Kitabı oku: «Геймер», sayfa 4
Перемены к лучшему
Утро. Будильник. Я чувствовал, что уже выспался. Сегодня надо было идти ко второму уроку, так что было время поваляться в кровати. Вообще-то, надо было к первому, но там стояла физкультура. Учитель нас особо не напрягал и обещал поставить оценки, независимо от того, придем мы или нет. Ему самому не хотелось проводить это утреннее занятие, особенно в конце учебного года, и он прикрывался тем, что он понимает, что нам нужно готовиться к экзаменам. Была одна странность. Обычно, вне зависимости от того, к какому уроку мне надо было идти в школу, мама всегда будила меня. А в этот раз она не пришла в мою комнату, и это меня удивило.
Каждый день все свои утренние процедуры я проделывал на автомате. Второй странностью было отсутствие двух полотенец в ванной на сушилке, где они обычно висели, при этом в стиральной машинке ничего не лежало. После умывания я сразу пошел завтракать ― тем, что оставила мама. Выпил теплый чай, который было лень разогревать, и начал собираться в школу. Когда надевал штаны, мне показалось, что шкаф немного опустел, но я постарался не обращать на это внимание. Следующей подозрительной вещью мне показалась родительская кровать. Она была не застелена, точнее, на ней не было постельного белья. В таком виде матрас я еще никогда не видел, но подумал, что, возможно, мать готовится к стирке и не успела застелить, перенеся это на вечер. Однако времени на разгадывание почти не оставалось, мне надо было спешить на учебу.
В дороге я пытался думать об утренних странностях, которые происходили в квартире, но не мог сосредоточиться. Мысли об Инне и разговоре с родителями все время вмешивались и не давали покоя.
После занятий я снова пошел к детдому, чтобы рассказать свой план и свежие новости. По уже сложившейся традиции на старом месте стояла знакомая девочка. Она протянула руку, и я вручил ей свои деньги на проезд, она так же, не глядя, сунула их в карман и наклонила голову поближе ко мне.
– Сегодня твоей дамочки не будет! ― не выходя из образа, сказала девочка.
Она с такой широкой амплитудой жевала жвачку, что было трудно не заметить.
– Почему?
– Ее увели куда-то, возможно, к врачам, тут так часто делают. Наверное, хотят на блох проверить, а то вдруг еще позаражает тут всех! ― нагло ответила девочка и усмехнулась.
От этой новости мне стало немного грустно, еще накатило чувство, что меня здесь обманывают, но ничего доказать я не мог.
– Ладно, спасибо! ― ответил я и медленно побрел домой.
Сегодня с Инной я уже не встречусь, ждать ее тут было бессмысленно, тем более по времени их уже скоро должны были заводить внутрь.
– Эй, парень! ― окликнула меня девочка, развернувшись, она смотрела не меня. ― Ты это… завтра приходи! Ну и про деньги не забудь! И желательно побольше!
Я слегка улыбнулся, дабы сохранить хорошие отношения с переговорщицей, и пошел дальше. В домах напротив никто так и не вставил новые стекла, видимо, в этом месте это было бессмысленно. Даже захотелось узнать об этом у новой знакомой, но она уже исчезла из виду.
Домой я не торопился, шагал очень медленно, периодически пиная камни и размышляя обо всем, о чем только можно. На какое-то мгновение даже получилось отвлечься от всей этой суеты. В данный момент от меня ничего не зависело, так зачем тогда себя изводить, если результат все равно будет один? Именно поэтому я и старался не париться. На улице весна, запах ее так и пытается проникнуть в нос. Ветер уже не холодный зимний, а свежий, легкий. Единственный минус этого времени года ― вечная слякоть, однако в этом году солнце чересчур активно палит, так что типичных весенних проблем не наблюдалось.
– Ну вот я и дома! ― вслух сказал я, когда зашел в квартиру.
В ответ была тишина. Небольшое эхо меня смутило, возвратив меня к утренним странным мыслям. Я положил портфель и тихо, будто крадучись, зашел в комнату родителей.
– Бу! ― негромко крикнул я и моя догадка подтвердилась.
Эхо было здесь, не большое, но все же оно присутствовало. Я мигом открыл шкаф ― там было пусто, другой ― тоже. Прикроватные тумбочки, хранившие раньше множество вещей, на этот раз вмещали в себя только несколько обрывков бумажек. Вся одежда родителей исчезла. Я полез проверять остальные места. Везде была такая же ситуация. Несколько комплектов постельного белья, утюг, столовые приборы и прочая мелочь были на месте, но все, что касалось их личных вещей, исчезло.
От такой неожиданности я сел на кресло и стал перечислять догадки. Все сводилось к тому, что родители все-таки уехали, как и хотели. Только вот почему так внезапно и выполнят ли они мою просьбу?
Они уже давно приучили меня звонить им днем, только когда дело очень срочное, можно сказать, исключительно по вопросам жизни или смерти, а все остальное должно было подождать. Сейчас, конечно, причина была не самая простая. И понимая, как важно сейчас для меня хорошее настроение родителей, я не захотел их нервировать, я решил перенести разговор на вечер. А если мать не придет, тогда уже придется узнавать все по телефону.
Ощущая, что снова ничего не могу поделать, просто загрузил «Контру», выбрал «соревновательный режим» и стал играть, пытаясь тем самым отвлечься. Однако переключиться так и не получилось, периодически в голову лезли различные мысли, на которых я останавливался, забывая играть.
Это была карта Inferno. Первый пистолетный раунд я затащил, произведя четыре убийства, даже не дав противникам поставить бомбу. Ближе к оружейным раундам в голову начали закрадываться мысли об Инне, в итоге на базе «Б» я бросил некачественный дым, после чего атака прорвалась сквозь него и убила нескольких человек, в том числе и меня. Повезло, что напарник справился с этой задачей и смог вытащить раунд, в конце разминировав бомбу. Следующий раз со счетом пять ― три в нашу пользу я вышел на «центр» с винтовкой АВП и промахнулся мимо снайпера, он этим воспользовался и убил меня. В такие моменты все решают доли секунды, именно их я тратил на визуализацию моментов, которые могут произойти в моей реальной жизни, тем самым давая противнику преимущество в игре. Первую половину наша команда уже проигрывала одно очко, а это значило, что мы в худшем положении, так как за сторону атаки тут играть намного сложнее.
На пистолетном раунде мы выбили ничью, сумев поставить бомбу и защитить ее, я отметился двумя убийствами. Дальше на меня через раз накатывали воспоминания недавних событий, от чего я тормозил и делал нелогичные вещи. Игра подходила к финалу, счет на табло ― 14:15 в пользу противника. У нас был последний шанс вырвать ничью. Денег на закуп хватало. Я купил «Галиль», «броню» и четыре гранаты, уложившись в сумму и даже оставив пятьдесят долларов. Тактика была простая: команда должна была дымом закрыть «центр», я с одним из напарников закидываю гранатами «банан», создавая эффект присутствия нескольких человек, потом он уходит к остальным на базу «А», а я, затаившись в укромном месте, жду противника, на случай если он захочет контратаковать сзади.
В итоге все пошло не по сценарию. Наших как-то вычислили по пути, убив всех четверых, а сами потеряли только одного. Ситуация не из легких, учитывая, что бомбу уже контролирует команда соперника, а мы потеряли драгоценное время. По шагам я услышал, как один из соперников побежал поджимать нашу команду сзади, не заметив меня. Воспользовавшись этой оплошностью, я выстрелил ему в голову, убив с одного выстрела в упор. Дальше, как говорят игроки, «клатч один в три». Понимая, что противники наверняка возле бомбы, я пошел обычным путем. Времени было мало, и я решил стрелять заранее по тем местам, где обычно в такие моменты сидят защитники. Поднимаясь по лестнице, я сначала расстрелял левую сторону, где находился соперник. К счастью, он не успел среагировать и погиб. Следующий автоматический выстрел был в противоположную сторону, но там никого не оказалось. Услышав шаги, я повернулся и принялся стрелять вперед, откуда мог идти еще один противник. Я не оставил ему шанса, потом проверил еще несколько локаций, перезарядился, взял бомбу и побежал на базу. Так как оставалось всего двадцать секунд, надо было за это короткое время или убить последнего, или безопасно, как говорят в этом случае профессионалы, «поставить плент». Перед выходом с балкона я кинул ослепляющую гранату, надеясь за короткое время выйти на базу, но человек с винтовкой думал по-другому и, контролируя мой выход, вслепую выстрелил, тем самым убив. Итог ― 14:16 не в нашу пользу.
Игра была очень напряжённая, особенно последний раунд. Я откинулся на спинку кресла, поднял голову и выдохнул, еще какое-то время смотрел в потолок и наконец решил снять наушники, чтобы немного отойти от игры. На это в среднем хватало двух минут. Стянув с себя гарнитуру, я услышал из прихожей звук, кто-то заходил. Автоматически повернувшись, я увидел такую картину: Инна со школьным портфелем в руке стоит в центре и смотрит на меня немного исподлобья; за углом мелькает мать ― она снимала обувь, не выпуская из рук несколько пакетов. И было слышно, как отец закрывает дверь.
Я сидел в ступоре секунд двадцать, боясь даже пошевелиться. В какой-то момент я подумал, что все это мне почудилось. Протер глаза: картинка не изменилась. Отец тут же подумал, что они забрали не ту девочку ― он ожидал несколько другой реакции от меня. Мать замерла, ожидая моих действий. Кровь прилила к моей голове, я резко выскочил из кресла и побежал навстречу Инне. Она сумела среагировать, только когда я был уже рядом, и просто подняла руки, чтобы я в них поместился. Объятие было сильным, Инна казалась немного похудевшей, но этот вопрос не особо волновал сейчас, главное ― она здесь, а остальное уже детали. Родители смотрели на все это с улыбками, отец в избытке чувств даже положил руку на мать, как бы пытаясь ее приобнять, но быстро вернулся в реальность и ринулся заносить пакеты на кухню.
– Ну что же, нам теперь надо серьезно поговорить! ― сказала мать, как только мы перестали обниматься, и показала рукой в сторону кухни, куда уже пошел отец.
Взрослая жизнь
― Как бы удивительно это не звучало, мы выполнили все, о чем ты просил… Ну почти все. Остались некоторые вопросы по оформлению документов, но там у отца все схвачено. Ты, конечно, был прав ― там не место такой милой девочке. Мы поговорили по поводу качества содержания детей и люди однозначно посоветовали забрать девочку как можно раньше. Поэтому мы быстро обо всем договорились. Даже воспитатель зеленый свет дала. Но Инна по документам еще некоторое время будет числиться там, так что я надеюсь на ваше благоразумие и на то, что вы будете держать язык за зубами! Следующее… По поводу договоренности ― вы будете жить здесь. На все вопросы или претензии о родителях ― даете наши номера, и мы сами разберемся. И никому не говорите, что живете одни, по крайней мере, до совершеннолетия. Деньги, Андрей, я тебе сейчас переведу, а дальше, как папа все оформит, перекинет тебе, как и договаривались. Вы сейчас, по сути, вступаете во взрослую жизнь, не без помощи нашего безумства, но все же… У вас будет крупная сумма денег, прошу, умоляю ― не тратьте ее на всякие безделушки, думайте о бюджете и учитесь жить самостоятельно! Следующий момент ― с тобой, Инна. Все документы тебе восстановят, я договорилась. Дядя Саша, ну или как ты его будешь называть, в общем, он тебе все привезет, когда будет готово. В прихожей лежат пакеты, я вам купила всего на первое время. Тебе, Инна ― одежды с косметикой, надеюсь, хватит, если нет ― потом докупите, когда отец вам переведет. Также в пакетах всякая мелочь по дому, Андрей этим никогда не занимался, а ты, надеюсь, разберешься. Еда тоже лежит в одном из них. Знаю, что вам сейчас будет не до магазинов, так что на первое время должно хватить. Свои ключи я оставила в прихожей. Счета за квартиру не забывайте оплачивать. Ну, если есть еще вопросы, задавайте.
– А вы куда? ― поинтересовался я, понимая, что наступают серьезные времена.
В душе я почувствовал что-то новое ― странное, не хорошее, не плохое ― возможно, ответственность. У меня никогда ее не было, так что еще предстоит узнать, что это такое.
– Я через пару дней улечу в Санкт-Петербург, иногда, конечно, буду прилетать, но не часто. Так что держим связь по телефону, а лучше в мессенджерах.
– А ты, пап?
– А я какое-то время еще буду здесь, надо же все дела решить, особенно с вами. А дальше ― скорее всего, в Москву. Поживем, увидим! ― сказал он, и в воздухе повисло молчание.
В народе бы сказали «мент родился»… В такой напряженной тишине мог родиться целый взвод будущих полицейских.
– Спасибо! ― тихо и напряженно произнесла Инна.
Она любое движение сейчас воспринимала на свой счет и эти резкие перемены в моей семье сильно на нее давили, ведь частично это произошло и из-за нее тоже. Пока длился разговор, она сидела тихонько, скромно, периодически поднимая на говорящих опущенный в стол взгляд. Мать на ее «спасибо» слегка улыбнулась, отец не знал, как реагировать, поэтому просто старался смотреть в другую сторону.
– Ну что же! Раз вопросов больше нет, мы пойдем! ― сказал отец и без промедления пошел в прихожую, мать кивнула и последовала за ним.
Они передавали сына в руки взрослой жизни, снимая постепенно оковы со своих рук. Для них, так же, как и для меня, и для Инны, это был очень памятный и волнительный момент. Но все эмоции ― и радостные, и грустные ― гасили стыд и чувство вины, их испытывал каждый находящийся сейчас в этой квартире. Родители ощущали вину из-за того, что они не очень хорошо, по их мнению, поступили с сыном и из-за своих желаний вынуждены его буквально выбросить в такую новую для него жизнь. Перед Инной ― меньше, но все же, удочерив ее, они брали некоторую ответственность, которую исполнять заведомо не собирались. У меня был стыд перед мамой и папой, потому что эта история с их разводом так стремительно ворвалась в мою жизнь и так необычно развивалась, и мне пришлось их разоблачить, обвинить и даже попросить пойти на неправомерные действия. Инна вообще была сильно изранена. Не успев отгоревать по семье, она пережила детдом, где ей угрожали, но к счастью, не успели выполнить ничего из затеянного, а сейчас на нее давило, что целая семья распадается, совершает аферу, чтобы ее спасти. Хотя семья распалась совершенно по другим причинам, она лишь ускорила процесс.
– И это, Инна, надеюсь, ты в школу не опаздываешь? А то этого оболтуса надо по утрам будить! И не давай ему так часто играть! ― с улыбкой сказала мама, разрядив обстановку, и на душе стало легче после всего этого напряжения.
Мама потянулась ко мне, чтобы обнять и поцеловать, на ухо шепнула, чтобы мы им детей до восемнадцати не настрогали. Я покраснел. Дальше она пошла обнимать Инну, это было странно, но и ей она дала совет какой-то на будущее. Отец протянул мне руку, подмигнул, обнял и сказав: «Мне в твои годы такое и не снилось, дерзай!». От этого наставления на душе даже радость появилась. Потом он обнял Инну, просто, без слов. Родители в унисон помахали руками и исчезли. Какое-то время казалось, что они сейчас вернутся и скажут, что это розыгрыш, но этого не случилось. Ступор прервала палка колбасы, которая выпала из пакета. Я сначала испугался, а потом улыбнулся и посмотрел на Инну. Мы стояли так несколько секунд, а потом она крепко поцеловала меня и обняла.
– Спасибо тебе! ― сказала она и попыталась заплакать, но я ей не дал, обняв еще крепче.
– Да… нам еще с этими вещами надо будет разобраться! ― сказал я, отпустив ее, чтобы перевести тему.
Вдобавок к прежним ощущениям добавилась неловкость, было непривычно осознавать, что мы теперь будем жить вместе. Как самая настоящая пара.
– Андрей, мне бы в душ сходить… ― тихо проговорила Инна, чувствуя некоторое стеснение.
А я только сейчас понял, что она все еще в том платье, в котором была в день пожара.
– Конечно! Наверное, будет полезно посмотреть, что там мама купила для тебя, думаю, тебе пригодится! ― неуверенно сказал я, понимая, что у нее из чистого совсем ничего нет, а там могла быть хоть какая-то одежда.
Мы вместе пошли распаковывать пакеты.
Трудовые будни
― Пока ты была в душе, я разложил все по… Вау! ― начал я хвалиться, что разложил еду из пакета по местам и замер, увидев Инну, вышедшую из душа.
Она выглядела намного лучше, лицо уже не было опухшим от слез, на волосах красовалось полотенце, завернутое чалмой, как это обычно делают женщины. На ней были надеты лёгкие серые шорты и такого же цвета майка, немного обтягивающие ее фигуру. Раньше я не замечал ее форм, ведь так она одевалась только на физкультуру, но тогда на ней были обычные шорты и безразмерная майка, сейчас же все по-другому. Она заметила мой любующийся взгляд и впервые за долгое время улыбнулась.
– Что ты говорил? ― спросила Инна, поправляя полотенце на голове.
Тихим шагом она входила на кухню, приближаясь ко мне, а я все больше открывал рот по мере ее приближения.
– Я говорю, что все продукты разложил, осталось только их приготовить… ― Последняя фраза прозвучала очень заторможено.
Я медленно осматривал Инну с ног до головы, усиленно стараясь сосредоточиться, и остановился на ее лице.
– Никогда не думала, что буду учить тебя таким вещам. С другой стороны, зачем учить? Я все сама могу. Давай посмотрим, что у тебя есть в холодильнике, ― произнесла она и полезла проверять продукты, из которых можно приготовить поесть.
– Получается, у нас… ― добавил я и сел на стул.
Инна замерла, на мгновение закрыла глаза, но потом продолжила ревизию.
– А у тебя тут уже что-то есть готовое! ― произнесла Инна, увидев большую кастрюлю и закрытую крышкой сковородку.
– Да, там был суп и блины с творогом, думаю, нам еще на пару раз этого хватит.
– Ну и хорошо! ― сказала она и на всякий случай заглянула под крышки.
– Будем есть или что?
– А ты хочешь?
– Я… не особо.
– Да и я не хочу, меня покормили, пока мы ездили оформлять всякие бумажки. ― Инна закрыла холодильник и села за стол напротив меня, после чего повисла неловкая пауза.
– Когда-нибудь надо будет поднять этот разговор… Лучше давай сейчас, чем мы будем вечно переживать и стесняться друг друга… ― начала она так, что мне стало немного волнительно.
Я понимал, что лучше сейчас расставить все по местам и определиться, как вести себя в будущем, чем постоянно натыкаться на недопонимание. Но мы только начинали такую непонятную взрослую жизнь, и все еще было новым, неизведанным, страшным.
– Согласен, ― вставил я, когда Инна сделала небольшую паузу.
– Давай проясним! Мы с тобой встречаемся, точнее, мы с тобой пара или просто друзья?
– Пара! ― быстро сказал я. ― Но вот только ситуация получается странная, помимо этого мы теперь с тобой сводные брат и сестра… ― я намекнул, что это выглядит немного смешно.
– Да, согласна, этот факт надо будет как-то скрыть…
– Что мы брат и сестра или что мы пара?
– Что мы брат и сестра. То, что мы пара, уже и так все знают!
– Согласен, не нужны нам эти слухи. А то знаешь, сейчас модно так шутить…
– Знаю!.. Ладно, тут мы разобрались. Спать, наверное, будем раздельно, мы ведь только начали встречаться. Я понимаю, что все будет, тем более у нас для этого все условия… но давай это будет потом… Сейчас просто жизненный момент не тот, ну… выглядеть это будет, типа я так тебя благодарю за все… Давай это будет, когда настанет время, когда мы сами этого поймем! ― серьезно сказала Инна, затрагивая важную тему.
Я понимал, что она после всех этих событий стала чуть смелее, ну, или менее пугливой, и уважал ее честность. С другой стороны, мне нравилось, что она не отрицает наше притяжение друг к другу и, так сказать, согласна.
– Да, я понимаю… ― ответил я, полностью соглашаясь с заявленными требованиями.
– Вопрос финансов. Это неловко говорить, но у меня, получается, ничего нет, и только ты меня сможешь содержать, поэтому… ― В этот момент у Инны пропала смелость, ей было стыдно это говорить.
Я все понял и подхватил:
– Да, все, что у нас будет, разделим пополам! Я не знаю, как с твоей стороны это выглядит, но мне кажется, что мы теперь действительно как взрослые будем жить, а значит, никто не должен быть обделен. Можно даже как-то планировать бюджет, только… У меня был с родителями уговор, что они нам отдадут деньги, которые от государства полагаются за второго ребенка. Не знаю, как они их обналичат, но получается это все, что они нам дадут. Потом мы будем предоставлены сами себе и в будущем нужно задуматься о работе. А пока, при нужной экономии, мы сможем около года продержаться, ну, я так думаю.
– Спасибо, я тебе буду благодарна, наверное, до конца жизни! ― прокомментировала Инна и от избытка чувств села рядом и обняла меня.
– Сейчас мы одни друг у друга, я тебе тоже благодарен, что ты со мной. И не меньше твоего! ― добавил я, и мы снова обнялись и просидели так около минуты.
– Из насущных вопросов у меня все! Может, у тебя что-то есть? ― прервав молчание, спросила Инна и посмотрела на меня, ожидая, что и я выдвину какие-то предложения или требования.
– У меня… да нет, наверное, ― промямлил я, не зная, как сформулировать фразу и немного стесняясь.
– Нет уж, давай скажи! Нам надо начать с чистого листа. Ты не представляешь, каково мне было это сказать! Я в душе тысячу разных вариантов и отговорок придумала, так что давай!
– Ладно. Тут, скорее, мне просто хочется выговориться… Инна, ты мне очень нравишься, может, я этого не показываю или делаю неправильно, но это так. И даже можно сказать по-другому ― я тебя люблю! И из-за этого, а может, я человек такой, но я многое тебе боюсь сказать или порой просто стесняюсь. Я хочу это побороть и показаться тебе таким, какой я есть… ― выложил я все, что лежало на душе, все свои страхи, и теперь зависело только от нее, будут ли они у меня дальше или я от них избавлюсь.
– Да, у меня есть к тебе такое же чувство, особенно в сложившейся ситуации, но давай попробуем не стесняться и будем максимально открыты друг другу! Мы сейчас будем жить вместе и скованность со временем пропадет. Но нам надо стараться быть искренними друг с другом, так будет комфортнее!
– То есть будем говорить, как есть, не переживая, обидишься ты или я? Точнее, если кто-то обидится, то так и скажет, но не будет молчать, правильно?
– Да! Именно!
– Тогда у меня к тебе еще одно предложение.
– Какое?
– Ты говорила, что мы будем тренироваться целоваться. Проведем первую тренировку? ― осмелился сказать я, на волне чувств потянулся к Инне, и мы поцеловались, но вскоре она немного отодвинулась, пару секунд подумала и снова посмотрела на меня.
– Андрей, я не против, и даже больше, я ― за. Только давай не сейчас, пусть немного времени пройдет, это как-то неправильно! ― сказала Инна, немного скривив лицо от досады.
Я понимал, к чему она ведет. У нее случилось сильное горе в семье, а я тут со своими подкатами.
– Да, извини, не подумал! ― оправдался и я, и следующие несколько минут мы опять сидели в тишине.
Уроки делать совсем не хотелось, мы решили перенести это дело на следующий день и до вечера смотрели тупой сериал по телевизору.
– Доброй ночи! ― сказала Инна, встала с дивана и посмотрела на меня.
– Спокойной ночи! ― ответил я, мы поцеловались на прощанье и легли каждый в свою кровать.
Я долго ворочался, не в силах уснуть, в голову лезли всякие мысли, я думал о сложившейся ситуации, об Инне, которая лежит в соседней комнате, о родителях…
Я слышал, что моя новая соседка тоже не может уснуть, периодически она переворачивалась с бока на бок. У нее наверняка еще больше мыслей. В один момент я не выдержал и пошел к ней с одеялом. Тихонько на носочках зашел в ее комнату. Было непривычно. Совсем недавно тут спали родители ― более пятнадцати лет в этой комнате и, наверное, лет пять на этой кровати, а теперь вдруг тут лежала она. Жизнь так быстро меняется, что я даже не успеваю.
– Спишь? ― спросил я шёпотом, когда подошел поближе к кровати.
Инна лежала лицом ко мне, полностью укутанная одеялом, и наверняка видела мое приближение. Окна здесь были расположены так, что в темноте сложно было разглядеть лицо лежащего, а тому, кто в постели, все прекрасно видно.
– Нет, никак не могу уснуть! Столько мыслей в голове… Новая квартира, новая постель… ― тоже шёпотом говорила Инна, будто боясь кого-то разбудить.
Я сел на край постели, повернувшись к ней спиной, а сам смотрел на дверь.
– Я тоже. Так все непривычно. Меня переполняет куча эмоций. Я хотел сказать ― я рад, что ты есть в моей жизни. Что бы у нас не происходило, ты рядом и я уже ничего не боюсь. Честно, после того как мы с тобой поговорили, мне стало легче и, может, эта беседа вечером, может, что-то другое… Но хочу сказать, что я, когда думаю о тебе, вижу тебя, хочу трогать, обнимать, целовать, я все хочу… с тобой, ты меня манишь… Ты первая девушка в моей жизни. И я хочу быть рядом, вместе… ― проговорил я, тоже шепотом, будто боялся, что слова еще кто-то услышит.
Сидел, смотрел в дверь и представлял, что она сейчас лежит сзади, и было просто хорошо. Вдруг я почувствовал, как меня с силой потащили назад, это Инна опрокинула меня к себе, в кровать, обвила ногами и руками и начала страстно целовать. Я такого не ожидал и поддался эмоциям. Но вспоминая наш уговор, мы остановились. В этот любовный порыв ушла вся энергия, мы полежали какое-то время в обнимку и отрубились.
Утро. Будильник.
