Kitabı oku: «Ты полюбишь», sayfa 16
Глава 35
От автора: Помните, что каждый человек может ошибаться, может причинять боль другому. Мы, как и герои романа, далеко не идеальны.
…Вот потому что мы все отвечаем за свой выбор, Полина. Будь это в 20 или в 30 лет. Да даже в 40. И я отвечаю. И ты, Полина, будешь отвечать за свой выбор…
…проносится в голове у Полины.
Она сидела за тем столиком в кафе уже больше часа. На нее никто не обращал внимания, только официант иногда подходил поинтересоваться, будет ли она еще что-то заказывать.
– Да, еще латте, пожалуйста, – тихо ответила ему Полина, заказывая уже третью кружку.
Она вышла из кафе, когда людей в заведении значительно поприбавилось. Сейчас белый шум из нескончаемых разговоров, постоянных звонков чужих телефонов и дверной колокольчик больше отвлекали и нервировали. Единственно желание у Полины было – уединиться. Чтобы подумать, как поступить дальше и какой выбор сделать.
Миусский сквер был практически пустым, ведь в ближайших институтах студенты отсидели ранние субботние пары. Только милая парочка, целующаяся на лавочке, да и бомжеватого вида мужчина, подозрительно заглядывающий в мусорные контейнеры.
С детства Полине внушали, что врать – это плохо. Это последнее, что нужно делать. Даже в самых, казалось бы, безвыходных ситуациях лучше рассказать правду, нежели соврать. Потому что рано или поздно все, что ты так старательно придумывала и скрывала выйдет наружу.
И умом Полина понимала, что какая бы правда из ее прошлого не была, лучшее, что она может сделать, это во всем признаться. В конце концов, Саша был откровенен с ней до конца. Но сердцем она очень боялась, что узнав, как она рассталась с Андреем, он просто не простит ей такого отчаянного шага. Но готова ли она дальше скрывать, зная, что для этого ей придется еще и выкрасть важные документы?
– Да, Саш? – наконец Полина ответила на Сашин звонок.
– Наконец-то. Ты в курсе, что я тебе уже пятый раз звоню?
– Да, прости. Не увидела, телефон на беззвучном стоял, – начала врать Полина.
– Понятно… Ты домой собираешься? И вообще где ты?
– Скоро буду. Мне нужно было подумать кое о чем.
– И о чем таком ты думала в субботу весь день?
– Так, о своем, – пыталась уйти от ответа Полина.
– У тебя все хорошо? Голос грустный.
– Да, все просто замечательно, – съязвила Полина.
– Давай приезжай домой уже. Хочешь фильм посмотрим какой-нибудь? Или вообще в кино сходим? Ты давно хотела.
– В другой раз. Ладно, через час примерно приеду.
– Жду.
Дома ее ждал Саша. А еще вкусный горячий ужин и бутылка красного сухого вина.
– Я думал сначала поужинать на террасе, но как-то погода уже не располагает. Оставим это уже до весны, – сказал Саша, как только она вошла.
– Ты прав, погода уже портится. Ты сегодня дома? Никаких встреч и важных переговоров? – с надеждой спросила Полина.
– Да. Все важное я уже сделал. В понедельник заключительный этап тендера, к которому у нас все готово, – с улыбкой произнес Саша.
– Это хорошо. Я уже начала забывать как ты выглядишь.
– Кстати, у меня для тебя подарок.
Саша вернулся спустя несколько минут из своего кабинета с небольшой бархатной коробочкой темно-синего цвета. Кулон в виде капли голубого цвета в обрамлении небольших бриллиантов на тонкой золотой цепочке аккуратно лежал, когда Полина открыла эту коробочку.
– Давай помогу, – сказал Саша и вынул цепочку с кулоном, чтобы застегнуть ее.
Полина подошла к зеркалу и увидела, что ее голубые глаза стали больше и глубже, потому что их оттенял этот небольшой кулон, практически такого же цвета, как и ее глаза.
– Спасибо, Саша. Мне очень нравится, – не отрываясь от кулона сказала Полина и потом сама первая потянулась к Сашей, чтобы поцеловать его.
– Пойдем за стол, иначе ужин остынет.
Уже сложившейся план действий в голове Полины получи первый удар.
– Не расскажешь, где ты сегодня была? – начал Саша, когда они сели за стол.
– Ничего интересного, мы вчера так хорошо отдохнули с Оксаной, что сегодня просто захотелось погулять, подумать.
– Одной?
– …да. Мы вчера не только сплетни обсуждали, как ты мог наверно подумать, – улыбнулась Полина, – но и серьезные вещи.
– Например, какой цвет будет модным в следующем сезоне?
– Нет…У ее молодого человека, с которым она встречалась несколько месяцев и в которого, как она думала, уже влюбилась, была еще одна девушка. Он с ней также общался и, скорее всего, пудрил мозги. И если бы не случайная встреча в торговом центре, она бы не о чем и не подозревала. Вот такая грустная история.
– Ничего грустного. На самом деле я удивлен, что она не заметила этого раньше. У вас у женщин обычно чуйка на это.
– Она была в него влюблена. Это немного притупляет нашу интуицию. А почему ничего грустного? Ее обманули. Она доверилась человеку, а он оказался таким ган… дольером, – закончила Полина, увидев на себе суровый Сашин взгляд, будто знал, как она хочет закончить свою речь.
– Грустно бывает от осеннего дождя, а у нее была жизнь. Со своими ошибками и выводами. А вообще, ни один нормальный мужчина, встретив нормальную женщину не будет размениваться на других в свободное время. И любая женщина заметит, что ее мужчина не только ее. Не надо приплетать сюда влюбленность.
– Саша, – начала аккуратно Полина, – а что бы ты никогда не простил? Своей женщине?
– Полина, твои вопросы сейчас заставляют меня нервничать… Ты же… У тебя все хорошо?
– Да, вполне. Так что бы ты не простил?
– Ну раз тебе важно… Я бы никогда не простил предательства, Полина. Не понимаю, это странный разговор.
– Не бери в голову, говорю же, вчера мы с Оксаной много о чем разговаривали, – опять продолжила врать Полина.
– Ну ладно. Так мы идем в кино? Или устроим сеанс дома?
– Дома.
Они смотрели какую-то американскую романтическую комедию, со всеми известными актерами и заранее известным ванильным финалом. Саша не любит такие фильмы, но хотел сделать приятное Полине, видя ее непонятную ему загруженность. Только вот не учел, что мысли Полины сейчас далеко не здесь, а в том кафе, где в очередной раз Андрей просил ее предать любимого человека в обмен на сокрытие ее предательства.
В ту ночь они занимались любовью. А план действий Полины получил второй удар.
***
“20:10”
“20:11”
“20:12”
“20:13”
Полина смотрела на часы на своем телефоне и мысленно отсчитывала каждую минуту. Воскресный вечер перед рабочей неделей должен был быть уютным и теплым. Но с утра Саша решал какие-то очередные проблемы с поставками с китайцами и закрылся у себя в кабинете, а потом и вовсе уехал, а затем Полина никак не могла найти себе места, потому что то, что она решила в своей голове, было чистой воды безумием, так ей казалось. Она ходила из угла в угол, прокручивая слова Андрея.
И время, которое неумолимо движется вперед.
“ – Полина-малина, ты разрушила все мои планы, злостная разбойница, – улыбается Саша.
– Что? Я ничего не нарушала, ты сам в меня… врезался?
– Когда?
– Тогда, перед баром, помнишь? Так что с себя и спрашивай, – ответила Полина и пошла дальше чуть быстрее.
– Иногда я думаю, что ты ведьма. Ведь было все хорошо у меня, жизнь налажена. А тут на тебе, Саня, получай! Полина, стой!
– Хватит жаловаться, ты ведь рад, что меня встретил, правда, где-то в глубине души?
– Да, а еще в глубине души мне иногда хочется придушить тебя. Слегка так, – отвечает Саша и целует Полину.”
***
“ – Откуда у тебя машина? – спросил Саша.
– Андрей подарил на день рождения.
– Хм… На нормальную машину денег не хватило?
– Тебя моя машина не устраивает из-за того, что она дешевле твоего мерседеса?
– Нет. Ты ее сама выбирала?
– Я даже не знала, что он собирается мне ее подарить.
– Значит, точно жмот.
– Саша, перестань. Мне нравится моя машина.
– Чем же? Что это подарок от бывшего? Бережешь, как память?
– Ярский, какая муха тебя укусила?
– Никакая. Давай завтра пойдем в салон и купим тебе другую? Какую хочешь? Мерс? Бэху? Ауди?
– Мне нравится моя черепашка.
– Боже, еще и название ей дала. В общем, посмотри, что тебе нравится. Я не хочу, чтобы ты ездила на ней.
– А я хочу.
– Полина, к чертям собачьим ее разобью!”
***
“ – Ты знаешь, что у тебя маленький шрамик на лбу? Вот здесь, над бровью.
– А, это я с дерева упал. В детстве. Чуть швы не наложили.
– Все-таки ты рос настоящим мальчишкой. Драки, лазелки по деревьям…
– Мне казалось шрамы только украшают мужчину, – усмехнулся Саша. – А у тебя вот здесь на плече след от ветрянки.
– Что? Нет!
– Да! – и Саша слегка касаясь поцеловал плечо Полины, прямо там, где был маленький незаметный ее шрамик.”
Полина сидела на диване с закрытыми глазами и вспоминала те яркие моменты с Сашей, которые так и останутся в ее памяти. На часах десять вечера, когда ключ в замке провернулся, говоря о том, что ее Саша пришел домой. Сейчас он обнимет, нежно поцелует и пойдет в душ, чтобы освежиться и снять усталость. А потом они бы с Полиной занялись любовью. В душе. Или когда бы он вышел из ванной, на кровати. Или на кухне, пока греется ужин.
Но сейчас Полина заходит в Сашин кабинет, чтобы открыть его ежедневник, в котором указаны важные для нее данные. У нее есть около десяти минут. Пара минут уходит на то, чтобы открыть ящик стола, в котором лежит заветная книжка с темно-коричневой кожаной обложкой, еще несколько, чтобы пролистать до нужных страниц, еще минута, чтобы сфотографировать и убрать на место. И несколько секунд, чтобы отправить фотографии с данными на нужный номер и дождаться две зеленые галочки.
– Ты знаешь, Полина, – сказал Саша, как только вышел из душа, – я после вчерашнего нашего разговора еще думал. Ты спрашивала, что я никогда не прощу своей женщине?
– Ты сказал предательства.
– Да. А еще никогда не прощу, если она мне соврет. Я не говорю о каких-то бытовых мелочах. А о том, что может отразиться на наших с ней отношениях. Полина, – он подошел к ней, взял ее руки и положил к себе на плечи, – у нас же все будет хорошо, да?
На часах было 22:25, когда Полина поняла, какую ошибку она совершила.
Глава 36
Саша никогда не понимал отца, который бывало сутками напролет работал. Ведь у них в семье уже было все, что нужно. Спрашивается, зачем дальше пропадать на работе в попытке заработать еще несколько миллионов? Но вот спустя несколько лет он сам возвращается домой, когда его любимая женщина уже спит. И теперь он задает уже себе тот же вопрос. Не хватает денег? Да нет, все, что можно пожелать можно и купить. Хочется удовлетворить свои амбиции? Тоже нет. Саша теперь знает, на что способен и что достиг. Сам. Тогда зачем он ввязывается в эту очередную авантюру с тендером? Наверно, потому что уже по-другому не может.
Его последний разговор с Полиной не выходил у него из головы. Что произошло у нее, что возникли такие вопросы? И они совсем не нравились Саше.
Думал ли он, что та встреча в баре повернется таким образом? Что та девушка, глаза которой его поразили, сейчас будет мирно спать в его постели? Он не хотел каких-либо отношений. Никаких совместных завтраков, романтических вечеров и обсуждений совместного отпуска. Время, проведенное с Инной, наложило свой отпечаток. Было слишком больно. Больно начинать с начала, больно открывать себя, больно допускать к себе близко. Даже спустя десять лет. Но Полина как-то смогла пробраться внутрь. И ничем ее не вытравить и не изгнать.
Когда Саша понял, что это не просто симпатия, а нечто большее? Любовь? Может быть. В тот день он задержался на переговорах, которые проходили в каком-то ресторане в двадцати километрах от Москвы. Он еще тогда подумал, что неплохо было бы провести в этом ресторане вечер с Полиной: очень уютно и уединенно. Саша подъехал к офису прямо к началу обеденного перерыва. Полина выходила из здания в компании своей новой подружки. Вся такая воздушная и легкая, несмотря на строгий офисный костюм и неизменно убранные волосы в высокую прическу. Она спускалась по лестнице, весело что-то рассказывая и нашептывая. А потом они с Оксаной дружно смеялись над чем-то. Он находился далеко от нее, но прекрасно знал, что она пахнет теплыми луговыми травами и медом, а вкус ее губ сладкий как малина, цвет ее глаз переливается задорными искорками голубого цвета. И как никогда и ни с кем Саше захотелось забрать ее сейчас и запереть где-нибудь далеко-далеко и не выпускать, потому что она принадлежит только ему одному. И так хорошо и тепло ему стало от этой мысли. А потом была Италия.
– Сань, ты уверен, что нам нужно ввязываться в этот тендер? Ты же не мог не заметить, какой там будет геморрой, – отвлек от мыслей Рома.
– Знаю, Ром. Но ты же понимаешь, что с госзакупками по-другому и не будет?
– Ладно, как знаешь. Цифры у тебя есть. Как хочешь, а я домой. Заколебался что-то последнее время.
– Давай, я тоже.
– До понедельника.
***
Саша привык просыпаться рано, но именно сегодня было как никогда тяжело даже открыть глаза, будто он не спал целые сутки и ему жизненно необходимо отоспаться. И еще голова раскалывалась на тысячи мелких осколков. Неизменный утренний эспрессо, даже в двойной дозе, не принес желаемой бодрости. Про настроение тоже можно молчать. Будто произошло что-то неосязаемое, но очень важное, что Саша упустил из вида. Что-то очень коварное и недоброе.
До работы Саша с Полиной ехали молча, каждый думал о чем то своем. Только изредка украдкой скользили взглядом.
– Полин, у тебя все хорошо? – спросил Саша, как только он припарковался у входа.
– Саш…
Их разговор, которому не суждено было стать завершенным, прервал резкий звонок телефона.
– На счет тендера, извини, – сказал Саша, уже выходя из машины. – Ярский, слушаю.
– Александр Николаевич, цифры мы им скинули. Обещали через пару часов дать результаты. Как-то уж слишком быстро. Подозрительно.
– Понял. Тогда, как будут результаты – сразу ко мне.
“Странно. Все очень странно. И утро это странное. И чувство это странное. Может, все из-за этого тендера? Может, действительно послать все к черту, как Рома предлагал? Устал, пздц как. Вот сейчас бы к себе в Италию, Полинку под бок и пару часиков еще поспать, а потом спуститься в ресторан. Пиццу хочу. Настоящую. Ведь никогда ее не любил и не понимал. Тесто с сыром. А сейчас вдруг захотелось. Точно устал.
А Полинка… Правда ее рядом хочу. Чтобы вот так под боком была. Мирно спала рядом. Согласится?”
Саша все это время сидел в кабинете, откинувшись на стуле и прикрыв глаза. Из своих мыслей его вывел селектор, который голосом его секретаря объявил, что пришли из отдела логистики по поводу тендера.
– Александр Николаевич, – начал руководитель отдела логистики Степан Сергеевич, – скажу сразу, что я думаю это какое-то недоразумение. Бред чистой воды.
– Что случилось?
– В общем, мы проиграли тендер…
– Что?
– Мы проиграли тендер!
– Это я услышал, Степа. На слух пока не жалуюсь. Как?
– Я сам, честно говоря, не понимаю. Даже перепроверил данные, что скинули. Ошибок нет. Потом позвонил в комитет. Меня там мягко послали, цитирую “ошибки в письме нет, победитель тендера – не вы”.
– А кто? Выиграл кто? – повышая голос спросил Саша.
– ТрансСибКом.
– Широков?
– Он. Неужели этот гаденыш с кем-то из тендерного комитета связан?
– Кто знает, Степ, кто знает. Мы тоже не белые и пушистые. Но я был уверен…
– Я тоже. Нам же Алмазов гарантировал… – расстроено говорит Степан Сергеевич.
– Степ, тебе не больше, чем мне известно, что никогда никто ничего не гарантирует. Лет пятнадцать назад – может быть. Но не сейчас.
– И что дальше?
– Дальше? А ничего. В отпуск пойду. За*бался. Или ты хотел сначала?
– Да нет, недавно вот был. Ну а с тендером то что? Там хорошая прибыль была бы. Даже очень хорошая.
– Да хер с ней, Степ. Мы все равно были и остаемся лидерами.
– Тогда я пошел. Уф, может все-таки пару денечков и возьму. Семью не видел две недели с этими расчетами…– говоря уже себе под нос Степан Сергеевич вышел из кабинет.
Саша снова откинулся на своем кресле и закрыл глаза. Знал ли он о том, что проиграет тендер? Нет. Безусловно нет. Даже наоборот. Был уверен в своей победе. Ведь он лучший. Его компания лучшая. Его предложение лучшее. Но видно что-то пошло не так. Саша не знал, что именно. Но это, как ни странно, его ни капельки не расстроило. Было бы это хотя бы пол года назад, он бы этот комитет на уши поставил, подключил все свои связи которые можно использовать, а которые только в исключительных случаях, но добился бы пересмотра тендера. Александра Ярского нельзя так просто кинуть. А сейчас… Сейчас он просто устал. Ему нужна рядом лежащая Полина, мирно спящая у него на плече. Желательно залюбленная и зацелованая. Его.
– Ярский, – ответил Саша на входящий звонок.
– Какой прекрасный сегодня день, не находишь? – наигранно радостно сказал собеседник на том конце несуществующего провода.
– Вообще был прекрасный. До твоего звонка. Что тебе надо, Широков?
– Захотелось услышать голос проигравшего.
– Хм… и по-твоему я должен уже быть накидавшимся, без возможности связать пару слов от горя?
– Хотелось бы конечно, но, вижу, речь у тебя связная и вполне логичная.
– Повторяю вопрос, Широков, что тебе надо?
– Ну раз мои ожидания не оправдались по поводу твоих расстроенных чувств, то тогда уж восстановить справедливость.
– По ходу накидался ты. Что за чушь ты несешь?
– Не чушь, Ярский, я несу истину, – холодно засмеялся Андрей. – Ты думаешь, проиграл, потому что не те цифры указал? Мало комиссии заплатил? Неа. Бл*ть, даже жалко, что я сейчас не увижу твое лицо. Ну да ладно…
– К сути уже можно переходить, Широков. Твои мысли по древу мне не интересны.
– К сути, так к сути. Ты проиграл, потому что мои цифры оказались выгоднее твоих. Вопрос: как я узнал, что ты отправишь в комитет? Ответ: спроси свою шлюху.
– Что?
– Эх, видел бы ты ее глаза, когда она металась, как загнанный зверек. Боялась тебя. Ну или меня. Выяснять не стал. Хотя зрелище было очень завораживающим.
– Полина?
– Она самая. Ты знаешь, я ведь до последнего сомневался, что она мне пришлет твои цифры.
– И прислала, – утвердительно сказал Саша. – Ты ей за что-то мстишь? Что она тебе сделала?
– Она? Да шлюха она. Де-ше-ва-я шлю-ха, – по слогам произнес Андрей. – Да, чуть не забыл. Бонус тебе отправил на почту. Так сказать, приз проигравшему. Или лучше будет звучать “утешительный приз”, а? Посмотри на досуге. Там такое видео, закачаешься!
Широков первый сбросил звонок. Саша же медленно и аккуратно положил телефон на стол. Он никогда не любил резких и громких движений. Это только раскручивало гневную спираль, сидящую внутри, нежели помогало сосредоточиться. И рассмеялся. Зло, с нотками отчаяния и боли.
– С*ка!
Звук входящего сообщения прозвучал как набат, который не предвещает ничего хорошего. От этого звука мурашки расползаются по всему телу. Зловещая тишина, которую нарушают какие-то две ничего не значащие ноты, въедающиеся в голову, где повторяются, как заевший магнитофон.
Саша навел курсор мыши на новое входящее сообщение с большими буквами в названии “Развлекайся”. А дальше было видео, которое никак не должно было попасть на глаза Саше. Но вестись на поводу у шантажистов, значит, включиться в его игру, где только он и будет победителем.
Когда человек обжигает руку или режется об острый предмет, он моментально одергивает руку от источника боли. Почему? Виной тому нервные окончания. Они дают сигнал мозгу о том, чтобы привести мышцы в действие и одернуть руку.
У Саши было ощущение, что его режут и поджигают одновременно. Но он не может убежать от этого. В мозг не поступает сигнал о спасении. С каждым кадром на видео его порезы становятся глубже, его душу жгут каленым железом. Вот только душа не может подать сигнал. И он не может убежать от этой боли, не может одернуть себя. Она внутри. Нестерпимая боль внутри.
Его Полина ТАМ с ним. Артем? Да, это определенно он. Они никогда не были друзьями, да и приятелями можно их назвать с сильной натяжкой. Скорее редкое взаимовыгодное сотрудничество. Не более. Но от этого не становится легче. Это бл*дское платье, бордельные портьеры.
У Саши не возникло мысли, когда было снято видео и зачем? А главное для кого? Он как настоящий мазохист досмотрел видео. Когда уже не осталось никаких сомнений, что на видео ОНА. Та, которая должна была быть его, от начала и до конца. Которая должна была лежать рядом с ним и тихо спать, досматривая свои сны. Она действительно стала его морем, в котором он все-таки утонул. Когда она трахалась с другим.
Глава 37
– Юля, – обратился Саша к своему секретарю, – Афанасьеву ко мне позови.
Про себя Саша начал считать – обратный отсчет. До наступления очередного “с начала”. А то, что ему придется начинать все с нуля, он уже не сомневался. Как и то, что на этом их пути с Полиной расходятся. Предательства он не прощает.
Полина молча зашла к нему в кабинет и так же молча села, но как можно дальше от Саши. То, каким ледяным взглядом он на нее посмотрел и с каким презрением, заставило Полину опустить глаза и просто ждать. Потому что ОН все узнал.
Саша отошел к окну, повернувшись к Полине спиной. Ему нужно время, чтобы посмотреть ей опять в глаза. Он знал, что в них скрыто. Неужели в его любимых голубых глазах цвета моря сейчас плещется предательство? Такое горькое и мерзкое. Кого хоть раз предавали любимые и близкие прекрасно знают, как это: взглянуть в них и почувствовать это горькое послевкусие на языке. Он будто опять шел по тому темному коридору, где вдалеке горел тусклый свет из слегка приоткрытой двери. Шел и уже прекрасно знал, что ему предстоит увидеть и пережить. А сейчас… Говорят, со временем чувства притупляются, время лечит, все забывается. Все это полная х*рня. Ничего не притупляется и это не излечить. Ты просто начинаешь черстветь. И перестаешь так остро все чувствовать. Закапываешь свои чувства глубоко. Чтобы никогда о них не вспоминать, даже не напоминать себе какими-то мимолетными фразами или старыми фото. Но однажды настает такой день, когда одним движением, все, что ты прятал, выходит обратно на поверхность. И это чувство обреченности и боли заполняет тебя полностью. Ты и есть олицетворение той боли.
– Зачем, Полин? – тихо спросил Саша, все еще всматриваясь куда-то вдаль, будто ища ответы там, далеко.
– Я так боялась, что ты…
– А сейчас тебе не страшно?
– Прости, Саш…Повернись ко мне! Посмотри на меня, Саша! – почти закричала Полина. – Боже, закричи на меня! Ударь, в конце концов! Только не молчи, пожалуйста, – взмолилась Полина, уже не скрывая заполняющие слезами глаза.
Саша повернулся к Полине, как она того и просила. И посмотрел на нее. Глаза в глаза. Вот только его глаза больше не горели тем зеленым пламенем, в них не было ярких бликов, которыми они светились, когда он смотрела на нее. Они стали холодными и безжизненными. Чужими. И сам он стал как статуя. Идеальная работа итальянского скульптора, все как и любит Саша. К ней нельзя прикасаться, чтобы не испортить. Ее не согреть своим теплом. Потому что это тепло Саша уже не чувствует, оно ему не нужно.
Чистый, гладкий, свежий лист бумаги, на котором нет ни маленьких заломов и отпечатков от написанного. Саша положил его перед Полиной. И его любимую ручку, которую дарили ему на день рождения пару лет назад. Паркер.
– Ты знаешь, что делать.
С этого чистого листа начинается и новая история Полины. С заглавной буквы первого предложения. С противного скрипа ручки об этот лист.
“Генеральному директору ЗАО “Логистик Инвест” Ярскому А.Н…”
– Саш, позволь мне все тебе объяснить, пожалуйста…
– Поздно, Полин. Слишком поздно.
– Он меня шантажировал, Саш. Я так испугалась…– уже плачет Полина.
– Но ты сделала свой выбор. К сожалению, не в мою сторону. Поэтому на этом наши пути расходятся… – сказал Саша и снова отвернулся от Полины, ведь смотреть на нее уже не осталось никаких сил, еще один ее взгляд, полный слез, и он просто плюнет на все свои принципы, вытрясет из нее все, что у нее в голове, узнает все ее мысли, все ее тайны.
– Саша, пожалуйста, не надо… Я не смогу… Без тебя не смогу. Я люблю тебя.
– Любишь…. Ты знаешь, я тоже думал, что любил. Однажды. Думал, моей любви хватит на нас двоих. Но этого оказалось мало. Ей было мало, – Саша отвернулся от окна и скользнул по Полине безразличным взглядом. Он подошел к столу и выдвинул один из верхних ящиков. Достал пачку сигарет и зажигалку. Первая сигарета, которую Полина увидела в руках у Саши. Он закурил прямо в кабинете, выпуская вверх сизую струю дыма. – Но только спустя годы я понял, что это была не любовь, а зависимость. Плохая и губительная для нас обоих. Бл*ть, Поля, я же никого к себе близко потом не подпускал. Я же, получается, никого и никогда так не … любил… как тебя… – разозлился Саша, – а ты… ты так любишь? Ты ТАК любишь? Это твоя любовь? Передавая данные своему бывшему любовнику и трахаясь в каком-то клубе с еще одним?
– Видео…– испуганно посмотрела на Сашу, который сейчас пытался скрыть всю злость и отчаяние.
– Это ты на нем? – холодно спросил Саша, будто ему совсем нет дела до Полины.
– Да…
– И Артем?
– Да…
– Бл*ть! Лучше бы ты меня застрелила.
– Саша… Пожалуйста, я все могу объяснить.
– Однажды я это уже слышал.
Полина медленным и тихим шагом подошла к Саше, пока тот сидел на своем шикарном стуле, опять отвернувшись от нее: на такого родного, но все же предателя, тяжело смотреть. Она, едва касаясь, провела рукой по его волосам, которые сейчас лежат уже не так идеально, как утром. Спустилась вниз по крепкой шее, где сильно билась вена. Его аромат, который уже никак не забыть, витал вокруг, как аура спокойствия и силы. Так было. Так Полина и запомнит.
Саша резко встал, что Полина, испугавшись, вжалась в край стола. Сейчас этот разрушающий ураган может снести все на своем пути. Она своими нежными, но уже никому не нужными движениями просто сорвала чеку. От этого взрыва оба пострадают так, что невозможно будет восстановиться.
Саша силой заставил Полину поднять голову и посмотреть на него, двумя руками сжимая ее голову. А затем поцеловал ее. Жадно и властно. Прикусывая ее нижнюю губы, до легкой боли. Он целовал ее щеки, ее шею, спускаясь к ключице и поднимаясь опять к губам, терзая их своим напором. Он целовал ее в последний раз. А потом так же резко отстранился от нее.
– Пошла вон!
– Люблю…
– ВОН!
Полина позже будет вспоминать этот день и думать о том, что она не успела ему сказать из-за своей трусости. Она будет вспоминать, как считала шаги до двери. Их было семь. Маленьких, но таких тяжелых. С каждым таким шагом она забивала гвоздь себе в душу. Забивала гвоздь в его душу, которую он ей раскрыл, доверил и вручил. А она не уберегла. Она предала.
От автора: Два человека, которые не должны были встретиться, благодаря случаю и обстоятельствам все-таки встретились. Что это? Судьба? Или рок? У каждого из них за плечами своя история. Где-то хорошая, где-то чувственная. А где-то горькая, со своими шрамами и ранами, не затянувшимися спустя годы. Но на этом их история любви не заканчивается. Саша с Полиной встретятся спустя некоторое время, чтобы действительно разобраться что для них есть любовь, предательство и прощение.
