Kitabı oku: «Ковчег Пяти», sayfa 18
– Тати! Какого дьявола, ты творишь?! – выкрикнул Койор.
На щеке сирха красовался свежий ожог от шутихи.
– Извини, – пробормотала шаман.
Однако эффекта от промаха Тоши было больше, чем могло показаться. Нетопыри боялись огня и их шерсть прекрасно горела. Красочные фейерверки продолжали хаотично летать по площади, превращая летунов в вопящие факелы.
– Хотя, пожалуй. Так и было задумано, – довольно прокомментировала шаман.
Антар расстрелял все стрелы и вытащил кинжал. Охотник вжался в крышу и волчьим бегом переместился на площадь. Тоша удивленно выдохнула, когда охотник за секунду исчез, оставив после себя только разбитую черепицу. Материализовавшийся из ниоткуда парнишка, ошарашил нетопыря и тот не успел среагировать на удар. Антар сделал чистый надрез под крылом, одним ударом выпустив все его склизкие кишки.
– Бей их! Бей их, Орта! – орал бритый.
Наемники быстро теряли людей, однако их боевой запал только рос. В какой-то момент, битва на площади переросла в бесконтрольную резню на выносливость, в которой никто не беспокоился о своей безопасности и лишь жажда крови застилала глаза всех участников.
Лидер нетопырей пронзил двух наемников своими жуткими наростами и снял зубами сначала одного, потом другого, словно шашлычное мясо с шампуров. Койор двумя быстрыми ударами разделался с парочкой крылатых летунов, безуспешно пытавшихся поднять в воздух тяжеленого сирха. Солдат встретился взглядом с вожаком. Воздух потяжелел и приобрел отчетливый железный вкус. Казалось, не осталось ни единого сантиметра вокруг, не пропитанного кровью. Вожак нетопырей тонко взвизгнул и кинулся в атаку, увидев в сирхе равного по силе оппонента. Койор не стал разочаровывать огромного монстра и встретил того размашистым ударом топора по дуге. Нетопырь неожиданно быстро остановился, замедлив полет задними конечностями и блокировал удар толстыми наростами на крыльях. Койор с сожалением отметил, что повтори нетопырь такой трюк с его верным двуручным ятаганом, то остался бы без лап. Но уникальное оружие было безвозвратно утеряно. Лезвие топора прочно застряло в костях. Вожак провернул лапы и вырвал топор из рук Койора. Солдат вынужденно отпустил топорище, чтобы не попасть под удар когтями, но в долгу не остался и врезал тяжелым кулаком монстру под ребра, сломав несколько из них. Нетопырь заверещал от боли, но тут же ринулся вперед и вонзил клыки в плечо Койора. Теперь уже сирх вскрикнул от боли. Летун замотал косматой головой, пытаясь вырвать кусок плоти из тела Койора, но каменные мускулы солдата не позволяли этого сделать. Антар пришел на помощь, снова быстро оказавшись возле сцепившихся противников. Охотник изящным ударом ножом, отсоединил Койора от нетопыря, вместе с челюстью последнего. Вожак с визгом отступил, прикрывая крылом искалеченный рот. Его розовый длинный язык, не сдерживаемый челюстью, теперь болтался внизу, у поросшего шерстью пуза. Койор со стоном упал на зад, тщетно пытаясь вытащить отрезанную часть пасти из плеча. Удивительно, но страшная рана, не заставила вожака монстров ретироваться. Напротив, он озверел еще больше и теперь с ненавистью смотрел на охотника, поигрывающего кинжалом в руке. Красные зрачки бегали в глазницах монстра, следя за каждым движением Антара. Парень понимал, что теперь не сможет быстро подбежать и нанести смертельный удар опасному противнику. Нетопырь был ранен, разъярен и сосредоточен только на охотнике. Антар посмотрел на Тошу, стоящую на крыше, и легонько кивнул. Шаман заряжала шар статичного электричества, решив больше не экспериментировать с молниями. По сигналу охотника, она кинула шар и взорвала его, когда он достиг головы летуна. Танцующая с дождем с удовольствием заметила, что с каждым разом, у нее получалось все лучше. Тоша исчерпала все запасы своей магии, поэтому вспышка электричества, ожидаемо, не нанесла совершенно никакого вреда колоссальному монстру. Но сноп яркого, обжигающего света, заставил его зажмуриться и отшатнуться. Этого вполне хватило. В следующий момент, когда нетопырь открыл глаза, он обнаружил идеально ровный разрез у себя на шее, из которого вязким водопадом разливалась темная кровь. Антар стоял позади, вытирая кинжал о штанину. Охотник тяжело дышал, эта битва отняла у него последние силы. Вожак стаи рухнул на колени, а после и мордой в землю, захлебываясь в собственной крови. Смерть огромного нетопыря воодушевила окружающих людей и породила неуверенность в крылатых выродках. Остатки монстров были добиты за неполную минуту. Остался последний израненный нетопырь, попытавшийся сбежать с площади. Его крылья были разорваны арбалетными болтами, поэтому он бултыхал конечностями в грязи, пытаясь добраться до выхода. Бритый наемник, чью татуировку уже не было видно за слоем сворачивающейся крови, встретил его у выхода и с дикими глазами бросился на него. Кинжал свой наемник потерял, поэтому набросился на измотанного монстра с голыми руками. Бритый повалил нетопыря на землю и сам начал рвать ему шею зубами.
– Знай наших, сука. Знай каганатцев! Знай Орту! – приговаривал наемник, вырывая зубами черную плоть чудовища
Под воздействием боевой эйфории, он не почувствовал, как нетопырь разрезал ему когтями спину. Он продолжал рвать его зубами и разбивать кулаками морду, даже когда монстр уже не двигался. Наконец, наемник понял, что вбивает в грязь уже осколки черепа. Он остановился, упал без сил на поверженного врага и застыл.
Бой прекратился. Тишину над площадью нарушали тихие стоны умирающих людей и повизгивание нетопырей. Раненных практически не было. Дрались насмерть. Уцелевшие наемники были более-менее в порядке, щеголяя фингалами, которые в суматохе сами, друг-другу понаставили. Дама с роскошным веером, которая еще несколько минут назад чинно обмахивалась им, теперь с кровожадной улыбкой вазюкала металлическим стержнем своего опахала в черепе нетопыря. Когда началась суматоха, она ринулась в атаку, вместе с наемниками и остальными гражданами города. Нетопырям не повезло нарваться на равных себе в чувстве сплоченности противников.
Антар без сил опустился на землю. Крыша сарая над его головой треснула и провалилась, обрушив на охотника кучу сгнивших досок и недобитого нетопыря, который с визгом полетел вниз. Антар увидел опасность в последний момент, когда клацающие зубы монстра уже почти коснулись его макушки. Отпрыгнуть Антар не успел. Неожиданно, на площади появилась тень в капюшоне. Она молниеносно оказалась возле уставшего охотника и оттолкнула его за секунду до столкновения. Антар почувствовал тонкие, но крепкие руки у себя на шее. Мелькнули карие глаза и уже знакомая хамоватая улыбка, которую он увидел накануне в толпе. Охотник почувствовал приятный запах хвои и лесных орехов. Больше разглядеть ему не удалось. Незнакомец, заключивший его в объятия, развернул охотника на 180 градусов, спасая от падающего нетопыря, затем присел на одно колено и выпустил из карманного арбалета болт в барахтающегося на земле монстра. Головка снаряда прочно вошла в череп, оставив торчать зеленый кончик. Нетопырь замер. Незнакомец в капюшоне ретировался также быстро, как появился, не дав Антару опомниться. Охотник заозирался по сторонам, но никого не увидел. Антар скользнул глазами по телам чудовищ и отметил, что как минимум в пяти из них торчат похожие болты, окрашенные зеленой краской. Его неожиданный спаситель незримо участвовал в разразившейся битве.
Койор с трудом вырвал застрявший в вожаке топор. Челюсть чудовища так и осталась торчать в плече солдата, и он благоразумно решил оставить ее на милость врачевателей. Тоша уже была на земле и заботливо вкачивала из себя остатки целительной магии в изможденных наемников, словно не пыталась испепелить их молнией десять минут назад. Казалось, что никто даже не заметил столкновение Антара с непонятным незнакомцем в капюшоне.
Капитан Наг, чудом уцелевший в этой мясорубке, подошел к охотнику и протянул ему руку. От его роскошных усов остались два обугленных кустика волос, видимо Тошин фейерверк не прошел для него бесследно. Но в глазах лысого капитана горел еще не угасший огонь боевой эйфории, а с клинка капала черная кровь, что говорило о вкладе, который стареющий капитан внес в их победу.
– От всего города Орта, прими мои извинения, юный охотник. И безмерную благодарность, – произнес капитан.
– Антар, – сказал охотник, хватаясь за руку.
– Антар. Спасибо тебе и твоим друзьям. Имраил всемогущий, мне страшно представить, что было бы с нами, если бы этот самодур Варом, все же казнил бы вас.
– Я не думаю, что вам бы это удалось, – осклабился Антар.
– Пожалуй, – рассмеялся Наг. – Скажи, чем мы можем отблагодарить вас?
– А где тут у вас целитель-сказочник, который легенды рассказывает? – тут же оживился Антар. – Нам очень нужна информация.
– Целитель-сказочник? – удивился капитан, – а, ты, наверное, о Гато. Есть тут один старикан в лесу, могу нарисовать карту.
– Отлично, давайте.
– Что, прямо сейчас?
– Да, я думаю, мы отправимся сейчас же, – бойко оттарабанил охотник.
В охотника полетел ком грязи, от которого он едва увернулся.
– Не-е-ет! – взревела Тоша, наклоняясь за новым куском грязи.
– Что такое? – опешил Антар.
– Я никуда не пойду! Хватит с меня крови, монстров и долбанных лесов. Я не ела и не спала последние сорок восемь часов, и я с места не сдвинусь, пока мне не предоставят горячей ванны и нормальной еды!
Тоша сорвалась на крик, опасно сжав кулаки. Несмотря на то, что магии в ней не осталось, даже, чтобы зажечь свечку, ее пальцы ярко заискрились, наэлектризовав роскошные волосы в раскидистый кустарник. Вымазанная в грязи и крови, впечатление шаман создавала действительно жуткое.
– Мы только что спаслись от чудовищ. Лучше не злить еще одно, – шепнул усатому капитану подошедший Койор.
– Что ж, еда, ванна и теплая постель. Уверен, я что-нибудь придумаю, – встревоженно заверил Наг.
7.
Бруно проснулся от сильной тряски. Повозку начало шатать из стороны в сторону, словно они ехали по спине исполинского крокодила. Возница заметил пробуждение своего пассажира и молча протянул ему флягу с шоро.
– Звиняй, друг. Мы подъезжаем к границе, а тут сам оно знаешь как. Камней в грязь набросали и все, мол, дорога. А равнять кто будет? Усадку делать? Сам Имраил спустится с небес? Сучьи дети, матерей их в гробу драл.
Кучер продолжал грязно ругаться, объезжая особенно глубокие рытвины и колдобины на брусчатой дороге. Запряженная двойка, два исхудалых джебе, еле справлялись с этими кульбитами, добавляя еще больше дискомфорта поездке. Это сказывалось не только на пассажире, но и на грузе. Несколько бутылок вина все же выпали из общего стока и разбились на камнях, под извиняющиеся причитания старика. Но Бруно не жаловался. Его цель была уже не за горами и какое-то подобие радости разожглось в его груди. Бронник откинул походную мантию и с благодарностью принял флягу. Раны от столкновения с Рандой еще болели и неприятно ныли. Но качественная лечебная мазь из алоэ и плотные припарки творили чудеса, кузнец был уверен, что через пару дней он вернет себе полную боеспособность. Прохладный, терпкий напиток быстро взбодрил его, и он принялся с любопытством рассматривать пейзаж.
Граница королевства Маррион отличалась на редкость скудной растительностью. Словно весь растительный и животный мир решил перебраться вглубь страны, оставив после себя обездоленные пустоши. Редкие кустарники, да пара-тройка сухих карагачей на выжженной земле, вводили в тоску. Уныния добавляли реющие на ветру флаги Конгломерата на подъезде к границе. Буквально год назад, на приграничной заставе гордо развевались голубые знамена Марриона. Несмотря на деградированную почву, сама застава тогда сияла и блестела. Начищенные до блеска доспехи солдат, смех заезжих торговцев и грохот пивных кружек. Искусно инкрустированные фонтаны, изумительная музыка и скромные в ассортименте, но чистые и опрятные торговые прилавки. Проходить границу в подобном месте было одним удовольствием, где уставший путник мог найти кров, покой и горячую пищу. Война все изменила. Теперь границу контролировал Конгломерат и это сильно сказалось на внешнем виде заставы. Бульдожьи морды на красном серпантине теперь висели на каждом здании, закрывая даже окна. Фонтаны иссохли, прилавки были убраны, а количество солдат резко возросло. Застава была маленькой и открывала проход через приграничные леса, которым мало кто пользовался в последнее время из-за повысившейся агрессии со стороны иныжей. Бараки были рассчитаны максимум на тридцать человек, поэтому целый батальон из сотни солдат чувствовал себя очень стесненно. Опрятные и чистые солдатские домики пришли в упадническое состояние, улицы были заплеваны, забросаны бутылками, остатками еды и самокрутками. Два единственных отхожих места были забиты под завязку, поэтому арыки и прилегающие улочки были заполнены нечистотами. В солдатской доктрине Конгломерата в принципе никогда не уделялось много внимания чистоплотности. Самым сильным изменением в инфраструктуре заставы был сооруженный наспех огромный пшеничный жернов, который катал в ложбине огромный иныж. Трехметровый великан толкал рычаг с видимым усилием и явно не по своей воле. На огромных руках висели чугунные кандалы, постоянное нахождение на солнце практически полностью выжгло его шкуру, оставив редкие проплешины. Теперь иныж еще больше походил на исхудавшего большого человека. Некогда сильное и гордое существо, занималось рабским трудом уже не первый год, судя по глубоким застарелым шрамам на спине. Полноценную одежду шить ему не стали, ограничившись подобием штанов из мешковины. Покрывшийся испариной и источающий вонь раб-великан, не добавлял красок в когда-то прекрасный маррионский пейзаж.
Возница скривился от отвращения и жалости, когда повозка приблизилась к заставе.
– Ты только посмотри, что эти ироды с домами сделали. Переростка этого притащили сюда на цепи. Засрали, зассали все. Тьфу, мразота. Зачем ты, друг, сюда приехал? Не провезем мы добро твое, разберут бутыли псы паршивые – шепнул броннику возница.
Бруно бросил взгляд на бутылки. Пятьдесят бутылок прекрасного молодого вина двухлетней выдержки, на которые он щедро выделил треть монет из кошеля Ранды. Бронник безучастно пожал плечами.
– Шо?! Да ты никак отдать им бутыли хочешь? Брататься с врагом надумал? Бухлишка им привез?
– В бутылках яд, – спокойно соврал Бруно.
– О-о-о, вот оно как оно, – расплылся в беззубой улыбке возница, – давай, друг. Трави мразь Дитрасовскую. Гони их с наших земель.
– Останови у блокпоста.
Возница послушно остановился у натянутой красной цепи вдоль дороги. К телеге подошли два уставшего вида солдата. Война с Маррионом уже полгода, как закончилась. Несмотря на развитое чувство патриотизма и эйфорию победы, солдаты уже начали уставать от общества друг друга в замкнутых бараках, на краю цивилизации.
– Цель проезда, – грубо бросил один из стражников.
– Передача дани из города Манор. Пятьдесят бутылок вина для наместника Брийома и его отважных солдат, – ответил Бруно.
– Из Манора говоришь? – с подозрением сузил глаза второй наемник. – И передать столь ценный груз отправили тебя, крысу маррионскую?
Бруно вытащил из-за пазухи золотую печать Ранды и показал ее солдату.
– Это печать капитана Ранды. Приказ идет от него.
Солдат выпучил глаза на сверкающее на солнце золото.
– Настоящая, разрази меня Эм. Это действительно печать капитана. Откуда это у тебя, паршивец?
– Капитан сам мне дал печать. Он сказал, что без нее, вы меня убьете и отберете вино. Печать залог моей безопасности, – терпеливо разложил кузнец.
Солдат пожевал ус, молчаливо согласившись с подобным сценарием. Он и сам уже представлял, как на нем будет смотреться модный плащ кузнеца, который он планировал стащить с его трупа.
– Да ты брешешь! – воскликнул второй солдат.
– Ну не убил же я его! Честное слово, дайте мне просто сделать свою работу!
Бруно вскинул руки и схватился за голову, очень натурально изобразив отчаяние.
– Ладно-ладно, не устраивай истерику, – встрял первый солдат. – Все это похоже на правду. Ранда всегда был слишком мягок к маррионцам. Когда-нибудь это выйдет ему боком.
– Лады, дань принята. Выгружай бутыли прямо здесь и чеши обратно в город, – согласился второй.
Бруно вытащил из-за пазухи свиток, запечатанный все той же печатью.
– У меня также донесение для наместника.
– Ну так давай его сюда и чеши уже.
– Капитан Ранда сказал передать свиток лично в руки наместнику, – спокойно ответил Бруно.
– Ты меня, падла, разозлить сегодня решил?
– Я просто делаю свою работу. Как тебя зовут, солдат? И какое у тебя звание? Я передам капитану, что ты забрал его письмо, тем самым препятствуя исполнению его прямого приказа?
– Ах ты дрянь паршивая, – прошипел солдат, кладя руку на клинок.
– Погодь! Да погодь ты, – снова встрял первый солдат, явно отличавшийся более высоким интеллектом, чем его товарищ. – Посыльный самого Ранды же, ну. Цепного пса! Хлопнем его здесь, потом проблем не оберемся.
Второй солдат нехотя убрал руку с меча, ограничившись смачным плевком в сторону Бруно.
– Слезай, давай. И следуй за мной, – пробурчал он.
– Благодарю.
– С оружием, разумеется, нельзя. Побрякушку свою оставишь мне. Дочурке подарю.
Солдат сорвал меч Бруно прямо с пояса и принялся оценивающе рассматривать его. Кузнец не стал возражать. Бруно отвесил легкий поклон, наклонившись к уху возницы.
– Разгружай бутыли. И уезжай. Немедленно, – прошептал он.
Возница коротко кивнул и принялся быстро разгружать бутыли. Далеко уезжать он не собирался. Будучи ярым патриотом, он планировал спрятаться неподалеку и наблюдать, как травятся конгломератцы. Бруно слез с повозки и пошел за солдатом в сторону самого высокого барака, сохранившего более-менее человеческий вид.
– У тебя пять минут. Если задержишься, узнаешь, как ужасен я в гневе, мразь, – прошипел солдат и больно втолкнул кузнеца в дверной проем.
Бруно влетел в барак, чудом не упав на спящих солдат. Смрад давно немытых тел и застарелого перегара заставил бронника пошатнуться. Аккуратно перешагивая через храпящих прямо на полу солдат, Бруно добрался до винтовой лестницы и быстро поднялся в наверх. Кабинет наместника заставы отличался резко контрастировавшим порядком. Широко распахнутые окна создавали приятный свежий ветерок. Обилие книг на протертых от пыли полках, аскетическое убранство и бутылочка красного игристого вина, выдавали в наместнике маррионца. Наместник Брийом явно не ждал гостей, раскладывая партию Гребней и Костей перед скучающим солдатом. Еще один солдат придерживал собой дверной косяк и казалось слегка задремал. Внешне Брийом также сильно отличался от неотесанных конгломератцев в своем подчинении. Щегольски закрученные усы, прилизанные черные волосы и накрахмаленный сюртук с перевязью из красного бархата. На лацкане камзола примостилась золотистая бульдожья морда с тремя шипами, самый весомый знак отличия за заслуги лично перед королем Дитрасом, наделяющий своего носителя большими привилегиями. Наместник вздрогнул, когда кузнец вошел в кабинет и тут же стыдливо увел взгляд в сторону, безошибочно узнав в благородном профиле Бруно соотечественника.
– Гость, стало быть. Меня не предупреждали о гостях, – нервно сказал Брийом.
– Возможно, твои люди уважают тебя меньше, чем ты думаешь, наместник, – с легкой издевкой произнес Бруно.
Наместник фыркнул и резко повернулся в сторону бронника. Брийом солдатским маршем подошел к наглому пришельцу и посмотрел ему прямо в глаза.
– Ага. Очередной маррионец пришел читать мне лекции о моем так называемом предательстве. Ты решил, раз мы земляки, я не прикажу спустить с тебя шкуру за такую наглость? – выпалил он в лицо броннику.
– Спустить шкуру с пацана, начальник? – с готовностью отозвался солдат за столом.
– Это зависит от него самого. Ну? Что скажешь, герой? Готов повторить свои слова?
– Мне не нужно повторять тебе то, что ты говоришь себе сам, стоя по утрам перед зеркалом, – парировал бронник.
Солдат на стуле тихо усмехнулся. Брийом выпучил глаза, надулся, как жаба, но вдруг резко отвернулся и отступил.
– Вот именно эта наглость и привела Маррион к краху. Весь этот наш напыщенный патриотизм и бахвальство, не подкрепленные соразмерной военной мощью. Дилетанты на боле брани должны быть экспертами в дипломатии, парень. Лаять в пустоту – удел дворовых шавок.
Бруно молчал, внимательно изучая свои ботинки.
– Ладно. Говори, чего хотел и иди уже отсюда, – устало отмахнулся Брийом.
– Для тебя письмо, наместник, – протянул ему свиток Бруно.
Наместник взял письмо и сломал печать. Пробежавшись по строчкам глазами, он вытянул свое лицо в явно удивлении и с сомнением посмотрел на бронника.
– От кого это письмо?
– От капитана Ранды.
– Да, тут так и написано, – протянул наместник. – И что же капитан хочет?
– В письме все описано, наместник.
– Правда? Вот как? Значит, капитану Ранде внезапно понадобился мой иныж. Великана захотел себе в отряд, значит. Чтобы что? Пшеницу в городе молоть?
– Получается так.
Брийом сощурил глаза и медленно опустил руку на рукоять своего меча.
– Допустим, я соглашусь. Как ты будешь эскортировать трехметрового великана? Один? Нас тут сто человек, он в кандалах и на сильных наркотиках. И то, я каждую ночь ложусь с неприятным ощущением, что утром проснусь у него в желудке.
– Я что-нибудь придумаю, – спокойно ответил Бруно.
Брийом слегка приподнял меч из ножен, краем глаза приказав солдату сделать то же самое. Второй солдат позади кузнеца давно проснулся и, почуяв, как накаляется обстановка, схватился за алебарду покрепче.
– Парень, кончай балаган. Откуда у тебя печать Ранды? Капитан у нас парень талантливый, но тупой как пробка. Он читает с трудом, не говоря уже о письменной грамотности.
Бруно не ответил, он взглядом оценивал расстояние между ним, наместником и окном. Наместник, будучи опытным военным, понял это.
– Не выйдет. Стража, взять его! – рявкнул Брийом.
– Что ж, попытаться стоило, – вздохнул Бруно.
Солдат встал со стула и выхватил меч. Бронник быстро снял заколку с плаща и бляху с поясного ремня, разложившиеся в его ладонях в два легких метательных ножа. Отточенными движениями, Бруно метнул один нож вперед, затем сделал полный оборот и кинул нож в стоящего у двери стражника. Произошло все практически моментально и оба солдата с пробитыми горлами осели на землю. Брийом ошалело уставился на хрипящих в луже крови подчиненных, но панике не поддался и выхватил собственную рапиру из ножен. В бою наместник не был давно, занимаясь в основном административными делами. Тем не менее, его рефлексы затупились не так сильно, как изначально предполагал кузнец. Брийом сделал на удивление быстрый и мощный выпад вперед, задев плечо молодого кузнеца. Бруно охнул, но не отступил, отбив лезвие ладонью. Наместник попытался зацепить его размашистым ударом, но бронник уже сократил расстояние между ними и нанес быстрый удар большим пальцем в кадык противника. Брийом задохнулся и выронил рапиру. Бруно закрепил успех тремя точечными ударами кулаками под ребра и завершил бой ударом колена в челюсть, отправив наместника в полет на ближайшую кипу книг. Поднялся грохот. Кузнец с опаской посмотрел на распахнутые окна и прислушался. Как он и ожидал, подкрепления не было.
– Какого дьявола, – прохрипел Брийом, лежа с разбитым носом на полу, – где эти идиоты.
– Никто не придет, наместник, – отдышавшись сказал бронник, – твои солдаты слишком заняты разделом вина, которое я привез.
Брийом глухо рассмеялся, несмотря на сломанные ребра.
– Хитрый шельмец. Знаешь, чем брать. Скажи, ты отравил это вино?
– Нет. Ведь меня могли попросить его попробовать.
– Хорошо, – облегченно сказал наместник. – Очень хорошо. Среди этих солдат есть хорошие люди, маррионец. Большинство семейные. Совсем необязательно их убивать, чтобы кому-то что-то доказать.
– Я не собираюсь ничего никому доказывать.
– Правильно, это правильно. Пустое насилие ни к чему не приведет, хорошо, что повстанцы начинают это понимать, – забормотал Брийом.
Бруно выдохнул и подобрал рапиру наместника. Брийом уставился на заостренный конец собственного оружия, поднесенного к носу.
– И что теперь, парень? Убьешь меня?
– Зависит от тебя.
– Вот оно как. Ты разве не знаешь, кто я? Я думал, каждый маррионец сейчас мечтает прирезать меня.
– Генерал третьего эшелона Брийом Данруа. Проигнорировал самоубийственный приказ своего короля и сдал замок без боя, заключив своего рода перемирие между Маррионом и Конгломератом. Кто-то скажет, что ты жалкий трус и предатель, но другие видят в тебе героя, который спас тысячи людей от резни и участия в заведомо проигрышной войне.
– Вот оно как, – усмехнулся наместник, – рад слышать, что есть и другая точка зрения. А ты, парень? Кем считают меня повстанцы?
– Я не повстанец. И для меня ты просто препятствие на пути к цели.
– Ты не повстанец? Не понимаю. Зачем ты здесь, если не за моей головой.
Бруно наклонился к наместнику, прижав лезвие клинка к груди Брийома.
– Я здесь за великаном. И ты отдашь его мне.
Брийом удивленно посмотрел на кузнеца.
– Имраила ради, зачем тебе дался этот иныж, – спросил он.
– Это уже мое дело. Вы накачали его сильными седативными веществами, чтобы он был слабый и послушный. Где антидот и сам наркотик? Я знаю, ты хранишь и то и другое где-то здесь, чтобы давать ему возможность передвигаться на новое место.
Наместник округлил глаза от страха и тяжело задышал.
– Ты понимаешь, о чем просишь, идиот?! Ты хочешь разбудить взрослого иныжа здесь, в населенном лагере? Сколько людей при этом погибнут? Послушай меня, друг, выходы есть. Необязательно все сводить к насилию, чтобы проявить свой патриотизм.
Бруно размахнулся и вонзил рапиру наместнику в правое плечо, одновременно уперевшись пяткой сапога ему в горло, чтобы он не смог закричать. Наместник сдавленно прохрипел и забился в конвульсиях, не в состоянии выдать громкого звука.
– Вот в этом вся проблема, – прошипел кузнец, елозя каблуком на шее наместника, – вы все, с чего-то взяли, что мне есть дело до ваших паршивых душонок. Слишком много значения придаете собственным шкурам. Я тебя спрашиваю, тварь, где антидот для великана. Ни больше, ни меньше. Плевать я хотел и на тебя, и на твою трусливую философию, вопрос только во времени. Ты мне скажешь, где флакон или я убью тебя и найду его сам!
Брийом слабо залупил ладонями по сапогу бронника, не в силах сделать вдох и глазами показал на неприметный шкафчик в углу кабинета. Бруно убрал сапог с горла наместника и схватился за виски. Приступы агрессии случались с ним все чаще и совершенно не поддавались контролю. Бруно сделал несколько глубоких вздохов, пытаясь успокоиться и подошел к шкафчику. Там, за хлипкой дверцей, был спрятан двухлитровый флакон с антидотом в деревянном кожухе. Рядом, в бутылечке поменьше стоял сам наркотик, как было понятно из его тягучей консистенции. Кузнец поболтал бутылем, убедившись, что жидкости осталось не меньше половины. К Брийому вернулась возможность дышать и тот жадно начал хватать воздух. Способность кричать к нему возвратилась бы еще не скоро, на что и рассчитывал бронник. Бруно подобрал меч одного из стражников с пола и покрутил его в руке, привыкая к весу. Грубый полуторник из дешевой стали едва ли мог сойти за достойное оружие, но для текущей цели вполне подходил. Кузнец подошел к двери и последний раз обернулся, прежде чем выйти.
– Отвечая на твой вопрос, наместник, – пробормотал он, – что я думаю о тебе. Я видел плоды мира, который ты заключил с Конгломератом. Тот кошмар, которые его люди творят на нашей земле, прикрываясь пактом о союзе. Ты знаешь об этом. Знаешь и будешь закрывать на это глаза. Пока ты наместник. Пока твоя дочь посещает фешенебельный университет магии и метит на почетное место в Ковенанте. Ты думаешь, что ты закончил войну. Думаешь, что не предал короля и свои убеждения ради этого убогого куска земли и ничего не значащего титула. Ты думаешь, что спас людей от смерти и сумел договориться с Дитрасом. Вот только с бешенным псом нельзя договориться. И многие маррионцы предпочтут смерть ежедневным унижениям.
Бруно тяжело вздохнул.
– Однако. Я не знаю, как бы поступил на твоем месте. Я не отец и уже им не стану. И я никогда не был ответственен за жизни людей и не знаю, смог бы отправить их на бессмысленную смерть. Ты или продажный трус или сердобольный мудрый стратег. Поэтому я уверен, что выражу мнение, хотя бы нескольких маррионцев. Я не знаю, как нужно к тебе относиться, Брийом Данруа. И пусть эта неуверенность станет тебе утешением. А теперь, если хочешь жить, беги. От иныжа ты такого же великодушия не увидишь.
Бруно вышел в проем, оставив временно онемевшего наместника молчаливо буравить взглядом пустоту.
8.
Выйдя из бараков, Бруно сразу направился к огромному жернову. Солдаты, те, кто не спал, как ожидалось, столпились у повозки и лакали бутыли с вином. Возница решил никуда не уезжать и с кровожадной улыбкой смотрел на конгломератцев, в ожидании, когда те начнут травиться и падать замертво. Но те лишь сильнее хмелели. Кузнец тихо прошмыгнул в перемалывающий круг и смело приблизился к великану. Вблизи иныж казался еще более необъятным. Кузнец, сам будучи, довольно высоким, едва доставал макушкой ему до локтя. Вонь от пота и испражнений, стекающих по ногам великана стояла невообразимая и бронник усилием воли заставил себя остаться. Непосредственная близость, была необходимым элементом предстоящего ритуала. Иныж спокойно завершал круг, толкая рычаг жернова перед собой, на Бруно он, казалось, не обращал совершенно никакого внимания.
– Остановись, иныж, – приказным тоном произнес кузнец.
Великан послушно остановился и уставился на Бруно. Бронник отметил про себя, что у великана большие карие глаза, с невинным, почти как у ребенка взглядом. Смотрелись они нелепо на сожженной солнцем звериной морде с хищным оскалом из тупых, но очень крепких зубов.
– Тоб-н-Тож сделал что-то не так? – спросил великан на удивление звонким и приятным голосом.
– Тоб-н-Тож, значит. Я Бруно, рад знакомству. Слушай меня, я тебя сейчас освобожу. Согласно Кодексу, ты будешь мне должен, и я попрошу тебя об услуге. Ты ведь знаешь свой Кодекс, иныж? – неуверенно спросил Бруно.
Великан сморщил лоб, пытаясь уследить за беглым человеческим наречием незнакомца. Сердце бронника замедлилось. Он поставил все на этот момент, и вся целостность его плана зависела от ответа великана.
– Кодекс? Тоб-н-Тож знает свой Кодекс. Тоб-н-Тож чтит Кодекс, – гордо ответил великан.
