Kitabı oku: «Мой ураган», sayfa 5
Я то люблю простые удобные вещи. Модные, но без изысков. Получается, немного изюминки, оголенной кожи и смелых фасонов не помешает.
Немного неприятно, что Олег никак не оценил мой прикид, лишь мазнув взглядом по мне, словно проверяя, на месте ли все части моего тела, посадил меня в свою офигенную тачку и оставил у корпуса универа, напомнив о вечерней поездке в торговый центр. Он что, и правда решил купить мне одежду? Немного странно, но… Джес ведь действительно оставила меня без гардероба. В сушилке находилось большинство моих шмоток.
А он будет сидеть рядом с примерочной, оценивая каждый мой наряд, как Ричард Гир в «Красотке»? Это было бы круто.
– Ты выглядишь сегодня потрясающе, я не мог отвести от тебя глаз все пары.
Марат ловит меня на выходе из универа. Он стоит с друзьями рядом с урной, куда один за другим летят бычки их сигарет. Парень отводит меня от своей компании, глаза которой обращены ко мне, что приятно, не считая прожигающего взгляда Ильи, черноволосого высокого парня, худого и жилистого, под которым я чувствую себя совершенно нагой.
– Может, посидим где-нибудь?
Мой однокурсник нервничает – поправляет воротник мятной футболки-поло и цепляется большим пальцем за медную пряжку ремня. Вторая его рука поправляет длинную кожаную ручку сумки. Я могу разглядеть его чистенькие ногти, срезанные под корень, что работает в его пользу – приятно, когда она тебя обнимают такими вот руками.
Правда, ногти Самойлова блестят от чистейшего маникюра. А еще его пальцы длинные и плотненькие, и мне до дрожи в коленках хочется, чтобы они снова изучающе прошлись по моим бедрам.
Но, мы же не всегда получаем то, чего хотим, не так ли?
Это не страшно. Однажды я буду получать все, чего захочу, и всех, кого захочу. Красный диплом – равно хорошая работа – равно исполнение желаний. У меня будут деньги и я заставлю своего мужчину чистить ногти в салонах еженедельно.
– С удовольствием, – улыбаюсь, возвращаясь к ожидаемому вопросу Марата.
– Кофе или вино? – Марат тоже улыбается, оголяя отбеленные крупные зубы, я чувствую его ладонь на талии, там, где кожу не прикрывает ткань, и по телу легко проносится ждущая истома.
Почти так же, как от вчерашних прикосновений Самойлова.
– У меня планы на вечер, обойдемся без алкоголя. А еще я проголодалась, так что сегодня тебе предстоит увидеть, как девушка съедает самый большой бургер за минуту, – я не шучу, я не ела с самого завтрака.
– Это видео набрало бы миллион лайков, – Марат принимает мою игривую манеру и ведет к стоянке, где нас ждет его белый внедорожник.
– Ну вот, теперь придется заказать салат и давиться им, чтобы спасти себя от вселенского позора, – смеюсь, садясь в его машину.
– Не смей этого делать, – ладонь парня еле касаясь, проходится по моей руке и возвращается к рулю.
– Почему? – не понимаю я.
– Тогда ты лишишь меня возможности обогнать тебя.
Марат произносит это серьезно, даже немного грустно, но я тут же хохочу, снимая напряжение. Есть бургеры с тем, кто их не ест – ужасный позор для тебя. Есть бургеры с тем, кто ест их напротив тебя – ужасное зрелище для окружающих и повод для вашего смеха.
Мой одногруппник аккуратен на дороге и внимателен ко мне. Он интересуется, что случилось такого сегодня, что я вдруг решила сменить привычную удобную одежду на «Привлекательный костюмчик» и мне приходится раскрыть ему правду о сегодняшнем утре. Хохочем теперь вместе. Мне приходится рассказать так же, что я живу у друга сестры, а соответственно и всю историю своего переезда, включая устроенный потоп. Нам легко и интересно друг с другом. Мы покупаем пару бургеров, картофельные дольки с соусом и колу. Марат везет меня на Воробьевы горы, где мы поедаем все эти вредности, усевшись на траве. Он так любезен, что нашел в своей машине плед для меня.
А я и не подумала, что пачкать юбку Тины не стоит. Учитывая, что сотворила со мной ее малюсенькая дочурка, Тина может меня и в ванной утопить, если сочтет порчу ее имущества обидой.
Погода классная, на улице тепло, ветра почти нет, солнце освещает нас и все вокруг. Мне хорошо и спокойно, так, как я себе представляла.
– Откуда ты? – снова вопрос.
Я люблю вопросы. Мне нравится интерес людей ко мне, и нравится рассказывать о себе. Это словно подводит итог каждого моего жизненного периода. Так что Марат, родившийся в Москве и не бывавший в других городах России, слушает о моем родном городе, и слушает с интересом, что тоже важно. Потом его рука, якобы незаметно, ложится на мои плечи, и я, не обращая внимания на гуляющих за нашими спинами людей, тянусь к нему за поцелуем. Вульгарно? Возможно. Но последняя неделя была такой тяжелой, а сегодняшнее утро полностью вымотало меня, так что мне нужно почувствовать рядом кого-то, кому я не безразлична, кто интересуется мной, кто поможет мне прийти в норму, встать завтра утром и сказать в зеркало «Соня, ты молодец и у тебя все получится». Поцелуй получается не таким, каким я представляла себе. Много слюней и движений, а наслаждения мало. Но я не останавливаю парня, потому что его ладони приятно согревают мои плечи, и от него приятно пахнет, и я тысячу раз видела, как он выходит из мужского туалета, вытирая руки платком, который бережно убирает в карман. Вот что меня зацепило в нем – чистоплотность. Ботинки Марата всегда начищены, волосы никогда не бывают сальными, его одежда отглажена и опрятна, даже его машина не бывает грязной. Чистота сексуальна. И я почти чувствую возбуждение, целуя его.
– Почему ты отказывала мне весь год, а сегодня вдруг согласилась? – Марат останавливается, поправляет темно русые волосы, убирая назад короткую челку, и меняет позу, садясь напротив меня в позе лотоса, нарочито бережно поправляя при этом черные джинсы.
– Я стараюсь научиться не принимать поспешных решений, – отвечаю, как на духу, скрывать мне нечего. – Ну, знаешь, не садиться в машину к незнакомцам, – посмеиваюсь, чтобы не показаться глупой.
– Тебе потребовался год, чтобы сесть в мою машину и съездить со мной на свидание?
Марат вторит моему смеху, забирая мои ладони в свои, и я устраиваюсь поудобнее, перенимая его позу. Хорошо, что при этом часть разрезанной по бокам юбки ложится ровно между моих ног, прикрывая трусики и оголяя колени и часть бедер. Заманчиво, но не распутно, и это не остается незамеченным Маратом.
– Это не так уж много, просто кто-то не проявлял настойчивости, – корю его за нерешительность, поднимаю глаза к небу, наслаждаясь тем, как появившийся свежий ветерок ерошит кончики волос.
– А если я скажу, что на выходные мы сняли домик в Подмосковье, тебе потребуется еще год, чтобы согласиться поехать туда со мной?
– Нет, – мотаю головой, снова хихикая, – я соглашусь сразу, но, возможно, тебе придется заехать за мной и показаться другу моей сестры. Они следят за каждым моим шагом, я даже скидываю фотки в группу ежедневно.
– Серьезно?
– Еще как!
Марат не приглашает меня к себе. Мы хорошо провели время, поболтали, поели, вдоволь посмеялись, но мои гормоны не нашли выхода, так что по приезду домой я вновь думаю о Володьке. И об Олеге. И если мысли о первом вызывают во мне скорее ностальгию, то ко второму хочется прижаться. Он кажется таким сильным, опытным, привлекательным, что я напрочь забываю о Марате и своих планах на него.
Стираю вторую половину одежды, моля всех Богов, чтобы Джес не добралась до нее. Жарю пару котлет, вынутых из морозилки, попутно варя рис. В холодильнике нахожу свежие овощи и нарезаю нехитрый огуречно-помидорный салат. За ранним ужином читаю лекции, записанные сегодня, чтобы полученные за день знания улеглись в голове, как делаю всегда – мой простой рецепт успеха. А в восемь вечера возвращаются Олег с дьяволенком, и я поднимаюсь на свой этаж, чтобы не привлекать внимание девочки.
Только вот Джес это, очевидно, не устраивает, так как через пять минут после прихода, она поднимается ко мне и по-детски настойчиво стучит в мою дверь.
– Тетя Соня, – в приоткрытой двери виднеется половина детского лица и одна ее култышка, – пойдешь ужинать со мной?
– Спасибо, Джессика, я уже поела, – отвечаю сурово, пусть не думает, что я прощу ей утреннюю порчу моего имущества, только потому, что она премиленький ребенок с пухлыми щечками, которые так и хочется зацеловать, или даже укусить.
– Ты обиделась на меня?
Малышка заходит в комнату, смущенно сжав пухлые губки, и теребит еще по-детски пухлые пальчики. Такая милая, настоящий ангелочек. Понимаю, почему Олег в ней души не чает.
– Да, Джес, ты испортила не только мои вещи, но и весь мой день.
– Прости меня, – девочка аккуратно залезает на кровать, где я валяюсь с учебником по международному торговому праву и, прислонившись к моей спине, нежно и тепло, как только одни дети и умеют, обнимает меня.
Я таю. Не могу злиться на эту прелесть. В конце концов, она не виновата, что так повела себя. Если тебе разрешено все, ты не можешь понимать, что правильно, а что нет. Решаю обвинить во всем ее родителей и крестного. Это они довели ребенка то такого поведения.
– Я больше никогда-никогда так не поступлю, милая тетя Сонечка, – ласкается девочка. – Хочешь, я почитаю тебе твой учебник?
– Зачем? – не понимаю я.
– Она так извиняется, – слышится голос в дверях, где стоит Олег, успевший появиться из ниоткуда.
– Ты принес? – спрашивает его малышка.
– Принес, – кивает тот.
– Давай сюда!
Девчушка тут же вскакивает на моей кровати, быстро переминая ноги, словно куда-то бежит, пока Олег заносит в мою комнату с десяток бумажных пакетов с наименованием какого-то магазина.
– Сонечка, это наш подарок! – радостно кричит малышка.
Шустро спрыгивает с кровати, быстро целует своего крестного в щеку, который привычно подставляет ее, и достает из одного пакета бирюзовое платье с тонким пояском, а за ним коробку с обувью.
– Это взамен испорченным вещам, – подтверждает ее слова Олег. – Я был занят, так что пришлось все заказать. Но мои девчонки никогда не ошибаются с размером, – Олег улыбается, так красиво, так по-доброму, что мне тоже хочется улыбнуться этой крутой парочке. – Джес, пошли, тебе надо переодеться и сходить в душ перед ужином. Мы, кстати, – эти слова уже обращены ко мне, – купили омара.
Ну ладно, уговорили. Второй ужин мне не повредит. Когда еще удастся поесть омаров?
Джес бежит в комнату, чтобы приготовиться к ужину, а я следую за Олегом на кухню и усаживаюсь за барную стойку в ожидании появления первого своего омара. Мне нравится наблюдать за блондином, пока он рвет на большие части листья салата и раскладывает их по тарелкам, режет лимон на кругляши и выкладывает их поверх нарванных листьев. В этом есть что-то красивое. Природно красивое. В его уверенных свободных движениях, в расслабленном спокойном лице, в том, как белоснежная офисная рубашка из тонкой ткани натягивается на плечах и спине, когда он достает с верхней полки холодильника соус. Мне вдруг до безумия хочется снять с него эту рубашку, чтобы рассмотреть его голый торс на предмет родинок и волосков на груди. Интересно, у него есть татуировки? Я вот мечтаю сделать татушку, но пока не определилась с зоной нанесения и рисунком. Он ведь должен что-то значить?
Олег умело разделывает омаров, орудуя специальным ножом, выкладывает на лимонные кружочки уже готовое к употреблению мясо, чему я до безумия рада, поскольку понятия не имею, как есть этих ракообразных.
– Так что со свиданием? – он нарушает тишину, поливая содержимое тарелок соусом, ставит их на барную стойку, и садится напротив меня.
– А что с ним? – пожимаю плечами, не собираюсь рассказывать ему о Марате.
– Да ладно, я миллион лет не был на свидании, – он говорит просто, как будто мы давно знакомы и каждый вечер делимся подробностями личной жизни, – дай хоть послушать, как это сейчас делается.
– Старик, – хихикаю, тут же заткнув рот кусочком белого мяса в лимонном соусе.
Боже! Еда Богов! С наслаждением разжевываю деликатес, жалея, что ем не одна и не могу напихать в рот побольше, чтобы вкуснее было.
– Так ты поехала к нему на первом свидании? – светлый серый взгляд наблюдает за мной с интересом, улавливаю в его глазах светящиеся блики, похоже, ему нравится этот разговор.
– Я не собираюсь рассказывать тебе о своем свидании, – теперь в рот отправляется салат, целая копна салата, чтобы я могла как можно дольше не разговаривать.
– Почему? – блондин посмеивается. – Потому что поехала к нему, или потому, что он не позвал тебя?
– С чего ты решил, что он не позвал меня? – возмущаюсь с набитым ртом, ведь этот парень снова намекает на мою невостребованность у своего племени.
– Я ничего не решил, и не могу ничего решить, пока ты мне все не расскажешь. Давай, – блондин тоже жуется, так что я начинаю чувствовать себя раскрепощеннее, – поделись со мной своими приключениями, а я поделюсь с тобой своими.
– О, у тебя еще бывают приключения? – усмехаюсь я, хотя мне вообще не смешно.
Уверена, у этого красавчика приключений за один день бывает больше, чем у меня за всю жизнь.
– Ну, я ж не евнух, – ни капли не стесняется красавчик. – Кстати, может, немного вина?
– Хочешь напоить меня и выведать все мои тайны?
– А у тебя так много тайн?
Высокая фигура поднимается, поворачивается ко мне спиной. И пока он достает из бара, встроенного в кухонный гарнитур, темную бутылку, легко открывает ее и наливает вино в бокалы, я могу рассматривать упругую задницу и мускулистую спину. Вот бы все мужчины были похожи на Самойлова. Он выглядит аристократично вкусно, пока идет обратно к стойке с двумя пухлыми бокалами на длинных ножках.
– Расскажешь мне парочку из них?
О Боже! Он смотрит на меня, игриво поблескивая глазами и приподняв уголок губы в полуусмешке. Моя спина без моего ведома выпрямляется, выпячивая грудь, и я заставляю себя ссутулится обратно и сгибаю ногу, подкладывая ее под попу, чтобы выглядеть расслабленно. Не хочу, что он думал, будто я смущена его вопросами и ухмылочками. Тянусь за бокалом, но Олег останавливает меня одним взглядом, долгим, изучающим, останавливаясь на губах, проводит языком между своими так, что мне отчетливо видно движение его кончика. Сглатываю от желания почувствовать этот кончик на себе. Наверно, этот парень умеет выделывать им такие виражи, что… Олег медленно приближается своим бокалом к моему, и я вздрагиваю от тонкого звучания стекла, так неожиданно прозвучавшего в тишине.
– Теперь можешь пить, – мягко, бархатным голосом произносит он, растягивая слова, и я подношу бокал ко рту, делая глоток насыщенного вкусом напитка под его пристальным взглядом.
– Не глотай сразу, оставь во рту на пару секунд, – звучит бархатное указание, – почувствуй вкус, раздели его…
– Вы чего меня не позвали?
Вздрагиваю от звонкого голоса и глотаю вино, едва не закашлявшись. Джес зашла на кухню неожиданно… видимо, только для меня, Олег прекрасно видел, что малышка идет. Дверная рама за моей спиной, и отлично просматривается им. Так что парень теперь еще шире ухмыляется, наслаждаясь моим конфузом.
– Я бы хотела поменять салат на молочный коктейль, – решает девочка, ловко забравшись на высокий барный стул. – Будешь мой салат?
Маленькая ручка пододвигает тарелку ко мне, предлагая вторую порцию. Ответ ей не интересен, она продолжает болтать, ведь этот мир создан для таких маленьких цариц.
– Я не люблю омаров. Мне больше нравятся блинчики и маленькие котлетки с рисом. Так что с моим коктейлем?
Теперь смотрит на Олега, с детской надеждой в глазах, такая милая, с широкой просящей улыбкой, с распущенными, волнистыми от култышек длинными блестящими волосами до самых бедер, в шелковом платьице с пышной юбочкой, словно собралась не на домашний ужин, а к праздничному столу в дорогом ресторане. Потрясающая девочка.
– Пожаалуйста, креестный, – тянет ангельским голосочком, обещая ему взглядом отличные оценки, веселость и все, что может пообещать ребенок, готовый продать душу за вкуснятину. – Дорогой, любимый дедечка Олег. Всего один коктейль, – показывает пухлый пальчик с отполированным блестящим ноготком, пытаясь добиться своего от мужчины, сидящего напротив с непроницаемым лицом. – Один, маленький коктейльчик для твоей единственной любимой крестницы.
– Господи! – не выдерживаю я. – Сделай ей этот коктейль! Она не станет больше пакостить! Пожалуйста, – и я тоже цепляю широкую улыбку и выставляю палец, маяча им перед лицом блондина, и, парадируя чудную малышку, ласково вытягиваю, – один, маленький коктейльчик, для твоей любимой единственной крестницы!
– Думаете, – Самойлов переводит сердитый взгляд с меня на малышку и обратно, задержавшись на мне теперь дольше, чем в первый раз, – вдвоем сможете уломать меня? Нифига. Ты, – аккуратно укладывает ладошки крестницы на стол, пододвигая обратно к ней ее тарелку, – чтобы съела хотя бы половину, а потом за уроки. У тебя еще вечерняя растяжка через два часа после ужина. А ты, – серые глаза мажут от моей груди вверх, проявляя снова потрясающие светящиеся звездочки в них, – не вздумай потакать этой манипуляторше.
***
Хотя, я определенно угостил бы эту лапочку одним молочным коктейлем, не будь она родственницей Кобаря. Хорошенько бы так угостил, даже дал бы ей слизать его с меня, потому что эта белокурая мордашка была сейчас чертовски возбуждающа, выпрашивая поблажек для Джес. Черт, я хотел бы увидеть ее, скачущей на себе и умоляющей дать ей кончить… ооо, как бы хорошенько ей пришлось попросить меня.
– Я скажу Юре, что ты меня не кормил, – малышка ворчит себе под нос, остерегаясь высказать угрозу громче.
– Мы скажем ему об этом вместе.
Осекаю ее хмуро, потому что иногда эта девочка выводит меня, не смотря на мою всепоглощающую любовь к ней.
Остаток ужина проходит в молчании. А жаль, начинался он занимательно. Мне правда, интересно, как прошло свидание Сонечки.
Надеюсь, ее бойфренду не повезло.
Соня вызывается убрать со стола, и я оставляю ее на кухне, а сам проверяю, уселась ли Джессика за уроки. И да, сегодня малышка села за занятия без лишних уговоров. И даже не просит помощи, которая ей действительно частенько требуется. В свои десять лет она изучает два дополнительных языка, не считая английского, который, в общем то, ее первый и родной. Вот только после переезда в Россию у малышки возникли проблемы. Она долго не могла понять, на каком языке должна говорить, и пока два этих идиота – Юран с Тиной – разбирались между собой, Джес придумала странную языковую смесь, отучить ее от которой удалось лишь общими усилиями.
Валюсь на диван, включая попутно телек, чтобы продолжить просмотр «Бесстыжих», ведь заняться мне особо нечем. Я отказал Марго во встрече, когда она звонила мне утром, потому что не хочу оставлять Джес одну, и теперь вот подумываю, что зря. Ничего с малышкой не случится, если она побудет дома одна пару часов. Тем более тут… Точняк! Тут же Соня!
Бегу к ней в комнату, куда она протопала всего минут десять назад, покончив с уборкой кухни после ужина. Из ее комнаты слышится негромкая музыка, что-то современное, ритмичное, но незнакомое мне, хотя, это определенно обычная клубная музыка. В приоткрытых дверях виднеется ее стройный силуэт, плавно двигающий бедрами в такт музыкальному ритму. Она примеряет обновки. И сейчас на ней черное белье с перекрещенными тонкими тесемками выше бедер и на спине. Заманчиво. Да, девчонки в этом бутике определенно запомнили мои вкусы и с точностью определяют размеры. Еще бы, я регулярно завожу в их отдел своих пассий, потому что люблю, когда рядом со мной вкусно одетые женщины.
Отступаю на шаг от двери, борясь с желанием смутить Сонечку, и стучу, громко, чтобы меня услышали. Музыка тут же затихает, оставаясь играть еле слышным фоном.
– Что? – Соня подходит к приоткрытой двери, я не вижу, прикрылась она, или нет, я стою по другую сторону.
– Я хочу смыться на пару часов, присмотришь за Джес?
– А куда это ты? Гулять? Почему ты не возьмешь с собой крестницу?
– А не слишком ли много вопросов для того, кто не стал рассказывать мне про свое сегодняшнее свидание?
Ее вопросы вызывают только улыбку. Мне нравится этот болоболящий тон и интерес ко всему происходящему.
– Расскажу, если возьмешь меня с собой, – торгуется Сонечка. – Нас.., – тут же исправляется, – нас с Джес. А что, я не против вечерней прогулки по Москве. Мне, знаешь, нравятся все эти огни и оживление. Не люблю дома сидеть.
В этом мы с ней похожи. Я тоже обожаю московскую суету. Стоит только выйти из дома, как попадаешь в водоворот событий, тянет зайти куда-нибудь, где под громкую музыку извиваются десятки женских тел.
– Как-нибудь обязательно возьму, но не сейчас.
– А почему?
Снова вопрос. Улыбаюсь шире.
– Хочу немного расслабиться. Так ты присмотришь за Джес?
– Если ты в какой-нибудь клуб то знай, я тоже хочу. И за то, что я сейчас посижу с твоей племянницей, ты потом сводишь меня в самый крутой клуб города. Договорились?
– А ты потянешь самый крутой клуб? – черт, мне нравятся такие разговоры.
– Обойдемся без торга, – отрезает девчонка, – вряд ли у тебя есть выбор, или ты оставишь мелкую тут одну?
– Ок, как только Джес уедет домой, тебя ждет самая жаркая клубная ночь, – обещаю я, – и.., – легким нажимом толкаю дверь, чтобы еще раз окинуть Сонечку взглядом, и, не заметив особого смущения, пару мгновений наслаждаюсь увиденной картиной, – тебе идет это белье.
– Долго еще будешь пялиться? – девушка упирает руки в тонкую талию, покрываясь краской, не смотря на воинственную позу. – Или увидел что-то, чего раньше не видел?
– Дерзкая, – делаю шаг навстречу маленькой фигурке, чуть касаясь, пальцем поддеваю ее подбородок, – и бесстрашная, – во всяком случае, пытается казаться именно такой. – Будь ты такой на сегодняшнем свидании, не пришлось бы сидеть с мелкой, – ухмыляюсь сжавшимся губам Сони, – уверен, нашлось бы гораздо более интересное занятие.
Мне до иголок во рту хочется поцеловать эти сжатые губки, такие яркие, чувственные и манящие. Верхняя губа снова опущена на нижнюю, и выглядит Соня надувшимся ребенком. Я поддеваю ее подборок еще разок и выхожу из комнаты, довольный оставленным за собой раундом нашего словестного баттла. Дверь за мной захлопывается с глухим звуком, отчего улыбка на моем лице расширяется до размеров самого лица. До чего же миленькая эта Соня.
А возможно, меня просто снова тянет на запретное, как происходит с каждой новой секретаршей Романова.
Комната моей крестницы приоткрыта, но я все равно трижды стучусь. Она имеет право на личные границы. Кроме того, она девочка, а значит мне стоит быть максимально деликатным. В комнате слышатся шуршания, но я не заглядываю в щель между рамой и дверью. Полагаю, у малышки имеются детские секреты. И на них она тоже имеет право. Я лишь надеюсь, что однажды она поймет – я тот человек, которому она всегда и все сможет рассказать. «Заходи, дядя Олег» – получаю ответ на стук через минуту.
Захожу. Маленькая Орловская невинно сложила ручки на коленках и сидит на кровати. Ее глазки предательски бегают, а губки растягиваются в улыбке.
– Джес, – сажусь перед ней на корточки, оглядываюсь по сторонам, но ничего не нахожу, – ты привела друзей и прячешь их от меня?
– Нет, дядя Олег, – напряженно мотает головой. – Я пока не могу тебе рассказать, но у меня есть сюрприз.
– Для кого?
– Для всех, – утвердительно кивает. – Он понравится всем. Точно тебе говорю.
– Хорошо, – киваю, улыбаюсь. – Пообещай мне только, что это не змея, которую ты утащила из зоопарка, – и малышка кивает, хихикая.
Уж не знаю, что она прячет в комнате, но рыться в ней явно не стану. Полагаю, Джес может скрывать под кроватью коробку со вкусняшками, которые купила в школьном кафетерии. Что ж, скажу завтра тренеру, чтобы погоняла ее посильнее.
Беру с нее обещание слушаться Соню, не творить гадостей и вовремя лечь спать. Обещаю завтра провести с ней весь вечер и покидаю квартиру.
Я точно знаю, в каком клубе Марго сегодня, поэтому не звоню ей, а сразу еду в «Палас», где собираюсь посидеть с полчасика в атмосфере шума, музыки, гомона голосов и воодушевляющей меня обстановке непрекращающейся вечеринки, а затем забрать Марго и провести часок в ее уютной небольшой квартирке, где мне всегда рады.
Не сразу нахожу ее. Она сидит в компании подруги, которую я уже видел пару раз и незнакомого мне парня лет двадцати семи, плюс-минус. Похоже, девчонкам снова не хватает на оплату счета, уж очень они любезны с этим незнакомцем.
– Котенок! – Марго ласково обнимает меня, как только видит, прижимаясь всем своим потрясающим теплым телом. – Я думала, ты не придешь. Айда к нам, – от нее пахнет алкоголем и туалеткой, которую я привез ей недавно из Сен-Клу, куда летал с Романовыми. – У нас тут пирушка.
– Собирайся, – кусаю ее за ушко, оттягивая зубами розовый топаз, на длинной цепочке, торчащий из него. – Я соскучился, – глажу выгнутую спинку, ощущая разгоряченную под тонкой тканью платья, кожу, и ощупываю пятерней зад.
– Может, еще хоть часик посидим?
– Двадцать минут, – смотрю на часы, засекая, у меня не так много времени. – Олег, – жму руку сидящего за столом парня, киваю в знак приветствия девушке, имя которой не запомнил.
Заказываю коктейли девчонкам, устремляя взгляд на танцпол, где, не смотря на будничный день, полно народа. Обожаю всю эту движуху, хоть и не часто посещаю такие места в последнее время. Раньше проводил так каждый день. Не мог остановиться, тусил на танцполе и вливал в себя литры алкоголя, просыпался каждое утро с новой телкой и ехал на работу только к обеду, оставив деньги на такси для единовременной пассии. А после работы снова шел в клуб. Меня завораживает толпа потеющих тел, раскрепощенно двигающихся в такт музыке, балдеющих от беззаботности и легкости, наслаждающихся радостями жизни, словно в последний раз.
– Зай, ну ты что такой сердитый сегодня? – кричит, перекрикивая музыку, Марго, приближаясь к моему уху, а ее ладонь ложится на область моего паха, намекая на ожидающие меня радости.
– Потанцуй, – прошу ее.
– Зайчуш, я так устала, ног не чувствую, – Маргоша выпячивает губки, покрытые ярким розовым блеском, но я не обращаю внимания на ее просьбу, мне нужно, чтобы она станцевала.
– Давай-давай, – выгоняю ее из-за стола, легко подталкивая.
Хлопаю по заднице, когда та выходит, и рассматриваю ее гибкое тело, кружащееся вокруг себя выученным движением. Засекаю еще пять оставшихся минут, кладу на стол пару крупных купюр, чтобы покрыть счет, девчонки всегда заказывают примерно на одинаковую сумму, и, обняв Марго за талию, вывожу ее из клуба. Она потом попрощается с подругой. Сейчас она нужна мне.
Моя старая знакомая уже в машине расстегивает ширинку, медленно проводя ладонью по стволу. Трафик в это время почти разгружен, машин на дороге не так уж много, так что я расслабляюсь, делаю музыку погромче, откидываюсь на сиденье и гоню в гости к моей развратной подруге.
Ночная Москва – мой идеальный город. Она всегда живая, движущаяся, звучащая громко, вызывающе и в то же время показывает своим голосом, что она дама со вкусом. Я знаю все закоулки этого города от театров и богемных сборищ до разваливающихся пятиэтажек на окраинах. Я знаю историю каждой станции метро и ресторанчики с изысканной кухней народов мира, лучшие стриптиз-клубы и небольшие уютные парки, где можно провести время спокойно и без лишних глаз. И я не знаю ни одного другого такого города, который возбуждал бы меня каждое утро, хотя в мире осталось мало стран, где я не побывал. После универа я много путешествовал. Да и пока учился в универе, если честно, тоже, я не слишком много времени уделял учебе, о чем порой жалею.
– Хочешь, перелезем на заднее сиденье? – отвлекает Марго от мыслей, когда я останавливаюсь у ее дома, но я мотаю головой. – Ладно, только у меня не прибрано.
– Считаешь, это сейчас важно? – аккуратно застегиваю ширинку, потому что я возбужден так сильно, что движения причиняют боль, пусть и приятную.
В лифте целую девушку, приподнимая темное бардовое платье. Пролажу пальцами под тонкую сетчатую полоску ее трусиков, удовлетворенно натыкаясь на возбуждающую влагу, которую тут же заставляю ее слизать, поднося пальцы к ее рту. Эта девушка знает, что должна делать, так что ее рот тут же покорно открывается. Мы друзья, но к сексу это не относится. Я помогаю ей, когда это нужно, и мы даже проводим иногда время вместе, но в постели она выполняет все мои желания. А после не просит остаться, и никогда не задает вопросов о наших отношениях. Это лишнее, она знает это. Именно поэтому я периодически встречаюсь с ней уже несколько лет. Остальных настолько не хватает. Обычно девушки уже после двух-трех кроватных свиданий предлагают начать встречаться, выдвигают требования, ставят ультиматумы, которые я ненавижу. А Марго такая же, как я, она хочет получить удовольствие и не заморачиваться насчет правильности действий. Мы не делаем ничего плохого, мы просто получаем друг от друга то, что нам надо.
Я затаскиваю ее в квартиру, уже когда ее ноги оплетены вокруг моей талии. Соседские пересуды нас не интересуют. Мы не успеваем дойти до дивана в единственной комнате этой квартиры, я прижимаю ее к стене и стягиваю трусики, выкидывая их в сторону. Туда же летит платье, которое снимает сама Марго, оставаясь совершенно голой. Раздвигаю ее мягкие бедра и оказываюсь наконец там, где давно хотел. Возбуждение сегодня застало меня врасплох, поэтому я набрасываюсь на девушку, забывая про те ласки, которых хочется ей. Но она не останавливает меня, она тоже готова, она тоже хочет. И я удовлетворяю обоюдное желание, входя в нее все резче и грубее. Мне мало… мало ее криков, мало ее ног, вжавшихся в мой зад пятками. Мало губ, плотно обхватывающих мои пальцы, волос, в которые я вцепился ладонью, чтобы она не билась затылком о стену. Мало ее…
– Барсюш, – шепчет девушка, складывая голову на мое плечо, когда я кончаю, – ты сегодня просто зверь. Ты так еще не трахал меня. Повторим?
Неугомонная Марго. За это и нравится мне. На все готова. Ухмыляюсь.
– Обязательно. Дай отдышаться.
Я все еще в ней, уже придерживаю ее за бедра, потому что не хочу покидать ее уютное тело. Присасываюсь к длинной шее, вдыхая приятный запах туалетки, которую сам для нее выбрал.
– Сходим в душ вместе?
– Нет, налей ванну.
Медленно выхожу, чувствуя содрогание ее тела от последнего трения, и по моей макушке проходится еле заметный ветерок от ее долгого выдоха. Посмеиваюсь шаткой походке девушки, иду на кухню, скидывая на ходу рубашку и брюки, которые так и не сменил на другую одежду, когда вернулся из офиса. Достаю из холодильника бутылку шампанского, открываю и иду в ванную, где уже пахнет какими-то солями, которые бухнула в воду моя развратная подруга. Вода еще не набралась, но Маргоша уже возлежит в ней, расставив ноги на бортики. Максимально отодвигаю длинный устаревший кран и сажусь с другой стороны, подставляя плечо под струю воды. Просовываю свои ноги под ноги девушки, приподнимая их, и Марго скользит по дну ванны всем телом, уходя под воду с головой.
