Kitabı oku: «В неге светлых чувств»

Yazı tipi:

Bound By Their Nine-Month Scandal

«В неге светлых чувств»

«Центрполиграф», 2021

* * *

Глава 1

Опасения Пиа Монтеро подтвердились: бал-маскарад, устроенный невесткой, затянулся. Однако по несколько иным причинам, чем предполагала Пиа.

Октябрьский вечер был прохладным, но сухим. Гости сменили смокинги и вечерние платья на более экзотичные наряды. Женщины кружились в раздутых платьях с юбками-колокольчиками, в изысканных париках и головных уборах с перьями. Мужчины разгуливали в разноцветных парчовых камзолах с кружевными манжетами, коротких панталонах и чулках. Некоторые были одеты в костюмы тореадоров и рогатые маски.

Маски напоминали произведения искусства: кошачьи уши и птичьи клювы, некоторые покрывали все лицо, другие были частью шляпы шута с колокольчиками, свисающими с петушиного гребня.

За лучшие костюмы полагались призы, но Пиа решила не рисковать. На ней было элегантное платье цвета индиго и фиолетовый бархатный жакет. Но все же она последовала правилам вечеринки и надела полумаску кошки из формованного шелка, украшенного музыкальными нотами и розами.

Теперь Пиа хотелось выбрать маску на все лицо. Это позволило бы спрятать свои мысли и эмоции от чужих глаз. Этот навык она отточила до совершенства еще в школе-интернате.

Даже тогда, когда одноклассницы заступались за нее и говорили: «Она стеснительная. Оставьте ее в покое!» – Пиа краснела и сгорала от стыда.

Все детство она была одинокой, слишком неловкой, чтобы заводить друзей, и поразительно умной, начитанной и сообразительной, что лишь подчеркивало ее превосходство над всеми остальными.

Положительным моментом, перевешивающим все ее «недостатки», была ее родословная. Она происходила из испанской аристократической семьи. Ее родителями были герцог и герцогиня Кастельонские. Ее отец был промышленником-новатором в области производства промышленных металлов, который пошел в политику и стал членом парламента, когда его сыновья выросли и смогли взять на себя управление многонациональной корпорацией.

Пиа росла привлекательной девушкой, ей было бы грех жаловаться на свою внешность. Но она отказалась от макияжа и дизайнерской одежды, не видя смысла устроить свою судьбу самостоятельно. Ведь рано или поздно мать сама подберет ей правильного мужа.

Как раз этим и занималась сейчас Ла Рейна Монтеро, превратив веселое мероприятие в пытку.

– Я бы предпочла подождать до января, до защиты диссертации, – сказала Пиа.

Братья Пиа были инженерами-химиками, оба женились только после тридцати, но ускоренный темп обучения Пиа и желание получить степень доктора только «украли ее лучшие годы», как сказала мать.

– Всему свое время, – настаивала она. – Но уже пора сигнализировать о твоем интересе к созданию семьи. Это был наследник Эстрада?

О, нет. Себастьян был достаточно интересным молодым человеком, но он говорил без умолку, что очень ее утомляло.

– Он экстраверт и может уравновесить твою замкнутость. Тебе придется поработать над собой. Возможно, если мы пройдем в шатер, мы сможем сверить названия в списке с лотами аукциона. – Ла Рейна откинула маску, которая была прикреплена к палке, как лорнет. – Я не должна была соглашаться на такие детские забавы, как бал-маскарад. Очень неудобно.

– Кажется, всем нравится, – мягко сказала Пиа, услышав смех и радостные возгласы, когда они подошли к шатру, где гости смешались, осматривая предметы, предназначенные для продажи на благотворительном аукционе.

Наблюдая за поведением людей, Пиа размышляла, почему маскировка способствует радостному настроению. Была ли это ностальгия по детским играм? Этого она никогда не узнает.

– У Поппи все хорошо! – Ла Рейна нехотя признала успех своей новой невестки, просматривая заявки на редкие марочные вина, антикварные украшения, отдых в спа и билеты на шоу на Бродвее и в лондонском Вест-Энде.

Интересно, действительно ли маски снижают осторожность и вызывают желание рисковать?

Пиа, безусловно, сейчас чувствовала свободу. Она смотрела вокруг смелее, буквально позволяла себе разглядывать людей. Из-под маски она наблюдала, как какая-то пара обсуждает ставку на товар. Женщина возражала, что это будет слишком расточительно, в то время как мужчина настаивал, что он любит ее и хочет, чтобы она получила эту вещь.

Пиа была очарована такими отношениями. Они напомнили ей о нежности и понимании, которые царили в отношениях ее старших братьев и их жен. Они оба начали свои браки со скандалов, но превратили их в настоящие отношения, заставив ее желать чего-то подобного для себя. Но ее ждал брак по расчету.

Она сдержала вздох. Исполнение семейного долга не было жертвой, уверяла она себя. Это было разумное решение, которое принесет пользу всем, в том числе и ей самой. Ее несколько попыток сходить на свидания оканчивались неудачей.

Она отвернулась от мило пререкающейся пары и натолкнулась на мужчину, который что-то записывал.

Странно, как иногда от банального столкновения с незнакомцем может поменяться вся жизнь.

Полы его плаща распахнулись, как темные крылья, угрожающие поглотить ее, когда он поднял руки и схватил Пиа за плечи, не давая ей упасть.

Причиной столкновения стали их маски, быстро поняла Пиа. Они мешали периферическому зрению.

Ей передался жар его тела. Его руки были нежными и сильными. Запах свежего воздуха и флердоранжа окутывал его одежду, как будто он вернулся на бал с долгой прогулки по роще, а не приехал на автомобиле с кондиционером.

Кто этот мужчина?

Черная шляпа-треуголка была украшена простой белой отделкой. На нем была черная рубашка, аккуратные черные брюки, заправленные в высокие черные сапоги.

«Пират», – подумала она и снова посмотрела на его фарфоровую маску, белую, пустую и угловатую.

Пиа не могла понять, какого цвета были его глаза, но, пока он смотрел прямо на нее, ее пульс ускорился, как у охотящегося хищника.

Она могла смело смотреть незнакомцу в глаза. Смотреть и смотреть, пока все ее тело покалывало самым поразительным и волнующим образом.

Сексуальное влечение? Мужчина обладал качествами, которые обычно привлекали женщин, – он был высокого роста, с широкими плечами, хорошо сложен.

– Извините меня, – произнес кто-то позади нее, заставив ее стряхнуть с себя чары незнакомца.

Какая-то женщина хотела сделать ставку на черно-белую фотографию Поппи в рамке.

Черная атласная подкладка плаща мужчины исчезла, когда он убрал свои руки. Звуки вокруг них вдруг снова вернулись.

Пиа отошла в сторону, давая женщине возможность пройти. Когда она оглянулась, мужчина уже выходил из шатра.

Все еще пытаясь восстановить дыхание, она подошла к списку торгов, где он оставил свой карандаш. Она знала все имена в списке, и никто из этих мужчин никогда не вызывал у нее подобной реакции.

Внизу размашистым почерком было написано обязательство увеличить окончательную ставку в четыре раза. Подпись – «Аноним».

– Как это работает? – Пиа указала на надпись, когда ее мать закончила говорить с кем-то и подошла к ней. Рука девушки дрожала.

– Такое иногда случается, – отмахнулась мать. – Когда мужчина хочет купить что-то, чтобы удивить свою жену.

«Или он не хочет, чтобы его жена вообще об этом знала», – подумала Пиа.

– Он оставит свои данные у аукциониста, – продолжила мать. – Это рискованный шаг, который может его разорить. Другие гости повысят свои ставки.

– Риск стоит этих денег, я полагаю, – иронично заметила Пиа.

– Здесь речь идет об одной из картин, которые хранились на чердаке, – сказала Ла Рейна. – Весьма посредственный, кстати, художник. Но он уже умер. Разумной инвестицией эта покупка не станет.

Пиа рассматривала картину. С портрета на нее мрачно глядела молодая женщина. Свет выхватывал с темного фона картины приятные черты ее лица.

– Ты знаешь, кто она? – Пиа взяла карточку с описанием лота.

– Вешать на стену фотографии семьи – это сентиментально. – Мать вынула карту из ее руки и положила на маленький мольберт. – Демонстрировать портреты незнакомцев в своем доме – дурной тон.

Анжело Наварро допил свой напиток, разглядывая систему безопасности в зале и выбирая момент для реализации своей миссии.

Он мог бы послать агента, чтобы сделать ставку на портрет, но, во-первых, он не хотел никому доверять эту задачу, а во-вторых, возможность пробраться в поместье была слишком заманчивой.

Однако он не ожидал, что, когда он окажется в том месте, где родился, на него накатит такой шквал эмоций. Гнев и презрение охватили его, ярость и жажда мести снова вспыхнули в его душе.

Эти люди, ведущие себя как цирковые клоуны, делающие щедрые пожертвования в пользу пострадавших от насилия, были, по сути, теми же, кто когда-то игнорировал мучительную ситуацию молодой женщины. Они не вмешивались, когда у нее забрали ребенка, и продолжили почитать ее преследователей.

Анжело не испытывал никакого сожаления, когда проник на это частное благотворительное мероприятие с намерением вернуть себе то, что украла его мать. Или что ей принадлежало. Он никогда не пытался выяснить, как она получила драгоценности или какие именно из них пропали.

Однако когда у него появилась возможность нанести новый удар, он не смог ей противостоять.

Мог ли он превратиться в такого же бездушного человека, как и его отец? Чтобы продолжить мстить за свою мать?

Может быть.

Эта мысль не остановила его. Анжело пробрался к углу дома, дождался, пока охранник отвернется, и проскользнул в темноту двора. Он наткнулся на табличку «Только для членов семьи» на первой ступеньке винтовой лестницы, ухмыльнулся, проскользнув мимо нее, и поднялся во внутренний двор на крыше.

Лестница издала знакомый скрип, когда он достиг верхней площадки, – там он обнаружил, что кто-то оказался здесь раньше, чем он.

Звук и свет от вечеринки сюда не долетали. Анжело мог видеть только силуэт и легкую тень маски незнакомки, когда она повернула голову, глядя на освещенное лунным светом Средиземное море. Тем не менее он узнал в ней женщину, которая завороженно смотрела на него, когда он делал ставку на портрет своей матери.

– Вот так встреча! – произнесла незнакомка.

– Вы ожидали кого-то еще?

– Вовсе нет. Вы шли за мной? – спросила она.

– Нет!

– Вы пригласили кого-то присоединиться к вам? – спросила она, смутившись своей мысли.

Анжело должен был сказать «да». Девушке было явно неловко, и, возможно, она поспешила бы уйти, но она почему-то была твердо уверена, что этот мужчина не связан романтическими отношениями ни с одной из приглашенных дам.

Неожиданно для себя он хрипло и призывно произнес:

– Пока нет…

– Кто вы? – резко спросила она.

Анжело стало не по себе от мысли, что он не мог ей этого сказать.

– Я думаю, что цель такой ночи – сохранить тайну.

– И если вы мне назовете свое имя, я смогу узнать, кто именно хочет приобрести тот портрет, за который вы предлагаете такую щедрую плату. Анонимно!

– Вы правы.

Анжело начинал осознавать опасность своего нахождения в этом доме. Девушка заметила его в зале у портрета и здесь, на крыше. Возможно, она не знала его имени, но был шанс, что она сможет узнать его.

Стоило ли ему задерживаться здесь?

Анжело не знал, был ли этот внутренний дворик на крыше отремонтирован после того, как он покинул дом. Когда-то в детстве он обнаружил в стене укрытие, заложенное кирпичами. Он сомневался, что его сводные братья могли обнаружить его. Если бы они нашли его, они бы не пытались продать дом. Были все шансы, что новые владельцы найдут тайник и сохранят его содержимое в тайне от бывших хозяев.

Анжело подошел к стене, у которой стояла Пиа. В последний раз, когда он был здесь, он был так мал ростом, что мог едва посмотреть поверх перил.

– Если вы не пошли за мной или не ждете здесь кого-то, то почему вы здесь?

– Любопытство!

Анжело не соврал. Он определенно был заинтригован ею.

– А почему вы здесь?

– Чтобы подумать.

– О чем?

– О природе счастья. Та ли это цель, к которой стоит стремиться, хотя нет никаких гарантий, что я достигну ее. Или достигну ее за чей-то счет.

– Все достаточно просто, – протянул он.

– По моему опыту, счастье – мимолетная вещь. Мгновение. Нечто непостоянное.

– А если мгновение – это все, что у тебя есть?

Анжело повернул голову и прижал маску плотнее, пытаясь разглядеть выражение ее лица, но это было невозможно.

– Сожаление – это тоже момент. И осознанный выбор не наслаждаться счастьем, когда оно само напоминает о себе.

– Я бы сожалела, если бы не воспользовалась этим шансом, – согласилась Пиа, кивнув.

– Каким шансом?

Она подождала пару секунд, затем тихо произнесла:

– Сказать кому-то, что он вызывает у меня интерес.

Сжатая в кулак рука Пиа распрямилась, и она дотронулась до груди Анжело мизинцем.

Он почувствовал, как напряглось его тело.

– Ты замужем?

– Нет. Но в скором будущем мне придется связать себя обязательствами. И я не хочу рисковать, когда не знаю, хочет ли он…

– Да! – прервал Пиа Анжело. – Он хочет.

Глава 2

Сердце Пиа колотилось так сильно, что ей казалось, будто мужчина тоже слышит этот стук.

– Ты знаешь, кто я? – слабо спросила она.

– А должен?

– Нет. А… ты женат?

– Я ни с кем не связан. Но момент – это все, что у меня есть. – В его голосе слышалось сожаление.

Она продолжала пытаться узнать его голос. И ей это наверняка удастся, если она слышала его раньше.

– Я даже не знаю, чего хочу, кроме как не позволить этому моменту пройти и не.

– Воспользоваться шансом? – подсказал он.

– Украсть шанс! – улыбнулась Пиа. Ей очень понравилась эта идея. Она могла бы ненадолго сбросить шкурку серой мышки, послушной Пиа Монтеро, не отказываясь от нее навсегда.

– Незнакомцы в ночи. – Он протянул руку, словно приглашая ее на танец.

Их руки соприкоснулись. Анжело был слишком убедителен, чтобы сопротивляться. Он был одним из тех, кто предпочитал доминировать, и ей хотелось ему подчиниться. Пиа была очарована этим незнакомцем, а обстоятельства их встречи оказывали на нее одурманивающее воздействие.

Пиа реагировала на химию, возникшую между ней и незнакомцем.

Но даже когда ее мозг пытался осознать и дать оценку происходящему, ее тело жило собственной жизнью. Оно стало гибким и податливым. Пиа никогда не вела себя так прежде, но она прекрасно понимала, что у нее никогда больше не будет такой встречи, когда она смогла бы снова стать свободной от обязательств и ограничений Пиа Монтеро. Когда ее внешность и другие оковы не будут иметь никакого значения, а она превратится в поток чистой женской энергии.

– Я хочу поцеловать тебя, – произнес Анжело хрипло.

Ее сердце забилось чаще.

– Я тоже этого хочу.

– Иди сюда.

Пиа не смогла разглядеть его лицо, когда он поднял маску и сбросил шляпу.

Его руки обхватили ее, а губы коснулись щеки, ища ее губы.

Она не умела целоваться. Но когда она почувствовала его губы на своих губах, то обнаружила, что ей это нравится. Пиа накрыла волна жара, и она вся отдалась его губам.

Ее рука нащупала его покрытую щетиной щеку, и она начала с наслаждением ее поглаживать, ощущая приятное покалывание волос о ладонь. Он дразнил ее так, то страстно целуя, то отдаляясь от нее, пока она не поймала его губы в свои, желая большего.

Анжело впился в ее губы.

– Мне остановиться? – прошептал он.

– Нет! Это…

Пиа хотела бы сказать «невероятно, волшебно, восхитительно», но она не могла говорить. Она коснулась его затылка, ответила на его поцелуй, пытаясь доставить такое же удовольствие, которое испытывала сама. Пиа отдавалась вся этому страстному поцелую.

Анжело простонал, как будто терял контроль над собой. И это придало ей еще больше желания и страсти. Его руки уверенно скользили по ее жакету из бархата и по пышной юбке.

– Я никогда не чувствовала себя так хорошо, – в отчаянии сказала Пиа, пытаясь расстегнуть его жилетку.

– Я тоже, – прохрипел Анжело. Он обхватил ее ладонью за шею, и она почувствовала его дыхание у горла. – Но этого не может быть.

Он начал ласкать языком ее шею, и Пиа почувствовала, как болезненно сжимаются соски.

Ее руки опустились к его ягодицам.

Анжело сделал то же самое с ней, и она почувствовала его эрекцию сквозь брюки.

– Да. Вот так, – срывающимся голосом прошептала Пиа. Ей еще никогда не было так хорошо!

Анжело пробормотал что-то о не том времени и не том месте, но прижал ее к шезлонгу. Его тяжелый плащ накрыл их обоих. Он поцеловал ее обнаженную ключицу, его щетина обжигала кожу. Когда его рука оказалась под ее спиной, она выгнулась, чтобы он мог расстегнуть молнию и ослабить лиф.

Пиа была без бюстгальтера, и он застонал от благодарности, когда увидел ее обнаженную грудь.

– Это безумие… – Анжело поднял голову, нависая над Пиа.

– Пусть оно будет счастливым воспоминанием.

Его дыхание билось об ее щеку. Анжело был согласен. Он поймал ее мочку уха своими зубами, и по всему телу Пиа разлилась восхитительная дрожь.

Когда он снова поднялся над ней, чтобы стащить с нее юбку, она согнула колени, помогая ему.

– У меня ничего нет.

– Презерватив? – Пиа не подумала о защите. Это был момент, когда они должны были остановиться.

– Ты принимаешь противозачаточные таблетки? У меня нет проблем со здоровьем.

Она не принимала таблетки. Кроме того, ее менструация должна была как раз начаться, хотя она не всегда приходила вовремя.

– Я в порядке. Все хорошо. – Пиа не хотела останавливаться.

Его рука обхватила ее щеку.

– Спасибо!

Губы Анжело скользнули по подбородку Пиа, по шее к груди. Когда он положил свою широкую руку на ее бедро, она нащупала его горячую, гладкую кожу под одеждой. Она попыталась было обнять его рукой, чтобы расстегнуть ремень, но его большой палец скользнул внутрь и задел шелк между ее ног.

Пиа ахнула и замерла.

– Нет? – замер он.

– Да! – Она едва могла говорить, изнывая от желания.

– М-м-м… – Он сделал это снова и прервал ее тихие стоны своим поцелуем, лаская ее губы языком, а его большой палец снова пробрался под шелк, чтобы скользнуть во влажную жару.

Пиа вздрогнула, поцеловала его в ответ, разгоряченная и раскованная. Ее руки бродили везде, где она могла достать.

– Ты великолепна, – сказал он ей, поднимаясь, чтобы расстегнуть молнию на брюках.

– Ты не можешь меня видеть. – Пиа огляделась, пытаясь рассмотреть затененные черты его лица, которое были так близко к ее собственному. Но она видела только черный контур его силуэта на фоне звездного неба над ними.

– Я тебя вижу! Ты прекрасная и смелая.

Он поцеловал ее с улыбкой на губах.

– Я совсем не смелая! Ах!

Анжело отодвинул ее трусики в сторону и лег на нее своей горячей, твердой обнаженной плотью.

Пиа ожидала с нетерпением.

– Я вижу силу. – Она позволила своим пальцам скользнуть по коротким шелковистым прядям его волос, лаская этого опасного волка, который мог ее поглотить, но вместо этого удерживал в плену. – Дисциплину, терпение и разум.

– Может быть, это обо мне, но не прямо сейчас.

– Ты прекрасен, – настаивала она.

Вечеринка давала о себе знать далекими приглушенными звуками музыки, смеха и возгласов. Пиа ни о чем не жалела, когда почувствовала, как он входит в нее. Она была достаточно взволнована происходящим – поиском любовника, который понравится именно ей. Это было проявлением крайнего эгоизма и волшебством физической связи, которая всегда будет в ее памяти. Память об этом волшебном вечере скрасит унылую изоляцию, которая станет ее постоянным спутником на протяжении всей жизни.

Он покусывал ее подбородок, покачивая бедрами, полностью погружаясь в нее.

– Ты просто невероятная!

– Ты тоже, – пробормотала она, ошеломленная интенсивностью ощущений. Инстинктивно она искала его рот. Ей очень хотелось раздеться и лежать обнаженной под тяжестью его прекрасного тела.

Застонав, Анжело приподнялся на локте и вновь нежно вошел в Пиа. От удивления у нее перехватило дыхание, и она вонзила ногти в его плечи.

Анжело тихо усмехнулся.

– Классно, правда? Возможно, боги нас пощадили. Если бы я встретил тебя в другой раз, я бы приковал тебя к кровати навсегда, – пригрозил он.

Если бы.

Он снова начал двигаться, заставляя ее стонать. Она вцепилась в него, пытаясь понять ощущения, настигшие ее, но это было слишком сложно. Их дыхание становилось все более неровным.

Пиа облизнула его шею и подняла свои бедра выше. Она гладила под рубашкой его кожу, а ртом впилась в его нижнюю губу.

И как раз когда ей показалось, что она не сможет подняться еще на одну ступень возбуждения, не сможет выдержать еще одну секунду этого натиска ощущений, природа снова взяла верх, и оргазм поднял ее на небеса.

Он напрягся, крепче сжал ее и перестал дышать точно так же, как она. Затем он вздрогнул, и у ее шеи прозвучали его отрывистые крики.

Анжело поцеловал ее спину, когда закончил застегивать платье.

Пиа опустила волосы и поправила маску, поворачиваясь, чтобы поцеловать его в губы.

Он ощутил ее прощальный поцелуй. Когда Анжело отступил, он разглядел слабый свет в дальнем конце дома, где была вечеринка. Он знал, что проведет остаток своей жизни в поисках этого заостренного подбородка, этого широкого рта и изящного лба, обрамленного темными волосами.

– Мы должны вернуться. – В ее голосе слышались нотки сожаления. Она схватила его за руку и сжала ее в своих пальцах.

– Спасибо!

– Спасибо тебе!

Это была невозможная ситуация. Анжело не должен был быть здесь. И хотя он был очарован ею, он не знал, сможет ли ей доверять. Лучше было уйти, чтобы затем вспоминать эту жаркую, похожую на сон встречу.

– Я пойду первой и отвлеку охранников. Они не будут встревожены из-за того, что я была здесь.

– Потому что ты женщина?

Его бабушка была одной из самых жестоких особ. Но у охранников может возникнуть соблазн обыскать его, если они его поймают, когда он будет покидать частную территорию.

– До новой встречи! – сказал он, поправляя маску и шляпу.

– В другой жизни, – сказала она с тоской в голосе и ушла.

Вслушиваясь в тишину, Анжело двинулся к углу внутреннего дворика. Затем включил фонарик мобильного телефона и обнаружил, что, несмотря на тщательную очистку стены от мха, новые владельцы оставили кирпичи в точности в таком положении, как он помнил.

Пространство было сухим и пустым – за исключением банки из-под табака. Он вытащил ее и долго пытался открыть. Когда наконец он вскрыл банку, то увидел блеск драгоценных камней и голову маленького пластикового волка. Это было его собственное сокровище, спрятанное от братьев.

Музыка вдалеке стихла. Мужской голос что-то сказал о конкурсе на лучший костюм.

Хорошо отработанным движением Анжело плавно вернул кирпич на место. Он сунул банку в карман плаща и выпрямился.

Спустя несколько мгновений, когда он спустился по лестнице и миновал табличку с надписью «Только для членов семьи», его мозг внезапно снова заработал.

Охранники не будут встревожены ее присутствием на частной территории, потому что она была членом семьи!

Он нервно вздохнул и быстро пошел пешком через апельсиновую рощу к своей машине. Потребовалось немного поискать, и вот на экране его смартфона появилась фотография нового владельца поместья – Рико Монтеро. Еще один клик, и он увидел сестру Рико – Пиа.

Его незнакомка не была любовницей плейбоя или дочерью бизнесмена, которая искала способы улучшить свою жизнь с помощью мужчины.

С финансами у Пиа должно быть все в порядке. Она получала дивиденды от семейной корпорации, управляемой братьями. Она жила в небольшом, но элегантном доме в элитном районе. Ее страница в социальных сетях пестрела фотографиями экзотических пейзажей.

Пиа происходила из богатой семьи. Анжело вспомнил, что скандальные связи братьев Монтеро с женщинами – ассистенткой и домработницей – были быстро улажены, а политическая карьера и богатство семьи при этом не пострадали.

Что касается Пиа, тонкие черты ее лица завораживали. Ее сфотографировали на каком-то торжестве, ее улыбка была неприступной, а ее поза была такой же намеренно беззаботной, как у модели на подиуме.

Ее изящная фигура восхищала. Анжело ощутил разливающееся по телу тепло, вспоминая ее тело. Однако он любил игривых, общительных женщин, которые зарабатывали себе на жизнь своим трудом. Тех, чьи мотивы и интерес к нему были предельно ясными.

Анжело бросил телефон на пассажирское сиденье, испытывая отвращение к себе за то, что не смог противостоять порыву и позволил себе секс с такой неправильной женщиной.

Это был не снобизм нувориша в отношении представительницы «старых денег». Его презрение зашло гораздо глубже. Многие, должно быть, еще помнили, что происходило в этом коттедже в поместье Гомеса много лет назад, но решили проигнорировать это. Они продолжали общаться с монстрами, позволяя отцу и братьям Анжело пользоваться статусом, на который те не имели права. Его отца следовало посадить в тюрьму, а когда умер старый барон, Анжело должен был получить часть своего имущества.

В четырнадцать лет он учился в школе-интернате, все еще скорбя о самоубийстве матери. Он был убежден, что его братья намеренно сожгли ее дом, чтобы получить выплату по страховке, а еще и для того, чтобы ему некуда было возвращаться.

Анжело боролся за выживание, и если бы его братья оставили его в покое, он мог бы оставить в покое и их. Вместо этого, когда они поняли, что семейный тайник с драгоценностями пропал, они нашли Анжело и обвинили его и его мать в краже.

Увидев, в каких условиях живет Анжело, братья поверили его словам, что у него не было ничего. Но они считали, что ему известно, где тайник.

Как он смог убедиться сегодня вечером, его догадка о том, где его мать спрятала сокровище, была верной. Но, несмотря на найденные драгоценности, он не смог простить родственникам того, что они сделали с ним и его матерью. Он прикусил губу и решил уничтожить их, независимо от того, сколько времени это займет.

Анжело мог заявить о своих правах незаконнорожденного сына на долю в наследстве барона в любое время за последние полтора десятилетия. Но помимо нежелания признать, что в его венах текла кровь его отца, у Анжело просто не было средств на борьбу. А пресса превратила бы страдания его матери в не более чем грязное воровство. Он не мог поступить так с ее памятью.

Кроме того, он наслаждался бесплодными поисками своих братьев. Если бы им когда-нибудь удалось найти драгоценности, он бы официально заявил о своих правах на наследство. В конце концов, это была компенсация, которую его мать взяла себе, понимая, что отец Анжело никогда не оставит им ничего, кроме обветшалого коттеджа.

Что касается Анжело, то эта банка украшений была его наследством, честным и справедливым.

Ему становилось плохо, когда он думал о поступках своих родственников.

Он добрался до поля, где ждал его вертолет, и поднялся на борт, ощущая вес банки в кармане своего плаща. Анжело обдумывал, когда и как он даст братьям знать, что драгоценности, которые забрала его мать, теперь у него.

Он хотел, чтобы они оказались в самом слабом, незавидном положении, когда он нанесет этот удар. Сейчас они все еще жили на вырученные от продажи поместья деньги. Но эти средства быстро закончатся, учитывая любовь Дариуса к азартным играм и недавний развод Томаса.

Анжело будет интересно наблюдать, как они будут выкручиваться.

Однако, как и в любой почти идеальной афере, у него имелся свидетель, который мог разрушить все планы. Пиа Монтеро.

Она видела Анжело в поместье этим вечером.

Если она узнает, кто он…