Kitabı oku: «Коллектор с сердцем. Руководство к действию», sayfa 3
– Пфуу-у-у! – выдохнул Рома. – То есть я платил эти высоченные проценты по кредиту только потому, что люди, живущие рядом, недостаточно дисциплинированно выплачивают свои кредиты?!
– Да. Добро пожаловать в мир финансовой грамотности, – произнес Андрей.
– А в чем наша работа заключается? – спросил Рома.
– Смотри, что происходит: выкупив долг за десять процентов, выкупив его сто тысяч – за десять, мы приходим к должнику и говорим: «Мы тебя понимаем, мы тебя услышали, проблема ясна, предлагаем тебе пятьдесят тысяч от этих ста – сразу простить, а вторую половину распределить в рассрочку. По две тысячи в месяц. И ты за два года полностью погасишь займ. И получишь справку о том, что ты ничего не должен. Все наши соглашения и обязательства мы выдаем тебе сразу, то есть ты получаешь гарантию, что мы тебя не обманем. Ты застрахован от того, что мы сразу возьмем пятьдесят, а потом еще столько же потребуем через суд. Этого не будет. У тебя вот есть бумага с нашей печатью, что ты должен только пятьдесят, и все. Кроме того, когда ты погасишь долг, мы направляем информацию в бюро кредитных историй о том, что ты “чист”.То есть твоя кредитная история становится лучше. В ней появится отметка, что человек больше ничего не должен».
– Ну теперь понятно, – согласился Рома, хотя в его глазах все еще стояло удивление.
– Поэтому нам это выгодно, – объяснял Андрей. – Понимаешь, у коллектора есть возможность договориться с должником. У банка по действующему законодательству такой возможности нет. Они не могут списать долг. Для их системы это очень сложная процедура. Они могут штраф максимум списать через кредитный комитет, через внутренние какие-то процедуры, которые предусмотрены в банке. А вот у коллекторских компаний возможность маневра значительно больше. На самом деле, для человека, попавшего в сложную финансовую ситуацию, коллектор – это самый выгодный вариант. Нужно понимать, что теперь банк не будет душить на всю сумму, а с нашей фирмой можно договориться.
Внешность – не главное?
• Внешний вид коллектора имеет большое влияние на исход сделки. Предпочтите деловой костюм со светлой рубашкой – джинсам или спортивному стилю. Первое впечатление дается нам только один раз: клиенту должно на вас приятно смотреть. Это может задать успешный тон переговорам.
• Уделяйте время КАЖДОМУ должнику: послушайте его историю, будьте искренне заинтересованы в помощи. Если вы можете ее оказать – обязательно сделайте это! С человеком, который искренне готов решить проблему, всегда хочется продолжать общаться.
• Всегда ищите возможность улучшать свои коммуникативные навыки с людьми. Невербальное взаимодействие – тембр и манера речи, выражение лица, позы и положение тела – все это влияет на окончательное решение должника сотрудничать с вами.
• Коллекторская компания ПКБ в состоянии уменьшить «тело» долга в два раза, в отличие от любого банка. Поэтому, если просроченный кредит попал в компанию ПКБ, это повод для радости, ведь заемщику придется оплачивать гораздо меньшую сумму, чем накопленный долг.
Глава 3
На часах было самое начало одиннадцатого, когда в кофейню вбежала запыхавшаяся Рита.
– Андрей Геннадьевич, доброе утро! Прошу прощения за опоздание! Я мигом! – Загорелая студентка экономического колледжа юркнула в служебную комнатку, закрывшись на щеколду.
– Рит, еще одно опоздание, и не видать тебе практики в моей кофейне, как своих ушей! – громко, но беззлобно крикнул Карпов.
Племянница Рита подрабатывала у него в кофейне этим летом. «По улицам не шатается и деньги на помаду есть», – говорила его сестра Лида.
Карпов до этого лета все делал в пекарне сам: с утра – печенье, затем работа с кассой и уборка. Поэтому в целом не нуждался в помощниках. Однако Лида, живя в пригороде Сочи с мужем и тремя детьми, очень попросила «пристроить эту шилопопую девчонку» в пекарню, тем более, той нужна была летняя практика. И Андрей согласился.
Быстро переодевшись в белую футболку и джинсы, собрав волосы в аккуратный хвост, Рита выскочила из подсобки:
– Все, Андрей Геннадьевич! К смене готова!
– Ритка, ты переставай меня по имени-отчеству называть, всю жизнь дядей Андреем был для тебя. Так, еще руки помой с мылом прямо сейчас, а уже потом – приступай.
Маргарита послушно намыливала руки в мойке и внимала наставлениям дяди.
– Вот этих, шоколадных нужно еще партию испечь… Трубочки пока есть. Что еще… Ага, давай еще сегодня сделаем лимонные бантики и овсяное с фундучной крошкой…
– Тесто в холодильнике, если что – звони мне, сразу спущусь, – с улыбкой закончила фразу за Карпова девушка. – Дядя Андрей, ну вы идите уже, я справлюсь, вас тетя Марина, наверное, на завтрак заждалась.
– Смотри, какая догадливая! – усмехнулся мужчина. – Ла-а-адно. Не проворонь мне тут все со своим телефоном! – шутливо погрозил пальцем Карпов и вышел в служебные двери.
Марина сидела на кухне за большим столом и пила воду.
– Только проснулась, Мариш?.. – Андрей ласково чмокнул жену и включил кнопку на чайнике.
– Ага. Такой сон видела, у-у-у… – В голосе избранницы мужчина уловил игривые нотки.
– Да-а-а, и что же это было? Мой накачанный торс или… мой накачанный торс?.. – Андрей расплылся в улыбке, Марина тоже сладко улыбнулась.
– Ни то, ни другое. Это были Мальдивы, Андрюш… Белый бархатный песок, цветной красивый гидросамолетик, пальмы, молочный океан и просторное бунгало… – женщина мечтательно прикрыла глаза.
– А в нем – мы с тобой… – промурлыкал Андрей, гладя по плечу жену.
– Да-да, в нем мы с тобой, – четко сказала Марина. Без детей и пока без внуков. На Мальдивах. Хочу – сил нет! Давай слетаем на недельку, а?..
– Мариш, ну я же тебе уже говорил, что летом там – сезон дождей. Ну прилетим мы туда, а там океан пузырится, и в песке всякие гады копошатся весь отпуск. Ну ты же так не хочешь, правда? – Андрей продолжал улыбаться сонной жене.
– Так – не хочу, – обреченно вздохнула Марина. В следующую секунду добавила: – Тогда на Кипр! Сейчас на Кипре нет сезона дождей, купим билеты, только вдвоем, м?.. – Она стрельнула зелеными глазами в Карпова.
– Только вдвоем – звучит хорошо, – и мужчина снова положил свою ладонь на стройную женскую спину.
– Тогда договорились. Я подберу сегодня отель и на следующую неделю – билеты! – решительно заявила Марина. А потом расплылась в широкой улыбке: – Светке скажу. Мы сейчас с ней завтракаем в кафешке, может, они с Колей нам компанию составят. – На этих словах она решительно убрала руку Андрея со своей спины, громко чмокнула его в небритую щеку и полетела в спальню одеваться.
– А как же «только вдвоем»?.. – только и успел, смеясь, сказать Андрей.
Маринка всегда была такой – решительной, легкой, умеющей любить себя и доносить до мужа свои желания. Ее светлые волосы и легкий макияж скрывали на самом деле стойкого оловянного солдатика, который точно знает, чего хочет. Выполнять ее просьбы и даже капризы стало для Карпова в последние годы некой сладкой обязанностью. Ему нравилось баловать жену. Однако так было не всегда.
Выпив кружку теплой воды, Андрей неторопливо отколол кусочек кокосового масла и положил его на поверхность сковороды на плите. Повернул выключатель и стал ждать, когда кусочек превратится в лужицу, и от нее пойдет дымок. На завтрак Карпов жарил себе яичницу с сыром и томатами.
Когда мужчина готовил, он словно впадал в легкий приятный транс. Резать, пассировать, выпекать, оформлять блюда – было для него приятным способом побродить по своим мыслям. В этот раз ему вспомнилась Надька – бывшая одноклассница, с которой случился один эпизод…
Тогда из Новосибирска, куда он переехал с семьей пару лет назад, Андрей прибыл на несколько дней к себе домой в Курган. В те месяцы он уже зарабатывал в ПКБ под сотню тысяч рублей – деньги для провинции тех лет немаленькие.
В течение своего небольшого отпуска Карпов решил встретиться с бывшими коллегами-милиционерами. Многим из них не терпелось узнать, как складывается его жизнь в столице Сибири.
Собравшись в маленькой сауне, мужчины травили байки из своих милицейских будней: разборки, внедрения, сыск, посадка за решетку преступников. В рассказах бывших друзей лейтмотивом звучала нелюбовь к понедельникам вкупе с тупым ожиданием пятницы. Собираясь в конце недели, провинциальные блюстители порядка расслаблялись пенным и «беленькой». Иногда на огонек к парням заглядывали две-три общеизвестные девицы, с которыми можно было развлечься относительно недорого.
– Не, ну ты прикинь, я в прошлую пятницу та-а-ак нажрался, что головой стену в шашлычке пробил! – бахвалился хлипкий мужичок, когда все они вместе с Андреем расселись по деревянным лавкам. – Мне, главное, говорят: «Товарищ, здесь бетон, не нужно, кровь пойдет!» А мне – по барабану! Костя Савинцев поспорил с начальником, что стену может своим лбом прошибить, значит, он это сделает! – Коллеги Савинцева одобрительно загудели.
– А я, прикинь, позавчера после смены прихожу домой, – продолжил пьяную болтовню мужчина в возрасте с большим брюхом, – мне моя говорит: «Ты где был, Вася?..» А я ей: «А что незаметно: кровь из носа течет и рубашка порвана! На работе, разумеется! Мечи на стол!» Она – мне: «Вась, так у нас метать-то – не с чего…» Ну я развернулся и ушел, ни слова не говоря. К Любке. Из тридцать восьмой. – Милиционер устало вздохнул. – Ну не могут мне больше на моей должности платить, что ж мне напоминать-то об этом каждый вечер! Ведь хожу на службу, жизнью рискую! Из упырей разных каждый день показания вытаскиваю! – Пузатый обреченно махнул в сторону своей тяжелой пятерней и замолчал.
– Ну а ты, Геннадьич, ты сейчас чем занимаешься-то хоть, поди, жалеешь, что из ментовки ушел?.. – бывший напарник Карпова Олег Краснов задал вопрос, который всех давно интересовал.
«Да-да, расскажи», «Ага, вот что интересно!», «Колись, Андрюха!» – послышались реплики с разных сторон.
Все это время, разморенный дешевым пивом и теплой сауной, он сидел на деревянной скамейке вместе со всеми, но не чувствовал того, что раньше. Они больше не были одной командой. Все эти разговоры о милицейской хищной гонке за добычей, похвальба пьяными «подвигами», отсутствие уважения к своим семьям – Андрей давно отвык от этой реальности. Да и никогда она не подходила к его «джентльменским» нравам.
Карпов набрал в легкие побольше воздуха.
– Ну… что рассказывать, пацаны, – начал бывший опер не вполне уверенно. – Живем в Новосибе, дочке будет два – этой весной…
И тут до него дошло. «Нужно позвать их к себе, в ПКБ! – подумал Карпов. – Из некоторых могут получиться хорошие специалисты. И положение свое поправят, и пить будут… ну хотя бы не эту бодягу, имеющую от настоящего пива только название…»
– Знаете, я работаю в Первом Коллекторском Бюро, сокращенно – ПКБ.
Аудитория молчала, Карпов продолжил:
– Мы помогаем людям избавляться от долгов…
– Это как? – перебил брюхатый, – вышибая из людей последние деньги? – и усмехнулся, продолжая смотреть на Карпова пьяными жесткими глазами.
– Не-е-ет, Вась, мы не выбиваем деньги, мы, наоборот, помогаем закрыть кредиты на гораздо более выгодных условиях…
– Ох, Андрей, не ожидал я от тебя, – горько сплюнул прямо на пол Олег Краснов, не давая Андрею продолжить. – Вроде умный мужик, а работаешь хрен знает кем, даже сказать вслух стыдно.
– Олежа, да ты же не разобрался, а уже плюешь, – попытался отшутиться бывший сыщик.
– Ну а что вы там делаете, если они не правы, – показывая на Олега и Василия, пробасил Кирилл Стешский, – ясно, что коллекторы делают, – грабят простых людей.
Парни согласно закивали.
– Да ну что вы заладили, – снова начал оправдываться Андрей, – почему грабят? Вот есть у тебя, к примеру, долг, – мягко показал рукой Карпов на Стешского, – так? Мы берем этот долг и срезаем тебе с него «половину», ты прикинь…
«Не бывает такого!», «Да ты брешешь, Геннадьич!» – снова мужчины неодобрительно загудели.
– Да ну как не бывает, мужики, если я вам говорю, – улыбнулся Карпов. – Я еще и деньги хорошие за это получаю, под сотку в месяц.
– Сколько? – моргнув, переспросил хилый Костя Савинцев.
– Сотку, Сав, прикинь. Я и вас могу научить, ребят, это не сложно, и на такой доход можно выйти за год-полтора.
– Ты знаешь, Андрюх, ты ври-ври, да не завирайся! – вдруг резко выкрикнул Савинцев. – Ты что, думаешь, раз старыми друзьями собрались, теперь можно нам врать с три короба?! – вены у Кости вдруг повылезали, желваки под скулами начали быстрый танец.
– Да ты что, Сав, зачем мне врать-то, я же говорю – приезжайте в офис, сами посмотрите, пройдите обучение, ведь главное – это даже не деньги, а люди, отношение к ним…
Не успел Карпов договорить, как по лицу ему заехал неожиданно твердый кулак хилого Савинцева. Тут же он подскочил к Андрею, и начал бить его руками, и пинать ногами с неслыханным остервенением. Карпов от неожиданности и боли согнулся пополам и закашлялся.
Прежде чем мужики оттащили пьяного Костика от Андрея, тот успел визгливо проорать: «Понаехала шушера столичная! Будешь знать, Карпов, как у честных людей деньги отбирать! На, гнида! Хоть подохни здесь! Не дождутся тебя твои жена и до-о-оченька!»
Бывший мент, очнувшись на этих словах, заехал Савинцеву в ответ, но не сильно, по правилам, без следов.
– Ребят, не ожидал я от вас, честное слово! – крикнул усмиряющим Костика мужчинам Андрей и вышел из сауны. В спину услышал: «Вали отсюда, Карпов, ишь ты, сотку он получает!»
Через пятнадцать минут он приехал на такси в отчий дом. Родные, слава богу, уже спали. Мужчина, тихо заперев двери, быстро прошмыгнул в маленькую ванную и долго умывал лицо, смывая с себя слова Костика: «Шушера столичная!», «Гнида!», «Подохни!». Забавно, еще недавно эти слова были частью его самого, когда приходилось проводить сложные допросы и «раскалывать» преступников.
Хорошо, что мама и папа уже спали. Не должны они в их возрасте переживать за сына.
Наутро Андрея разбудил аромат блинчиков. «М-м-м, с вареньем приготовила, наверное…» – сладко потягиваясь в постели, подумал он. Именно от мамы – образцовой хранительницы домашнего очага – юноша когда-то перенял страсть к готовке. Печенья и блины, пирожки и запеканки, кексы и рогалики – чего только ни пекли вместе мать и сын!
«А все-таки это просто замечательно, что я теперь – не мент, – подумал Андрей. – Жить вот так с понедельника по пятницу? Нажираться как свинья в свой единственный выходной и прошибать лбом стены? Ну уж нет, мне моя жизнь сейчас гораздо милее!»
Карпов рассуждал о том, почему эти бравые мужчины выбирают жить именно так и даже не хотят услышать о том, что есть гораздо более «экологичная» реальность? Ведь там больше денег, свободного времени, возможностей… Там даже отношения другие – с окружающими, с коллегами, с семьей… Почему можно предпочесть все это низкопробному существованию с серыми буднями в милиции и короткими пьяными загулами между ними?
Очевидно, людям просто слишком тяжело признать, что они живут в дерьме. Оказавшись в зловонной яме, легче всего расслабиться и пойти ко дну. Это легко. Это не требует усилий. А вот выбираться из болота – гораздо сложнее. Нужно орудовать руками и ногами. Стиснув зубы, из последних сил – тянуться к берегу. Мысли вроде «я не успею, болото все равно утащит меня» или «у меня никаких шансов, я уже сильно увяз» – лишь отговорки для того, чтобы ничего не делать.
Вечером собрались с частью одноклассников. Сюрприз для Андрея был в том, что на встрече присутствовал их бывший классный руководитель Ярослав Михайлович – высокий тощий старик-математик с сединой в аккуратной бородке и блестящим умом под лысеющим ежиком на голове.
Одноклассники заказали большой стол в кафе-столовой. Днем здесь обедали студенты местного техникума, а вечером приезжал диджей и ставил музыку для любителей подвигаться. За ужином разговаривали, кто, что, сколько и как. Андрей рассказал про себя и снова оказался не понятым.
– Это что, ты честных людей обдираешь, выходит, – с громкой усмешкой сказал Лёва Казанцев, запихивая в рот очередной кусок шашлыка.
– Да ну нет, Лёв, почему ты так говоришь, не разобравшись даже… – снова начал оправдываться бывший опер.
– А что, Казанцев верно подметил, – встрял в разговор бывший троечник Виталик Аверченко. – Ты приходишь к людям и говоришь: «Плати, а иначе – кирдык-башка!», да? – Аверченко махнул ребром ладони около шеи и весело посмотрел на Зою Севастьянову.
– Эх пацаны-пацаны… – Андрей уже устал доказывать, что он не верблюд. – Если б я знал, что вы так отреагируете, – я бы ничего вам и не говорил… А вообще, оставайтесь при своем мнении и не берите кредитов, не взвесив своих возможностей, ну или приходите за советом, знаете же, что никому не откажу.
– А я, юноши, помните, как-то вам опрос проводил по поводу туалета? – Ярослав Михайлович, услышав разговор мужчин, на правах классного руководителя решил высказать и свое мнение. Все отрицательно замотали головами. – Э-э-э… А ведь прошло каких-то семнадцать лет. – Учитель разочарованно покачал головой, но улыбка не сходила с его лица.
– Ну расскажите уже, – звонко вставила Ленка Ухабина – в прошлом отличница и активистка.
– Ну вот смотрите, Леночка, – Ярослав Михайлович обратился к ней через весь стол. – Если бы у нас здесь, во дворе здания, стоял деревянный общественный туалет, – на этой фразе несколько женщин наморщили носики, – и он был бы весь обгажен! – математик нарочито громко сказал последнюю фразу. – Но вам предложили бы почистить все его содержимое, – учитель снова выделил слово интонацией, – за миллион долларов, – буквально рявкнул он весело. – Вы бы согласились, Леночка?
Ухабина помолчала, но в следующую секунду ответила:
– Ну конечно, Ярослав Михайлович! Миллион долларов на дороге не валяется!
– Вот то-то и оно… – задумчиво сказал старик.
В эту минуту Андрею кто-то внезапно закрыл глаза. От неожиданности он мгновенно убрал ладонь от своего лица, почти вывернув ее. Послышалось женское «ай!», и Карпов отпустил руку.
– Карпов, ты со своей милицией уже заигрался, всех подряд задерживаешь!
Перед ним стояла Надька Соболева.
Рыжие волосы, фарфоровая кожа, россыпь веснушек на вздернутом носу, маленькие пухлые губы. Она сильно изменилась со времен школы – причем в лучшую сторону. Карпов сглотнул и произнес:
– Да я не в милиции уже ведь давно… Проходи… Садись… Привет…
Когда диджей включил Scorpions и из динамиков раздалось легендарное насвистывание «Wind of Change», Карпов не растерялся и сразу пригласил Надьку на танец. Их тела оказались так близко друг к другу, что Андрей понял – он поплыл. От жара, что возник между ними, бывший опер начал таять, как снег на ярком весеннем солнце.
Пара уехала раньше всех. Остатки сохранившегося здравомыслия пытались докричаться до Андрея из глубин сознания: «Стоп! У тебя есть жена и дочка! Немедленно прекращай эту затянувшуюся игру!» Но выпитый алкоголь превращал этот крик в еле слышный шепот. А вожделение, накрывшее его с головой, пьянило еще больше и окончательно затыкало рот голосу разума.
У Соболевой была хорошая квартирка в центре. Они скинула обувь и ввалилась внутрь.
– Коньяка… Еще хочу, – еле выговорил Андрей.
– Сейчас все будет.
Покачиваясь и опираясь на стены, Надька направилась, видимо, куда-то в сторону мини-бара, но, не заметив раскиданные в прихожей тапочки, запнулась о них и свалилась в коридоре.
– Аха-ха-ха! Ну, чего же я такая неуклюжая, ик! Карпов, ты видел? Я упала, ик!
Андрей подлетел к ней, при этом сам чуть не упал по дороге.
– Ты как? Не ушиблась?
– Если и ушиблась, я этого не почувствовала. Столько выпить, знаешь ли… ик! О, как же мне надоело икать!
Словно наблюдая за своими действиями со стороны, Андрей протянул руку и убрал несколько рыжих прядей со лба Соболевой. Взгляд женщины тут же перестал блуждать. Теперь она смотрела прямо в глаза Карпову и, казалось, даже немного протрезвела.
Повисла пауза. Оба продолжали сидеть в коридоре и смотреть друг на друга. За окном шумел ветер. Настенные часы в кухне громко отсчитывали секунды. В какой-то момент Соболева набросилась на Карпова, неожиданно, словно хищник у водопоя. Губы соединились с губами. Андрея бросило в жаркую негу. По телу пронеслась дрожь, поднимающая каждый волосок на коже.
Не размыкая долгого поцелуя, они поднялись и стали медленно, почти вслепую двигаться в сторону спальни. Адреналин очистил кровь, и пьяная неуклюжесть сменилась медленными целенаправленными движениями.
Андрей водил языком по ее зубам. Она целовала его губы в ответ. Запахи вина, терпких духов, перегара и пота смешались в странном коктейле, разжигающем внутренний пожар. Сексуальное желание подогревали глубокие взгляды, легкие прикосновения, падающая на пол одежда.
В спальне Надька быстрым движением стянула с себя платье. Увидев ее в белье и черных чулках, Карпов застонал. Ее руки гладили его спортивную спину, грудь, живот. Ниже, еще ниже. Наконец, ладони расстегнули пряжку ремня и плотно обхватили его затвердевший половой орган. Из его глотки вырвалось непроизвольное мычание.
Соболева умело водила ладонями вверх и вниз, глядя Карпову прямо в глаза.
– Нравится? – спросила она хрипло.
– Ну, конечно, Надь… – с улыбкой прошептал мужчина.
– М-м-м, а смотри, что я еще умею, мистер коллектор. – На этих словах она опустилась на корточки и взяла его возбужденную плоть в маленький рот.
Андрей положил руки ей на голову, а сам, закрыв глаза, все больше отдавался наслаждению. Оно переполняло, кружило голову, билось в каждой клеточке. Накатывающее волнами преддверие оргазма не хотелось обрывать на полуслове.
Но в следующее мгновение Андрей поднял Надю за локти и бросил на кровать. Стянул с нее трусики и отшвырнул в сторону. Он оказался сверху и начал медленно целовать ее тело в мелких веснушках на локтях и шее, ее возбужденные, похожие на красные ягодки соски, ее руки, стройный живот, живые бедра…
Соболева извивалась под ним, покусывая его плечи и шею. Двумя пальцами он аккуратно вошел в ее горячее естество женщины, ее глотка взорвалась громким стоном. После нескольких нежных толчков рука Андрея начала ускоряться, движения становились жестче. На очередном – Надька взвизгнула, и на постель мелким бисером посыпались брызги накопившейся в ее чреслах влаги.
Мужчина вошел в мягкое, горячее женское нутро. Они двигались медленно, вдвоем, так, как диктовали им инстинкты. Потом шаг за шагом их совместный ритм возрастал, все больше и больше. Наконец оба начали двигаться на максимальной скорости. На очередной фрикции Андрей задержал дыхание, замер на секунду, а в следующее мгновение глухо застонал, почувствовав сладостное опустошение.
В одиннадцать Соболева вскочила как угорелая:
– Андрей, солнце, давай вставай поскорее! Я на работу ужасно опаздываю! Мне уже выпускающий звонил!
– А кем ты работаешь? – спросил спросонья Карпов.
– На телике. Ну в кадре. Журналист и ведущая, короче. Давай вставай, Андрюш, мне нужно бежать, ты не обессудь!
Вечером она написала ему: «Привет! Ты как?» Карпов ответил не сразу: «Надюш, у меня семья, и то, что вчера было, было хорошо. Но давай на этом и закончим». К его удивлению, в ответ прилетело легкое: «Конечно, закончим! Разве я похожа на ту, кого можно окольцевать? Спасибо за чудную ночь, однако дружить-то нам никто не мешает, правда?» В конце необычного сообщения стоял подмигивающий смайл.
Андрей удивился. Неужели есть женщины, готовые вот так просто провести вечер с мужчиной и не строить никаких планов, с ним связанных?! Это был разрыв шаблона.
За его короткий отпуск они встретились еще дважды, на «нейтральной» территории уютных кофеен. Надька показала ему пару своих эфиров – смотрелась она на телике и правда очень органично.
– А почему в крупный город не уедешь, Надь? – спросил Андрей. – Ведь там, как ни крути, больше возможностей. У тебя вон какая карьера здесь. Перевези ее туда, и будешь жить на совершенно другом уровне.
– На совершенно другом уровне… – задумчиво повторила Соболева. – Понимаешь, Андрюш, здесь я что-то значу. Чиновники мне ипотеку в банке помогли взять с пониженной ставкой. Мама, брат под боком. Я здесь всех знаю, и все знают меня. А что будет в большом городе? Кому я там нужна? Знаешь, как говорят, – лучше синица в руке…
– Надь, погоди-ка, ты разве не веришь в себя? В то, что сможешь и в большом городе в телик попасть?
– Верить я могу во что угодно, Андрей. Но высокую конкуренцию и поправку на возраст, – она грустно взглянула в зеркальце, достав его из сумочки, – никто не отменял.
Карпов долго думал об этом разговоре. Почему есть люди, которые верят в лучшее без оглядки, по-детски наивно, чисто и горячо? Которые берут и делают без раздумий, без сомнений? Которые, несмотря на трудности, предательства, неудачи, – встают, отряхиваются и идут дальше?
И наоборот, почему есть те, кто, имея в жизни успех, так отчаянно держится за него, не разрешая себе мечтать о чем-то большем?
Ведь, казалось бы, должно быть наоборот: неудачники должны закрыться в своих норах, а везунчики – идти все дальше к светлому будущему. Может быть, проходя тяготы и испытания, одни все больше закаляются и приобретают бесстрашие в боях? А другие, развиваясь в тепличных условиях, просто разучиваются бороться за счастье?
Необходимость движения
Если ты не плывешь – ты тонешь.
И речь не только о плавании. Если мы не работаем руками и ногами, мы: 1. не движемся вперед, 2. начинаем уходить на дно.
Существование требует движения. Всегда. Если вам кажется, что вы на вершине, – сделайте ее очередной точкой «А», чтобы двигаться к следующим горизонтам.
