Kitabı oku: «Бесстыжая для нахала», sayfa 7
Часть вторая
Глава 1
-Дорогая, ты такая красивая! – женщина, которая назвалась моей матерью, умиленно прижала руки к груди. Еще чуть-чуть и она расплачется от нахлынувших чувств. – Просто принцесса! Ой, все, не могу…
Она все-таки шмыгает носом и спешит выйти из примерочной, поддерживаемая под руку вежливой консультанткой, которая услужливо протягивает ей салфетку и новый бокал с шампанским. Я остаюсь в одиночестве и, перебирая множество слоев фатина и шелка, тяжело вздыхаю. Из настенного зеркала во весь рост на меня смотрит все та же незнакомка, которую я увидела три месяца назад, очнувшись в больницы после несчастного случая. Все те же веснушки на бледном лице, рыжие волосы до лопаток. Правда, пришлось вернуть челку, чтобы скрыть тот ужасный шрам, который украшал мой лоб после столкновения с машиной. Спускаюсь с подиума и прямо в платье плюхаюсь на мягкий диван, позволяя своим глазам при этом прикрыться. Головная боль, как и чувство усталости стали моими вечными спутницами. Принцесса твою мать… Обычно героини сказок теряют туфельку, карету и принца, а не память. Вот уже третий месяц я хожу к психологу, прохожу обследования и пью такие дозы таблеток, от которых у меня чудом еще не отвалилась печень. И лишь всего пару дней назад во снах начали пробиваться обрывки воспоминаний раннего детства и юношества.
Никому не пожелаю оказаться на моем месте. После пробуждения был шок, а на смену ему пришла растерянность. Врачи что-то говорили, что-то объясняли, но я не слушала их. Не могла. Не верила. Видела слезы людей, а даже утешить не могла, потому что не знала их. Оказывается, за сердце хваталась моя мать. А чуть дальше бледнел у стены отец. Это я узнала чуть позже, когда они притащили горы семейных фотографий, чтобы я хоть чуть-чуть восстановила хронологию событий. Но для меня это были просто картинки.
Потом период отрицания сменился апатией. Каждое утро я начинала с бесчисленных вопросов. Кто я? Какая я была? Веселая или хмурая? Любила ли я общаться или сторонилась людей? Какой мой любимый цвет, аромат, время года? Я предпочитаю чай или кофе? Что смотрела по вечерам? Задаю их в пустоту и ничего не слышу, внутри такая же черная дыра. Первые дни я даже пугалась своего отражения в зеркале. Сложно, очень сложно смотреться туда и видеть незнакомое тебе лицо. Только благодаря нескончаемой терапии и успокоительным, я стала приходить в себя. Ну как приходить… просто смирилась с происходящим.
И все бы было бы терпимей, если бы не день выписки. Когда я сидела на постели и ожидала наставлений врача, мама с горящими глазами протиснулась в палату.
– Вот и славно, вот и хорошо! – Хлопотала она вокруг, собирая остатки вещей. – Сейчас дома будем, а там ты сама знаешь, лучше домашних стен ничего нет на всем белом свете.
– Я сама жила? – подаю голос и подмечаю, как она дернулась в этот момент.
– Жила. Да, был такой период. Но потом снова вернулась к нам. – Как-то дергано объяснила мама и при этом даже не обернулась.
– Почему я решила жить снова с родителями?
– Потому что… скучала. И… – она застыла над сумкой. – Майка, разве это теперь важно? Ты попробовала самостоятельную жизнь и она тебе не пришлась по вкусу. А наши двери всегда для тебя открыты.
Она еще что-то там говорила, а я все никак не могла избавиться от мысли, что она лжет. Скрывает что-то. Однако без воспоминаний это так и оставалось просто чувством. Я ведь могла и ошибаться, так ведь?
– К тому же, твой парень очень настойчиво хотел, чтобы ты первое время побыла с нами. Так ведь безопасней.
– Парень? – Морщусь. – Почему я до сих пор не в курсе о его наличии?
– Потому что на тебя и так слишком много чего свалилось. – Мама наконец остановила сборы. – Да и врач рекомендовал давать тебе новую информацию по чуть-чуть, чтобы не спровоцировать стресс и панику.
– Веришь ты или нет, но мне без разницы, когда бы ты сказала. Он все равно такой же незнакомый мне человек, как и все вокруг. – Не удерживаюсь от язвительного тона. Видимо, няшкой я все же не была.
– Послушай, – женщина оказывается рядом и берет меня за руку, – я понимаю, что тебе тяжело. Весь мир для тебя в новинку. И нам, как и тебе тоже страшно. Не закрывайся и не отчаивайся. Мы будем рядом с тобой и будем заново все узнавать. К тому же, что может быть лучше, чем знакомство со своим парнем и то, что он будет тебя заново завоевывать?
С этими словами она лукаво улыбнулась. Потом прошла к двери и поманила кого-то пальцем. Я внутренне напрягаюсь и с подозрением кошусь на дверной проем. Но когда парень заходить внутрь, открываю рот в немом вопросе. Где же я тебя отрыла?
– Привет, – он осторожно делает шаг мне на встречу, держа в руках букет. – Я не знал, что ты предпочтешь, поэтому купил банальные розы.
Банальные розы… если бы я знала, любила ли я их или мне нравились пионы. Какая теперь разницы, цветы как цветы. Мама уже спешит покинуть палату, оставляя нас наедине.
– Спасибо, – принимаю букет. – Итак… встречаемся с тобой?
– Типа того.
– Долго?
– Нет. – Парень засовывает руки в карманы брюк. – Несколько недель.
– Понятно. – Вздыхаю. – Значит и ты ничего путного мне не расскажешь.
– Почему?
– Потому что невозможно узнать человека за пару недель.
Парень улыбается и что-то достает из кармана. Оказывается, это тетрадный листок. И начинает зачитывать:
– По утрам ты любишь кофе с корицей и ванилью. Когда ты злишься, то смешно морщишь нос и твой взгляд… я готов часами наблюдать за тем, как ты мысленно разделываешь обидчика на мелкие кусочки.
– Я такая злюка?
– Честно сказать да, но вполне заслуженно. Ты ненавидишь деловой стиль одежды и вообще всю корпоративную этику. А еще когда ты нервничаешь или смущаешься, то забавно краснеешь.
Кажется, он перечислял еще какие-то пункты, но мои мысли были заняты явно не ими. Я даже не скрывала того, что в тупую его рассматриваю. В конце концов мне можно, у меня потеря памяти. И он вроде бы не возмущается. Красивый парень мне достался. Внешность идеальная, небольшая щетина на лице, глаза бездонные. Как то аж не верилось, что такой экземпляр попался мне в руки. Уж очень он был… колоритный. Я хоть то слово подобрала? По смыслу вроде бы подходит. А вот он, мой парень, как будто из другого мира. Слишком неестественный типаж для нашего региона.
– Где ты говоришь, мы познакомились? – Обрываю его на очередном пункте. Парень отрывается и смотрит на меня, буравит взглядом своих синих глаз. – И в свете последних событий, хотелось бы узнать еще и твое имя. Только без обид, хорошо?
– Себастиан, – мама появляется внезапно с какой-то кипой бумаг. – Машина уже подъехала, так что можно относить сумки вниз.
– Себастиан… – перекатываю его имя на своем языке. Непривычно, но я как в воду глядела. Слишком уж он не походил на русского.
– Да, Майя, – он смотрит и не отрывает взгляда. Мама тоже, кажется, замерла и не дышит. – Что-то не так? И отвечая на твой вопрос, то познакомились мы на работе. Это твоя мама нас свела. Наш купидон.
– Ох, ты мне льстишь,– мама зарделась и грациозно опустила руку на его предплечье. Ни дать, ни взять, актриса большой сцены. – Я просто посоветовала пройти дочери собеседование.
– Но если бы не вы, мы бы не встретились. – Себастиан сверкает своей белозубой улыбкой в ответ. – Так что я всем обязан вам.
Смотрю на них, а внутри все сжимается. Вроде бы и радоваться должна, что мать с моим " парнем" ладит, да что-то тут не то. И это чувство не покидает меня ни в машине, ни три месяца спустя.
– Солнышко, ты остановилась на этом платье? – голос матери врывается в сознание и я открываю глаза. Ах да, я в салоне вечерних платьев, выбираю наряд на первый юбилей нашей фирмы.
– Типа того. – Поворачиваюсь к ней спиной, чтобы она расстегнула молнию.
– Майя, ну что с тобой? У тебя все так хорошо складывается. Глядишь и Себастиан тебе сделает в этот вечер предложение.
– Зачем?
– Как зачем? – Мама замирает. – Вы же такая красивая пара! Это логично!
– Почему же у такой красивой пары не было ни фотографий, ни подарков, чтобы это хоть как-то подтверждало наши отношения?
– Ну вы… мало встречались. Не успели. Неужели тебе сейчас мало подарков, которыми он тебя одаривает? Разве это не подтверждение? А его чувства? Себастиан с тебя пылинки сдувает! Да тебе каждая девушка позавидует!
На этом предложении у меня закатываются глаза. Чему завидовать-то? Бесконечным поездкам к психологам, где ты уверяешь, что в адеквате и нет желаний резать себе вены от безысходности? Или горе таблеток, которые нифига не помогали? Ах, а может они завидовали тому, что мне приходится проводить время либо с матерью, либо с парнем, которого я не только не вспомнила, но и не чувствовала никакой симпатии к нему? И они не разрешали мне покидать дом, чтоб я не заблудилась по пути к хлебному ларьку. Я оставалась одна лишь ночью. И тогда, в тусклом свете от экрана от ноутбука, я до головной боли заставляла себя вспомнить хоть что-нибудь. Хотя бы маленькую деталь из своей прошлой жизни. Потому что у меня ничего не было, кроме новых историй, которым я не совсем доверяла. Слишком уж все ладно было в этих историях, словно они были выдуманными. Но подтвердить этого я не могла, как и опровергнуть.
Я нашла все свои страницы в социальных сетях, но они были под паролями. На меня с заглавных фото смотрела другая "я" и она была совершенно не похожа на ту, что я вижу каждый день в зеркале. Но я ничего не помнила. И от этого разбивались мои последние надежды на то, что смогу приоткрыть завесу неизвестности. За этими мерцающими точками в графах, которые являлись кодовым словом или цифрами, была вся моя прошлая жизнь, друзья, знакомые, мои увлечения. И ключевое слово здесь "была". Теперь и она не доступна.
Глава 2
– Итак, как вы себя чувствуете? – доктор застыл c фонариком у моих глаз.
– Было бы чудесно, если бы вы еще перестали меня ослеплять. А то к потере памяти добавится еще и потеря зрения.
– Майя! – Одергивает меня мама и затем поворачивается к врачу. – Скажите, пожалуйста, а это нормально? Ее поведение? Она раньше не была такой… обозленной.
– Ну а что вы хотели? – Буднично отзывается он. – Потеря памяти влияет на психологическое состояние пациента. Подозрительность, раздраженность и частая смена настроения вполне допустимы.
– Просто столько времени прошло. – Мама теребит край своего кардигана.
– Я бы посоветовал вам не нагнетать обстановку. По моей части я не вижу никаких отклонений. – Мужчина записывает что-то в планшет. – Я хотел бы поговорить с пациенткой с глазу на глаз.
– Ну, если вы этого так хотите… – родительница поджала губы.
– Хочу. – Не дает договорить ей врач. – Подождите нас в приемной, там вас ожидает свежезаваренный чай с мятой.
Он дожидается пока мама закроет за собой дверь и возвращается за свой рабочий стол.
– Итак, Майя, как у тебя дела?
– Почему вы думаете, что я сейчас начну с вами откровенничать, если не делала этого со своей семьей?
– Не знаю, – врач снимает с себя халат и бейдж, – может, просто потому, что я чужак, который тебя выслушает? То, что ты и я услышим в этом кабинете… оно здесь и останется. Смотри Майя, все это лечение не приносит никакого толку. Знаешь почему? Потому что твою память блокируют со всех сторон. Блокируешь ты, возможно пытаясь огородить себя от переживаний. Что-то произошло, что тебя пугает и ты подсознательно уходишь от ответов. Блокируют твои родные. Как правило, они руководствуются благими намерениями, но как ты догадываешься, не всегда это идет в пользу. Поэтому тебе нужна хорошая встряска, чтобы твой мозг заработал так, как нам это нужно.
– И что вы предлагаете? Снова броситься под машину?
– Что ты, не так радикально. – Он потянулся за блокнотом. – Для начала, я уменьшу дозу успокоительного. Нужно выводить твой организм из этого состояния спокойствия. Возможно, первое время ты столкнешься с паническими атаками, но при правильной методике дыхания и кое-каких упражнений, их можно взять под контроль. Во-вторых, заменяю один препарат на другой. Вот рецепт, принимай строго по назначению. И, в-третьих, по поводу встряски. Не обязательно делать что-то специально. Руководствуйся инстинктами, хочешь что-то предпринять, поехать, сделать – действуй. Возможно, именно так мы заставим шевелиться твое сознание.
Моргаю и перевариваю всю информацию. А ведь что-то есть в его словах. Что-то, что заставило задуматься. Краем уха улавливаю его рекомендации, которые он оставляет матери и приятно удивляюсь тому, что он действительно не говорит ни слова из нашего с ним приватного разговора. В какой-то степени у меня просыпается уважение к этому человеку. Мама же недовольно бурчит всю дорогу до дома, где нас ждет очередной сюрприз в виде Себастиана.
– Дорогой, – тут же меняется настроение родительницы, – как я рада тебя видеть! Ты свет в этом темном царстве! У меня просто нет сил, чтобы вытерпеть ее плохое настроение!
– Софи, а как я рад вас видеть! – Он принимает ее поцелуй в щеку, но с меня глаз не сводит. – Как поездка? Есть успехи?
– Да, я наступила ей на ногу всего два раза вместо четырех. – Оставляю обувь у двери и топаю на кухню. Жутко захотелось воды. Да и вообще, в этой квартире стояла удушающая атмосфера.
– Майя! Будь серьезней! – Одергивает меня мать. – И вообще, где твои манеры?
– Там же, где и память. – Делаю глоток. – В жопе.
– Это не дочь, а какое-то наказание. – Деланно вздыхает она. – Почему ты так себя ведешь? Ты же девочка, в конце концов!
– Странно, а я думала, что мужик. А сиськи так, в качестве украшения болтаются. – Хмыкаю и чувствую, что меня готовы стукнуть. – Но не в этом суть. С чем пожаловал?
– Хотел пригласить тебя на ужин, – Себастиан отлипает от стены и движется ко мне. – Потом прогулка. Как тебе?
– Отлично! – Вместо меня восклицает мама. – Это просто замечательная идея!
А я молчу. Просто смотрю в эти синие глаза и не издаю ни звука. Что ж, возможно это действительно хорошая мысль. Каждый вечер в компании родителей, в частности матери, порядочно действовал на нервы.
– Дай мне пару минут и я буду готова. – Направляюсь к себе в комнату, но останавливаюсь на половине пути. – Мы там уже бывали? Я к тому, что неплохо бы знать какой там дресс-код.
– Нет, заведение новое и без какого-либо официоза.
– Отлично. Можешь заводить машину, я только сменю блузку.
И ведь действительно, место было недавно открывшимся, но до отказа заполненным. Если бы не бронь, фиг бы мы оказались за столиком. Хорошие у Себастиана связи. Сколько времени прошло, а я все до сих пор не знала ничего о своем парне. Время исправлять ситуацию. Медведь, то бишь я, выходит из своей спячки. Дожидаюсь пока нам принесут заказанные блюда и начинаю свой допрос:
– Итак, мы познакомились на собеседовании? Значит, мы работали вместе? Или ты не принял меня на работу?
– Отчего же, принял. Ты была моим секретарем и я почти уговорил тебя на должность личного помощника.
– Правда? Никогда бы не подумала, что могу разносить чай-кофе. – Накручиваю при этом длинную макаронину на вилку. – В смысле того, что я всегда думала, что такая работа не для меня. Не люблю офисы. Или у меня была слишком сложная жизненная ситуация?
– На счет этого не в курсе. Ты просто пришла и все. – Парень усмехнулся. – Произвела на меня неизгладимое ощущение и заставила понервничать.
– В хорошем хоть смысле?
– В хорошем. – Себастиан тянется ко мне и берет за руку. – И я очень рад, что послушал свое сердце и решил остаться.
– И что, – неловко тяну конечность обратно, но он не отпускает. – Так сильно зацепила? Я хоть вела себя прилично и не кидалась на шею?
– Ничего такого не было, честное слово. Заманила своим характером и неприступностью. Пришлось брать на абордаж. – Себастиан смеется и его глаза сверкают в полутьме. Он кажется мне таким… таким… влюбленным. Не выдерживаю и опускаю взгляд в тарелку, а с нее перевожу его куда-то в зал.
Джазовая музыка приятно лилась в фоновом режиме, официанты бесшумно сновали между столиками. На самих столах горели свечи в подсвечниках… романтика е-мое. Повсюду дух зарождающихся отношений. Куда ни глянь, всюду парочки, которые стараются произвести друг на друга впечатление. И я с Себастианом, будто соседи. Точнее он как раз таки смотрит на меня преданными глазами, а я… как всегда, ноль эмоций. Приятно, не спорю. Но не так чтобы вах! И страсть закружила нас в своем омуте. Нет. Да, он симпатичен, хорошо сложен, элегантен. Но будто герой не моего романа.
– Как лечение? Может, сделаем послабление и выпьем вина?
– Думаю, вреда не будет. Я ведь любила вино?
– Тут ты ничем не отличаешься от других девушек,– парень подзывает официанта, – красное полусладкое и фрукты.
Через минуту заказ уже был на столе, а в высоких фужерах плескался рубиновый напиток. Возможно, стоило бы подумать над тем, что я совершаю ошибку. Не зная предыдущей реакции на спиртное, не стоило его принимать сейчас. Но, как известно, хорошая мысль приходит слишком поздно. После первого бокала ушла настороженность и на смену ей пришла расслабленность. И разговор наш стал спокойным и более раскрепощенным. После второго бокала в голове образовалась пустота и легкость. Кажется, я даже начала смеяться над его шутками. Мне хотелось танцевать и веселиться. Я даже не знаю, что больше меня опьянило. То ли вино, то ли наступившее чувство свободы. После третьего бокала рубеж пал. Как и когда мы успели оказаться в его квартире, я не помнила. Лишь ощущала горячие поцелуи на своих губах. И руки, которые срывали с меня одежду. Я заткнула подальше тонкий голосок, который сопротивлялся происходящему и позволила случиться тому, к чему все шло. Это ведь мой парень. Так отчего же внутри все будто сопротивлялось? Закрыв глаза, я пыталась сосредоточиться на движениях Себастиана. Он действовал умело и быстро, не теряя ни минуты. Будто сорвавшийся и изголодавшийся зверь. Толкался внутри с такой силой, будто старался впечатать свое тело в мое. Но вот что странно, в самый пик перед глазами появился совершенно другой образ. И в тех воспоминаниях руки были сильнее да с причудливым рисунком. И глаза были цвета яркой зелени. Вот только лицо было размытой картинкой. Себастиан рычит и наращивает темп, доводя мое тело, но не разум до финиша. Едва слышно, на рванном выдохе я шепчу лишь то, что приходит в мой мозг. Это подобно вспышке, которая пронзает всю меня.
– Дамир… – И я забываюсь в волне оргазма, который уносит и мое сознание.
Глава 3
-Что ты сказала? – Лицо Себастиана нависает над моим. Он фиксирует мою голову двумя руками и буквально не дает сделать ни одного движения.
– Не… помню. Не знаю. – Мне не комфортно. – И твоя хватка меня пугает.
– Прости. – Парень сдвигается в сторону. – Мне показалось, что ты что-то сказала.
– Может, вырвалась благодарность? – Пользуюсь моментом и встаю с постели. После секса совершенно не чувствуется расслабленности и покоя. Мне отчего-то даже хочется быстрее оказаться подальше от этого парня.
– Возможно. – Он вытягивается на постели. – Куда ты собираешься?
– Домой. – Поддеваю пальцами блузу и накидываю на плечи. Хотя в квартире тепло, по моему телу пробегает дрожь. – Вызовешь такси?
– Зачем? Тебе было… плохо? – Себастиан приподнимается на локте. Кажется, он нервничает. Его с головой выдает усилившийся акцент.
– Знаешь, – усмехаюсь, – даже в этом плане мне не с чем сравнивать, так что не беспокойся. Ты был хорош и не в тебе дело. Я просто хочу домой.
– Я отвезу.
– Ты пил. – Останавливаю его. – Не надо. И из такси я никуда не денусь.
Парень несколько минут медлит и я успеваю полностью одеться. Потом он оттаивает и набирает комбинацию цифр.
– Что ж, до завтра? – Слабая улыбка появляется на моих губах скорее из вежливости, чтобы не обидеть парня. – Во сколько ты заедешь?
– В шесть. – Себастиан привлекает мое тело к себе и целует в макушку. – Я говорил тебе, что ты великолепна?
– Не помню.
– Что ж, тогда будет не лишним повториться, – с этими словами он обхватывает мое лицо ладонями и оставляет на губах легкий поцелуй. – Ты украла мое сердце, Майя.
Хочу ответить ему, что я верну его в целости и сохранности, но отделываюсь каким-то неопределенным кивком. Не хочу его обижать сильнее, чем уже есть.
На улице меня уже дожидается машина. Спешу быстрее оказаться в теплом салоне и зажмуриваюсь, как же холодно етить-колотить!
– Куда вам девушка? – таксист устало смотрит в зеркало заднего вида и нетерпеливо постукивает по рулю. – Девушка, какой адрес?
Называю координаты и погружаюсь в молчание. И чтобы хоть как-то скрасить поездку, решаю послушать музыку. Но вот незадача, наушники никак не хотят найтись в этом бауле. Женская сумочка, чтоб ее! По закону подлости они должны найтись где-то на самом дне, до которого надо еще докопаться. И возможно я бы плюнула на это гиблое дело, если бы водитель не включил шансон. А слушать заунывные блатные песни вообще не было желания. Поэтому ныряю внутрь и активно шарю рукой. Так… еще чуть-чуть… стоп… зараза. Они за что-то зацепились и приходится хорошенько дернуть их на себя.
– Есть! – Выдаю победоносный клич, когда спутанный комок показывается на свет. – Так, а это что такое?
Среди проводов что-то мелькает и я понимаю, что это остатки от брелка. Кольцо на котором нет ключа, зато есть подвеска в виде лапы. Прищуриваюсь и вижу гравировку с адресом. А вот это что-то новенькое.
– Простите, я хотела бы изменить маршрут.
– Что?
– Я говорю, что передумала. Разворачивайте.
Двадцать минут под бурчание недовольного таксиста и вот я уже стою перед огромным домом. Сколько тут? Этажей двадцать? И что я тут забыла? С ухающим сердцем захожу в подъезд и сразу же натыкаюсь на пустующую стойку, где должен быть консьерж. Где-то с боку, где виднеется небольшая дверь, слышатся звуки воды. Возможно, я поступаю глупо, когда проскакиваю мимо и взмываю вверх по лестнице. Может быть, стоило дождаться и расспросить человека о своей находке. Однако страх быть непонятой взял верх и вот, я уже на девятом этаже, а номера квартиры с брелка я так и не вижу. Легкие горят, язык на плече и сумка по своей тяжести напоминает мне мешок с цементом.
– Кто бы сомневался, что все будет так легко, – цокаю языком, когда оказываюсь на восемнадцатом этаже и передо мной маячат нужные цифры. – И что дальше, Майя? Что делать будем?
Готова поспорить, что разговор с собой выглядит не так странно как то, что я в половину третьего ночи оказалась хрен знает где. Подумаешь брелок, может я его вообще на улице нашла и забыла выбросить? Ну добралась я сюда, а дальше то что? Стою перед металлической дверью и гипнотизирую ее, словно удав кролика.
– Зря сюда приехала, – шепчу в пустоту и разворачиваюсь обратно. – Здесь ничего нет.
Лифт медленно опускается вниз и я морально готовлюсь к объяснениям. Однако стоило его дверям раскрыться, как я натыкаюсь на удивленный взгляд пожилой женщины. Она кутается в пуховой платок и привстает с места.
– Доченька, ты как здесь оказалась в такой час? Ничего не случилось?
– Случилось, – вырывается у меня, – нашла вот эту вещь и думала вернуть хозяину. Да вот незадача, время позднее. Передадите? А то вдруг ее ищут.
Старушка смотрит на меня как на больную. И я ее не осуждаю, чувствовала я себя так же. Надеюсь, не погонит меня метлой отсюда.
– Так куда ж мне его передать?– Она хлопает руками.– Квартира то за тобой числилась, пока ты не съехала.
– Я здесь жила? – Ноги прирастают к полу. – Долго?
– Долго. – Подтверждает она. – Батюшки, Майя, да что же с тобой произошло-то?
Знаете, ведь бывают такие люди, которые располагают к себе. Вот и баба Нюра стала для меня какой-то отдушиной. Мне хотелось рассказать ей абсолютно все. Что в принципе я и сделала. И с каждым моим словом, она все больше охала и подносила морщинистую ладонь к лицу.
– Ну и дела, – качает она головой, когда я заканчиваю свою эпопею. – То-то я удивилась твоему быстрому исчезновению и тому, что твоя мать тут командиршей заделалась. И главное, ни слова не сказала об аварии. А мы тут с Дамиром извелись оба.
– С кем? – Меня как будто шандарахнуло током при упоминании этого имени.
– Так с соседом твоим. С которым ты жила.
– У меня был сожитель?
– Кхе-кхе, – баба Нюра усмехнулась, – ну не знаю, как у вас, у молодых это правильно зовется. Он тебе соседом приходился, потому что жил в соседней квартире. Однако насколько я поняла, то вы крутили шуры-муры. Красивой были парой. Да не срывайся ты лапушка, нет его здесь больше. Твоя ж мать квартиру освободила, а он ее арендовал. Все ждал, что ты вернешься. Когда мы поняли, что вестей от тебя не будет, то и Дамир съехал. И не в обиду будет сказано, но мать твоя та еще зараза. Представляешь, если бы не Дамир, то был твой пес сейчас на холоде где-нибудь на мусорнике. А так с собой забрал.
– Спасибо, – слезы душат так, что голос стал хриплым, – за все.
– Да за что ты меня благодаришь. – Она махнула рукой. – Вот если б я тебе помогла, было бы другое дело. А так, только рану разбередила. Может, чаю хочешь? Побледнела вся вон, как лист бумаги стала.
– Нет- нет, все в порядке. Пойду я, пожалуй. – Слабо улыбаюсь в ответ. – Может, еще зайду как-нибудь.
– Хорошо, деточка, хорошо. Не пропадай да и духом не падай. – Баба Нюра как-то странно не отрывала от меня взгляда. – И запомни, что если оно твое – оно к тебе же и вернется.
Состояние после такого разговора… как у реанимированного оленя, попавшего под колеса. Мои подозрения и догадки лишь укрепились. Святая парочка в лице матери и Себастиана играла в очень не честную игру. И пора их выводить на чистую воду.
