Kitabı oku: «Йога-сутры Патанджали. Прояснение», sayfa 4
Айяма означает распространение, вертикальное восхождение, горизонтальное расширение и периферийное расширение дыхания, легких и грудной клетки.
В структуру пранаямы входят три компонента: вдох, выдох и задержка. Ими тщательно овладевают через удлинение дыхания и продление времени задержки. Интенсивность и того, и другого задается эластичностью мышц корпуса, длиной и глубиной дыхания и точностью движений. Такая пранаяма известна как намеренная пранаяма, сахита пранаяма. Практиковать ее сознательно в течение продолжительного времени, изучая ритм дыхания, может каждый.
К вдоху, выдоху и задержке Патанджали добавляет еще один, свободный от намеренного действия тип пранаямы. Такая пранаяма, будучи естественной и непроизвольной, выходит за пределы исключительно дыхания, которое изменяется посредством ментальной воли. Она называется кевала кумбхакой или кевала пранаямой.
Практика пранаямы срывает покров невежества, сквозь который не может пробиться свет разума, и превращает ум в инструмент, при помощи которого мы можем приступить к медитации, в которой зрим душу. В этом заключается духовный поиск.
(Более подробно см. «Прояснение йоги», «Искусство йоги» и «Прояснение пранаямы», а также «Дерево йоги»).
Пратьяхара
Яма, нияма, асана и пранаяма помогают садхаке овладеть своим телом и энергией. Следующая стадия, пратьяхара, позволяет покорить чувства и ум.
Когда ум созревает до медитации, чувства пребывают в спокойствии и перестают докучать ему в своих требованиях удовлетворять желания. Тогда ум, который до сего момента служил мостом между чувствами и душой, освобождает себя от чувств и устремляется к душе, дабы насладиться ее духовными высотами. В этом заключено воздействие дисциплин, описанных в садхана паде. Пратьяхара, будучи результатом ямы, ниямы, асаны и пранаямы, готовит почву для дхараны, дхьяны и самадхи. Проходя первые пять ступеней йоги, мы проникаем во все оболочки своего существа – от кожи до сознания; покоряем и очищаем их, дабы душа равномерно распространилась повсюду. Это истинная садхана.
III. Вибхути пада
В самадхи паде Патанджали разъясняет, почему человеческий разум пребывает во тьме, почему он вял и инертен. В связи с этим он описывает практические дисциплины, которые помогают человеку устремить свой разум к свету, вследствие чего ум становится ясным и чистым, а чувства восприятия естественным образом укрощаются и подчиняются. Таким образом разум и сознание превращаются в подходящий инструмент для медитации, объектом которой является наша душа.
Начиная вибхути паду, Патанджали в первую очередь говорит о необходимости интегрировать разум, эго и принцип «я». Далее он подробно объясняет, как осуществлять йогу в ее самых тонких аспектах, которыми являются концентрация (дхарана), медитация (дхьяна) и полная погруженность (самадхи). Эти три дисциплины помогают сублимировать разум, эго и принцип «я». Результатом этого может стать как пробуждение различных чудодейственных сил, так и достижение Самореализации.
Самьяма
Третья глава трактата Патанджали начинается с определения дхараны, концентрации. Здесь мудрец перечисляет области как внутри, так и вне тела, которые садхака может использовать в качестве объекта для концентрации. Когда в дхаране достигается устойчивость, она перетекает в дхьяну (медитация). Когда медитирующий и объект медитации становятся одним целым, дхьяна перетекает в самадхи. Итак, дхарана, дхьяна и самадхи взаимосвязаны. Интеграцию этих трех дисциплин Патанджали называет самьямой. Благодаря самьяме разум, эго и чувство индивидуальности возвращаются к своим истокам. Так разум начинает сиять ослепительным светом мудрости, и садхака просветляется. Теперь ищущий полностью сосредотачивает свое внимание на последовательном исследовании ядра собственного существа – своей души.
Разум
Определив тонкие грани человеческой натуры как разум, эго, принцип «я» и самость, Патанджали один за другим анализирует их и раскрывает их суть. Начинает он с мозга, чей разум колеблется между однонаправленным и разбросанным вниманием. Если садхаке никак не удается отследить, где, когда и как его внимание ускользает от объекта созерцания, он превращается в метущегося странника, а его разум остается нетренированным. Путем тщательного наблюдения за собой, а также анализируя свойства своего разума, садхака обретает способность различать, которая позволяет увидеть, когда разум разбросан, а когда направлен на что-то одно. Ищущий начинает постигать грань между беспокойным и умиротворенным состояниями сознания. Дабы помочь садхаке, Патанджали учит его использовать способность к различению для контроля над возникающими мыслями, для успокоения нарастающих мыслительных волн и для отслеживания момента, когда устанавливается тишина. Наблюдая периоды безмолвия, садхака пребывает в состоянии невозмутимости. Когда это состояние намеренно продлевается, течение спокойствия не встречает препятствий на своем пути.
Сохраняя тихое течение спокойствия и не позволяя разуму забывать себя, ищущий устремляется к созерцателю. В этом движении рождаются осознанность и внутреннее внимание, которые, в свою очередь, создают основу для единения сознания с внутренним «я». Достигнув единства, ищущий начинает понимать, что созерцающий, инструмент созерцания и его объект суть одно – созерцатель, душа. Другими словами, субъект, объект и инструмент становятся тождественны друг другу.
Дахарана осуществляется тогда, когда разум, буддхи, погружается в состояние тонкой, спокойной устойчивости. Отсюда начинается инволюция буддхи, в процессе которой он «всасывается» в сознание, читту, чье естественное выражение – острая не фокусированная осознанность. Это дхьяна. Различение и осознанное наблюдение, которые являются свойствами буддхи, должны быть постоянно активны. В противном случае дхьяна нарушается и сознание вновь погружается во мрак. Буддхи – это то, что пробуждает чистую читту.
Если садхака дисциплинировал свой разум и постиг его, поток спокойствия течет ровно и гладко и не нарушается ни удовольствием, ни болью. Теперь садхака должен тренировать осознанность с тем, чтобы ее поток был постоянно спокоен и равномерен. Сливаясь, осознанность и спокойствие рождают добродетельность, которая отражает могущественную этику (шакти) души и знаменует собой наивысшую точку развития разума и сознания. Возделывание разума – это эволюция, добродетельность – особое свойство разума. Поддержание возделанного, добродетельного разума рождает правильность, в которой разум продолжает очищаться, и садхака все ближе подходит к духовным вершинам йоги.
Свойства йоги
Патанджали помогает продвинутому садхаке отследить движение каждой возникающей мысли и действия и уяснить для себя их порядок и очередность. Отслеживая свои шаги в обратном направлении через йогические дисциплины, садхака координирует мысли и действия с тем, чтобы между ними не возникала временная щель. Когда мысль и действие синхронизируются целиком и полностью, йогин освобождается от материальных ограничений времени и пространства. Это генерирует сверхъестественные способности. Об этих способностях Патанджали говорит как о вибхути – свойствах йоги.
Свойств йоги огромное количество. Обретение хотя бы одной чудодейственной способности указывает на то, что в своей практике садхака движется по верному пути. Однако есть и предостережения (см. далее).
1) Он обретает знание прошлого и будущего.
2) Он понимает язык всех людей, птиц и животных.
3) Он ведает свои прошлые и будущие жизни.
4) Он читает в умах других.
5) Если необходимо, он может точно и подробно описать, о чем думают другие.
6) Он по желанию может становиться невидимым.
7) Он может подчинить себе чувства: слух, осязание, зрение, вкус и запах.
8) Интуитивно или по приметам он постигает точное время своей смерти.
9) Он дружествен и сострадателен ко всем.
10) Он обретает силу слона и грациозность пантеры.
11) Он четко видит любой объект, будь он близок или далек, груб или тонок или вовсе сокрыт.
12) Он постиг принцип солнечной системы.
13) Он постиг принцип лунной системы, а посему ему известно расположение галактик.
14) Он читает звезды по Полярной звезде и предсказывает грядущие в мире события.
15) Он постиг тело и его функции.
16) Он покоряет голод и жажду.
17) Он обездвиживает тело и ум, которые становятся словно черепаха.
18) Он способен зреть совершенных существ, учителей и мастеров.
19) Он способен воспринимать все и вся.
20) Он постигает свойства сознания.
21) Постигнув свойства сознания, он использует их, дабы зажечь огонь души.
22) Благодаря просветленной душе он обретает божественные способности, которые находятся за пределами обычных чувств.
23) Он способен сознательно покидать свое тело и произвольно входить в тело другого.
24) Он ходит по воде, не тонет в болотах и не боится терний.
25) Он созидает огонь.
26) Он слышит отдаленные звуки.
27) Он левитирует (парит над землей).
28) Он избавляется от страданий и часто живет вне тела.
29) Он обретает контроль над составляющими природы, ее качествами и функциями.
30) Он обретает господство над элементами и их соответствиями.
31) Он хозяин великолепного тела – грациозного, сильного, хорошо сложенного.
32) Он обладает абсолютным контролем над чувствами и умом, а также над их связью с малым «я», или сознанием «я».
33) Он наделяет тело, чувства, ум, разум и сознание предельной остротой и быстродействием, настраивая их на один лад с самой своей душой.
34) Он обретает господство над всеми созданиями и над всяким знанием.
Предостережение
Эти силы сверхъестественны. Если садхака приобрел хотя бы одну, это значит, что он использовал подходящие для своего развития методы. Однако не следует ошибочно принимать эти достижеия за цель своих исканий. Простому смертному они могут показаться желанной наградой, однако садхака видит в них лишь препятствия на пути к самадхи. Даже небожители пытаются искусить садхаку. И если он поддастся соблазну, ему не избежать несчастий.
Становясь рабом сверхъестественных способностей и используя их ради славы, йогин подрывает свою садхану. Он уподобляется человеку, который, спасаясь от ветра, попадает в ураган. Йогин, обретший определенные способности и принявший их за окончательную цель, становится зависимым от них и подвергает себя страданиям, которые они несут вместе с собой.
Поэтому Патанджали призывает садхаку отрешиться от этих достижений – так он откроет для себя врата, ведущие к вечному блаженству. Только непривязанность способна уберечь от гордыни – самой опасной ловушки для тех, кто обретает силы.
Строгое следование предписаниям ямы и ниямы, описанным в садхана паде, гарантирует, что садхака не превратится в пленника этих сил и не станет использовать их во вред.
Мгновение и движение
Мгновение субъективно, движение объективно. Патанджали разъясняет, что мгновение – это настоящее, а настоящее – это вечное «сейчас», которое вневременно и реально. Ускользая от внимания, мгновение превращается в движение, а движение – это время. По мере того как мгновение превращается в движение, возникают прошлое и будущее, а само мгновение исчезает. Следование движению мгновения есть будущее, а его отслеживание – прошлое. Мгновение само по себе суть настоящее.
Прошлое и будущее производят изменения. Настоящее же неизменно. Колебания сознания в сторону прошлого или будущего создают время. Если сохранять устойчивость ума, разума и сознания и осознавать мгновения, не вовлекаясь в движения, можно пережить состояние не-ума и не-времени. Это аманаскатва. Здесь работа ума не мешает созерцателю, который зрит напрямую. Так из пленника ума йогин превращается в его хозяина. Он пребывает в состоянии, свободном от ума и от времени.
Чистый разум
Возвышенный разум незапятнан и не осквернен, исполнен истины и чистоты. Он мгновенно и точно постигает различие между обычными существами, не опираясь при этом на такие критерии, как происхождение, уровень жизни, ее качество или место.
Такой разум исполнен истины и чистоты, подобно самой душе. Йогин, обладающий таким разумом, свободен от гордыни и предрассудков. Его разум и сознание возносятся до уровня души. Подобно меду, который сладок в каждой соте, тело, клетки, чувства, ум, разум, сознание и совесть йогина равномерно и одинаково отражают свет души. Каждая частица созерцателя становится душой. Это кайвалья. Она наступает тогда, когда отвергаются силы, которые влекут метущегося странника, но отвлекают сознание йогина.
IV. Кайвалья пада
Кайвалья означает исключительность, вечную свободу. Кайвалья – это избавление от кармы, т. е. от последствий действия и налагаемых им обязательств. Кайвалья – это абсолютное, неделимое существование. Погружаясь в кайвалью, йогин избавляется от мыслей, ума, интеллекта и эго и становится чужд превращениям гун природы – саттвы, раджаса и тамаса. Он становится гунатитаном – чистым, безупречным существом.
В вибхути паде Патанджали рассматривает чудодейственные силы, которые пробуждаются в развитом йогине, и говорит о том, что, отрешаясь от них, йогин постигает кайвалью – венец йогической садханы. Здесь он пребывает в состоянии полноты души и исключительной единственности.
Заключительная пада Йога-сутр поражает читателя своей полнотой. Описывая природу сознания, эта глава обращает наше внимание на то, что сознание по своей сути абсолютно и исполнено чистоты и божественности. Оно загрязняется вследствие совершаемых нами действий, будь они белые (саттвичные), серые (раджасичные) или черные (тамасичные). Познать абсолютную природу сознания можно благодаря благоприятному происхождению, духовному жару и медитации. Очищающая трансформация сознания освобождает жизненную энергию, которая усиливает процесс эволюции «я». Постепенно человек избавляется от мирских забот, связанных с дхармой (долгом), артхой (средствами к существованию) и камой (земными радостями). Оставляя их пределы, йогин достигает свободы – мокши. Сознание, освободившись от атрибутов природы, растворяется в душе, пуруше.
Кайвалья пада призывает отрешиться от сверхъестественных способностей, пробуждающихся в йогине по мере его духовного восхождения, и разъясняет, каким образом возвышенные йогины, в каком-то смысле оставившие мир позади себя, могут служить миру.
Пять типов йогинов
Патанджали начинает кайвалья паду, перечисляя причины необыкновенных способностей. Во-первых, они могут достаться человеку от рождения в качестве заслуги за правильную практику, осуществленную в предыдущих жизнях. Во-вторых, их можно обрести уже в этой жизни через употребление различных трав (аушадхи), песнопение (мантра), суровую дисциплину (тапас), медитацию (дхьяна) и полную погруженность (самадхи).
К какому бы типу ни принадлежал йогин, энергия природы, которую мы теперь знаем как кундалини, течет в нем в изобилии, подготавливая его к видению бесконечного света души. Если использовать эту энергию неправильно, она уничтожит своего обладателя и иссякнет. Поэтому тапас и самадхи считаются наиболее полезными и безопасными способами достижения самадхи: они создают прочный фундамент для стабильного роста, что существенно уменьшает риск употребить накапливаемую во время практики энергию себе во вред.
Правильное использование своих естественных сил можно сравнить с тем, как крестьянин снабжает водой свои поля. Сначала он орошает поле в пределах окружающих его земляных насыпей, а затем, когда вода полностью пропитает почву, открывает канал, ведущий к примыкающему полю. Из соображений безопасности йогин должен обязательно следовать методу и постоянно усмирять сознание, дабы разумно использовать энергию природы (шакти) и приблизить себя к свободе.
Талант
Чтобы узреть всю силу природы и оценить ее пользу, необходимо обладать талантом. Беда в том, что сила укрепляет гордыню и эго, бросая тень на божественность человека. Эго коренится в том же чистом сознании. Желание же – семя нечистоты – возникает в результате контакта эго с внешним миром. Чистота суть смиренность. Когда она оскверняется умом, она превращается в гордыню, из-за которой сознание рассеивается и принимает форму колеблющихся мыслей. В обретении йогического таланта лучшими средствами являются тапас и самадхи.
Действия
Существуют четыре типа действия: черные, белые, серые и неокрашенные. Действия последнего типа находятся вне досягаемости тамаса, раджаса и саттвы и не определяются ни намерением, ни побуждением, ни желанием. Они чисты и беспричинны и посему не подчиняются закону причины и следствия, который правит всеми остальными действиями. Мотивированное действие в конце концов оборачивается гордыней и страданием. Истинный йогин совершает лишь те действия, которые не имеют мотивов, т. е. свободны от желаний, гордыни и последствий.
Цепочка из причины и следствия подобна мячику, вечно отскакивающему от стен и пола при игре в сквош. Память, сознательная или подсознательная, связывает звенья этой цепи на протяжении многих жизней. Это происходит потому, что любое действие, принадлежащее к первым трем типам, оставляет остаточные впечатления, которые поступают на хранение в самые глубины нашей памяти. Именно они вращают колесо кармы, вызывая к жизни реакции и определяя последующие действия. Последствия действий могут проявиться незамедлительно, а могут ждать своего часа в течение многих лет и даже жизней. Тамасичное действие порождает печаль и страдание, саттвичное приводит к благоприятным результатам, последствия раджасичного действия имеют смешанный характер. В зависимости от своего происхождения плоды действия могут либо привязать нас к вожделению, злобе и алчности, либо обратить к духовному поиску. Остаточные впечатления, которые называются самскарами, рисуют круги нашего существования, определяя место и время рождения, а также социальное положение. Будучи чистыми, действия йогина не оставляют впечатлений и не вызывают реакций, и поэтому они свободны от остаточных впечатлений.
Желания и впечатления
Желание вместе со знанием, извлекаемым из памяти и являющимся остаточным впечатлениям, существует вечно. Желание – это такое же свойство нашей натуры, как и страх смерти. У совершенного йогина желания и впечатления прекращают существовать. Когда чистое, немотивированное действие останавливает механизм причины и следствия, йогин оставляет пределы двойственного мира, а его привязанности и желания блекнут и умирают.
Время
Йогическая дисциплина искореняет невежество, авидью. Когда иллюзии исчезают, время становится вневременным. Время – это континуум, но ему присуще три типа движения – прошлое, настоящее и будущее. Прошлое и будущее вплетается в настоящее. Настоящее же само по себе вневременно и вечно. Подобно глине на гончарном круге, настоящее – мгновение – перетекает в движение, которое оформляется в день и ночь и создает ощущение, что движется время. Ум, наблюдая за движением времени, разграничивает в нем прошлое, настоящее и будущее. Вследствие этого восприятие объектов меняется в зависимости от времени восприятия.
Несмотря на то что постоянные «участники» времени – объект и субъект – в самом существе своем остаются неизменными, ум видит их по-разному в зависимости от развития собственного разума и разграничивает наблюдение и отражение. Поэтому действия и их результат – не одно и то же. Проиллюстрируем это на примере разницы мотивов, которыми руководствуются люди, совершая схожее, на первый взгляд, действие. Разбойник убивает за деньги, солдат – за свою родину, а простой человек – защищая семью от бандитов. Во всех трех случаях люди поступают одинаково. Однако, в зависимости от развития индивида, эти на первый взгляд идентичные действия наполнены совершенно разным содержанием.
Йогин сохраняет бдительность и осознанность в отношении настоящего. Он живет в мгновении, используя прошлое лишь в качестве основы для настоящего и позволяя уму постигать неизменность видимых объектов.
Субъект и объект
Предыдущие главы проливали свет на феномен природы, указывая, что несмотря на то что природа сама по себе вечна, ее качества, гуны, подвержены постоянным изменениям. Превращение гун создает «многообразие» ума, и поэтому последний воспринимает объекты всегда по-разному. При этом объект не меняется, ум тоже остается тем же самым. Однако уму присущи качества настроения и поведения. Подобное дробление ума является причиной авидьи. Ум, разделенный гунами, снова и снова меняет облик человека. Поскольку гуны осуществляют свои движения в ритмичном единстве, по своему интеллектуальному развитию люди качественно отличаются друг от друга, и каждый видит объекты по-своему, хотя сами объекты остаются неизменными.
Оставаясь наблюдателем, йогин изучает уникальные ритмичные превращения гун и пребывает в собственной сути – в душе. Своя суть и суть воспринимаемого объекта для йогина одно и то же. Исследуя самого себя, он приходит к заключению, что объекты не меняются, но он сам создает кажущиеся изменения в них. Он учится постигать вещи без предубеждения, осознавая, что они существуют сами по себе и не зависят от того, кто и как их познает. Ясный, чистый ум йогина видит объекты такими, какие они есть – обособленными и посему не оставляющими впечатлений. Свободный от предубеждений, йогин избавляется от кармы.
Читичитта (универсальное и индивидуальное сознание)
Неизменный созерцатель (чит) суть Господин сознания. Он вечен, неизменен и озарен собственным светом. Созерцатель может быть одновременно и субъектом, и объектом. Он видит каждое изменение, происходящее в уме, разуме и сознании, и осознает, что они являются его порождениями и в состоянии запятнать его, пока живы авидья и асмита.
Созерцатель суть семя, а сознание – росток. Ум – это стебель, а вритти, колебания или мыслительные волны – листья, которые через ум и единое сознание связаны с семенем.
Сознание и его ветви – разум, ум и мысль – становятся объектами для созерцателя. Сами по себе – без сознания – эти ветви не существуют, а сознание не существует без созерцателя. Оно заимствует свет у созерцателя и распространяется по направлению к разуму, уму и мысли. Поскольку сознание не обладает собственным светом, оно не может быть одновременно и субъектом, и объектом. Оно является познаваемым объектом для созерцателя, подобно тому, как вещи и явления внешнего мира являются познаваемыми объектами для него.
Чит (созерцатель, душа, космическое сознание) есть пассивный, всеведущий наблюдатель. Читта же (сотворенное, «проросшее» сознание) активна, она поддается впечатлениям и, будучи напрямую связана с внешним миром, с легкостью вовлекается в него. Однако, проанализировав читту, мы можем установить над ней контроль и привести ее в состояние неподвижности. В этом случае ее, словно магнитом, притянет ее же собственный источник – чит, которому она и уподобится. Поэтому для реализовавшегося йогина чит и читта суть одно. Вся трудность в том, что для обычного человека созерцателем выступает «проросшее» сознание, которое на самом деле лишь притворяется им. Изучая читту, мы начинаем понимать, что она не в состоянии излучать собственный свет, а потому целиком и полностью зависит от своего источника – созерцателя. Пока мы это не поймем, сознание будет оставаться призмой, искажающей восприятие. Как только читта сольется с созерцателем, она превратится в превосходный отражатель и одновременно станет отражением, отражающим чистоту – душа, отражающая душу.
Таким образом, мы видим, что читта может устремляться в двух противоположных направлениях – вовне, к своей матери, к пракрити, и внутрь – к отцу, к пуруше. Задача йоги в том, чтобы сообщить нам окончательную цель читты, которая заключается в движении по второму пути – в движении от внешнего мира к душе. Однако йога не только формулирует для нас цель – она дает в наше распоряжение средства ее достижения. Тот, кто обретает свою душу, становится Йогешварой (Господом йоги) и Йогираджой, Царем среди йогинов.
Предостережение
Патанджали предостерегает, что даже возвышенные йогины не застрахованы от падения. Даже если между читом и читтой достигнуто единство, невнимательность, небрежность и гордыня могут вернуть себе утраченные позиции и образовать раскол в сознании. Потеря концентрации может возродить старые мысли и привычки, которые нарушат гармонию кайвальи.
Если это произойдет, йогину следует возобновить процесс очищения, осуществляя его с тем же рвением, с каким садхаки, находящиеся на ранних ступенях развития, пытаются покорить страдания в более грубой их форме.
Духовный свет, не знающий печали
Пребывая в кайвалье, Йогешвара зрит добродетель, которая струится из самого его сердца. Это дхарма мегха самадхи – дождевое облако добродетели и справедливости. Это словосочетание состоит из двух дополняющих друг друга корней – дхарма, что означает долг, и мегха – облако. Облако двояко: оно может затмить солнечный свет, а может пролиться дождем и прояснить тем самым небо. Если единство читты и созерцателя нарушается, сознание начинает тянуть своего хозяина к земным усладам (бхога). Если же этого не происходит, ученик познает кайвалью. Благодаря йогической дисциплине сознание наделяется добродетелью, позволяя человеку становиться и оставаться йогином, джнянином, бхактаном и паравайрагином.
Тому, кто стал Йогешварой, чуждо действие и его реакция. Такой человек освободился от пут природы и кармы. Ничто в его сознании не в состоянии вызывать следствия. Его слова и поступки чисты, а посему не могут привязать его к природе. Когда заканчивается масло, лампа гаснет. Так и в йогине: когда желания теряют свою силу, лампа ума тускнеет и гаснет сама собой. Отсюда рождается бесконечная мудрость, которая не знает преград на своем пути.
Знание, получаемое посредством чувств, ума и интеллекта, незначительно по сравнению со знанием, которое мы обретаем, когда зрим созерцателя. Это и есть настоящее интуитивное знание.
Когда тучи рассеиваются, небо проясняется, и мы вновь чувствуем свет и тепло солнечных лучей. И разве нужен иной, искусственный свет, если сияет солнце? Когда душа озаряется, мы перестаем нуждаться в отраженном свете сознания.
Реализовавшийся йогин освобождается от власти природы и ее качеств, которые перестают оказывать на него свое влияние. Наоборот, не нарушая и не омрачая истинную славу Йогешвары, они начинают преданно служить и всячески содействовать ему. Такой йогин постигает последовательность времени и его связь с природой. Он увенчан мудростью и пребывает в вечном «Сейчас». Вечное «Сейчас» Божественно, поэтому йогин обретает Божественность. Все цели его жизни достигнуты. Он стал критартханом, осуществившейся душой. Он один и единственен. Он познает истинную свободу и пребывает в блаженстве. Он единственен и совершенен. Это кайвалья.
Патанджали начинает Йога-сутры со слова атха, «теперь». Заканчивая свой трактат, он говорит ити, что значит «это все». Это все – нет ничего за пределами поиска души.
