«Ранние журавли» kitabından alıntılar, sayfa 2
Не зря, говорят, люди не прощают тому, кто не умеет заставить уважать себя.
А пароход плыл, медленно удаляясь. Белый и длинный, он скользил по синей глади озера с дымами из труб и не знал, что к нему плыл мальчик, превратившись в рыбу-мальчика.
Многие люди умирают не столько от болезней, сколько от неуемной, снедающей их вечной страсти - выдать себя за большее, чем они есть. (Кому не хочется слыть умным, достойным, красивым и к тому же грозным, справедливым, решительным?)
Многие люди умирают не столько от болезней, столько от неуемной, снедающей их вечной страсти - выдать себя за большее, чем они есть.
...единственное преимущество его состояло в том, что он не боялся уронить себя в чьих-то глазах.
....недаром говорится: народ - море, в нем есть глубины и мели...
Ведь тут ничего не выкинешь, ничего не прибавишь: жизнь замесила всех нас в одно тесто, завязала в один узел.
...сын - это то, что будет им после него.<...> ...он понял, что именно появление сына
сделало его таким, какой он есть, и что ничего лучшего и более сильного он
не испытывал в жизни, нежели отцовские чувства.
Если у человека отбирают жалованье, то он уже не человек. Он никто.
Кто не подает руки, тот не уважает людей. А потом дед говорит, что из семерых людей один может оказаться пророком. Это очень добрый и умный человек. И тот, кто поздоровается с ним за руку, станет счастливым на всю жизнь. А я говорю: если так, то почему этот пророк не скажет, что он пророк, и мы все поздоровались бы с ним за руку. Дед смеется: в том-то и дело, говорит он, что пророк сам не знает, что он пророк, - он простой человек. Только разбойник знает о себе, что он разбойник. Не совсем мне это понятно, но я всегда здороваюсь с людьми.
