Kitabı oku: «Чудовище», sayfa 12

Последняя капля

В ослепительном свете было неуютно. Сашка чувствовал себя мифической саламандрой, которая лежит в огне и не может сгореть. Не осталось прошлого, не было будущего, только мучительный момент горения, который никак не кончался. Он хотел смерти, чтобы жестокий свет погас и перестал терзать сознание, в котором проносились странные вопросы и отголоски чувств. Он так сильно этого хотел, что пылающая реальность, наверное, смилостивилась.

Белое пламя начало тускнеть, опадать, наступила темнота. Но вместе с ней пришло жестокое удушье. Сашка понял, что умирать совсем не хочет. Не так. Не сейчас. Он схватился за руки, сжимающие горло и смог оторвать их от шеи, но сделать вдох ртом не смог. Кто-то, навалившись сверху, целовал его в засос.

Маг чувствовал, как длинный язык твари протиснулся куда-то в горло и наполнял тело жгучим холодом тьмы. Мужчина вдохнул носом и почувствовал знакомый до боли запах мыла, крови, гари и опасного хищника. Он перестал биться, расслабился, доверяя и открыл глаза. Тяжесть с груди исчезла почти сразу. Огромный язык выскользнул, оставив ощущение заморозки, которое стремительно расползалось по телу. Сашка смотрел на нависшего над ним Гвида и едва узнавал его. Напарник казался вырезанным из чёрного живого камня, похожий на инопланетного бога с глазами-зеркалами. Но облизнул чёрные губы тонким длинным языком и оскалился.

– Добро пожаловать в этот ебучий мир обратно, Алехандро, – оперативник выпрямился, глядя на товарища сверху вниз.

– Т-ты зад-делался гомонек-к-крофилом? – Сашка нашёл в себе силы улыбнуться.

– Ну я ж тебя не выебал, хотя по канону должен был.

– По ка-канону?..

– Угу, – Гвид встал, отходя и принимая более человеческий вид, – чтобы ты перестал быть ангелом, Алехандро, тебя нужно осквернить. Проще всего это сделать через банальное сексуальное насилие. Но как-то у меня не стоит на придурков с огненными мечами. Пришлось ограничиться закидыванием в тебя тьмы через рот. Расслабься, сейчас тебя здорово приколбасит.

Он не успел договорить, а Сашка уже закатил глаза и затрясся, распластавшись по полу. Оперативник хотел оттащить его на диван, но обернулся, почувствовав опасность. Грянул выстрел. Боль обожгла плечо.

– Адольфыч, прекрати палить, сука! – Гвид поднялся на ноги.

– Разбежался выполнять твои приказы, тварь, – в глазах Валентина металось безумие, окровавленные руки крепко сжимали рукоять пистолета.

– Дай я всё объясню, шеф! – Оперативник вытянул откртые ладони перед собой.

– Обойдусь, – начальник Конторы нажал на спуск.

С такого расстояния слепой бы не промахнулся. Пуля вошла Гвиду в грудь. Он упал на диван, отброшенный силой выстрела, и закашлялся. Валентин двинулся вперёд, прицеливаясь в голову подчинённому.

– Жаль, я не могу тебя так же изувечить, как вы изувечили Катю. Она умирала на моих руках, сволочь ты эдакая! Умирала и улыбалась. Говорила, что зря выбрала тебя, а не меня, – босс прижал дуло пистолета к голове Гвида, – я ведь любил её!

Щёлкнул спуск, но выстрела не произошло. Валентин замер, удивлённо глядя на пистолет.

– Ты запизделся, – Гвид от души пнул мужчину в живот, и тот сложился пополам, – и не заметил, как тварь, используя телекинез, разрядила твой пистолет и заклинила патрон в стволе.

Он поднял упавшее на пол оружие, снял затворную раму и вытащил перекошенный снаряд, бросив его на пол.

– Это первое, – оперативник вздёрнул начальника на ноги и наотмашь ударил по лицу так сильно, что мужчина отлетел к стене, – а второе – я понятия не имел, что Катя погибла!

– Твои твари принесли её в жертву, как какую-то козу, – Валентин поднял разбитое лицо и с ненавистью посмотрел на Гвида, – распороли мою бедную Катеньку на алтаре!

Глава Конторы вскинулся и выбросил вперёд скрюченные пальцы, с котороых слетело бледное синеватое пламя. Большую часть Гвид пропустил мимо, но магия всё же зацепила бок и руку, заставляя одежду мгновенно почернеть, а кожу вздуться волдырями. Оперативник вскрикнул и, почерпнув весть ресурс демона, бросился вперёд, ломая выставленный щит. Серп мелькнул чёрным хищным клювом в руке. Гвид вонзил его в живот Валентина, насадив мужчину на лезвие, как на крючок.

– Не дёргайся, – зеркальные глаза смотрели пристально и спокойно, – пока ты несмертельно ранен. Но если мне не понравится твоё выражение глаз или шевеление носом – рана станет намного неприятнее. Катя не была нужна демонам. Скорее всего её убили ангелы.

Он выдернул серп из тела босса и оттолкнул его к дивану.

– Но Алехандро в её смерти тоже не виноват. Это если ты надумаешь свернуть ему шею. Он вообще был, считай, без сознания почти всё время. Виновных двое. Одного ты не достанешь, но могу достать я – это бог, по воле которого творится эта пиздоплясия. А второй – идиот, который не сказал любимой женщине о чувствах из-за ебучих комплексов. Ты его в зеркале увидишь, когда пойдёшь кровь смывать. В коридоре стоит картонная коробка, в ней набор для инъекции в вену. Вгони себе два куба из ампулы и перевяжись. Когда Сашка очнётся – чаю ему сделай. – Гвид взял со стола тетрадь, пролистал её до нужного разворота с переводом. – А я сгоняю к богу и вернусь.

Мужчина прочитал аморейскую молитву легко, как будто говорил на этом языке всю жизнь. В ту же секунду он исчез, как будто не стоял в комнате. Валентин тихо взвыл, закрыв лицо руками. Он рыдал, размазывая по щекам сопли и кровь, пока рядом не захрипел Сашка.

– Гвид… Где? Валентин?.. – Маг пытался что-то сказать, но голос совсем стих, только губы шевелились.

– Сейчас, – прошептал Адольфович, встал и вскрикнул от боли, схватившись за живот, – подожди немного… Ух! Я сейчас.

Он вышел в коридор, нашёл коробку, о которой говорил Гвид и пошатываясь ввалился в ванную. Взглянув на себя в зеркало, Валентин болезненно поморщился, вспомнив слова оперативника, и принялся наскоро отмывать кровь. Он перетянул руку жгутом, выудил из аптечки шприц и незнакомую ампулу, набрал нужное количество жидкости и сделал иинъекцию. Тело потряхивало, но боль отпустила практически сразу. Перевязав рану, Валентин вышел и помог Сашке сесть.

– Подожди ещё немного, хорошо? Я сейчас чаю тебе сделаю и дверь завалю чем-нибудь. А то мы тут слишком уязвимы.

Маг кивнул. Пока шеф ставил чайник, ворочал мебель, охваченный приливом сил, Сашка пытался вспомнить хоть что-то. Разум метался, ощущая огромный провал между вечером, когда вместо Гвида в квартиру явился кто-то из ангелов, и багровым рассветом, грохотавшим автоматными очередями за окном. Но всё, что он мог вспомнить – это бесконечное умирание в белом пламени, которое причиняло боль, но не могло убить. Потом удушье, поцелуй, который был похож на изнасилование, и мучительное возвращение в сознание. Но между этими событиями точно что-то было.

Он закрыл глаза и представил слепящий белый свет. За ним пришло чувство острого одиночества и потерянности. Как будто его оторвали от всего родного, близкого, необходимого. Это ощущение неприкаянного одиночества длилось, пока не всплыл в памяти день, который потом почему-то забылся намертво. Он шёл из школы и увидел, как темноволосый парень с яркой алой помадой на губах украл из магазина целую сумку продуктов под носом у охраны. Парень довольно жмурился, закуривая, когда увидел Сашку. Тогда в груди у будущего мага потеплело, как будто он встретил кого-то родного и давно потерянного. Незнакомец тоже замер, присмотрелся и протянул вперёд руку. Их пальцы соприкоснулись и произошёл как будто взрыв, но без разрушений. Только всё вокруг обняла невидимая волна изменений, а перед глазами промелькнули тысячи лет человеческой истории. Их растащило в разные стороны. Сашка тогда подумал, что упал, память скрыла всё, как будто и не было.

– Александр, держи чай, – прозвучал голос Валентина над ухом.

Маг вздрогнул и кивнул. Руки чуть обжигались об бока кружки. Напротив сидел босс, пил чай и морщился, прикасаясь к животу. Сашка видел, как повязка под рукой мужчины намокает от крови, а кожа бледнеет. Он молча показал на рану Валентина и жестом попросил его убрать руки. Когда шеф попытался возразить – натолкнулся на тяжёлый взгляд и сдался. Маг снял бинты, прощупал рану и нахмурился. Голос ещё не вернулся, иначе он бы с удовольствием высказался. Он ощущал не только пальцами, а всем существом, что ранение крайне отвратительное, заражённое тьмой и не поддающееся лечению с попомощью стандартных методов. Усадив Валентина в кресло он извинился одними глазами, сложил пальцы в формулу лечения и приложил ладони к животу мужчины.

По началу босс крепился, сжимая зубы, потом тело от боли начало дрожать, и он закричал. Саня не давал ему слишком сильно дёргаться, крепко прижимал за плечо к спинке кресла и не отнимал руки от живота, пока из раны не начала течь густая отравленная кровь. Чем больше её вытекало, тем легче становилось Валентину. Когда маг отнял руки, шеф обессиленно откинулся в кресле, пытаясь дрожащей бледной рукой стереть липкий пот с лица. Сашка сходил на кухню, разогорел чайник снова и принёс раненному горячего питья.

– Ты-то сам… Как? – спросил начальник, борясь с одышкой.

– Получше, – едва слышно просипел маг, – а где Гвид?

– У бога…

Что-то полыхнуло прямо посреди коридора. Сашка сложил руки в атакующий триггер, он был уверен, что до них добрались твари снаружи и готов бороться насмерть. Серая густая дымка ещё не рассеялась, из неё выступил худощавый мужской силуэт.

– Ты проиграл, сука! – Крикнул Гвид и рухнул на колени.

Он него шёл пар, как будто одежду облили кипятком на сильном морозе. Мужчина задрожал всем телом, смеясь сначала тихо, а потом всё громче до истерического хохота, который резко оборвался. Гвид вздрогнул, как при рвотном спазме, прогнулся, падая на четвереньки, широко открыл рот и часто задышал. Сашка хотел сорваться ему на помощь, но тот поднял руку, останавливая напарника, зашёлся в кашле, а потом его прорвало. Изо рта Гвида хлынул поток прозрачного дыма, в котором мелькали яркие искры.

Как заворожённый маг наблюдал, как дымок рыскает по комнате, как стая живых существ, потерявшихся в незнакомом месте. Туман становился всё гуще, Сашке казалось, что он слышит хор голосов, которые что-то беспрерывно говорят. Гвид вздрогнул в последний раз и упал на пол, зябко ёжась и дрожа. Искры подлетали к самому его лицу, кружили над головой и, казалось, пытались растормошить.

– Валите… – Тихо простонал оперативник. – Вон отсюда. Вы свободны.

Сбившись в густую молочную дымку, искрящуюся разноцветными огоньками, странное явление просочилось сквозь баррикаду в дверном проёме и исчезло. Сашка отмер и бросился к товарищу. Гвид был холодным, как лягушка, но под полуприкрытыми веками блестел серебристый зрачок. Он был в сознании.

– Ты какой-то бледный, Гвидо, – улыбнулся Сашка, стаскивая с дивана плед и укрывая напарника.

– На себя посмотри. – Огрызнулся тот, слабо улыбаясь. – Просто у бога нет сигарет и кофе. Херовый он хозяин, Алехандро.

– Расскажи, что там было, – маг замер, вцепившись в край пледа.

– Не сейчас. Я хочу выспаться…

На последних словах Гвид закрыл глаза и отключился. Сашка порылся в своих вещах, набросил поверх пледа свою куртку и положил под голову подушку. Он подошёл к окну и приоткрыл его. Где-то ещё завывали сирены, дымили пожары, но стихли выстрелы и взрывы. Маг выдохнул, глядя, как небо заволакивают тучи, и пошёл на кухню. Он хотел сделать макарон по-флотски и выкурить сигарету. И ни о чём не думать.

В кастрюле кипела вода. Жёлтые завитки макарон ныряли в пузырьки. Фарш шкварчал, перемешанный с томатной пастой, луком и специями. Сашка дымил сигаретой и думал, хочет ли он вспоминать то, что натворил. Сознание упорядочивало всё по полочкам. Он вспомнил ощущения дневного почти всемогущего существа, которым стал. Что-то из событий всплывало кровавыми картинами, обрывками ужасных воспоминаний, но Сашка старался в них не углубляться. Слишком больно и мерзко было ощущать свою причастность к этому жестокому спектаклю.

Зато его прошлое существа, которое осталось в нём, разворачивалось очень красочно. Многие годы дух скитался из пророка в пророка, из одного разума в другой, захватывая учёных и политиков, чтобы пробраться к власти. Все эти путешествия проносились, как диафильмы перед глазами нарезкой из ярких кадров.

Тысячелетия в поисках своей второй половины – тёмной части божества. Только соединившись две части целой силы могли освободить бога, дать ему власть над всеми душами мира, без условностей. А дальше можно было захватывать другие миры, чтобы расти, становиться сильнее.

Глядя на кипящие макароны Сашка улыбнулся. Амбиции выдуманного и оживлённого людьми божества поражали размахом, но план не удался. Он выбрал не то вместилище для своей тьмы. Если с ним, Сашкой, проблем не было, то Гвид был ходячей проблемой. Это их и спасло. Он не сдавался в борьбе за свою жизнь. Не спасовал даже перед богом. Маг всё ещё улыбаясь снял макароны с плиты. Горячая вода вытекала из-под крышки кастрюли. Саня забросил в макароны зажарку из фарша и хорошенько перемешал.

– Эх, ещё бы сыра, – вздохнул он мечтательно.

Разложив еду по тарелкам, Сашка поставил чайник на плиту. Вспоминая прошедшие недели маг хмыкнул. Сколько всего было замешано на кофе и сигаретах. Подхватив тарелки он вышел в комнату и слегка прикоснулся локтём к Валентину. Тот встрепенулся и поднял вверх руки, потягиваясь. Он уже не выглядел таким бледно-зелёным, только подрагивал немного и зевал.

– Спасибо. Я голодный, как стая гиен! – Валентин принялся закидывать горячие макароны в рот.

– Аккуратно. – Маг кивнул одобрительно и принялся за еду. – Как думаете, он скоро очнётся?

– Гвид очень долго не спал нормально. Пусть отдохнёт. Мы же наблюдаем, – Валентин внимательно посмотрел на пол, где, свернувшись в кокон из пледа, сопел оперативник, – если что – отвезём его к специалистам.

– Сейчас наверное все специалисты заняты. Город полон пострадавших, – Сашка отложил тарелку на стол, – вряд ли кто-то сделает огромное одолжение и будет разбираться с оперативником Конторы, впавшим в летаргический сон.

– А можно не пиздеть под ухом? – Сонно пробормотал Гвид, глубже заматываясь в одеяло.

После

– Гвид, ты с ума сошёл? Ну какая к чертям пицца?! – Сашка негодовал глядя, как напарник осматривает одежду и шипит сквозь зубы.

– Обычная, Алехандро, которую в рот суют и зубами так клац-клац. – Он изобразил пальцами жующие зубы. – Чёрт, куртке пизда! Жалко.

– Да с чего ты взял, что пиццерия работает? В городе хаос…

– В мире. Ты думаешь, что вот эта херня только в Москве произошла? Нет, весь мир накрыло.

– И ты думаешь, что уцелела пиццерия?! Гвид… Блин, слов у меня нет! – Маг всплеснул руками и понизил голос. – Посмотри на Валентина, он же едва держится!

– Пожрёт – станет легче. Адольфыч, пошли горе заедать пиццей! Блядь, и футболке пиздец, – он просунул в прожжённые дыры пальцы и задумчиво ими пошевелил, – обидно. Адольфыч! Тебя всё равно достанут. Пошли навстречу неприятностям! Они же ждут.

Валентин уже десять часов почти не шевелился. Его телесная рана успешно затягивалась, а вот душевная только сейчас проявила себя в полную силу. Адреналин схлынул и шефа раздавило осознание произошедшего. Мужчина сидел в кресле, подобрав ноги, и смотрел пустым взглядом в стену. Изредка по посеревшим щекам катились слёзы, и шевелились бледные губы. Он не обратил внимания на подошедшего Гвида даже когда тот перегородил солнечный свет. Оперативник секунду внимательно смотрел на начальника, потом размахнулся и отвесил ему тяжёлую оплеуху тыльной стороной ладони.

– Очнись, ёбаный страдалец! Ты даже сдохнуть не можешь нормально! Вставай, пошли жрать.

На удивление это подействовало. Валентин поднялся, пошатываясь, и пошёл к выходу. Гвид двинулся следом, махнув напарнику.

– Ты ведь даже не знаешь, что там, на улице! – Проворчал сквозь зубы маг, помогая отодвинуть тяжелый комод с прохода.

– А сейчас и выясним! – Оперативник отбросил тумбочку и перешагнул через остальные вещи.

В подъезде было тихо, как будто не было кровавой ночи и всеобщей паники. Клацанье когтей по железу заставило Сашку вскинуться. Он бегло осмотрелся и выдохнул. Снаружи на жестяной подоконник подъездного окна уселись голуби и увлечённо чистили перья. Мужчина расслабил руку, сложившуюся в пасс и нагнал отошедших спутников.

Дверь открылась, выпуская компанию в тёплые майские сумерки. Город шумел неравномерно, как сердце, работающее с перебоями. Чтобы уловить это несоответствие нужно было хорошо знать Москву. Троица шагала по улицам, глядя на следы разрушений, которые лениво латали рабочие, в сторону Конторы. Гвид завернул к дому, в котором была знакомая всем кофейня. Сашка вздохнул. Он сомневался, что заведение уцелело, но напарник шагал так уверенно, что остановить его можно было разве что танком.

Дом действительно обгорел с одной стороны. Фасад был забрызган кровью, окна выбиты. Вывеске кафе тоже досталось: от пластиковых букв остались только торчащие обрывки проводов и мерцающие лампочки. Но двери были открыты. Гвид не сбавляя скорости вошёл, махнув спутникам. Сашка аккуратно переступил порог и огляделся. Кроме кое-где заклеенных плёнкой битых окон всё было целым. Всё тот же сонный паренёк стоял у кофемашины, он окинул вошедших равнодушным взглядом, молча пожал Гвиду руку и принялся колдовать над бумажными стаканчиками.

– Ведь почти не пострадало, – маг осматривал помещение удивлённо, как будто хотел найти следы срочного ремонта.

– Угу, – оперативник забрал кофе и раздал спутникам.

– Валентин Шефер, – в двери вошли двое в штатском, но было что-то в них странное: манера держаться, быстрый взгляд, оценивающий обстановку, – можно вас на пару слов?

Сашка подался вперёд, но напарник придержал его за руку. Маг негодующе воззрился на Гвида.

– Это же службисты! Они Валентина заберут! – Прошептал он, глядя, как шеф растерянно хлопает глазами.

– Знаю, – оперативник был само спокойствие, он глотнул кофе и громко кашлянул. – Господа агенты, наш босс немного не в форме. Ему бы не помешала помощь хорошего мозгоправа и отдых.

– А вы Гвидон, верно? – Один из федеральных агентов окинул скривившегося мужчину цепким взглядом и улыбнулся. – Отличная работа! Вы, конечно, немного нарушили, но всё на благо.

– Что будет с Конторой? – Гвид прищурился и вытащил сигарету.

– Если господин Шефер не в состоянии управлять отделом – назначим кого-то другого. Пока вопрос подвешен, – обтекаемо ответил службист и вернулся к Валентину.

– Ни черта не понимаю! – Саня нахмурился, глядя на напарника.

– Пошли, за пиццей объясню, – мужчина кивнул в сторону выхода и махнул парню за прилавком, прощаясь.

– А…

– Нормально с ним всё будет, – оперативник вытолкнул друга за дверь и пошёл знакомым маршрутом к пиццерии, – его подлечат, в санаторий отправят, наградят и на пенсию досрочно выпнут.

Маг хотел что-то ещё спросить, но замер с открытым ртом. Посреди улицы стоял раскуроченный БТР. Обшивку как будто вскрыли чем-то очень острым. Толстые листы брони прорезаны насквозь, колёса в лоскуты, по корпусу брызги крови. В мозгу где-то глубоко заворочались воспоминания о выстрелах, жалобном стоне железа и предсмертных криках. Сашка зажмурился, а когда открыл глаза – увидел занесённую руку Гвида.

– Нет! Я в порядке! – Он закрылся от возможной пощёчины.

– Чуешь, да? – Оперативник широко улыбнулся и опустил руку.

– Изучил.

– Прокол. Видимо, повторяюсь, – мужчина цыкнул и потащил напарника дальше по улице, – а ты что-то спросить хотел, вроде?

– Да. За что босса наградят?

– За раскрытие и устранение угрозы тайной атаки недружественного государства. – Гвид распахнул дверь в подвальчик. – Что глазами хлопаешь? Сейчас, должок отдам, будем жрать и прояснять ситуацию.

Подвал с пиццерией вообще не изменился. Тот же небольшой зал, витрины, аппетитный аромат пиццы. Эвелина стояла за прилавком и как обычно что-то натирала. Она подняла на Гвида внимательный взгляд и кивнула.

– Эви, как оно? – Оперативник улыбнулся, как будто ничего серьёзнее пробки в центре не случилось.

– Клиентов с утра маловато, – пожаловалась девушка, откладывая полотенце, – ты третий.

– Многие из них вчера откинулись, – спокойно отозвался мужчина, наваливаясь на прилавок, – но я тебе новых подгоню. Вот адрес, туда нужно отправить всего самого лучшего и вкусного. Если человек жив – оценит по достоинству.

– Все твои друзья либо мертвы, либо безумны? – Эвелина заглянула за занавеску и передала брату бумажку с заказом.

– Не знал, что у меня есть друзья, – Гвид хмыкнул и посмотрел на аппетитные кусочки за стеклом, – дай нам с Алехандро по кусочку с ветчиной.

Расплатившись за пиццу напарники поднялись из подвала и устроились на скамейке. Кофе в стаканчиках остыл, еда обжигала пальцы. Мужчины сидели и молча жевали некоторое время.

– Ты рассказывай, – Сашка качнул стаканчиком, – за что государство так Валентина возлюбило.

– За то, что под его чутким руководством оперативный сотрудник провёл тщательное расследование и предоставил общественности доказательства тайной атаки биологическим оружием, – на одном дыхании протараторил Гвид и вытащил сигарету.

– Что?.. Какое расследование? На бред похоже, – маг принял из рук оперативника курево и потянулся к огоньку зажигалки.

– Для этих по пояс деревянных – самое то легенда, – мужчина затянулся и презрительно поморщился, – в личный разговор с богом они бы не поверили даже если бы я этого бога за ноздри приволок. А расследование действительно было. Один харек давно взломал информационную блокаду и спокойно переправлял информацию отсюда за бугор и обратно. А я через него узнавал важные новости.

– Я помню статьи у тебя дома, – Сашка затянулся, неотрывно глядя на напарника.

– Ага, если бы я не работал в Конторе – мои яйца бы уже растянули между Химками и Красной Площадью. А так свобода без наглости. Я у толерантных подглядывал методы работы с заражёнными, делал выводы, что-то таскал на работу. Делился, – Гвид улыбнулся криво, – только не все применяли. Ну а когда пошла свистопляска с ритуалом – я стал собирать информацию тщательно по последним исследованиям. Ну а соседи наши любители потрясти елдой угрожающе. Они начали рассказывать о том, что на основе аномального излучения можно делать оружие нового поколения, а заражённых использовать в бою. Друг мне взломал несколько несколько сырых наработок. Из говна и палок мы слепили настоящую информационную бомбу.

– Зачем? Чтобы Валентина спасти? – Напарник непонимающе нахмурился.

– Да сдался тебе наш босс, как зайцу быйчий хер! – Отмахнулся оперативник, выбрасывая стакан в урну. – У Адольфыча своя башка на голове имеется. Не пропадёт. Я договорился с другом: он программирует отправку информации во все главные СМИ, на новостные порталы, во всея Интернет. Чтобы каждая собака поняла, что демоны и ангелы – не ёбаное чудо и посланцы божьего гнева, а происки врагов и интервентов.

– Ты лишил его энергии! Просто все усилия обнулил! – Саня выронил сигарету и уставился на напарника круглыми от удивления глазами.

– Ну, не все. Отдельные дебилы в своей упёртости хуже бульдозера. Но в основном люди реалисты. Дай им реального врага и плевать им будет на идею. Перегрызть глотку ближнему интереснее, – Гвид развёл руками, как заправский фокусник. – Осталось только завязать с тобой потасовку.

– Почему ты не убил меня? – Маг посмотрел в сторону метро, вспоминая их вылазку под землю.

– Потому, что я хочу жить, – мужчина поднялся и пошёл по улице, товарищу пришлось догонять, – мы с тобой, Алехандро, половинки. Не те, что в дерьмовых любовных романчиках розовыми соплями обмазанные сосутся под луной. А как половинки одной таблетки. Или жопы. Или мозга. Мы – часть силы бога. Он ставил на то, что мы сойдёмся в бою и будет большой бум! Один из нас прикончит другого, проигравший вернётся к нему первым, победителя он призовёт позже. В любом случае он получит охереть сколько энергии и мир бонусом. Если бы я убил тебя, то богу со своими выебушками был бы нахрен не нужен. Он бы меня на ноль помножил в раз.

– И ты решил смешать наши полярности, столкнуть их снова… – Сашка схватился за голову.

– И жахнуть мир ещё одним выбросом, да, – Гвид широко улыбнулся, глядя в небо.

– Потом ты дополнил молитву, почерпнув знания из своего сознания и прочитал. – Маг посмотрел внимательно на спутника. – Каким он был?

– Бог? Таким, как к нему относишься, – оперативник глянул на товарища усмехнувшись, – я его не очень люблю, сам понимаешь, и увидел что-то вроде твари из подземки, только больше. Наземная каракатица в балахоне с вытянутым черепом, руками-щупальцами и светится. Иногда сквозь этот видок прорывалось что-то совсем необъяснимое. И, наверное, более настоящее. Вроде чёрной дыры, из которой летели слова-мысли, когда он ко мне обращался. Знаешь, он хоть и создан людьми уже бесконечно от нас далёк. Из человеческого у него только ненасытная жадность и гордыня. Он сказал, что мир наш в любом случае закончит, как кормёжка для какого-нибудь бога. Слишком много силы вылилось. На неё, как вороны на падаль, слетятся любители дармовой жратвы.

– Что теперь будет?

– Кризис, Алехандро. Как с фондовым рынком времен великой депрессии. Силы сейчас много – огромное количество поверивших умерло, а их искры никто не впитал. Они распределились в нашем мире гигантским облаком, типа радиоактивного. Сейчас всё вокруг перенасыщено силой, – Гвид поднял руку и она заискрилась от электрических разрядов, – любой, вообще любой может творить настоящие чудеса.

– Начнётся хаос… – Взгляд товарища заметался по улице, словно он пытался вычислить, откуда на него нападёт свихнувшийся от всесилия человек.

– Ага, люди поверят в себя. Начнутся магические баталии и растрата силы. И либо её скопится столько, что из битвы появится новый жестокий бог в человеческом обличии. И каждый, свергнувший его будет становится богом. Настоящая кровавая баня, – оперативник снова закурил и хищно оскалился, – средневековье в самом страшном его смысле. Либо ресурс истощится и люди начнут искать новую веру. Они обязательно её создадут.

– Но сначала поляжет куча народу, – мрачно проговорил Саня, пиная кусок бетонного крошева.

– Да и хуй на них. Дебилов во все времена хватало. А вот то, что изменится мир… – Гвид покачал головой, затягиваясь. – Слишком многое из того, что мне нравится, может исчезнуть.

– И ты, конечно, придумал, как быть, – напарник сложил руки на груди и остановился посреди развороченного перекрёстка.

– Читаешь мысли, а?

– Нет, изучил твою ехидную рожу.

– Это ты молодец. Понимаешь, Алехандро, – мужчина внезапно подошёл к товарищу близко, закинул руку на шею и доверительно понизил голос, – нас с тобой папочка бросил. Дважды обоих. И что ты, что я будем вечно скитаться по земле неизвестно до какого времени. При этом вполне возможно начнём очень быстро стареть, когда сила сойдёт на ноль. Среди людей нам места нет. Но я бы не отказался стать новым богом.

– Ты совсем поехал, Гвид?! – Сашка отпрыгнул бы, но предплечье оперативника врезалось в горло.

– А ты раньше не догадывался? Короче, моё дело предложить, – Гвид отошёл и бросил окурок под ноги, – можешь и дальше белое пальто выгуливать, а я пойду сотворю пару чудес и двину проповедь.

Постояв под погнутым светофором немного, маг возвёл глаза к небу. Над Москвой облака складывались в огромную надпись "Маша – шлю…". Бессильно зарычав, Сашка бросился догонять напарника. Как ни прискорбно, но тот был снова прав. Этому городу не нужен был герой. Этому миру нужен был бог. И лучше это будет знакомый бес, чем незнакомый ангел.

– И с чего ты начнёшь свою божественную предвыборную компанию?

– Со справедливости.

– Опять кого-то убьёшь…

– Как ты догадался?

– Ты повторяешься.