Kitabı oku: «Мунфлауэр», sayfa 17
Глава 34
Уже совсем поздним вечером мы решили разъехаться по домам. Была возможность, конечно, немного отпраздновать победу со всем нашим миром сверхъестественного, но мы слишком устали, чтобы смеяться и радоваться, в особенности я.
Лолита с Джоном все же решили задержаться. И я их не виню. Просто по девчачьи понимаю желание суккуба вывести в свет свои наряды, а вампира восхититься ею.
Мама с папой пришли к мнению вынужденно остаться: Джеймс, как главный алхимик, должен был устранить последствия всего сборища, не оставляя следов пред лицом человеческим, ну а мама помогала ему во многом. Они отличная команда!
Так Кэйт, Лео и я выехали вместе. Всю дорогу обратно мы молчали, лишь изредка перекидываясь фразами: «можно остановиться здесь в туалет? Может покушаем?»… Это была в какой-то мере угнетающая тишина, напряженная, но мы все пытались сделать вид, что все как прежде, даже улыбались друг другу. В том числе в мотеле, где мы снимали номера периодически, никто не решался заговорить о серьезном.
Когда мы вернулись в Новый Орлеан первым по пути был дом Кэйт. Этот шикарный особняк был виден издалека своей архитектурной изысканностью и привлекал внимание даже туристов. Каллахеры умели жить на широкую ногу.
Лео на прощание обнял свою девушку, но будто бы побоялся поцеловать и пошел обратно к машине.
– Что между вами? – как только футболист отдалился, спросила она.
А я хоть и ожидавшая этого вопроса, не сразу нашлась, что ответить.
– Ничего, – в итоге промямлила я, подозрительно неуверенная.
– Я не слепая, Мун, – упрекнула меня подруга. – У вас роман?
– Нет!
Но резкий ответ не убедил ее: Кэйт не глупая, однозначно, и я это прекрасно знаю.
– Нет, между нами ничего нет и не было, – я перешла на более спокойны тон.
– Пожалуйста, только не ты! Не смей мне врать, – взяв меня за руки попросила она.
– Кэйт, я говорю правду. Между нами с Лео ничего не было и быть не может. Он же твой парень! – как можно более убедительно ответила я. – Все в порядке. Завтра мы вернемся в универ, и ты даже не вспомнишь этого разговора, господи! Но ты должна знать, Лео и я мы сделали все, чтобы вызволить тебя оттуда и дико переживали. Горе нас сблизило, но не настолько, чтобы влиться во что-то серьезное, – это было наполовину правдой и я хотела верить в нее даже больше, чем Кэйт.
Она молчала, но потом кивнула.
– Мун, Лео – моя любовь, мое будущее, моя надежда на хэппи энд, и я не могу его потерять, ты же знаешь это, да? – будто с мольбой посмотрела на меня подруга. – Прости, что подозревала тебя, но мне необходимо было убедиться в этом – и нежно обняла меня. – Он так на тебя смотрел все это время. И мне показалось, что… мне показалось, что он влюблен, но уже не в меня, понимаешь, – Кэйт говорила и говорила все это, будто сдерживать в себе это уже нет мочь.
– Нет, он все еще любит тебя, как и прежде, ничего не изменилось, милая, – я тяжело выдохнула ей в плечо, с одной стороны, потому что пришло облегчение от исхода тяжелого разговора. С другой, потому что скоро наступит завтра и ее мир останется прежним.
Я посыпала ее травами и произнесла заклинание. Едва оно подействовало, Кэйт будто бы вышла из транса и начала озираясь задавать вопросы.
Я отвечала, как мы и договаривались: о том, что меня зовут Люси, мы познакомились в горах, когда катались на лыжах. Решили задержаться, поэтому она не смогла приехать на семейный ужин и вот я решила ее подбросить до дома. Кэйт кивала, но не могла уследить за ходом моих мыслей, поэтому я начала прощаться:
– Что ж, это был офигенный уик энд, мон солей (мое солнце), хоть и затянувшийся, но у тебя болит голова, так ведь? Иди, поспи, – и я по-французски расцеловала ее в обе щеки, – Бэн ньуи, мон шер ами (Спокойной ночи, моя дорогая подруга).
– Ага, – шатаясь вошла она в дом, где я сразу услышала голоса ее родителей.
Когда я села за руль, Лео сразу же обратился с вопросом:
– У вас там все в порядке? Мне показалось, что ты кричала.
– Да, теперь все хорошо.
Остаток пути я отмалчивалась в то время, как Лео пытался начать бессмысленные разговоры. Уже доехав и дойдя до его крыльца, меня поразила горькая мысль: завтра для него не будет меня… наше прошлое останется лишь в моих воспоминаниях.
Я вроде бы вот только отпустила этот камень с плеч, разговаривая с подругой, как очередной комок застрял в моем горле, не давая раскрыть рта и начать говорить. А так хотелось сказать все и сразу, обнять его, раствориться в его аромате. Ощущение, что в эту минуту я пыталась запрыгнуть в последний вагон уходящего поезда. Но вот ведь беда: это не мой рейс. Надо признать свое поражение, надо отпустить мою любовь.
– Лео, – голос мой слегка надломился.
– Мун, – улыбаясь, дотронулся он до моей руки.
Мне хотелось плакать, ведь я прекрасно понимала, что это скорее всего последняя наша подобная встреча тет-а-тет. Даже бабочки сгруппировались в маленькие комочки то там, то сям, будто преждевременно оплакивая мое разбитое сердце.
– Послушай, Лео, – начала я вторую попытку.
– Я знаю, – ласково перебил он меня, – мы пришли сюда стереть мне память.
Я не ответила, а просто кивнула.
– Все в порядке, – я думаю, парень сам понимал, что неправдоподобно врет, но должен был мне это сказать, чтоб я осмелела.
– Я правда не хочу, – призналась я. – Но этот чертов баланс природы… Наши миры не могут соприкасаться.
– Да, конечно, – опустил он голову.
– И то, что было между нами, – господи, это-то зачем я сюда приплела. Ну вот не стоило… Он все равно об этом забудет.
– Эй, давай не будем об этом, – покраснел слегка Лео.
– Прости меня, – извинилась я.
– Что? Серьезно? – мне показалось, что он начал злиться.
– Я знаю, ты любишь Кэйт, а я оказалась рядом и… ближе… Мне не стоило…
– Стоп! Прекрати, Мун! – прикрикнул он, посмотрев куда-то выше меня, и я увидела как предательски блеснули слезы у него на глазах, – неужели ты думаешь, что смогла соблазнить меня так вот просто?
Я молчала.
– Это приключение всего-навсего раскрыло мне глаза. Я увидел тебя в другом свете и… это как в омут с головой, – Лео взял меня за локоть и пристально посмотрел в глаза. – Будто в моей душе нашелся недостающий элемент пазла, и все стало на свои места… Мун, – когда я отвела взгляд, он вновь поднял мое лицо за подбородок и заглянул в глаза, – из всего того, что ты собираешься стереть я больше всего не хочу забывать тебя.
Я не могла сдержать слез и поэтому поступила спонтанно, пока меня не покинули последние силы разума. Бросив в его лицо ароматные травы из мешочка, что висел у меня на поясе, я поцеловала Лео в губы, как могла смешивая в горьком поцелуе все свое отчаяние и боль, всю мою разбившуюся любовь, страсть и похороненные мечты. И едва разорвала контакт наших губ, как прошептала завершающие слова заклинания, тем самым стирая его память о нас навсегда.
Я не знала, что за нашей этой сценой наблюдал тогда Аймар – немой свидетель сцены моего невразумительного лепета, непонимание Лео о том, где он и зачем, и вообще не осознающий, что он делает рядом с незнакомой сногсшибательной брюнеткой у него дома. Речь была опять-таки подготовлена заранее, поэтому я как могла протараторила ее, как робот, и ушла.
– Эй, – окликнул меня ангел, после того как я покинула жилище моего друга.
Я на скорую руку вытерла лицо рукавом.
– Давно ты тут? – все же спросила я.
– Достаточно, чтобы понять, что тебе нужна помощь, – без иронии ответил он.
– Да неужели? – я не хотела, чтобы он меня жалел, поэтому перешла на сарказм.
– Видит Бог, я знаю одно офигенное место для нас двоих, – подмигнул он, видимо догадавшись о моих мыслях.
– О нет! Почему это не внушает мне ни грамма доверия?
Аймар рассмеялся.
– И все же куда пойдем? – спросила я, понимая, что смена обстановки как никогда мне сейчас необходима.
– Думаю, в бар.
– Зачем? – я думала, ангел предложит более тихое место.
Он грустно улыбнулся:
– Оплакивать наши безответные чувства за шотами.
– Я и не знала, что и у тебя тоже разбито сердце, – хотя, конечно же, догадывалась.
– Знаешь ли, Мунни, красотка, в которую я влюбился, отвергла великого меня какому-то жалкому человечку, – умно: использовал мой же метод уйти от жалости.
– Да ты что! Хоть кто-то надрал тебе задницу! – я, как и он, ему подыграла.
– Да, это красотка та еще безжалостная сучка, знаешь ли.
Я рассмеялась, услышав такие резкие речи от Аймара. Все же он ангел и был весьма галантным во время всего нашего знакомства.
– Да ты неисправимый романтик!
– Жаль, она этого не оценила, – очаровательно улыбнулся он.
– Она обещает приглянуться после пары бокалов виски.
Честно не хотела его обнадеживать, но ведь если судить разумом: Аймар отличный парень, да и к тому же из нашего мира. Может мне и впрямь попробовать воспользоваться пословицей: «клин клином вышибают», с чем черт не шутит?
– Звучит многообещающе.
– Но имей в виду, начнешь меня лапать, ниспошлю чары месячной диареи, – не знаю зачем я решила это сказать, будучи уверенной, что ни при каких обстоятельствах ангел себе этого не позволит без моего согласия.
– О, Иисусе, мне уже страшно, аж колени дрожат! – и он глупо и наиграно пошатался.
– Что ж, дальновидность – хорошее качество! – взяв его под локоть ответила я и повела в сторону ближайшего бара.
Послесловие
На следующий день (забыла об этом вам сказать: я перестала перевоплощаться, и это так странно – и днем оставаться в ночной форме) я написала четыре письма. Два для Кэйт и Лео, где писала, что я уезжаю на неопределенное время в другую страну, и чтобы они меня не искали. Для пущей убедительности обещала иногда выходить с ними на связь через интернет. Еще одно письмо к руководителю Новоорлеанского Университета с просьбой о моем отчислении. И последнее в библиотеку с заявлением об увольнении. Все это для того, чтобы на некоторое время исчезнуть, ибо мои друзья должны навсегда меня забыть, а вид ведьмы мог им напомнить о прошлом.
Я можно сказать переехала в нашу лавку, лишь изредка выбираясь на свет божий в поисках работы. Конечно, могла бы вернуться в этом виде вновь в библиотеку, но, во-первых, нужно было двигаться дальше, а во-вторых, туда могли случайно наведаться в поисках меня Лео с Кэйт. Да и скучала я по прежней жизни. Это как бросать пагубную привычку. Вроде как должно быть все лучше, но тяга остается. Фу, дурацкое сравнение, ну вы меня поняли, не так ли?
Ко мне частенько захаживают Джон, Лолита и Аймар и скрашивают мое одиночество, хотя в это время чаще всего пишу (можно сказать дописываю) книгу, и они меня порой хуже отвлекают. У них все так же в отношениях и я все еще в поиске ответа на вопрос: чего хочет вампир? А суккуб? А насчет ангела… Эмм, можно я промолчу, так как сама не знаю, что между нами.
Ах да, еще даже соизволила явиться моя Богиня! Представляете! Где-то через неделю после боя.
– Я хотела поблагодарить тебя, Мун, – обратилась она ко мне, развиваясь от колыхания вентилятора, который я поспешила выключила, – я должна была набраться сил, прежде чем явиться к тебе.
Естественно, я понимала ее, поэтому радушно предложила чашечку чая, на что она добродушно отказалась, но присела в мое любимое кресло.
– Бог Солнца передавал тебе привет, – неловко начала она.
– Да Вы что? – усмехнулась я. Не то что я ждала от него подобной встречи и разговоров по душам, но уже была рада, что он хоть не забыл о моем существовании, как это свойственно Великим.
– Да, и передал свой подарок, о котором ты, итак, в курсе, не так ли?
– О чем Вы, моя Богиня? – не догнала я ход ее мыслей.
– О его принятии тебя как части этого мира, – загадочно ответила она, но поняв по затянувшемуся молчанию мое недопонимание, продолжила, – ты перестала трансформироваться, Мунфлауэр. Это произошло потому, что Бог Солнца забрал обратно свой злополучный дар и теперь тебе не надо страдать дважды в день, меняя свой облик.
Я отпила свой чай, одновременно обдумывая свой ответ.
– Спасибо, – просто ответила я, хотя хотела повозмущаться: «Что для того, чтобы существовать в мире людей мне надо было доказать ему свою воинственность? Спасти ему жизнь? Амбициозный самовлюбленный правитель! Что он вообще о себе возомнил? Значит обложил меня своим «даром», и забыл благополучно, я страдала столько лет изо дня в день, а тут на-те спасла его, и он соизволил забрать свои слова обратно! Великолепно! Но вот просто прекрасно!». Меня бомбило внутри от жалости и несправедливости к себе. Я не просила быть красавицей и прочего, хотела просто обычной жизни. Я вполне любила свой дневной образ, ночной меня частенько напрягал, не говоря уже о трансформации.
– Я вижу, ты что-то хотела еще сказать? – я хорошо понимала, что как бы я не прикрывалась за чашкой чая свои бурные эмоции, моя Богиня их прочувствовала, и мне пришлось поменять тему, чтобы не вступать с ней в конфликт из-за другого божества.
– Значит Люцифер и есть всадник Смерти? – Джонни и Лолита рассказали мне свою историю, но я знала, что это не все.
– Можно сказать и так, – спокойно ответила она. – Это все было как бы запланировано, – удивив меня тем, что решила поделиться столь личной для богов информацией. – После того, как я узнала, что ты отдала свои силы нефилиму, я обратилась к Богу Солнца в надежде, что он будет готов дать двойной отпор недругу. Но, конечно же, он даже на минуту не засомневался, что она ему ровня. Мне пришлось отправить весточку Люциферу. Для этого я вышла на вампира с суккубом.
– Я думала, это была идея Джонни, – попыталась я вспомнить его предложение пойти к своему Боссу.
– Ты плохо знаешь своих друзей, дорогая, – произнесла мои мысли Богиня. Ведь и впрямь я видела лишь легкомысленного вампира и двуличного суккуба. Они порождения ада. У них всегда найдутся скелеты в шкафу. – Лишь одно могу сказать, что верности им не занимать. Будь уверена, в трудную минуту ты всегда можешь на них положиться.
Я вновь отхлебнула горячего чая:
– Почему Люцифер не остановил бой еще в начале? Он ведь мог сразу забрать Урмилу?
– Предположу, что он таким образом хотел наказать нас с Богом Солнца. Знаешь, Мунфлауэр, жизнь под землей сильно меняет сущность. За многие тысячелетия этот мир стер улыбку с лица Бога подземелий, глаза оросил кровью, а сердце, некогда ангельски чистое, ожесточил. Наверное, сейчас ему нравится видеть страдания людей в какой-то степени. Хотя есть вероятность, что в нем борется доброе начало с порождением злой реальности. В любом случае, я рада, что он прекратил бой и спас нас, думаю, как и все вы.
Я согласна с ней, ибо здесь главное был скорее всего исход, да и смысл сейчас ворошить все это, если на то пошло: время не повернешь вспять.
– Как насчет Кэма? Мне сказали, что он не восстановится, – вспомнила я о своем бывшем парне.
– Мне жаль, Мун, но скорее всего тебе сказали правду. Он все еще у своих, но сила демона и эльфа изрядно подкосили его, – мне кажется, Богиня посочувствовала мне, хоть и понятия не имела, что нас с ним связывало.
– А куда вы дели артефакт, который указывал на местонахождение Книги Жизни? – поменяла я вновь тему.
– Сожгли… случайно, – и Светила ночного неба отвела взгляд куда-то вдаль.
Я тихо рассмеялась ей в ответ. Ну конечно, случайно.
– Урмила так и не доказала, кем были ее родители, – грустно стало от этого.
– Это было неважно, – хотело было отмахнуться она, но я ее перебила:
– В смысле: неважно? – мое сочувствие к антагонисту перешло в злость, – в априори они всегда были на стороне светлых, а их уничтожение создало зло.
– Мунфлауэр! – строго обратилась ко мне моя Богиня, – не смей сомневаться в наших действиях! То, что нефилим стала злом – это ее выбор. Не перетасовывай карты как тебе удобно. И не путай законы, по которым мы все еще существуем. Баланс природы – это самое главное!
На этих словах она встала и начала растворяться:
– До скорых встреч, – сказала Богиня, на что я, встав, успела лишь кивнуть головой.
Урмила… Хоть мы и не были подругами никогда, я единственное существо, которое успело тебя понять. Ведь за своих родителей я бы мстила так же.
И тут зазвонил колокольчик при входе. К нам пришел очередной клиент…
***
Где-то в подземельях.
– Ты не говорил мне, что в ней черное начало, – обращался к Люциферу Бог Солнца через преломляющие зеркала, что создавали портал и давали единственную возможность для встречи предводителям двух миров.
– А должен был? – парировал тот.
– Я уверен, что Богиня Луны будет не в восторге, что ее цветок Эдема оросили грязью.
– Выбирай выражения, Отец, – процедил правитель ада.
– Ну что ты, все еще не смирился со своей ролью? – гнул свое тщеславный Бог.
– У меня на девчонку кое-какие планы, не бери в голову, – хотел было завершить разговор властитель черных.
– Только не смей переходить мне дорогу! – громогласно напомнил ему повелитель небес.
Люцифер усмехнулся.
– Я помню правила, – и резко развернул зеркало, в связи с чем прервал контакт, – но правила созданы, чтобы их нарушать.
«Фамильяры. Ими могли обладать лишь Высшие из рода черных…»
– Моя дорогая Мун, ты даже представить не можешь, в какую игру мы с тобой еще сыграем, благодаря твоей бабуле, – проговорил правитель ада себе под нос и посмотрел на девушку что сжалась в соседнем кресле, но не опустила грозного взгляда.
– Хочешь составить мне компанию, Нефилим?
