«Дыши» kitabından alıntılar

С этого момента черная полоса жизни Антона осознала, что прежде она была недостаточно черной.

Депрессия – это не про отсутствие радости. Это про присутствие огромного количества негативных убеждений.

Соседи их семейство люто возненавидели и вместо автографов стали просить Антона сдохнуть.

Все казалось таким естественным и домашним, что время как-то незаметно для нас обоих взяло и сломалось.

Жена-истеричка – горе в семье,

я сублимировала все желание в приготовление плова

– Я не виноват, что родился таким,  – возразил он сухо. – Ты ведь тоже в некотором роде больна. Но я не тыкаю тебя в это носом. Хотя терпеть твои шуточки бывает сложно. Если тебя задевает, что я псих – зачем ты со мной общаешься? Хороший вопрос. И хороший повод разобраться в причинно-следственных связях в голове.

Я не вмешивалась. Я слушала Шестую Бетховена. По-моему, она была создана для подобных жизненных коллапсов.

к тридцати Антон понял, что кукушка – не та птица, с которой у него получается строить долгосрочные отношения.

Более того: до момента знакомства с Антоном мне мое имя и вовсе не нравилось. Вот, что творит с женщинами чужая шизофрения.