Kitabı oku: «Опасно влюбиться», sayfa 2
Глава 2. Порошок для принтера в обмен на поцелуи
– Не знаю, как ты этого добилась, но – результат налицо. – Игорь Абросимов подошел к Марине и ласково приобнял ее за плечи. – Продажи порошка резко выросли. Так что нас может выручить только твой француз – иначе нам придется закупать порошок у других. Где он, кстати? Он тебе звонил?
– Нет… нет еще. – Марина резко вырвалась из объятий Абросимова.
– Как обычно, – фыркнула Оксана, испепеляя ее взглядом. – Планы – наполеоновские, а с реализацией – никак.
Игорь покосился на нее. Потом перевел взгляд на Марину.
– Это плохо, – нахмурился он. – Это может нас серьезно подвести. Ты же говорила вроде, что все на мази?
Марина обвела глазами обшарпанный офис.
– Я постараюсь связаться с ним…
– Оливье, почему вы не позвонили? И не прислали факса?
– Как это – «не прислал»? – удивился француз. – Я прислал его. Еще два дня назад.
– Очевидно, мы не получили его по техническим причинам… – пробормотала Марина. – И каков же ваш ответ?
– Я – согласен!
– Отлично. – Она глубоко вздохнула, как перед прыжком. – Тогда я делаю заказ. Сразу на двадцать бочонков. На этот месяц.
– Двадцать бочонков, – повторил француз. – С вами приятно работать!
Положив трубку, Марина откинулась на спинку стула.
«Два дня назад Игорь пораньше ушел с работы. А Оксана – задержалась. Меня во второй половине дня здесь не было – я моталась по клиентам, вела с ними переговоры. Значит, факс Оливье получила Оксана – и спрятала его. Или выбросила. Ах, дрянь!» Марина Журавлева стиснула кулачки: «Дрянь!»
Оксана Батенькова сидела перед телевизором, по которому шел набивший оскомину сериал по произведениям Марининой – и сосредоточенно смотрела в экран, думая о своем.
Как же эта новенькая ее достала! Надо же – закончила МГУ. Имени Ломоносова, етить-колотить. Ну и что? Была у них девочка, которая в свое время окончила МГИМО. И что? Продержали ее полгода на четырехстах долларах – а потом распрощались. Потому что как работник она была дерьмо. А эта что о себе возомнила? Что она – королева?
«Везде лезет со своим советами, с рекомендациями… кому что делать, и как… Проработала в фирме без году неделя – а уже считает, что лучше всех разбирается во всем. И к Игорю бегает без всякого стеснения – как будто вместе с ним работает уже много лет. А Игорь вокруг нее так и вьется, так и нахваливает! И все на ее ножки любуется. Козел похотливый! А как она ко мне относится…» Оксана заскрежетала зубами: «Я же вижу – она меня считает дурой. Ну, конечно, я же не кончала университетов, куда мне… А то, что мне с самого детства приходилось работать, чтобы хоть как-то пробиться, чтобы хоть что-то урвать от жизни, ее, конечно, не волнует, лошадь крашеную».
Оксана зло сплюнула, не заботясь о том, что плюет прямо рядом со стулом: «Откуда она только взялась, эта высокомерная сучка? Что ее надоумило припереться к нам на фирму? Она что, не могла себе другого места найти – в приличном банке, в страховой компании, в каком-нибудь модном журнале, наконец? Там как раз таким и место. Ходила бы в очках с тонкой оправой, с томным видом, как у Ренаты Литвиновой, и редактировала бы статейки про гламур и кружева. Или в какой-нибудь крутой турфирме впаривала богатым ослам путевки на Мальдивы с перелетом на бизнес-джете за полторы цены. Но нет же, принесло ее на Вторую Кабельную! Игорь вообще придурок, что разместил это объявление на бесплатной доске. Надо было просто поискать среди знакомых, и все».
Настроение совсем испортилось. Оксана прошлепала босыми ногами на кухню, достала из холодильника джин и тоник, кое-как смешала и сделала несколько глотков. Без лимона вкус у напитка был противный. Она поискала в холодильнике, нашла какой-то небольшой хилый лимончик – и как только в «Дикси» ухитрились всучить такой? – отрезала ломтик, бросила в высокий стакан. Добавила льда. Да, так лучше…
На столе затренькал ее золотистый Xiaomi. Кривя губы, Оксана схватила смартфон. На экране высветился знакомый профиль. Как чувствовал…
– Это я, – услышала она голос Игоря. – К тебе можно приехать?
Оксана ухмыльнулась:
– А если я скажу, что у меня – месячные?
– Но это же неправда!
Она вздохнула,
– Ладно, приезжай. Останешься на всю ночь?
– Скорее всего.
– Тогда захвати еды. – Она покосилась в сторону кухни. – У меня в холодильнике – ничего. Пустота.
Оксана проснулась раньше Игоря и, тихонько повернувшись к нему, долго смотрела на его выразительный профиль, на чуть припухшую нижнюю губу, на высокий упрямый лоб. Удивительное дело – лысина у мужчин бывает сама по себе ужасна, но Игорю она шла. Она даже делала его мужественней. Оксана вздохнула, прижалась к нему. У него было хорошее, крепкое тело – практически без жира, мускулистое, сильное. И любовником он тоже был отменным. Она провела кончиком языка по его соску, лизнула другую грудь.
Он проснулся.
– Тебе уже с утра хочется? – улыбнулся он.
– Да. – Она посмотрела ему в глаза и с вызовом повторила, – да!
– Ну что ж… – Он потихоньку приходил в себя, пробуждаясь. – Если так… – Его рука скользнула вдоль ее спины, нащупала ягодицы, сжала их. Оксана тихонько простонала. – Если так… – повторил Игорь, взбираясь на нее, – то я очень рад. А папа, как говорится, может. Еще как может. Еще лучше, чем в этой дурацкой рекламе сосисок. Ну как, ты уже чувствуешь мою любовь?
Через час Оксана протянула руку, взяла смартфон и тихонько охнула:
– О Боже, Игорь, пора на работу!
– Ага. – Выражение у него было отсутствующее.
– Чего ж ты не встаешь? – поддразнила она.
Игорь лениво потянулся:
– Я же – директор фирмы. Могу в принципе приходить, когда захочу. – Он улыбнулся. – Приятно быть директором.
Оксана прильнула к нему, нежно провела рукой по его широкой груди.
– Игорь, ты когда-нибудь женишься на мне?
– Что?
Она посмотрела ему в глаза:
– Ты когда-нибудь женишься на мне, Игорь?
Он поперхнулся:
– С чего эта идея пришла тебе в голову?
– Просто… – Она водила пальцем по его груди. – Мы так хорошо провели с тобой ночь. И теперь – утро. Мне кажется, тебе вообще нравится быть со мной. – Она поцеловала его, потом еще раз, более страстно. – Ты любишь меня? Ну хоть чуточку?
Он сжал ее руку,
– Оксана, ты что, не знаешь, как мне хорошо с тобой? Разве я стал бы к тебе приезжать, если б это было иначе?
Она посмотрела ему в глаза,
– Ты мог бы приезжать ко мне каждый день…
Он покачал головой,
– Неужели ты считаешь, что я созрел для брака? Что я действительно пригоден для семейной жизни?
Она не приняла его иронии,
– Мне кажется, что да. Тебе же почти сорок лет!
– Ты ошибаешься, – резко бросил он. – Уж я-то себя знаю лучше. Ты ошибаешься.
Он посмотрел в потолок.
– И дело тут не в тебе. Я действительно не готов к этому.
Она протяжно вздохнула,
– А мне так хотелось услышать от тебя «Да»…
– У нас еще все впереди, Оксана! Может быть, когда-нибудь ты и услышишь…
– Хотелось бы дожить до этого дня!
– Надеюсь, доживешь! – бросил он. – А теперь и в самом деле пора одеваться – и на работу. Сделаешь мне что-нибудь поесть, хорошо? Чтоб не заказывать потом всякую дрянь быстрого приготовления прямо в офис… А то от нее иногда просто тошнит.
Марина Журавлева сидела и смотрела на часы. Игорь Абросимов все не появлялся. И где он только запропастился? Всегда же приходил на работу даже раньше. И Оксанки нет… странно. Та тоже прибегала ни свет ни заря, делая это словно в пику Марине – вот, мол, какая я трудолюбивая, не то что некоторые… А сейчас их обоих не было.
В комнату вошел Вася Громов. Его руки были перепачканы черным порошком. Наверное, только что заправлял очередной картридж старой конструкции – после них руки вечно грязные.
– А где начальство? – протянул он.
– Начальство руководит. – Марина улыбнулась. – Но только вне офиса…
– Понял, – кивнул Вася. – Только мне это… перчатки надо выписать. Можно?
Марина заколебалась. Моющими средствами и вообще всеми техническими аксессуарами и материальными ценностями ведала на фирме Оксана. И очень ревниво относилась к этой сфере своей деятельности. Но, с другой стороны, если не дать Васе сейчас перчаток, вся работа встанет.
– Можно, – кивнула она.
Игорь быстро вошел в комнатку, где сидела Марина:
– Ну, как у вас тут дела?
– Я выписала Васе перчатки. Он просил.
Директор рассеянно кивнул. Это не очень-то его заботило.
– А самое главное – француз согласился на все наши условия. И я уже сделала ему первый заказ.
– Согласился? – Игорь Абросимов прищурился и стал нервно потирать руки. – Это точно?
– Так же точно, как и то, что вас зовут Игорь Абросимов, – торжественно проговорила Марина.
– Это – очень хорошо, – радостно сказал директор. – Значит, добилась своего?
– Получается, что да, – Марина Журавлева пожала плечами. – Продажи тоже выросли. – Она посмотрела директору в глаза. – Так что вам все-таки надо будет заплатить за Васин мопед.
– Да. – Игорь покрутил головой. – Зайди ко мне!
Он пошел в свой кабинет и полез в сейф. Когда Марина протиснулась к его столу между нагромождений коробок с новой офисной техникой, он обернулся к ней.
– Вот твои деньги. И сто долларов премии. Ты заслужила, – улыбаясь, протянул он Марине конверт.
В дверь кто-то тихо поскребся.
– Войдите! – громко произнес Абросимов.
Дверь распахнулась.
– А, Илоночка, ты пришла! – заворковал шеф, обращаясь к юной особе лет восемнадцати.
Она была яркой блондинкой с голубыми глазами и ногами, растущими, как порой шутили, из самых подмышек.
– Вот, знакомьтесь. Это – Марина, наша сотрудница. А это – Илоночка, дочь моей соседки. Я взял ее к нам курьером. – Директор, не скрывая, пожирал юное создание глазами. А девица млела от восторга.
Марина смутилась. Она смотрела на оживленное лицо шефа, на его блестящие глаза – и, казалось, читала его мысли. Эта длинноногая Илонка… Как же все было откровенно!
Директор и девушка непринужденно болтали. Абросимов, словно невзначай, поглаживал тонкую руку Илонки с небольшим недорогим колечком.
Преодолевая смущение, Марина тихонько протиснулась к двери и выскользнула из кабинета шефа.
Мимо нее, яростно стуча каблучками, пробежала Оксана. Лицо ее было нахмурено, губы крепко сжаты. Она метнула злобный взгляд на прикрытую дверь кабинета шефа и, не сказав ни слова, скрылась в подсобном помещении.
Марина остановилась. Похоже, Оксана была чем-то взбешена. Интересно, чем же?
Глаза Журавлевой внезапно сузились. Кажется, она знала причину…
Когда Марина вернулась в свою комнату, Оксана бесцельно перекладывала бумаги с места на место. Глаза ее по-прежнему метали молнии.
– Ищешь факс от Оливье? – Марина посмотрела ей в глаза. – Не беспокойся. Он его уже продублировал. И я сказала шефу, что поставки порошка из Франции будут!
Оксана как будто не расслышала.
– А что это за маленькая дрянь, на которую облизывается Игорь? – внезапно спросила она.
Марина Журавлева прищурилась. Ничего, ничего, пусть Оксанка побесится… Да, хороши же они оба – и Оксана, и директор.
– Наш новый курьер, – нарочито нейтральным тоном произнесла она. В глазах ее вспыхнули искорки. – Дочь соседки шефа. Он сказал, что взял ее по знакомству.
– Ах, так! – Оксана явно хотела что-то добавить, но вовремя остановилась.
– Я рада за тебя. Очень рада. – Мама высоко подняла бокал с вином. – Дай Бог, чтобы у тебя и дальше все хорошо шло!
Они выпили. Марина оглядела стол. Он был уставлен снедью, которую она приобрела на сто долларов своей премии, добавив еще своих денег. В сравнении с обычными днями все выглядело просто роскошно. Особенно гусиный паштет – фуа гра, о котором она столько читала, но ни разу не попробовала… Нежнейшая семга, швейцарский сыр «Аппенцеллер»… А этот торт с экзотическими фруктами и взбитыми сливками – так и просится в рот! Жаль только, набрасываться на него нельзя – иначе сразу располнеешь…
– И все-таки, Марина, меня беспокоит одно… – Людмила Ильинична вздохнула, поменяла вилку и нож местами, положив их правильно, как положено по этикету. – У тебя до сих пор нет никакого молодого человека. Нет, я не за то, чтобы тащить кого-то в загс, обязательно добиваясь штампа в паспорте. Слава Богу, я достаточно современная женщина и знаю, что сейчас этого практически никто не делает… Наоборот… Но мне просто хочется, чтобы у тебя кто-то был. – Людмила Ильинична тихо вздохнула. – Женщина не может без мужчины – понимаешь?
– Понимаю, мамочка, – прервала ее Марина.
– Ну, если понимаешь, то… – Фраза повисла в воздухе. – Ладно, давай выпьем еще немного вина! – с преувеличенной бодростью предложила Людмила Ильинична.
На следующий день на работе Марина беспричинно улыбалась, чувствуя восхитительный вкус вчерашней еды и точно вновь ощущая себя за праздничным столом. Надо устраивать себе праздники, хотя бы иногда. В конце концов, она этого заслужила.
Внезапно в ее комнату торопливо вошел Игорь. Он выглядел крайне озабоченным. Пожалуй, таким озабоченным Марина его никогда раньше не видела.
– Послушай… звонили с московской таможни. Там у них какие-то напряги с нашим товаром из Франции. Ты сможешь подъехать и разобраться? Все бумаги у тебя есть. Если буду нужен я, то тоже немедленно подскочу. – Он скривился. – Но вообще-то не хотелось бы – дел по горло.
Марина встала, одернула юбку,
– Я готова.
Сидящая в углу Оксана проводила ее неприязненным взглядом.
– А откуда мы знаем, что там у вас в порошке запрятано? – лениво процедил Геннадий Буслаев. Темно-зеленый мундир таможенника топорщился на нем неопрятными складками. Фигурой Буслаев явно подкачал. – Может, оружие какое… или наркотики. Откуда я знаю?
– Вы могли бы пропустить наш импорт через свою специальную аппаратуру. Рентген, ультразвук и так далее… И все увидали бы – как на экране телевизора.
– Что, все бочки через рентген пропускать? – протянул Буслаев. – Впрочем, наркотиков так все равно не увидишь. Если они хорошо запрятаны. – Он сплел толстые пальцы. – Остается одно – высыпать все на землю и проверить так.
Марина побледнела.
– Но после этого порошок уже нельзя будет засыпать в картриджи. Он же очень гигроскопичный! Мгновенно впитывает влагу. Сразу образуются комочки. А малейший комочек ведет к дефектам печати.
– Это – ваши проблемы, – лениво проговорил таможенник. – А у нас – свой приказ: без проверки ничего не пропускать. Особенно сейчас, когда все логистические схемы из-за коронавируса перепутаны, и злоумышленники изыскивают разные возможности, чтобы запустить по миру свою дрянь. Понятно?
Марина Журавлева вздохнула,
– Неужели нельзя как-то урегулировать этот вопрос? Со своей стороны, мы могли бы пойти навстречу…
Маленькие глазки таможенника заблестели:
– Что это означает – «пойти навстречу»?
– Ну, мы могли бы представить всю документацию на товар… дать координаты нашего французского партнера – так, чтобы вы смогли связаться со своими партнерами из французских таможенных органов и выяснить, что этот человек – совершенно чист… что весь его бизнес чистый, что он никогда не позволял себе закладывать в порошок для принтеров ни оружия, ни наркотиков… Это же абсурд!
– Не позволял, не позволял – а потом взял и позволил, – ворчливо отозвался Буслаев. – В конце концов, все когда-то случается в первый раз. И наркотики, и оружие… и все остальное. – Он неприятно улыбнулся. – Люди ведь не рождаются преступниками, верно?
Марина была в отчаянии. Разговор явно заходил в тупик.
– Мы не могли бы это… как-нибудь решить? – выдохнула, наконец, Марина. – Понимаете, этот порошок очень нужен нашей фирме… у нас без него работа встанет, и…
– Таможня – дело государственное, – развел руками Буслаев. – Мы не можем руководствоваться интересами вашей фирмы. У нас на первом месте – государственные интересы. – Он посмотрел ей в глаза. – И мы обязаны их соблюдать.
– Но, может быть, как-то можно… – продолжала канючить Журавлева.
Буслаев отвел глаза в сторону, вздохнул:
– Ну, когда просит такая красивая девушка…
Марина замерла. Неужели получится?
– Ты что заканчивала? Небось, МГИМО?
– Нет. МГУ.
– Это видно… – Буслаев посмотрел на нее. – Так ты свободна сегодня вечером?
– Сегодня вечером?
– Ну да. – Он прищурился, оценивающе глядя на нее. – Ты же хотела поговорить насчет решения проблемы…
Она растерялась,
– А… как это будет выглядеть?
Таможенник пожал плечами,
– Да как обычно. Ты придешь ко мне… мы посидим, поговорим… – Его глаза стали масляными. – Ты что, первый день в этом бизнесе? А еще такая красивая, эффектная… – Он ухмыльнулся: – Я думал, тебя специально послали…
Марина Журавлева побледнела. Страшная догадка пронзила ее мозг:
– Вы хотели, чтобы я… чтобы я…
– Послушай. – Таможенник посмотрел на нее. – У тебя что, там какая-то особая ценность? – Взгляд Буслаева плотоядно скользнул по нижней половине туловища Марины. – Или нечто суперуникальное?
– Я просто… я не проститутка, вот что! – выдохнула она.
– Ты просто вздорная баба, вот что. – Таможенник помрачнел. – Ну что ж – в таком случае, решение вопроса отменяется. Вываливаем весь порошок на землю. И ворошим ногой. Если ничего предосудительного не найдем – дворник соберет все это лопатой и отдаст вам.
– Дешевле прямо выбросить все бочонки на помойку, – процедила сквозь зубы Марина.
Таможенник пожал плечами,
– Господи, уже конец рабочего дня. Хотелось бы отдохнуть. Просто, без затей, отдохнуть. Но ты не хочешь!
Мысли Марины лихорадочно скакали.
– Хотите, я сама приведу вам женщину?
Он расхохотался:
– Вот как? То есть самой тебе этим заниматься никак нельзя – иначе будет потеряна девичья честь – а другую заставить делать это можно?
Марина задрожала:
– Я не хочу этим заниматься… и не буду.
– Ты что, замужем? И муж тебя так ревнует?
Она почувствовала, что краснеет:
– Нет, я еще не замужем…
– Тогда чего же ты кочевряжишься? – искренне удивился таможенник. – Давай сделаем это по-быстрому, а? Ты мне нравишься, черт побери! – Он оскалился. – Неужели я такой страшный?
– Нет, – покачала головой девушка. – Я просто… не могу. – В ее глазах стояли слезы.
Возникла пауза. Слышно было лишь, как тихо жужжит компьютер на столе Буслаева.
– Нормальная проститутка стоит двести долларов. Нормальная, я подчеркиваю – потому что всякое дерьмо можно снять и за сто, – почти сурово проговорил таможенник.
Марина трясущимися руками достала из кошелька деньги,
– Вот двести долларов.
– Могла бы и сэкономить, – ворчливо отозвался таможенник. – Если бы сделала все сама.
Щеки Марины зарделись:
– Прошу вас…
Мужчина сгреб деньги:
– Ладно, завтра получишь свой порошок.
Марина покачала головой,
– Хотелось бы сегодня. – Она натянуто улыбнулась.
– А ты деловая, – протянул таможенник. Он посмотрел на нее, тихонько вздохнул, словно что-то соображая про себя. Впрочем, его глаза оставались непроницаемыми. По ним невозможно было определить, что он на самом деле думает.
– Ну ладно, – протянул, наконец, Буслаев. – Сейчас я выпишу тебе пропуск.
И так посмотрел на Марину, что она невольно вздрогнула.
– Получила?
– Да. За двести долларов.
Брови Игоря поползли вверх:
– А чего так дорого?
– Таможенник не желал брать меньше.
– Акула проклятая! – Директор помолчал. – Но имя его ты по крайней мере запомнила?
– Да. Вот его визитка.
Игорь Абросимов схватил визитку Буслаева, повертел ее в руках.
– Так… старший инспектор. Что ж… это хороший контакт. Говоришь, двести баксов взял спокойно?
Девушка засмеялась:
– С удовольствием!
– Тем лучше, тем лучше… – Игорь замялся. – Что ж, ты большое дело сделала. Но вообще-то хочу тебя предупредить: это – штука в принципе опасная. Можно сгореть в две секунды. – Он откинулся на спинку стула. – А ты – молодец, здорово все провернула, – и он довольно захохотал.
– Оксана, зайди ко мне на минутку.
Оксана Батенькова зашла в кабинет директора. Игорь Абросимов плотно затворил дверь.
– Сядь. – Оксана села. – Вот ты говорила, что эта Журавлева – пустоголовая дешевка. Что она ничего не умеет и ничего не стоит. А она, между прочим, сделала нам очень выгодный контракт с французами. Теперь мы будем получать порошок на треть дешевле. И это совсем не то, что нам продают здесь в Москве, с доставкой из Китая – а порошок самого высокого европейского качества. – Игорь Абросимов помолчал. – Но и это не все. Она сумела выйти на одного серьезного дядечку в таможне. И прикрутить его. Дядечка у нее взял деньги, значит, возьмет и в будущем. А это может нам по-настоящему пригодиться.
– Ну и что? – Оксана дернула плечом. – У нее что-то случайно получилось. Новичкам, кстати, всегда везет – это закон жизни. Но это не значит, что у нее все так же будет получаться и впредь!
– Это значит, что ты просто дура! – вспылил Игорь. – Не разглядела человека, и начала возводить на нее напраслину! Мол, и такая она, и сякая. А она – молодец, старается. Дай Бог каждому так стараться. – Игорь нахмурился. – И с Васей у нее нормальный контакт – а ты с ним собачишься. А без Васи, между прочим, мы пропадем. – Директор пристально посмотрел на Оксану: – Про Марину больше в моем присутствии гадостей не говорить. Понятно? И чтоб ты с ней нормально сотрудничала по всем вопросам. Журавлева уже доказала, что она – хороший работник, поэтому хватит ее третировать, держать в черном теле. Она уже принесла фирме в десять раз больше пользы, чем я выплатил ей зарплаты за все эти месяцы.
– А вы ее в каком теле хотите держать? – не выдержала Оксана. – Я видела, как вы облизываете свои поганые губы, глядя на ее ножки! А эта Илонка! Маленькая дрянь! Вы меня нарочно выводите из себя? – Она уже почти кричала. – Кто с вами ложится в постель? Маринка? Илонка? Я!
Абросимов сдвинул брови:
– Оксана, ведь это же разные вещи…
– Разные? – Она посмотрела на него, и покачала головой: – Лично я так не думаю. – Она скривилась и шлепнула себя ладонью между ног: – Когда тебе нужно это, ты идешь ко мне. И я делаю это для тебя. Потому что люблю тебя. Потому что ты – мой директор.
Игорь Абросимов вздохнул и пожал плечами.
– Ты – это ты, а она – это она. – Он покачал головой. – И разве я говорю, что Марина – гениальная? Я просто прошу тебя отнестись к ней по-человечески, если она делает что-то полезное для фирмы. Вот и все. Неужели ты сама в этом не заинтересована? Ведь чем лучше идут дела у фирмы, тем больше ты сама получаешь…
Оксана отвернулась. Она высказала Игорю все. Если он не хочет понять…
– Тебя она, естественно, не заменит. Никогда. – Он нагнулся и погладил ее по коленке. Глаза его плотоядно блеснули.
– Ну, как твои дела? Нравится работать? – начала свой допрос Людмила Ильинична.
Марина кивнула.
– А зарплату тебе повысили? Они же всегда так поступают – сначала берут человека на не слишком большую зарплату, а потом повышают… Ты уже дождалась этого?
– Да. Но только фирма – небольшая, и повышение оказалось не слишком существенным. – Марине был явно неприятен этот разговор. Она отвернулась к окну.
– Жалко, – вздохнула мать. – Вообще-то мне бы хотелось, чтоб ты зарабатывала… миллионы.
Марина удивилась.
– Миллионы? Мне бы тоже этого хотелось.
– Ты думаешь, этот день когда-нибудь наступит? – снова не удержалась от вопроса Людмила Ильинична.
Марина улыбнулась:
– Может быть. Но вообще-то женщин, которые зарабатывают в России миллионы, не так много. Самых богатых из них можно вообще пересчитать по пальцам. И в основном это – либо вдовы, либо разведенные супруги богатых мужей, которым досталась часть их наследства или состояния.
– А как же Татьяна Бакальчук, хозяйка интернет-магазина Wildberries, в котором ты так любишь покупать вещи? – не удержалась мать.
– Хозяйка Wildberries – гений в сфере бизнеса. Кто же мог подумать, что ее интернет-магазин так «выстрелит»…
– А аптеки «Эвалар», где я иногда покупаю лекарства – разве их владелицы не две женщины? Само название фирмы образовано соединением их имён: Эва – Эва Дамбровска – и Лар – Лариса Прокопьева.
Марина развела руками:
– Ты еще вспомни Наталью Касперскую, Елену Рыболовлеву или Ирину Абрамович. Они все не то что миллионерши – миллиардерши, вот только состояния свои получили после развода с мужьями. – Она усмехнулась. – Я как раз недавно читала статью про них – она так и называется: «Разводной ключ: как может обогатить расставание с мужем».
– Дашь мне почитать, хорошо? – Мать вздохнула. – Да, хорошо бы тебе было тоже выйти замуж за Романа Абрамовича. Или Дмитрия Рыболовлева. А может, за какого-нибудь мэра. Или за губернатора. А?
Марина рассмеялась,
– Мне кажется, это все такие глупые фантазии…
– Но ведь их жены в свое время – смогли. И у них это – совсем не фантазии.
– Мама, ну ты просто посчитай, сколько в нашей стране молодых женщин – и сколько из них становятся женами мэров городов и губернаторов! – воскликнула девушка.
Мать вздохнула:
– Но мне так хочется, чтобы у тебя все было хорошо, доченька!
– Зайди ко мне, Марина. Есть разговор. – Директор зло скривился и пропустил девушку в свой кабинет. Он плотно прикрыл дверь и повернулся к ней:
– Я только что разговаривал с таможенником Буслаевым. И он мне сказал, что ты наотрез отказалась лечь с ним в постель. Поэтому тебе и пришлось выложить ему двести баксов. Это правда?
Марина Журавлева вспыхнула,
– А что, это имеет принципиальное значение?
Игорь Абросимов подался к ней:
– Я хочу это знать!
Она пожала плечами.
– Да, все было именно так. – Она с вызовом посмотрела ему в глаза: – А вы считаете, я поступила неправильно? Мне н а д о было лечь с ним?
Игорь откинулся на спинку стула.
– Понимаешь, девочка, я скажу тебе так: в жизни вообще нет однозначных ответов – либо «Да», либо «Нет». Я прожил жизнь и знаю!
Марина Журавлева возмущенно вскинула брови,
– А как, по-вашему, я должна была поступить?
– Видишь, у тебя даже голос дрожит, когда ты задаешь этот вопрос, – усмехнулся Абросимов. – Это значит, что ты знаешь ответ на свой вопрос заранее. Вот это и есть самое страшное – такая однозначность. Потому что однозначность – это на самом деле одномерность. Одномерность мышления и всего остального. А жизнь – гораздо богаче наших представлений о ней, она значительно сложнее устроена, наконец.
– Мне хотелось бы услышать от вас прямой ответ на прямой вопрос! – вся кипя, выдохнула девушка.
Игорь Абросимов сцепил пальцы.
– Хорошо. Скажу тебе честно: для меня по деньгам было бы выгоднее, если бы ты переспала с этим человеком. – Он сделал паузу: – Но за то, что ты не переспала с ним, я тебя больше уважаю!
– Понятно, – удивленно пробормотала Марина.
Игорь Абросимов подмигнул ей:
– Это и есть черное и белое в жизни, понятно?
Они сидели в ресторане «Кафе Пушкинъ» на Тверском бульваре. Игорь Абросимов от супа отказался и заказал себе седло барашка.
– А тебе я рекомендую овощной суп и семгу.
Марина Журавлева послушно кивнула.
– Этот ресторан открыл Андрей Деллос – первый в России ресторатор, удостоенный награды «Мишлен». – Игорь Абросимов улыбнулся. – Готовят тут просто обалденно – может быть, лучше, чем где бы то ни было еще в Москве… В следующий раз я приведу тебя сюда и закажу устриц, бутылку «Шабли» и радужную форель горячего копчения. Это – нечто. Просто пока для устриц – еще не сезон. – Директор наклонился к ней и с удовольствием уставился в ее лучистые глаза: – Я вот о чем хотел тебя спросить…
– Да?
– Этот твой француз – он может достать нам что-то еще, кроме порошка для картриджей? Нам было бы очень выгодно развернуть торговлю подержанными компьютерами. Точнее, не компьютерами, а запасными частями для них. Платами, контроллерами, сетевыми картами, процессорами, блоками памяти. Всеми этими маленькими штучками, которые запрятаны внутри компа, но могут стоить дороже, чем вся большая коробка. И при этом чаще всего выходят из строя – или нуждаются в замене. Конечно, мы этим занимаемся и здесь – и Вася по моему заданию везде рыщет, и Света, и Андрей. Но в Москве все эти штуки стоят все-таки довольно дорого – все дело в том, что у нас в этой сфере работает столько фирм, что в итоге за одним старым компьютером гоняется буквально десять человек. Может быть, этот твой француз мог бы посмотреть что-то во Франции?
Марина тщательно вытерла губы салфеткой:
– Я попробую у него спросить. Но, честно говоря, не думаю, что тут можно ожидать какого-то компьютерного Эльдорадо. У них ведь тоже занимаются этим делом – продают и перепродают подержанные компьютеры и все устройства к ним. Да к тому же во Франции полно наших эмигрантов, и кто-то наверняка уже наладил этот бизнес – собирает там, для перепродажи здесь. То есть эта цепочка скорее всего уже создана и работает.
– Разумеется, работает, – усмехнулся Игорь. – И я даже знаю доподлинно, кто этим занимается. И все-таки стоит попробовать. Этот твой Шарпантье – он больно здорово проявил себя с порошком. Значит, может оказаться таким же оборотистым и в плане торговли подержанными компьютерами и деталями к ним. А это – гораздо более выгодная штука. Кстати, вот тебе премия. – Он протянул ей конверт. Конверт был не очень толстый, но Марине все равно было приятно. – А своего француза потереби, хорошо?
Абросимову нравилась эта очаровательная Марина Журавлева. Но уж больно она была строга. «Недотрога! – недовольно подумал он. – Но голова варит что надо. А для меня бизнес все-таки важнее бабы. Большие деньги решают все! И если Журавлева поможет мне разбогатеть, я себе найду девицу и получше ее». И, успокоившись от этой мысли, Абросимов заключил:
– Скажи французу, что если он сможет доставать нам все это, то станет очень неплохо зарабатывать. – Игорь Абросимов осклабился. – Ну и мы, конечно, тоже.
Оксана Батенькова сидела на стуле и полировала себе ногти. В работе наступил временный перерыв – никто не звонил, не дергал, не домогался ни по телефону, ни по Вайберу, ни по Вотсаппу, ни по старенькому факсу. Ей это нравилось – и периоды затишья, и то, что они прерывались самыми настоящими бурями – когда приходилось бегать, высунув язык, и кричать до хрипоты, и проявлять максимум изворотливости и настойчивости, чтобы что-то достать, а потом перебросить на другой конец Москвы. Ей вообще нравился их бизнес. По сути, он вырос с одного-единственного телефона, на котором когда-то сидел Абросимов и принимал заявки на приобретение тех или иных деталей к компьютеру. Потом один телефон превратился в несколько, Игорь нашел людей, нанял сотрудников – но в принципе бизнес оставался тем же самым: они принимали заявки страждущих, и старались их реализовывать. И рынок этот был таким же безграничным, как в принципе и вся компьютерная тема. Компьютер прочно вошел в жизнь людей, теперь без него – никуда. Ни отправить электронного письма, ни поиграть, ни пообщаться в чате, ни выяснить, в каких магазинах лучше и дешевле всего купить тот или иной товар. Ну, и, конечно, распечатка документов, цветных фотографий, курсовых работ студентов, всего остального – все это делается только с помощью компьютеров и принтеров. А значит, и их возможности работать – тоже безграничны. Можно хоть сто лет находиться в этом бизнесе – и всегда будет спрос.
