Kitabı oku: «Ковчег Пяти», sayfa 15

– Шесть, может восемь часов, – ответил Антар, после коротких расчетов.

– Можем ли мы от них оторваться? Мы сократили путь через бурьяны и небольшое болото, возможно, они пройдут параллельно нам, – спросил Огда, заранее зная ответ.

– Нет. Ветер дует против. Запах тел, крови и трупов на повозках приведет их прямо к нам.

Огда вновь нехотя согласился. Многие жители города наотрез отказались оставлять своих погибших родных на съедение и взвалили их тела на свои повозки. И теперь эта сентиментальность могла стоить им жизни. Командир какое-то время молча наблюдал за трехлетним сыном каменщика, который резвился в центре каравана, вместе с остальными детьми. Малыш отчаянно пытался поймать бабочку-капустницу, не подозревая, что обезображенные тела обоих его родителей лежат в телеге, всего в четырех метрах от него.

– Что ж, значит спасти этих людей можно только одним способом, – произнес Огда, после минутного размышления, – я, Дангана и мои люди останутся здесь. Мы устроим диверсию и выиграем вам время. Караван сменит курс и пойдет напрямик, до устья реки Понки и перейдет ее вброд. Телеги с раненными… – командир запнулся, – придется оставить. Но только так удастся сократить расстояние и добраться до летней ставки живыми. Антар, все мои самые толковые подчиненные погибли в той резне. Ты возглавишь отход и проследишь, чтобы люди добрались до места. Летняя ставка – это настоящая огромная крепость, не в пример нашего захолустного сарая. Там собраны лучшие воины и возведены надежные стены. Держать осаду там, даже против дэвов можно месяцами.

– Не получится, – коротко прервал его охотник.

– Почему же?

– Вы не продержитесь и минуты, командир. Здесь, в чистом поле, без укреплений, у вас нет шансов против армии дэвов.

– У тебя есть вариант лучше?

– Да, – охотник подался слегка вперед. – Останусь я и шаман. И мне понадобятся повозки с погибшими.

Огда прищурился и легкий огонек надежды снова загорелся у него в груди. Он не мог догадаться, какой план созрел в голове юного охотника, но выглядел Антар уверенно.

– Мы выложим тела по дуге, приманим преследователей в восточную часть леса, – объяснил Антар, видя вопрос во взгляде командира.

– В восточную часть? Антар, это же логово мимикров, самая опасная часть Черничного леса. Даже вы охотники там не обитаете. Вы не пройдете и десяти метров, как вас сожрут. К тому же, там почвы-то нет, одно болото.

– Мы пройдем, – уверенно сказал Антар.

– Как?

– По деревьям. Тоша сможет перенести нас на ветки через портал.

Огда задумался. Восточный лес состоял в основном из мангровых деревьев, разросшихся до исполинских размеров во влажной среде. Их толстые ветки действительно могли выдержать двух худосочных подростков. Высокие и гладкие стволы не позволяли по ним забраться, но короткий портал решил бы проблему.

– Там мало пространства между деревьями и запутанные тропы. Дэвы не смогут пройти сплошным потоком. А тех, кто протиснется, сожрут мимикры. Да, это может сработать, – забормотал Огда, – но все же, это очень опасно. Вы оба скорее всего погибнете.

– Две жизни не тяжелее трех тысяч, – парировал охотник с холодной решимостью.

– Простое уравнение, – улыбнулся Огда. – Ладно, парень. Я не в том положении, чтобы оспаривать твою решимость. Лучшего решения все равно нет. Попробуй. Если получится, ты спасешь нас всех. Что тебе потребуется? Оружие, доспехи, медикаменты?

– Еда, – с готовностью выпалил Антар, – я давно ничего не ел.

2.

Антар пригладил свой новый легкий доспех в районе разбухшего живота. Он жадно накинулся на запасы сухого пайка и опустошил почти половину цинкового мешка. Засушенные грибы и жесткая солонина сухо скрипели на зубах, но оголодавший охотник не жаловался. Антар оживал на глазах, по мере поглощения запасов. Закончил пятиминутную трапезу охотник солидным куском лепешки и пинтой холодного кваса. Охотник икнул и довольно улыбнулся. Здоровый румянец постепенно вернулся на его щеки. Тоша вела себя более сдержанно, ограничившись кусочком вяленой рыбой и флягой воды. Огда экипировал парочку, отдав им самое лучшее снаряжение. Антар избавился от грязных порванных панталонов из волчьего меха и натянул на себя прочный сегментированный доспех разведчика. Броня, наверняка, была дорогостоящей. Орел на фоне цветущего леса серебристой нитью прошивал нагрудник. Крепкие пластины из облегченной стали на кожаном каркасе, прекрасно защищали все жизненно важные органы, практически не замедляя движений. Серый окрас отлично маскировал своего носителя от любопытных глаз. Тоша, разумеется, осталась в своей мантии. Специальный состав ткани, пропитанной магией, отталкивал грязь и не впитывал пот, сохраняя мантию в первозданном виде долгие десятилетия. Шаман, тем не менее, мечтала о горячем душе, о котором в походных условиях оставалось только мечтать. Из оружия, Огда выдал Антару шесть утяжеленных метательных ножей, длинный кинжал из личного арсенала и короткий лук из черного скрученного рога. Антар принял лук, с профессионализмом оценив его качество. Тетива из шерсти редкого черного буйвола была втрое толще стандартной. При правильном натяжении и прочности снаряда, выстрел из подобного оружия, мог бы прошить насквозь каменную кладку.

– Потрясающий лук, – удовлетворенно произнес Антар.

– Это лук Койора. Я не знаю, сможет ли им пользоваться человек. Все-таки, его делали на заказ, а сирх у нас был парнем сильным.

Антар развеял сомнения командира, быстро натянув тетиву. Не по годам крепкие мускулы затрещали от напряжения, но зарядить до конца лук все же удалось.

– Впечатляет, – одобрил командир.

– Кстати, а где сирх? Я не видел его в караване.

Командир потупил взгляд и грустно покачал головой. Антар поджал губы. Койор показался ему очень сильным. Если даже он не смог пережить все это, значит, их дела были действительно плохи.

– Да примут боги его в свою семью, – тихо произнес охотник.

– Зная его, он уже наверняка сидит на пиршестве Трех и критикует обилие мяса на столе, – со смехом сказал командир. – У нас будет время погоревать об ушедших. Как только выберемся из этой передряги живыми.

В дополнение к луку, командир выдал Антару туго забитый колчан из тридцати стрел и прочную веревку, Тоша вежливо отказалась от сомнительного вида посоха, который ей впихивал интендант, но с благодарностью взяла энергетические тоники. Слегка сброженная клубника с медом и сахаром в пузатых бутыльках, обильно насыщенных магией. Такое питье не дотягивало до охотничьих тоников, конечно, но было не только невероятно вкусным, но и питательным, эффективно восстанавливая энергию. Шаман сразу же осушила один бутылек, моментально почувствовав себя лучше.

– Ну, теперь если вы и погибнете, то хотя бы сытыми и красивыми, – весело произнес командир.

– Спасибо, – язвительно произнесла шаман. – Вы умеете подбадривать людей, идущих на верную смерть.

Тошу не пришлось уговаривать на самоубийственную миссию. Услышав план Антара, она моментально согласилась. Безрассудная смелость была присуща ей с самого детства. Спасать людей, вот ее настоящее призвание. Ведь это именно то, чем и должен заниматься настоящий шаман. Поливать жухлые листы капусты может кто-нибудь еще. Тихо проревев всю ночь в повозке, Тоша горевала о погибшем учителе, не в последнюю очередь потому, что она теперь не увидит, каким великим шаманом станет ее ученица. Но каким-то образом, это еще сильнее укрепило ее желание превзойти Ширму. Где-то в глубине души, девушка радовалась вновь выпавшему шансу проявить себя и спасти всех этих несчастных людей.

– Лошадей сняли с труповозок, – отрапортовала Дангана, – быстрее мы не пойдем, но несколько раненных теперь смогут поехать верхом. Люди готовы выдвигаться.

Погибших солдат граждане переложили на четыре огромные телеги. Протестующих быстро убедили. Перспектива спастись пересилила желание подарить павшим достойные похороны. И все же, слезы сдержать не удалось. Овдовевших крестьянок с плачем оттаскивали от телег, безутешные матери и отцы справлялись с собой лучше. На какое-то время, мрачная атмосфера безысходности стала еще более тяжелее и ощутимее. Сотник Дангана, так и не слезшая с коня, прогарцевала к Огде.

– Ты уверен, что это удачная затея, командир? – шепнула Дангана ему на ухо. – Они же еще совсем дети.

– Дети, которые уже один раз спасли нас. У нас сейчас нет ни времени, ни вариантов, чтобы отказываться от их самоотверженной идеи.

Дангана посмотрела на шамана и охотника, седлающих лошадей. На лицах обоих читалась решимость, которая так присуща молодым людям, уверенным в своих силах.

– Юношеский максимализм, – хмыкнула сотник. – Они погибнут командир. Но ты прав. Лучше попытаться, чем помереть всем вместе.

– Больше веры, сотник. В отчаянные времена, верить в успех, как-никогда важно.

Антар, наконец, справился с упряжками на седле и закинул на коня приобретенное снаряжение. Скакунов Огда также выделил самых лучших, охотнику он отдал своего черного джебе, Тоша взяла под уздцы ту самую серую кобылку, на которой она уезжала на охоту. Лошадь, несмотря на все пережитое, чувствовала себя прекрасно, что не могло не радовать шамана, успевшую привязаться к ней. Телеги с телами связали друг с другом и впрягли в них булана, который также успешно пережил нападение дэвов. Единственное крупное ездовое животное, которое могло без труда тащить на себе такой груз. Антар, на удивление быстро поладил с огромным скакуном павшего сирха. Охотник растер между пальцами листья полыни и поднес их к широкому мокрому носу животного, что произвело благоприятный успокаивающий эффект. Затем он скормил ему кусочек тыквы, не переставая гладить по косматой голове и что-то нашептывать на ухо. Такие нехитрые манипуляции действительно помогли успокоить буйного булана и теперь он мирно жевал первые весенние колокольчики, пока его впрягали в телегу.

– Антар. – позвал алебардист. – Если… то есть, когда ты пересечешь восточную часть леса, идите с Тошей на юг вдоль реки. Скоро выйдете к маленькому речному городку Орта. Там вам помогут врачеватели, если потребуется. Но главное, там вы сможете найти старого лесного целителя. Лично я его не знаю, но говорят, что старик настоящий специалист по легендам шонси, в частности по легенде о Ковчеге. Он сможет рассказать вам подробнее о том, с чем мы имеем дело. Раньше, я бы не воспринимал местного знахаря и его сказки, как источник ценной информации. Но времена изменились. Узнайте все, что можете у него о Ковчеге и как остановить это безумие. В городе сможете отдохнуть и запастись провизией, но будь аккуратней. Орта – это клоака, самый отдаленный от столицы регион, где власть кагана не так сильно упрочнена. Летняя ставка постоянно бдит на страже границы с Конгломератом, поэтому у них нет времени блюсти порядок в городе под боком. Этим пользуется не самый законопослушный люд. Там отдыхают и пополняют запасы все головорезы страны, поэтому будьте начеку и не попадайте в неприятности. Вот все мое золото на расходы. После Орты чего у вас два пути, либо отправиться в летнюю ставку по главному тракту, доберетесь за сутки, либо идите сразу вглубь континента, в столицу. Во всей стране сейчас нет безопаснее места, чем главная ставка кагана. Все, что узнаете у целителя, передайте напрямую кагану или его доверенным людям. Думаю, Тоша сможет найти способ передать информацию нужным людям.

Сотник протянул им свой кожаный кошель, туго набитый золотыми монетами. Антар принял и повторил солдатский жест, ударив себя кулаком в районе сердца. Огда тепло улыбнулся.

– Прям вылитый солдат! Ну что ж в путь. Вам двоим заранее благодарность, – начал командир.

Охотник прервал его легким поклоном.

– Не будем терять время, командир, – сказал охотник, – мы пошли.

– Верно. Верно. Я никогда не умел прощаться, Антар. Если Имраил будет милостив, мы еще увидимся.

Антар пожал протянутую руку командира в кольчужной перчатке и ловко запрыгнул на своего скакуна. Охотник не стал выдавать долгие драматичные взгляды на прощание и сразу ударил пятками бока лошади.

– Подожди! – крикнула Тоша, неуклюже влезая в седло.

Шаман с руганью все же оседлала кобылу и подъехала к охотнику. Антар взял под широкие уздцы жующего булана, который покорно пошел тихим шагом за лошадью охотника. Состав из четырех телег со страшным грузом скрипнул и двинулся вперед. Тоша подъехала на кобыле и пробормотала что-то колкое в адрес нетерпеливого охотника. Старый командир проводил их взглядом, стараясь смириться с мыслью, что отправляет детей на смерть. Дангана почувствовала это и легонько потрепала старика по плечу.

– Нам пора, командир. Все будет хорошо.

– Они справятся, – произнес алебардист, скорее адресуя эти слова самому себе, – вот увидишь.

4.

Хозяин летней ставки Тарон всегда предпочитал быть ближе к народу и своим подчиненным, и лично старался разделять с ними все трудовые обязанности. Вот и сейчас, старший сын Великого кагана, копался в конюшнях, выгребая навоз лопатами вместе с конюхами. Новобранец, недавно назначенный на ставку, ошарашенно смотрел, как высокий и статный дворянин энергично машет лопатой, пачкая подол своего импозантного камзола. Красивый, молодой человек, едва разменявший третий десяток, со светлой кожей, модной укладкой и тщательно выбритыми щеками, ярко отличался на фоне остальных серых работяг. Тарон показывал великолепную физическую форму, быстро справляясь с внушительными завалами лошадиных испражнений. С потного лица аристократа не сходила довольная улыбка. Будь то раздутие кузнечных мехов, чистка картофеля или заточка стрел, сын кагана всегда старался внести свою лепту в быт огромной крепости. Это могло показаться сумасбродным поведением кому-то за пределами замка, но люди обожали молодого наследника престола. Простой и искренний, в противовес своему властному и нелюдимому отцу, Тарон пользовался безграничной любовью народа и признанием армии. Поэтому, когда к нему подошел солдат с донесением об одиноком всаднике вдалеке, он с готовностью отбросил лопату и лично отправился к воротам.

– Под чьим флагом едет? – спросил Тарон, вытирая руки.

– Желтая накидка наших гонцов. Донесение из речной заставы, вероятно, – отрапортовал солдат.

– Нехорошо, – протянул наследный принц, – пригласи интенданта ко мне. Пусть проведет ревизию наших запасов и амуниции. Спроси, насколько мы готовы к осаде. Кто из шаманов сейчас в крепости? Пусть начинают готовить почтовый портал.

– Мы ожидаем врагов? Сейчас?

– Сиенна, солдат. Никто не гоняет своих гонцов в священный праздник, просто, чтобы поздороваться. Гонец несет весть о нападении, не иначе.

Солдат нервно сглотнул и коснулся кулаком груди. Тарон вышел из-под навеса во внутренний двор и уверенно направился к воротам.

– Лучники, кто там сегодня в дозоре. Все на стену! Открыть ворота гонцу! – крикнул Тарон.

Скрипнул рычаг и железные трехслойные ворота начали медленно ползти вверх. Тарон прищурился, смотря вдаль и увидел всадника на коне. Гонец в желтой накидке в шашечку, ехал медленно, легкой трусцой, переходящей в вялый шаг. Увидев это, принц с облегчением вздохнул.

– Да он еле тащится, – пробормотал себе под нос Тарон, – не такое уж и серьезное дело, видать.

Принц осекся. По мере приближения, он увидел, что гонец весь в крови. Тарон сорвался с места и побежал навстречу к лошади, несмотря на протестующие крики солдат.

– Лучники, прикрытие! – крикнул Тарон, выбегая в одиночестве за ворота.

Наследник престола проявил недюжинную выносливость и скорость, быстро покрыв внушительное расстояние между стенами и бредущей лошадью. Он вприпрыжку добежал до гонца и взял под уздцы взмыленную лошадь. Тарон осторожно прикоснулся к руке Бранки и с глубоким сожалением обнаружил, что та мертва. В поблекших глазах капитана гонцов светилась навсегда застывшая решимость. Страшная рана на бедре была несовместима с жизнью. Несмотря на плотный жгут, который она успела себе наложить, капитан гонцов истекла кровью, но выполнила свой долг до конца. Тарон вытащил из сумки письмо Огды и разлепил склеившиеся от крови страницы. Стража ворот подоспела минутой позже, запыхавшись от бега в своем тяжелом обмундировании.

– Куда ты один ломишься?! Ну сколько же можно, – осуждающе прохрипел капитан стражи.

Принц не ответил. Он судорожно шевелил губами, перечитывая письмо и с каждой строчкой, его лицо становилось все мрачнее.

– Объявляй тревогу, капитан. Повышенная боевая готовность на всех постах, – произнес Тарон после недолго осмысливания прочитанного.

– Что такое? Что случилось?

– Война. Война случилась.

5.

Когда они отъехали на достаточное расстояние, Антар остановился и посмотрел назад. Убедившись, что караван начал движение и они практически скрылись из поля зрения, охотник слез с коня и подошел к повозке.

– Что ты делаешь? Дэвы скоро пройдут здесь, нам надо торопиться, – взволнованно спросила шаман.

– Верно, – согласился охотник. – Поэтому и нужно сделать это.

Антар вытащил кинжал и взял за руку труп солдата. Охотник вздрогнул, увидев, что остекленевшие глаза погибшего смотрят прямо на него прямо из прорезей шлема. Рукой, он прикрыл холодные веки и поднес рукоять кинжала к коже.

– О нет, – произнесла Тоша.

Антар резко провел лезвием, разрезая кожу вдоль руки трупа. Кровь хлынула алым потоком, окропив землю.

– Так надо, – прервал охотник собравшуюся разразиться руганью Тошу. – Тел не хватит на равные участки дороги, если мы хотим привлечь дэвов к восточному лесу. Но след из крови должен помочь.

– Я… понимаю, – с трудом произнесла Тоша, – просто это же люди, Антар. А не приманка.

– Люди вон там, – возразил Антар, показав пальцев на караван. – А погибшим уже все равно.

Понимая ограниченность времени и ресурсов, Тоша не стала спорить. Антар сделал надрезы еще четырем телам. Артериальная кровь полилась, щедро впитываясь в землю позади повозки. Охотник легонько шлепнул булана и вскочил обратно в седло. Экипаж со страшным грузом сменил курс, уводя кровавый след направо от движения каравана людей.

Какое-то время ехали молча. Тоша угрюмо смотрела перед собой, стараясь не слушать журчание крови позади себя. Через пять минут, Антар снова остановил булана и сбросил первое тело с повозки. Труп молодого солдата с хлюпаньем отделился от массы тел и шлепнулся на землю. Тоша тихо скрипнула зубами. Антар с мрачным выражением лица повторил процесс, надрезав еще несколько трупов. Угнетающий процесс вводил в депрессию их обоих. В таком темпе они проехали почти два часа в сторону восточного леса, изредка перебрасываясь дежурными фразами. В момент, когда Антар скинул тридцатое по счету тело, Тоша не выдержала.

– Святой Имраил, ну скажи уже что-нибудь! – прокричала она в сердцах, нарушив гнетущую тишину.

– Что? – удивленно спросил охотник.

– Ну не знаю, что-нибудь, хоть что-нибудь. Например, этот парень был хорошим солдатом. Да примут Трое его в свою семью. Хотя бы это. Пару прощальных слов, прежде чем выбрасывать его, как мешок с дерьмом.

– У нас пятьдесят трупов в телегах, я не думаю, что у нас есть время.

Шаман потерла виски. Тоша глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.

– Знаю, извини. Просто я совсем не так представляла себе первый день своего шаманства.

Антар понимающе покивал. Охотник никогда не был мастером речей и не знал, как подобрать слова утешения.

– Мы многое пережили. Ты устала, тебя можно понять. Извини, что впутал тебя в это. – Пробормотал он.

– Нет, это ты извини, – прервала его девушка. – Прости, что расклеилась. В конце концов, тебе пришлось куда тяжелее. Ты потерял всех близких и вообще.

Тоша потрепала себя по щекам и улыбнулась.

– Давай отойдем от негатива и поговорим на более отвлеченные темы. Давно хотела сказать, интересное у тебя тату, – с интересом подметила Тоша, – не то, чтобы очень искусное, но что-то в нем есть. Что означает этот кружок?

– Это знак охотников. Метка для будущего тотема. Когда-нибудь я заключу пакт со зверем и получу свой собственный.

– Тотем? А что это, какое-то оружие?

– Можно сказать и так, – кивнул Антар, – получив признание зверя, охотник перенимает его навыки и стиль боя, что существенно усиливает его боевой потенциал. Ну, если объяснять простыми словами. Это болезненный ритуал, на самом деле, но зато выгодно отличает обычных охотников от обладателей тотема.

– Получив признание зверя? В смысле, приручив его, как ты сделал это с альдебараном?

– О, ну альдебарана я в итоге не приручил. Мне удалось успокоить его и направить в нужную сторону, остальное он сделал сам, – скромно ответил Антар, – но да, получение признания схоже с приручением, только ощущение глубже. Вы становитесь одним целым, организмом с единым сознанием, повадками и образом мышления. Можешь считать это своего рода магией охотников. Мне сложно это объяснить, так как я знаю о процессе только из рассказов отца. А теперь, когда его нет.

Антар прервался и понуро опустил голову. Тоша закусила губу и легонько подстегнула коня, чтобы подъехать к нему поближе. Она положила руку на плечо охотника и легонько сжала.

– Тяжело, наверное, пережить потерю отца, – сочувствующе сказала Тоша.

– Тяжело. Но сейчас нам нужно сосредоточиться на собственном выживании, – стоически буркнул Антар.

Тоша кивнула и покрепче вцепилась в поводья.

– Ты прав, сейчас не время для грусти. Мы ведь договорились говорить о чем-то более позитивном.

– Ты очень красиво танцуешь, – внезапно сказал Антар, неуклюже попытавшись сменить тему.

Шаман покраснела и расплылась в глупой улыбке.

– О, да-да, спасибо. Правда так считаешь? Не слишком вульгарно? Вообще, я не работала над техникой, но стараюсь сократить количество движений, – смущенно залепетала Тоша.

– Значит, чем меньше движений, тем сильнее магия?

– Нет, скорее наоборот. Чем сильнее шаман, тем короче его Танец. Например, мой учитель, верховный шаман Ширма, колдовала, практически не двигаясь. Так, конечно, могут только верховные, нам, рядовым шаманом приходится танцевать, чтобы магия активней разошлась по конечностям и достигла нужной концентрации. Не знаю, как это работает с другими магиками, например ведьмами из Ковенанта Дитраса, но шаманы каганата поглощают магию через поры кожи вместе с воздухом. Поэтому наши мантии максимально дышащие и прилегающие. Важны только сами движения, их сила, чувство баланса и отточенность. А форма остается на выбор самого шамана. Так уж повелось, что девочки стараются вкладывать в танец больше грации и красоты, а парни отдают предпочтение быстрым и резким рывкам. Это приводит к тому, что женщины-шаманы действительно танцуют, в то время, как мужчины коряво рубят воздух ладонями, с одинаковой эффективностью. Но есть и исключения. Танцующий с духами Лагос, например, весьма эффектно двигается и всегда превращает ворожбу в целое шоу. Я видела его показательное выступление во дворце.

– Танцующий с духами?

– Да, это мой кумир, – покрыв щеки еще большим румянцем, пробормотала Тоша. – Великие Духи стихий, Лагос утверждает, что он говорит с ними и я ему верю, хотя многие в этом сомневаются.

– Почему?

– Потому что Духи стихий не говорили с людьми уже почти триста лет. По легенде, они снисходят до разговора только с уникальными людьми, шаманами, достигшими огромных высот в своем искусстве. Сейчас сам вопрос их существования изучается учеными и шаманами и Лагос единственный человек, из-за которого это исследование до сих пор воспринимается всерьез. Он могущественный верховный шаман, слово которого имеет большое значение в стране. Я благодарна ему за его активное участие в этом направлении. И искренне верю, что когда-нибудь я лично удостоюсь диалога с Духом Дождя, – мечтательно произнесла Тоша.

– Почему бы тебе просто не поговорить с ними? Как Лагос, – простодушно предложил охотник.

– Опять же, это очень непросто, если вообще возможно. Но, кажется, мне уже это удалось. Не хочу прозвучать нескромно, но иногда, во время особенно истощающего танца, я слышу чей-то шепот. Словно ветер шумит в листве, но как-то осознанно, понимаешь? С определенной тональностью.

– Может это ветер шумит в листве?

Тоша хмуро посмотрела на Антара.

– Или дух. Да, в принципе, почему бы и не дух, – торопливо добавил охотник.

– Да, скорее всего ветер, – тоскливо вздохнула шаман, – если бы духи и заговорили с кем-то, то точно выбрали бы более способного шамана, чем я.

Теперь уже Антар положил ей руку на плечо, но осторожно, помня, как остро шаман реагирует на прикосновения. Тоша не возражала и чуть-чуть наклонила голову в его сторону.

– Ты сегодня пережила больше, чем любой другой шаман в каганате. Вот на что ты способна, Тоша. Если духи говорят только с достойными шаманами, я уверен, тебя они просто заболтают, – подбодрил ее Антар.

Тоша ответила ему грустной улыбкой.

– Тебе не нужно постоянно подбадривать меня, Антар. Я в порядке. Мысль о том, что мы спасем людей и перехитрим этих тварей меня бодрит.

– Есть идеи, откуда они взялись? – спросил охотник, обрадовавшись возможности вновь сменить тему. – Командир что-то говорил о Ковчеге.

– Да, он говорил, что его вроде как открыли. Никогда бы не поверила, что он существует, но после того, что мы пережили, мне теперь кажется, это правда.

– Что это за Ковчег, о котором все говорят?

– Ты правда не знаешь? Знаменитая же легенда.

Охотник пожал плечами.

– Отец учил держать в голове только нужную информацию.

– Ну, если вкратце, Ковчег – это такая тюрьма, куда человечество в союзе с шонси собрало и заключило всех злобных тварей на земле. И кто-то решил его сейчас вскрыть. Деталей не знаю, может в Орте нам удастся узнать подробней.

– Интересно, – пробормотал Антар. – А что такое шонси?

Танцующая с дождем удивленно посмотрела на охотника.

– Антар, ты не знаешь, кто такие шонси? Где ты жил все это время?

– В изолированном от остального света лесу, – с легкой улыбкой подметил охотник.

– И то верно, извини, – рассмеялась шаман. – Шонси, это такой крылатый народец, живший в нашем мире тысячи лет назад. Как мне помнится, на гравюрах у них были крылья, хотя, возможно, это фантазия автора. Мы были с ними в союзе, а после воевали против них и победили. Точно не могу сказать. С тех пор о них не слышно, возможно, они уже вымерли.

– Интересно, – повторил Антар.

– Тебе правда интересно? – прищурилась Тоша, – или навыки рассказчика у меня такие же слабые, как целительная магия?

– Нет-нет, исчерпывающе. Очень даже, – забормотал охотник.

– Ладно, я шучу, расслабься. Знаешь, просто, чтобы разрядить обстановку.

Антар не понял юмора, но поспешил улыбнуться. Какое-то время проехали молча. Солнце начало клониться к закату. Депрессивный оранжевый свет вяло растекся по степи. Удлинившиеся тени придавали еще более зловещую ноту их путешествию. Появившаяся на горизонте кромка леса вызывала двойственные ощущения. Высокие мангровые деревья со спутанными корнями, могли показаться надежной защитой, но это также знаменовало то, что скоро им придется войти в опасную часть леса, о которой ходило немало леденящих кровь слухов. На землю шлепнулось еще одно тело. Раздавшийся хруст свидетельствовал, что чьи-то ребра не выдержали этого падения.

– Упаси нас, Трекасса, – прошептала Танцующая с дождем, массируя веки. – Мне, кстати, не дает покоя один вопрос, Антар. Расскажешь?

– Конечно. Какой?

– Что тобой движет?

– В смысле?

– Я к тому, что, посмотри на нас. Едем на этом передвижном кладбище на верную смерть. Я не дура, Антар, я знаю, что такое восточный лес. И что живым оттуда еще никто не выбирался. Ладно, я. – Тоша гордо подбоченилась в седле. – Я шаман, это мое призвание. Если я погибну, защищая людей так тому и быть. Но ты. Зачем ты идешь на верную смерть? Ради чего?

– Я не понимаю вопроса, – честно ответил охотник.

– Не пойми меня неправильно, я знаю, ты хороший человек, но ты бы мог сейчас легко развернуть своего коня и уехать в любом направлении. А так, ты погибнешь ради незнакомых тебе людей. У тебя нет родных или близких, ради которых тебе стоит жить?

– Ну, все, кого я когда-либо знал, мертвы, – просто ответил Антар.

– Значит, тебе не хочется теперь жить? Потому что ты один.

– Почему же, я люблю жить, – улыбнулся Антар. – В мире много хорошего. За это нужно бороться.

– И что в нем конкретно для тебя хорошего?

– Еда, – не задумываясь ответил Антар, – Журчание реки, ворчание кузнечиков по утрам. Знаешь, когда солнце еще не встало. Треск костра. Особенно, если на нем шкворчит мясо. Свежий ветер. Его шелест в листьях. А еще люблю, когда свежо. Ветер свежий дует, там, знаешь.

Охотник запнулся. Танцующая с дождем тактично молчала, давая молчаливому охотнику редкую возможность выговориться.

– И ты. – продолжил охотник, – я ведь теперь не один, у меня есть ты. Мы друзья.

Тоша опешила. Лицо молодого охотника излучало тепло и простецкую искренность, к которой она совершенно не привыкла за шестнадцать лет флегматичного лицемерия в аристократичных кругах. Не сразу найдясь с ответом, шаман почувствовала, что снова начинает краснеть.

– Я… э… ну да, конечно. Конечно, мы друзья.

– Не переживай, Тоша. Я все продумал, мы обязательно выживем. Если будем выдерживать темп, скоро доедем до леса. Там придется протащить через портал несколько тел, чтобы заманить дэвов внутрь. Думаю, доберемся за час.

Охотника прервал дикий протяжный вой, перерастающий в визг. Звук, который и шаман, и охотник хорошо изучили за прошедшие сутки.

– Или гораздо раньше, – процедил охотник, глядя на быстро чернеющий холм позади.

– Дэвы! – воскликнула Тоша.

– Рано! Слишком рано! Еще и в таком количестве.

Приманка сработала, как надо. Дэвы наступали быстро, по заданному телегой направлению. Затухающее солнце последними лучами выхватило не меньше двух тысяч черных точек, сбегающих по отдаленному холму, прежде чем обрушить тьму на степь. Натренированные глаза охотника быстро адаптировались к сумеркам и моментально рассчитали расстояние между ними и наступающими монстрами.

– Галопом, – резко бросил Антар, пригибаясь к холке коня. – Иначе не успеем.

– А как же булан? – спросила Тоша, успевшая привязаться к мирно сопящему грузному животному.

Антар выхватил кинжал, подаренный Огдой и перерубил им вожжи, освобождая булана от груза. Того упрашивать не пришлось. Почувствовав свободу и наступающую угрозу позади себя, булан с ревом помчался вперед, вскапывая землю мощными копытами. Скорость он показал невероятную, быстро оставив подростков позади. Антар ударил бока лошади пятками и пустился в галоп. Охотники никогда не считались хорошими наездниками, но их близость к природе и глубокие познания в повадках диких зверей, позволяли быстро найти подход к любому животному, независимо от цели. Будь то объездка непокорного коня или умерщвление виверна. Тоша справлялась со своей лошадью тоже значительно лучше, чем ночью. Своеобразная связь, возникающая между наездником и его конем в первую поездку, укрепилась и шаман сумела пустить лошадь в галоп, не уступая по скорости Антару. Благодаря этому, они стремительно преодолели почти все плато до стены Черничного леса.