Kitabı oku: «Летописи Гарии. Нас больше нет», sayfa 25
Солнце быстро пряталось за горизонт, торопясь скорее скрыться, чтобы не видеть больше того, что творилось на земле.
Бойцы, по приказу императора, забрали тела Сибура, Таримана и остальных кто погиб, отнесли их к одиноко стоявшему дубу, на холме. Всю ночь готовили огромные настилы, а ближе к утру, когда всё было закончено, предрассветные сумерки озарились ярким пламенем от полыхающих костров. Утомлённые жизнью взгляды солдат, смотрели в играющий причудливыми формами огонь, провожая в последний путь воинов, каждый из которых был по своему бесконечно дорог императору.
Глава 29
– Ты уходишь, отец? – поинтересовался Зор.
Они с отцом сидели на берегу ручья, что протекал рядом с небольшим селением, провожая своими взглядами журчащие потоки воды.
– Я вернусь, сын, скоро, лишь навещу одну страну, в которой когда-то появился на свет. Хотел бы взять тебя с собой, но путь тот долго и сложен. Я не знаю что там, на небе. Наверное, Боги, – он запрокинул голову, глядя сквозь кроны деревьев на проплывающие облака, – … Но на земле есть Гария! Это твоя земля, береги её и не предавай никогда, сын!
– Я буду ждать обязательно, и помнить! – улыбнулся в ответ мальчуган и положил голову на грудь отца, обхватив его крепко руками.
Вскоре, три десятка воинов во главе с Амуром, покидали земли Гарии, возвращаясь, наконец, в родные края из многолетнего похода, переломившего их жизни раз и навсегда. Когда-то ступив в эти земли многотысячной армией, преисполненные мощью, великими намерениями, теперь они уходили с печать скорби и пустотой в душе.
***
Вернувшись в Красное Солнце, император восстановил свою власть, освободил из рабства Варга – самого младшего брата, которого Тариман поначалу заковал в цепи, а затем отправил на рудники, добывать железо, вместе с тысячами, других таких же рабов.
Возвращая прежний порядок и вводя новые законы, Амур пробыл в своей стране до ранней весны, когда в самых северных провинциях только начинали таять льды. В один из солнечных дней, император отрёкся от власти, усадив на трон Варга и при многотысячном скоплении народа, министров, военачальников, слуг, взял с того клятву, выполнить два условия, которые заранее были отображены на свитке из тонко выделанной бычьей шкуры и скреплены печатями.
Маргас, Мерьян и остальные воины, оставшиеся верны императору до конца и сумевшие выжить в этом вихре времён, в дальнейшем стали разного рода военачальниками, а Маргас возглавил армию империи.
Позднее Маргас оставил свой чин, передав его Мерьяну. Пробыв какое-то время в империи, он вскоре куда-то исчез и больше его никто и никогда не видел.
Тур с Кубаем, оставшись в Гарии, прожили в этой стране ещё несколько лет. Проникшись жизнью людей, населявших те бескрайние просторы, они вовсе хотели остаться навсегда здесь, но в какой-то момент Тур осознал, что не может бездействовать и они вскоре отправились домой. Правитель Дакана умер через несколько дней после их возвращения. Как рассказывали придворные, он начал чахнуть, после того дня, когда праздник Марана был проклят. Тур по праву занял его трон и постепенно сменил полностью весь уклад жизни города на великой реке Индур.
Кубай вернулся совершенно иным человеком, что те, кто знавал его раньше, с трудом верили, что перед ними всё тот же недалёкий разумом здоровяк. Он часто усаживался вечером на бывшей площади Мадиша и рассказывал всем желающим сказ, что когда-то слушал от маленького Зора. Люди слушали этот сказ с большим интересом. Они с благоговением всегда смотрели на рассказчика, из уст которого лилась красивая песня о великом воине, сумевшим одержать победу над жизнью и смертью. Кто-то утверждал, что его звали – Асур, а кто-то, твёрдо стоя на своём, спорил, что имя ему – Амур. Позднее правду уже никто не знал, да и не столь важно было. Эта песня передавалась из поколения в поколение постепенно становясь длиннее и красочнее, разносясь по земле, и где-то угасая вовсе. Вдохновляясь красивым сказом, люди ваяли скульптуры в память о великом воине. Рисовали картины, изображая его последнюю битву, когда злой дракон был повержен, и всадник гордо возвышался над ним, пронзая своим копьём, скалившуюся пасть.
***
Природа отцвела уж и деревья, преобразившись пышной листвой, вовсю дышали жизнью. Одинокий странник, верхом на белом коне, измученный долгой дорогой, выехал к высокому обрыву, наконец, преодолев лабиринты горной цепи, оставшейся позади. Внизу раскинулась холмистая равнина, испещрённая густыми лесами, красивыми лугами и быстрыми реками.
Амур полной грудью вдохнул слегка прохладного воздуха и, устремив взгляд вдаль, улыбнулся. Он подстегнул лошадь, спеша скорее вперёд, словно боясь не успеть куда-то. Бывший император страны Красного Солнца, нёсся навстречу ветру и счастливым воспоминаниям, стараясь как можно дальше гнать воспоминания иные. Он хотел скорее увидеть сына и крепко обнять его.
Дни, казалось, тянулись мучительно долго, а путь никак не заканчивался. Амур преодолевал крутые овраги, высокие холмы, бурные реки и долгие болта, желая как можно скорее, закончить этот поход.
Уже ближе к вечеру, когда солнце только приближалось к горизонту, он выехал на просторное поле, густые травы которого тихо шептались о чём-то, приятными слуху звуками. Вдалеке виднелся высокий холм с небольшой рощей на нём. Амур не тратя ни мгновения, направил лошадь в его сторону. Снег, словно проникшись его желанием, изо всех своих сил бросился вперёд, мощными ударами копыт, вырывая дёрн из земли. Большая река показалась впереди, делая крутой поворот, размеренно унося свои глубокие воды.
Снег остановился у крутого склона, Амур спрыгнул на землю, затаив дыхание, какое-то время, глядя вверх. Сердце часто забилось в груди, он не спеша поднялся на вершину, подошёл к одинокому дубу, дотронулся осторожно до шероховатого ствола. Позади, шумела своими кронами молодая роща.
Амур опустился на землю, прислонившись к дереву. Он смотрел на зарождающийся закат солнца, и лёгкая улыбка касалась его губ. В памяти начала быстро проноситься вся жизнь, иногда замедляя свой бег в некоторые моменты, давая возможность рассмотреть всё в деталях. Бывший император вдруг понял, что его великий поход длиною в жизнь, окончен. Он осознал это где-то в глубине души, которая металась словно в клетке, отчаянно пытаясь вырваться на волю.
Амур сидел не шевелясь и неморгающим взглядом смотрел на кровавый закат. Глазам в какой-то момент стало больно, но он терпел. Окружающее пространство постепенно мутнело, покрываясь пеленой тумана. Неясный силуэт человека появился на холме, замер на мгновение и бегом метнулся к нему. Император в последний миг рассмотрел знакомые черты лица, улыбнулся. Пелена тумана становилась всё гуще, сменившись вдруг резко темнотой.
***
Амур стоял на краю пропасти, занеся ногу над бездной. Он посмотрел вниз, затем поднял взгляд, и шагнул… Под каждой стопой, твёрдо опускавшейся в шаге, расстилался ковёр красивых цветов. Дарьяна, стоявшая по ту сторону, ласково улыбнулась, взяла мужа за руку и, развернувшись, они медленно зашагали вдаль, навстречу восходящему солнцу, согревающему мир теплотой, озаряя всё вокруг ярким светом.
***
Камири подбежала к улыбающемуся Амуру, рухнув перед ним на колени, крепко обхватив руками за плечи. Из её глаз ручьём лились слёзы. Она прижималась щекой к его груди, надеясь ощутить долгожданное тепло, но лишь мрачный холод окутал пространство вокруг. Девушка перестала плакать, успокоившись вдруг, и осторожно протянув руку, ладонью дотронулась до его губ, застывших в мёртвой улыбке.
– Ты всё-таки ушёл император… – прошептала Камири. Её уставший взгляд в мгновение опустел. Измученный разум, уставший терпеть невыносимую боль, разлетелся вдруг маленькими осколками по сознанию. Он завис где-то в бесконечном пространстве и, собравшись с последними силами, воссоединил все осколки заново, отбросив лишнее.
– Ну, что ж. А я остаюсь нести ту боль, которую ты нёс на своих плечах через всю жизнь! Иди Великий воин, иди к ней. Иди к своей женщине и будь счастлив, Великий император! Ты заслужил это… – Камири вновь прильнула к бездыханной груди и закрыла глаза.
Ветра разносили её скорбь далеко по земле, им помогали дремучие леса, перешёптываясь между собой. Быстрые воды рек, несли её печаль, растворяя в тихой глубине.
***
Большое войско во главе с правителем страны Красного Солнца, в один солнечный день, шагнуло в земли загадочной Гарии. Им навстречу выехали воины, во главе со своим предводителем, Яром. Гарийцы знали, зачем пришли гости и, указывая путь, повели их долгой дорогой в сердце страны.
После многодневного перехода, они достигли холма, гордо возвышавшегося над красивой рекой.
Варг поднялся на его вершину, долго стоял у одинокого старого дуба, задумчиво глядя перед собой, пытаясь понять, почему Амур называл эту красивую рощу, Храмом Звезды. Он вскоре очнулся от непонятных чувств нахлынувших внезапно и, повернувшись к стоявшим внизу воинам, развернул длинный свиток.
Правитель страны Красного Солнца исполнял первую волю брата, произнося клятву мира, слова которой, казалось, разносились далеко за пределы Гарии, намереваясь остаться в памяти людей на долгие столетия.
Солнце завершало свой бесконечный круговорот. На земле заканчивался первый день от сотворения мира в звёздном храме…
Позднее, в империи Красного Солнца, началось строительство, растянувшееся на тысячелетия. Варг исполнял вторую волю Амура и строил высокую стену вдоль границ империи, чтобы никто более не посмел шагнуть в земли, в которых пока ещё оставалось красивое дыхание жизни.
Эпилог
Было очень холодно. Семён открыл глаза. Он лежал на каменном полу и чувствовал, как сильный сквозняк обдувает его тело. Парень поднялся с трудом на ноги, осмотрелся. На полу валялся рюкзак, рядом фонарь. Комната хорошо была освещена, чему способствовала огромная дыра в конце небольшого закутка, где находился фонтан,
Семён подошёл к фонтану, и некоторое время смотрел в засыпанную мелкими камнями и пылью, чашу. Никакого намёка на то, что здесь когда-то текла вода – не было. Края пролома в стене были покрыты мхом, что свидетельствовало о его давнем происхождении. Парень вернулся назад в комнату, снова всё осмотрел. У стены, возле которой как он помнил ранее стояли люди, было пусто. Всё выглядело так, будто здесь очень давно кроме него никого не было.
Подхватив рюкзак, Семён вышел на улицу, оказавшись у подножия высокого холма, поросшего лесом. Он присел на землю, глубоко несколько раз вздохнул и, протерев лицо руками, уставился в одну точку перед собой.
В голове парня творилась невообразимая сумятица, казавшаяся не то бредом, не то явью. Он не понимал, кто он и что здесь делает. Нет, он конечно же осознавал – кто есть на самом деле, но странный вопрос постоянно крутился в голове, не давая сосредоточиться.
Сунув руку в карман, Семён достал золотую бляху. Чеканка была чёткая, будто изготовили сей предмет не так давно. На одной стороне бляхи солнце совершало свой восход и исходило множеством лучей в стороны. Парень смотрел на изображение и в этот момент, мучительная тоска начала сдавливать грудь противной болью.
Он ещё какое-то время просидел, успокаивая взбесившийся разум, затем поднялся и уверенно зашагал прочь.
Вернувшись в столицу через две недели, Семён набрал номер одного давнего знакомого и попросил о личной встрече. Знакомый нехотя, но после недолгих раздумий всё же согласился.
Проскитавшись по городу до вечера, парень добрался до вокзала и сел в пригородную электричку, отправившись за город, где его должны были встретить.
На нужной станции он покинул вагон. Озираясь по сторонам, стоя у небольшого перрона, Семён заметил старенький отечественный автомобиль. Водительская дверь приоткрылась, кто-то махнул призывно рукой.
Парень быстро подошёл, уселся на переднее сиденье.
– Эх, молодой человек… – усмехнулся пожилой водитель, – Всё Вам не живётся спокойно. Сразу предупреждаю – покупать ничего не буду!
– Нет, дядь Толь, – сухо ответил Семён и, достав из кармана бляху, протянул ему, – Просто скажите, что Вы думаете?
Дядя Толя повертел в руках предмет, внимательно всматриваясь в изображения на обеих сторонах.
– Ну-у… – вздохнул он. – Кто-то не пожалел благородного метала, это точно!
– А ещё точнее? – поинтересовался парень.
– А что, точнее, Сёма? Что это за солнце, я впервые вижу. Здесь же, – он перевернул бляху, – Какая-то отсебятина на Георгия-Победоносца, пронзающего копьём змея. Чеканка конечно бесспорно красивая, но уж больно вид воинствующий, да и нимба нет вокруг головы, вместо змея, дракон. Хотя на старых иконах, кстати, тоже изображён дракон, змея стали рисовать много позднее. Красивая поделка, немало стоит, но не более цены золота.
– Спасибо! – парень выхватил бляху и поспешил покинуть автомобиль.
– Семён, постойте! Вы, куда так скоро? – крикнул вдогонку Дядя Толя.
– Туда, где земля ждёт и каждый раз надевает красивый наряд, в надежде, что мы вернёмся… – прокричал парень, исчезая в вечерних сумерках.
Конец первой летописи
