Kitabı oku: «Ты будешь моей», sayfa 2

Глава 4

После того как он заходит, все начинают перешёптываться. Неужели узнали сына известного магната?

– Кхм, кхм, а вы кто у нас? – Герман Рудольфович явно сбит с толку таким наглым появлением.

Я тоже немного в шоке. Ладно, просто в шоке, оттого, что встретила его. С тех пор как мы виделись последний раз, прошло довольно много времени. Надеюсь, он не запомнил меня.

Он изменился, черты лица уже не детские, как и фигура. Такого можно назвать красавчиком, особенно если в придачу у него есть машина и внушительная сумма в банке. У него это точно есть, я уверена.

– Меня зовут Егор, – спокойно говорит он, смотря на аудиторию, словно сканируя. А потом без разрешения преподавателя заходит и садится на свободное место.

Некоторые оборачиваются, с восхищением смотря на него. Словно он местная знаменитость.

Герман Рудольфович так не считает, старик уже открывает рот. Наверное, в его практике такая наглость вообще неприемлема.

– Молодой человек, это университет, и прежде чем войти, вы должны спросить! – говорит он возмущенно.

Но парень уже не слушает, а достает свой смартфон, скорее всего последний модели, и начинает лазить в нем.

Егор полностью игнорирует реплику куратора, продолжая что-то писать в телефоне.

– Кхм, ладно, проехали, – Герман Рудольфович понимает, что с этого студента уже ничего не возьмешь. – Тогда через неделю соберемся и выберем старосту. А пока можете идти. И да, с первым днем, дорогие теперь уже студенты!

Тут все начинают хлопать и благодарить. И Герман Рудольфович понемногу оттаивает от произошедшего. Он выходит, и мы остаёмся одни.

– Может, куда сходим? Познакомимся, а? – предлагает сразу же рыжий парень с серьгой в ухе и как-то заискивающе смотрит на Егора. А тот только пожимает плечами, словно ему все равно.

– Я не против! – кричит пышногрудая блондинка с другого ряда, тоже смотря на парня с интересом и не скрывая этого. – Надо обменяться инстами, чтобы хоть в лицо всех узнать. Если что, у меня сто тысяч подписчиков.

Она говорит это и явно ждет реакцию Егора, но тот опять смотрит только в телефон.

– Мы за тебя рады, – усмехается еще один парень.

Начинается обсуждение и обмен контактами в инсте.

Я все же непродвинутый человек, ее у меня вообще нет. Просто не видела смысла ее заводить. В детском доме никто не снимал каких-либо видео, ну и я подумала: «Зачем мне это делать? Лучше заняться учебой». У меня и телефон был старой модели. Это ребята скинулись и подарили мне его на шестнадцатилетие. Мне было очень приятно, я даже расплакалась тогда. Телефон был недорогим, но я его берегла как самый драгоценный подарок.

Узнав, что у меня нет инстаграма, некоторые только хмыкнули и закатили глаза, а некоторые, наоборот, одобрительно закивали. Мол, зачем, это тупая трата времени. Кстати пышногрудую блондинку звали Николь. Она больше всех и сокрушалась по поводу отсутствия у меня инстаграма. По ее манерам и внешнему виду я сразу поняла, что мы не подружимся.

Потом группа начала обсуждать, куда мы пойдем. И тут я напряглась: я пока не нашла работу, так как летом усиленно занималась экзаменами. А как только стукнуло восемнадцать и мне дали квартиру, то сразу же сняли с баланса. Поэтому сейчас шиковать было не на что.

– Вероник, ты идешь? – спрашивает меня одна девушка, вроде бы Карина. Тихая и маленькая, она словно мышка. Кстати, и цвет волос у нее какой-то мышиный.

– М-м… скорее всего, не смогу, хочу подыскать работу, – почти искренне говорю я.

Я и правда хотела рассмотреть несколько объявлений. Мне нужно узнать расписание, чтобы точно понять, по каким дням я смогу работать.

– Я тоже иду на работу, в местную «Шоколадницу», график хороший. Надеюсь, буду успевать. Кстати, тут недалеко, – зачем-то уточняет она.

– Отлично, тогда давай узнаем расписание, – улыбаюсь ей.

Ну хоть кто-то тоже не идет, хотя если бы у меня было хоть немного лишних карманных денег, то я бы, конечно, пошла. А пока мне лучше сэкономить и поесть дома.

– Эй, девочки, вы что, не идете? – кричит нам вслед тот же самый рыжий парень, теперь я знаю, что его зовут Миша.

– Мы на работу, – отвечает ему Карина. – Кстати, нужно узнать расписание…

Тут я ощущаю, что на меня кто-то пристально смотрит. Оборачиваюсь и натыкаюсь на взгляд холодного серого оттенка. Словно на дворе пасмурная зима. Его взгляд не изменился, все такой же, как в тот раз.

Отчего-то начинаю волноваться, словно он узнал меня. Ту маленькую девочку из детского дома. Хотя мы виделись всего лишь раз, а сейчас я вообще в маске. Делаю вид, что не замечаю его взгляд на себе, но чувствую, как у меня горит кожа и учащается дыхание.

Он не помнит меня! Это только мое воображение…

– Ой, точно, – хлопает себя по лбу рыжий. – Ну вы же пойдете туда, скинете потом в общий чат.

Карина только кивает, хотя наш ответ уже никому не интересен. Выходим из аудитории и спускаемся, в коридоре уже не так многолюдно. Многие как раз толпятся у расписания, мы тоже подходим. У меня довольно сносный график занятий, с учетом того что в субботу я не учусь. Думаю, смогу что-нибудь найти для подработки.

Выходим с Кариной на улицу, и нас окутывает холодный ветер, напоминая, что сегодня первый день осени. И лето больше не нужно ждать. Оказывается, нам в одну сторону, только ей в кафе, а мне на остановку, поэтому мы решаем пойти вместе.

– Ты видела, кто с нами будет учиться? – тихо спрашивает она, словно нас может кто-то подслушать.

– Нет, – качаю головой я.

– Сам Снежный Барс! – говорит она громко, думая, что после этих слов я буду пищать от восторга. Но я понятия не имею, кто это.

– Я не знаю, о ком ты, – пожимаю плечами, доставая свою социальную проездную карту из сумки.

– Ну ты че! – аж останавливается Карина, смотря на меня в шоке, словно видит перед собой снежного человека или привидение.

Ну да, может, я немного и отстаю от нынешних новостей.

– Это же самый крутой вратарь в нашем городе. Он играет за нашу хоккейную команду и считается лучшим! – с гордостью произносит она. Словно сама является частью этой команды.

– Прости, я не увлекаюсь хоккеем и не знаю, кто это, – сконфуженно отвечаю я. Яснее мне не стало от ее слов.

– Ой, я тоже, просто пару раз видела, – машет она рукой. – Папа часто смотрит, ну и мне приходится. Но я его точно узнала!

– И кто это? Тот рыжий? – почему-то я сразу подумала на него.

– Да не, – морщится одногруппница. – Тот, который опоздал. Егор.

И теперь в шоке смотрю на нее я. Егор – это тот парень с холодным глазами. Сын магната нашего города. Не может быть!

– Эй, ты чего? – вопросительно смотрит на меня Карина. – Все же узнала его?

– Нет… просто теперь показался знакомым… – говорю немного расплывчато. Надеюсь, она ничего не заподозрила, хотя что тут подозревать. Он меня не помнит, и это точно, с того момента прошло слишком много времени.

– Оу, ну вот так, поэтому считаю, что нам повезло. Это как прикоснуться к чему-то священному и побыть рядом со знаменитостью! Узнать его тайны, а потом продать это все журналистам…

А я недооценивала Карину… Правильно говорят: в тихом омуте черти водятся. Это явно про нее. И по выражению её лица я понимаю, что она настроена решительно. Мне, конечно, не жалко этого Егора, но все же он человек и у него должно быть свое личное пространство.

– Я не думаю об этом.

– Слушай, а может, со мной устроишься?! У нас как раз ушел один официант, – говорит она, поворачиваясь ко мне.

А вот это уже интересно, мне же как раз нужна работа.

– Они берут без опыта? – сразу же уточняю.

– Конечно, всему сами учат, так что через месяцок будешь профи, по себе знаю.

Нужно попробовать, вдруг это мой шанс.

– Тогда веди! – соглашаюсь я.

Место работы Карины мне нравится: милое и уютное кафе, в бело-бежевых тонах, с арочными окнами до пола. Хозяйка заведения мне тоже нравится, улыбчивая и милая. У них и правда недавно ушел официант, и им нужен работник. Берут даже без опыта. Зарплата, конечно, небольшая, но свободный график и от университета недалеко, после занятий можно сразу же сюда. Соглашаюсь. Женщина говорит, что могу приступить уже послезавтра, если, конечно, успею сдать все анализы и принести соответствующие документы. Компания сама оплачивает медосмотр, поэтому мне не стоит волноваться, а нужно будет просто собрать все бумаги. И потом я могу приступить к работе.

После собрания решаю пойти домой по сумеречному городу. И это прекрасно, я наслаждаюсь прохладой и запахом, какой бывает после дождя в начале осени.

А жизнь-то налаживается, не все так плохо и страшно, как я думала. Я поступила в университет, нашла работу, дай Бог, и в учебе все будет хорошо.

Я так погружаюсь в свои мысли и даже не слышу, что за мной едет машина. Замечаю ее, только когда слышу знакомый голос, раздавшийся рядом.

– Ну, здравствуй, Сахарок.

Глава 5

– Ну, здравствуй, Сахарок.

Я даже немного отскакиваю от неожиданности. Быстро оборачиваюсь. Егор собственной персоной.

– Что ты тут делаешь? – ошарашенно спрашиваю я, смотря на него.

Как он нашел меня? Следил? Но он же пошел со всеми в кафе.

Лихорадочно дотрагиваюсь до лица. На мне нет макси, значит, он узнал меня.

– Проезжал мимо, увидел знакомую фигуру моей теперь уже одногруппницы, дай, думаю, поздороваюсь, – елейным голосом отвечает он. – Ну и еще решил припомнить кое-что…

– Что? – спрашиваю хрипло я, смотря на него словно под гипнозом.

Тут он вытаскивает конфетку, похожую на ту, которая была тогда с орешком.

– Не понимаю, о чем ты… – решаю сделать вид, что ничего не помню. – Я, пожалуй, пойду, время позднее, еще к завтрашнему дню готовиться…

Уже хочу уйти, но вдруг парень резко хватает меня за руку и притягивает к себе, так что я почти впечатываюсь в его грудь лицом. В нос сразу же ударяет запах ментола и мяты. Ему подходит этот запах, к его холодным глазам.

– Еще напомнить? – спрашивает он все так же обманчиво добро. Понимаю, что мне не убежать, его хватка слишком сильная.

– Хорошо, чего ты х-хочешь? – немного заикаясь, говорю я.

Неужели он помнит то, что было так давно? Сколько раз он еще ходил на эти выступления детей из детдома? Скорее всего, кучу. Неужели его так задело, что я выкинула его конфетку, послала его? Сын богатого магната, спортсмен, а затаил обиду на простую девочку из детдома.

– А вот и правильные вопросы пошли, Сахарок… – шепчет он мне на ухо, склоняясь так, что я чувствую его горячее дыхание на своем лице.

Почему Сахарок? Ведь меня зовут Вероника. Что за странное прозвище!

– Я хочу, чтобы ты стала моей, – без тени смущения говорит он. Смотря на меня свысока. – Взамен я решу все твои проблемы. Ты небогата. Скорее всего, денег не хватает, одеваешься в дешевое тряпье…

Он дотрагивается до моей джинсовой куртки, которой уже лет пять.

– Ты будешь жить со мной и не будешь ни в чем нуждаться.

– А взамен? – хочу выслушать все до конца.

– Готовность удовлетворить меня по первому желанию и покорность. Мне не нужны отношения, хочу только тело, – холодно говорит он, обнажая свои истинные эмоции.

Наверное, я должна была оценить это предложение. Меня выбрал богатый мажор, спортсмен, у которого и так немало поклонниц. Он предлагает мне секс и обещает, что я не буду ни в чем нуждаться. Но я не для того преодолела столько трудностей, чтобы в итоге лечь под первого попавшегося мажора.

Нет!

Этого не будет, никогда. Пусть не думает, что меня можно купить. Не все измеряется деньгами. А шмотки… Да, у меня они не новые, но они мне нравятся, и скоро я устроюсь на хорошую работу и обязательно куплю себе обновок. Как говорят, в человеке главное – его душа, а не эти тряпки.

Когда меня что-то задевает, во мне просыпается Ника, вытесняя простую Веру. Так было всегда. В детском доме, когда ребята постарше ставили нам подножки; в школе, когда доставали одноклассники. И сейчас она опять поднимает голову, чтобы достойно ответить наглецу, который возомнил себя королем жизни.

– В отличие от других, я не продаюсь и не покупаюсь! Советую запомнить это раз и навсегда! – обманчиво спокойно отвечаю. – А сейчас попрошу отпустить мою руку, мне нужно готовиться к завтрашнему дню, ведь у меня нет богатеньких родителей, которые решают проблемы по первому моему зову.

Смотрю на него, так же холодно и с превосходством, как он на меня минуту назад, когда обещал решить все мои проблемы. Он молчит, но я вижу, что мой ответ его взбесил. Теперь в его глазах огонь, и он не сулит мне ничего хорошего, но я чувствую победу и наслаждаюсь этим моментом.

Вырываю руку из его захвата, хотя, если бы он захотел, я бы не смогла это сделать. Не прощаюсь и уже хочу уйти, но тут он все равно берет меня за локоть, не слишком сильно, и поворачивает к себе, склоняясь к моему лицу.

– Не пожалей потом о своих словах, Сахарок, – немного хрипло говорит он, так что слышно только мне, – я могу быть и не таким милым…

Я ничего не отвечаю, но понимаю, что играю с огнем. Надеюсь только на то, что мы начнем учиться и он забудет обо мне, переключившись на кого-нибудь более сговорчивого.

В этот раз он сам отпускает меня, заставляя остаться на месте и смотреть на то, как он походкой хищника направляется к своему автомобилю. Момент, и мне он оставляет только черные следы шин и едкий дым.

Настроение портится, но стараюсь сильно не переживать по этому поводу, надеясь, что все обойдется.

Домой прихожу через полчаса, зайдя при этом в продуктовый магазин. Брат, скорее всего, ничего не приготовил, да и за продуктами не сходил.

Да, мы живем вместе. По закону, после того как нам стукнет восемнадцать лет, нам должны дать квартиру. Так и случилось, нам повезло, что не пришлось ждать жилье еще года три. Но квартиры были очень убитые, даже косметический ремонт не помог бы нам, а на хороший ремонт нужны были деньги, которых у двух детей, только вышедших из детдома, попросту не было. Поэтому мы решили продать наши однокомнатные квартиры и купить одну двухкомнатную.

Квартира была не новая, но с вполне сносным ремонтом.

С братом, конечно, жить лучше, не чувствуешь себя одинокой, есть с кем поговорить, ведь друзей у меня не так много, но есть и минусы, и вот один из них.

– Привет, ты не ходил в магазин, да? – прохожу мимо брата, который развалился на диване и смотрит ток-шоу. В одной руке у него банка пива, в другой пульт, которым он то прибавляет, то убавляет звук.

Прохожу на кухню, где уже аккуратно лежат еще две пустые банки из-под пива. Сразу же выкидываю все в мусорку, ненавижу этот кислый запах. Надеюсь, это выпили его дружки, а не он сам.

– Мм… я подумал: а зачем? – заплетающимся голосом отвечает он, не отрывая взгляд от экрана.

– Что значит зачем?! – все же повышаю голос я. – А что мы будем есть, скажи мне?!

– Мм… Ну ты что-нибудь приготовишь… – он смеется, будто сказал что-то смешное.

– Вадим! Это не смешно! А если бы я сейчас не зашла в продуктовый? – встаю напротив него, загораживая телевизор.

Он машет пультом, словно так я уйду быстрее.

– Отвянь, мелкая, – бросает он мне, понимая, что бороться со мной бесполезно. – Я бы разобрался! – стучит тем же самым пультом по пружинистому дивану.

– Как?! Ты нашел работу?! – кричу на него. Понимаю, что криком не поможешь, но сейчас все опять повторяется, а мне уже хочется плакать от бессилия. – Я оставила тебе несколько объявлений на столе.

Брата выгнали из техникума еще на первом курсе, поэтому образования у него как токового нет. И работы, которая бы ему подошла, тоже очень мало. Но Вадим упорно говорит, что построит бизнес вместе со своим другом Коляном, которого выперли из техникума вместе с ним. Эти двое все время хотят что-то замутить вместе, но каждый раз все заканчивается тем, что брат сидит по уши в долгах и пьет, уставившись в телевизор, как сейчас.

– Завтра… – мямлит он, морщась, словно я надоедливая муха и жужжу ему на ухо.

– Ты мне вчера это обещал!

И тут он тоже заводится, резко вставая и возвышаясь надо мной.

– Заебала ты меня! Сказал – завтра, значит – завтра! – брызжет слюной, так что несколько капель попадает на футболку. Меня начинает тошнить. Как же я устала от этого всего.

– Пойми, у нас осталось не так много… – начинаю более спокойно, зная, что если взбесить его пьяного, то он становится буйным.

– Ну иди ты тогда, блять, работать!

– Я учусь, могу только на неполный рабочий день, а это значит, что и зарплата будет не такая большая, нам все равно не хватит, даже просто на еду и коммуналку! – почти плачу я.

Хотя уже давно должна была привыкнуть к этому, ведь такие разговоры у нас происходят каждый день.

– Могла бы тогда подцепить кого-нибудь, как Людка с пятого, – бросает он мне. – Не пользуешься тем, что тебе природа дала, и меня еще лентяем обзываешь.

Люда с пятого этажа была проституткой, и это знали все в подъезде, так как мужчины к ней ходили регулярно. Даже Вадим, я знаю, был у нее. Да, она не бедствовала, у нее была шикарная квартира, машина, которую ей подарил очередной любовник. Но она продавала свое тело, и брат сейчас прямым текстом намекает мне делать то же самое. В то время как я хочу выбраться из этого, доказать, что выходцы из детского дома тоже чего-то стоят.

Становится обидно. За его слова. Слова родного мне человека. За того наглого мажора, который хотел купить мое тело. Люди не продаются, и я не продаюсь!

Я начинаю плакать, закрывая лицо руками, не хочу его видеть.

– Ой, бля, как че, так сразу в слезы, – слышу ворчание брата и захожусь в очередном всхлипе.

Вадим ненавидит, когда я плачу, вот и сейчас он просто уходит в свою комнату, скорее всего заваливаясь спать. Так и есть: уже через несколько минут я слышу его громкий храп.

Оседаю на холодный пол и обхватываю себя руками, качаюсь из стороны в сторону. Меня всю трясет, то ли от холода, то ли от нервов. Не могу успокоиться, в очередной раз всхлипываю.

Но, наверное, усталость взяла свое. Собрав последние силы, я добралась до кровати и легла спать.

На следующий день с утра начался проливной дождь. Погода словно напоминала, что лето прошло. Брат куда-то ушел. Я надеялась, что все-таки у него проснулась совесть и он решил пойти искать работу. Но даже если не так, все равно хорошо, что его нет. После вчерашнего не хочу его видеть.

Собираюсь в университет, тщательно выбирая вещи. Слова Егора так и всплывают в моей голове, пока ищу что-то более или менее подходящее, чтобы не смотрелось убого.

Останавливаюсь на простом розовом платье и черной куртке. Готовлю завтрак на скорую руку, беру зонтик и бегу в университет. Решаюсь пройти пешком, ведь, в принципе, недалеко, да и деньги на автобус не хочется тратить.

Это и становится моей ошибкой: у самого здания университета меня обливает машина. Она проносится с такой скоростью, что вода накрывает меня с головой, даже зонтик не смог помочь.

Теперь розовое платье стало грязной тряпкой, а волосы превратились в сосульки. Быстро соображаю, что можно сделать, но понимаю, что до дома не добегу, а пропускать первую пару не хочется. Приходится забежать в университетский туалет и долго стоять возле сушилки для рук. Все равно не удается привести себя в порядок. Волосы стали грязными и запутанными, поэтому некоторое время мне проходится убить на их расчесывание. О платье вообще не говорю, оно немного подсохло, но тут и там так и видны грязные пятна, и теперь мне поможет только стирка.

Забегаю в аудиторию самая последняя, чем еще больше привлекаю внимание одногруппников к своему внешнему виду.

– Че, Вероника, зонтик забыла или разучилась им пользоваться? Ты похожа на мокрую курицу, – бросает мне рыжий парень. И тут же я слышу веселый гогот всей аудитории.

– Петушка, – бросает еще кто-то и начинает изображать это животное.

А мне хочется провалиться сквозь землю от стыда, а еще лучше – разреветься. Но не позволяю себе такой роскоши. Я сильная.

Никак не реагирую на их выпады и просто иду к свободному месту. И вдруг ловлю его взгляд. Холодный. На губах играет усмешка, словно он победил. И тут, как в замедленной съемке, я вспоминаю машину, которая облила меня.

Его машину…

Прежде чем я могу что-либо сообразить или сказать, он произносит одно единственное предложение, предназначенное только мне:

– Ты пожалеешь…

Глава 6

Прошел первый семестр, наступила первая зимняя сессия. Учеба давалась мне легко, я схватывала все на лету и старалась не пропускать занятия. Герман Рудольфович даже решил меня сделать старостой группы. Мне эта перспектива не слишком нравилась, так как отношения в группе складывались не очень хорошо. Всему виной был Егор. Он словно мстил мне за отказ, но делал это не своими руками, а придумывал изощренные способы, как кукловод, дергающий за ниточки.

Надо мной часто подшучивали в группе. Сначала мне казалось это обидным, я даже пару раз в слезах убегала в туалет, но со временем просто перестала обращать внимание на это. Егор ожидаемо стал самым популярным парнем в университете. С ним хотели дружить, большинство девочек вздыхало по нему. Конечно, красивый спортсмен, при крутой тачке и с кучей денег – лакомый кусочек. Почти каждая вешалась на него, а он только пользовался, меняя девушек как перчатки.

Не обходилось и без драк. Наивные девицы выясняли, кто больше места занимает в его сердце, и прибегали даже к кулакам. Я только смотрела на это, хотелось открыть им глаза. Сказать: «Девочки, никто не занимает места в его сердце. Он самовлюбленный тип, который любит только себя. А вы лишь подстилки для него, на одну ночь, мясо».

Конечно же, я молчала, я вообще старалась лишний раз не высовываться. Да и времени не было. Брат так и не нашел работу, и все приходилось тащить мне, случалось даже не спать ночами и брать по две смены, чтобы мы хоть как-то смогли сводить концы с концами. А брат словно не понимал, что мне и так тяжело, и ставил в пример Люду. Дошло до того, что я влепила ему пощечину за это. Меня переполняли эмоции, я стала комком нервов, который вот-вот взорвется.

Проблемы сыпались одна за другой. Я стала замечать, что управляющий кафе недвусмысленно намекает мне остаться после работы, то и дело касается меня. Он был неплохим мужчиной, но женатым, и мне почему-то было противно от такого его поведения. Я старалась брать смены, когда его не было, делала так, чтобы мы не пересекались, а если это происходило, то кто-нибудь был рядом. При других официантах он такого не предлагал, вот я и старалась не оставаться одна. Но после зимней сессии мне все же это не удалось сделать.

Сессию я сдала на отлично и сделала это одна из первых. Сегодня у меня была смена, поэтому я сразу же поспешила на работу. Очень удобно, когда твоя работа рядом и тебе не приходится бегать по городу. До кафе я добралась за каких-то пятнадцать минут. Предыдущая смена как раз уходила, а я направилась в подсобку. Там у нас была раздевалка для сотрудников, ну и еще иногда она заменяла нам обеденную. Наверное, я слишком устала и даже не заметила, что в подсобке я не одна.

Наш управляющий, Юрий Владимирович, зашел следом за мной и закрыл дверь.

– Ну, привет, Вероника, что-то давно тебя не видел, – вроде спокойно говорит он, а у меня мурашки бегут по коже от его голоса.

Начинаю бегать глазами по маленькой комнате в поисках любых средств защиты, но, к сожалению, кроме списанных тарелок, ничего не нахожу.

– Я всегда была тут, – отвечаю я, пытаясь сохранить спокойствие в голосе.

Как я могла забыть закрыть за собой дверь! Обычно я всегда делаю это, когда переодеваюсь, а сегодня просто забыла. Моя усталость дала о себе знать, и сейчас это может сыграть со мной плохую шутку.

– Ну и хорошо, что ты тут, – усмехается он, тесня меня дальше, в тупик. – Мне кажется, нам нужно поговорить более открыто.

– О чем? – спрашиваю я, стараясь потянуть время, надеясь, что кто-то войдёт и увидит нас.

– Ты мне нравишься, Вероника. Красивая, трудолюбивая девочка. Я понимаю, тебе не сладко приходится. Из детдома, не видевшая ничего в жизни, кроме объедков от богатеньких людишек, – начинает он, а мне кажется, я уже это слышала. Начинаю злиться. – Но сейчас другое время, и ты можешь выбраться в люди, у тебя есть все данные, и я могу помочь в этом…

Мне хочется рассмеяться ему в лицо. Хочет сделать меня барменом или управляющей, уступив свое место?

– Извините, но я не стремлюсь к этому. Что бы вы ни предложили, я отказываюсь, – спокойно, но строго говорю я.

Я знаю, к чему он клонит, и ему правда лучше этого не предлагать.

– Очень жаль, Вероника, ведь такими темпами ты можешь лишиться работы… – как-то по-издевательски произносит он.

– К чему вы клоните? – спрашиваю я, чувствуя, как у меня начинает колотиться сердце.

Он не может меня уволить! Нет, только не когда мне так нужна эта работа.

– Ну раз ты отказываешься от моего предложения, тогда ты уволена, – пожимает плечами он, смотря на свои ногти, словно там что-то интересное.

– Что? – шепотом говорю я, надеясь, что ослышалась.

– Ты у-во-ле-на, – по слогам произносит он, доказывая, что это не иллюзия и мне не послышалось.

– Вы не имеете права… – все же делаю слабую попытку отстоять свою позицию, но только смешу его этим.

– Я управляющий, – на последнем слове он делает особый акцент, – и имею право как нанимать, так и увольнять. Ты не справляешься с моими заданиями, не слушаешь меня… Поэтому ты уволена без выходного пособия, отрабатывать не нужно, – бросает он мне напоследок. – Забирай свои дешевые котомки и проваливай.

Больше он ничего не говорит, только бросает на меня полный превосходства взгляд и уходит, оставляя меня одну.

А я оседаю на холодный пол. Мне хочется плакать, реветь, срыва голосовые связки. Выплеснуть все эмоции, всю боль от несправедливости этого мира. За что мне такое? Ведь я ничего не прошу, ничего не требую. Я просто хочу жить, а не выживать, хочу учиться, познавать новое, путешествовать. Но на мне словно злой рок, который не дает мне это делать, каждый раз чиня все новые препятствия. Чтобы я сломалась окончательно, как когда то сломалась наша мать…

Вытираю горькие слезы тыльной стороной ладони. Нет, я сильная! Я справлюсь. Встаю, со злостью отшвыриваю рабочую форму и бейдж с моим именем, кидая все это на пол. Пусть подавиться! Беру свою сумку и пуховик, иду к выходу.

Там меня уже ждет Юрий Владимирович с документами в руках.

– Остальное заберешь в офисе, – бросает он мне. – Ты, конечно, можешь все это исправить…

Забираю у него документы, почти с ненавистью смотрю на него. Чувствую взгляды всей смены официантов, и даже некоторых посетителей.

– Спасибо, найду что-нибудь получше! – грубо бросаю я ему. – И раз я больше тут не работаю, то скажу прямо за всех: вы хуевый управляющий!

И это чистая правда, просто официанты и бармены, а также повара боятся об этом говорить, но так как я теперь не вхожу в их число, то, в принципе, мне терять нечего. Хоть за коллектив не так обидно.

Мужчина сжимает зубы, а по его лицу ходят желваки. Конечно, ведь это слышали все, и ему стыдно. Но мне уже плевать, меня тут больше ничего не держит.

Даже не прощаясь, выхожу из кафе. Просто останавливаюсь и смотрю на синее небо без облаков. Сегодня довольно морозно, но это хорошо, ведь не пасмурно, как в остальные дни.

Решаю прогуляться по зимнему городу. Когда в последний раз я это вообще делала? Даже не помню, все мое время занимали только работа и учеба, я даже пропустила момент, когда город украсили к Новому году. Как прекрасно, оказывается, ходить по заснеженным улицами и видеть украшенные витрины магазинов! Даже как-то радостно становится на душе. О том, что будет завтра, я не думаю. Мне вдруг стало плевать. Я подумаю об этом завтра, а сегодня просто отдохну и наконец-то высплюсь. Я уже третий день на кофе и сплю урывками между заучиванием билетов, и это изматывает. Я почти не вижу, что происходит рядом. А ведь вокруг настоящее чудо.

Даже не помню, как дошла до дома, ноги сами привели меня к нему. Мне так хочется, чтобы брата не было дома, хочется тишины и покоя. И моему желанию суждено сбыться, не знаю, где он, и, если честно, не хочу знать.

После хорошей прогулки, надышавшись морозным воздухом, я нахожу силы только на то, чтобы раздеться и дойти до кровати. Как только я касаюсь подушки, то сразу же проваливаюсь в сон.

Будит меня звонок телефона. Кто так хочет меня слышать, что звонит в двенадцать часов дня? Хотя нормальные люди уже давно работают в это время, я же с некоторых пор стала безработной, поэтому мне можно вставать когда угодно. Даже не смотрю, кто звонит, и сразу же беру трубку.

– Алло… – произношу хриплым после сна голосом.

– Вероника? Это Дмитрий, твой сосед сверху, – слышу мужской голос на том конце провода. – Надеюсь, ты сегодня не работаешь, потому что у меня для тебя есть работенка, с хорошими чаевыми…

А жизнь-то налаживается, просто нужно начать плыть по течению.