Kitabı oku: «Империя Млечного пути. Книга 3. Пилигрим», sayfa 2
– Мне очень страшно, – прошептала она. – Ты не представляешь, что я видела.
– Ты это имела в виду там, в трюме, когда сказала, что нас ждет нечто ужасное?
Девушка подняла голову и на Юрия посмотрели блестящие от слез глаза.
– Я видела, как мы все умираем.
От ужаса в ее голосе у Гарина по спине пробежали мурашки.
* * *
Когда на вифон пришло сообщение от Киры, было уже за полночь. На кровати умиротворенно посапывала Элли, завернувшись в одеяло. На столе спокойно и размеренно помаргивал нейромодулятор, выискивая для Юрия информацию, хоть как-то схожую с историей девушки. Сам Гарин лежал на своем матрасе, на полу, подложив под голову руки и уставившись в теряющийся во мраке потолок.
Сон не шел.
Вифон, лежащий рядом, деликатно пискнул. Гарин скосил глаза, движением руки раскрыл сообщение.
Кира сетовала на бессонницу и надеялась, что Юрий поможет ей немного утомиться. Если, конечно, «доно не занят».
Гарин с сожалением ответил «Извини, занят». Понадеялся, что Аоки не воспримет его ответ как нечто личное. Отложил вифон и вновь погрузился в размышления.
Он не соврал Элли – он действительно верил ее рассказу. Вот только до сих пор не мог решить, верит ли он именно Элли, или верит в реальность ее истории. Так родители рассматривают детский рисунок с криво нарисованным улыбающимся солнцем – верят ли они, что ребенок нарисовал именно солнце? Или верят, в то, что солнце на самом деле так выглядит?
Но им проще – они знают, как выглядит солнце, им есть с чем сравнить. А что же он знает про историю Элли? Какими фактами может проверить ее рассказ?
Когда-то Юрий размышлял над тем, кем могла быть Элли на «Пилигриммме-2». И почему она оказалась в том странном саркофаге, в отстреливаемом медицинском отсеке? В подобных отсеках обычно проводили опыты с опасными вирусами, а не изучали беспомощных девушек.
А если врачи ковчега знали об Элли нечто такое, что заставило их принять максимальные меры безопасности? Значило ли это, что слова девушки о том, что она когда-то была странным могущественным существом, правда?
Гарин заворочался, повернулся на бок, ощущая ухом синтетическую прохладу служащего подушкой валика.
На самом деле, сейчас главная проблема не в том, кто такая Элли, это, рано или поздно, он выяснит. Главная проблема, что делать с ней дальше. Вечно прятать девушку у себя в каюте не получится. Попробовать высадить где-нибудь? Но марш, который начала «Полынь», практически не предусматривает стыковок с гражданскими станциями. Более того, после услышанного от Элли, он не станет бросать ее одну невесть где.
Хватит с него и одного раза, за который до сих пор стыдно.
Значит, надо постараться как-то оставить Элли здесь, на корвете. Для этого придется кому-то довериться. Но как объяснить ее внезапное появления? Хотя, как ни объясняй, получалось путано и дико. Придется рассказывать все с самого начала, с момента знакомства, с превращения девушки в наследницу Бергов, а заканчивать ее появлением в трюме «Полыни», где до этого обитало чудовище с «Каукета».
Вот еще вопрос – есть ли связь между этим существом и Элли? Или рейтарский корвет настолько волшебное место, что на нем могут независимо сосуществовать различные чудеса?
И кто за ней охотится?
И как дела у Карла Йенсена?
И почему, в конце концов, она не удивлена, что Юрий жив, хотя для нее он погиб на Канкри-55?
Увязнув в размышлениях, Гарин сам не заметил, как уснул.
* * *
Лунная станция – город куполов и трубчатых переходов. На козырьке смотрового балкона люди в скафандрах, у всех лица закрыты черными светофильтрами. Они смотрят на блестящую конструкцию в небе – ажурную космическую верфь, в чьем прозрачном лоне покоится четыре похожих на пули звездолета. Они смотрят на маленькую голубую жемчужину, окутанную золотистым свечением – далекую Землю.
Из общей массы выделяются пятеро, у них новенькие скафандры с синими и зелеными вставками, на шлемах и груди различима надпись: «Миссия Эмпирей». К ним особое внимание, их снимают висящие по периметру видеосферы. Вот от группы отделяются двое, отходят к самым перилам, уединяясь.
– Софья, почему Полина не вышла? – озабоченно спросил тот, что повыше. – Я хотел сделать общий снимок на фоне Земли, а то когда теперь опять ее увидим?
– Полина все еще злится, – ответила собеседница. – Ей сложно дается расставание с друзьями.
– Но ведь мы это обсуждали, – вздохнул мужчина. – Она, как и другие дети в экспедиции, важная часть проекта. Именно им предстоит довести дело до конца, если с нами что-то случится. Я думал, она все поняла.
– Кирилл, – мягко сказала Софья. – Полина – умная девочка, она все прекрасно понимает. Просто в ее возрасте все переживается более эмоционально и остро. Она только-только вошла во взрослую жизнь, а теперь на нее возлагают ответственность за судьбу всего человечества.
Люди синхронно посмотрели в сторону Земли. Отсюда она казалась такой безмятежной и умиротворенной.
– Так странно, – сказал Кирилл. – Всю жизнь мечтал вырваться оттуда, а теперь не могу насмотреться.
Женщина тронула его за рукав, спросила участливо:
– У тебя все хорошо?
– Да, конечно, – откликнулся Кирилл. – Ты же видела результаты моих тестов.
– Видела. Но, как твоя жена, я еще и чувствую. Что случилось?
Мужчина помолчал, чуть махнул рукой.
– Ерунда.
– И все же?
– Малость повздорил с Суратовым.
– Опять из-за Быковых?
– Да. Я понимаю, что весь проект держится на Викторе, что именно на его разработки ориентировался Международный комитет. Но это же не означает, что теперь все его суждения априори верны? – Кирилл развел руками. – Помнишь наш спор по поводу времени выхода из гибернации? Или его рассуждения о «скоростном дрифте» возле звезды Бернара? Авантюра чистой воды! Братья ему вчера опять попытались возразить, указывая на неоправданность риска. Но сегодня на научном совете Суратов с таким видом доказывал преимущество своих расчетов, словно уже слетал и сам все проверил…
– Милый, не заводись, – успокоила мужа Софья. – Виктор – командир экспедиции, он обязан быть уверенным. Его расчеты проверялись на самых высоких уровнях, все возможные осложнения учтены и проработаны. Естественно, что такое сложно мероприятие не может обойтись без разных мнений, но все же «Эмпирей» – детище Виктора, он не станет безрассудно относиться к делу всей своей жизни.
Лицевая часть ее шлема повернулась к звездам.
– Подобной экспедиции еще не было в истории человечества, – ее голос зазвучал торжественнее. – Мы отправляемся так далеко, что разум пасует перед величиной расстояния. Помнишь, как говорил Зобов? «Ваша миссия не только научная, но больше философская – люди должны, наконец, узнать, есть ли жизнь на других планетах, и сможет ли человек выжить в горниле первородного мрака».
– Зобов всегда казался мне слишком великоречивым, – усмехнулся Кирилл. – По поводу Виктора, пожалуй, соглашусь с тобой. Видать, это просто я такой перестраховщик.
– Именно поэтому ты и попал в его команду, – Софья повернулась к нему. – Игроку всегда нужен тот, кто вовремя положит ладонь на плечо.
Кирилл снял с пояса плоскую пластину телефона, закрепил его на большом пальце перчатки.
– Что ж, раз Полину звать не будем, давай хотя бы вдвоем сфотографируемся, моя любимая жена.
– Конечно, мой любимый супруг, – со смехом ответила Софья. – А Полю я завтра уговорю.
Кирилл приобнял ее, насколько это позволял громоздкий скафандр. Некоторое время ловил выгодный ракурс, стараясь, чтобы в кадр попали они сами, часть космической верфи и, в особенности, Земля.
– Подними фильтры, – наконец сказал он. – Улыбочку.
Вспышка смазала их лица, лунную станцию, верфь и сам космос с прекрасной сияющей Землей.
Юрий вздрогнул и проснулся, слепо моргая. Молочная пелена медленно исчезла, перед глазами вновь оказалась погруженная в полумрак каюта. Сон, еще секунду назад цветной и четкий, таял как кусочек масла на сковороде. Гарин приложил усилия, чтобы ухватить хотя бы хвост ускользающего видения.
Приснится же такой! Неужели сознание выдало подобную мешанину после беседы с Элли?
Гарин осторожно, стараясь не шуметь, приподнялся на локтях. Щурясь, осмотрелся.
Кровать была пуста. Элли исчезла, оставив лишь примятую подушку и опавшее одеяло.
* * *
Кухонный синтезатор звонко оповестил об окончании работы, и Юрий вытащил из печатного отсека завтрак. На тарелке дымилась порция картофельных макарон под сырным соусом, рядом возвышался хрустящих салат из овощных долек, в широкой чашке дозревал терпкий чай, рядом лежала небольшая пышная булочка. Гарин аккуратно подхватил поднос, выбирая взглядом маршрут, дошел до длинного стола. Перебросил ноги через скамью и расположился на своем месте во главе стола.
В «блошином» кубрике царила привычная утренняя суета. Проснувшиеся контракторы бродили по кубрику, одеваясь и готовясь к предстоящему дню. В воздухе витали беззлобные шутки, немелодичное пение, шорох одежды и скрип ботинок. Ярвис настойчиво стучал в край капсулы проспавшего «будильник» Баччана, комментируя ошеломленный вид подчиненного. Сочно потягивалась Аоки, пощелкивая искусственными суставами. Рядом пытались впечатлить девушку Маракши и Журавлев, отжимаясь от «пола» на спор. Из душевой доносился шум воды и фырчанье Одучи.
– Тихомир! – громко обратился Рэй, опускаясь за стол рядом с Гариным. – Включи проектор. Связисты, вроде, новостной пакет вчера приняли.
Меланхолично жующий крупную бурую кашу Глебович поднял руку и помахал под серой сферой голографического проектора. Воздух над столом замерцал, промелькнул логотип корпорации «Сфорца», потом из динамиков зазвучало:
«…Тяжелая гренадерская платформа сдерживала наступающие силы противника более трех суток, давая возможность транспортным и пассажирским судам покинуть систему. Офицеры и матросы сражались до последней ракеты, однако несокрушимый бастион духа и мужества пал этим утром, уничтоженный массированным залпом егерских кораблей Рхеи».
В воздухе появилось объемное изображение искореженной боевой платформы, висящей на высокой орбите какой-то оранжевой планеты.
В кубрике стало заметно тише. Контракторы отвлеклись от своих дел, потянулись к столу.
«Продолжается изнуряющее сражение за систему Карпенко. Тяжелые потери понесла ударная рейтарская флотилия под командованием рэй-капитана Роднянского, брошенная для прорыва кольца окружения вокруг десантной группировки полковника Сайфулина…».
Плотный астероидный пояс вдалеке от золотистой звезды. Между холодными острыми камнями медленно дрейфуют обломки разбитых кораблей, вязкими кляксами летают сгустки технических жидкостей. Мимо камеры, безжизненно раскинув манипуляторы, пролетела разбитая точным выстрелом «каракатица». В центре этого кладбища виднелись закопченные десантные фрегаты с алыми аварийными заплатками, они хитро прятались между огромными камнями.
Камера отдалила изображение, и стало понятно, что место боя находится очень далеко от снимающего, а между ним и десантниками десятки тысяч километров, усеянные роями минных полей и крепкими опорными станциями Содружества.
Диктор продолжил:
– «Для уничтожения глубокой обороны противника с дальних рубежей выдвинулся имперский дредноут „Шива“ в составе эскадры контр-адмирала Квона».
Под восторженный гул «блох» над столом проплыл кажущийся даже в виде голограммы огромным звездолет, похожий на пирамиду с рядами черных орудийных «нор» на гранях.
– О, «Шива» задаст им жару! – восторженно выдохнул бывший курсант Андрей Журавлев. – На нем целых два импульсных орудия Хиггса!
– Считайте, мы выиграли джек-пот, – невесело хмыкнул Зарыга, с прищуром разглядывая изображение.
– Почему? – повернул к нему голову Андрей.
– Мы здесь, а не там, – ветеран Старой Гвардии указал подбородком на голограмму. – Поверь моему опыту, рейтары всегда гибнут первыми. А если и не первыми, то все равно гибнут.
– Это почему? – дерзко выпятил губу Маракши.
Батор покосился на него, подвигал своей квадратной челюстью, наконец, пояснил:
– Рейтарами затыкают самые жаркие участки, посылают туда, куда жалко отправлять кадровые подразделения. Рейтары – пробный кирпич, расходный материал, которым можно пожертвовать.
– Мы такие же, как и другие солдаты! – возмущенно выпалил Журавлев.
– Да-да, – саркастически улыбнулся Зарыга. – Расскажи это на передовой.
– А я бы хотел сейчас быть там, – громко сказал Одегард, подняв уложенную в косу рыжую бороду. – Защищать Родину – высшая обязанность мужчины.
Зарыга хотел что-то возразить, это было видно по его лицу, но передумал, отошел к кофейному автомату.
Сюжет сменился выступлением какого-то эксперта, который на объемной карте показывал движение противоборствующих сторон на разных участках фронта. Рхейцы атаковали стратегически важные системы Империи, пытались блокировать Арки, вывешивая обширные минные заграждения. Империя, в свою очередь, уничтожала караваны Содружества, лишая гарнизоны довольствия и совершала дерзкие гусарские рейды по вражеским тылам. Судя по заявлению эксперта, стремительное и сокрушительное наступление Рхеи удалось остановить, война перешла в состояние позиционного противостояния. Тут и там возникали смертоносные «котлы», тут и там обитаемые планеты превращались в пепелища, но, в целом, вырисовывался некий баланс сил.
Возникал вопрос, почему, к примеру, Император не может создать Арку в сердце Рхеи, через которую прошли бы штурмовые звенья тяжелых звездолетов? Об этом отчего-то эксперт молчал. Зато сообщил, что скоро во фронтовую группировку вольются силы с дальних границ Империи, что позволит опрокинуть оборону Содружества и перейти в контрнаступление.
Вместе с тем, в самой Империи тоже было не все в порядке. На фоне внешних потрясений активизировались радикалы в дальних колониях, требующие незамедлительной независимости от Метрополии и грозящие забрать своих солдат с передовой. Где-то гражданские выступления перешли в открытое противостояние силам правопорядка, но об этом в новостях упомянули сухо и вскользь.
Потом начался сюжет о научном форуме, посвященном проблеме аномальных космических объектов, именуемых «Язвой». Один ученый выражал глубокую озабоченность и жаловался на отсутствие достаточного финансирования.
В конце завтрака Юрий поймал на себе взгляд Киры, слишком долгий, чтобы быть случайным. Но когда поднял глаза, девушка уже отвернулась, что-то укладывая в своей капсуле.
В последние дни у них никак не получалось пообщаться наедине. Появление Элли несколько выбило Юрия из привычной колеи, и он как-то несознательно отстранился от Аоки. Пару ночей назад девушка постучалась к нему в каюту с вполне очевидными намерениями, но Гарину пришлось ее мягко выпроводить – за спиной спала Элли.
До сего дня Гарину никогда в жизни не приходилось скрывать одну женщину от другой, это вызывало в нем чувства неловкости и стыда. Ситуация осложнялась еще и тем, что Юрий не до конца понимал какие с кем у него отношения. К Элли он всегда относился очень трепетно и нежно, как к младшей сестренке, однако ту Элли, которая поселилась в его каюте, он откровенно побаивался. Что до Киры, то она Юрию очень нравилась, они хорошо проводили время, но ни о каких серьезных отношениях разговоров ни разу не заводили. В свое время девушка-контрактор четко дала понять, что Юрий для нее лишь приятный партнер, лекарство от скуки. Самого Гарина, несмотря на некоторые внутренние разногласия, такое положение дел устраивало, он не спешил форсировать события. Хотя, если честно, чувствовал, что между ними есть нечто большее, чем просто физическая близость.
И вот теперь он не знал как все рассказать Кире, не знал, как она отреагирует. Но также понимал, что не сможет делать вид, что ничего не происходит. А затянувшийся обман может утопить его похлеще любой топи.
Тут его словно укололо – а что, если Элли ушла насовсем? Что если он обидел девушку, отнесясь с недоверием к ее словам?
Юрий заерзал на лавке, сжимая в ладонях чашку.
Но ведь он был внимателен, никак не показывал своего недоверия. Пытался поддержать, услышать…
– В порядке, босс?
Массивная туша Ярвиса заслонила свет. Контрактор опустился за стол, грохнув подносом.
Гарин моргнул, отгоняя мысли. Улыбнулся вежливо, ответил:
– В порядке. Просто задумался.
– О чем? – Рэнт устроился поудобнее, берясь за чашку с протеиновым коктейлем.
– Дай ты человеку поесть, – с набитым ртом сказал ему Одегард. – Не видишь, о чем-то глобальном думает, о масштабном.
Ярвис перевел взгляд с Рэя на Гарина, потом заговорщическим шепотом спросил у норвежца:
– Поди, тоже мозгует как к этой корпоративной соске подобраться?
Рэй фыркнул, замотал головой.
Речь шла об Аглае Рубин, представительнице корпорации, в чью задачу входило обеспечение нужд гостя «Полыни» – бхута, зовущего себя «Грюнером».
– У меня от нее мурашки, – поделился Одегард, показывая ложкой где именно у него мурашки. – Ходит такая, как паучиха, и смотрит на всех как на говно. Мне вообще кажется, что она репликант.
– С чего ты взял? – спросил Юрий, допивая чай.
Норвежец прожевал, шумно сглотнул. Предположил:
– Сам посуди, зачем ради такой ерунды на нашу посудину живого специалиста посылать?
– За дистантом приглядывать, – парировал Ярвис. – Как-никак – Высший.
– Ай, – отмахнулся Рэй. – Чего там приглядывать? Это ж не черепашка, чтобы за ней какахи убирать.
– Ну, не знаю! – хохотнул командир первого взвода и хлопнул по спине завтракающего рядом урсулита, отчего у того из пасти вывалился изжеванный кусок тростника. – У нас тут хоть и не Высший, а за ним глаз да глаз нужен. Да, Одучи?
Лохматый дистант довольно оскалился, загреб из миски Рэнта горсть кукурузных хлопьев и отправил себе в рот.
– Желудок ты ушастый, – беззлобно сообщил ему Ярвис. – Хамоватый вонючий желудок.
– Одучи не воняет, – сверкнул маленькими глазками урсулит. – Одучи источает мужество и красоту.
– Так и живем, – повернулся к остальным Ярвис. – Я не доедаю, ушастый источает… Зараза, слово-то какое подобрал!
– Так вот, возвращаясь от мужественных и красивых к Рубин, – попытался закончить свою мысль Одегард. – Я не спорю, задача этой корпоративной картонки – обеспечить бхуту комфортный полет, выступая посредником между корпорацией и нами. Поручение как раз для социального репликанта, не? К тому же, посудите сами, какая дура согласится лететь почти год в коробке с такими головорезами?
– Это да, – кивнул Рэнт. – Тем более, с ее формами.
– Вот! – утвердительно поднял палец вверх норвежец. – Формы тоже какие идеальные, а?
– Слюни подбери, – улыбнулся Гарин. – Живая она или синтетическая – это ничего не меняет. Она нам явно не друг, и с ней нужно вести себя осторожно.
«Блохи» закивали.
– Думаю, ее сюда направили не только просьбы Грюнера выполнять, – продолжил Гарин. – Но и за нами присматривать.
– А то и за нашим гвардейским командиром, – поддержал мысль Рэй. – А что? Он у нас знатный бунтарь, на все авторитеты плевал с капитанского мостика. А тут такая ответственная миссия! Естественно наша любимая «Сфорца» позаботилась чтобы его кто-то контролировал. Не удивлюсь, если эта Аглая вооружена.
На секунду повисла пауза, словно все испугались собственных догадок. Стало слышно, как чавкает урсулит, как бубнит приглушенный голограф, как переговариваются в спальном расположении контракторы.
– Мда, – наконец протянул Ярвис. – А лететь нам действительно долго.
– Знаете, – наклонился вперед норвежец. – Я тут решил посмотреть, что там за маршрут нам подкинула контора. И, скажу я вам, это очень странный маршрут.
Некоторое время назад экипажу «Полыни» наконец раскрыли детали предстоящего марша – корвету предстоял многомесячная экспедиция с остановками в разных уголках Вселенной. На брифинге Аглая назвала конкретные места и планеты, но у Гарина все никак не хватало времени изучить подробности. Поэтому он сейчас с любопытством приготовился слушать товарища.
– Во-первых, – начал загибать пальцы Рэй. – Сам маршрут, судя по всему, прокладывал пьяный. Нам придется трижды улетать из Млечного пути, чтобы потом вновь туда вернуться. Почему не облететь все планеты в одной галактике, а уж потом отправиться в глубокий космос?
– Рубин сказала, что важна последовательность, а не затраченное время, – вспомнил совещание Гарин. – Это требование дистанта.
Одегард потер нос, воспринимая новость. Неуверенно кивнул:
– Ну, коли так, то ладно.
– Этот комок червей что-то конкретное ищет? – спросил Ярвис.
Юрий пожал плечами.
– А во-вторых, – согнул очередной палец Рэй. – Почти все места посещения – те еще крысиные углы.
– Что ты имеешь в виду? – не понял Юрий.
– Про них крайне мало информации, – пояснил Одегард. – Они все какие-то периферийные, малоизученные. Что может быть там интересного для бхута – ума не приложу.
– Про «крайне мало информации» ты, конечно, загнул, – не согласился с товарищем Ярвис. – Даже я слышал о Сигма-Капеллы. Это же там Император в Черный шторм попал?
– Ну да, – пришлось согласиться норвежцу.
– А Эль Гордо – это сектор монолитов? – уточнил Юрий.
Об этом тоже упоминали на брифинге.
Рэй согласно кивнул, но не сдался, с жаром проговорив:
– Ну, слышали вы про эти две системы, хорошо. А про остальные? Про Кардогу-3? Про Пузыри Ферми? Или про какое-то созвездие Алой королевы? Я без поисковика их даже на звездных картах найти не смог.
– Рыжая борода знает много звезд? – вдруг спросил урсулит, подперев мохнатую щеку мощной лапой с черными подушечками пальцев.
– Вот присоединюсь к вопросу младшего товарища, – поддакнул Рэнт. – Рэй, дружище, ты, безусловно, мужик умный и эрудированный. Временами даже до неприличия. Но сколько ты знаешь звезд и планет, вот честно? Их же тьма как много! Не всем даже имена успели дать.
– Это ты к чему? – подозрительно нахмурился Одегард.
– Да к тому, что нечего на ровном месте воду мутить. Маршрут ему, понимаешь ли, не нравится, – усмехнулся Ярвис. – От того, что ты про какие-то планеты не слышал, не делает их «странными». Вот даю зуб Одучи на спор, ждет нас обычный рядовой полет – взяли пассажира тут, высадили его там. И я отчасти согласен с этим новеньким, с Зарыгой – лучше тут поскучать, чем черным пакетом под дюзы нырнуть после первого же боя с рхейцами.
Последняя фраза Одегарду явно не понравилась, он насупился и хотел уже ответить что-то резкое, но тут вмешался Юрий.
– Все, проехали, – он несильно хлопнул ладонью по столешнице. – Нечего гадать, что да как, скоро сами все увидим. А пока мы тут…
Он сделал ударение на последнее слово, обращаясь конкретно к обиженно сопящему Рэю.
– … Будем заниматься тем, чем должны. Так что, идите, готовьте людей. Через полчаса построение в ангаре.
* * *
Первые дни похода Юрий решил посвятить детальному изучению боевых костюмов. Они вместе с Джаббаром и другими «блохами» буквально не вылезали из ангара, помимо выполнения нормативов, пытаясь разобраться в устройстве и тонкостях ремонта новых «големов». Поскольку программ для виртуальных тренажеров им не предоставили, все приходилось постигать «в живую», оббивая локти и головы об металлические углы. Но Гарин был лишь рад, такой вид тренировок ему казался более практичным.
Не изменяя своему принципу «делай, как я», Юрий наравне со всеми таскал ящики с реактивными снарядами, пробовал демонтировать и устанавливать сменные узлы «голема», упражнялся в скоростной посадке в рабочее кресло машины. Остальные контракторы пытались не отставать от своего командира, а Кира и Батор так и вовсе опережали его во всем. Получалось не у всех, особенно сложно приходилось Брамме, для которого, казалось, абсолютно все было незнакомым. Оказалось, что он никогда не имел дел ни с какой сложной механикой, даже банальным автомобилем управлять не умел. Оставалось лишь гадать, каким образом парню удалось устроиться оператором роботизированного костюма в «Сфорца». Впрочем, Баччан искренне старался, и это внушало оптимизм.
Внутреннее пространство нового «голема» Юрию понравилось. Инженерам каким-то образом удалось увеличить рабочую зону оператора, оставив все элементы управления в интуитивной доступности. Теперь кресло больше не нужно было «развертывать» при переходе из походного режима в боевой, не нужно было ловить головой шлем управления башней, обдирая нос и подбородок о жесткие ремни креплений, не требовалось постоянно контролировать выпирающий рычаг аварийного люка, так и норовящий зацепится за одежду и отправить «блоху» в отрытый космос.
Разработчики «Ракшаса» наконец решили, что оператору внутри их стального чудовища должно быть, по меньшей мере, удобно. Кресло, наконец, перестало напоминать обитую поролоном скамейку, само подстраивалось под изгибы тела, прогреваясь и проветриваясь по желанию. Управление башней, а также доброй половиной сервисных систем, осуществлялось посредством мягкого обруча на подголовнике. Что же до аварийной эвакуации, то теперь в космос выбрасывалась вся капсула управления, обеспечивая какую-никакую защиту и мобильность.
Помимо прочего, огневая мощь новых «големов» превосходила старые модели. К радости Юрия, никуда не делись скорострельные пулеметы, встроенные в верхние манипуляторы, наплечные ракетометы, плазменные резаки и жуткий пятиметровый лом-багор, который так полюбился абордажникам. Ко всему прочему добавились нагрудный безинерционный миномет и навесная рельсовая пушка, способная сносить головы врагам на довольно приличном расстоянии. Также были заявлены новые прыжковые двигатели с «более отзывчивым управлением» и «умная система противоракетной обороны», с которыми еще предстояло разобраться.
Особую радость контракторам доставило новое расположение блока предохранителей силового контура, от которого зависело противодействие излучателям системы активного отбрасывания – теперь не нужно было, протискиваться вниз, к основанию кресла, аккуратная коробочка с переключателями и ручками настроек находилась прямо на правой полусфере, в пределах вытянутой руки.
С первого взгляда «ракшасы» действительно выглядели достойной заменой старым «големам», но Юрий не собирался делать преждевременных выводов. Сначала необходимо испытать костюмы по ту сторону обшивки, посмотреть, как поведут себя новые двигатели, вооружение, более современная, но более капризная электроника.
– Внимание! – скомандовал находящийся у бровки рабочей зоны ангара Кахир, вывешивая перед собой в воздухе мерцающие цифры секундомера. – Повторяем выполнение норматива.
Контракторы зашевелились, выбирая более выгодные позиции у поднятой рампы принайтованного шаттла. Рэй легко толкнул локтем Юрия, ехидно подначивая:
– Ну, на сей раз тебе ничто не помешает обогнать меня?
– Я просто споткнулся, – в который уже раз ответил Гарин, бросив косой взгляд на облаченного в плотный костюм химобработки Журавлева. – Больше такой форы ты не получишь. Верно, Андрей?
Квадратный шлем повернулся в его сторону. Лицо Журавлева по ту сторону прозрачного пластика лоснилось от пота, брови жалобно сбились «домиком».
– Босс, – загундел парень. – Черт, я просто выронил этот долбанный инструмент!
Его перчатки скрипнули, когда он сжал ручку маленького узкого чемоданчика – «реанимационного» комплекта для роботизированного костюма. В старых «големах» ничего подобного не было, поэтому Гарин с удовольствием включил новый элемент в обучение.
– Ты его не выронил, а потерял, – наставительно заметил Одегард. – Потому и страдаешь.
– Зараза, – вздохнул Андрей.
Рядом с ним злорадно захихикал Иова, также облаченный в защитный костюм – свое наказание он получил за низкий командный дух – Маракши с самого начала тренировки принялся подкалывать Брамму и Бодрова за их неумелые действия, за что и поплатился.
– Мелкому все еще весело, – рыкнул Одучи, – Дайте мелкому аккумулятор.
– Сам ты «мелкий», – беззлобно огрызнулся Иова, но тут же съежился от взлетевшей для затрещины лапы урсулита.
– Приготовились! – донесся голос лейтенанта.
Контракторы качнулись, подавшись вперед.
– Забыл! – запоздало воскликнул Баччан. – Желтый рычаг влево или вправо?
– Марш!
«Блохи» бросились врассыпную, каждый к своему «голему».
Юрий в несколько прыжков оказался перед стальным гигантом, вогнал ногу в скобу ступеньки и рывком забросил себя в развернутое кресло. Скрипнули кронштейны, кресло плавно въехало внутрь «голема», с глухим стуком закрылся за спиной люк. Гарин торопливо бросил чемоданчик в специальное углубление, сдвинул желтый рычаг быстрой настройки в положение походного режима, щелчком убрал крышку пуска системы и вдавил мягкую красную кнопку. «Ракшас» встрепенулся, просыпаясь. Пока загорались огни информационной панели, Гарин защелкнул страховочные ремни, вставил ноги в крепления педалей и заблокировал замок люка.
– Готов! – сообщил он в диск коммуникатора.
– Принял, – откликнулся Кахир. – Ты третий.
Юрий привычно цокнул языком, выказывая свое неудовлетворение, но не удивился – ему никак не получалось угнаться за шустрой Кирой и Рэнтом, прокачавшим свои аугментированные конечности.
Когда отчитались остальные, Гарин спросил по громкой связи:
– Господин Джаббар! Все уложились в отведенное время?
– Все, господин Гарин, – откликнулся лейтенант. – Лучшее время – Аоки, худшее – Бодров.
– Хорошо. Одучи, давай.
– Тест Одучи! – обрадованно рыкнул урсулит, лапой подбил блокиратор замка и вылез наружу.
Тут же заворочались Маракши, Журавлев и Брамма.
– Никому не двигаться! – рявкнул Юрий. – Сидим, ждем.
Урсулит легкой трусцой пробежал от своего «голема» к соседскому – к машине Рэнта. Ухватился за кольцо внешнего люка и с силой рванул на себя. Ничего не произошло. Перешел к соседней, повторил свои манипуляции.
– Кто же не заблокировал замок? – с кровожадной улыбкой протянул Гарин.
Урсулит добрался до Иовы, дернул так, что даже «голем» покачнулся. Маракши расслабленно выдохнул, не сдерживая улыбки.
– Молодец, – похвалил Юрий.
Урсулит перешел к следующей машине, взялся за ручку.
Брамма испуганно выпучил глаза, когда люк за спиной распахнулся, а кронштейны потащили его вместе с креслом наружу.
– Одучи нашел мяско! – довольно замахал лапами урсулит.
– Хорошо, что его нашел Одучи, а не рхейский десантник, – Юрий выключил камеры. – Всем на выход и на исходные. Забег продолжается.
* * *
В течение дня, при любой возможности, Юрий заглядывал в свою каюту в надежде на возвращение Элли. Однако, девушка так и не появилась, и Юрия под вечер начала заедать хандра. В какой-то момент он понял, что слишком накручивает, разозлился из-за этого и приказал себе прекратить истерику. Да, Элли исчезла ничего не сказав, но она и раньше так поступала. Да, между ними осталась какая-то неопределенность, но это не значило, что девушка обиделась.
Отвлечься от нехороших мыслей он решил привычным способом – в спортзале.
