Kitabı oku: «Гора», sayfa 5
Стоило мне немного вдуматься в слова старика, как я обнаружил себя летящим вниз со своей вершины под громкий, непрерывный и непрерываемый, но прерывающий и прорывающий паутину жизни смех.
***
Как только я очнулся, мне тут же вручили тележку со снаряжением, и я пошёл. Я продолжил свой путь, теперь уже на другую гору. Но с новым снаряжением и новой памятью.
Я проходил эти горы одну за одной, каждый раз забывая обо всех предыдущих. Пути мои были разными: какой-то раз я весь путь провёл в поле, другой раз я сходу начал с асфальта. Когда-то гора была совсем маленькой, а когда-то мне приходилось подниматься на неё восемьдесят или даже девяносто лет.
Иногда я даже встречал Тимура, неизменно поедающего свои бублики. Хотя может это был и не он.
Каждый раз у меня было разное снаряжение, но я всегда достигал вершины. Мне всегда хватало снаряжения для достижения цели. Я поднимался на вершину и снова падал, начиная всё сначала.
Я успел походить, наверное, со всеми видами рюкзаков. Успел в полной мере понять назначение камней в рюкзаке-кресте. Сколько-то раз я доходил до вершины, даже не перейдя на рюкзак, с тележкой.
С каждой новой горой, мой нарциссизм становился всё менее выраженным, а желание подняться всё менее сильным, пусть я и не отдавал себе в этом отчёта.
В один из подъемов, мне выдали потрясающее снаряжение. Такого дорогого я никогда не видел. Через бинокль можно было увидеть даже жизнь в других странах, а с помощью радиоустановки, можно было с этой жизнью даже поговорить. Также у меня были словари на десять разных языков, несколько музыкальных инструментов, золотая корона и куча денег. А еще… там были крылья. Я, разумеется, не сразу понял, что это такое, мне нужен был некий жизненный опыт, чтобы разглядеть их. Но, наконец осознав эту возможность, поняв, что я могу сделать с их помощью – меня стошнило. Именно в тот момент я в действительности осознал, что ноша такого снаряжения – слишком тяжела, а крылья – ни к чему не приведут.
Тогда я стал думать. Я стал подвергать сомнению необходимость в том или ином элементе снаряжения. Через какое-то время я отказался от всего, кроме бинокля. Через него я стал разглядывать элементы чужого снаряжения и размышлять об их необходимости. Я практически не поднимался в гору, всё время уделяя разглядыванию и анализу чужого снаряжения. Когда я убедился в бесполезности и бессмысленности любого элемента снаряжения каждого человека, я выбросил и свой бинокль.
Продолжив путь без снаряжения, меня поразило то, что я не умер и даже не стал хромать. Я шёл свободно, не отвлекаясь на еду и сон. Я совсем не сразу заметил, что, выбросив бинокль, перестал встречать людей. Раньше всегда кто-то был рядом, но сейчас – никого.
После этого осознания, прямо в пути, мне приснился сон. Мне снился старик, чем-то похожий на Ганди. Он был учителем в школе, вёл урок. Он старательно вырисовывал на доске гору: от подножья до вершины. Как только он её дорисовал, он продолжил уже более схематично. От самой верхушки горы, он продолжил чертить такую же гору, но перевёрнутую. И вот, когда он закончил эту схему, получилось неровное кольцо из гор. Всё это время, он не переставал что-то объяснять, но слов его я не разбирал. Потом, неГанди взял светло-зелёный мел, и в середине самой первой горы нарисовал большой красивый дуб, под которым, уже красным мелом, нарисовал жирную точку. Как оказалось, я был одним из учеников, и сидел за партой. Оглядевшись, я увидел много своих одноклассников. Это были люди, которых я не знал. Но помимо людей, за партами сидели совы, жуки-навозники, деревья и реки. Даже горы. Все они на свой лад перерисовывали схему с доски.
