Kitabı oku: «Золушка в шоколаде», sayfa 2

Глава 3

– Я как услышала, что ваш супруг маршал милиции, сразу решила, наплевав на приличия, обратиться к вам с просьбой, – вещала Ия. – Не подумайте, я вовсе не нахалка, просто ситуация очень странная… Вы мне поможете? У вас такое доброе лицо!

Я решила вежливо отделаться от назойливой бабы, поэтому быстро сказала:

– Владимир мне не муж! Просто мы живем вместе.

Не успела фраза вылететь изо рта, как до меня дошла ее двусмысленность.

– Какая разница, – воспользовалась Крон моей оплошностью, – не в штампе дело.

– Мы всего лишь друзья, – попыталась я внести ясность, – и Володя не маршал. Кстати, у милиционеров нет этого звания.

– Ваш приятель занимает высокий пост!

– Ну… в принципе… да. Костин теперь начальник отдела, – согласилась я.

– Умоляю, устройте мне с ним свидание!

– Володя плохо себя чувствует.

– Я подожду, пока он выздоровеет.

– Ладно, сейчас запишу ваш телефон, – решила я избавиться от приставалы проверенным способом. И, чтобы у дамы не возникло никаких сомнений в честности моих намерений, открыла сумочку, вытащила мобильный и велела: – Диктуйте!

Ия помотала головой и откинула крышку своего телефона.

– Лучше свой дайте, так будет надежнее.

– Извините, но я не имею права сообщать свой номер малознакомому человеку, – решительно ответила я. И добавила: – Условия рабочего контракта такие.

– У меня беда, – прошептала Ия, – дочь погибла, никого рядом, черная пустыня, и вдруг случается непонятное…

Не договорив, она бросила на столик телефон, села на диван и заплакала. Я тоже положила свой мобильный на стеклянную столешницу, около пачки растрепанных журналов, потом быстрым шагом приблизилась к рецепшен и окликнула администраторшу:

– Вашей клиентке плохо, дайте воды.

– Госпожу Евлампию Романову незамедлительно просят подойти к двенадцатому кабинету! – звонко прокатилось по коридору.

– Это что, меня зовут? – растерялась я.

– Вас! – всполошилась Елена. – Бегите скорей, небось маршалу совсем нехорошо стало, как бы не помер! Эх, жаль, я уже карточку завела, теперь он нам процент смертности повысит…

Я кинулась к столику, схватила сумку, мобильный и, разом забыв про Ию, побежала в глубь здания.

Возле двери на стульях сидели люди. Увидав, что я хочу войти в кабинет, они начали возмущаться:

– Очередь займи!

– Мы тут с утра паримся!

– Еще одна приперлась…

Я сделала шаг назад, но в ту же секунду створка распахнулась, высунулась медсестра в голубом халатике.

– Чего раскричались? – сурово поинтересовалась она.

– Так безостановочно идут, – занервничали больные, – шмыгают в кабинет!

Медсестра окинула меня взглядом и требовательно спросила:

– Фамилия?

– Романова.

– Заходи!

– Черт-те что! – заорал дед в красном свитере. – Что за фря такая?

– Она из платных клиентов, – снисходительно пояснила помощница врача, – и имеет право на первоочередное обслуживание.

– А мы, значит, второсортные? – забушевал старик.

– Нет, – спокойно ответила медсестра, – вы бесплатные. Муниципальных мы принять можем лишь потому, что «випы» контракт купили. Ясно? Сидите молча. Не пройдете сегодня, притопаете завтра. Да и чем вам еще заниматься? На пенсии же давно!

Очередь обиженно притихла.

– Проходите, девушка, – сладко заулыбалась особа в голубом халате.

Мне стало стыдно. Медсестра, очевидно, тоже испытывала некоторый дискомфорт. Она вновь повернулась к бабушкам и дедушкам, замершим на стульях, и со вздохом произнесла:

– Нечего лаяться, вы-то еще скрипите, а я сейчас УЗИ ее супруга видела, так не дай вам бог такое…

Старухи начали быстро креститься, старик в красном свитере махнул рукой, а я похолодела. Вцепилась в халатик девушки и прошептала:

– Что с Володей?

– Все замечательно, – бойко ответила врунья. – А вообще, я средний медицинский персонал, любые вопросы к врачу, сейчас Олег Николаевич вам все объяснит…

Мои глаза заволокло серым туманом. Стараясь не споткнуться, я вошла в кабинет, рухнула на жесткий стул, увидела большое белое пятно и услышала голос:

– Не волнуйтесь.

– Да, да, конечно, – ответила я, по-прежнему не различая лица хирурга. – Что с Володей?

– Давно у него боли в желудке?

– Первый раз сегодня пожаловался.

– А раньше?

– Вроде нормально себя чувствовал.

– Придерживался диеты?

– Он же в милиции работает, – пояснила я, – там, как на войне, времени на обед не предусмотрено.

– Какие были роды?

Я потрясла головой, белое пятно приняло форму мужчины в халате, вот только черты лица врача по-прежнему оставались расплывчатыми.

– Роды? Но Костин не рожал детей!

Медсестра прыснула.

– Валентина, – сердито велел хирург, – принеси анализ крови, наверное, уже готов.

– Да, Олег Николаевич, – подхватилась помощница, – уже бегу.

– Я спрашивал вас о родовой травме вашего мужа, – уточнил эскулап.

– Ничего о ней не слышала.

– Неужели свекровь не рассказывала?

– Я никогда не была знакома с матерью Костина, и он мне не супруг, просто мы живем вместе, как приятели.

Олег Николаевич встал и протянул лист бумаги большого формата, на котором чернели пятна.

– Видите?

– Что?

– Это результат УЗИ.

– Извините, я ничего не понимаю.

– У Костина нет желудка.

Я чуть не упала со стула.

– В каком смысле?

– В прямом, – ответил Олег Николаевич. – Отсутствует полностью. Ему делали резекцию?

– Чего? – обалдело спросила я.

– Органа пищеварения, – терпеливо пояснил хирург.

– Н-нет, не знаю, но в последние годы точно нет, – проблеяла я, как Лизина утонувшая овца.

– Интересненько… – постучал карандашом по столу Олег Николаевич. – Даже забавно! А чем он у вас питается?

– Всем, – робко ответила я. – Только не подумайте, что я плохая хозяйка, стараюсь готовить исправно: супы, мясо в духовке, курочка на гриле, пирожки. Но, конечно, бывают и готовые изделия – пельмени, сосиски, пицца.

– Пицца… – повторил Олег Николаевич и поднял брови домиком. – А с чем?

– С колбаской, луком и салом, – пискнула я, – это его любимый вариант.

– Прикольно, – перешел на подростковый сленг врач. – Мда… Удивительный случай! Фантастический! Никто не поверит! У больного нет желудка, а он жрет тесто с салом и жив! А вот и анализ… Давайте сюда!

Запыхавшаяся медсестра протянула хирургу бумажку. Брови доктора сдвинулись к переносице.

– Ага… – закивал Олег Николаевич.

– Все так плохо? – судорожно спросила я.

– Да нет, не плохо, – тихо ответил хирург.

Я шумно выдохнула.

– Не плохо, – проговорил он, изучая анализ, – а ужасно. По всем параметрам ваш Костин – труп.

– Где он? – прошептала я. – Покажите Вовку!

Олег Николаевич кашлянул.

– Кстати, Валентина, куда подевался больной Костин?

– Он в буфет пошел, – бойко ответила девушка. – Сказал, что проголодался, ничего еще сегодня не ел.

– И вы разрешили тяжелобольному человеку пойти в столовую? – заорала я.

Олег Николаевич издал звук, похожий на шипение встревоженного кота, а Валентина бойко зачастила:

– Че я должна была делать? Волочь его в стационар? Так распоряжений не давали! Средний медицинский персонал подчиняется врачу. Незачем меня глазами сверлить!

– Спокойно, – велел Олег Николаевич, – давайте без паники. Будем рассуждать логически. Что мы имеем на данном этапе? Больного Костина без желудка, с тошнотой и пугающим анализом. Так?

– Верно, – прошептала я. – Сделайте что-нибудь!

– Что? – округлил глаза Олег Николаевич.

– У нас есть деньги, мы можем продать квартиру, – начала я загибать пальцы, – машины… Спасите Володю, положите в больницу!

– А смысл? – склонил голову Олег Николаевич.

– Пришейте ему желудок! – взмолилась я.

Хирург хмыкнул:

– Это невозможно. По идее, вашему Костину место на кладбище, а он сидит в буфете. Значит, ему естественно жить так.

– Как?

– Без желудка, – подытожил он. – Ваш… э… сожитель когда в последний раз диспансеризацию проходил?

– Понятия не имею. Он милиционер, – напомнила я, – их по службе заставляют поликлинику посещать, только не знаю, как часто.

– Смею предположить, что во время последнего осмотра врачи ничего особенного не обнаружили, иначе б его комиссовали, – в задумчивости пробасил он. – Хорошо, поступим так. Первое: самому Владимиру ничего не говорите, мужчины мнительны, еще сляжет в койку и умрет.

– Помните Алешкина? – оживилась Валентина.

Врач предупредительно кашлянул, но медсестру уже понесло по кочкам.

– Напутали в регистратуре, – затарахтела дурочка, – не ту карточку доктору приперли. У него в кабинете Алешкин, а девчонки принесли документы Алешина. Врач возьми да ляпни: «Милейший, у вас классическая картина инфаркта!» Алешкин брык – и набок. Помер в одночасье. От стресса. Ой, мужики! А у него-то всего лишь язва была, сердце у Алешина болело.

– Чему учит нас этот случай? – назидательно поднял указательный палец хирург. – Психология очень важна! Делайте выводы. Костину ни гу-гу об отсутствии желудка! Скорей всего, он таким родился. Непонятно, правда, почему не умер и как в роддоме патологию не обнаружили. Но всякое бывает. А вот если сейчас он о диагнозе узнает, ему точно кирдык. Значит, молчок!

Я закивала:

– Понятно.

– Далее! Придете ко мне через две недели. Подумаю, проконсультируюсь у профессора, пораскину мозгами и решу, что делать.

– Положите его в хирургическое отделение! – взмолилась я.

– Нет необходимости, – пожал плечами Олег Николаевич. – Отсутствует ли желудок с младенчества или рассосался в ходе жизни, мы не знаем. Но ведь Костин не жаловался раньше на нездоровье?

– Нет.

– И под каким предлогом его в больницу поместить? Он заподозрит плохое и за сутки умрет.

– Его тошнило! – закричала я.

– Ладно, – сдался хирург, – если состояние начнет ухудшаться, приходите раньше, а коли ситуация стабилизируется, являйтесь в указанный срок. Главное, помните: Костин не должен заподозрить у себя болезнь, иначе каюк. Живите, как жили, вот только постарайтесь перевести его на подходящую диету.

– Какую?

– Можете купить в ларьке у входа брошюру «Питание после резекции желудка», – посоветовал он. – Но еще раз предостерегаю: прячьте от него информацию.

– А то вдруг как с Алешкиным получится… – вздохнула Валентина.

– Это все, что пока можно сделать? – затряслась я. – Диета, сохранение тайны и визит к вам через две недели?

Олег Николаевич кивнул.

– Может, витаминчики поколоть? – вдруг предложила Валентина. – Ну те, французские.

– Не помешает, – согласился хирург, взял со стола чистый рецепт, черканул на нем пару слов и протянул мне. – Идите в нашу аптеку, там они точно есть, чуть дороже, правда, чем в городе, зато качество гарантировано. Увы, сейчас много подделок. Вот чек, оплатите в кассе.

– За витамины? – спросила я, придавленная к полу сообщением о состоянии здоровья Вовки.

– Нет, за визит.

– Мы же купили контракт…

– УЗИ в него не входит, – рассердился Олег Николаевич, – и анализ вам сделали спешно. Ну, народ! Спасаешь их от смерти, а они, даже стоя на краю могилы, жадничают!

Я взяла все бумажки, вышла в коридор и спросила у бабки, сидевшей ближе всех к кабинету:

– Где тут буфет?

– Не ходи, там дорого, – предостерегла старуха.

– Хорошо, все равно подскажите дорогу.

– Ох, молодежь, не хотите разумное слушать! – занудила пенсионерка. – Лучше яблочко сгрызть, чем по буфетам шастать!

– У ней денег немерено, – заскрипел старик в красном свитере.

Провожаемая недобрыми взглядами, я вернулась к рецепшен и обратилась к администратору:

– Как пройти в столовую?

– У нас кафе, – торжественно поправила та.

Испытывая огромное желание стукнуть тетку по башке, я проскрежетала сквозь зубы:

– И где сие заведение?

– На минус первом этаже, – сообщила противная баба.

Глава 4

В небольшой комнате было всего три столика и никаких посетителей. За стойкой возле кофемашины скучала толстая брюнетка.

– Пообедать хотите? – с надеждой спросила она. – У нас вкусно…

– Сюда заходил мужчина? – невежливо перебила я ее.

– Высокий, симпатичный, холостой? Володей звать? – заулыбалась буфетчица.

Я села на стул. Ай да Костин, похоже, умирать он не собирается!

– Да, он. Скажите, что ел высокий, симпатичный, холостой Володя?

Брюнетка ответила:

– Четыре сандвича «Больница».

– И из чего они состоят?

– Копченая колбаса, помидоры, майонез, чеснок, листья салата, сверху сыр, все уложено на багет со сливочным маслом.

– Ага, – кивнула я.

– Кофе пил, – продолжала буфетчица, – три кружки, со сливками и сахаром.

– Ясно. А куда он пошел, подкрепившись?

Брюнетка одернула слишком узкую кофту.

– По телефону ему позвонили. Видно, начальник! Только ваш сигареты вытащил, сотовый запиликал, он его схватил и как рявкнет: «Да, Владимир. Без меня не начинайте, уже еду!»

– Спасибо, – мрачно поблагодарила я, поднялась наверх, оплатила в кассе счет за УЗИ, подошла к аптечному киоску и сунула в окошко бумажку. – Такое лекарство есть?

– Две тысячи сто рублей, – прозвучало в ответ.

– Ничего себе! – не выдержала я.

– Мы гарантируем подлинность препарата, – сухо пояснил мужчина в синей тужурке по ту сторону прилавка. – Поищите в городе, там, вероятно, обнаружите дешевле. Но где уверенность, что в ампулах не вода?

– Давайте витамины, – попросила я. – Скажите, их надо колоть?

– Внутримышечно.

– А выпить их нельзя?

– Ну, в принципе можно, только зачем? – удивился аптекарь. – Или вы до такой степени инъекций боитесь? Я бы не советовал принимать данное средство орально, можно навредить желудку. Купите шприц для диабетиков, там крохотная иголка, комар больнее кусается.

В полном обалдении я вышла на улицу и решила позвонить Вовке. Я понимаю, что произошло. Костина перестало мутить, он наелся бутербродов, налился кофе, и тут ему позвонили с работы. Небось обнаружился очередной труп, вот майор, забыв обо всем, и рванул на место происшествия. С одной стороны, я должна радоваться его активности, больной человек не кинется сломя голову на службу, да и сандвичи с майонезом он лопать не станет. С другой – теперь, когда я знаю всю правду о состоянии Вовки, должна постоянно держать его под наблюдением.

Я вытащила сотовый, он моментально затрезвонил, я откинула крышку.

– Слушаю.

– Евлампия?

– Да. Это кто?

– Ия.

– Кто? – не поняла я.

– Ия. Мы с вами некоторое время назад общались в поликлинике. Неужели вы забыли?

– Великолепно помню вас. Но каким образом вы узнали номер телефона? – удивилась я.

– Вы держите мой аппарат.

– Ваш?

– Ну да. Телефоны у нас одинаковые, даже цвет идентичный, красный, – пояснила Ия, – оба лежали на столике, вы услышали объявление, схватили мобильный и побежали, а я пошла по своим делам. Сейчас завибрировало в кармане, я взяла трубку, а оттуда раздался незнакомый голос: «Лампуша, не волнуйся, здесь связи нет, я не сумею в ближайшие дни дать о себе знать…» – дальше прервалось. Вот я сразу и сообразила, какая случилась незадача.

– Это Катя звонила, – невесть зачем сказала я, – она в командировке, наверное, ее повезли в отдаленный район…

– Надо бы обменяться сотовыми, – перебила Ия. – Вы сейчас где?

– Стою около поликлиники.

– Можете доехать до кафе «Чухра»? Оно возле метро «Белорусская».

Я посмотрела на часы.

– Минут через сорок докачу, на Ленинградке всегда пробка.

– Я подожду, – без всякого недовольства ответила Ия. – В моем телефоне записная книжка, мне без нее никак.

Дорога заняла чуть больше часа. Кое-как втиснув машину между двумя здоровенными джипами, я ужом выползла из еле-еле приоткрывшейся двери, зашла в скромную забегаловку и тут же увидела Ию. Она сидела в углу, перед ней на столике, накрытом клетчатой скатертью, стоял высокий стакан с остатками кофе.

– Извините, пожалуйста, – сказала я, подскакивая к даме, – быстрее доехать не удалось.

– Я никуда не тороплюсь, – грустно ответила Ия. – Лапочка на танцах, занятия закончатся через два часа. Времени у меня навалом. Вот ваш телефон.

Я взяла мобильник и протянула Ии ее аппарат.

– Возьмите и простите меня.

– Ерунда, вы просто сильно испугались.

– Это правда, – кивнула я.

– Надеюсь, все обошлось?

– Да, – покривила я душой, решив, что нет никакой необходимости посвящать в свои проблемы постороннего человека.

– Я очень хорошо понимаю ваше состояние, – продолжила Ия. – Лучше самой в больничную палату попасть, чем наблюдать, как погибает близкий человек! У меня дочь умерла в самом расцвете лет, молодая, красивая, умная, талантливая…

Я опустила глаза. Всегда испытываю дискомфорт, когда надо посочувствовать человеку, который потерял кого-то из близких. Ну чем утешить? В любом другом случае я непременно найду нужные слова. Впрочем, мне намного легче оказать помощь действием. Если знакомые заболевают, я устраиваю их в больницу, нуждаются в деньгах – одалживаю посильную сумму, ну и так далее. Но в случае смерти любимых родственников… Тут как ни утешай, что ни делай, легче-то человеку не станет!

– Зоечка была красавица, – шептала Ия, – а ее убили…

– Примите мои искренние соболезнования, – произнесла я ничего не значащую фразу.

– Ее убили, – с упорством повторила Ия, – а дело замяли, чтобы честь мундира не замарать. Киллеры в белых халатах! Откуда у этой бабы медальон? Ага, молчите… А я знаю! Видела! И сегодня убедилась: она его носит, ничего не стыдится! Милиционерам же возиться не хочется. Представляете, они меня сумасшедшей считают! Едва появляюсь в отделении, тут же дежурный говорит: «Иван Сергеевич на задании». Но я не дура, его машину во дворе видела, значит, он сидит в кабинете. Просто сообразил: с Ии Вадимовны ему ничего не взять. Что у нее есть? Ни денег, ни связей. Мне все ясно! Зоечку убили, а после смерти ограбили. Одного не пойму: медальон-то вместе с дочкой в могилу закопали, а тут, гляжу, он на шее у докторши висит. Я ведь случайно его увидела, меня в эту, с позволения сказать, поликлинику волею случая занесло – аллергия началась, приятели посоветовали в платную обратиться. Вот и заглянула в медцентр, реклама понравилась: «Мы поможем всем». Такое место оказалось! Обираловка, за каждый чих платить надо. Полы мраморные, мебель кожаная, а специалисты дерьмовые. Извините, конечно, за грубость, но эти слова лучше всего характеризуют квалификацию тамошних врачей. Хотя какие они медики? Деньгососы! Хожу, хожу туда, а толку – никакого. Но главное – медальон… Я не ошиблась, помню вещицу с детства, похоронила ее вместе с Зоей… Представляете, он на дочери в гробу был, а тут увидела на чужом человеке! Вы мне поможете?

– Конечно, конечно, – закивала я, великолепно зная, что с сумасшедшими спорить нельзя. А тетка была явно ку-ку.

– И телефончик свой дадите?

– Записывайте, сто сорок четыре… – бойко затараторила я.

Ия осторожно понажимала кнопки.

– Это точно ваш номер?

– Да, да, не сомневайтесь, – улыбнулась я, вставая из-за стола. – Извините, я тороплюсь, вынуждена бежать, вы мне звякните как-нибудь, поболтаем на досуге.

Ия уставилась на свой мобильный, я бочком-бочком двинулась к двери. До свободы осталось два шага, и тут Ия сказала:

– Абсолютно не сомневалась, что вы меня обманете, дадите взятую от фонаря комбинацию цифр. Набрала вот ваш номер, а у вас мобильник молчит…

Ия положила сотовый на скатерть и вдруг весело улыбнулась.

– До свидания, Лампа. Я хорошо вас понимаю! Небось много народу к вам пристает? Когда живешь с большим начальником, всегда так. Простите меня, уцепилась за надежду, а сейчас лишилась иллюзий. Ну с какой стати вы мне помогать стали бы? Мы не подруги, не родственники… Правильно говорят: человек человеку – волк.

Меня словно окатило ледяным душем. Как все люди, я могу приврать и пару раз попадала из-за этого в глупые ситуации.

Вот вам недавний пример. Неделю назад я столкнулась в лифте с Нинкой из двадцать восьмой квартиры. Соседка стала взахлеб рассказывать о замечательном фильме, который посмотрела накануне, и сказала:

– Давай дам диск.

– Потом, – отмахнулась я.

– Нет, сейчас, – уперлась Нина, – это надо всем посмотреть.

Поняв, что лучше, как в старом анекдоте, отдаться, чем отбиваться, я покорилась обстоятельствам, зашла к Нинке, получила от нее диск и наставление:

– Прямо сейчас отложи все дела и посмотри кино.

Я вошла в родную квартиру, бросила пластмассовую упаковку на тумбочку у вешалки и занялась приготовлением ужина.

Через два часа раздался звонок, и на пороге появилась Нинка. Я, не дав ей и рта раскрыть, мигом отдала фильм и сказала:

– Потрясающая картина, я получила массу эмоций, спасибо за доставленное удовольствие, сейчас мне надо картошку почистить, извини, не до разговоров…

Нина захохотала и открыла упаковку – внутри было пусто.

– Здорова ты, Лампа, брехать, – констатировала соседка. – Диск-то, оказывается, мой Колька в плеере забыл, я тебе коробку дала, а внутрь не заглянула. Сейчас захотела новую кинушку посмотреть, ткнула в кнопку, он и выехал!

Конечно, мне было неудобно, но неприятное ощущение продлилось секунду.

– Сама ты, Нина, виновата, – ответила я, – пристала с ножом к горлу, вот и пришлось покривить душой. Не нужно думать, что все окружающие должны разделять твои интересы..

Нинка надулась и ушла. На следующий день я заглянула к ней с пирожными, и отношения восстановились. Но сейчас ситуация была иной.

– До свидания, уважаемая Лампа, – повторила Ия и уставилась в окно.

Я вернулась к столику, села на стул и сказала:

– Извини.

– Ладно, проехали, считай, что я ни о чем не просила, – ответила Ия, не отрывая взгляда от чисто вымытого стекла.

– Костин не генерал, – начала оправдываться я.

– Маршал, – поправила меня Ия.

– Да наврала я все! Хотела, чтобы к нему повнимательней в поликлинике отнеслись.

– А-а-а! Понятно.

– Он обычный майор, правда, сейчас стал начальником отдела и должен вот-вот получить новое звание.

– Поздравляю, – равнодушно обронила Ия.

– Мы не любовники, просто друзья.

– Замечательно!

– Обиделась?

– Конечно, нет, – усмехнулась Ия, – злиться можно лишь на близких людей. Недаром, повторяю, говорят, что человек человеку – волк.

– В коммунистические времена, кстати, существовал иной лозунг, – возразила я. – Насколько помню, он звучал так: «Человек человеку друг, товарищ и брат».

– Не смеши, – фыркнула Ия.

– Что случилось с твоей дочерью?

– Она умерла.

– От чего?

Ия оторвалась от окна.

– Бессмысленная беседа. Твой майор не станет мне помогать, никаких поводов к открытию дела нет. Я ж говорю, в обычной милиции я уже была. А еще обращалась в частную детективную контору, но там сказали, что не имеют права работать по убийству.

Я вынула из сумочки визитку.

– Вот, смотри.

Ия вскинула брови.

– Частное детективное агентство «Лисица»? Ну и ну…

– Видишь, я могу оказаться полезной.

– Спасибо, но я уже отказалась от идеи найма Шерлока Холмса.

– Давай поговорим, – не успокаивалась я, – спокойно, как приятельницы.

Внезапно Ия кивнула:

– Хорошо. Не знаю почему, но ты вызываешь у меня доверие. И потом, мне на самом деле не с кем посоветоваться. Представляешь, до какого отчаяния я дошла, если бросилась к абсолютно незнакомой женщине с безумной надеждой: ее муж – большой начальник, авось пособит?..

– Рассказывай, – велела я.

Ия вытащила из сумочки сигареты.

– Зою я воспитывала одна, муж сбежал сразу после рождения дочери. Анатолий хотел ребенка, видел в мечтах белокурую, кудрявую крошку, нежно говорящую «папочка, папочка»…

И на самом деле родилась девочка, только действительность сильно отличалась от иллюзий. Зоечка оказалась капризной, плакала ночи напролет, плохо ела и постоянно болела. Ия была вынуждена сидеть с ребенком, на одну зарплату в семье стало меньше, а расходы увеличились. Младенец стремительно вырастал из одежек, а стоят они совсем не малые деньги. Зоя очень уставала за день, на ужин в доме теперь были лишь сосиски, интимная жизнь супругов разладилась… Некоторые мужья не выдерживают испытания ребенком и убегают. Анатолий оказался из их числа. Однажды он не вернулся домой с работы. Поздно вечером, почти ночью, он позвонил жене и сказал:

– Можешь меня не искать, я полюбил другую. Прости. Квартира остается тебе.

– Жилплощадь и так моя, – ошалело заметила Ия, – Я живу здесь с детства, а ты прописан у своих родителей.

– Вот и славно, – весело откликнулся супруг, – получается, нам делить нечего. Я устрою новую жизнь и начну платить алименты.

– Да пошел ты! – заорала Ия и швырнула трубку.

Никогда более она с отцом Зои не разговаривала, никакой помощи от супруга не получала и общения с Анатолием не искала. Ия Крон была слишком гордой, сама решила поставить на ноги свою маленькую Зою. Сначала было очень тяжело, но потом все наладилось.

Ия отдала дочку в ясли и отправилась на работу в маленькую фирму, стала секретарем директора. Денег хватало впритык, зато имелась отличная квартира, доставшаяся от родителей, и кое-какие семейные ценности, например, бриллиантовые сережки бабушки.

Ия запас не транжирила, залезала в него лишь в самые тяжелые моменты. Жила – не тужила. Есть работа, дочь, ну что еще желать женщине? Мужа? Но предательство Анатолия так ее обидело, что Ия убедила себя: представители так называемого сильного пола ей не нужны.

Через некоторое время судьба сжалилась над Ией. Дочурка перестала болеть, пошла в школу и превратилась в настоящую красавицу. К внешней привлекательности прилагались незаурядный ум, усидчивость и работоспособность. С самого первого учебного дня в дневнике Зои Крон стояли лишь пятерки, даже четверки туда не заглядывали.

Маленькая фирма, где Ия по-прежнему секретарствовала, нежданно-негаданно расцвела. Прежний директор умер, ему на смену пришел его сын, молодой парень, который не заменил опытную помощницу длинноногой Барби. Дела молодой хозяин повел жестко, и очень скоро крохотное предприятие, еле-еле выживавшее на рынке, превратилось в процветающее. Ия обрела сначала статус помощницы начальника, затем стала директором по административно-хозяйственной части. Служебные обязанности возросли многократно, но в геометрической прогрессии увеличилась и зарплата.

Наступила сплошная белая полоса. Радовало Ию все, и в первую очередь Зоя. Несмотря на пятерки и откровенную любовь учителей, девочка пользовалась авторитетом и у одноклассников, в квартире Ии всегда толклись дети, в основном мальчики. В отличие от мамы дочь не чуралась парней, более того, ей нравилось внимание со стороны противоположного пола, но серьезных отношений девочка не завязывала, просто кокетничала.

Как-то раз Зоя вместе со своей лучшей подругой Аллой случайно зашла в спортивный комплекс и заглянула в секцию стрельбы. В просторном зале оказались одни разновозрастные пареньки, от первоклассников до студентов, тренеры тоже были мужчинами, и Зоя с Аллой начали строить глазки всем подряд.

– Девушки, – сказал один из наставников, – записывайтесь к нам, разбавьте суровый коллектив.

– Я подумаю, – улыбнулась Зоя, но на следующий день и правда пришла в секцию.

У девочки оказался верный глаз и крепкая рука, на новенькую обратил внимание главный тренер команды Алексей Порфирьевич и начал обучать ее снайперскому искусству. Зое неожиданно понравилась стрельба, и очень скоро она стала побеждать на соревнованиях.

Ия поначалу расстроилась: ну что за спорт такой – палить по мишеням! Мать сходила к Алексею Порфирьевичу и успокоилась. Все выглядело очень прилично, никаких пьяных мужиков, бутылок и сигарет.

В институт красавица, спортсменка, золотая медалистка Зоя поступила легко. Ия расслабилась: слава богу, дочь студентка, выросла, теперь особых глупостей не наделает.