«Записки санитара морга» kitabından alıntılar, sayfa 2
Все, что мы делаем здесь, делается не для мертвых, а для живых.
Смерть ничего не знает о нормированном рабочем дне, о тридцати календарных днях отпуска и выходных. Да и на государственные праздники ей совершенно наплевать. И уж если она заявится с визитом, в компании парочки своих, еще теплых, неофитов – кто-то из живых должен ее радушно встретить. И в ближайшие семь дней этим живым буду я.
Еще совсем недавно он набирал этими легкими полную грудь воздуха, чтобы укоризненно просипеть: «Люська! Да что ж ты душу-то мне мотаешь, стерва?!!» Он выдыхал из себя это, а календарь его жизни продолжал шелестеть, считая дни. Когда дней не осталось, стал отсчитывать оставшиеся вдохи. Каждый из них дарил ему возможность сказать ей: «Люся… Ты прости меня, дурака старого. А, Люсь?» Успел ли?
«Семь дней, семь ночей», как говорят турагенты. Семь суток смерть нон-стоп. Господь успел за это время создать мир. Мы с парнями аккуратно засеем маленькое деревенское кладбище, отправив в последний путь около ста сорока человек.
Кто я? Рядовой санитар, неквалифицированный работяга, чья должность болтается в самом низу штатного расписания? Или Харон в Царстве мертвых, тянущий лямку своего высшего предназначения, которое скрыто от беглого поверхностного взгляда живых и очевидно лишь для мертвых?
"А ведь дети - продукт их родителей. Что выросло, то выросло", - вспоминал я любимую присказку моей матушки. <...> Эта фраза, такая простая и ясная, рождена святым материнским всепрощением. И готовностью принять и разделить все, что выросло под сенью ее заботы. И хорошее, и плохое. Победы, поражения, удачи и ошибки - они и ее тоже. Они на двоих.
- Да, от работы иногда устают, бывает такое, - без признаков юмора глубокомысленно заметил Вовка.
– Я сегодня выпрыгнул из самолета с высоты восемьсот метров.
Реакция мамы на мои слова стала семейным анекдотом. Заинтересованно поправив очки, она абсолютно искренне спросила:
– С парашютом?
– Слушайте, мальчишки… Вы представляете, какая новость? Люсечка родила! Вы не знаете?
– Это не я, – тут же нашелся Борян.
– Семнадцать лет – романтическая пора. Вот меня и накрыло. Решил, что буду в морге работать, чтоб все готы от зависти сдохли. И чего ты думаешь? Взял телефонный справочник города Москвы, стал обзванивать анатомички. «Здрасьте, хочу санитаром у вас работать». Чего только мне не отвечали. «Мальчик, прекрати баловаться», «мест нет и не будет никогда». А один мужик, я уж не помню, из какого морга, честно и прямо сказал: "У тебя денег не хватит, чтоб сюда устроиться."
