Kitabı oku: «Родные стены»

Не прислоняйся…

Когда-то это был солнечный восток, долина здравниц, простирающихся вдаль степей, тёплых морей и зеленеющей природы. Теперь все эти прекрасные пейзажи поглотила пустыня. Среди бесконечных песчаных барханов возникли искусственные резервации, в которых удалось частично восстановить былой облик этих мест благодаря технологиям и синтетическим заменителям. Места лишь для избранных, кого необходимо было сохранить из остатков человечества. Остальным досталась участь ютиться в руинах былых городов под натиском песков.

Одним из таких закутков был Налархур, крупный город оседлых кочевников, скитающихся по пустыне в поисках чего-то ценного. Множество высоток, частично утопших в песке, ютились столь близко друг к другу, что можно было сказать, что люди в них жили практически в одной квартире. Пристройки между этажами варьировались от хлипких перекладин, занавешенных различным рваным тряпьём и забитых хламом, до полноценных строений, втиснутых в это итак узкое пространство. Виной всему было растущее количество населения и крепкие защитные стены города, оберегающие жителей от песчаных бурь и различных монстров, снующих среди песков.

Каждый живущий здесь был в безопасности, пока приносил пользу. Люди работали на местном заводе (бывшем металлургическом), производящем всё для защитных сооружений города, трудились на закутках, отведённых для земледелия и животноводства, и всё же нужды всех удовлетворить было невозможно. Проблема решалась радикально – те, кто более не приносил пользу городу становились изгоями и выдворялись за его стены.

Потому все мечтали оказаться достойными попасть в резервацию, обросшую сравнениями с раем на земле. Для этого необходимо было обладать выдающимся умом или заслугами, но также можно было и заплатить. Лазейки были всегда, люди скитались по развалинам, занесённым песками, выискивая антикварные вещи из былых времён, чтобы задобрить авторитетных представителей нового общества. Этим скитальцам присвоили звание искателей и отдельное клеймо на запястье, позволяющее им пересекать стены города, как и бродячим торговцам.

Но уже забывшаяся глобальная катастрофа, навсегда изменившая мир, породила не только многочисленных чудовищ и аномальные зоны, но и новые ценности. Самой желанной добычей всегда были артефакты, порождения смерти былого мира, крошечные осколки, накопившие в себе энергию разрушения. Исследовательские центры скупали их у искателей в зависимости от ценности, потенциальной мощи. Это не могло не породить скупщиков, выуживающих все находки у начинающих странников и справляющих их по своим налаженным каналам сбыта. Тем более, что интересовали они не только учёных.

Артём был ещё слишком молод для того, чтобы осознанно трудиться, определиться с теми, для кого он рыскает по руинам в поисках чего-то ценного, а чтобы работать на себя, необходимо было обрасти полезными связями. Он мог бы выбрать любого скупщика в этом огромном городе, но всё равно каждый раз приходил к одному и тому же. Вот и сейчас он сидел, прислонившись к стене, ожидая, когда рассвет окончательно наберёт силу, и лавка между домов напротив откроется. В его рюкзаке гремел хлам из очередного рейда, показавшийся юноше более-менее стоящим. В этот раз он чуть не попался кучке трупоедов, благо твари не любили солнечный свет, а юноша всегда был достаточно осторожен. Хотя жаль, пришлось потратить пару световых гранат, чтобы отогнать монстров, обветшалые своды деревянного дома не устояли, похоронив под тоннами песка оставшиеся потенциально ценные находки. Придётся поискать новое место для поисков.

Дверь на балконе над лавкой приоткрылась, заставив его встрепенуться и приковав всё внимание. Он уставился завороженным взглядом на девушку в будничном платье. Она, сладко зевая, сделала пару шагов вперёд и потянулась, отдавая своеобразное приветствие утру, солнце играло огненными всполохами в её густых волнистых каштановых волосах. Заметив Артёма, она обворожительно улыбнулась и помахала ему. Он ответил глуповатой ухмылкой и неуверенным взмахом рукой, не в силах оторвать от неё взгляда. Для него она была совершенством в этом мире песка, вездесущей пыли, невыносимой жары и бездны опасностей за стенами города. И именно из-за неё он приходил сюда снова и снова. Девушка скрылась в доме, спустя несколько минут сетка на окне лавки опустилась, открывая взору путников витрину с ценностями. Артём усмехнулся, понимая, что большая часть из них добыта им, поднялся на ноги и двинулся к заветной двери.

Звонок над дверью привлёк внимание мужчины в возрасте с изуродованным былыми скитаниями лицом. Он смерил взглядом гостя и усмехнулся в бороду краем губ.

– Опять с пополнением? – спросил он хрипловатым голосом, усаживаясь за свой массивный стол. В этом заполненном всякой всячиной помещении неопытный путник мог быть ошарашен обилием вещей, что и использовал в своих целях умелый скупщик. Артём и сам в первый раз растерялся, но теперь чувствовал себя здесь намного увереннее. Он ходил сюда так часто, что мог назвать это место своим вторым домом. И, пожалуй, хотел бы.

– Да, Пётр Семёнович, – бодро ответил он и спешно достал свою ношу – несколько витиеватых потускневших подсвечников, пару книг и три фарфоровых блюдца. Довершил свой парад находок крупным овальным камнем глинистого цвета, вибрирующим от прикосновения, явно похожим на артефакт.

Пётр Семёнович сделал серьёзное лицо, достал из ящика стола миниатюрные очки, водрузил их себе на нос и принялся изучать находки. Артём терпеливо прислонился к стене и мечтательно загляделся на лестницу в дальнем углу комнаты, мечтая, что он когда-нибудь по ней поднимется. А там, в простой жилой комнате его встретит она, девушка его мечты, в лёгкой кружевной ночнушке нежных цветов, так подчёркивающей её смуглую кожу. Она снова томно потянется на кровати, он усмехнётся и нырнёт к ней, в её жаркие объятия, вкушая запах волос и жар тела.

– М-да, – хмыкнул скупщик, извлекая Артёма из потока сладостных фантазий. Юноша перевёл на него взгляд и заметил в руках один из подсвечников. – Металл дешёвенький, разве что с переплавки пару десяриков выручим. Как понимаешь, втереть кому-нибудь подделку – большой риск для моей репутации.

Приподнятое настроение искателя улетучилось, и он стыдливо поёжился. Тем временем Пётр Семёнович перешёл к блюдцам.

– Тоже дешёвка, такие сотнями на рынках кочуют, от них уже всех тошнит. Книги… ну, с книг, может, чего и поимеем. С ценителей бульварного чтива.

– Ну а камень? – отчаянно промямлил Артём, понимая, что его долгие труды обернулись прахом. Пётр Семёнович осторожно взял артефакт в руки и стал задумчиво в него вглядываться, вертя во все стороны.

– Может, это и поценнее всего остального будет, – наконец, изрёк он. – Но потребуется много времени, чтобы его продать. И цену устанавливать будет покупатель, как понимаешь. Раз я беру на себя большую часть забот по продаже, то и доля у меня будет соответствующая – 60%. А сейчас заплачу тебе за всё, кроме него. Вот, пара сотен вполне окупит твои труды.

Артём хмуро кивнул, принял хрустящие, потрёпанные временем купюры, и вперился взглядом в подсвечник. Он снова вспомнил, как пробирался в этот проклятый дом, как убегал от трупоедов. Не стоило оно всё того, не стоило двух сотен. На эти деньги ему даже гаранты не окупить, только на коробку патронов хватит. В порыве гнева он схватил предмет своего внимания в руку. Тяжёлый, слишком тяжёлый, чтобы быть подделкой.

– Не видел я в лавках ни таких блюдец, ни таких книг, – высказал он своё возмущение. – А эта штука резная и блестит! Она тяжелее моего автомата, а Вы пытаетесь мне сказать, что это дешёвка?

– Ты что же, щенок, в чём-то меня подозреваешь? – рявкнул Семёнович, вскочив со своего места и ударив кулаками по столу. – Думаешь, я тебя задурить пытаюсь? Ты за кого меня принимаешь?

– Доброе утро! Что у вас тут за шум? – вмешался нежный голос, вмиг погасив агрессию юноши. Он ошарашенно посмотрел на спускающуюся со второго этажа девушку. Её лицо выражало беспокойство, но всё же, взглянув на гостя, она подарила ему взгляд, полный терпкой нежности.

– Нет, ничего, простите, – Артём тут же бросился в отступление и глуповато усмехнулся. – Мне просто нужно передохнуть после рейда. Да, двух стен вполне хватит.

– Ещё благодари меня, что я принимаю у тебя эту дрянь, – улыбнулся Семёнович. – Доброе утро, Мариш.

Она подошла ближе и поцеловала хозяина лавки в щёку, тот лишь сдержанно приобнял её в ответ. От этого зрелища юноша ощутил едва заметный укол непонятного чувства, чего-то среднего между ревностью и завистью, и тут же поспешил его отвергнуть. Он надумывает лишнего, совершенно беспочвенно. В этих жестах не было ничего интимного.