Kitabı oku: «Наследство любимой тещи»

Yazı tipi:

Глава 1

Она гордо шествовала по этому городу и чувствовала себя его полнейшей победительницей. Да, еще совсем немного, и весь сверкающий огнями мегаполис окончательно окажется под каблучком ее туфельки. И это, как думалось Ирусе, будет самым правильным его решением. Никто не в силах сопротивляться ей. Никто не смеет стоять между ней и ее желаниями. Ирочка – принцесса! И сегодня она свой трон получила! С завтрашнего дня она будет карать и миловать, одаривать и лишать. Пока что у них в отделе, а там дальше посмотрим. Возможно, что в скором времени ее заметят, повысят и она взлетит еще выше.

– И это будет прекрасно! Я и только я заслуживаю этого!

Власть Ируся любила всегда. И, как ей казалось, командовать и отдавать приказы у нее получается очень здорово. Во всяком случае, ни ее родители, ни муж, никто из членов семьи не осмеливались ей перечить и всегда исполняли все ее требования. А это ведь что-нибудь да значит, не так ли?

Достигался результат довольно просто. Еще в раннем детстве Ируся заметила, что значимость ее персоны растет по мере повышения децибел, которые она подпускала в свой голос. Чем громче вопила Ирочка, тем скромней старались себя вести те, кто находился вокруг нее, и тем скорей выполнялись все пожелания Ируси.

Во всяком случае, в семье дела обстояли именно так. Ни отец, ни мать не смели перечить своему чадушке, а тем более бабушки-дедушки, им право голоса Ируся вообще никогда не давала. Старики у нее всегда по струнке ходили, лишний раз при маленькой Ирочке они и пикнуть боялись! В случае чего им могли заткнуть рты и сами родители. А нет, так и за Ирусей бы не заржавело.

В школе и институте, если первое время кто-то из ребят пытался не слушаться или проявить свое превосходство над Ирусей, то быстро сникал и покорялся неизбежному. Ни у кого из них не было такой луженой глотки, такого пронзительного, уходящего куда-то в ультразвук голоса, от которого прятались все вокруг, и самое главное, никто не обладал тем неимоверным желанием Ируси во что бы то ни стало настоять на своем и добиться желаемого.

На работе Ирусе тоже повезло. Если вначале на новом месте и намечалось у нее несколько конкуренток, которым Ируся даже обрадовалась, то потом они одна за другой куда-то исчезли.

Куда? Ируся не выясняла. Сама она откровенно расстроилась, что не сможет доказать свое превосходство над ними. Ируся любила борьбу и считала, что победа и кресло начальницы отдела достались ей как-то незаслуженно легко.

– Слишком как-то все просто получилось.

Ирусю при этих словах словно коснулось холодное облачко. Оно появлялось сегодня уже несколько раз, но всегда Ирусе удавалось прогнать его прочь.

Ну, облачко и облачко, а место начальницы отдела, да еще в ее юном возрасте, на дорогах не валяется. И все же кое-что не могло не настораживать, ибо место было весьма хлебное. В другой раз за него велись бы жаркие баталии, а тут не было ничего, ни кровопролитной схватки в финале, ни подковерных интриг в начале забега, все прошло очень просто и как-то обыденно.

Начальник их подразделения поинтересовался, кого бы они хотели видеть на месте начальника своего отдела, и все сотрудники единодушно указали на Ирину.

Положа руку на сердце, Ирусю это несказанно поразило. Она-то думала, что не пользуется любовью у них в отделе. Казалось, что одни коллеги ее едва терпят, а другие откровенно недолюбливают, и вдруг такое трогательное и, главное, единодушное внимание и почтение к ее персоне. Оказывается, все они просто мечтали, чтобы именно Ируся управляла ими.

– Хоть и дураки, но понимают, что никто другой с их стадом не справится! – заявила она в тот вечер мужу, который внимательно ее слушал.

– А ты справишься? – спросил Валера. – Ты в этом коллективе работаешь меньше месяца, людей не знаешь, особенностей их взаимоотношений друг с другом не выяснила, как ты будешь ими руководить?

Ах, напрасно он это сказал. Надо было скромно помалкивать, глядишь, счастливая Ирусик и помиловала бы своего убогого муженька, обошелся бы хоть этот вечер у них без скандала. Но нет, если человек – кретин, то это надолго. В случае с Валерой так и вовсе навсегда.

Услышав в вопросе мужа сомнение в ее способностях, Ирусик моментально вскипела:

– Ты просто завидуешь, что теперь зарплата у меня будет в два раза выше, чем у тебя! – заявила она ему. – Вот что не дает тебе покоя, а вовсе не забота обо мне! И вообще, засунь ты эту свою заботу себе знаешь куда?

Дальше вечер у них покатился по накатанной. Муж услышал про собственную никчемность в статусе добытчика, про несостоятельность в качестве эскорта, и даже про его сексуальную закрепощенность и убогость Ирусик тоже высказалась. Уж рубить правду-матку, так всю и сразу!

Валера давно спрятался в дальнем углу, отгородившись от жены планшетом, но Ирусик уже вошла в раж, и планшет полетел в сторону.

– Идиот! – звенел высокий голосок Ируси где-то под самым потолком. – Дебил! Дурак!

Звенели и лопались от накала ее страсти лампочки, летели во все стороны осколки.

На мгновение Валере со страху показалось, что на экране взятого им, по требованию жены, в кредит дорогущего телевизора появилось что-то вроде сеточки трещин.

Но нет, обошлось, Ирусик внезапно вспомнила, что нынче она начальство, и ощутила нечто вроде умиротворения.

– Ладно, – снисходительно произнесла она. – Живи! Живи и помни, что тебе неслыханно повезло, когда из тысяч других мужчин я выбрала именно тебя.

И отправилась звонить родителям.

К сожалению, они тоже повели себя нелучшим образом. И тоже посмели усомниться в умении дочери управлять своим новым коллективом.

Ну, родителям тоже досталось на орехи, так что они быстренько пересмотрели свое мнение, извинились перед Ирусиком и попросили лишь ее дозволения и дальше неизменно восхищаться ее успехами на работе и в личной жизни.

Довольная и немного утомленная этой борьбой со своими близкими, Ирусик отправилась на боковую даже раньше обычного времени. От выпитого ею чая как-то сильно клонило в сон. Поэтому заснула Ирусик очень быстро и не слышала телефонного разговора, который вел ее муж. А услышь она его, он бы сильно заинтересовал нашу новоявленную начальницу.

– Ну, как она? – произнес низкий мужской голос в трубке.

– Все в полном порядке, она ни о чем не подозревает.

– Таблетки ты ей скормил?

– Всыпал в чай. Она его выпила до капли.

– Значит, операцию считаю вошедшей в свою вторую фазу. Держись, парень, совсем немного осталось. Скоро у тебя начнется совсем другая жизнь!

– Скорей бы уж!

– Положись на меня!

Валера положил трубку и опасливо покосился в сторону жены.

Не проснулась ли? Но нет, Ирусик громко храпела, выводя носом различные рулады. И была она во сне такой милой, такой родной и любимой, что у Валеры даже в глазах что-то защипало. Может быть, виной тому были слезы, но, скорей всего, запах молодого чеснока, целую головку которого умяла за ужином его жена.

Ровно через сутки после этих событий совсем в другой части города, совсем другая пара устроилась за ужином рядышком друг с другом за семейным столом.

Саша и Марина не сводили друг с друга влюбленных глаз. Молодые люди познакомились три месяца назад, и вспыхнувшая между ними в одночасье любовь продолжала гореть и согревать их своим теплом.

Во всяком случае, Сашу она точно согревала. Чувства Марины были несколько сложнее, чем у ее возлюбленного, но на то она была и женщина.

В компании с ними был еще один персонаж. Под столом старательно делал вид, что он спит, Сашин лучший друг, пес породы русский охотничий спаниель по кличке Барон. Черно-пегий, с длинными ушками и коротким, обрезанным еще в раннем щенячьем детстве хвостиком, он изо всех сил старался не пропустить тот момент, когда за столом закончатся «сюси-пуси» и люди вспомнят то, ради чего они и сели за стол: начнут уже, наконец, есть.

Ага! Наконец-то! Что-то у них зашуршало!

Барон встрепенулся, проворно заработал всеми четырьмя лапами и выбрался из-под стола. Тут он сел и призывным взглядом уставился на Марину.

Пес давно уже вычислил слабое звено. На хозяина в этом смысле надежд он не возлагал, Саша считал, что пес и так слишком растолстел, а потому двухразового питания ему будет более чем достаточно. А вот Маринка и сама любила вкусненько покушать, и милого Барончика баловала то одним, то другим лакомым кусочком.

– Марина, не корми пса за столом! Привыкнет и начнет клянчить.

Барон еле удержался, чтобы не закатить глаза. Это у него получилось не вполне, поэтому со стороны казалось, что глаза у собаки немного косят.

Про себя Барон давился от смеха. Если бы дорогой хозяин знал, какой чудесный тандем сложился у них с Мариной в его отсутствие. Как славно они завтракают, обедают и полдничают. А в промежутках еще и перекусывают то кусочком сырокопченой колбаски, то сдобной булочкой, то конфеткой или бананчиком.

Допустим, к бананам Барон был равнодушен, что-то мягкое, вязкое, бэ-э-э… Потом зубы покрываются каким-то налетом. Но вот виноград, черешня и сладкие яблочки с грушками – это совсем другое дело. Все сочные фрукты и ягоды, включая малину с клубникой, пес очень даже уважал. На этой почве и возникла у них искренняя дружба с Мариной.

Мог похрустеть Барон при случае и свежей морковкой, но все-таки предпочитал салатик. И чтобы Марина угощала его с ладошки протертой морковочкой, с сахарком и сливочками.

Как же вкусно она у Марины получалась! Сущее наслаждение. У Барона даже глаза помимо воли прикрылись. Пожалуй, лучше этой морковки была только булочка со сливочным маслицем, после которого Барон долго и со смаком облизывался, с обожанием глядя на девушку.

– Он от тебя не отходит. Я прямо ревновать тебя начинаю.

Барон и сам чувствовал, что ни к одной еще из хозяйских подружек не испытывал таких нежных и теплых чувств, какие случались у него к Марине. Но эта ее яичница с беконом и поджаренными ломтиками черного хлеба была просто неподражаема. А ее манная каша на густых топленых сливках!

Барон в такие минуты был готов душу отдать за Марину… ну, и за ее манную кашу.

Но сегодня Барону ничего не светило. Марина не собиралась ссориться с Сашей и кормить при нем собаку со стола.

– Раз хозяин сказал нельзя, – с притворной строгостью произнесла она, – значит, нельзя!

И повернувшись к Саше, оживленно продолжила:

– А у нас на работе снова очередное чепэ.

– И что на сей раз?

– Ты будешь смеяться, но то же самое!

– Новое начальство снова исчезло?

– Да! Ты себе это представляешь!?

– Что? – поразился Саша и даже прекратил на время двигать челюстями. – Ты серьезно говоришь?

– Более чем! – воскликнула Марина. – Ирусик пропала! Муж ее прибегал! Потом полиция приехала. Спрашивали, кто да что. А что мы можем рассказать, если она на работе сегодня и не появлялась.

– Никто ее не видел?

– Утром она, как обычно, вышла из дома и поехала на работу.

– На чем?

– У нее белый «Ситроен».

– Значит, своя машина имеется?

– Да, Ирусик взяла машину в кредит, муж кредит выплачивал, она каталась. Но в том-то и дело, что до работы она на своей машинке так и не доехала. Должна была приехать к девяти, потому что планировалась «летучка», на которой Ирусик должна была в первый раз присутствовать в новой должности, но ни к половине десятого, ни к десяти мы Ирину Батьковну так и не дождались.

– И сразу подняли тревогу?

– Сначала пытались до нее дозвониться на сотовый. Потом позвонили ей домой. Там нам ответила уборщица, которая к ним приходит три раза в неделю помогать по хозяйству, пообещала, что сообщит мужу Ирины и спросит, где его жена. Где-то к полудню к нам в офис прикатил ее муж, на котором лица не было. Он сказал, что ездил домой, что машина жены до сих пор стоит на стоянке за их домом, а на чем она уехала, он не имеет никакого понятия. И он же первым высказал подозрение, что ее могли похитить.

– Очень интересно, – пробормотал Саша. – Сам такое предположил или вы ему подсказали?

– Не знаю, может быть, почувствовал неладное. Он же ее любит, если женился.

– Совсем не обязательно.

– Или сам сообразил, что его жена могла стать следующей жертвой проклятия своей новой должности. Это же не секрет, что уже четвертая наша начальница пропадает. Ирина, хоть и недавно у нас работает, тоже была в курсе, хотя старалась делать вид, что ее это не касается.

– Очень неосмотрительная позиция для человека, который занимает место после трех пропавших без вести женщин. Ирина была глупа?

– Скорее, амбициозна до крайности. От перспективы занять место хозяйки отдела у нее начисто крышу снесло.

– Она не могла не знать, что случилось с прежними женщинами, занимавшими пост руководителя вашего отдела.

– После второго исчезновения эту должность в шутку стали называть «проклятой». После третьего исчезновения нам стало уже не до шуток и называть так эту должность перестали. Ну, а сегодня мы все были реально в панике.

– Вам-то чего бояться?

– Так ведь кресло долго пустовать не будет, – объяснила ему Марина. – Нужно нового руководителя назначить. Сверху уже сообщили, что нового сотрудника к нам не пошлют, выкручивайтесь своими силами. Значит, придется кому-то из нашей команды рисковать. А всех неприятных личностей мы уже сплавили раньше.

– Что?

– Когда мы поняли, что с этим местом что-то нечисто, то стали проталкивать на эту должность теток, мягко говоря, не самых симпатичных. Так одна за другой все «горгоны» из нашего коллектива и исчезли. Все оставшиеся – это славные тетки, мне не хотелось бы никого из них потерять из-за глупой случайности.

– Случайности… м-м-м… не думаю.

По рассказам своей подруги Саша уже представлял себе офис, в котором трудились в подавляющем большинстве одни лишь женщины. Мужчины были представлены весьма слабо, в числе трех человек. Инвалид Слава, у которого из всех конечностей нормально работала лишь голова, а четыре другие конечности, после перенесенного им в детстве заболевания, двигались независимо одна от другой и ни о какой синхронизации, казалось, даже и не слышали. Назначить Славу на должность начальника вряд ли бы получилось еще и потому, что из двенадцати месяцев в году как минимум шесть он проводил на больничном.

Кроме Славы имелся Григорий – грузчик. Он обладал недюжинной силой, но опять же был инвалидом, на сей раз пострадал именно мозг, он был у Гриши развит на уровне пятилетнего ребенка. И наконец, имелся Евгений, но всякий, кто взглянул бы на его нежное личико, послушал бы чистый высокий голосок и полюбовался бы плавными движениями, сказал, что перед ним девушка. И ошибся бы на все сто процентов. Евгений был юношей, но таким женственным, что никто из женщин не воспринимал его в качестве мужчины, а считали чем-то вроде своей подружки. Единственное, что заботило Женечку, это не перепутал ли он время записи к своему стилисту с записью к модельеру, который его одевал.

– Мужчинам у нас в отделе ничего не грозит, никого из них троих на должность начальника назначить невозможно. Мы одно время хотели Гришу, думали, он такой здоровущий, от любого похитителя отобьется, но потом стыдно стало так его использовать. Он ведь как дитя малое, с ним сила и не нужна, его любой обмануть может. Поманит бутылкой с пепси, которую Гришка обожает, тот и пойдет. Мать его в строгости держит, лишнего ему не покупает, а Гриша очень вредную еду любит. Все эти гамбургеры, наггетсы, чипсы, сухарики – он от них без ума. И чтобы еще запить все это дело газированной шипучкой. Да и не прокатит его кандидатура! В головном офисе нипочем не утвердят Гришу на должность начальника.

– А Евгений со Славой?

– Их тем более нет! Мы их сами на расправу не отдадим! Слава здоровьем совсем слаб, мало ли где похититель свои жертвы держит, может, там условия плохие, а Славе простужаться никак нельзя, у него моментально всякие осложнения вылезают. Ну, а Женьку просто жалко, он ведь такой душка, мы его все очень любим. Нет, никакому похитителю мы наших мужчин не отдадим, сами будем выпутываться.

– А что полиция-то сказала? Ты же говорила, что полиция к вам сегодня приезжала?

– Что они могут сказать? Будем искать, говорят. Но это уже пятая жертва на этой должности, если считать вместе с Ленкой.

– За какой период?

– За три месяца!

– А до этого ничего подобного у вас в коллективе никогда не происходило?

– Елизавета Павловна работает в «Электре» уже четвертый год, она у нас старожил, говорит, что никогда при Прохоре Савельевиче такого безобразия у них не водилось. А как он на пенсию ушел, так и завертелось. Полиция к нам чаще, чем к себе домой, ездит!

– Прохор Савельевич, получается, уже на твоей памяти уходил? Мирно уходил?

– Какое там! Да и не уходил он, выжили его! Эта оторва Ленка и выжила. Наушничала на него, в головной офис с доносами постоянно бегала, грязь на Прохора Савельевича лила. Может, там и не очень ее словам верили, но проверки присылали. А для Прохора Савельевича с его безупречным послужным списком такие проверки были словно нож в сердце. Ему после них всякий раз врача вызывать приходилось, давление у него поднималось. Под конец он плюнул и сказал Ленке прямым текстом, раз ты так этот мой стул хочешь, то забирай его себе. Только учти, усидеть тебе на нем не удастся. И так и случилось! Месяца не прошло, как Ленка померла!

– Погоди, разве ее не похитили?

– Нет, умерла она. Кому она нужна, стерва такая, чтобы ее похищать? Ни кожи ни рожи, а уж характер до чего мерзкий! Ирина – ее копия, только в молодости! И это была первая жертва проклятой должности!

– Ну, хорошо, а следующая?

– Потом была Наталья Павловна. Мы за глаза ее Медузой прозвали. Такая же липкая, а жжется. Но она на месте Прохора Савельевича тоже недолго задержалась. Исчезла, ни слуху ни духу. День никаких известий, два, три, неделю! Мы думаем-гадаем, что с ней случилось? Похитили? Убили? Потом оказалось, что находится наша Медуза в другом городе, где у нее сын в аварию попал. Так она работу бросила, исключительно его лечением занялась. Сейчас уже на поправку идет, а Наталья Павловна себе другую работу подыскала.

– Но пока что я ничего необычного не вижу.

– Ты погоди, дальше-то больше. Следующая на трон уселась Наталка, ох, и противная же была баба, вечно со всеми цапалась, со всеми ругалась. Дня не проходило, чтобы Наталка не устроила бы кому-нибудь разнос. Так себя вела, словно она нам всем начальница. Вот кто-то в шутку и предложил, пусть Наталья теперь должность начальницы занимает, она корону на себя давно уже примерила. А если с ней что-нибудь и случится, так не жалко, устали мы все от скандалистки. И что ты думаешь? Двух недель не продержалась Наташка. Исчезла!

– Искали?

– Нашлась спустя неделю.

– Живая?

– Да, живехонька, только не помнит ничего и умом вроде бы повредилась.

– Это как?

– Ну, был человек наглый и скандальный, а назад в семью вернулась тихая мышка. Где была, не помнит. Что с ней делали, тоже не помнит. Но физического насилия над ней учинено не было, это в полиции твердо сказали. И по женской части Наталке никакого ущерба ее похититель тоже не нанес.

– Допустим, этот инцидент можно считать похищением, хотя… Может, у нее краткосрочная амнезия случилась, такое бывает.

– Так ведь следующая была на очереди Анка-пулеметчица. Ее мы на эту должность выбрали, потому что она нас всех достала своей болтовней. Вроде и неплохая девка, но столько тарахтела, что у нас всех головы болеть начинали. Мы уж ее и в местные командировки, и за тортиком, и по делам всяким, все курьерские дела на нее сваливали, лишь бы пореже ее видеть, а самое главное, слышать.

– Исчезла?

– Недели не продержалась! Пять дней – и пулей вылетела с занимаемой должности. И главное, как похоже у них с Ирусиком получилось. Анка тоже вышла утром из дома – и привет, исчезла в неизвестном направлении. Кстати, как и Наталка.

– Анку эту нашли?

– До сих пор ищут.

– И последняя жертва?..

– Ирина меньше всех продержалась. Вчера мы ее выбрали, сегодня она уже исчезла. Меньше суток!

– Своего рода рекорд!

– Так-то оно так, но нам что делать? Завтра нам придется нового руководителя выбирать. А как? Никто из девчонок не соглашается. А в главном офисе требуют. Иначе грозятся всех тринадцатой зарплаты лишить и премию с нашего отдела тоже снимут!

– А вы этого допустить никак не можете? – в шутку спросил Саша.

Но Марина его шутливого тона не поддержала.

– Конечно, не можем! – воскликнула она. – Это же огромные деньги! Девчонки под них круизы на теплые моря покупают. А иначе нам с нашей зарплаты Новый год только дома под елочкой и праздновать.

Сам Саша ничего плохого в этом не видел. В конце концов, Новый год – это домашний праздник, и отмечать его положено в кругу родных и близких. Но, с другой стороны, у каждого свое мнение, если Марине хочется куда-то полететь, то почему бы и нет? Пусть летит, лишь бы потом вернулась.

– Ну, я-то еще ни разу таких бонусов не получала, слишком мало проработала, – с огорчением сказала Марина. – Но хотелось бы, не скрою. Даже если никуда не лететь, то на подарки можно потратить. Да мало ли куда еще, деньги всегда пригодятся. И дарить их просто потому, что какой-то кретин вздумал подшутить над нами, я не собираюсь.

Марина была настроена очень воинственно, Саша ею даже залюбовался. И шепотом признался, что он от Марины в таком восторге, что хоть прямо сейчас иди в спальню. Марина победоносно улыбнулась и, уходя, подмигнула Барону и скинула ему со стола пару кусочков колбаски.

Вот только на другой день боевой настрой у нее совершенно изменился. И с работы она вернулась в самом упадническом настроении.

Она ничего не объясняла, лишь упала на диван и горестно шептала:

– Все пропало! Я пропала! Это конец!

Так что Саша всерьез встревожился:

– Да что с тобой? Говори!

Марина подняла на него глаза, полные слез, и прошептала:

– Должность моя! Она меня выбрала!

После чего зарыдала в голос, а Саше с Бароном пришлось хлопотать вокруг нее, бегая и суетясь. Саша носил воду стакан за стаканом, а Барон сидел рядом и сочувственно облизывал Марине руки. Справедливости ради надо сказать, что пес так делал не столько из глубокого сочувствия, сколько по причине вкуса и запаха, который руки Марины источали.

Пахло пирожными и взбитыми сливками. Барон и сам не понимал, как отличает взбитые сливки от обычных, но было в их аромате что-то такое воздушное, что улавливал его чуткий нос.

В другой раз Марина обязательно угостила бы самую лучшую в мире собаку кусочком волшебного лакомства. Но сегодня пирожного не было, оставалось лишь утешаться его запахом.

Наконец, Марина несколько оклемалась, умыла лицо и смогла рассказать о причине своих слез.