Kitabı oku: «Черная книга Дикого леса. Рассказы о Земле и космосе.», sayfa 3
Крыса разумная
Пожилой профессор Гладкошерст тихонько цокал коготками по паркету Дворца всех наук. Его лапки болели и плохо сгибались. Облезлый хвост выглядывал из-под мантии и мел половицы у него за спиной. Очки на носу сверкали в лучах заходящего солнца, отпугивая едва проснувшихся студентов.
Он прошагал по длинному коридору мимо статуй восьми Мудрых Крыс и вошел в зал Правосудия, где священная инквизиция разбирала дело его ученика. Едва он появился, как председатель умолк из почтения к его былым заслугам. Профессор оглядел зал и приблизился к кафедре. Тихоскок, его диссертант, сидел в дальнем углу на одинокой скамье. Он выглядел осунувшимся и несчастным. Рыжая шерсть на загривке стояла дыбом, как бывает при сильных переживаниях. Круглые карие глазки отчаянно бегали по сторонам, пытаясь найти у присутствующих сочувствие и поддержку. Передние лапки с острыми коготками были сцеплены у брюшка, как будто защищая его от опасности. Профессор вздохнул и приготовился давать показания.
Епископ привел его к присяге.
– Когда вы впервые услышали от подсудимого ересь? – спросил один из инквизиторов.
– В науке нет ереси, есть только разные точки зрения, – скрипучим голосом ответил профессор.
– Когда вы услышали, что он сомневается в божественном происхождении Крысы Разумной? – поправил коллегу епископ.
– Тихоскок всегда отличался пытливым умом, – осторожно проговорил Гладкошерст. – Новые идеи из него били фонтаном. Но он не ставил под сомнение Святую веру.
– Подсудимый, кто внушил вам мысль о якобы существовавшей в далеком прошлом цивилизации Предков, останки которой покоятся на дне морском? – строго спросил инквизитор, обращаясь к затравленному студенту.
Тот нервно дернул хвостом и ответил:
– Если вы пытаетесь вызнать, не была ли это идея профессора Гладкошерста, то нет! Ни он, ни другие преподаватели никогда не говорили об этом.
– Как же тогда вы пришли к таким взглядам?
– Я вывел их из научного анализа фактов! – с жаром заговорил молодой крысенок. – Они изложены в моей диссертации. Памятники археологии указывают на существование исполинских сооружений, обитать в которых могли разве что великаны. Наскальная живопись изображает существ, напоминающих обезьян. Но самое главное – это морское стекло. Богатые дамочки носят его, как драгоценное украшение. Но природа не могла создать такую хрупкую красоту! Это искусственный материал. И он создан руками существ, живших задолго до нас!
Зал зашумел. Профессора, диссертанты, студенты – все пришли в замешательство. Раздались выкрики с мест – и восхищенные, и негодующие. Епископ зазвонил в колокольчик и громко потребовал:
– Тишина! Подсудимый даже не думает скрывать своих кощунственных заблуждений. Священный совет инквизиции выносит обвинительный приговор. Еретик будет сожжен заживо, и пусть это послужит уроком другим.
Присутствующие опять зашумели, на этот раз испуганно и приглушенно.
– Позвольте за него заступиться! – возвысил голос профессор.
Декан состроил испуганное лицо и принялся ожесточенно размахивать лапками, давая знак, чтобы тот замолчал. Но Гладкошерст не обратил на него внимания.
– В науке принято доказывать свою правоту. Провинившийся имеет право на отсрочку. Пусть он представит нам доказательства. Если он окажется прав, то его следует оправдать. Если нет – то приговор будет приведен в исполнение.
Епископ посовещался с коллегами.
– Священный совет дает осужденному отсрочку на одну ночь, не считая сегодняшней, – провозгласил он. – По окончании этого срока он должен представить неопровержимые доказательства своей теории. А до тех пор приговаривается к изгнанию, и если его хвост хоть раз мелькнет внутри Города – то он будет казнен на месте!
И он поднялся из-за стола, давая знать, что заседание окончено. Собравшиеся принялись расходиться. Тихоскок оказался в пустоте – никто не решался к нему подойти, никто не осмеливался сказать ему слова. Когда он направился к двери, все шарахнулись в стороны, как от больного крысиной чумкой. И лишь пожилой профессор не побоялся приблизиться и обнять его.
– Что вы? Зачем так? Они же увидят, – смущаясь, проговорил ученик.
– Я не боюсь этих котов, – ответил учитель. – В мои годы робеть уже поздно.
И тут же Тихоскок ощутил, как кто-то нежно дотронулся до его лапки. Он поднял глаза. На него печально смотрела Белянка. В ее красных глазках виднелись капельки слез. Белая шерстка на голове была уложена в модную прическу. Белянка была альбиноской, из-за чего по ней сходила с ума вся студенческая общага.
– Тихоня, мне так тебя жаль! – дрожащим голоском проговорила она.
– Подожди, меня еще рано жалеть! – расхрабрившись, заверил он. – У меня есть целые сутки. А в рукаве припрятан козырь, о котором они не знают.
– Какой у тебя может быть козырь? – грустно улыбнулся профессор.
– Вы самые близкие мне существа, поэтому вам я откроюсь, – с жаром заговорил Тихоскок. – Я два года просидел в библиотеке и видел там чертежи старых мастеров. Они проектировали подводный колпак, с помощью которого можно погружаться на морское дно. Я уже сделал несколько опытных образцов для морехода по имени Ветрогон. Мы нырнем в пучину и добудем морское стекло. И я докажу, что его сделали Древние Предки.
– Никаких предков нет, это миф! – сказала Белянка и погладила его по плечу.
– Это восемь Мудрых Крыс в подземном царстве – миф! – рассердился Тихоскок.
– Тише, ты что? – испуганно огляделся профессор. – Не святотатствуй. Вдруг нас услышат?
Но слышать их было некому – никто не хотел приближаться.
Профессор отправился домой. Он неспешно шагал, волоча старые лапы. Хвост безвольно свисал за спиной. Тихоскок и Белянка посмотрели ему вслед. Теплая летняя ночь уже окутала Город. Сияющая луна выкатилась на небосвод и заливала улицы призрачным светом. Народ оживился и высыпал наружу, отовсюду раздавались веселые писки и цокот коготков, царапающих мостовые. Белянка игриво взяла друга за лапку и повела на центральную площадь.
– А у меня сегодня последняя ночь вольной жизни, – сообщила она. – Меня отдают в гарем магистру Кривозубу. Он очень богат, хотя и немолод. В его гареме уже двенадцать жен, я буду тринадцатой.
Тихоскок сжался и взглянул на нее. Она была такой юной, такой прелестной! Ее упругий хвостик игриво вилял из стороны в сторону. Глазки, похожие на красные бусины, живо стреляли в прохожих. Гладко расчесанная шерстка была такой мягкой, что лапки сами тянулись погладить ее. Он вздохнул, но вслух сказал только:
– Магистр Кривозуб – один из отцов нашего Города. В его гарем мечтают попасть девушки из лучших семей. Наверное, ты будешь счастлива.
– Вот еще! – обиженно надулась Белянка. – Он такой строгий! И такой ревнивый. Говорят, что своих жен он не выпускает из келий. А зачем я училась? Чтобы меня заперли на всю жизнь? Я хочу путешествовать! Хочу видеть мир! И это ты называешь счастьем?
– Если б я только мог тебе помочь! Но я сам превратился в изгоя.
– А знаешь что? – глазки Белянки игриво забегали. – Будь моим дружкой на обряде Целомудрия. Это еще не свадьба, но мне покажут будущую келью, а тетки жениха осмотрят меня и удостоверят, что я гожусь в жены. Я хочу, чтобы со мной был кто-нибудь из друзей. Мне так нужна твоя поддержка!
Церемония первого ввода в гарем началась незадолго до утренних сумерек. Перед каменным дворцом, принадлежавшим магистру Кривозубу, собралась праздничная толпа. Белянка была накрыта прозрачным покрывалом, которое не могло скрыть ее нежных форм. На голову надет венок с разноцветными лентами. «Какая красивая невеста! Как повезло жениху!» – шептались вокруг.
Однако невеста не казалась счастливой.
– Еще чуть-чуть, и меня запрут в этой норе навсегда! – жалобно шепнула она из-под покрывала. – Тихоня, спаси меня!
На высоком крыльце показался жених. Он процокал когтями по мраморным ступеням и спустился невесте навстречу. Член городского магистрата Кривозуб выглядел постаревшим и ожиревшим. Он оглядел невесту, а затем сорвал покрывало с ее головы, чтобы все могли видеть ее редкую красоту. Окружающие ахнули – такого нарушения обычаев не мог позволить себе даже правитель.
Белянка зарделась и закрыла лицо коготками.
– Магистр, вы нарушаете традицию! – возмущенно выкрикнул Тихоскок.
– А ты что тут делаешь? – удивленно сказал Кривозуб. – Ты же приговорен к изгнанию. Стража, немедленно взять его! Ему не позволено находиться в городе под страхом казни!
Несколько стражников кинулись в толпу. Началась суматоха, все бросились разбегаться. Тихоскок схватил Белянку за лапку и потянул прочь. Вдвоем они заскочили в широкий общественный туннель, на одном дыхании пробежали его и оказались за пределами Цитадели, на городском посаде.
– Бежим из города! – выкрикнула Белянка.
– Нельзя! Рассвет близко! Днем за городом слишком опасно, – испуганно возразил Тихоскок.
– А куда нам деваться? Поймают меня – больше не выпустят. Поймают тебя – сразу казнят, – возразила подруга.
Они приблизились к норе, ведущей за городские стены. Краешек неба давно уже начал светлеть, мелкие звезды пропадали одна за другой.
– Если выйдем из города, то назад уже не вернемся! – с отчаянием выкрикнул Тихоскок.
Внутри у него все холодело. Он привык к удобным библиотекам, к аудиториям университета, к кормежке по пять раз за сутки. Днем приличные крысы спят и носа из нор не высовывают. А мир за пределами стен, в Диком поле, у берегов Моря, так и кишит опасностями. Куда соваться ему, книжному червю?
Но Белянка уже юркнула в туннель – светлый хвостик задел его усики, как будто в насмешку. И он ринулся за ней, не думая о том, что ждет впереди.
Они оказались в степи. Вокруг, насколько хватает глаз – целый лес диких трав. Белянка казалась растерянной.
– Куда теперь? – дрожащим голоском спросила она.
– Не беспокойся! Я знаю, – уверенно заявил он.
Он едва нашел силы, чтобы напустить на себя этот уверенный вид. На самом деле он весь дрожал, а нижние лапы его подгибались. Но это беззащитное существо рядом с ним, эта милая альбиноска, рожденная для неги и восхищения, смотрела на него с такой надеждой!
И Тихоня решил вести себя не как отрок, но как муж – пусть даже он и не знал в точности, что это значит.
Вдали шумели морские волны. Солнце поднималось над туманным краем воды. Оно было огромным, зловеще-багровым и ослепительно ярким.
– Ах, я вся обгорю! – капризно сказала Белянка.
И тут Тихоскок повел себя, как настоящий мужчина. Он отгрыз ножку огромного лопуха, насадил ее на гладкую хворостину, и получил настоящий зонтик. Белянка взяла зонтик в лапки и с восхищением посмотрела на друга. «Надо же, я и не знала, что ты это умеешь!» – читалось в ее взгляде.
– Побежали к морю! Там рыбачий поселок, в нем живет мой знакомый! – командирским голосом выпалил он.
Рыбачий поселок располагался на высоком уступе, нависшем над морским берегом. Белянка никогда раньше не видела моря. Она замерла над обрывом, вглядываясь вдаль.
– Как я хочу уплыть далеко-далеко, в другие края! – с чувством сказала она.
Двери таверны были распахнуты настежь. Несмотря на дневное время, она была заполнена посетителями. Музыкант в углу терзал струны самодельной гитары. Тихоскок сразу направился к здоровенному типу с жесткой, просоленной черной шерстью. На голове его красовалась косынка, завязанная по-пиратски. Он сидел за широким столом в окружении шумной компании, громко травил байки и время от времени подбрасывал в воздух кусочек зеленого стекла, обкатанного водой.
– Говорят, будто глубоко под водой есть затопленный город, – во весь голос гремел он, перекрывая смех слушателей. – Песок и водоросли облепили гигантские дворцы и храмы. В них скрыты сокровища древних предков. Особенно много там морского стекла. Но добыть эти сокровища непросто: их охраняет страшный дракон, для которого крыса – любимое лакомство.
– Обидно быть чьей-то едой, – заметил трактирщик. – Rattus sapiens – вершина биологической эволюции, существо, наделенное разумом и душой. Как можно взять и слопать короля природы?
– Зато если поднять со дна залежи стекла, то потом всю жизнь можно жить припеваючи, – сказал мореход.
– Да полно тебе языком-то молоть, – насмешливо проговорил трактирщик. – Ты все это выдумал.
– Ты думаешь, что я вру? – взъелся бывалый мореход в косынке. – Да я готов спорить на сто золотых, что чудовище существует.
– Я принимаю спор! – с азартом заявил трактирщик. – Только чем ты будешь расплачиваться? Ты мне и так задолжал!
– Бери все, что у меня есть! – с таким же азартом выкрикнул мореход. – Хибару, лодку и рыбачьи сети.
– Они не стоят ста золотых. Но я согласен! – ответил трактирщик. – А в доказательство принеси голову морского дракона. Пустыми байками меня не проведешь!
Присутствующие зашумели, выражая одобрение. Мореход отсел в угол и крепко задумался. Тихоскок схватил Белянку за лапку и потащил за собой. При виде его мореход просветлел. Они обнялись, как старые знакомые.
– Белянка, познакомься, это капитан Ветрогон, – сказал Тихоскок.
Мореход оглядел альбиноску, повел острым носом и красноречиво взглянул на приятеля. В его взгляде читалось: «Вот это подружку ты себе подыскал!» Но вслух он сказал:
– Зря вы ходите по побережью днем, дамочка. Обгорите под солнцем.
– Я никакая не дамочка! – обиженно заявила Белянка. – И буду ходить, где хочу!
Капитан расхохотался:
– Не обижайтесь. Ваш друг мне очень помог. Он соорудил подводный колпак для дыхания. С ним я смогу погрузиться на дно и добыть кучу морского стекла, а оно стоит целого состояния. Но мне нужны корабль и команда. Кто-то должен остаться на палубе и качать воздух. Вы поплывете со мной?
Особняк капитана Лихогляда выделялся среди строений рыбачьего поселка. Его окружал мутный ров с крокодилами. За рвом высился прочный забор, по четырем углам которого на окрестности угрюмо взирали дубовые башни с пушками.
Двое охранников перекинули через воду мостик и распахнули ворота. Белянка опасливо взглянула на крокодилов и прижалась к Тихоскоку. Тот и сам был испуган, но не подал виду и уверенно повел ее за собой.
Ветрогон первым вошел в трехэтажное здание с мраморными колоннами. Двое охранников впустили их и встали за спинами. По широкой лестнице спустился капитан Лихогляд – известный в округе пират, гроза честных торговцев и законных властей. Ветрогон при встрече с ним не оробел – похоже было, что они давно знают друг друга.
– Посмотри, что у меня есть! – сказал он и протянул зеленую стекляшку.
– Какой редкий дар моря! – удивленно воскликнул пират. – Что ты за нее хочешь?
– Мне нужен корабль. Настоящий корабль под парусами, на котором можно переплыть море.
– Я дам за нее десять золотых.
– Еще чего! Только корабль!
– Чирохвост! Востронос! Зовите команду! Хватайте этих лохов! – заорал пират.
Двое охранников у них за спинами суматошно забегали. Чирохвост был толстеньким и приземистым, с грязно-серой зализанной шерстью. Востронос, наоборот, был бурым, худым и высоким.
В мгновение ока гостиная наполнилась пиратами. Трех друзей схватили и заломили им лапы за спины. Не пощадили даже Белянку, которая не привыкла к такому обращению. Она возмущенно заверещала:
– Как вы посмели? Меня нельзя трогать! Я альбиноска!
Пираты издевательски заржали. Но капитан решил проявить учтивость и приказал ее отпустить. Он сделал перед ней глубокий реверанс, сорвал с головы шляпу с перьями и произнес:
– Извините, сударыня! Мы совсем одичали в глуши. Я с удовольствием приму вас, как гостей. Однако для начала вам придется показать месторождение, где был найден этот удивительный экземпляр. Я имею в виду украшение, хотя вы и сами, сударыня, редкая драгоценность.
Белянка сделала вид, что польстилась на комплимент, и состроила из себя светскую ласку.
– Может быть, вы позволите нам уйти? – решилась она на попытку.
– Ах, конечно! – склонился перед ней пират. – Но сначала мы совершим увлекательную морскую прогулку на моем корабле, и ваши друзья продемонстрируют способ, которым можно поднять со дна самородки.
Корабль удивил Белянку. Он оказался прекраснее всего, что она видела до сих пор. На трех высоких мачтах развевались белые паруса, и еще одна мачта, наклонная, была приделана к носу и нависала над волнами.
Пираты быстро взялись за дело, и вскоре на палубе появилась целая гора из насосов, шлангов и прозрачных колпаков, которые нашли в рыбачьей хибаре Ветрогона.
– Что это такое и как этим пользоваться? – удивленно спросил Лихогляд.
– Не узнаешь, пока я не скажу! – набравшись храбрости, выпалил Тихоскок.
– И не говори! – потрепал его по загривку пират. – Молчунов любят крокодилы. Приятно есть жертву, когда она даже не пискнет. А подружку твою мы разделаем на кусочки, шкурку ее набьем соломой и сделаем чучело!
– Не поддавайся, Тихоня! – закричала Белянка, которую затаскивали на борт из шлюпки. – Я их не боюсь!
– У меня нет выбора, – мрачно ответил Тихоскок. – Осталась всего одна ночь. Если до рассвета мы не найдем Город Предков, то я никогда не вернусь домой.
Пираты подняли якорь, и корабль заскользил по водной глади. Паруса над головой оглушительно хлопали. Белянка вздрагивала и пригибала голову, но вскоре привыкла и начала разгуливать по палубе, как по паркету бального зала.
– День кончается, – заметил Ветрогон. – Ночью на дне так темно, что мы ничего не увидим.
– Возьмем масляные фонари, – предложил Тихоскок. – Если поместить их в прозрачные колпаки, то они будут гореть под водой.
– Они быстро потухнут.
– Значит, нужно все время подкачивать в них свежий воздух!
Ослепительное солнце садилось за край синих вод. Жаркий день угасал. Упревшая Белянка то и дело смахивала капельки пота с острого носика. Пока Тихоскок объяснял туповатым пиратам, как правильно надевать колпаки и качать в них насосами воздух, сгустились сумерки, и наступила тьма.
Яркая луна выкатилась на небосвод и бросила на воду серебряную дорожку. Она была почти полной, и ее желтый круг дрожал в морских волнах. Ветрогон долго вглядывался в очертания прибрежных холмов, пока не заявил, что нашел «то самое место».
– Медлить больше нельзя! Лезем в воду! – распорядился Тихоскок.
Пираты нерешительно толпились у борта. Желающих пуститься в это рискованное предприятие среди них не находилось.
– Одних я вас не отпущу! Иначе мне ничего не достанется! – в сердцах выкрикнул Лихогляд. – Чирохвост! Востронос! Натягивайте на меня колпак! И сами надевайте! Живо, не то скормлю вас акулам!
Первым спустился за борт Тихоскок. Оба колпака, заполненные воздухом – и тот, что прикрывал его голову, и тот, в который всунули светильник – закачались, как поплавки. Заставить их погрузиться было невозможно.
– Мне нужен груз! Обвешивайте колпаки камнями! – закричал он.
Только когда к его поясу прицепили целую кучу камней и железок, он пошел наконец ко дну. Вода показалась ужасно холодной. Она была непроглядно-темной, и казалось, что из ее глубин сейчас появится какое-нибудь чудовище. Тихоскока охватила паника, ему показалось, что он задыхается, и он задергал натянутый шланг. Тотчас же сверху начали качать воздух, он отдышался и успокоился. Луна колыхалась высоко над головой, после пропала из виду. Зато он увидел выше себя пять огоньков – это спускались Белянка и Ветрогон, а за ними – капитан Лихогляд и Чирохвост с Востроносом.
Ноги коснулись песчаного дна, вода вокруг замутилась. Огоньки пропали из виду, но когда муть осела, он увидел, что они окружают его. Свет от масляных фонарей был слишком слабым, он прорезал водную мглу лишь на несколько локтей. Один из огоньков уверенно двинулся в темноту, второй поспешил за ним. Тихоскок понял, что это Ветрогон повел отряд к подводному месторождению. Впереди мелькнул белый силуэт альбиноски: в воде ее шерстка стояла дыбом, короткие ворсинки колыхались при каждом движении. Пираты двигались вслед за ним, на поясах у них, кроме подвешенных камней и железок, болтались короткие сабли и кортики.
Неожиданно тьма рядом с ними заколыхалась. Из холодной пучины выпростались упругие щупальца и ударили Тихоскока по лапам. Такие же щупальца протянулись к Белянке – она испуганно затрепыхалась и принялась неловко вертеть головой в колпаке. Тихоскок кое-как оторвал от себя липкий отросток и бросился Белянке на помощь. В тусклом свете фонаря он увидел такую тварь, какой не мог вообразить даже в кошмаре. Это был мешок мускулов с двумя челюстями, похожими на клюв хищной птицы. От мешка тянулись во все стороны отростки с присосками. Они обвивались и обволакивали тело жертвы, не давая ей вырваться.
Пираты замерли в стороне, не решаясь приблизиться. Они обнажили сабли, но не шевелили ими, надеясь, что чудище их не заметит. Зато Ветрогон был уже рядом. Вдвоем они принялись царапать острыми коготками скользкие щупальца. Чудище отпрянуло, но не отстало. Ветрогон повлек всех за собой, на глубину. Подводники покатились под откос, поднимая вокруг себя тучу песка. Слабые лучики фонарей затерялись в ней, и Тихоскок перестал видеть соседей. Ему не хватало дыхания, и он принялся отчаянно дергать шланг. На поверхности заработал насос, в лицо ему ударила струя свежего воздуха, и он пришел в себя.
Он стоял на ровной поверхности, у подножия подводной горы. Муть начала оседать, и вскоре он разглядел тусклые огоньки Белянки и Ветрогона. Они были поблизости, и Ветрогон делал им знаки рукой, призывая следовать за собой. После перехода по вязкому дну, в которое ноги зарывались по щиколотки, мореход поднял фонарь повыше и осветил каменную стену. Она была такой огромной, что терялась во тьме. Чуть дальше они увидели исполинские ворота.
– Что это такое? – забывшись, выкрикнул Тихоскок, но друзья не расслышали его голос.
Загребая холодную воду лапой, он устремился вперед. За воротами прятался настоящий город. Но что это был за город! Казалось, его выстроили великаны. Здания были огромными, многоэтажными. Их причудливые очертания колыхались в холодных толщах воды. Пучеглазые рыбы сновали между дворцами и храмами. Угри и мурены выскакивали из темных окон и проносились мимо, задевая промокшую шерстку подводников. Морские коньки стаями носились по улицам, таким широким, что по ним мог бы проплыть целый корабль.
– Кто мог жить на таких безразмерных улицах? – произнес Тихоскок.
От удивления он говорил вслух, хотя вода гасила звук его голоса. Ветрогон вывел их на центральную площадь. Тут могло бы собраться население всего крысиного города. Посреди площади высилось каменное изваяние. Оно изображало двух странных существ, одно из которых сидело верхом на другом. Нижнее Тихоскок узнал – это была лошадь, он видел таких на картинках в старинных книгах. Но кто же сидит сверху, свесив две толстые лапы в причудливой обуви?
Нелепое тело, уродливая голова на смешной шее. Похоже на обезьяну, хотя мелкие макаки живут только в дальних лесах. Но удивительнее всего – что существо это, кажется, одето в мундир, а в руках – некое подобие сабли, только такой исполинской, что ни одна легенда не передаст его мощи.
Белянка застыла, разинув рот. А Ветрогон все звал их и звал за собой. Они принялись подниматься по широким каменным ступеням, каждая из которых была такой высокой, что приходилось карабкаться, помогая себе передними лапами. Кажется, это была лестница к фантастическому храму, невообразимые очертания которого поражали воображение.
По обе стороны от лестницы высились статуи таких же обезьяноподобных существ. У них были руки и ноги. Некоторые из них сидели, другие стояли, а третьи замерли в стремительных позах, как будто живые существа неожиданно окаменели во время движения. Тихоскоку казалось, что эти статуи сейчас сорвутся с места и бросятся вперед – такими красноречивыми были их очертания. Но наросты ракушек и водорослей говорили, что этим фигурам уже многие века.
От возбуждения Тихоскок принялся подпрыгивать, пронзая лапками тугую толщу воды. Друзья удивленно обернулись к нему.
– Это они! Это Древние! Я знал, что они существовали! Но они не похожи на нас. Они другие! Куда они делись? Где искать их следы? Я же знал, я доказывал! – кричал он.
Его слова гулко отскакивали от стенок прозрачного колпака, воздух в котором был спертым. Но слышали ли его друзья?
Они вошли в двери храма. Стайки разноцветных рыб носились между гигантских колонн. Когда-то его своды были высокими, но зал давно занесло песком. Круглый купол, похожий на небо, смутно виднелся в слабых отблесках огоньков. На его стенках была нарисована карта мира, но она была необычной, совсем не похожей на те, что рисовали на учебных макетах. На ней виднелись континенты – такие, какими они были, наверное, сотни тысяч лет назад. Над континентами парили божества, осеняя их ветвями чудесных растений.
– Старая земля! – произнес Ветрогон.
Он стоял совсем близко, и Тихоскок расслышал его слова, гулко разносящиеся под колпаком.
– Если мы поплывем на восток, то найдем землю древних! – продолжал мореход. – Раньше там были горы. Их вершины могли сохраниться даже после того, как все погрузилось на дно.
– Что случилось с этими существами, и куда они делись? – спросил Тихоскок, для верности объясняя слова движением лапок.
– Мы не узнаем, пока не найдем их страну, – ответил Ветрогон, и направился к выходу.
Тихоскок постоянно оборачивался, чтобы проверить, не отстает ли Белянка. Поэтому он не заметил, как прямо у него перед носом выросли силуэты пиратов с капитаном Лихоглядом во главе. Они поджидали у входа в храм с обнаженными саблями, и вид их не сулил ничего путного.
– Стекло! Где морское стекло? – рассерженно проорал Лихогляд из-под своего колпака.
Ветрогон молча дал ему знак следовать за ним. Они вышли к окраине города. Мореход разгреб лапкой толщу песка, и среди водорослей и ракушек блеснуло несколько коричневых камушков. Они были гладкими, обкатанными морем, но именно такие ценились в крысином городе, как самое лучшее украшение.
Лихогляд бросился на колени и жадно принялся собирать их. Его подручные постарались от него не отстать. Пока они месили лапами песок, Ветрогон подозвал к себе друзей, показал им окрестные холмы, очертания которых терялись во тьме, и изобразил лапкой волнообразное движение, которое Тихоскок понял так: здесь плавает водяной дракон.
Легенды о драконе он слышал и раньше, но кто же поверит в пустые байки? Тем не менее, вид темной толщи воды не внушал ничего хорошего. Тут и вправду верилось, что в этих мутных глубинах может обитать, кто угодно. Белянка затряслась и подошла к нему вплотную. Он сжал ее в лапках, пытаясь приободрить.
А пираты тем временем набивали морским стеклом сетки, подвешенные к их поясам. Лихогляд оттолкнулся от дна и подплыл к Ветрогону. Он был разгневан и яростно жестикулировал. В его коготках мелькали коричневые камушки, и он тыкал ими в лицо мореходу. Они ударялись о прозрачную перегородку колпака и издавали жалобный стук.
– Что ему нужно? – удивленно развел лапы в стороны Тихоскок.
– Он хочет зеленого стекла! Оно ценится дороже коричневого, – попытался показать ему знаками Ветрогон.
И он повел пиратского капитана дальше, к большой пустоши, отделявшей подводный город от темных холмов. Лихогляд зарылся в песок и радостно подскочил. В его коготках блестели зеленые осколки. Чирохвост и Востронос бросились к нему и принялись копаться в песке. Очень скоро их сетки начали наполняться зелеными блестками.
– Нам надо подниматься. Рассвет близко! – обеспокоенно принялся показывать Тихоскок.
Но пираты так увлеклись, что не обращали на него никакого внимания. Одна только Белянка понимала, из-за чего ее друг так тревожится. Если он не успеет вернуться в город до рассвета, то инквизиция его не простит. Она жалобно посмотрела на него из-под прозрачного колпака, и с ее красных глаз-бусинок скатились две слезы.
Лихогляд забирался все дальше и дальше во тьму. Его обуяла жадность, и он не мог остановиться. Россыпь зеленых стекляшек уводила его в подводную пещеру, темное жерло которой виднелось в огромной скале.
– Нет! Только не лезь в пещеру! – загомонил Ветрогон, но вода погасила его возглас.
Пиратский капитан вовсю раскачивал фонарем, разгоняя пещерный мрак. На какое-то время он скрылся из виду, но вдруг пробкой выскочил из темноты, рассыпая зеленые камни. За ним вслед струилось толстое змеиное тело. Оно выплывало из сумрака, как бесшумный призрак. Пасть дракона была разинута, из нее торчало раздвоенное жало.
– Бежим! – заорал Ветрогон, и голос его на этот раз был таким громким, что донесся и до Белянки, и до Тихоскока.
Они разом бросились к городским стенам. Лихогляд споткнулся, упал и выпустил из рук фонарь. Тот медленно поплыл вверх. Дракон бросился за огоньком, попытался схватить его зубами, но понял, что тот несъедобен, и заструился обратно. Лихогляд от страха зарывался в песок, поднимая вокруг себя тучу мути. Дракон потерял его из виду и бросился на Чирохвоста. Один бросок, взмах хвоста и чавканье челюстей – и пират исчез в его пасти. От него остался только колпак, который опрокинулся, выпустил воздушный пузырь и начал подниматься к поверхности. Востронос завопил от страха и принялся удирать, но дракон среагировал на движение и тут же метнулся к нему.
У Тихоскока не было времени, чтобы смотреть на то, что происходит у него за спиной. Он заметил только, что еще один фонарик сзади погас. Колпак Востроноса безвольно повис на шланге, и пираты на корабле, почувствовав, что под ним никого больше нет, начали травить его вверх.
Белянка беспомощно барахталась впереди него. Ветрогон звал их в город. Тихоскок торопился изо всех сил, но движения в воде были скованны, и он едва продвигался. Капитан Лихогляд выбрался из песка и бросился за ними. Тень дракона мелькнула в воде, и все они дружно припустили вперед.
Тихоскок ужасно запыхался. В колпаке было душно. Он поймал Ветрогона за лапу и жестами показал: «Поднимаемся!» Ветрогон так же жестами отсигналил: «Нельзя! Подниматься нужно медленно. Дракон схватит нас по пути».
Лапки у Тихоскока сами собой опустились. «Да что же это такое! – в сердцах выкрикнул он. – Я не привык убегать от драконов! Я кабинетный ученый, да и то начинающий! Куда мне соваться в такие передряги?»
Над головами у них показалась покосившаяся арка. Она была тяжеловесной, обильно обросшей ракушками. Казалось, что она вот-вот обрушится. Тихоскок отцепил большой камень, привязанный к его поясу, и поплыл вверх. Друзья повторили его трюк. Они оказались на арке, на самой верхней точке ее дуги.
«Если вытащить из нее один камень, она обвалится!» – показал жестами Тихоскок. Камни и в самом деле шатались и готовы были выпасть. Лихогляд потерял их из виду и принялся растерянно грести лапами по сторонам. Дракон почуял движение воды и устремился к нему. Едва его скользкое тело проскочило под арку, как Тихоскок принялся яростно стучать по самому шаткому камню арки. Ветрогон и Белянка бросились ему помогать.
