Kitabı oku: «Как изучать и преподавать философию»

1. Современное положение вещей

Начнём с того, что академическая философия в её сегодняшнем понимании по большому счёту – это не наука. А должна быть наукой! Почему? Причин несколько.

Во-первых, потому, что настоящая философия – это и есть наука. Она имеет характер науки: она формируется как наука, она познаёт действительность как наука, она предпочитает научный подход и научный метод в познании, она способствует появлению и развитию всех остальных наук, она развивает научное мышление и формирует научное мировоззрение, она подвержена верификации, как все науки, она научна по своей сути. Также, как науки, она подвержена фальсифицируемости, она имеет свою противоположную сторону, лженаучную, вернее, лжефилософскую – фиктивную философию, которая не является научной философией, то есть философией по сути.

Во-вторых, потому, что настоящая философия, как и наука, должна нести знания, а не представления, как это делает, например, теософия (религиозная философия), являющаяся лжефилософией, или фиктивной философией.

В-третьих, саму философию можно изучить и понять только как науку. Любые другие подходы к изучению философии не дают даже представления о том, что такое философия. Ниже будет представлены подробные доказательства этого факта. А то, что это факт, нет никаких сомнений. По причине того, что философия не изучается как наука, происходит такое явление, как непонимание философии самими философами и философиоведами. Философию часто не понимают даже профессора философии, что ясно видно из многих работ, статей, учебников, или выступлений в СМИ. Наиболее честные говорят об этом открыто. Менее честные не говорят, но из их работ видно, что понимания философии не произошло.

Этот третий пункт наиболее важен. Именно о нём пойдёт речь в данной работе. О понимании философии самими философами и философиоведами. Ведь как раз подход к изучению предмета во многом делает сам предмет либо познаваемым, либо нет. А изучение философии сегодня построено так, что даже учёные философы не могут понять, что такое философия. И это ведёт к краху дисциплины. В вузах преподают предмет, не зная его; передают свои незнания студентам, которые в свою очередь их распространяют. По сути, сегодня даже история философии изучается не должным образом, не научно.

Почему так происходит? Причин тоже несколько. Вернее – четыре: религиозная, политическая, имиджевая и внутренняя. Подробно я описал каждую из них в книге «Научная философия как она есть», поэтому тут не буду занимать место и внимание читателя описыванием каждой. Кому интересно, прочтёт в указанной книге. Но, в принципе, уже из названий смысл этих причин довольно ясен. Скажу пару слов только о последней причине, внутренней. Потому что именно она в конечном итоге ответственна за понимание философии и её преподавание.

Внутренняя причина говорит о квалификации и этике самих преподавателей философии. Как уже указывалось, даже среди преподавателей не все понимают философию. Происходит это непонимание во многом как из-за неправильной системы изучения философии, так и, в итоге, неправильной системы её преподавания. Возникает парадокс, который заключается в том, что не всем стало выгодно понимать философию. Многим выгодно, чтобы философия не была наукой, чтобы можно было считаться философом, даже не понимая философии, и не отвечать за то, что преподаёшь. Ведь если философия не наука, то философ вполне себе может заявлять любую ненаучную чушь. А это прельщает многих нечестных людей, желающих заработать себе имя или научное звание.

Так образуется порочный круг. Неправильная система изучения философии создаёт неправильное её понимание. Неправильное понимание создаёт неправильную систему преподавания. А неправильная система преподавания не даёт возможности понять философию. В результате, выпускаются студенты, не понимающие философии, считающие её пустой болтовнёй. Со временем некоторые из них становятся преподавателями, не понимающими философию, и также её преподают. Поэтому им не выгодно делать из философии науку и разрабатывать правильную систему преподавания. Появляется новая плеяда философиоведов, непонимающих философии. Круг замыкается.

Нужно сказать, что такое положение вещей сложилось сегодня не только в русской философии, но и вообще в мировой философии. Например, книга известного норвежского философа Ларса Свендсена «Философия философии», которую я подробно анализировал, тоже вскрывает многие вопросы непонимания философии именно в академической среде. Это значит, что Свендсен пишет не только о неправильном её изучении, но и неправильном преподавании. Ведь если нет понимания предмета, значит, он недостаточно изучен. В результате просто не может быть правильного преподавания этого предмета.

Но прежде, чем разобраться в том, какая система преподавания философии правильная, затронем ещё один вопрос, связанный с этим. Вопрос не менее серьёзный. Касается он спора о том, кого считать философами, а кого преподавателями и теоретиками философии. Этот вопрос поднимали и поднимают многие философы. Некоторым он кажется не столь важным. По традиции в дипломах всё равно всем пишут «философ», хотя по сути это чаще всего не философы, а историки или теоретики философии, будущие преподаватели.

Ясно, что одно другому не мешает, а даже помогает, но всё же не все преподаватели философии являются философами по сути, а не по диплому, как и не все философы являются преподавателями или даже обладателями соответствующих дипломов. Среди философов немало представителей других наук, например, физиков.

В этой связи сегодня нередко употребляются два новых слова: философовед и философиовед. Ясно, что первое слово неудачное, т.к. в соответствие с русским языком философовед изучает не философию, а философов, то есть понятие этого слова более узкое, чем понятие «философиовед», означающее теоретика, изучающего философию в целом, в том числе и философов. Поэтому слова «философовед» и «философоведенье» – это неправильные слова узкого смысла. А вот слова «философиовед» и «философиоведенье» – слова, определяющие истинный смысл занятия человека, занимающегося изучением философии в целом. Не построением своих философских теорий, а изучением самого явления философии. Хотя сегодня чаще встречаются именно философоведы, знающие философов и историю философии, но не знающие самой философии, не философиоведы.

Однако дело даже не в том, как обозначать профессию человека в дипломе. Хотя и это важно. Проблема гораздо глубже. Тут нужно рассматривать вопрос в том, кто способен сильнее влиять (как положительно, так и отрицательно!!!) на развитие философии как деятельности и как учебной дисциплины.

Так вот здесь, к удивлению, обнаруживается, что наиболее сильное влияние на развитие и изучение философии оказывают как раз философиоведы (теоретики философии, её историки и преподаватели), а вовсе не сами философы. Как ни парадоксально, но практика именно такова. И вот почему.

Что делают философы? Они философствуют. Они осмысляют действительность, строят догадки, гипотезы, разрабатывают философские теории и учения. Одни из них учат морали и этике. Другие осмысливают мир в целом. Третьи занимаются какой-нибудь узкой специализацией, например, вопросами сознания. Это их прямая обязанность. Они могут преподавать философию, могут не преподавать. Но мы их ценим не за преподавание. Мы их ценим за их вклад в философию вообще и в научную мысль в частности.

А что делают философиоведы? Они, конечно, тоже могут быть философами по сути, а могут просто заниматься изучением и преподаванием философии. Но если они преподают, то они, кроме прочего, обязаны осмысливать уже саму философию как явление, то есть, осмысливать сам предмет, который преподают. И тут возникает интересный момент. Философия изучается и преподаётся как раз философиоведами, то есть, теоретиками философии. Именно их осмысление философии в дальнейшем ляжет в учебники и будет преподаваться студентам, будущим философам.

То есть, не сам философ пишет учебники (хотя и это не исключено), а философиовед, который может и не быть философом, но обязан разбираться в философии, как явлении. Это значит, что студенты изучают философию не по учебникам Аристотеля, Канта, Поппера, Рассела или прочих философов, которые, может, и вовсе не писали учебников, а по учебнику философиоведов, которые изучали философию в целом, её историю, отдельных философов, их учения, разные школы и пр.

В принципе, такой подход правильный, потому что философ может не заниматься теорией философии, или разными философскими проблемами, он может всю жизнь заниматься каким-то одним философским направлением, или философской проблемой. А вот философиовед просто обязан разбираться как в истории философии, так и в её направлениях. По сути, философиовед должен быть эрудирован в философии шире, чем философ-практик. Естественно, тут рассматриваются случаи, когда философиовед не является одновременно философом, а философ – философиоведом. Например, если философом является писатель или астрофизик, то есть человек, не обязанный преподавать философию или даже расширенно изучать её. Поэтому основная ответственность в изучении философии как явления, в должном понимании этого явления, в написании хороших учебников лежит, конечно не на философах, а именно на философиоведах, на теоретиках и историках философии.

Чтобы не было никакого недопонимания в этом важном вопросе, нужно понять, что любой конкретный философ-практик может сколько угодно считать философию не наукой, может даже не знать хорошо истории философии и всех её течений. Он может не понимать сути, смысла, цели и задачи философии как познавательной деятельности. Но философиовед, человек изучающий философию в целом, как социальное явление, просто обязан понимать саму сущность философии, её основной предмет, её главную суть, её основной смысл, основную цель и основную задачу. Ведь если философиовед этого не понимает, то как он вообще может изучать философию? Как он её будет преподавать? И какой учебник он напишет? А ведь у философии должны быть (и есть!) сущность, суть, предмет изучения, смысл, цель и задача. И всё это разные понятия, их нельзя путать. Невозможно понять и изучить явление, если вы не понимаете его сущности, или цели, не понимаете его смысла. То есть, философиовед просто обязан подходить к изучению философии научно и только научно! А это значит, что он должен искать в философии научное начало и именно на нём акцентировать своё внимание.

Поэтому становится ясно, что вся ответственность за систему преподавания философии лежит на совести философиоведов, которые могут и вовсе не быть философами, но обязаны быть учёными, то есть людьми с научным мышлением и мировоззрением. Сам процесс изучения философии как социального явления (ещё до написания учебников) тоже должен быть научным и на научной основе. Иначе что это за изучение?

Ну и, конечно, построение самих учебников и изложенный в них материал тоже должны быть научно обоснованы, то есть соответствовать, прежде всего целям и задачам самой философии, а не автора учебника. Утверждения и выводы в учебниках не должны противоречить научным методам и принципам, научным знаниям, т.е. учебники не должны превращаться в сборники сказок.

Поэтому, чтобы не бросать тень на всех философов, и не уточнять постоянно, что речь в данной работе идёт только о философах-теоретиках, -историках и особенно философах-преподавателях, все они далее будут называться общим термином «философиоведы», каковыми они по сути и являются.

Теперь понятно, что отношение к философии именно философиоведов непосредственно влияет на всю систему изучения и преподавания философии в вузах. А система эта сегодня, к сожалению, далека от научной. Отчасти уже ясно, что происходит это потому, что далеко не все философиоведы способны увидеть в философии науку.

Но остается другой, ещё более важный вопрос. Почему же они не способны увидеть науку в философии? Оказывается, что сама система познания и изучения философии не позволяет им это сделать. Давайте разберёмся, почему так происходит, какая система познания и преподавания философии сегодня существует, и какая должна существовать.

2. Подход к системе изучения и преподавания философии

Практически в любом учебнике философии можно прочитать о сравнении философии с религией, искусством и наукой. Как правило, сравнение идёт не в пользу последней. Это и понятно, потому что самого процесса сравнения как такового в научном понимании сегодня традиционно не происходит. Философию и религию в учебниках ставят в один ряд всего лишь на том основании, что обе являются «человеческой деятельностью и входят в общий ряд культурного духовного развития» человечества. Однако под таким соусом можно на один ряд с философией поставить что угодно, т.к. абсолютно всё, чем человек занимался, можно уместить в общий ряд культурного духовного развития. Но, что гораздо хуже, подобные ненаучные сравнения преподносятся как научные, в результате чего студенты начинают думать, что философия и религия – это нечто похожее. А это уже грубая ошибка и непонимание философии как таковой. Подобные примеры дают понять откуда происходит внутренняя (академическая) дискредитация философии и неправильное её преподавание.

Проблема в том, что при подобных сравнениях философии с религией, искусством или наукой всегда указываются только поверхностные различия или сходства, не определяющие сути явлений, их смысловой глубины. Такое сравнение вряд ли можно назвать объективным и научным. Оно не даёт понять даже самих явлений, которые сравниваются.

Если посмотреть объективно, то у философии обнаружится больше сходства как раз с наукой, и больше различий с искусством, а уж тем более принципиальные различия – с религией. В вузах же преподносится совершенно иной взгляд, всё ставится с ног на голову: философиоведы отыскивают (хотя и безрезультатно) различия между философией и наукой, и сходства между философией и религией, философией и искусством, чем прививают студентам ложные понятия о философии.

В следующих главах будет показано, как нужно проводить правильное сравнение философии с религией, искусством и наукой. Читатель увидит принципиальную разницу между философией и религией, а также разницу с искусством, совершенно не позволяющую ставить эти явления в один ряд. В то же время читатель увидит решающее сходство философии с наукой, совершенно не позволяющее их разъединять.

А теперь, как и было заявлено, рассмотрим правильный подход к изучению и преподаванию философии в вузах.

Чтобы понять, как нужно изучать философию, сначала нужно понять, как вообще изучаются все те виды человеческой деятельности, с которыми традиционно сравнивается философия: наука, религия и искусство. Можно ли эти разные по сути явления изучать одинаковыми методами, или всё-таки необходим особый, «свой» подход к изучению и преподаванию каждого из этих явлений?

Вопрос этот весьма серьёзный. В нём просто обязан разобраться каждый философиовед. Ведь этот вопрос влияет не только на всю систему преподавания философии как дисциплины, но и на всю систему её изучения как социального явления.

Итак, перед нами четыре социальных явления: философия, наука, религия и искусство. Вряд ли кто-то будет спорить с тем, что это всё-таки разные явления. Каждое из них просто обязано иметь и имеет свою чёткую характеристику, свою особенность, свою цель, свою задачу. Естественно, что все эти явления активно изучаются. Вопрос лишь в том, как они изучаются. Одинаков ли должен быть подход к их изучению?

Сначала кратко рассмотрим вопрос о том, как и по какому принципу изучаются те явления, с которыми постоянно сравнивают философию. То есть, рассмотрим принципы изучения науки, религии и искусства. Это нужно для того, чтобы в итоге понять, как изучается, и как должна изучаться сама философия. Начнём с науки.

Как изучается наука

Вкратце рассмотрим, как происходит изучение науки. То есть, каким образом человек вообще узнаёт, наука перед ним, или нет? Для примера и собственного анализа читатель может взять любую конкретную науку, или науку в целом, общую науку, сути это не изменит. Заметим здесь следующее. Изначально в науке знаний как бы не существует. Всё начинается с опыта. Любые полученные новые знания проверяются на непротиворечивость, логичность, пополняемость, предсказуемость, верификацию и так далее, то есть, – на соответствие определённым научным требованиям и принципам. Знания в науке постоянно обновляются. Абсолютно ко всем знаниям наука всегда относится критично. То есть, всегда готова заменить их на новые. Всё, не соответствующее научным принципам, отбрасывается за ненадобностью. Идёт постоянный поиск новых знаний. Так появляется наука. Любая, в любой области. Так она изучается и развивается. Если этого подхода к изучению научных знаний нет, то нет и развития самой науки. Поэтому наука всегда обращена в будущее (даже если она изучает прошлое) и каждая частная наука имеет непротиворечивую связь с другими частными науками, нередко даже в мелочах, то есть подтверждает их.

Основной принцип науки: истинно или ложно. При этом истинное остаётся, а ложное отбрасывается. Наука призвана познавать действительность такой, какая она есть по сути.

Итак, в общих чертах становится ясно, как изучается та или иная наука, как изучается наука в целом. По этим же принципам наука и преподаётся.

Как изучается религия

Теперь посмотрим на религию. Как происходит её изучение? Для примера и анализа тоже можно взять либо какую-то конкретную религию, либо религию в целом, суть от этого не изменится. Отметим основные принципы. Первое – знание. Оно в религии уже существует изначально, до опыта, оно уже есть у бога и идёт от него. Знания в религиях обозначены священным писанием, догмами. Все новые знания проверяются не на логичность и непротиворечивость, не на соответствие с действительностью или научными требованиями, а на соответствие с уже существующими знаниями священного писания, чтобы подтвердить уже существующее изначально знание бога и его бытие. К своим существующим изначально знаниям религия относится не критично, она их не старается опровергнуть. То есть, религия в своём познании всегда обращена в прошлое, к своему писанию, к изначальному, к богу. Кроме того, каждая частная религия негативно относится ко всем другим частным религиям, не подтверждает их, а старается отделиться от них. Религия всегда противоречит науке, а наука – религии. Это явления-антагонисты, как бы не старались опровергнуть это апологеты религий. Ясно, что изучение религии происходит не по принципу «истинно или ложно», а по принципу догм и канонов, при этом остаётся только то, что соответствует этим догмам, и только это считается истинным; отбрасывается всё, что этому не соответствует. Так же происходит и преподавание религии.

Здесь хотелось бы привести слова В.И. Вернадского, которые дают понять, стоит ли философию и религию ставить на один уровень и сравнивать как равнозначные явления: «религия и философия, в сущности, враги по сути, и лишь слабость мысли наших философов и их рабский дух ставят их в их нынешнее положение», имеется ввиду положение «равнозначных» явлений. («Основою жизни – искание истины» (фрагменты из дневников), журнал «Новый мир», 1988 г., N 3,)

Как изучается искусство

Теперь перейдём к искусству. Как происходит его изучение? Здесь тоже читатель может рассматривать либо какое-то отдельное искусство, либо всё искусство в целом. Разницы нет никакой, потому что мы говорим об искусстве как явлении. Тем не менее, мы увидим, что в изучении искусства используется совершенно иной подход, отличный как от науки, так и от религии. Первое, на что следует обратить внимание, так это на то, что в искусстве нет никаких рамок. В искусстве нет ограничения ни религиозными догмами, ни научными требованиями. Искусство может использовать как религиозные, так и научные идеи. Искусство может быть направлено как в прошлое, так и в будущее. Принцип изучения в искусстве только один – изучается всё существующее, ничего не отбрасывается. Даже примитивное искусство сохраняется и изучается. В искусстве сохраняется и изучается по возможности всё. Даже то, что сегодня никем не признаётся, завтра может признаться гениальным, или хотя бы значимым для эпохи. К своим знаниям искусство, как и религия, относится не критично, не старается их опровергнуть, хотя оно открыто новому, как наука. Здесь нет изучения по принципу «истинно или ложно», и нет изучения по принципу догм. Но в искусстве существуют каноны, которые, однако, не изначальны, как в религии, а приобретаемы и вольно создаваемы. Для искусства важнее не «что» сделано, а «как» сделано, с каким мастерством, насколько виртуозно. Хотя, как уже сказано, по возможности сохраняется всё.