Kitabı oku: «Звездный Патруль. Книга XV. Фобия», sayfa 12
Очередная волна, разделившись на две большие части, попыталась накрыть копье «Ласточек», с двух сторон, принудив их разрушить строй. Построение распалось на множество космолетов, но синхронно без хаоса и толкотни. Тактика файтер-дронов сработала, но лишь отчасти. «Ласточки» оказались готовы к бою на средней и ближней дистанции ничуть не меньше. Вот только файтер-дронам пришлось об этом сильно пожалеть. Образовав широкую сеть космолеты Патруля охватили первую из волн роя дронов и раскрутили свои роторно-реактивные орудия. Огненный ад разверзся между ними, заглатывая и поглощая все новые и новые порции безжизненного металла. Теперь уже файтер-дроны могли огрызаться в ответ, но рев сотен огненных стрел сжигающих все на своем пути перекрывал потуги дронов совладать с ситуацией. С каждым новым залпом их потери лишь серьезно возрастали. Файтер-дроны рассыпались на фрагменты десятками. Атмосфера Фобии буквально пылала ярко-оранжевым пламенем, а раскаты оглушительного грома проникали даже в кокпиты обоих капитанов, один из которых просто светился от счастья, второй же кусал локти, не представляя, как это все прекратить. Волна файтер-дронов растаяла буквально на глазах за считанные минуты. «Ласточки» тоже несли потери, когда разрозненным кучкам роя удавалось вырвать кого из звена «живой» сети.
На помощь рою поспешили «Фантомы» и «Теннеты» корветов Федерации. Но три десятка космолетов никак не могли повлиять на ситуацию. Рой умирал медленно и неумолимо. Десяток за десятком файтер-дроны отправлялись на мелко-шинкованный металлолом. Ситуация немного улучшилась, когда умолкли РРП-орудия «Ласточек». Однако тузом в рукаве космолетов Патруля были ЭМИ-излучатели, которые на ближней дистанции очень ловко сбивали координацию роя файтер-дронов, выводя машины из строя. Вот только обеспечить подобной РРП-пушкам плотности огня они позволить не могли, что тут же сказалось в бою. К редеющей волне роя присоединилось пополнение с «Омеги». Капитан Федерации шел ва-банк. «Ласточки» начали терять инициативу, пропуская целые звенья дронов через свои порядки. Им нужна была снова дальняя дистанция для атаки перезарядившимися тяжелыми излучателями.
Стая космолетов, будто осознав нависшую угрозу, принялась перестраиваться. Часть «Ласточек» была отдана на откуп в жертву сохранения контроля за ситуацией. Рой дронов буквально поглотил почти два десятка космолетов Патруля, не дав им и шанса. Зато остальные файтеры, коих все еще было более сотни, увеличив дистанцию, выстроились неким подобием ровного полотна, увеличив скорость, развернулись спиной и ударили сотней 5-мегаватных росчерков. Пространство снова озарилось яркой вспышкой одномоментной смерти сотни файтер-дронов. Разогрев целую область атмосферы до высоких температур огненный шар тут же разошелся жаром во все стороны, подобно гигантской ударной волне. Яркое испепеляющее облако поглотила еще около 2-х сотен файтер-дронов, окончательно сломав их строй. Коллективный ИИ больше не мог контролировать процесс. Начался распад и дефрагментация роя. Таящее множество дронов разбивалось, дробилось на группки по 10-15 машин, пытаясь как-то обойти огненный шар, чтоб снова слиться в кучу и атаковать. Однако потенциал для подобных действий был окончательно утрачен. Ни о каком мощном ударе роя дронов речи больше ни шло. Разрозненные их кучки становились легкой мишенью для слабых излучателей ПВО и ПТО «Икара», приблизившегося к месту схватки на достаточное расстояние, чтобы применить их. Организованный рой из почти 2-х тысяч дронов прекратил свое существование менее, чем за полчаса.
«Ласточки» тем временем, перестроившись снова в «копье», применили реверсы для сброса скорости и резко рванули в сторону флагмана Федерации.
Саймон больше не шутил. Его подавленное состояние не могли не заметить подчиненные. Он применил некоторое усилие, чтоб взять волю в кулак и, пользуясь умирающим роем как прикрытием ударить из рельсотронов по противнику, который теперь уже был в прямой видимости.
– Залп из всех 6-и стволов по готовности, не дожидаясь моей команды! – громко произнес он, чтоб приободрить не столько своих подчиненных, сколько самого себя.
Ярко голубой быстро затухающий инверсионный след прорезал атмосферу Фобии и вонзился в «Икара».
– Один!? Где остальные 5!? – рявкнул Саймон.
– Сэр, сбой в системе раскрутки катушек разгона стержней! 5 из 6 отказ! … Рем-боты уже отправлены!
Саймон молчал. Его кулаки в перчатках сжались до хруста в костяшках. Душила злоба на внезапные превратности судьбы. Появилось непреодолимое желание следующий раз непременно взять с собой ремонтную бригаду из альхонского дока вместе с их тех-дронами, чтоб расстрелять на месте за халатность в проделанной работе. На мостике повисла многозначительная пауза. Оба офицера ждали дальнейших указаний, но Саймон молчал. Долго такое длиться не могло. Тишину нарушил офицер связи Годрик:
– Адмирал, сэр, рой тает на глазах! Вы должны что-то сделать, иначе мы…
Саймон глянул на него сурово и тот осекся на половине фразы, так и не договорив.
– Файтер-дроны вернуть на прикрытие! … Идем на сближения!
Оба офицера тут же возмутились и начали роптать.
– Сэр, при всем уважении, «Икар» еще не задействовал свои рубиновые пульсары и нейтронное орудие! Атаку космолетов нам нечем отбивать! Прикажите отойти! … Вы сами все видите! «Омега» не готова технически!
Саймон молчал. Был весьма велик риск поймать еще какую поломку прямо во время ближнего боя. Однако уйти вот так вот, сбежать от заведомо более слабого противника, он не мог, чтоб не нанести самому себе удар по самолюбию и репутации.
– Пусть наши файтеры с «Фугаев» свяжут боем «Ласточки» … Остатки роя разбить на две группы. Одну на прикрытие, вторую в атаку на космолеты Патруля.
– Поняли вас, сэр – сквозь зубы процедили недовольные подчиненные.
Наверное впервые за последние 3 месяца совместной службы он не оправдал их ожиданий. Саймону и самому было страшно. Все было не так предсказуемо, как там в системе «Альхена». Обиднее всего, что технические проблемы потом очень сложно будет доказать комиссии из Би-Проксимы. «Вряд ли они захотят снова оплачивать ремонт тяжелого крейсера».
– Что с рельсотронами?
– Рем-боты уже на месте, сэр – отозвался инженер.
– Мне нужна диагностика поломок. Все детали… В том числе и для комиссии… Это важно!
Корабль-невидимка «Молния» продолжал «висеть», как приклеенный, под брюхом вражеского крейсера и делать свои темные дела. Его магнитные центрифуги молотили на полную мощность продуцируя сильнейшие дискретные завихрения. Сплиттеры аккумулировали их и направляли в определенные участки «Манты», вынуждая ее «чувствовать» себя не хорошо, как от заражения неким опасным паразитом. Энергии при этом едва хватало, чтоб удерживать корабль в магнитном поле и оставаться в активном камуфляже. Раскрытие сейчас неминуемо привело бы к гибели. А бежать из «Молнии» Невена просто не имела права. В мед-блоке в очень плохом но стабильном состоянии была Старлена. В подсобке, там же, лежали 3 вакуумных полимерных пакета с телами убитых боевых подруг. Внезапный сигнал вырвал Невену из мрачных дум:
– «Прайм» «Неве». Уходи. Рой на подходе, будет жарко. Могут задеть.
– Уверены, сэр? Основной ионный излучатель у него все еще в норме. Такую бандуру сложно повредить магнитными перепадами… Я могу его оглушить напоследок!
– Нет. Даже не думай… Себя раскроешь. Там кроме этой рыбины еще два малька ошиваются. Съедят тебя заживо… Настал мой черед поработать.
– Принято. Покидаю зону… Удачи, сэр!
«Молния» ослабила магнитную хватку и медленно, чтоб не привлекать внимание резкими магнитными колебаниями, отплыла в сторону. Там километрами «ниже» флагмана Федерации была тишь да гладь. Редкие файтер-дроны кружились вокруг мамки, но уже не представляли собой никакой опасности даже для корабля-невидимки Патруля, шныряющего туда-сюда под самым днищем. Покинуть опасную зону не составило проблемы. «Молния» убиралась как можно дальше, чтобы, не привлекая внимания, поднакопить растраченную энергию, разогнаться и покинуть Туманность Фобии.
Слабое прикрытие из «Фантомов» и «Теннетов» растворилось, как утренний туман в лучах восходящей звезды. «Ласточки», отбив слабую атаку файтер-дронов, снова неслись в ударном «копье» на встречу новой цели. На этот раз ею был сам флагман Федерации. Более сотни космолетов Патруля, собравшись воедино, обрушили мощь своих перезарядившихся 5-мегаватных лазеров на толстую шкуру тяжелого крейсера. Яркие оранжевые росчерки впивались в определенные точки на броне, повреждая или совсем уничтожая его «глаза» и «уши» в виде многочисленных сенсоров. Просто так прожечь толстенную броню «Манты» было не просто. Интеллект роя верно рассчитал жечь по слабым точкам вражеского крейсера. Ударам излучателей подверглись весьма уязвимые пилоны рельсотронных орудий, а так же картриджи контейнеры пусковых установок фотонных торпед. Останки роя файтер-дронов прикрытия не дремали. Собравшись в ударный кулачок два десятка мелких машин обошли «копье» космолетов Патруля и ударили им в тыл, где собирались уже отстрелявшиеся «Ласточки». Они нащупали слабость, ахиллесову пяту файтеров Патруля. Ситуация могла бы переломиться кардинально, если бы дронов роя было хотя бы полсотни. Файтер-дроны атаковали все вместе и одновременно, используя сразу всю свою ударную мощь в виде легких импульсных излучателей и плазменных пушек. Белые вибрирующие полуметровые шары с воем устремились к замыкающим «Ласточкам», разрушая их броню и борт-системы. 5 космолетов полыхнули почти одновременно и распались на множественные фрагменты. Еще 5 попытались уйти с линии атаки, но не смогли из-за большей скорости и маневренности атакующих дронов. Рой космолетов распадался прямо на глазах, но не для того, чтобы сгинуть под атакой теперь уже гораздо более слабого противника, а чтобы перестроиться и добить их окончательно. Файтер-дронов попытались поддержать космолеты Федерации, решив, что это тот самый переломный момент боя. Однако этим они лишь приблизили свой печальный конец. «Ласточки» перестроились и ударили передовыми машинами, работая тяжелыми излучателями, которые прожигали дронов насквозь, а для космолетов Федерации были фатальны даже после единственного попадания. Широкое многокилометровое как будто бесконечное небо снова запылало огнем. Боевые машины вспыхивали, как свечки, озаряя пространства феерией искр и разрывов. И только большой 220-тысечетонный подобный скату мрачный «Повелитель глубин» неумолимо сокращал дистанцию со своим куда более слабым оппонентом.
Луч рубинового пульсара блеснул, как ярко-красная вспышка испепеляющего света, ознаменовав собой нечто фатальное и необратимое в бушующей битве. Пульсирующая линия протянулась от «Икара» прямо к лицевой части «Манты». Что-то сдетонировало внутри «подводного» исполина, исторгнув из его нутра обломки борт-систем и модулей. Флагман Федерации в одночасье лишился почти всех своих пусковых контейнеров фотонных торпед. Только их совсем малый запас помог ему избежать более тяжелых последствий. Контурно-активная броня тут же среагировала и залила огромную пробоину нано-раствором, наглухо «зацементировав» его. Сам 220-тысячный гигант, получив удар, подобно некоему боксеру сплюнул выбитые зубы, стиснул кулаки и пошел далее на сближение.
Второй рубиновый луч парного пульсара не заставил себя ждать. Обжигающий красный сгусток пульсирующей энергии резанул «Манту» поперек, но в этот раз тот словно ждал и отреагировал быстро, клюнув носом и подставив куда более бронированный панцирь на спине. Снова серия ярких вспышек с громоподобным раскатом прокатилась, выбрасывая внутренности и обломки боевого корабля наружу. И снова флагман держал удар достойно.
Крейсер «Омега» содрогался от сильнейших ударов. Один за одним модули подсистемы корабля выходили из строя. 3-мерный экран то и дело наполнялся предупреждениями об ошибках и сбоях.
– Саймон, сэр, броня не выдержит повторного удара пульсаров, а для применения большого ионного излучателя нам не хватает дистанции! Расчеты ИИ показывают, что мы вынуждены будем получить еще один двойной удар! – взмолился инженер.
– Без паники! У нас есть пространственный сдвиг на этот случай! – попытался успокоить помощников главком.
– Сэр, нет связи со «Страффе»! – обратился Годрик.
ИИ тут же обновил экран с записью рассыпающегося на кусочки корвета. Кто или что атаковал его, было совершенно не ясно. Даже главный инженер разводил руками, не зная, что сказать.
Тем временем флагман Федерации слегка тряхнуло. По палубе пробежалась неприятная дрожь. Таким образом плотная газовая атмосфера передала на крейсер то, что произошло там за спиной у «Омеги» за тысячи километров. На экране возник силуэт станции и огромный огненно-белый взрыв, который своим расширяющимся ярким шаром поглотил ее полностью. Глаза Саймона широко открылись от ужаса увиденного. Одномоментно десятки, а может и сотни людей перестали существовать по чьему-то злому умыслу.
– Кто!? – рявкнул Саймон, обращаясь к подчиненным.
Он прошелся злобным взглядом по обоим помощникам.
– Это не мы, сэр… Корвет «Бонза» в зоне поражения, но они не открывали огонь – тут же ответил Годрик.
Смысл нахождения их тут растворился подобно миражу в знойной пустыне. Саймон приуныл. Его посетили грустные мысли. «Брод. Не могу поверить, что ты погиб… Какая досада!». Дальнейшая конфронтация с Патрулем тоже теряла смысл, но был нюанс. По всему выходило, что именно его флотилия причастна к уничтожению станции. В планы диверсии уничтожении «Сияния разума» так же входило, но только лишь после освобождения всех заключенных. «А ведь всплывет потом на Конвенте, что был получен такой приказ!». Ловушка захлопнулась. Липкое и какое-то мерзкое чувство подлой подставы забралось в его сердце и свило там себе гнездо.
– Капитана «Бонзы» срочно! – крикнул он.
Через секунду на 3-мерном экране появилось грустное лицо почти такого же молодого парня, как и он сам. Весь флот новой Федерации состоял из вот таких вот вчерашних курсантов и молодых «артефактов», у которых за плечами не было совершенно никакого боевого опыта.
– Сэр, я не атаковал станцию! Могу покляться! Мои излучатели холодны, как лед! … Все параметры у вас на экране!
Саймон побледнел. «А ведь обвинят в гибели заключённых именно нас! … Нет! Не смогут! Регистратор корвета все пишет! Мы не при делах! Есть же записи момента уничтожения!». Мысли одна хлеще другой лупцевали его мозг, вызывая внутренние содрогания от произошедшего.
– Сэр, на связи капитан «Икара». Принять? – обратился к нему Годрик, вырвав из тяжких дум.
Саймон лишь молча кивнул головой, ничего не ответив вслух. На экране появилось лицо главкома Звездного Патруля Сектора Ориона Карлеона Фьюри. Саймон приподнял глаза и мельком окинул его самодовольную рожу. «Самоуверенный гад! Даже броню не одел, так и остался в комбезе!».
– Это последнее предупреждение тебе, Саймон Белл… Следующим залпом я вынужден буду сжечь всю эту красоту и цвет инженерной мысли Федерации… Погаси разгонные ускорители. Запусти реверсы, чтоб я это видел. Сбрось скорость на минимум и жди дальнейших инструкций – обратилось к нему повелевающим тоном лицо с экрана.
Саймон молчал. Ему было мучительно больно от того, что крейсер его подвел в техническом плане в самый важный момент удара из рельсотронов. «Сейчас бы ты со мной другим тоном беседовал! … Мне надо лишь потянуть время! Немного времени и все!». Главком волновался. Он и сам не знал, что пугало его больше поражение и гибель в бою, или позорное возвращение на Би-Проксиму, где его неминуемо ждет комиссия и суд с последующими обвинениями со стороны Конвента. Казни он не боялся. Вряд ли руководство Би-Проксимы, хоть и на всю башку революционное, отдаст под нож своего пусть и облажавшегося главкома. Но, вот, как жить с позором и утратой адмиральского звания, которое так грело молодое самолюбие, он понятия не имел. «Дурацкая авантюра! Как я мог на это купиться!?». Только теперь к нему пришло осознание, что тут на Фобии его загнали в красивую и элегантную ловушку, испытав заодно новейшее оружие. То, что рой «Ласточек», именно оно, Саймон уже не сомневался. Расплата за гордость и самоуверенность излилась на голову полной чашей. Теперь на фоне осознания всего произошедшего, собственная смерть уже не выглядела так мрачно. Единственной спасительной соломинкой, озарившей весьма помрачившийся ум Саймона, была выявленная техническая неисправность «Омеги» во время битвы. Ради этого стоило попытаться вырваться из ловушки и навести порядок в тылах, сохранив при этом и лицо, и пост, и собственную репутацию.
– Сэр, примите решение, иначе нас просто сожгут! – вырвал его из тяжких мыслей Годрик.
– Основная силовая установка повреждена, адмирал! Стрэйф может не пройти! – добавил инженер.
Его слова прозвучали в уме подобно колоколу, сигналу к действию. Саймон тяжело вздохнул, собрал волю в кулак и скомандовал:
– Полный реверс! … Мы уходим!
– Если нам дадут, сэр – запричитал офицер связи.
– Говорит командующий флотом Федерации Саймон Белл! Выполняю ваши инструкции! Отзовите рой! – ответил он громко и четко через коммутатор своему оппоненту.
– Так-то лучше, сосунок!
Лицо Карлеона расплылось в самодовольной улыбке. Он словно специально скривил ее так, чтоб максимально поглумиться над позорным поражением Саймона.
Карлеон с невозмутимым спокойствием смотрел на экран, где тяжелый крейсер Федерации, совершил резкий разворот и начал стремительно удаляться прочь.
– Он сейчас просто убежит после всего, что натворил! – возмутилась, стоящая рядом Шейна. – Карло, ты его просто отпустишь!?
Она, возмущенная до глубины души, совершенным варварством по отношению к несчастным пациентам станции, смотрела на Карлеона, в ожидании незамедлительной сатисфакции. Главком Патруля снисходительно покосился на хронографа, вздохнул и указал на экран. Картинка на проекции поменялась на детальный богато-иллюстрированный список поврежденных модулей «Икара».
– Извини, Шен, понимаю твое негодование, но ничего поделать не могу. Рем-боту уже чинят основной ускоритель. А без него ни о какой погоне не может идти и речи.
– Карло, не смеши меня! Ты ж можешь легко сбить его при попытке уйти в ВК, вынудив болтаться рядом в Туманности, пока не прибудет подмога.
Карлеон улыбнулся. Ему определенно нравилась эта темноволосая хитро-сделанная хронографистка. Он утвердительно покачал головой.
– Это верно. Я так могу… Но не буду. Есть большой риск, что после очередного сшибания его с ВК, их флагман развалится и похоронит весь экипаж. Тогда к смертям сотни пациентов «Сияния разума» мы добавим еще и главкома Федерации со своей командой… Прости, но я не хочу больше смертей.
Карлеон, договорив, демонстративно умолк и состроил весьма скорбную мину. Частенько во время речей на различных официальных и не очень мероприятиях ему доводилось не раз играть на публику, ловко чувствуя момент и тональность собственной речи. Сейчас он уловил для себя тот самый момент, когда правильные слова, сдобренные нужной мимикой, дадут ему тот самый долгожданный эффект, чтоб покорить сердце собеседника. Шейна буквально плыла и растворялась в его речи. Она даже слегка отвернулась, чтоб смахнуть слезинку.
– Скажи, Карло, ты действительно так считаешь или просто потому, что я рядом? – спросила она, буравя его своими подведенными карими глазами.
Карлеон не повелся, но продолжил с каменным лицом искреннего переживания смотреть на экран проекции. Он настолько вошел в роль, что даже не покосился в ее сторону. Зато ощутил, как голова Шен нежно коснулась его плеча. Ее ладонь он почувствовал на своей руке.
– Прости – тихо произнесла она.
– За что? – удивился Карлеон от весьма неожиданного для него откровения.
– За все. Я была не права на счет вас и всего Патруля… Вы молодцы. Вы истинные герои. Все вы… Даже Лайтон, который держал победу в руках, но снизошел к оппоненту, потому что имел изначально техническое преимущество… Жаль, что он погиб.
Шен плакала. Карлеон приобнял ее за плечо в ответ и прижал к себе, чтобы поддержать и успокоить.
– Не хорони Лайтона раньше времени, Шен… Как знать, может он выкарабкается.
Все, что нас не убивает, делает нас сильнее.
(Фридрих Ницше. XIX век)
Брод очнулся от яркой вспышки и оглушительного грохота, прилетевшего следом. Зарево в небе было настолько ярким, что осветило унылую планету прямо таки дневным светом. Фобирод и другие газы атмосферы неплохо передавали звук. Громыхнуло весьма знатно. Брод поднял голову в небо и заметил сказочной красоты фейерверк. Его тотчас посетила мысль, что он определенно где-то уже видел нечто подобное. «Ну, конечно! Салют на Эдэмии в честь годовщины Звездного Патруля!». В какой-то момент он даже поверил, что сейчас на Эдэмии в окружении компашки друзей-мажоров. Он осмотрелся по сторонам и достаточно быстро удостоверился, что это не так. Но и понять, где он именно, Брод никак не мог, сколько не напрягал ум. Фейерверк закончился, толком и не начавшись, или же он просто слишком поздно пришел в себя и все пропустил. Шлема на нем не было, а голова на затылке сильно саднила. Внутри под скафандром что-то мерзко похрустывало. Брод перевернулся на спину и похлопал себя руками, потряс телом и внезапно понял, что нахватался местного грунта. Он приподнял голову, снял перчатки и потрогал рану на затылке голыми руками. Под пальцами ощущалась горелая корка. Воспоминания пережитого тут же вернулись. Брод резко вскочил на ноги и осмотрелся по сторонам. Он стоял на склоне большого и пологого кратера, усеянного дюжиной трупов пациентов со станции. Вокруг него были следы борьбы, но с кем именно, оставалось загадкой. Хотя разгадку Брод знал, просто не хотел признаваться в ней самому себе. В голове царила звенящая пустота, которую внезапно нарушил знакомый голос симбионта:
– Брод, у нас сильная интоксикация фобиродом.
– Может и так, но я не вижу больше галлюцинаций.
– Легкие начали усваивать фобирод вместо кислорода. Мозг, похоже, как-то адаптировался, но точнее пока пояснить не могу.
На это Брод ничего не сказал. Его снова отвлек шум в стороне. Сердце забилось от волнения, но симбионт быстро успокоил его. Ослепительное зарево от небесного салюта прошло, уступив место мраку самой планеты. Брод всматривался в неяркий сумеречный и какой-то словно потусторонний фиолетовый свет, исходящий от камней и валунов покрупнее. Слегка светились камни и поменьше, коих в кратере было не мало. Глаза привыкли и начали различать детали. Только теперь Брод заметил, что они причудливо едва заметно переливались от темного к светлому. Однако, если специально не всматриваться, заметить подобное было крайне сложно, потому что переливы были очень медленные и ненавязчивые. Брод все всматривался вокруг в попытках разглядеть источник странного шороха и звука рядом, но никак не мог. Глаза начали слезиться и уставать. Очередной шорох, и воспалённый взгляд Брода скользнул в его сторону. Он явственно заметил сначала некоторое помутнение, а затем и плотный серый туман, который неспешно маленькими струйками просачивался и собирался на дне кратера, наполняя его собой. Брод резко повернулся лицом вниз ко дну кратера и замер. Шорох издавали странные то ли существа то ли явления природы Фобии. Он даже протер глаза, на сколько все выглядело сюрреалистично. Поверить, что это чудило его собственное воображения было невозможно. Нечто жило в тумане, стелилась вместе с ним и поедало мертвые тела. Во всяком случае те просто исчезали под звуки шорохов и треска, когда туман наползал на очередной труп. Жуткие существа проступали сквозь него и попадались на глаза повсюду. Брод попятился назад вверх по склону и положил руку на пояс, но холодной рукояти бластера не оказалось на месте. Не было на нем и гранат. Брод сделал еще пару шагов и замер. Существа из тумана определенно реагировали на него, то ли скрываясь, то ли затихая. Теперь Брод мог явственно различить их бесформенные будто без костей ползающие фигуры. Они были похожи на каких-то пресмыкающихся с круглыми глазами, мерцающими в такт светящимся камням. Только замерев и затаив дыхание полностью Брод смог заметить, как они ползали по дну кратера и поедали трупы изувеченных атмосферой Фобии людей. Прямо из тумана проступила черная бездонная пасть очередного «гада» и заглотила покойника. 2 бусинки глаз при этом зыркали во все стороны, будто локаторы в поисках следующей добычи. Внутри Брода все похолодело. Резкий порыв ветра налетел сверху и спустился в кратер, будто некий винтокрылый летательный аппарат, совершающий стремительную посадку откуда-то с неба. Поднялся приличный столб пыли и грязи вокруг. Брод закрыл лицо рукой, чтоб не навредить глазам. Ветер затих так же резко, как и налетел. Брод убрал руку и осмотрелся. Прямо напротив него в нескольких шагах стояло человекоподобное полупрозрачное темное существо. Оно подплыло к нему ближе и прямо впилось парой своих глаз, мерцающих, как и у земноводных существ. Брод не шевелился, хотя наверное надо бы было бежать, и как можно быстрее. Леденящий холод проморозил ноги до костей, сковал его физически и морально. Брод сделал усилие и отстранился на шаг, уперся внезапно спиной на камень и сел на него. Сущность с мерцающими глазами снова сместилась. Ног то ли не было, то ли они сливались с сумеречным окружением. Во всяком случае Брод не мог их рассмотреть. Когда призрачное существо приблизилось вплотную, то преобразилась во вполне законченную фигуру очень знакомого Броду человека. Внезапно наступила таки гнетущая тишина. Брод, будто парализованный, не моргая смотрел на метаморфозу неизведанной планеты и молчал. Нечто или некто легко и непринужденно придвинуло валун поближе и присело рядом, не выказывая никакой враждебности. Это немного успокоило Брода, но и обострило его рефлексы. Внутренне он сжался, будучи готовым действовать по первому признаку опасности.
Шаттл «Буревестник» вынырнул из ВК согласно обычной траектории прибытия на орбиту Фобии к станции «Сияние разума». Вот только на этот раз сенсоры словно с ума посходили, заваливая радар множественными предупредительными картинками. На мостике, не считая закрепленных у стены трупов двух человек, находились еще двое. Одной из них была внешне эффектная белокурая женщина в штурмовом командирском костюме Звездного Патруля, вторым – в силовом скафандре наемного подразделения «Зова Вальхаллы». Подле него лежал похожий, но пустой экзо-костюм Патруля, что могло навести на мысли о переодевании. Так оно и было.
– Мать моя! – вырвалось у женщины, наблюдавший за показаниями радара. – Похоже мы опоздали на сей праздник жизни, «Баф».
Ее напарник все видел, но не разделял «грусти» собеседницы.
– Сдается мне: хорошо, что мы опоздали… Ибо звездец, что тут творился, лучше пропустить.
– Ха-ха-ха! – громко рассмеялась женщина, хлопнув его тяжелой перчаткой броне-костюма по плечу. – Смелости тебе, Фабри, не занимать! Горы свернешь!
– Тут бы голову себе не свернуть! – воскликнул он, видя как ИИ ведет шаттл, лавируя между крупными осколками.
– Зато «Один» теперь от меня отстанет с этим Бродом – уже более тихо и спокойно произнесла женщина.
– О! Вот с этим, Эл, ты б не обольщалась! … Плохо его знаешь! Молись, чтоб нам тут нашлась хоть рука, хоть палец какой от этого курсантика, иначе лучше на глаза ему не показываться!
Женщина заметно приуныла. Она активировала широкополосной сканнер «Буревестника» и сбросила скорость на минимум. Куски разорванной плоти им действительно попадались. Вот, только, как определить, что они принадлежали именно Броду, никто не знал.
– Ладно. Ты подумай, а я пока распоряжусь, чтоб дроны сбросили тело этого Беккета… Хвала Одину, что «Холт» успел взломать регистратор до того, как попрощался с жизнью!
Эйла кивнула головой.
– Болванку записать не успел, твой вуайерист! – воскликнула она, вспомнив про изначальный план.
– Болванку я сам запишу. Прибор же есть – успокоил ее Фабриан. – Так что, считай, все почти по плану. «Буревестник» отмоем.
Он встал со своего кресла, сделал паузу и потянулся.
– Да, и вообще, не твоя это теперь забота, Эл… Ты ищи своего Брода, раз подписалась.
– Ищи, твою мать! … Как!? – вспылила блондинка.
– Думай башкой! Ты ж крутая! Хочешь карьеру конунга в «Зове», ну, так прояви себя! – Фабриан похлопал ее по плечу и расплылся в широкой белозубой улыбке.
Она стряхнула его руку, одела экзо-шлем и ушла в себя. Тем временем тул-дрон утащил тело мертвого Беккета в шлюзовую и выбросил его за борт. То же самое он проделал с извлеченным взломанным и перезаписанным модулем-регистратором, который Фабриан приготовил для него. Для убедительности он распорядился чтоб тул-дрон сбросил кое-какие контейнеры с гравировками принадлежности из ангара корабля. Эйла, заметив это, расстреляла их «Сталкерами» из внешних люлек, чем привлекла снова внимание к себе со стороны Фабриана.
– А, это зачем?
– Сам подумай. Прояви свой ум… Ты ж в «Зове» не последняя чернь, а?
Фабриан понимающе кивнул головой, всем видом показывая, что все понял. Он уселся обратно в кресло подле Эйлы и сказал:
– По твоему курсантику… Я знаком с ним всего ничего, но он весьма удивил меня еще там на «Альхоне» своими выкрутасами. Я тебе могу поклясться самим «Одином», что если бы не ущерб на Парпланде, в том числе и репутационный, что он нанес нам, мы б склонили его на нашу сторону.
– Это ты сейчас к чему? – удивилась Эл.
– А к тому, что ты и сама знаешь… Вспомни, как ты нас всех отчихвостила за беспечность своим роликом… Особенно «Вестники» впечатлились – улыбнулся Фабриан, окунувшись в воспоминания.
Эйла все еще не понимала Фабриана. Тот внезапно прям округлился глазами, будто увидел или вспомнил нечто невероятное или удивительное. Он пальцем указал на порыв ветра, который фиксировали сенсоры шаттла. Тот уносил в сторону планеты очередной изуродованный труп с небольшими кусками мусора. Эйла глянула на экран.
– А! Ничего удивительного! Это Фобия, детка! – она так же широко улыбнулась и похлопала его по плечу.
– Он… Оно… Это живое? – спросил обомлевший Фабриан.
– А никто не знает! – все так же весело ответила ему Эйла. – Поговаривают, что ветерок обладает своего рода разумом или сознанием… Короче, Хель поймешь! Да ты, вообще, не у того спрашиваешь!
– Да, я не о том, Эл – не унимался Фабриан. – Этот ветер на наших глазах почистил от мусора приличный участок пространства.
– Ну, и что! Хочешь ему помочь, не препятствую! – снова пошутила блондинка.
Фабриан вскочил с места и обошел Эйлу со спины, положив обе освобожденные от перчаток руки на плечи женщине. Его пальцы тут же двинулись на встречу друг другу в сторону ее открытой шеи. Эйла повернулась, глянула на него, потом на пальцы, потом снова на него.
