Kitabı oku: «Мой ураган», sayfa 3
– То есть, если я предложу отработать свое проживание тут, ты откажешься? – встаю в важную позу, сложив руки на груди, попутно жалея о том, что все еще не сняла толстовку, под которой супер сексуальная маечка с огроменным вырезом на груди.
– Можешь быть в этом уверена, – его смех меня обижает, почему это я не востребована?
– Обидно, – пожимаю плечами, смотря прямо в глаза цвета грозового неба.
– Зато безопасно.
С этими словами Олег покидает мою комнату, оставляя в ней тонкий аромат, плотно заседающий в моих легких. Козел белобрысый. Думает, такой весь взрослый и важный? Интересно, сможет ли подтвердить свои слова действием? А точнее, их отсутствием? Вот просто интересно. Обычно я добиваюсь своего. А после смеха в адрес своей женственности, я очень хочу увидеть Самойлова, умоляющего меня отработать свое проживание тут.
***
– Эй, малышка, – поддергиваю маленький носик крестницы, мирно спящей в своей кроватке принцессы, с опущенным розовым балдахином, – пора вставать, а то всю ночь уснуть не сможешь.
– Дядя Олег, – малая открывает глаза, – у меня живот болит. Я уже давно не сплю.
– Почему раньше не сказала?
– Ты Соне показывал дом, мне не нравится отвлекать взрослых, если они заняты.
– Давай договоримся, малышка, – аккуратно снимаю одеяло с ребенка, – ты никогда не отвлекаешь меня, поэтому, чем бы я ни был занят, я всегда свободен для тебя.
– Юра так же говорит.
– Конечно, мы оба любим тебя. А теперь поднимайся, думаю, после посещения туалета, твоему животику станет лучше.
– Ладно уж, пойду…
Посмеиваюсь. На детском лице выражение вселенского горя. Джес уходит, сложив ручки на животике и грустно прикрыв глаза, словно из нее сейчас кирпич выйдет. Это же всего лишь шаурма. Но на всякий случай вспоминаю, где у меня лежит детская аптечка, которую Орловская притащила. Как будто я сам не способен купить лекарства, которые могут потребоваться моей крестнице.
Заправляю детскую постель, пока Джес справляется со своими делами. Вытаскиваю одно из ее домашних платьев, и достаю купленные сегодня книги. Предполагаю, читать их придется мне, причем вслух. Сажусь на ковер у кровати, опершись на мягкую розовую обивку.
«Как Джес?» – приходит сообщение от Тины.
«Почему ты не спрашиваешь, как я? Я что, всем безразличен?» – кидаю ответ.
«О-о, бедняжечка Олежек, все забыли о малыше! Какая несправедливость. Как ты, детка?» – смеюсь язвительному отзыву, балдея от этих слов – они значат, что моя школьная подружка все больше приходит в себя после ужасного случая в лесу, когда Юран чуть не прикопал ее.
«Малыш в порядке. А малышка делает свои большие дела» – шустро выискиваю в интернете картинку унитаза и посылаю Орловской.
«А как твоя вторая маленькая гостья? Она очень даже ничего, в твоем вкусе» – сообщение сопровождается подмигивающим эмодзи.
«Откуда тебе знать мой вкус?» Орловской точно неизвестно, как долго мне пришлось заставлять себя не смотреть на зеленоглазых брюнеток. Я вынудил себя полюбить блондинок, чтобы не думать об этой идеальной девушке, которую так опрометчиво пропустил в школе, и которую прибрал к рукам Романов, как только увидел.
«Братан, я бы ее трахнула» – из меня вырывается ржач, потому что я точно представляю себе «крутое» выражение лица Орловской при этой фразе, с искривленными «крутостью» губами и сморщенным носом.
«А Романов знает, что ты трахнула бы девчонку?»
«Прикинь, как мне приходится стараться?» – тут же прилетает ответ от Юрана, и я откидываю голову на кровать Джес, сотрясаясь от смеха.
«Ежевечерний обмен фотками» – приходит сообщение уже из общего чата под названием «Крылья Коршуна», а следом за ним летящий на фоне заката маленький Виталик, его сын, в крутых черных труселях, с хищной птицей посередине. Дальше летит фотка орущей, с искаженным лицом Риты, которой, похоже, не понравилось летающее приключение ее сына. Дальше уже сам Коршун показывает пальцами козла в кадр. А следующим кадром Коршун скидывает Тину, сидящую на лежащем в траве Романове. По мне пробегает легкое возбуждение от этой картины. Надеюсь, я хотя бы не на Юрана возбудился.
Леха скидывает селфи с близнецами, плескающимися с ним в море, и Анюту, пригубившую бутылочку светлого пива.
Соня, понявшая, что сопротивляться нашему надзору бессмысленно, скидывает фото комнаты, утонувшей в раскиданных шмотках. Похоже, ей не помешает помощь. Решаю оставить это на ночь, когда уложу Джессику спать. А сам дожидаюсь, когда малышка выйдет из туалета и фоткаю нас с баснями Крылова.
***
При обследовании второго, выделенного мне этажа супер-пупер-мега квартиры, стиральной машинки не обнаружено. Ну а что, полагаю, люди, живущие в таких вот апартаментах, не утруждают себя стиранием своих труселей. Не удивлюсь, если тут вообще стиралки нет. Наверняка одежду для этих людей стирает какая-нибудь крепостная, живущая в одном из подвалов этого дома-гиганта, которая до сих пор не в курсе, что крепостное право отменили полтора века назад. Придется завтра спросить однокурсниц, нельзя ли постираться у кого-нибудь. Почти вся моя одежда, полотенца и постельное белье, в момент потопа находились на полу, потому как шкафы сушились после еженедельной уборки. До сих пор не понимаю, почему провидение позволило мне вытащить все свои тряпки именно в этот день. Вынимаю из кучи вещей на полу легкую блузку насыщенного синего цвета и клетчатые темные брюки, которые собираюсь надеть завтра на учебу. Придется постирать их вручную. Надеюсь, они успеют высохнуть к утру.
При выходе из комнаты сталкиваюсь в дверях с Олегом, который как раз собирался постучать в мою дверь.
– Я собирался предложить тебе помощь.
На нем простая белая футболка с логотипом известной спортивной марки и шорты до колен приятного голубого оттенка. Похоже, он только что побывал в душе, потому что пахнет от него мужским гелем, возбуждающе и притягательно. Блин! Я срочно должна найти парня, иначе гормоны объявят мне войну и я не смогу сосредоточиться на приближающейся сессии. А еще иногда меня мучают воспаления на лице, мстя за отсутствие полноценной и постоянной половой жизни.
– Шмотки разложить, или, может, с компом помочь разобраться…
Парень смотрит выжидающе, убирая влажную челку назад длинными пальцами с идеально вычищенными и ровно подстриженными ногтями, а я смотрю на это его действие и ловлю во рту предательскую голодную слюну. Завтра же спрошу Марата, не оставил ли он еще желание сводить меня на свидание. И, надеюсь, это свидание не закончится только поцелуем у дверей дома одного из нас.
Одного из нас? Нет. Не могу я привести его в квартиру Олега. Надо срочно узнать, не выглядит ли девушка шлюхой, если на первом свидании едет в гости к парню. Хотя, что там узнавать то? Конечно, выглядит… Эх… Ладно, потерплю до третьего свидания. Надо просто все их проводить каждый день, друг за другом. Итого, уже через два дня будет третье свидание, и я смогу заняться сексом с Маратом, не подвергая себя критике. Хотя, не я же одна сдаю сессию досрочно. После одного из экзаменов обязательно будет вечеринка у кого-нибудь на квартире или даче, можно будет закрыться с ним в одной из комнат, дождавшись, когда наши сокурсники напьются и…
– Ау! Соня! Помощь! – перед моим лицом трижды щелкают пальцами, привлекая внимание.
– А? – даже вздрогнула. – Я задумалась.
– О чем?
– Будет ли девушка считаться шлюхой, если на первом свидании поедет в гости к парню?
Что? Да о чем я его спрашиваю? Кто вытянул из меня эту фразу?
Губы Самойлова сжимаются, сдерживая ржач, который его поблестевшие глаза выдают в полном объеме. Он даже чуть кивает, или просто наклоняет голову, обдумывая услышанное. Наблюдаю за покрытыми светлыми волосами руками, складывающимися на груди, отчего накачанные бицепсы увеличиваются в размере и моя голова пристыжено опускается. Боже! У него еще и на ногах идеальные ногти! Ровные, блестящие, лишенные кутикулы и искрящиеся чистотой, словно он только что вышел из салона.
– Зависит от того, что произойдет дальше, – раздается смеющийся голос над моей головой.
Да ну его! Подумаешь, посмеется надо мной. Что такого то? Поднимаю голову, стараясь выглядеть как можно более уверенной.
Не дергать топ! Руки прочь от топа!
Но пальцы цепляются за топ, зачем-то оттягивая его вниз.
Почему я всегда нервничаю?
– А если дальше произойдет то, чего мы оба ждем друг от друга?
– Зависит от того, чего вы ждете, – да, он надо мной смеется, да и плевать.
– Ой, – пылю я, – ты же знаешь, кто и чего ждет. Просто скажи мне и все, – прошу я, заставляя пальцы отцепиться от топа, и тот подпрыгивает на талии.
– А с кем это у нас завтра свидание? – у Олега приятный, чуть тягучий голос, заинтересованный и…
Черт! Этот парень просто подтрунивает надо мной.
– С одним парнем с моего курса, его зовут Марат, мы вместе готовили презентацию на английском. Он давно уже зовет меня сходить куда-нибудь вместе, и я решила, почему бы и нет.
– Я должен познакомиться с ним, – важно кивает Олег. – Я не могу отпустить тебя с парнем, которого не знаю. Думаю, именно этого ждал от меня Леха, когда попросил присмотреть за тобой.
Он это серьезно? Похоже, серьезно, или… нет, ржет. Урод!
– За Джес присматривай, придурок, – бурчу я, обходя его внушительных размеров фигуру. – Мне восемнадцать, мое тело – мое дело, – повторяю свою любимую фразу, отражающую ответ на вопрос, оставленный Олегом без ответа. – И я могу ходить на свидания с кем захочу!
Вхожу в ванную, превышающую размеры моей спальни в Ижевской квартире, половина одной стены которой покрыта зеркальной плиткой. Включаю кран в раковине, замачивая в ней блузку. Похоже, стирать придется мылом, не припомню, чтобы у меня хватило ума положить в мусорные пакеты стиральный порошок. Ну как же так? О чем я только думала?
– О техническом прогрессе в виде стиральной машинки не слышала?
Насмешливый голос раздается в дверях, но я не собираюсь поворачиваться к нему. Умный какой! Прогресс у него! О своей робототехнике рассказал, а где стиралка показать не удосужился. Теперь еще и насмехается. Так! Делаем вдох… выдох… намыливаем блузку… аромат от мыла бомбический, наверное, так пахнет на каком-нибудь заграничном курорте – солнцем и фруктами. Еще вдох, поглуже…
Покурить бы. Никотина не хватает до нервного содрогания пальцев.
– Сонь, ты будешь тут жить несколько месяцев, и можешь пользоваться стиралкой. А еще на десятом этаже есть прачечная.
– А на свете существуют вещи, которых в этом доме нет?
Закатываю глаза. Это не дом, а какой-то другой мир. Тут можно жить, вообще не выходя. Настоящее отдельное государство. Надо, кстати, погуглить, может, тут и работенка для меня найдется? А что, репетиторы английского сейчас всем нужны, да и шахматам детей многие хотят обучить. Было бы круто заниматься пару часов в день репетиторством, о котором Леше и Олегу знать не обязательно. Но этим я займусь позже. Сейчас самое важное – сессия. Я должна сдать ее еще до официального начала, чтобы освободить лето от ненужных переживаний.
– На свете очень много таких вещей, – усмешка парня никуда не пропала, мне почему то хочется увидеть ее, но я позволяю себе лишь взглянуть на собственное отражение, рядом с которым в зеркале отчетливо виднеется Олег. – Ладно, в случае чего на первом этаже есть гладильная, стиралка стоит там же. Пользуйся.
Бурчу «спасибо» себе под нос, когда дверь ванной прикрывается. Достирываю блузку, выполаскиваю ее, и вешаю на зеркальный полотенцесушитель. Присаживаюсь на прикрытый унитаз, раздумывая.
Нехорошо вышло. Олег пустил меня к себе, выделил для меня целый этаж, всю квартиру показал, разрешил пользоваться всем, не заикнулся о деньгах на продукты, разрешив при этом заказывать его роботу-домбработнице все, что угодно. А я злобно набурчала на него, словно это он виноват в том, что мне не хватило собранности закрыть кран в квартире его друга.
Надо извиниться, иначе я буду чувствовать себя негодяйкой.
Собираю все темные вещи, разложенные на полу комнаты, в найденную в ванной корзинку и спускаюсь на первый этаж. Олег сидит на диване в холле, попивая пиво из темной бутылки. На экране мелькает лицо Фионы Галлагер из «Бесстыжих», которых я начала недавно смотреть перед сном. Крутой сериал. Ухахатываюсь с каждой серии. Фиона сейчас как раз оседлывает очередного любовника. Ох, как же она круто выглядит, сдергивая с себя эти ее вечные темные маечки!
– Олег, – останавливаюсь на последней ступени лестнице, заставляю себя посмотреть в глаза обернувшемуся парню, – извини. Я не хотела грубить, просто все так, – вздыхаю, придумывая, как объяснить собственную взвинченность, чтобы не проговориться о психозе по поводу переезда, озабоченности устроенным потопом, и, возможно, банальной неудовлетворенности. – В общем, все так хреново, что я психанула. Прости. Где, говоришь, эта гладильная?
– Пошли, покажу.
Парень ставит сериал на паузу, оставляет пиво на столике и ведет меня в комнату рядом с кухней. Белые стены, пара стиральных машин разных размеров, две сушильные машины, две гладильные доски, одна узкая, вторая стандартного размера и отпариватель – моя мечта.
– Сюда вешай постиранное, – он указывает на стену, вдоль которой протянуты несколько тонких труб. – С машинками разберешься?
– Лучше покажи, – прошу я, потому что боюсь сломать что-нибудь.
– Закидывай.
Складываю одежду в барабан. На всякий случай проверяю карманы. Ну конечно. Как без этого? Я обязательно должна была оставить прокладку в заднем кармане джинс. Пытаюсь придумать, куда бы ее засунуть. Но на моих домашних шортах нет карманов, а короткий широкий топ не позволит скрыть белый конвертик под резинкой. Черт! Даже лифчика нет, чтобы в него сунуть… Ладно, чего уж тут… кладу средство женской гигиены рядом с собой на пол. Пусть видит. Он же в курсе, что девушки этим пользуются? Быстро закидываю джинсы в машинку, стараясь не смотреть на Олега, который зачем то подходит ближе. Поднимаю голову на него, оказываясь в провокационной позе, прямо напротив его паховой области.
– Симпатичные труселя, – хмыкает Самойлов, кивая на вещицу в моих руках.
Ну да, само собой разумеется, я обязана была достать из корзинки кружевные черные трусики именно в этот момент. Мог бы и промолчать. Вообще-то, они у меня единственные – на особый случай. Я предпочитаю хлопок и удобство.
– Не тебе одному нравятся, – хамлю с улыбочкой, пусть не думает, что меня легко смутить.
– Расскажешь потом, кому еще понравились? – уголок его губы ползет вверх, нет, это не улыбка, эта такая усмешка, словно он на меня сверху вниз смотрит.
Хотя, сейчас именно так и есть.
– Обязательно, – тоже ухмыляюсь я, – как только услышу рассказ о тех, кому твои труселя нравятся.
– Я редко ими пользуюсь, – спокойно так, как о погоде, продолжает он, – свободу люблю.
– Так, ладно, – сдаюсь я, закидываю в барабан оставшиеся вещи одним большим комом, чтобы поскорее выйти из этой комнаты, – что жмем?
– Запоминай.
Олег нагибается, чтобы воспользоваться кнопками на машинке, и я снова поглубже втягиваю носом его мужской запах. Гель для душа уже выветрился, осталось только что-то древесное, щекочущее волоски в носу.
Все, завтра подойду к Марату, как только увижу его. Мне срочно нужно почувствовать себя нужной, красивой, интересной и удовлетворенной.
Олег возвращается к пиву и просмотру сериала, то есть времяпрепровождению, от которого я сейчас бы тоже не отказалась. Но я иду на кухню, вспомнив, что не ела с самого обеда. Одна полка забита бутылками с пивом разных сортов, на другой скопились минералка и кола, соки, еще на нескольких полках сыры, колбасы, даже пирожные. А вот нормальной еды не видно. Ах, ну да, домработница готовит только ужины, и, наверняка, на две персоны. Жаль. Мне хочется съесть что-нибудь наваристое, сытное, возможно даже жирненькое. Залажу в морозильную камеру, и натыкаюсь на аккуратно уложенные зип-пакеты с домашними пельменями, котлетами, сырниками, куриными рулетиками и другими заготовками.
Слюняво улыбаюсь обнаруженному кладу. Я обожаю эту квартиру! Олег ведь не обеднеет, если я отожму у него парочку котлет?
Шурудю по остальным шкафам, исследуя, что еще имеется на этой чудо-кухне. Да тут после зомби-апокалипсиса еще пару месяцев можно перекантоваться, потому как на полках целая батарея макарон разных форм, круп, овощей и всего, из чего можно приготовить полноценный ужин. Но заморачиваться готовкой мне не хочется, так что принимаю решение в пользу гречки и пары котлет. Как раз наливаю в кастрюльку воду, чтобы сварить себе порцию каши, когда в кухню заходит Олег, видимо, за новой порцией алкоголя.
– Я тоже проголодался, может, до кафешки сходим? Джес просыпается от запаха еды.
– Что? – то есть, когда Джес спит, мне нельзя готовить? Эта девочка выросла во дворце, где слуги хранили ее сон, опахивая павлиньими хвостами? – Но я проголодалась! Ладно, – выливаю воду обратно в раковину, а кастрюльку ставлю на место, – перекушу бутерами. Я куплю потом еду, хорошо?
– Сонь, тебе не надо ничего покупать, тут всегда полно еды, – улыбается Олег. – Пошли, – сам убирает в морозильник котлеты и ставит гречку на место, – покажу тебе наш ресторанчик.
– Ладно, – соглашаюсь, мой спорческий запас на сегодня исчерпан, – только переоденусь.
– Да пошли так, – Олег приобнимает меня за талию, чтобы вывести из кухни, – ты круто выглядишь.
Не понимаю, как воспринимать эти слова. Он подкатывает ко мне? Было бы круто, потому что Самойлов такой горячий, что челюсть до сих пор сводит от желания прикусить его задницу и дернуть за волосы, чтобы облизать шею… А может и не очень круто, потому что он достаточно явно дал понять – я не интересую его как объект вожделения. Да и секс между нами был бы абсолютно лишним. Вот только его ладонь, аккуратно касающаяся моей спины, совсем не кажется лишней. Мне бы хотелось чувствовать ее почаще, слишком уж уютно она там лежит.
Быстро втискиваю ноги в кеды, чтобы успеть подглядеть, как хозяин квартиры нагибается, чтобы влезть в свою обувь. Да, он хорош. Возможно, его задница на ощупь каменная. Во всяком случае, именно такой она выглядит в натянувшихся шортах. Подталкивает меня к двери ладонью, вновь прикоснувшись ей к оголенной коротким топом пояснице, и жар этой ладони спускается к моему копчику.
Боже! Я хочу больше его прикосновений. Интересно, что он сделает, если я предложу ему соседский секс? Ох, как же хорошо было в Ижевске. Позвонила Володьке, своему однокласснику, который готов прилететь ко мне в любое время дня и ночи, чтобы предаться подростковым экспериментам и ничего не попросить взамен. И я, конечно, тоже ничего не просила. Никаких отношений. Никаких обязательств. Никаких претензий друг к другу. Звонок – секс – расходимся. Ну, максимум чай с конфетами, которые Валерка исправно притаскивал, зная мою страсть к сладкому.
Может, мама права, и мне стоит приехать на каникулы в Ижевск? Глупо тратить каникулы на работу, которую я собиралась подыскать, чтобы подкопить на поездку в Америку, которой грежу. Мы с моей сокурсницей Лийкой собрались в августе в Лос-Анджелес. Но ей то, понятно, поездку оплатят родители. Или один из ее мужчин. Я не всегда могу понять, откуда у нее берутся деньги. А мне папа пообещал сделать все возможное, чтобы найти возможность оплатить мое путешествие. Я знаю, что у него есть заначка, только стыдно просить отдать всю ее мне, чтобы я могла три недели наслаждаться поездкой. Так что я решила максимально поработать после сессии, чтобы взять у родителей как можно меньше денег. Еще Аня обещала поговорить с Лешей, чтобы попросить денег у него, но после потопа в его квартире и всех благ, предоставленных его другом, мне стыдно просить его еще о чем-то. Вообще то, муж моей сестры иногда без моих просьб перечисляет мне деньги, но я не могу быть уверена, что он сделает это в нужный мне момент. В общем, документы на визу уже поданы, и паспорт заказан. Осталось подкопить деньжат, что довольно сложно, учитывая запрет на подработку, полученный от Кобаря. Хотя, что мне его запреты?
Или, все таки взять, да уехать в Ижевск, к Володьке? Забуриться с ним на дачу на недельку и не вылезать там из кровати, чтобы восполнить запас гормонов?
Да уж, сложный выбор.
– Пиво будешь?
Олег уже заказал нам пару овощных салатов, жареную на гриле рыбу и суп-пюре из креветок, пока я разглядывала помещение. Киваю. Да. Мне нужно выпить. Расслабиться. Прийти в себя. Взять себя в руки и перестать оглядываться на неудачу с потопом. Ну да – напакостила. Ну да – испортила квартиру мужа сестры. Но жизнь продолжается. Будет еще много неудач. «Соня, лишь когда сделан первый шаг, можно приступать ко второму. Прекрати считать ворон и хвататься за все сразу» – говорила мне мама, сколько я себя помню. Потому что мне всегда мало чего-то одного. Я хочу всего и сразу: победить в шахматном турнире, в соревнованиях по плаванию, свободно разговаривать на английском, быть лучшей ученицей не только в классе, но и в школе. Хочу ходить на фитнес и заниматься самообороной, хочу быть лучшей теперь уже на своем курсе. Хочу вычитать всю классическую литературу, чтобы иметь возможность разговаривать обо всем на свете. Хочу посещать все новые выставки и обойти все музеи Москвы. Хочу путешествовать, чтобы иметь друзей по всему свету, и знать все о местах, которые посещаю. Хочу ходить на вечеринки, смеяться, танцевать… Хочу все… Все, что мне может дать этот мир. Хочу, чтобы и этот мир хотел меня, потому что я потрясающая и могу предложить ему всю себя.
Первый шаг – школа – пройден. Свою программу там я выполнила. Золотая медаль и красный аттестат – то, ради чего я склоняла голову над учебниками ночи напролет – украшают сервант Ижевской квартиры. Я уж умалчиваю о многочисленных медалях и кубках за шахматные турниры и водные соревнования.
Теперь я должна получить красный диплом.
Дальше будет работа. Я стану самым лучшим, востребованным и высокооплачиваемым сотрудником какой-нибудь крутой организации…
– Сонь, у тебя все в порядке?
– А? – мотаю головой, прощаясь со своими наполеоновскими планами, спутанными Олегом.
– Давай, за твое переселение, – Олег протягивает бокал светлого к моему, чтобы чокнуться.
На нашем столе уже стоят несколько блюд. А его тарелка с салатом пуста. Я слишком погрязла в собственных мыслях. Хочу взять стакан, но вспоминаю, что не помыла руки.
– Стой, – вскакиваю, криком привлекая внимание сидящих за соседним столиком двух парней, – не пей без меня. Я сейчас. Я только руки помою!
Бегу по направлению… ах да, я не знаю, где тут туалет. Второпях останавливаюсь как раз у соседнего столика, интересуясь, в какую сторону мне бежать и двигаюсь дальше по указанному направлению. Тру ладони мылом, скребу по ним ногтями, чтобы вся грязь вышла, долго смываю все водой. Микробы ушли, их нет. Теперь можно спокойно прикасаться к столовым приборам. Главное, не думать о том, что кто-то трогал их до меня.
– Это че такое было? – интересуется Олег, когда я возвращаюсь за столик.
– Это, м-м.., я понимаешь.., – бесит рассказывать о своей фобии новым людям. – У меня гермофобия. Пожалуйста, не спрашивай об этом, я пытаюсь бороться с тем фактом, что все мы живем в грязи.
– Ну ок, – понимающе кивает Самойлов, и протягивает свой бокал.
Чокаемся. Делаю несколько больших глотков, наслаждаясь холодным напитком и нападаю на салат, которого хватает ровно настолько, чтобы пробудить аппетит к следующему блюду.
– Олег, спасибо, что взял меня к себе. Не представляю, как снова вернулась бы в общагу. Там ужасно! – пьянею после первого бокала, но приступаю ко второму.
– Ты пьяная что ли? – блондин всматривается в мои глаза, которые мне хочется «построить», но я не решаюсь.
– Не-а, – мотаю головой, – мне хорошо. Мне нужно было расслабиться. Понимаешь, этот потоп и переезд к тебе… ты такой хороший…
– Так, доедай и сваливаем. Не собираюсь тащить тебя, как из леса, – усмехается парень… самый сексуальный парень из всех, с которыми я была знакома.
– Да я вешу всего пятьдесят килограмм, – смеюсь я, – ты обязательно справишься.
– В общем, – Олег поднимается со стула, – ты поела. Пошли, – протягивает мне руку, которую я принимаю.
У стойки бармена Самойлов прикладывает свой домовой пропуск к хитрому экрану и вытягивает меня из ресторана.
Мы в лифте. Тут так мало места. Почему бы этому парню не прижать меня к себе, нажать кнопку «стоп», и не трах…
О Господи, Марат, наше свидание будет завтра. Я согласна провести его даже вместо пар.
Дома, в режиме «автопилота» достаю простиравшиеся вещи, развешиваю их на «стене сушки» и достаю из холодильника еще бутылку пива. Нет, я не пьяна. Я просто устала от всей этой нервотрепки.
– Не против? Обожаю этот сериал, – подсаживаюсь на диван Самойлова, в неопасной от него близости, на расстоянии полутора метров. – Фиона просто супер-секси.
– Согласен. У меня встает, как только она скидывает с себя очередную майку и залазит на какого-нибудь мужика, – он сидит в расслабленной позе, вытянув ноги, покрытые кудрявыми светлыми волосками, и почти улегшись на мягкие подушки дивана. Заглатываю слюну глотком пива. Ладно, тремя глотками.
– Тогда зачем ты смотришь этот сериал один?
– Никто из моих друзей, кроме Тины, не смотрит сериалы.
– Она очень красивая, – и это правда, одни волосы этой девушки могут лишить мужиков способности разговаривать.
Олег кивает, пригубив бутылку. Он делает это мягко, обхватив горлышко тремя пальцами. Под светлой, чуть отросшей щетиной видно движение его кадыка. Желание во мне разгорается от одного этого движения, а когда он наклоняется к столику, чтобы поставить туда бутылку, и проводит по губам языком, оставляя на них влажный след, я представляю, как этот язык проходит по моему животу…
– Мужчины обращают внимание только на это? – мне интересно, мой опыт не так велик, почему бы не задать парню этот вопрос?
– Мы смотрим на внешность при знакомстве, – спокойно отвечает блондин, – дальше она не играет большой роли.
– А что играет? – вытягиваю ноги на диване, поигрывая пальчиками в ожидании ответа.
– Смотря, для чего нужна девушка. Если это знакомство на одну ночь, то внешность интересна.
– А разве люди всегда знакомятся только на ночь? – делаю несколько глотков пива, рассматривая сидящего напротив мужчину, взгляд которого устремлен к происходящим на экране событиям, где Филипп Галлагер учиняет свой обыкновенный дебош.
Олег усмехается этим событиям и мне нравится, как при этом уголок его рта устремляется вверх.
– Чаще всего да. Мало кто ищет постоянные отношения. Это приходит само собой.
– А как ты познакомился со своей девушкой? – я должна узнать, есть ли у него девушка, это жизненно необходимо для меня в эту минуту.
– Пока еще никак.
Да! Спасибо, Господи! У него нет постоянной девушки. Вряд ли он будет против небольшого приключения со мной.
Соня! Прекрати! Ты ему не интересна. Он считает тебя лишь маленькой девочкой, которую ему навязал друг. И он ясно дал понять, что не станет спать с тобой, потому что не хочет ссориться с этим самым другом. Но… все же…
– А на меня парни смотрят?
Зачем я спросила это? Сосредоточенный взгляд серых, дождевых глаз, медленно проходится по каждой части моего тела, начиная с черного лака на пальцах ног, задерживаясь на оголенном животике, аккуратно касаясь груди, соски на которой тут же сжимаются, и останавливается на глазах. Заставляю себя улыбнуться и не отводить взгляд.
– Уверен, что смотрят, – серьезно произносит Олег. – И, уверен, ты сама об этом знаешь, – он прав, я знаю, я круто выгляжу, и никогда не оставалась без мужского внимания. – Ты эффектна, при должной подаче, и знаешь это, – его глаза сужаются, словно отслеживая мою реакцию, – так зачем ты спрашиваешь меня о том, что сама знаешь?
– Ну, – пожимаю плечами, – комплиментов никогда не бывает много, – выдаю нагловатую улыбочку.
– Иди сюда, – два пальца подзывают меня к себе, и я продвигаюсь по дивану ближе, заворожено гладя в серые глаза, – ближе, Сонь, – зовет низкий, ровный тембр, – сюда, – его ладонь хлопает по бедрам, к которым я тут же подползаю. – Вот так, – парень усаживает меня на себя, расставляя мои ноги по бокам от своих.
Возбуждающе. Жарко. Его глаза смотрят прямо в мои. Ладони гладят мои ноги от согнутых колен вверх, растворяя сжатый комок между ног в мягкую лужицу. Я хочу почувствовать его губы. Объемные, влажные, яркие. Тянусь к ним. «Рано, Сонь» – ухмыляется парень. «Стой так» – мне не хочется спорить, замираю в разжигающей нутро позе, не понимая, куда деть руки. «Руки за спину» – Олег решает мою проблему, и я завожу руки за спину, пока он поднимает и без того короткий топ и сует его край в мой рот, оголяя грудь. Черт! Это безумно горячо. Володька никогда не позволил бы себе такого. Приседаю чуть ниже, чтобы почувствовать его член, который я не могу видеть, и, который, уверена, уже готов к действию, но Олег останавливает меня простой фразой «Нет, стой ровно». Его ладони сжимаю мою грудь. Так, как надо, не слишком сильно, но чувствительно, чтобы заныли соски, по которым он одновременно проходит двумя большими пальцами. Мы все еще смотрим в глаза друг другу, я дышу так глубоко, как это возможно, а дыхание Олега совершенно ровное, словно перед ним не голая я, а какая-нибудь картинка, которую он видел уже тысячу раз. «Мне нравятся твои формы» – его руки ощупывают мою задницу, и я не могу справиться с желанием закрыть от наслаждения глаза. «У тебя шикарная грудь и неплохой зад» – почему он все еще усмехается? Почему он вытягивает топ из моего рта и аккуратно опускает его обратно? Почему он всего на секунду сует палец в мой рот и тут же вытаскивает его? «И мне нравится, как ты готова выполнить все, что я скажу тебе» он сгибает ноги, чем подталкивает меня к своему лицу. «Но это очень, очень просто, Соня» вредный блондин аккуратно берет меня за талию, и словно игрушку усаживает рядом с собой. «Легкодоступность отличается от привлекательности целью. Хорошие сиськи еще не значат, что ты будешь интересна кому-то больше одной ночи. Хочешь так, мы трахнемся и утром забудем об этом. Только вот не думаю, что ты потянешь такое приключение. Так что прекрати свои заигрывания и не прыгай туда, откуда не сможешь выпрыгнуть»
Он встает с дивана, допивает остатки пива из бутылки, выключает телек и, бросив мне томное «Спокойной ночи» удаляется на кухню. «Гад» – кидаю ему вслед, вскакиваю с дивана и несусь на второй этаж.
Глава 2
***
– Bonjour Sonia1, – первое, что слышу утром, зайдя на кухню.
Это французский? С чего это вдруг? Я немного говорю по-французски, начала учить в этом году, но не слишком усердно, поскольку считаю, что будущее моей профессиональной деятельности за английским и китайским.
