Kitabı oku: «Роза с железными шипами: Начало», sayfa 4
Маша неожиданно повернулась к Лаврентьеву и посмотрела прямо ему в глаза, отчего тот слегка испугался. Он сразу отвел взгляд, осознав, что довольно долго пялился на нее, созерцая красоту этой милой девушки с чистым сердцем. Он робко придвинулся к ней и хотел продолжить разговор на какую угодно тему, лишь бы не дать тишине погубить их диалог, и насладиться музыкой Машиного голоса. Вдруг она спросила его:
– Простите за такой вопрос, вам нравится кто-нибудь?
Саша опешил. Такого вопроса он точно не ожидал и засмущался еще больше, так, что его лицо бросило в жар. Он не знал, что сказать на все это, и не мог понять, к чему ведет его собеседница.
– Ну как сказать… Много кто… Собаки, кошки. Природа…
Он понял, что уже начал нести полную околесицу и абсурд. «Какие кошки, какие собаки?» думал он, пытаясь сообразить, как мигом исправить ситуацию.
Он перевел взгляд на Машу. Она смотрела ему в глаза, словно пытаясь в них что-то найти. В сердце кольнуло, и Саша начал ощущать то же состояние, как и при их первой встрече. Его осенило, что именно в такие моменты, большинство дураков и упускают свой шанс, до последнего оставаясь ни с чем, кроме страданий и уничижений.
– Но мне кажется, что еще кто-то…
Она покраснела и потупила взгляд в землю, разглядывая травинки возле своих ног. Саша взглянул на нее и испугался, что он мог взболтнуть лишнего.
– Все хорошо? Ты извини, если я слишком…
– Нет, нет, все нормально. Я сама задала такой вопрос.
Они оба замолчали. Листья, колеблемые на ветру, тихо шелестели. В густых зарослях кустов чирикали воробьи и пищали синицы. Болотные ирисы, поблескивая желтыми цветами сквозь ряд зеленых стеблей и листьев шумели, словно пытались подпевать ветру. Где-то далеко был слышен лай собаки и гудение машин. Саша сидел и ни о чем не думал. В такие моменты как раз ни о чем не нужно думать. Саня вспоминал, как танцевал с ней, там, на поляне, усеянной цветами в мире фантазий и грез. Музыка из кафе все назойливее звенела в ушах. Все шло к одному, к тому, о чем только можно мечтать любому одинокому человеку, оставленному судьбой ни с чем. Саша, дрожащими пальцами аккуратно коснулся Машиной руки. Она дрогнула от неожиданности, но ничего не сказала.
Саша глянул на ее лицо, увидел слезы, капающие из ее глаз платье, усыпанное пестрыми цветами на белом фоне. Он испугался, что это из-за того, что он взял ее за руку и принялся ее изо всех сил успокаивать, но то были не слезы огорчения или испуга. Это было то самое чувство, которое испытал Лаврентьев ночью, придя домой с празднества. Слезы счастья и благодарности судьбе, за то, что она дала такой шанс на счастье. Отчасти это были слезы от переживания и страха все испортить одним неловким движением. Старый дуб радостно шелестел ветвями, торжественно разговаривая с ветром об еще одних влюбленных.
День близился к концу. Они условились встретиться еще, через неделю. На этот раз они обменялись телефонами, что значительно упростило их отношения.
Проводив Машу до дома, Александр пошел к себе. На улице было уже темно и настал комендантский час. Темные аллеи парка, подсвечиваемые в некоторых местах фонарями, напоминали ему события прошедшего дня. От некоторых воспоминаний Сашу бросало в припадок радости, отчего он начинал прыгать на месте. Спустя пол часа Лаврентьев наконец дошел до своего дома. Ноги зудели от напряжения, а в горле пересохло. Он поднялся по лестнице на свой этаж. Неспешно, дрожащими пальцами он открыл дверь, вошел в квартиру и закрыв ее сел на пол, прямо в прихожей. Саша был готов прыгать от радости, но сил уже не было. Скинув с себя ботинки, он, не включая свет, пошел в сторону кухни. По пути он наступил в лужу, которая образовалась еще днем, когда Саша забыл выключить воду и уснул. Он усмехнулся, снял носки и пошел дальше. Слабый свет уличных фонарей пробивался сквозь занавески, освещая блестящий кран. Александр достал кружку и налил в нее воду. Выдохнув весь воздух из легких, он, трясущейся рукой начал подносить ее к губам, как вдруг, сзади, возле затылка послышался щелчок предохранителя. Лаврентьев застыл, сердце колотилось так, словно сейчас готово было лопнуть. Сзади кто-то был, и Саня, чувствуя, что смерть уже близко, закрыл глаза. Но вдруг он услышал чем-то знакомый басистый голос:
«Не оборачивайся. Я пришел поговорить».
Глава 6. Истина
Саша стоял неподвижно. У него был пистолет, но он лежал в сейфе, который находился в спальне рядом с кроватью. В такой ситуации просто невозможно было ничего предпринять и оставалось лишь следовать инструкциям того, кто был при оружии. Лишь выждав нужный момент можно было действовать, а пока…
– Можешь пить – сказал человек, стоящий сзади.
Саня нахмурил брови, но воспользовался предложением, потребность в воде брала верх. Допив до дна и немного повернув стеклянную кружку, он попытался сквозь отражение в дне разглядеть того кто сзади. Но было темно, так что эта гениальная идея не принесла результата.
– Сядь. – уже приказным тоном сказал мужчина.
Саша нащупал сзади стул и сел, облокотившись на стол.
– Сиди и внимательно меня слушай. Я тебе не враг, но имею полное право пристрелить тебя на месте. Я здесь, чтобы раскрыть тебе глаза и показать реальных врагов. Теперь вопрос: какие документы организации «Омега» ты видел в архиве ФСБ?
Саша тут же понял, что это не простой вор, которому нужны деньги, или номер карты. Если что-то связанно с «Омегой», значит это либо «Омега», либо те самые, которые от нее пострадали. Он сразу решил быть осторожнее в словах и не говорить подробностей, а лишь то, что он якобы вскользь видел документы, не вдаваясь в подробности.
– Я видел папку с символикой организации «Омега».
Саша стал действовать по схеме на случай допроса, которой их обучали, когда принимали на работу. Основной принцип был таков: давай врагу неверную информацию и старайся запутать. Выстраивая противнику ложную, но вполне логичную картину, можно сохранить данные и собственную жизнь, без геройства и лишних жертв.
– И больше ничего?
– Нет, только папку.
Сзади послышалось шуршание пакета и шелест бумаги, и на стол приземлились несколько листов. На них были те самые чертежи, которые Саня подробно изучал в архиве, среди гор документов и развалин шкафов.
– Это бумаги, которые ФСБ изъяло у «Омеги» – сказал незваный гость – на чертеже, самая мощная бомба за всю историю человечества. Одна такая штука уничтожит пол страны, а теперь государство планирует взять их на вооружение для устрашения конкурентов. Подумай хорошенько, что будет, если их пустят в производство?
– Хаос – ответил Саша, сделав вид что его озарило.
– Именно. Ты хочешь этого?
Саша сидел на стуле, косо посматривая на бумаги. Кое-что привлекло его внимание. Под чертежом был документ, на который была приклеена фотография. «Может увидев фото, у меня появятся зацепки для установления личности этого упыря» – подумал Саша. Он протянул руку и аккуратно вытащил листок. Это было личное дело, но в немного другом формате, заметно отличающемся от привычного для сотрудника ФСБ. Взглянув на фото, Саня остолбенел. На фотографии была его покойная мать, Лаврентьева Елена. Она была в составе организации «Омега», в графе «специальность» было написано: «Микробиолог». Саша сидел, молча смотря на фото матери. Все что ему было известно, это то, что она была ученым. С малого возраста Саня хорошо знал природу. Мама всегда рассказывала Сашеньке о разных растениях и животных, о том, как они живут и что каждая зверюшка несет свою пользу миру. Саша всегда слушал ее с увлечением и мечтал тоже стать ученым. Он часто гулял с ней на природе, постоянно задавая вопросы о каждой букашке и травинке, которая только попадалась ему на глаза. Мама отвечала на все его вопросы, и для него она была самой-самой красивой и умной. И самой доброй мамой на всем белом свете. Слезы невольно подступали к глазам. Слишком рано невинное дитя лишилось материнской любви. Родителей застрелили на глазах у пятилетнего ребенка, оставив его на произвол судьбы в этом мире, ставшим для него жестоким и холодным. Иногда легче даже детям, которые не знали своих родителей, чем тем, кто помнит теплые мамины руки и колючее папино лицо. Саша оказался тем, кто потерял все что имел, что было для него неотъемлемым. Но он продолжал жить с вырванным куском души, потому что знал: каждая, даже самая маленькая букашка несет пользу миру, и он не исключение. Он был жив, и слова матери просто не позволяли ему думать о том, что он выжил по случайности и что даже если он умрет, ничего не изменится. После усыновления его Игорем Федоровичем, он уже не познал родительской любви, отчего остался замкнутым человеком, думающим головой, а не сердцем.
Саша сидел и смотрел на ее фото, вспоминая все моменты своей жизни, проведенные с матерью. Сквозь наплывшие слезы он прочитал ее дело от начала и до конца: на подделку документ похож не был. Немного подержав в руках, он положил бумагу левее груды документов и начал копаться в стопке чертежей. Сложные механизмы, которые были человечеству в новинку, летели в разные стороны, не приковывая внимания Александра ни на секунду. Ближе к низу стопки, он нашел еще одно личное дело. Взяв папку в руки и проведя по ней ладонью, он выдохнул. Медленно открыв ее, Саша увидел то, что искал. Ему оставалось только предполагать об этом, но все же Александр был уверен в своих догадках. В его руках оказалось личное дело Николая Лаврентьева – отца Саши. В графе «специальность» было указано: «Инженер-конструктор» Лаврентьеву наконец пришла гениальная мысль, что он может получше узнать об «Омеге» и принадлежности его родителей к организации. «Стоит выслушать его предложение. Я и сам не верил до конца документам в архиве, ведь зачем гоняться за организацией, которая выполняет работу полиции, лучше нее самой» – думал он и глядел на строгий, но добрый взгляд отца, который так и не успел сказать все важные слова, какие должен сказать каждый отец своему сыну.
Саша молча смотрел на фото отца, которого не видел с пяти лет. Протерев глаза, Александр спросил:
– Что вы хотите, чтобы я сделал?
– Внизу стоит транспорт. Вы сядете и поедете со мной. Командир хочет поговорить с вами.
– Командир? – удивленно спросил Саша. Он не думал, что этот разговор зайдет так далеко. Попасть на ковер перед каким-то «командиром», тем более он еще не до конца понял, кто с ним говорит.
– Куда вы собираетесь меня отвезти? Вы вообще кто?
– Можешь мне доверять. Я отвезу тебя на базу «Омеги»
– Слушай, давай на чистоту – перебил его Саша – с чего мне тебе доверять? Почему я должен куда-то с тобой ехать?
– Твои родители, они тоже были агентами «Омеги», так что тебе там будут рады – мужчина ухмыльнулся, после чего насмешливость в голосе моментально пропала – ты сражаешься не с теми. У нас произошла серьезная утечка информации, и теперь мир уже не будет прежним. Нам требуется лишь собрать все документы обратно и все. Нас неоправданно признали преступной организацией, как только мы предложили помощь, но отказали предоставить государству запретные технологии. Армия, полиция, ФСБ, все должны понять, что враги не мы, а те самые, которых уничтожил наш экипаж возле вашего бункера.
– Хорошо, но тогда я должен убедиться, что я буду в безопасности, как переговорщик…
– Нет – жестко ответил мужчина – ты едешь не от них, нам нужен ты, а не ФСБ.
– Почему именно я? – недоуменно спросил Саша.
– Потому что твоих родителей убил тот, против кого мы сражаемся.
Саша не совсем понимал, зачем «Омеге» нужен именно он, и откуда этот человек знает судьбу его родителей.
– Кто ты? – спросил Саша после недолгой паузы, пытаясь сложить хоть какой-то пазл в голове.
– Я же уже тебе говорил тогда, что встретимся…
«Тот самый, диверсант!» подумал Саня. Он резко вскочил, чтобы развернуться и обезоружить противника, но едва он встал, как что-то острое воткнулось ему сзади в шею. Саша медленно обернулся и, бросив взгляд на человека, освещенного фонарным светом, одетого во все черное, лишь с золотой нашивкой на плече. Постепенно, ноги подкосились, а агент «Омеги» постепенно расплывался перед глазами. Александр закрыл глаза, хоть и был готов бросится на проникшего в его дом диверсанта. Но ноги не слушались, а руки тяжело опустились на пол. Силы покидали Сашу.
Очнулся Лаврентьев на кровати, в совершенно незнакомой комнате. Придя в себя, он начал глазами изучать помещение. Это была медицинская палата, без окон, лишь с одной белой дверью. Рядом с койкой был столик, который обычно бывает во всех городских больницах. На потолке была установлена одна камера и датчик дыма. Опустив взгляд чуть ниже, Саша увидел на стуле человека с книгой в руках. Он был одет во все черное, но на плечах было что-то вроде погонов. Они тоже были золотые. Через плечо у него была перекинута золотая лента с красным узором. Короткая стрижка, черные брюки и туфли подчеркивали его военный род деятельности. В обычной ситуации Саня спутал бы его с каким-то майором или даже генералом. Но тут он вспомнил, как попал сюда, как он сидел за столом дома и разбирал документы. Саша поднялся и стал аккуратно вылезать из-под одеяла, стараясь не издавать ни единого звука. Он медленно опустил ноги вниз и коснулся пола.
– Очнулись? – спросил мужчина, вставая со стула, на который потом положил книгу.
Он выпрямился. Саня смог разглядеть его получше. Он был невысокого роста, лет сорока. Руки его были в черных тканевых перчатках, на черном пиджаке, на черном фоне сияли золотые нашивки с разными надписями. Прочесть Саша их не смог, перед глазами до сих пор плыло.
– Позвольте представиться – сказал мужчина – Роберт Минаров, глава организации «Омега». Я руковожу всеми операциями организации и отвечаю за все ее действия. Вставайте, идем за мной, нам многое нужно обсудить.
Саша послушно встал с койки и подошел вплотную к собеседнику. Саня пристально посмотрел ему в глаза. В них не было ни капли неуверенности и уж тем более страха. Лаврентьев пытался надавить психологически на Роберта, как это обычно делают боксеры перед раундом, но неожиданно для себя увидел в его взгляде что-то доброе и в то же время страдальческое. Что-то явно отягощало его душу и ночами не давало спокойно уснуть. Человек, гордо носящий грозное имя главы «Омеги» не был каким-то монстром и тираном, готовым испепелить врага. Саша увидел в его взгляде что-то совсем иное, нечто схожее с взглядом командующего из штаба, который готов защитить всех без исключения.
– Вы закончили меня разглядывать? – Спросил Роберт.
– Да, простите. У меня столько вопросов…
Человек в черном подошел к выходу, не дослушав Лаврентьева и отодвинул дверь, которая оказалась железной, открывающейся вбок, как в поезде-купе. Саша молча пошел за ним, осторожно оглядываясь по сторонам. Повсюду на потолке висели камеры и датчики дыма, даже в большем количестве чем обычно требуется. Лаврентьев с Минаровым шли по коридору, с металлическими стенами, из швов которых иногда торчали провода. Они дошли до конца коридора, и встали перед металлической дверью темно-серого цвета. Роберт нажал на одну из четырех кнопок, слева от дверей. Как оказалось, это был своеобразный лифт, каких Саша никогда не видел. Широкие двери открылись не только горизонтально, но и вертикально, издав поршневой свист. Такая система напомнила ему двери в командный пункт в штабе ФСБ. Александр послушно зашел вслед за Робертом, который сразу нажал кнопку третьего этажа. Помимо кнопок с этажами было полно других, находящихся рядом с каждой кнопкой этажа.
Лифт поднялся вверх, открылись двери. Перед Сашей простиралась узкая металлическая дорожка с перилами примерно по пояс. Он шагнул и ветер обдал его мощным потоком снизу вверх, донося резкий запах бензина, масла и солярки. Александр подошел вплотную к перилам и слегка высунувшись посмотрел вниз. Как он понял, это был подземный штаб с огромным количеством этажей. База имела округлую форму с центральным столбом, одновременно являющимся лифтовой шахтой и опорой, поддерживающей свод потолка. Саша провел взглядом сверху вниз, уже не видя дна. Яркий свет, бьющий с нижних этажей, слепил его, не давая увидеть полное величие штаба. К центральному столбу тянулись тонкие нити таких же стальных мостов, соединяющих лифт с многочисленными корпусами штаба «Омеги», как тот, на котором стояли они с Робертом.
– Полетать захотелось? – с энтузиазмом спросил Минаров и засмеялся – Этажей тридцать лететь, не меньше.
Лаврентьев отошел от перил и пристально посмотрев на Роберта пошел за ним. Все-таки Саша не до конца доверял этой личности. «Омега» ассоциировалась у него с преступной организацией, головорезами и убийцами, хоть они и не трогали законопослушных граждан, но, если судить по рассказам командующего ФСБ, они без жалости истребляли самых опасных преступников, годами скрывающихся от полиции. Однако мнение Лаврентьева изменилось после того, как он увидел в ее составе свою мать и отца. Он послушно следовал за Робертом, даже не из-за того, что был, можно сказать, в заложниках, а из желания узнать все о родителях и их причастности к «Омеге».
– Прошу в мой кабинет – сказал Минаров, нажимая синюю кнопку на стене рядом с крупной железной дверью. Она открылась также, как и внизу, в медицинском корпусе.
«Так вот откуда диверсант мог знать об устройстве наших шлюзов, у них на базе такие же» – подумал Саша, заходя в большую комнату со стеклянным столом по центру. Вдоль стен были установлены стойки с довольно большими экранами. За столом стоял бежевый кожаный диван. Освещалась комната большой лампой, установленной высоко на потолке. Пол был застелен такими же стальными панелями что и стены. Немного правее позади стола с диваном было нечто похожее на кухню: раковина с краном, небольшая электрическая плита и три шкафа над нею. Сразу стало понятно, что у главы «Омеги» часто бывают гости.
– Присаживайтесь – сказал Роберт, указывая на диван – Риота, ты тоже.
Саша обернулся и увидел мужчину в полностью черном костюме с черной балаклавой. Им оказался тот самый лазутчик, который проник в архив на Сашиной работе. Саша не заметил его, хотя тот шел за ними все время. Он молча прошел мимо Лаврентьева и сел на край дивана, вытянув ноги под стол.
– Можешь снять маску. Здесь не нужно закрывать лицо, все свои.
Диверсант плавным движением стянул балаклаву. Саня напрягся в предвкушении возможности разглядеть лицо Риоты, который никогда его не показывал. У грозного бойца оказалось довольно хорошая внешность: густые черные брови, небольшой аккуратный нос и серо-зеленые глаза, прикрытые верхними веками, создающие ощущение постоянного сверлящего взгляда. Его высокий лоб пересекала белая полоса шрама, начинающаяся от правого виска и продолжающийся до левой брови, немного задевая ее начало. Саше Риота уже не казался каким-то чудовищем, а простым солдатом с тяжелым прошлым. Чувство тревоги постепенно развеялось.
– Чай, кофе? – спросил Роберт у Лаврентьева.
– Можно чай?
В ответ он получил одобряющее кивание головой. Минаров отвернулся и продолжил хлопотать у плиты.
– Простите…– начал Саша.
– Да, да? – оживленно спросил Роберт.
– Вы знали моих родителей?
Роберт нахмурился. Он взял три чашки и дойдя до стола, расставил перед каждым гостем.
– Что ж, Саша. Скажу вам прямо: вы здесь не просто так. В штаб «Омеги» не так просто попасть силой, а уж тем более мы бы не стали приглашать кого попало…
– Приглашать, ага, как же! – Недовольно высказался Лаврентьев, массируя шею в месте, куда Риота вколол ему снотворное.
– Ну прости уж, ты резко вскочил, сразу было видно, что спокойно сидеть и слушать ты бы вряд ли продолжил, вот и пришлось тебя усмирить – начал оправдываться Риота, глядя то на Сашу, то на Минарова.
– Не важно, главное то, что ты здесь не просто так. Твои родители тоже были агентами «Омеги». Вообще наша организация занимается обеспечением безопасности всех людей. Мы внедряем своих людей в правительство, когда есть угроза политических конфликтов, которые могут привести к войне. Мы отлавливаем особо опасных преступников, которых полиция и другие не способны обезвредить законным путем. В конце концов мы создаем лекарства от болезней, которые могут появиться в будущем, будь то растаявший ледник или же мутации уже имеющихся вирусов. «Омега» не враг, как думает сейчас ООН, а защитник. Да, мы не делимся технологиями, за что нас очень не любят те, в чих руках бы полученные знания стали бы смертоносным оружием, использованным против человечества. Саша, твои родители внесли огромный вклад в развитие науки, направленной на благо людей. Твоя мать, Елена, разработала больше сотни лекарств. Особенными ее творениями были лекарства, предотвращающие гниение и заставляющие активнее делиться клетки, что ускоряло заживление ран. Знаешь, сколько жизней солдат было спасено благодаря ее трудам? А твой отец? Он создал мощнейший лазерный бур и «снаряды надежды», бомбы против крупных астероидов, угрожающих нашей планете. Представь, как снижается риск катастрофы, если разбить огромный метеорит на мелкие кусочки? Сколько жизней будет спасено. А теперь оба эти изобретения находятся в руках вашего ФСБ и государства. Бомбы вообще планируют взять на вооружение. Потому Риота и проник в ваш штаб, чтобы выкрасть чертежи, тем самым предотвратив хаос. Твои родители были мастерами своего дела. Даже не сосчитать сколько эти двое сделали для человечества. А когда мы узнали, что сын Николая Лаврентьева жив, тут же отправили за тобой. Пойми, Саша, мы не враги…
Он не договорил. Устремив взор на Лаврентьева, Роберт увидел его покрасневшее лицо. Саша сидел, размышляя о том, кто все же эти люди, его родители, Роберт, Риота. Неужели они были злодеями? Нет, они были освободителями, стражами народа. Мать и отец, которых он любил просто не могли быть злодеями, коими ему представляли «Омегу» в штабе ФСБ. Ему было стыдно, что он все время презирал и боялся этой организации. «Может, и я смогу сделать что-то полезное, а не просто сидеть в архиве за стопками бумаг, зарабатывая деньги, кроме которых людям ничего не нужно в этом мире…» подумал Саша.
– Я понял – радостно и с гордостью сказал Александр – Мои родители погибли не от рук бандитов, а от противников «Омеги». Они и правда служили людям, не то что я, работаю лишь для своего блага, чтобы заработать денег и поесть, хорошо одеться и вдоволь веселиться. Что я могу сделать, какую пользу я могу принести миру, как мои мать и отец?
– Саша… – изумленно протянул Минаров, но продолжил более мягким тоном – Нужно изъять или уничтожить все упоминания об «Омеге» из базы данных ФСБ. Сможешь это сделать?
Саша насторожился. Он протер ладонями лицо и нахмурил брови в размышлении. Он понимал, что дело рисковое, да и доступ у него был только к центральному бумажному архиву. Добраться до базы данных в цифровом варианте будет намного сложнее. Но он уже был готов на все, лишь бы защитить человечество от использованных не по назначению разработок отца.
– Раз это необходимо, я готов на все, ради людей.
– Отлично! – радостно сказал Роберт, положив перед Сашей маленькую булавку черного цвета, с маленькой серебряной бусиной сбоку. Рядом с ней он положил маленькую рацию, которая может уместиться в сжатом кулаке – Это рация, по которой ты сможешь напрямую связаться с Риотой, который поможет если нужна будет поддержка извне: диверсия, проникновение, отвлечение внимания, взлом компьютеров, все можешь доверить ему. Ближе к делу обсудите. Ее невозможно глушить или подслушивать: волна, на которой она работает, отличается от всех диапазонов известных правительству, так что можешь не волноваться, что кто-то подслушает разговор. А это…
Роберт взял булавку и пристегнул на ворот Сашиной рубашки. Его теплые руки коснулись слегка горла Саши, отчего тот дрогнул. Но как только Минаров закрепил булавку, Саня расслабился, поняв, что полностью может доверять этим людям.
– Это кнопка аварийного вызова. Если что-то пойдет не так, нажми на бусину и мы получим сигнал бедствия. Бросим в горячую точку войска, сколько понадобится. Так что, если что случилось, жми на кнопочку, приедем. Когда на работу выходишь?
– В четверг – ответил Саша, поправляя воротник.
– Отлично, тогда в среду с Риотой договоритесь. Надеюсь, вы поладите…
Роберт бросил взгляд на пьющего чай Риоту, и тот одобрительно кивнул.
– Что ж, Александр, позвольте пожать вам руку. Вы настоящий мужчина. Вас довезут до дома, можете не беспокоиться.
Саша хотел поблагодарить Роберта Минарова за чай и за то, что помог разобраться во всей этой непонятной истории, как вдруг прозвучал глухой хлопок и в его шею с жгущей болью вонзилась игла со снотворным.
– Риота, ну вот зачем? Вы же должны подружиться, нафига ты ему всадил опять?
– Ну а что, пусть поспит, мало ли полицию приведет…
– Ну Риота, вот ты ж…
Саша уже ничего не смог разобрать и довольно скоро заснул. Он даже не пытался двигать ногами и руками, просто лежал, ожидая, когда его полностью парализует.
