Kitabı oku: «Замуж за миллиардера», sayfa 2
Глава 4
Утром я просыпаюсь с тупой болью в голове.
Я совсем расклеилась после вчерашней ночи.
Не ожидала, что можно оскорбить человека настолько сильно.
Он серьезно считает, что я на следующий же день понесусь шантажировать его? И о беременности врать?
Какой же придурок этот Вольцев!
В таком настроении я собираюсь на работу.
Не сразу замечаю на себе странные взгляды девочек в офисе и вообще не подозреваю, какая подстава ждет меня, когда меня вызывают к себе Стелла. Хозяйка свадебного агентства.
– Если вы насчет свадьбы Лебедевых, то я сегодня должна согласовать с невестой окончательный вариант и…
– Свадьбу Лебедевых теперь ведет Снежана, а ты уволена. Чтобы через пять минут ни тебя, ни твоих вещей в офисе не было, – не дает мне договорить Стелла.
Я смотрю на нее, не до конца понимая, правильно ли я расслышала ее слова.
– Уволена? Как уволена? За что я вообще уволена? Объясните. Я ведь один из лучших сотрудников агентства.
– Ты еще спрашиваешь, за что уволена? – Стелла со злостью ударяет кулаком в стол. Смотрит на меня так, словно я лично ей дорогу перешла.
Да что такого я сделала?
– Ты в курсе, что Мальцева моя подруга? Она доверила мне эту свадьбу, а что сделала ты? Увела у моей подруги мужчину? Думала, об этом никто не узнает? Знаешь, в каком сейчас состоянии Вероника? Да как ты посмела соблазнить Руслана и разбить их свадьбу?
Стелла, обычно такая спокойная и уверенная в себе, теперь выглядит совсем иначе. Ее лицо исказилось в гневе. Стелла просто продолжала смотреть на меня, словно ее взгляд мог рассечь меня пополам.
Я не могла сдержать дрожь в голосе, когда прошептала:
– Вы все не так поняли. Мальцева… – и тут же затыкаюсь, потому что подписала договор о неразглашении с Вольцевым. Я теперь никому не могу рассказать о том, что произошло вчера.
– И что именно я не так поняла?
Опускаю взгляд вниз, сглатываю. Понимаю, что попала. Может, мне стоило взять тот пакет с деньгами в качестве моральной компенсации? Потому что, похоже, я совсем скоро останусь без работы.
– Ничего, – качаю головой, прикусываю щеку изнутри, чтобы сдержать эмоции, которые рвутся наружу.
– Ты не тому человеку дорогу перешла, Вероника. Теперь тебе светит лишь вакансия уборщицы. И то не факт, что возьмут. Мальцева тебя раздавит щелчком пальцев, а я ей в этом помогу.
– Как бы не так, – усмехаюсь, пытаясь скрыть, что вот сейчас и в самом деле испугалась. Потому что верю каждому ее слову. – Не забывайте, кто теперь мой муж. Зачем мне искать работу, когда я замуж за миллиардера выскочила?
Со стороны, должно быть, выгляжу надменной сукой, но внутри накатывает безысходность. Потому что муж ненастоящий, свадьба тоже, и работа мне очень-очень нужна.
– Всего хорошего, – разворачиваюсь и выхожу из кабинета.
В подсобке нахожу коробку, без разбора сбрасываю туда содержимое ящиков своего стола. Слышу, как коллеги шепчутся у меня за спиной. Представляю себе, что успели выдумать.
Я была глупой, если считала, что о вчерашнем дне никто не узнает. Что он растворится в моей памяти и памяти других людей. Но информация как-то просочилась. Нехорошее предчувствие нарастает с каждой минутой.
Закрываю багажник машины и несколько минут просто сижу на водительском месте, не понимая, что делать и куда ехать.
Нужно просто подождать, пока все затихнет, а слухи исчезнут. Тогда отправлю свои резюме в несколько компаний и обязательно что-то найду. Или буду сама работать. Все же у меня хорошее портфолио. Несколько свадеб, организованных мной, попадали даже в иностранные журналы.
Глава 5
С трудом нахожу, где припарковаться у дома, и выхожу из машины.
Мои шаги замедляются, когда вижу фигурку ребенка на лавочке рядом с моей секцией. Мальчик сидит, опустив голову, и читает какую-то книгу.
Черт, я его не видела! Просто пройду мимо и сделаю вид, что мы незнакомы.
Но незаметной быть не получается.
– Вероника! Ты приехала!
Он поднимает на меня взгляд, и я встречаюсь с глазами, которые выглядят один в один как мои.
– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю недружелюбно.
– Ключи от квартиры потерял.
– И? Я здесь при чем? Матери позвони, пусть думает, как тебе помочь.
– Мама на работе, у меня телефон сел, соседки дома нет, можно у тебя до вечера побыть? – этот щенячий взгляд, может, и действует на окружающих, но только не на меня.
– Нет. Езжай обратно и жди свою мать на лавочке под вашим домом, – произношу зло, разворачиваюсь и ухожу, не оглянувшись.
Не подумайте, что у меня черствое сердце. Или я детей не люблю. Или что я из тех ужасных людей, которые никогда не протянут руку помощи.
Нет.
Просто ситуация в нашей семье далека от нормальной.
И мне бы хотелось вообще ничего не знать ни о родной матери, ни о ее ребенке от второго брака.
А еще и вся эта ситуация со свадьбой и увольнением.
Вот и попал малый под горячую руку.
Хотя в другой день я бы тоже не позволила ему зайти к себе.
Это наглость.
Абсолютная наглость.
После того как мать ушла от отца к другому мужчине, вся моя жизнь пошла под откос. Она забеременела Марком, меня на время оставила у бабушки, сказала, всего на пару месяцев, пока они с новым мужем не обустроятся в новой квартире. Но эта «пара месяцев» превратилась в «навсегда».
Мать жила своей жизнью в новой семье с новым ребенком, я же закончила школу, провалилась и не поступила на бюджет. Учебу оплачивал отец, который был тогда разбит предательством матери и бесконечно работал на стройке. Он же оплачивал все мои курсы, общежитие, внес первый взнос за мое жилье в новострое.
Нам было тяжело, но мы держались вместе, разделив все горести, печали и радость.
А потом внезапно в нашу наладившуюся жизнь влезла моя мать со своим сыном.
Ее муж начал пить, денег стало не хватать на жизнь и съем квартиры, ей пришлось взять больше смен, а ребенка было не с кем оставить. Поэтому ей хватило наглости просить меня присматривать за ним по выходным. Чтоб на няню не тратиться.
И после моего твердого отказа она просто явилась к моему отцу и оставила Марка там на все выходные.
Я была так возмущена, что не выдержала и высказала ей все то, что копилось внутри все эти восемь лет.
И вот теперь семилетний Марк сидит под моим домом, словно самая настоящая сирота, и какого-то хрена достает меня, хотя я к нему никакого отношения не имею.
Каждый раз, когда что-то случается, он приезжает ко мне.
Смотрит этими своими глазищами и жалобно просит чем-то помочь.
Где-то с месяц назад у него кроссовки порвались, и он просил подарить ему на день рождения новые.
Меня просил.
Почему не отца своего, почему не мать? Я здесь при чем вообще?
И что самое худшее, он получил эти кроссовки! Не от меня! А от моего отца! Который то ли до сих пор мать не забыл, то ли слишком мягкосердечен, что вместо того, чтобы вытолкать этого наглого пацана, пошел с ним в обувной магазин и купил, что ему нравится.
Выглядываю в окно – все еще сидит на лавочке. Весь такой потерянный, несчастный. Как мать вообще допускает, чтобы ее семилетний ребенок сам шлялся по городу? Их дом находится вообще в другом районе. От меня час езды.
Ладно, это не мое дело. Посидит, поймет, что ничего не выйдет, и уедет обратно.
Мне-то чего переживать?
Завариваю чай, мысли скачут от Вольцева до моего потерянного счастливого будущего, а тем временем по окну начинают барабанить капли дождя. Слышится первый раскат грома.
Марк так и сидит во дворе. Пялится в небо, мокнет под дождем.
В груди непроизвольно что-то сжимается.
Черт!
Хватаю с полки зонт и спускаюсь вниз.
– Чего сидишь здесь? Почему домой не уехал еще? Видишь же, что ливень сейчас будет, – спрашиваю строго, прикрывая его зонтом от дождя.
– У меня денег только до тебя доехать на автобусе хватило, – отвечает виновато и тяжело вздыхает. – Можешь меня в подъезд впустить? Я проверял, туда без ключа не попасть.
– Идем, – цежу сквозь зубы. Общество этого ребенка – последнее, чего бы мне сейчас хотелось.
Его взгляд загорается, он спрыгивает с лавочки и быстрыми маленькими шагами следует за мной, таща за собой огромный рюкзак.
Открываю перед ним дверь и стряхиваю воду с зонта.
Дождь усиливается, небо пронзают молнии.
Жму на кнопку лифта, оборачиваюсь, замечаю, что Марк застыл у почтовых ящиков. Сел на пол, рядом этот несуразный испачканный портфель.
– Ты чего там застыл? Идем, – бросаю небрежно, словно делаю ему огромное одолжение.
Он радостно поднимается на ноги, заходит за мной в лифт.
Хоть в моей квартире он был уже не раз, все равно рассматривает здесь все словно в первый раз.
– Красиво тут у тебя. Когда вырасту, тоже такую себе куплю! – произносит мечтательно и идет на кухню.
– Ага, конечно, – бубню под нос.
Отчего-то невыносимо его здесь видеть. Из-за него я внезапно стала лишним и нежеланным ребенком. Он – напоминание о том, как мама поступила с нами.
– А можно конфетку взять? – спрашивает, смотря на вазочку с конфетами.
– Бери.
Выхожу из кухни, чтобы сделать свободно вдох. Проверяю телефон – никаких звонков и сообщений. Смотрю на него какое-то время, а потом не выдерживаю и пишу матери короткое сообщение.
«Твой ребенок у меня. Тебе стоит быть более ответственной матерью. Это небезопасно для семилетнего ребенка – шляться по городу одному».
Ответ меня не заботит, но все равно жду, когда галочки станут синими, что будет означать «прочитано».
«Я заберу его после смены», – прилетает в ответ.
Возвращаюсь в кухню, замираю у двери, наблюдаю за Марком. Обертки шуршат, лицо испачкано шоколадом.
– Тебя не стошнит от такого количества сладкого? – спрашиваю, пытаясь понять, что с ним делать.
– Ой, прости. Я съел больше, чем одну. Просто вкусные очень, – смущенно опускает взгляд и собирает со стола фантики.
Я ничего не отвечаю.
Открываю холодильник. Достаю несколько боксов с едой из ресторана.
– Вот, поешь. И сиди тихо как мышь, пока за тобой мама не приедет. Чтоб я тебя вообще не слышала, ясно?
Кивает.
Ставлю перед ним еду, и он сразу же набрасывается на нее.
– Тебя дома не кормят, что ли? – качаю головой.
– Я только завтракал сегодня, – пищит жалобно, уплетая курицу. – А у тебя зарядка есть? У меня телефон сел.
– Давай сюда, поставлю заряжаться.
Он достает из кармана школьных брюк старенький телефон с треснувшим экраном, протягивает его мне.
– Тебе папа что, не может новый телефон купить? – интересуюсь как бы между прочим, но на самом деле хочется услышать, что вообще у них в семье происходит.
Мне должно быть все равно, но отчего-то интерес все равно есть. Наверное, от осознания того, насколько у них хреново дела обстоят, мне на душе легче становится. Хоть это и неправильно.
– Папы уже два месяца нет. Мама сказала, он на заработки уехал. Но когда вернется, то купит мне и телефон, и портфель новый! И конфет много! – хвастается, еще не зная о том, как жестоки бывают взрослые, потому что не только не держат своих обещаний, но и без зазрения совести врут.
– Ясно.
Ясно только то, что его отец, скорее всего, снова где-то загулял, а мать сама на себе все тянет.
– А можно телевизор посмотреть после того, как поем? – спрашивает, когда я собираюсь выйти из кухни.
– Можно.
Иду в свою комнату, закрываю дверь и падаю на кровать.
За окном разбушевался ливень. Во дворе, не выдержав такого напора ветра, свалилось дерево, перегородив проезд к дому. Повезло, что не на мою тачку упало.
Погода такая же отвратительная, как и мое настроение.
Что мне теперь делать?
Может, позвонить этому Вольцеву и потребовать компенсацию?
Нет, до такого опускаться я не собираюсь.
Какое-то время просматриваю вакансии в свадебных агентствах, потом слушаю музыку. Полностью игнорирую тот факт, что в моей квартире, вообще-то, находится еще один человек. Ближе к вечеру заставляю себя выйти из комнаты, чтобы проверить, чем занимается это маленькое чудовище.
Нахожу его на диване в гостиной.
Спит.
Несколько минут просто стою рядом и рассматриваю его.
Он слишком мелкий для семи лет. Низкий и щуплый. Но если откинуть неприязнь и предвзятость к нему, то очень красивый мальчик.
Щелкаю пультом, выключая телевизор. Потом загружаю посудомойку, убираю со стола. Выхожу в коридор и натыкаюсь на портфель малого.
Одна лямка почти оторвалась. Он потертый и старый.
Что ж, посмотрим, как ты учишься.
Заглядываю внутрь, проверяю содержимое.
Второй класс. Почерк красивый. У меня вот был в его возрасте ужасно неаккуратный и кривой.
Книга по математике почему-то порванная. Смятые листы кто-то очень старательно пытался разровнять. Такое ощущение, что этот учебник пострадал во время драки.
Достаю тетрадь по математике и замираю.
У Марка явно тяжелая школьная жизнь. Обложка исписана всякими гадостями. Почерк детский. Его одноклассники постарались.
Мне не должно быть грустно из-за этого, но я чувствую именно это.
Объектом насмешек быть сложно. Особенно обидно, что насмехаются из-за того, в чем ты не виноват. Вина лежит на непутевой матери, которая не может хотя бы в нормальный вид привести портфель ребенка.
Ладно, не мое это дело.
Засовываю обратно тетради и учебники, закрываю молнию.
Дождь почти утих. Я не знаю, чем себя занять. Вздрагиваю, когда рядом раздается детский голос:
– Давай во что-то поиграем.
– У меня нет игрушек, и игр я не знаю. В прятки играть не предлагай, – отвечаю холодно.
– Но… я видел у тебя на полке коробку с треками, – указывает пальцем.
– Это подарок для сына моей подруги, – поясняю и замечаю, как угасает его взгляд.
– Тогда… можно у тебя на телефоне в игру поиграть? У моего сенсор заедает.
Господи, ощущение, что более жалкого ребенка я еще в жизни не видела.
– Ты точно не беспризорник? – спрашиваю, не ожидая ответа. – Вот, можешь забрать, Илье потом другие куплю, – отдаю ему коробку с гоночными треками и машинками.
– Правда? Мне можно в это поиграть? И даже домой забрать?
– Правда, – закатываю глаза, не понимая, чему он так радуется. Ну, ладно, вероятней всего, ему такой подарок мама не смогла бы позволить. Это реально дорого. Я хотела порадовать крестника. А теперь это рассыпано по всему моему полу.
Несколько часов Марк неотрывно играет с машинками, пока мне не приходит сообщение от матери, что она будет минут через двадцать.
Мы собираем «подарок» Марка в пакет, туда же отправляется несколько конфет. Не знаю, зачем это делаю, ведь обещала себе, что мне должно быть плевать на этого ребенка.
Мать ко мне не поднимается. Знает, что в моем доме она нежеланный гость. Ждет под дверью подъезда.
Вывожу Марка на улицу. Передаю матери. На нее почти не смотрю. Потому что больно.
– Лучше за своим ребенком присматривай. Чтобы он не шатался по чужим домам, словно беспризорный котенок, – единственное, что говорю, и ухожу, не попрощавшись.
– Сестра, спасибо за подарок! – летит мне счастливое в спину.
Да какая я тебе вообще сестра?
Глава 6
У меня закончилось молоко, именно поэтому я выхожу из квартиры. Иначе просидела бы всю неделю взаперти.
Толкнув стеклянную дверь и выйдя на улицу, сразу же замечаю во дворе толпу людей. Но ничего не подозреваю до тех пор, пока не звучит громкое:
– Это она! Она!
Все взгляды резко обращаются в мою сторону. Нехорошее предчувствие заставляет сердце бешено колотиться. Я пытаюсь охватить взглядом внезапно враждебно настроенную толпу и пытаюсь понять, что именно я пропустила, пока находилась в депрессии и переживала свое маленькое несчастье.
Репортеры с камерами и микрофонами – словно стая хищников, готовая наброситься на добычу.
– Как вы можете спать по ночам, зная, что разрушили чужое счастье? – кричит одна из женщин, прорываясь сквозь толпу.
– Это правда, что вы соблазнили Руслана Вольцева прямо перед свадьбой и заставили расторгнуть его помолвку с Мальцевой?
Я пытаюсь что-то сказать, защититься, но слова застревают в горле. Мне кажется, я сейчас рухну на землю от напряжения и страха.
Меня обступают со всех сторон, не давая ни пройти дальше, ни вернуться в дом. Как они вообще узнали, где я живу?
– Эй, ты, шлюха, как ты посмела обидеть Веронику? – кричит какая-то фанатка Мальцевой из толпы, а потом в меня что-то летит.
Огрызок от яблока попадает мне прямо в грудь и оставляет пятно на белой футболке.
Я не понимаю, что происходит и за что они так со мной?
Что за глупые слухи? Кто вообще их распустил? И главное – как Вольцев это допустил?
– Простите, вы что-то путаете, – пытаюсь отбиться от любопытных глаз, но ни черта не получается.
Шум нарастает, слова превращаются в неразборчивый гомон. У меня перед глазами все плывет, я впервые в такой ситуации. Мне теперь что – переехать придется?
И тут все происходит как в каком-то романтическом фильме. Словно из ниоткуда появляется ОН – Руслан Вольцев.
В безупречном черном костюме, с идеально уложенными волосами и аккуратной щетиной.
Его темные глаза встречаются с моими, и я чувствую, как мир вокруг меня шатается. А еще отчего-то приходит уверенность, что он все решит. Иначе зачем он здесь?
Его охрана расталкивает людей, отбирает у репортеров камеры. Руслан хватает меня за руку и тянет за собой к припаркованному рядом внедорожнику.
Я даже не заметила, в какой момент он приехал.
Его уверенность и сила немного успокаивают меня, и я механически следую за ним, пока его охрана решительно разгоняет людей вокруг нас.
Мы подходим к его черному автомобилю, он помогает мне забраться на переднее сиденье, затем обходит машину и садится за руль. Запустив двигатель, он мягко выруливает из толпы, которая кажется уже не такой грозной, как раньше. Сидя рядом с Русланом, я чувствую, как напряжение покидает мое тело. Мир вокруг кажется уже не таким угрожающим, а сердце постепенно успокаивается.
– Что это было? – спрашиваю хрипло.
– Мальцева постаралась. Зайди к ней на страницу и все поймешь, – произносит холодно, не отрывая взгляда от дороги.
Я так и делаю.
И от прочитанного мне хочется зарыться с головой под одеяло.
Несколько постов Мальцевой о том, как я нагло отбила у нее любовь всей ее жизни. Придуманная история выставляет меня охотницей за деньгами, бессовестной, бессердечной и подлой сукой без моральных принципов.
Кровь в венах закипает. Так ужасно я себя еще в жизни не чувствовала. И самое худшее, что мои родные и друзья с легкостью могут это увидеть.
И злость моя сейчас направлена прямо на мужчину, который сидит рядом.
– Как ты это допустил? Ты же с такой уверенностью заявлял, что никаких проблем не будет! – спрашиваю с упреком в голосе, позабыв о всех формальностях между нами.
– Откуда мне знать, что у вас, женщин, в мозгах? – злится в ответ. Тоже поднимает голос. – Или ты думаешь, я от счастья пылаю из-за того, что стал центром скандала и сплетен?
– Все это с самого начала было плохой идеей, – заключаю я. – Женившись на глазах у кучи людей на другой женщине, глупо надеяться на то, что эта информация не выйдет за пределы банкетного зала. В конце концов, ты ведь на выходе не отбирал у гостей их телефоны! – завожусь еще больше, потому что не могу поверить, что я и в самом деле могла попасть в такую ситуацию.
– Пристегнись.
– Что?
– Пристегни ремень безопасности, этот звук раздражает.
Только сейчас замечаю, что в салоне без остановки раздается противный писк.
Дергаю за ремень, защелкиваю. Делаю глубокий вдох, но успокоиться не получается.
– Куда мы едем? – спрашиваю, опуская стекло, потому что дышать нечем. Внутри машины я просто задыхаюсь. Или же это из-за гнева, направленного на Вольцева?
– Не знаю, нужно все хорошенько обдумать, – устало отвечает он, и я резко перевожу на него взгляд.
– В смысле ты не знаешь? Приехал за мной на виду у всех, весь такой самоуверенный и напыщенный, а в итоге оказывается, у тебя нет никакого плана? Я что, должна в одиночку сражаться с твоей бывшей? Это я, что ли, виновата в том, что она меня возненавидела?
– Вы не главы бандитских группировок, чтобы сражаться. И поверь, у меня сейчас из-за всего этого намного больше проблем, чем у тебя. Мой отдел по связи с общественностью уже готовит для нас невероятную историю любви. Поэтому с этого момента ты от меня ни на шаг не отходишь.
Я лишь фыркаю на его слова.
– Мне придется переехать в другой город. А лучше на другую планету. Ты знаешь, сколько подписчиков у твоей Мальцевой? Почти лям! Это значит, что как минимум миллион человек просмотрели ее жалобный пост о том, как я увела у нее мужика. Господи, да за что мне это все?
Веет безнадегой.
Прикрываю веки, чтобы сосредоточиться на чем-то более приятном.
– Но ладно, я отдаю свою судьбу в твои руки. Все же ты прав – у тебя от этого больше проблем, чем у меня. Так что жду скорейшего урегулирования конфликта.
Вскоре мы сворачиваем с основной дороги. Впереди лес. Я немного напрягаюсь, я, вообще-то, не собиралась уезжать из города, но, погрузившись в свои мысли, пропустила момент, когда мы оказались на трассе.
– Куда ты меня везешь? – спрашиваю, оглядываясь по сторонам.
– Я владею СПА-комплексом, он расположен посреди соснового леса. Я отменил всю бронь на неделю, там будет спокойно и тихо.
– Спокойно и тихо, чтобы никто не посмел снова бросить в меня огрызок яблока? – взрываюсь я, потому что чувствую себя опозоренной. Не только на весь город, но и на всю страну.
Руслан хмыкает и качает головой.
– Здесь ты будешь в безопасности, – говорит Руслан, не отрывая взгляда от дороги. – Отдохнешь немного за мой счет, пока ситуация не разрешится.
Я смотрю на него, пытаясь понять, серьезно ли он. Что если у меня были бы свои планы? Или работа, например, с которой меня, между прочим, успешно уволили. По его же вине.
– Но я не могу… – начинаю, но Руслан перебивает меня.
– Ты можешь и будешь. Здесь все предусмотрено для твоего комфорта. Персонал предупрежден о том, что у них сегодня ВИП-гость.
Автомобиль тормозит на парковке. Отель большой, за ним чуть дальше несколько шале для более уединенного отдыха. Будь я в другой ситуации, обязательно включила бы камеру и сделала несколько фото, задержалась бы на улице и не менее часа провела бы на качелях.
– Приехали, – говорит Руслан, поворачиваясь ко мне лицом. Он окидывает меня мрачным взглядом, а я смотрю на него вызывающе. – Я усилил здесь охрану, поэтому можешь не переживать насчет репортеров и всяких зевак.
– Благодарю за беспокойство, – произношу едко и дергаю ручку двери со своей стороны.
Я покидаю салон, и в лицо сразу ударяет свежий воздух. Я делаю жадный вдох, потом исследую местность.
Красиво все же здесь. И наверняка дорого. Не знала, что этот СПА-отель принадлежит Вольцеву. Он вроде как сеть заправок держит, если я правильно помню.
Я напрягаюсь, когда рука Руслана касается моей талии. Он подталкивает меня ко входу, и я послушно захожу в гостиницу.
Наши тела плотно прижаты друг к другу, меня бросает в жар. Я ловлю на себе странный взгляд мужчины, он рассматривает меня, а потом резко отворачивается, словно я поймала его с поличным.
Нас встречает приветливый персонал, и сразу же подбегает девушка в униформе с короткой юбкой и на высоких шпильках.
– Руслан, твои апартаменты готовы, – сладко говорит она и улыбается, обращаясь к нему слишком фривольно.
Девушка замечает, как недвусмысленно Руслан прижимает меня к себе, и в ее глазах отражается искра ревности. Из того, как она обращается с мужчиной, становится очевидно, что их связь вышла за рамки обычных отношений между начальником и подчинённой.
Она окидывает меня недовольным взглядом с ног до головы. Она оценивает конкурентку, я делаю вид, что занимаюсь тем же.
– А люкс для Вероники? – прерывает наши гляделки Руслан.
– Все готово, сейчас принесут ключи. Распорядиться насчет обеда?
Она смотрит исключительно на мужчину, полностью меня игнорируя.
Он переводит взгляд на меня, как бы спрашивая, голодна ли я. Я отрицательно качаю головой.
– Аппетита нет, – натянуто улыбаюсь.
– Хорошо. Кристин, проведи Веронику в номер и покажи, где что находится. У меня еще дела, я завтра вечером заскочу.
Потом поворачивается ко мне, окидывает меня придирчивым взглядом с ног до головы.
– Если что-то нужно будет из одежды или принадлежностей, попроси Кристину, она все организует.
Да мне, вообще-то, очень много чего надо. У меня даже одежды нет. Но просить об этом Кристину я не собираюсь.
– Обязательно, – произношу зло и иду к лестнице. Слышу, как позади меня стучат по полу каблуки Кристины.
В отеле тихо, нет ни одной живой души, кроме нас. Кристина прикладывает ключ-карту к одной из дверей и пропускает меня внутрь.
– Вот твой номер, – смотрит на меня высокомерно, словно она здесь хозяйка, а не Руслан.
– Благодарю, – бросаю небрежно и прохожу внутрь.
– Весь комплекс к твоим услугам, – обращается ко мне фамильярно, не скрывает тот факт, что абсолютно не рада меня здесь видеть.
Я игнорирую ее слова и рассматриваю номер. Здесь красиво и уютно: большая деревянная кровать посередине, панорамное окно с собственной террасой и красивым видом на лес.
Я открываю дверь на террасу и вдыхаю свежий горный воздух.
Возвращаюсь в комнату и вижу, как Кристина стоит у двери, все еще ожидая моего внимания. Ее взгляд холоден, и я чувствую, как напряжение вновь возвращается.
– Если нужно будет что-то еще, звони на ресепшн. Мы работаем круглосуточно, – ее голос звучит механически, совершенно неискренне.
– Спасибо, – отвечаю я, стараясь, чтобы голос звучал благодарно, хотя на душе не очень спокойно от осознания, что она будет моим основным контактом здесь.
Как только дверь за ней закрывается, я облегченно вздыхаю и снова подхожу к окну. Смотря на темнеющий лес, я чувствую себя как в заточении, хотя и в роскошном.
Достаю из сумочки телефон, и мои брови удивленно взлетают вверх.
У меня сотни уведомлений в социальных сетях. И отчего-то я уверена, что это не к добру.
Открываю первое и охреневаю. По-другому и не скажешь.
Фанаты Мальцевой напали на меня скопом. Под всеми моими фото множество ужасных комментариев и угроз. В личных сообщениях – то же самое.
Я чувствую себя беспомощной.
Меня словно оплевали.
А все из-за чертовой суки, которая никак не угомонится.
Приходится удалить все свои фотографии из социальных сетей в страхе, что совсем скоро я не смогу даже в супермаркет выйти, потому что каждый посетитель будет тыкать в меня пальцем.
Когда приходит очередное мерзкое сообщение в мой адрес, я не выдерживаю.
Гнев поднимается изнутри, я решаю, что должна что-то сделать.
Показать, какая на самом деле меркантильная лгунья эта Мальцева.
Губы растягиваются в улыбке.
Я уже знаю, что делать.
Набираю видеографа.
– Привет, Паш, можешь скинуть мне материалы по сорвавшейся свадьбе Мальцевой? Утро невесты в отеле, окей?
– Конечно, без проблем. С тобой все в порядке? Все только и обсуждают этот скандал со свадьбой Вольцева.
– Все отлично. Ты, главное, поскорей сбрось мне все.
Отключаюсь, предвкушая новый поворот событий.
Дело в том, что ссора между Русланом и Вероникой началась во время видеосъемки утра невесты. Всех попросили выйти, одна из камер оставалась включенной на штативе в номере и точно должна была записать происходящее.
Так и есть.
Я вырезаю кусок, где Мальцева требует у Вольцева яхту, а потом отказывается от свадьбы. Решаю заблюрить картинку, чтобы никто не понял, что это произошло в день свадьбы. Иначе подставлю себя, выдав тем самым, что являюсь бледной заменой Вероники, которую заставили выйти замуж за Руслана.
Гружу видео, отмечаю Мальцеву и несколько каналов, которые любят у себя публиковать всякие сплетни.
Текст под постом пишу, не задумываясь: «На самом деле Вероника Мальцева сама бросила Руслана Вольцева незадолго до свадьбы. Слишком уж сильно ей хотелось заполучить яхту, воспользовавшись деньгами и добротой жениха. Отношения между мной и Вольцевым завязались уже после их расставания, кто бы что ни говорил. Доказательств предостаточно. Просто Мальцева ожидала, что Руслан бросится за ней с уговорами вернуться и осыплет подарками. Но вместо этого между мной и Русланом завязался роман, и мы решили рискнуть, поженившись так быстро. А Мальцева не может смириться, что вместо нее Руслан выбрал другую, вот и придумала слезливую историю, ввела всех в заблуждение и очернила наши с Русланом имена. Перестаньте нападать на меня, жертва здесь точно не Вероника Мальцева».
Коротко и по делу.
Уже спустя час это видео набирает пятьсот тысяч просмотров, а люди разделяются на два лагеря.
У Мальцевой начались массовые отписки, что не могло не радовать.
Я бросаю на кровать телефон и улыбаюсь, довольная собой.
Так намного лучше.
Но мое хорошее настроение быстро исчезает, когда в номер ко мне влетает Кристина и передает телефон.
– Это Руслан.
Я с недоумением смотрю на смартфон последней модели.
Подношу трубку к уху.
– Алло?
– Это ты сделала? – голос Руслана звучит гневно и резко. Он не дает мне и слова сказать. – Я же просил тебя сидеть тихо и ничего не предпринимать. Ждать, пока мои люди разберутся.
Мое сердце пропускает удар.
Его упрек больно ранит. А еще злит.
– Ты меня слышишь? – его голос еще громче, и я сжимаю телефон так крепко, что костяшки белеют.
– Да, я слышу, – выдавливаю из себя, пытаясь сдержать гнев. – Но я не могла просто сидеть сложа руки, пока они…
– Ты ничего не понимаешь, Вероника! – перебивает он меня. – Тебе нужно было всего несколько дней посидеть за городом и насладиться комфортом.
Я взрываюсь. Не могу больше сдерживаться.
– Ничего не понимаю? Ты вообще в курсе, что меня из-за этого уволили? Мальцева была подругой владелицы свадебного агентства, и та сделала так, чтобы меня больше ни в одну компанию, связанную с этим бизнесом, не взяли! Это меня обсуждают везде, и это перед моим домом собрались фанаты твоей психованной невесты! – мой голос дрожит от злости.
– Успокойся, – говорит он, но я уже не слушаю.
– Я понимаю больше, чем ты думаешь, Руслан. И я устала от этого. У меня была прекрасная жизнь, пока я не встретила тебя. Я не сделала ничего плохого. Просто защитила себя, как смогла, – мои слова обрываются, я пытаюсь сдержать слезы.
На мгновение наступает тишина. Я дышу тяжело, чувствуя, как гнев постепенно уходит, оставляя после себя только усталость и обиду.
– Вероника… – начинает он совсем другим тоном, но я не хочу слушать.
– Я хочу побыть одна, – быстро говорю и отключаюсь.
Возвращаю Кристине телефон, едва сдерживая слезы. Уверена, ей только в радость наша с Русланом ссора.
Она хмыкает, разворачивается на каблуках и уходит.
Мне очень страшно, что об этом узнает мой отец.
Он будет волноваться за меня.
А еще мне стыдно перед ним.
Мне нужно ему позвонить и объяснить все первой, но не хватает смелости.
Я смотрю на экран телефона, и моё сердце бьётся, как сумасшедшее.
«Может, хоть сообщение написать?» – спрашиваю себя, не в силах принять решение.
Мои пальцы замирают над именем отца. Сплетни о том, что я увела жениха у Мальцевой, как туман, окутывают мой разум. Что если слухи уже достигли его ушей?
