Kitabı oku: «Вармондский университет. Маг с Земли», sayfa 9
Розэ хотела его остановить, но поняв, что здесь правда происходит что-то неладное, начинающее наводить на нее страх, осталась на месте.
Тимур немного отошел от двери, а потом сильно и громко ударил ногой в деревянную дверь. Та, даже не пытаясь сопротивляться, открылась. Розэ стояла поодаль и не видела ничего, кроме испуганного лица Тимура в эту минуту. Он резко вошел в ванную, на полу которой лежала светловолосая девушка. Сначала было непонятно, что с ней случилось, но подойдя ближе, в глаза бросился небольшой таз, в котором лежала рука Эллы от предплечья до кисти. Нежно-розовый тазик для обычных хозяйственных нужд был наполнен кровью, вытекавшей из порезанного запястья левой руки девушки. Тимур, не помня себя, повторял:
– Элла! Посмотри на меня! Элла!
После, немного придя в чувства и осознав, что произошло, он сказал:
– Есть бинты?
– Да…
– Так неси!
Он приподнял девушку и посмотрел на ее побледневшее, но все еще прекрасное кукольное лицо. Трясущейся рукой он обхватил ее тонкое запястье, пытаясь остановить кровь, а после умело наложил бинт, все еще не веря в происходящее.
Потом резко, но нежно поднял Эллу на руки и быстрым шагом, который больше походил на бег, двинулся в сторону небольшой больницы, находившейся на территории университета. Он делал все машинально, так, как было нужно, но не мог осознать, что это не страшный сон или видение, а реальность. Розэ, замерев от страха, через некоторое время побежала вслед за ним.
Врач или медицинская сестра, тогда это было совсем неважно и не нужно, сначала испугалась, увидев подобное действие студентки впервые, но быстро пришла в себя и выгнала всех из кабинета, как это всегда делают для нагнетания эффекта, или… докторам виднее для чего.
– Я бы даже не подумала, что такое может случиться… – говорила Розэ, пытаясь прийти в себя.
Тимур сидел на стуле, закрыв лицо руками и не произнося ни звука. Он перебирал в голове их разговор тогда, в парке. Мысль, что девушка способна совершить самоубийство из любви к нему, пусть и всплывала в его голове, заставляя винить себя в произошедшем, но, может быть, дело не только в этом… Все, чего он сейчас хотел, спросить у нее об этом и снова увидеть ее открытые голубые глаза и улыбку на тонких любимых губах.
Эти дни без любимой проходили в тяжелых мучениях от невозможности выговориться и высказать все те чувства и переживания, что распирают изнутри. Отсутствие в нашей жизни кого-то, о ком тоскуешь, значит, что ты становишься зависим от человека. Как счастливы те, кто зависит друг от друга, и как несчастны те, кого оставляют в самый тяжелый момент без поддержки и понимания. Но последним не понять, как страшны муки тех людей, которые не знают, как живет их зависимость в человеческом обличии: так же страдает или уже давно позабыла их.
В минуты наивысшего одиночества, обиды и боли Тимур думал, что Элла сейчас может весело проводить время со своими подругами, а возможно она уже нашла ему замену. Но такие мысли были недолгими, он верил, что сможет исправить все: загладит вину за тот момент, когда не мог справиться с собой, причиняя боль возлюбленной грубыми словами.
И вот оно что, когда целый день она не брала трубку, а Мерьем говорила, что и она страдает и нужно время. Когда он посчитал, что этому времени пора прекратиться и решил сделать шаг, который своей длиной лишал надобности в ответном действии со стороны возлюбленной, все случилось так, как случилось. Парень понятия не имел, сколько Элла провела одна на холодном полу ванной, остались ли в ней силы, чтобы жить дальше, а с ним или без него – теперь не имело никакого значения.
***
Почувствовав едкий мерзкий запах, Элла открыла глаза. На секунду ее посетила мысль, что она уже умерла, но тут же поняла, что это не так и даже немного расстроилась. На нее смотрела какая-то женщина в медицинском халате, которая тут же отошла от студентки и начала складывать что-то в ящички.
Элла до сих пор не могла вспомнить, что было с ней, но, посмотрев на швы на запястье, все поняла. Ей стало так страшно не из-за такой близости смерти, а из-за того, что она оказалась способна на такое, а теперь об этом узнают все, ведь эта женщина явно не сохранит такой большой секрет.
Девушка вспомнила, как больно было разрезать запястье, как тяжело было решиться на подобное, однако это казалось не таким страшным, как продолжать жить. Тем более жить, когда все знают, что ты пыталась покончить с собой.
– Ох, милочка, напугала ты меня и друзей своих тоже, – говорила женщина, повернувшись к Элле.
Девушка тут же поняла, как оказалась здесь, но теперь оставалось выяснить, кто именно был этими друзьями, которых, по настроению Эллы, у нее вовсе и не было.
– Кто именно?
– Девушка и парень.
– Скажите, пожалуйста, как они выглядели?
– Девушка – маленького роста, азиатка, и парень – высокий темноволосый красавец. Судя по всему, без ума в Вас влюбленный.
– Я поняла, спасибо.
– Сейчас я их позову.
– Стойте, пожалуйста, не пускайте его.
– Как хочешь.
Элла, не отрывая глаз, смотрела на свое израненное запястье, теперь покрытое уродливыми порезами и швами. Ей в голову пришла странная мысль о том, что, наверно, желанная смерть не пришла, потому что Маг появился, и его никто не остановит кроме нее. Она словно бы почувствовала его мощь, которую ничем не остановить. «Что ж, смерть откладывается», – подумала она.
***
Открылась дверь кабинета, из которого вышла медицинская работница.
– Что с ней? – обеспокоенно подскочив с места, спросил Тимур, не в силах вести себя спокойнее.
– Все в порядке, жить будет, – ответила женщина, а потом обратилась к Розэ. – Пожалуйста, побудьте с ней, я скоро вернусь. И ей лучше не вставать, она потеряла много крови и очень слаба.
Девушка кивнула, но, увидев разозленное лицо Тимура, тут же, почти перебив его, спросила:
– А он может войти со мной?
– Элеонора попросила, чтобы зашли только Вы. Скоро вернусь, – ответила женщина и пошла прочь.
– Все хорошо, – произнесла Розэ, не зная, что еще тут можно сказать, и быстро шмыгнула за закрывавшуюся дверь.
На той же кушетке, куда недавно ее положил Тимур, была Элла, не приподнявшая даже головы, чтобы посмотреть в сторону вошедшей.
– Как ты? – быстро подскочив к соседке, спросила Розэ.
– А ты не видишь? – с натянутой улыбкой ответила блондинка.
Она и вправду выглядела плохо: кожа была такой светлой, почти прозрачной, что казалось, если приглядеться получше, можно смотреть сквозь нее.
– За дверью Тимур, он так волнуется… – говорила Розэ. – А медсестра сказала, что ты не хочешь, чтобы он был здесь.
– Это так, – ответила Элла. – Пожалуйста, скажи мне, как вы нашли меня?
– Ох, лучше бы ты сказала, зачем так поступила. Тимур буквально вломился в блок, хотел с тобой поговорить, но поняв, что что-то не так, выбил дверь.
– Бедная наша дверь, – с сарказмом сказала блондинка, изо всех сил пытаясь не выглядеть такой слабой, какой она была на самом деле. – Куда ушла медсестра?
– Не знаю, сказала, что скоро вернется.
– Чёрт, – произнесла Элла и начала предпринимать жалкие попытки подняться.
– Сказали, что тебе нельзя вставать, впрочем, по тебе это и так видно.
– Лучше помоги мне. Она сейчас приведет ректора, мне нужно уходить отсюда.
Видя, что в одиночку не может остановить подругу, Розэ крикнула, что было для нее большой редкостью:
– Тимур!
Казалось, что одновременно с ее голосом открылась дверь, словно бы парень предчувствовал, что нужен, или просто стоял под дверью и обладал быстрой реакцией.
От бессилия и громкого шума Элла на секунду потеряла сознание. Открыв глаза, она увидела его. По всему телу пробежали мурашки. Последнее, что она хотела бы увидеть перед смертью – его прекрасное лицо. Так что теперь можно было и умереть, жаль, что от стыда не умирают.
– Она пыталась встать, – слышался голос Розэ сквозь словно бы забитые ватой уши.
– Элла, – словно сквозь пелену звучал любимый голос.
– Мне нужно обратно в блок, – кое-как выговаривая слова, объясняла девушка.
– Хорошо, только не вставай, – понимая, что Элла не отступит, сказал Тимур, а после обратился к Розэ. – Как думаешь, больше ей не нужна помощь врача?
Розэ была поражена этими словами, понимая, что нужно дождаться доктора, но противиться она не стала, потому что вообще никогда так не делала. Тимур же замер в раздумьях: как правильно поступить, он понятия не имел.
– Пожалуйста, – жалобно проговорила Элла, глядя на Тимура и видя, что он почти сдался.
– Розэ, можешь, пожалуйста, подождать врача и спросить, нужно ли Элле еще что-то?
Девушка лишь кивнула в ответ.
Тимур своими сильными большими руками с легкостью поднял Эллу и направился к двери. Ее голова лежала на его груди. Глаза были полуоткрыты, впрочем, если перед ними не было этого дорогого лица, им незачем открываться вообще. Фея Воздуха ощущала любимый запах его одеколона. Розэ пошла за ними, чтобы немного проводить, но в коридоре студентов остановили врач и ректор, две милые женщины, выглядевшие сейчас действительно грозно.
– Элеонора, как Вы? И почему Вы не в больничной койке, а на руках у студента? – одновременно заботливо и строго спрашивала Галина Андреевна.
Элла взглянула в глаза женщины, которая явно желала прочитать ей лекцию о важности жизни принцессы Воздуха, о ее миссии и о том, что она должна беречь себя и совершенствовать свои навыки. Как жаль, что никто не понимал, что Элла просто хотела избавиться от Мага иным способом, ну или только от своей боли, тут как посмотреть.
У девушки не было сил разговаривать, тем более, показывая тем самым, свою слабость. Все, чем могли ей помочь взрослые образованные люди, уже было сделано – рана зашита. Теперь ей пора избавиться от их надоедливого общества.
Элла посмотрела на ректора, отчетливо понимая, что та не станет прекословить ей, если она будет не простой студенткой, а принцессой. Девушка ненавидела пользоваться своим положением, и делала это только в крайних случаях, когда не могла сдержаться.
– Извините, нам нужно идти. Мне будет комфортнее на своей кровати, – слабым голосом произнесла Элла, хищно глядя на двух женщин, которые не смели перечить принцессе так же, как и выдавать ее тайну.
Может быть, не будь Тимур и Розэ так обеспокоены случившимся, не будь их головы так затуманены страхом потери, они бы сумели заметить это странное переглядывание и тон, но тайна должна была открыться не сейчас. Брюнет нежно прижимал к себе Эллу, в головах у них обоих все мутилось. Девушка закрыла глаза и задремала.
Заметив это, ее друзья молчали, а после, тихо зайдя в блок, Тимур аккуратно, как самую важную ценность на свете, положил ее на кровать и хотел выйти из комнаты, но услышал тихий любимый голос:
– Останься.
Он повернулся и заметил, что Элла пристально смотрит на него. Тогда он подошел ближе, радуясь не тому, что сможет выговориться, а тому, что сможет насмотреться на нее, на ее пусть и бледное, но живое лицо.
– Я хотел извиниться за все то, что наговорил тебе тогда. Я люблю тебя, – говорил он, глядя в ее голубые глаза, которые все так же пронзительно смотрели на него. – Зачем ты так?..
– Не знаю, – еще тише проговорила Элла. – Ты на меня злишься из-за этого?
– Нет, не злюсь, но я очень испугался. Ты не расскажешь мне?
Элла глазами попросила парня сесть на кровать, а после передвинулась к нему. Девушка уперлась спиной в его грудь, так, чтобы чувствовать его рядом, но не смотреть в глаза, чего она страшно боялась. Теперь Элла чувствовала любовь, которая пронизывала всю ее, но это была не только ее любовь, но и его. После стольких мучений, боли, одиночества, она почувствовала, что ее любят. Что ее любит тот, кого любит она. Элле никогда не было важно, какое положение он занимал, и сейчас ничего не изменилось для нее. Родители поймут, ведь они любят ее. Девушка понимала парня, наверно, на его месте она бы тоже хотела знать причину, но, вот так дело, теперь все казалось таким простым, что она и сама бы ничего не объяснила. А, может быть, это просто слабость путает мысли в голове.
Они оба смотрели в стену, но их настоящие взгляды были сосредоточены совсем на другом: Тимур, уткнувшись носом в светлые ржаные волосы, ощущал то умиротворение, которое не доставляла ни одна победа в сражении, а Элла слегка держалась кистью руки за предплечье парня, обнимавшего ее, и думала о том, что отдала бы все в мире, чтобы больше никогда не отпускать его от себя. В такие моменты понимаешь, чего ты на самом деле хочешь: не победы, не успехов в учебе, а взаимной любви.
Вся та боль исчезла, превратилась в ничто. Все мучительные столетние страдания стоили мгновения в объятиях того, рядом с кем в тебе словно бы все светилось и расцветало. Ничего не дается просто так, за все нужно платить. За счастье цена велика, но всегда того стоит. Сколько бы лет Элла ни была одинока, нелюбима и несчастна, все эти годы бы стояли одного дня, проведенного рядом с Тимуром. И вот ради чего стоит жить – ради предвкушения счастья, которое ожидает или за углом, или за тысячей ям и ухабин, но все равно ждет, и если ты продолжишь идти, то обязательно встретишь его.
Стало совсем поздно, молодому человеку нужно было вернуться в свое общежитие до комендантского часа, поэтому этот чудесный момент, своей нежностью способный окутать сердце в такой теплый и мягкий плед, что оно никогда не замерзнет и не заболеет, пришлось закончить. Розэ закрыла за парнем входную дверь, а после вошла в комнату Эллы.
– Как ты? – спросила она.
– Все также. Пытаюсь сосчитать, как скоро мой организм произведет столько крови, сколько ему нужно, чтобы я смогла хоть что-нибудь сделать. Как жаль, что я даже не знаю, какие операции и с какими числами производить, – с улыбкой на лице говорила блондинка, с необъяснимой привязанностью и теплотой глядя на подругу. – Спасибо тебе. Присядь, пожалуйста.
Розэ послушно опустилась рядом на край кровати и глядела на бледное, но такое красивое лицо Эллы, об идеальных чертах которого мечтает каждая, в том числе и всегда неуверенная в себе маленькая азиатка.
– Я могу попросить тебя никому не говорить о произошедшем? – спросила Элла, глядя прямо в глаза робкой соседки.
– Хорошо… – ответила та.
– Прости меня, я не хотела тебя пугать. Правда. Я думала, что в блоке никого нет.
– Хорошо, что все-таки была…
– А то бы Тимур и входную дверь выломал.
Девушки засмеялись. Обычно, несмотря на доброжелательное поведение Эллы, Розэ никогда не чувствовала с ее стороны чего-то столь теплого и близкого. Она вообще никогда не ощущала ничего столь теплого от кого-либо кроме бабушки, вырастившей ее и вложившей во внучку всю свою истерзанную жизнью душу. Той самой бабушки, которой маленькая фея всегда стеснялась из-за ее темного прошлого. Розэ стало так хорошо, что она, сама не заметив как, взяла в свои маленькие немного пухлые ручки тонкую с длинными пальцами руку Эллы. В этот момент произошло что-то, что не могла объяснить ни сама Розэ, ни всезнающая и всеумеющая Элла. Это было такое странное, горячее, сильное ощущение, которое ни одна из них бы не смогла описать словами. Но несмотря на это, никто из них не отдернул руки.
– Мне стало лучше… – спустя пару секунд произнесла блондинка.
После этого она начала подниматься с кровати. Розэ хоть и пыталась ее остановить, но все было тщетно, да и Тимур уже далеко ушел, не дозовешься. Элла весьма уверенно встала на ноги и сказала:
– У меня даже голова не кружится… Ты знала об этом?
– О том, что у тебя голова перестала кружиться?
– Нет, – смеясь ответила Элла. – Что ты придаешь силы другим?
– Ты думаешь, что это как-то связано со мной?
– Конечно, ты ведь тоже это почувствовала? Это так прекрасно!
– Что? – все еще озираясь по сторонам и не понимая, что происходит, говорила фея Огня.
– Розэ, вот почему у тебя не получается сражаться. Твоя сила создана, чтобы помогать, а не разрушать. Это так прекрасно, – наклонившись к соседке и положив руки на ее колени, восторженно говорила Элла, снова ставшая самой собой – веселой и беззаботной девушкой, радовавшейся каждому моменту жизни.
Глава 16. Я все могу
Проснувшись в новом дне в новом настроении Элла поняла, что хочет во что бы то ни стало наладить отношения со всеми. Даже если бы она была убеждена, что эта попытка не увенчается успехом, она бы сделала все возможное ради достижения недостижимой цели. Подскочив с постели ранним утром, Элла схватила телефон и написала сообщение Тимуру всего из трех слов: «Я люблю тебя». Она почувствовала в этот момент себя такой счастливой. «Он наверняка еще спит, но, когда проснется, увидит это, и улыбнется, пусть хотя бы улыбнется», – думала она.
– Доброе утро, – сказала она проснувшейся соседке, как всегда встававшей очень поздно и почти опаздывавшей на занятия.
Та искоса посмотрела на Эллу. Будучи сонной и нелепой, Саша все же сумела показать заспанными глазами удивление и даже немного возмущение из-за того, что та заговорила с ней. Но не сумев долго сдерживаться и обижаться на подругу, которую правда очень сильно любила и не собиралась разрывать отношения с ней, ответила усредненным тоном, непохожим ни на доброжелательность, ни на неприязнь:
– Доброе.
– Прости меня за все. Я просто хочу, чтобы мы снова стали лучшими подругами. Пожалуйста, скажи, что ты тоже этого хочешь.
– Да, – с такой искренней и радостной улыбкой произнесла Саша, что на ее щеках появились ямочки, улыбка так широко раскрылась, что из-за нее показались немного неровные зубы. – Конечно хочу.
Тогда Элла обняла подругу изо всех сил. Саша почувствовала тонкий приятный аромат подруги, ее длинные шелковистые волосы касались Сашиного лица, а той это нравилось. Настало то счастливое утро, когда все и правда наладилось. Да, такие счастливые дни действительно настают, если, конечно, мы что-то делаем для этого. Сделав шаг, Элла почувствовала ту отдачу, которая была способна повернуть все вспять: позабыть обиды и вновь от всего сердца, не скрывая эмоций, любить человека и чувствовать взаимность.
– Предлагаю сегодня после пар пойти в зал и потренироваться вместе. Что думаешь об этом? – как всегда весело и беззаботно говорила Элла, порхая по комнате.
– Да, мне бы не помешало… – немного загрустив, отвечала шатенка.
– Все получится, не вешай нос, – говорила фея Воздуха, а потом, вспомнив о чудесных способностях Розэ, о которых блондинка считала нужным промолчать, если Розэ захочет – сама расскажет, решила продолжить. – Может быть, ты особенная фея. Хотя нет, не может быть. Ты – особенная фея. И точка. Такого как ты – еще никто не вытворял и это хорошо, ведь ничего непоправимого не случилось. Это лишь значит, что ты очень сильная фея, а это прекрасно. Просто у тебя немного другой путь нежели у других, но ты его скоро найдешь. Я уверена в этом.
– Спасибо, но я уже ни во что хорошее не верю… – произнесла вслух Саша те упаднические мысли, что роем кишели в ее голове.
– Можешь не верить, а я верю, – твердо сказала Элла и улыбнулась.
Глядя на это веселое красивое лицо, Саша сама улыбнулась и немного повеселела, вставая с постели и готовясь к новому учебному дню даже не подозревая о том, что случилось, пока она весело болтала с Дашей и ее соседками в чужом блоке. Она не знала, как Элла нуждалась в ней, и никогда не узнает, что сломать можно любого, даже такую всегда радостную несгибаемую голубоглазую красавицу.
***
– Тогда начнем? – задорно говорила Элла, готовясь ударить в одну из мишеней в тренировочном зале.
Саша с интересом смотрела за действиями рук подруги: та то выставляла их вперед ладонями от себя, усиливая удар воздушными массами, то расставляла по сторонам, закрывая себя щитом, а потом поднимала их наверх и словно бы начинала светиться. За этим можно было наблюдать часами, днями и годами, но, закончив разминку, та посмотрела на подругу, прищурив глаза, и командным голосом объявила:
– А теперь ты!
Саша стала мяться: после того случая на турнире она не использовала свою магию для боя, поэтому боялась снова все испортить.
– Ну же, смелее! – раздался нежный голос, который не давал стоять на месте и делать вид, что ничего не происходит.
Саша подошла ближе, встав напротив цели, выставила вперед руки, закрыла глаза, попыжилась минуту, а потом, опустив руки во всех смыслах, произнесла:
– Я пыталась.
– Да брось ты эти шутки. Мы здесь серьезными делами занимаемся, – совсем несерьезным тоном говорила Элла.
– Я не хочу, у меня не получается.
– Но это нельзя назвать попыткой. Давай, повтори снова, но только подумай о том, что тебя волнует, о том, ради чего ты хочешь стать лучше. Вспомни о том слове в письме. Наша магия основана на эмоциях, просто попытайся почувствовать что-то, что придает тебе сил.
– Сейчас я просто устала и у меня нет эмоций.
– Нашей магией, как и настроением, управляют эмоции, эмоциями управляют мысли, а мыслями управляем мы. Ну или пытаемся. Так что давай, – как истинная командирша говорила блондинка, улыбаясь так изящно и просто, что могла бы говорить самыми мерзкими и неприличными ругательствами, все равно все бы вокруг лишь восхищались ее красотой и отдавали бы себя на поругание только бы смотреть на нее подольше. – А знаешь, к черту эту цель. У тебя не получается.
Блондинка, взмахнув рукой, заставила все мишени исчезнуть, после, взлетев, быстро оказалась на противоположной от Саши стороне зала и сказала:
– Бей меня.
– Нет, так я точно не сделаю, – ответила Саша.
– Нет, сделаешь, если хочешь быть феей.
– А если я не хочу быть феей?
Этот вопрос обескуражил Эллу, однако, немного подумав, она все-таки нашлась, что ответить:
– А кем ты хочешь быть?
– Я не знаю…
Саша погрустнела, а Элла, быстро оказавшись рядом с подругой, обняла ее, после чего своим нежным голосом, способным помочь пережить все жизненные ненастья произнесла:
– Нам всего по восемнадцать лет, я знаю, как сложно определиться, кем ты хочешь быть. Но нам проще, чем другим: мы обладаем теми способностями, которыми другие не обладают или обладают, но не в том огромном объеме, как мы. За нас выбор сделан, и это прекрасный выбор. Если ты не станешь феей, то не сможешь стать кем-то другим. Разве ты сможешь вернуться к «нормальной» жизни на Земле? Пойти в обычный ВУЗ? Быть простым человеком, а не феей?
– Но разве плохо быть простым человеком?
– Нет, конечно нет. Просто это не твое. Знаешь, нет такой профессии – быть феей. Это тоже самое, что быть добрым. Так на хлеб не заработаешь. Но это наш долг. Такой же долг, как долг обычных людей помогать нуждающимся, быть честными, добрыми, искренними, делать полезные и нужные дела. Да, многие припеваюче живут и без этого, но это пустые, никчемные люди, которым никогда не познать настоящего счастья доброго, беззаветно доброго человека, который способен быть счастливым и дарить литрами любовь из этого неиссякаемого фонтана счастья, который называется «я», другим людям. Дело в том, что мы не можем не быть феями, и в глубине души ты чувствуешь это. Ты не такая как все и это прекрасно. Нашей магией мы сможем быть полезны окружающим, мы сможем помогать, порой даже спасать жизни. Этот свет, что заключен в каждой из нас, не может позволить тебе быть не феей. А, став настоящей феей, научившись использовать свою силу на полную, ты сможешь стать тем, кем захочешь, будучи взрослым и опытным человеком. Ты сможешь заниматься буквально всем, чем угодно, жить в любом месте, можешь даже вернуться домой. Ты чувствуешь этот свет, этот бьющийся фонтан силы внутри?
– Да… – прошептала Саша и правда проникшись всеми теми высокопарными словами, которые произносила Элла.
Это правда было ее счастьем – владеть магией, научиться контролировать все те чувства, эмоции, переживания, научиться быть счастливой, доставляя радость другим людям. Секрет счастья так прост, нужно лишь приложить усилия и выдержку сейчас.
– Я чувствую, что ты готова, так что давай, ударь, поверь, со мной все будет в порядке. Не в первый же раз.
– А как же цель? – растерянно произнесла Саша.
– На турнире и экзамене нужно бить не в цель, так что давай. Я готова.
Саша приготовилась к удару, собрала все чувства в кулак, который уже была готова разжать, выпустив все, что внутри в сторону самой близкой подруги. Но тут она подумала, что должна сделать это не просто хаотично, не понимая, что происходит, и совершенно не контролируя себя, как это было в прошлый раз. Нет. В этот раз она справится. Саша открыла глаза и выпустила лишь часть той энергии, что заключалась в ней. Это был пусть и некрасивый, но сейчас самый прекрасный для студентки кусок земли, образовавшийся прямо перед ней и теперь с большой силой летевший в блондинку, которая легко отразила удар. Вокруг этой стройной красавицы лежали куски земли, а она все также блистала в своем светло-голубом свитере и джинсах с высокой талией.
– Ты молодец! – вскрикнула она, не сумев сдержать эмоций. – Ты почувствовала, ты контролировала это! Ну и как ощущения?
– Прекрасно. Я словно бы… – говорила пораженная своей силой и контролем над ней Саша, будучи не в состоянии подобрать все те нужные слова, которые могли бы описать ее переживания.
– Заново родилась. Да, теперь ты фея. Правда ей ты была всегда, с самого рождения. Сегодня родилась фея, которая верит в свои силы и может их контролировать, – громогласно говорила Элла, а потом, снизив торжественность речи добавила. – Нет, сегодня я и правда шикарный оратор.
***
Шли дни. Жизнь налаживалась у тех, кто сам ее налаживал. Девушки занимались, готовясь к концу учебного семестра, до которого оставалось пусть и достаточно много, но так быстро пролетающего времени, ведь все они хотели доказать, что заслуживают находиться в Вармондском университете, заслуживают быть феями, заслуживают, чтобы ими гордились. Ради такого пойдешь на многое, даже на то, с чем не сможешь справиться.
Между парами студентки сидели в столовой и за едой разговаривали о всяком. Теперь уже все были отлично знакомы, все разделились на группки, которые совсем не отличались от первоначальных, созданных в соответствии с расселением по блокам и комнатам.
– Как же я хочу выглядеть также шикарно, как выпускницы прошлого года, – проносился один высокий женский голос.
– Да, эти девушки шикарны! – раздался второй похожий, но исходивший от другой студентки голос.
– Скинь фотографию в беседу курса, всем же хочется посмотреть! – произнес низкий бархатистый женский голос, перебив другие.
Через пару секунд все первокурсницы глядели в экраны своих телефонов, рассматривая выпускниц прошлого года в шикарных платьях, которые покупают, чтобы надеть лишь раз в жизни: на один из торжественных дней жизни – выпускной.
– Восемь, девять, десять, одиннадцать… – шептала Саша, а после обратилась к Элле, сидевшей рядом. – Почему их одиннадцать, а не шестнадцать, как нас? Целых пять фей отчислили?
Элла немного поперхнулась, услышав этот вопрос, и пока она откашливалась и пыталась найти слова, ее перебила другая девушка с Огня, обладавшая крашенными огненно-красными волосами и неприятным характером:
– Отчислилась всего одна, по собственному желанию.
– А что случилось с остальными? Или их было двенадцать? – спрашивала Саша, не в состоянии усидеть на месте от любопытства и небольшого страха, подбиравшегося к ней ближе, предчувствуя нерадостный ответ.
– Погибли, – ответила та же однокурсница.
В миг Саша побледнела от ужаса, но тут же оправилась и засмеялась, как любой здравомыслящий человек решив, что над ней подшутили.
– Смешно, – произнесла Саша.
– Нет, это правда… – наконец-то высказалась Элла. – Слушай, такое бывает. Ты же знаешь, что наша жизненная сила напрямую связана с магией. Если переборщить с волшебством – можно заболеть или умереть, если все будет слишком серьезно. Можешь не суметь отразить удар во время турниров с однокурсницами. Я поэтому учу тебя драться. Ты должна уметь защитить себя, чтобы ничего не произошло… И уметь контролировать себя, чтобы опять же – ничего не произошло. Понимаешь, о чем я?
В этот миг Саша осознала страшную правду, глядя в глаза лучшей подруги, искренне желавшей ей добра: тогда на турнире она и правда чуть не убила Розэ. В тот день Саша выпустила такую огромную силу, с которой их маленькая соседка не справилась бы, это понятно, она очень слаба в искусстве боя. Что если бы Элла не успела? Что если бы у Эллы не хватило сил сдержать удар? Что если бы…?
– Четыре девушки погибли… – прошептала Саша, пораженная услышанным.
– Да, такое случается, за четыре года многое происходит. Поэтому мы должны быть сильными, понимаешь? – говорила Элла, а после взяла Сашу за руку и положила голову ей на плечо в знак поддержки.
Так ли много нужно, чтобы сделать человека счастливым? Но, возможно, это было даже большим, чем просто радость. Запах светлых волос, несравнимый ни с одним самым лучшим на свете, бархатистая кожа и заставляющий трепетать душу голос – вот что могло действительно успокоить и заставить улыбнуться в любой ситуации.
***
Среди жутких и всегда пугающих волн долгов по учебе и необходимости проводить каждую минуту своей жизни продуктивно, нужно не забывать жить. Пусть занятия идут своим чередом, пусть учеба пытается снести тебя страшными бурями и ураганами, а ты все равно ищи друзей, хватай их за руки и повеселись хотя бы немного.
Всем нашим героям была необходима разгрузка, поэтому в прекрасную холодную субботу два блока собрались вместе и делали то, что им хотелось: пели под гитару, на которой, как оказалось, хорошо умел играть Лин и даже привез с собой из дома в университет, танцевали под музыку, звучавшую на полную громкость из колонок, которые купила для себя Элла, играли в странные игры, которые обычно веселят только те компании, в которых каждый человек чувствует себя в своей тарелке, заказали несколько пицц, однако алкоголь не покупали, ведь каждый знал, что можно веселиться и без него, а кто не знал – помалкивал. Да и рисковать отчислением из-з распития спиртных напитков в общежитии никто не хотел: эта компания была слишком серьезно настроена на учебу. В этом равных ребятам не было, как, впрочем, и в умении веселиться и дружить.
За такие долгие посиделки сроднились все – между ними перестали стоять стены созданных «парочек», которые должны общаться только друг с другом: Элла любила выспрашивать у Артура о его новых разработках, а после увлеченно слушала его рассказы, всегда подкрепленные парой добрых шуток, основанных на самоиронии. В такие моменты Тимур жутко ревновал и изо всех сил пытался отвлечь блондинку от нудных для него разговоов о науке, в которой, на самом деле, он неплохо смыслил – но не любил говорить об этом в свободное время. Руслана всегда хватало на всех, находившихся рядом с ним: он так любил общаться и всегда находил нужные слова, что нравился абсолютно всем, кто его знал. Когда Артур слишком далеко уходил в свои рассказы о науке, Розэ, не успевавшая в учебе всю жизнь, отходила в сторону и всегда натыкалась на рыжеволосого принца, который сразу же замечал ее одиночество и вовлекал в разговор с Сашей, которая была только рада этому, хоть и косо посматривала на соседку по комнате и ее парня. Лин же не давал прохода Мерьем, постоянно вмешиваясь в ее разговоры, которые она заводила с Тимуром или Русланом. Брюнет всегда радостно уходил в сторону, отдавая подругу детства в руки красивого азиата, бывшего не в состоянии провести и пяти минут без роковой кареглазой феи, а Руслан всегда весело улыбался, глядя на старания соседа, и в шутку намекал Мерьем, чтобы та все же обратила на него внимание и отблагодарила за старания.
