Kitabı oku: «Вселенная. Маффей», sayfa 6
Глава 3. Яна. 23:17, 24.10.2073г
Как там у великого классика говориться? Кажется так: «С корабля на бал». К сожалению я не могла вспомнить кому именно принадлежит это крылатое выражение. Оно как-то само собой пришло на ум, стоило мне попрощаться с Мишей выйдя из его далеко не бюджетной машины, после ужина в ресторане, в котором он заплатил за нас бешеные деньги. Примерно столько же составляли три месячных пособия, выдаваемые безработным.
Но все хорошее имеет тенденцию рано или поздно заканчиваться, и приходиться возвращаться к истокам, то есть домой. Кто-то называет эти кварталы гетто, кто-то трущобы, при этом жутко брезгливо корча гримасу. Я четко знала одно: тот, кто вырос в этих местах, таких слов никогда не скажет, а людей воображающих из себя жителей элитных кварталов с высоко поднятой головой, здесь запросто могут ограбить или покалечить, это как повезёт. Но не успела я додумать эту мысль, меня как ледяной водой из ведра окатили. Сейчас все выше перечисленное относиться ко мне, потому что находясь в шикарном вечернем платье, на высоких каблуках, с длинными позолоченными серьгами и цепочкой проходящей над линией декольте, с притягательным, но не вульгарным мэйкапом, окруженная цветущим букетом дорогих духов, в бедных районах да еще в темное время суток, положительных эмоций у местных точно не вызовет. Я специально попросила Мишу высадить меня за два квартала от дома, зная, что он очень спешит, и что бы не тратить его время, я специально сослалась на то, что мне еще надо зайти в круглосуточный магазин, которых тут отродясь не было. К моему удивлению улица была пустынна, а пройти два квартала – это не так уж и много, метров пятьсот не больше. Первой мыслью было снять туфли, и пробежаться в стайерском стиле до дома. Но поразмыслив, я пришла к выводу, что тротуар – далеко не беговая дорожка. А босые ноги тут можно не слабо изрезать о битые бутылочные стекла и бог весть что еще валяющееся в темных переулках. Поэтому, взяв себя в руки и предельно сконцентрировавшись на всяких подозрительно-посторонних звуков я и направилась к дому. Уличные фонари местами не работали, создавая в переулке темные непроглядные зоны. Впрочем, дома не выглядели безжизненно: в окнах многоэтажек горел свет, слышалась музыка. Проходя мимо одного из окон, я услышала доносившийся оттуда скандал, видимо разгоревшийся у супругов или сожителей. Женщина кричала «Я тебе говорила, я тебя предупреждала, а ты опять за старое», ей вторил басистый голос подвыпившего мужика «да пошла ты Люська…», и все в таком духе с матом и от души. Видимо накипело у обоих. Вот так пройдя уже пол пути и думая о такой несчастной семейной жизни, где муж каждый день пьёт, а жена каждый вечер орет на него. Мысли в голове потекли в другое русло, как супружество сложиться у меня? Все ли будет как мечтается? Что-то мне подсказывает что нет. Но стоило мне на минуту отвлечься, ослабить бдительность и внимание, как тут же судьба злодейка дала о себе знать раздавшимися за спиной неровными шагами и голосом, настолько нахальным и хамоватым, что я и оборачиваться не стала. Такой тон явно не сулит ничего хорошего. Лишь мельком глянув через плечо, заметила трех короткостриженых парней. Видимо тот, что кричал был в этой шайке за главного, здоровый детина в черной кожаной куртке, с какой-то палкой в руках, или битой, в полумраке не разглядишь.
– Эй красавица! Дай прикурить.
Я и дала, со всей прытью, намереваясь быстро добежать до подъезда, до которого оставалось «рукой подать». А в спину этот же грубый голос раздался вновь, но более раздраженно:
– Стой дура! Догоню, – хуже будет!
Они не сразу бросились в погоню, предоставив мне существенную фору. В голове билась одна единственная мысль: только бы не споткнуться, не упасть. Вот уже и мой двор виднеется, в котором, как нарочно, перегорел фонарь. А возле подъезда, придомовое освещение как нарочно тоже не работало. И только благодаря памяти, я знала, что тут должна быть железная дверь, которая открывалась универсальной картой ДВоЧ, которую я, нащупав в сумочке уже искала на ощупь куда прислонить. Из-за недостатка освещения, почему-то окна нижних этажей были черны, а с верхних этажей света было недостаточно, вся подъездная территория скорее напоминала зев бездны, в котором ничего не было видно, что было довольно странно. Обычно дверной считыватель карт горел ровным синим светом, как раз для таких случаев. Сейчас же, тут черт ногу сломит в кромешной тьме. Набравшись храбрости (а деваться было не куда) я шагнула в эту обволакивающую тьму, решив наощупь попытаться найти считыватель и открыть дверь.
Тут же я почувствовала, что на меня кто-то смотрит. Бывает такое поганое ощущение, как будто от постороннего взгляда начинает свербеть затылок. Я машинально повернула голову. Только зачем? Что хотела разглядеть? Вряд ли я смогу когда-либо дать нормальный ответ на этот вопрос, да только увидела я, как темнота возле меня шевелиться. Словно была живой. Но выше всего этого шевеления на меня не моргая смотрели глаза! да именно глаза: словно черные дыры немигающими зрачками уставились на меня, пылая крохотными светящимися точками внутри. Непередаваемый ужас, парализовал меня. Я попыталась кричать, но крик потонул в горле, лишь немой хрип вырвался изо рта, и он был очень похож на предсмертный. То, что стояло рядом со мной, было намного страшнее той троицы, что гналась за мной. Я чувствовала это каждой клеточкой тела, мысленно пытаясь сопротивляться, но мой мозг и тело словно стали ватными и перестали принадлежать мне. Где-то очень далеко, будто через толщу воды услышала голоса: «Кажется она сюда забежала», «Чёрт тут же ничего не видно», «Включи фонарь на браслете». А вот дальше произошло самое удивительное: моё сознание, которое столь стремительно угасало словно впадая в кому, стало ко мне возвращаться. Я видела как парни приближаются все ближе и ближе, их наручные браслеты почему то не включились в режим фонарей, зато я заметила легкий синевой горящий дверной считыватель. Недолго думая, мигом прислонила к нему ДВоЧ, тот вспыхнул мягким зеленым светом. «Ну давай, прошу тебя, быстрее открывайся», внутренне молила я, и дверь поддалась мелодично заиграв. Изо всех сил потянув ручку двери на себя, я все ждала что меня схватят за плечо или руку, но ничего такого не случилось, вместо этого в лицо ударил яркий сноп света, исходящий с лестничной клетки. Я пулей влетела внутрь, потянув за собой дверь, которая с легким щелчком закрылась за мной.
Мне почему-то, казалось, что сейчас с той стороны в дверь должны забарабанить кулаки, раздаться грозные крики. Не став дожидаться ни того ни другого, я медленно на цыпочках поднялась на лифтовую площадку, и подумав посмотрела вверх: все ли лестничные пролёты освещены. Оказалось все. На лифте решила не ехать, а крадучись как кошка на цыпочках поднялась на свой этаж, остановившись на котором, посмотрела вниз и прислушалась. Всё по-прежнему было тихо, за мной никто не гнался, по двери внизу не колотили, и не орали. Может мне все это только почудилось? Не знаю. Мне хватило сил только на то, чтобы открыть дверь в коммунальную квартиру, снять туфли и рухнуть на кровать в своей маленькой комнатенке. Причем провалилась в сон я мгновенно, едва только головой коснулась подушки.
Меня разбудил стук в дверь. При этом колотивший, явно собирался довести начатое до логичного конца. А именно, поднять меня во что бы то ни стало. Разлепив веки, я удивилась, увидев в окно, высоко весящее солнце, лучи которого проникали сквозь полузакрытые жалюзи моего единственного окна. Мне показалось, что я только совсем не давно легла, а выходит проспала всю ночь и почти полдня, что на меня совсем не похоже. Только после того, как поднимаясь с кровати я крикнула: «Иду, иду» назойливый стук в дверь, наконец прекратился.
За дверью оказалась моя соседка по коммунальной квартире Дарья. Стоявшая в домашнем потёртом халате, с банным полотенцем на голове. Увидев меня, она удивленно выпучила глаза, и выпалила, развратно улыбаясь:
– Милочка, у кого-то была бурная ночь? Впрочем, мне нет до этого никакого дела, а вот то, что сутра были обнаружены трупы трех молодых людей, и теперь полиция ходит по квартирам и всех опрашивает – меня беспокоит. Следователь, «она рукой указала в сторону коридора» там ждёт.
– Скажи ему я через пять минут буду. Дай только себя в порядок привести.
Даша лишь пожала плечами и удалилась. А я побежала в ванну, на ходу ускоренно соображая: что же такое мне вчера почудилось и почудилось-ли?
Глава 4. Коронер. 08:30, 25.10.2073г
За последние двое суток Олегу удалось поспать всего полтора часа от силы, вообще он планировал два, но его разбудил звонок в полдевятого утра.
– Спишь? У нас сразу три «Глухаря», почерк похож на «Нашего». Но при этом есть отличия. Тут два варианта: либо появился подражатель маньяка, либо «Наш» настолько оборзел от безнаказанности, что стал народ пачками кромсать.
Это говорил полковник Лебянский, по усталому голосу которого было понятно: он сам без сна около двух суток, если не больше. Олег встал с небольшого диванчика, расположенного прямо у него в кабинете (ездить домой на сон было непростительной роскошью, на которую он не имел ни времени, ни сил). Трудно судить о пользе короткого сна, да ещё свернувшись в позу эмбриона, но все равно это было лучше, чем вообще ничего. Размяв затекшую шею, и наскоро позавтракав, он выехал к месту преступления.
В общем и целом, вся картина преступления значительно отличалась от ранее увиденных. Во-первых, жертвы было три, самый здоровый из которых был со свернутой шеей, и вытаращенными глазами, в которых застыл неподдельный ужас. Во-вторых, третьему парню досталось больше всех. Только его труп имел следы почерка серийного убийцы. Тело было почти полностью обескровлено, как и у предыдущих жертв, но вот сердце никто не трогал, оно располагалось на своём месте. Правда на нем был тонкий прокол в самом центре. Мед эксперты говорят, что через него и было перекачено чуть меньше пяти литров крови. Причем интересный факт: судя по остаточным следам в ране пострадавшего, игла (или полый шип, которым прокололи грудину и сердце) был органического происхождения.
Хоть это и не входило в прямые обязанности следователя, но он сам захотел провести опрос жильцов этого дома. В корпусе только этого подъезда находилось 179 квартир, большинство из которых сдавались в аренду. А это, серьёзно усложняло задачу. Потому как постоянные хозяева квартиры более трепетно относятся к своему жилищу и тому что делается рядом. А вот квартиранты по своей природе более халатны и как правило предпочитают ничего не видеть и не слышать, даже когда преступление происходит у них под носом. Шестое чувство подсказывало ему, что не может в таком доме что-либо остаться незамеченным: у стен есть уши, а порой и глаза. Главное их найти.
Жильцы охотно делились всем чем знали. А именно – ничем. Уже семь этажей прошерстил майор и ровным счетом ничего путного не услышал. Складывалось такое впечатление, что на момент убийства все вдруг разом оглохли и ослепли. «Ничего, это то же кое-что в нашем деле», мысленно пронеслось в голове, может наш потрошитель не только хирург недоучка, но и работал или даже продолжает работать в органах. О, это много бы объяснило. На седьмом этаже в одной из коммуналок к нему вышла девушка. Он определенно уже где-то её видел, вот только где? Молодая девушка с пышной копной огненно-рыжих волос, спортивного телосложения, с проницательным взглядом нежно зеленых глаз, примерно двадцати лет. «Семён Семеныч», ну конечно! Это же её он чуть на задавил на днях. Ему тогда подумалось что эта юная леди из обеспеченных кварталов. Оказывается, совсем нет, живет в этих трущобах. Он повернулся к ней и произнес избитую фразу, которую сегодня уже говорил сотню раз, и которая теперь будет преследовать его во сне, если конечно ему повезет поспать.
– Здравствуйте, меня зовут Олег Викторович. Я из полиции. (И после короткой паузы добавил). Это ведь вы чуть не попали ко мне под колеса? Точно вы! Можете не отвечать, я вас вспомнил.
Он показал ей жетон полицейского, на котором внимательный взгляд мог прочесть ФИО, номер и код подразделения сотрудника полиции. Ещё в пятидесятых годах в министерстве посчитали пережитком прошлого красные корочки и заменили их жетонами, который каждый сотрудник при исполнении, должен был непременно носить с собой, и предъявлять при первом требовании. Девушка кивнула, и майор продолжил:
– Вчера вечером с восьми до полуночи, где вы были?
– Вчера весь вечер я провела с молодым человеком в ресторане Splendeur (С французского; великолепие, роскошь, сияние, пышность), а потом он довез меня до дома.
Такой ответ удивил Олега, «Странно: живет в такой хибаре, а ездит по ресторанам, на которые ему самому полгода копить. Может промискуитетом занимается? Хотя нет непохоже. Вроде бы приличный взгляд. „Ночные бабочки“ совсем по-другому выглядят и смотрят на мужчин по-особому. Он знал это по собственному опыту».
– Возле дома вы не заметили ничего странного, может слышали что-то?
– Боюсь, что нет. Что произошло?
– Трёх молодых людей обнаружили сегодня в клумбах у подъезда. Все они мертвы.
– Господи какой ужас! Кто это мог сделать? Вы найдете убийцу?
– Не волнуйтесь, от правосудия никто не уйдёт.
Майор потянулся было дать визитку, но вспомнив отдернул руку и произнес:
– У вас ведь осталась моя визитка?
– Да есть: по-моему, она лежит в сумочке.
– Хорошо, если что-то узнаете или вспомните, даже самую незначительную мелочь, обязательно позвоните мне.
Глава 5. Академик. 21:40, 25.10.2073г
Многие люди ассоциируют боязнь летать с катастрофически большим количеством жертв в случае авиационного инцидента. А страх полета заложен у них глубоко на подкорке головного мозга. Если такому человеку предоставить все статистические данные и факты о погибших в авиакатастрофах (а они ничтожно мизерны по сравнению с другими видами транспорта), в 99,9% случаев – как об стенку горохом: доказать ничего не получиться. При этом не важно какие аргументы и факты вы будете им приводить. Человек останется при своем мнении. И даже в случае, если самый ныне безопасный вид транспорта преодолеет психологическую отметку и достигнет ста процентов безопасности, люди все равно будут говорить, «Я боюсь летать» и выбирать другие виды транспорта. Потому что дело тут совсем не в безопасности, а в совершенно иных вещах. Если будет время обязательно напишу на эту тему статью, подумал Боженников глядя в иллюминатор, в котором тяжелые грозовые облака, яркими всполохами расчерчивали ночное столичное небо. Его размышления прервал голос командира воздушного судна:
– Уважаемые пассажиры, приносим свои извинения, но посадка в Шереметьево невозможна по погодным условиям. Мы вынуждены уйти на запасной аэродром в Нижний Новгород, благодарим за понимание.
Первой мыслью было немедленно информировать главный центр об уходе на запасной, но видимо пилот уже заранее предупредил ЦУП (Центр Управления Полетами). А те в свою очередь, передали информацию дальше. Потому что профессору пришло короткое и вполне доходчивое сообщение из главного центра: «После прилета в Нижний-Новгород, не принимайте не каких попыток самостоятельно добраться до нас. Как только появиться первая возможность прилететь в главный центр, вас сразу же информируют». «Значит придётся ждать, опять…», «Уметь ожидать, не перегорая изнутри, – это целая наука», подумал ученый. Впрочем, он неплохо владел этой наукой.
Помимо группы профессора, состоящей из девяти человек, в салоне находилось ещё около тридцати пассажиров, которых Юрий никогда раньше не видел. Для здоровенной махины МС-21-800, салон в котором находилось порядка сорока человек, выглядел довольно мрачным и безжизненным. Одни лишь непрекращающиеся молнии на мгновения освещали салон, словно в ясный солнечный день.
– Будьте любезны закройте пожалуйста шторку иллюминатора.
Говоривший сидел по правую руку от Боженникова, и являлся ведущим микробиологом из Японии (видимо с русскими корнями, потому как говорил вполне сносно, хоть и с акцентом). Его звали Мэзэру Симидзу. (имя переводилось как «интеллектуальный, победный»). И как только профессор опустил шторку иллюминатора, японский коллега, тут же добавил:
– Простите я боюсь летать. А вид «разверзшегося неба, испускающего молнии», пугает меня еще больше. Как думаете, то что твориться сейчас по всему миру быстро утихнет?
– Мэзэру, что именно вы имеете в виду?
– Вы разве не слышали? Сейчас во всем мире не спокойно! После того как внезапно целые страны перекрыли свои границы, люди оказались заперты внутри других государств и не могут вернуться домой к семьям. В городах стали повсеместно вводить ограничения по передвижению населения, по сути, объявив для всех жителей домашний арест. Сделав смехотворное заявление, что все принятые меры идут исключительно на борьбу с «вымышленным вирусом». Народ не поверил в очередную байку. И протестующие вышли на улицы, громя всё на своем пути.
Мэзэру Симидзу и в самом деле очень волновался. Это было видно невооруженным глазом по его мимике. Поэтому Боженников решил с ним не откровенничать, а избрать совсем другую тактику, говоря не совсем то, о чём, по правде, думает. Попытаться успокоить коллегу, было намного важнее, чем с маниакальным хладнокровием объяснять, какая опасность грозит человечеству. Японский коллега был специалистом в своей области с большой буквы. Его знания ещё очень помогут в будущем, но при условии, что у него будет полная уверенность в завтрашнем дне, и его ничто не будет отвлекать и тревожить. Вот почему Юрий ответил именно так:
– Я не сколько не сомневаюсь, что это только временные меры, скоро все наладиться, и будет, как и прежде. Власти как в целом, так и отдельных стран, не допустят бессмысленных жертв среди населения, быстро примут правильные решения. Не беспокойтесь. Всё будет хорошо.
Он сказал это несколько надменным тоном учителя, знающим на отлично свою дисциплину, при котором ни у кого не остаётся ни малейших сомнений в словах говорившего. Боженников на секунду даже сам себе поверил. «Вероятно из меня вышел бы прекрасный оратор», подумалось ему. Но тут же в памяти всплыла старая история, случившаяся лет двадцать назад. Он тогда еще был молодой, но уже очень амбициозно настроенный на великие открытия.
Произошло это в городе Чернобыль, во время одной из командировок. Там был жутко засекреченный научный исследовательский институт, изучающий самые передовые технологии в области строения гигантских двигателей, работающих на тёмной энергии. В теории, способный обеспечить энергией все мыслимые и немыслимые потребности человечества. Именно в этом институте Юрий познакомился со многими светилами науки, такими как академик Круглов Евгений Александрович, который в свои 67 лет создал теорию, благодаря которой можно было перевести все реакторы на потребление тёмной энергией, что сулило космические выгоды для бюджета страны. Однако, не Круглова в последствии стали называть Отцом основателем новой энергетики, а Билла Бриджа. Который умудрился украсть идею и впоследствии реализовать ее как свою, находясь закордонном. Возможно, этого бы не случилось, если бы не строжайшая секретность, царившая на пост советском пространстве, из-за которой Круглов не имел возможности получить патент на разработку. А примерно в то же самое время, произошел вопиющий случай в Чернобыльском НИИ, в результате которого половину персонала пересажали, а другую половину сократили или перевели на абсолютно иную работу. События тех лет уже давно канули в засекреченные анналы истории. И наверняка лежали пыльными архивами, где-нибудь в подвалах ГБ. Юрий знал эту историю, но никогда и ни с кем ею не делился. Справедливо пологая, что такое лучше держать при себе. Мало ли чего…
В 2053 году, молодой тридцати с хвостиком лет Боженников, стал свидетелем потрясающего феномена. Тогда в НИИ в строжайшей секретности, сконструировали первый гиперформер, который в режиме передачи, мог переносить различные предметы. Правда куда они телепортируются никто не знал, как не пытались это выяснить. В основном, телепортации подвергались очень мощные станции, способные передать обратный сигнал на землю теоретически с любого места в солнечной системе. Во всяком случае, если бы они телепортировались в её пределах, сигнал излучаемый неповрежденной станцией непременно бы вернулся на землю. А новейшие антенны могли бы запеленговать этот сигнал и легко рассчитать удаление и направление до станции. Вот только ответного сигнала так никто не разу не зафиксировал. Это означало: или станцию телепортировало очень далеко, возможно в другую галактику, или что вероятнее, она подвергалась непреодолимому внешнему воздействию, которое ее разрушало. Например, температура или гравитация близкой звезды. Скорее всего, что так бы и продолжались эти испытания, если бы в один прекрасный день гиперформер работающий в режиме приема не зафиксировал о новом биологическом объекте, что стало настоящей сенсацией. Нет, конечно, и раньше, когда установка работала на прием, на специальной приёмной платформе время от времени оказывался всякий «космический хлам», вроде обломков различных пород и минералов размером от пылевых частиц до нескольких дециметров в поперечнике, литифицированных брекчий, фрагментов метеоритов и т. д. пришедших невесть из каких космических глубин. Один раз, даже появилась отполированная пластинка из черного неизвестного доселе материала, явно неземного происхождения. С невиданными свойствами. Но в тот день, когда впервые за много лет работы на стартово-приемной платформе было зафиксировано биологическое существо, перевернуло всю Юрину жизнь, и не только его. Эта самая платформа имела множество степеней защиты, а также не одну сотню разнообразных датчиков, которые принялись записывать все параметры инопланетного существа, начиная от веса и заканчивая полным частотным спектром, всех звуков, которые оно издавало. Уже через три часа на стол тогдашнему директору НИИ Павлову, на стол легла папка с документами, под грифом «совершенно секретно». Только очень узкому кругу работников довелось изучить содержимое папки. На тот момент, Боженникову такой чести не оказали, так как тогда он еще не имел допусков секретности такого уровня. Но его друг Попов Геннадий Петрович был как раз в рядах тех ученых, на чью голову свалилось такое «счастье». Он то и рассказал Юрию, что так называемый биологический объект, он же обьект№4, впоследствии переименованный в проект «Роксана», оказался неземным ребенком, который изначально находился на «синей пеленке», которая оказалась не куском обычной материи, а чем-то намного более сложным. Но эту «пеленку» быстро отдали другому комитету, и о ней больше никто не вспоминал. Маленький инопланетянин, внешне ничем не отличался от земного малыша. Весом восемь с половиной килограмм, что вполне соответствовало семи месяцам для обычного ребенка. Единственное что завораживало каждого, кто видел «Роксану», так это ярко зеленые глаза, совершенно обескураживающие, которые будто светились изнутри. Название проекта было выбрано неслучайно, так как малышка по внешним признакам оказалась женского пола. Как ни велик и могуч был НИИ, однако из тысячи сотрудников не имелось ни педиатра, ни няни, ни детского психолога, поэтому в срочном порядке из главного Московского центра переправили группу всех недостающих специалистов.
Шло время, «Роксана» росла сравнительно быстро, в условиях приближенных к нормальным. Персонал уже привык к милашке, ласково называя ее «Рокси». Она была очень особенным «ребенком», с совершенно уникальным генетическим происхождением. У нее обнаружили семьдесят семь пар хромосом вместо традиционных двадцати трех, как у любого человека. Ее кровь при слиянии с любой из четырех групп, мгновенно становилась той с которой смешивалась. Она была не восприимчива к вирусам и обладала множеством самых необычных и удивительных свойств. И чем старше становилась «Рокси», тем сложнее и болезненнее становились эксперименты, которые над ней проводились. Поскольку она не имела социального статуса человека, негласно руководством было дано разрешение на проведение абсолютно любых проводимых опытов. Когда «малышке» исполнилось два с половиной года по земным меркам, случился первый скандал. Персонал, состоящий из ученых-операторов, которые должны были погрузить «Роксану» в стеклянную емкость, внешне напоминающую детскую ванну, а после подключить к ней датчики, и провода, которые оканчивались иглами. После чего эта прозрачная ванна наполнялась бесцветной жидкостью и «Роксана» напоминала уже не милого ребенка, а скорее ежа утыканного иглами, от которых тянулись тонкие провода. Ко всему этому, ей на голову надели маску, через которую поступал газ со снотворным, что бы ребенок мирно дремал во время всей процедуры. Вот тут-то одного из ассистентов и «переклинило». Он должен был пускать ток разной величины через «Ребенка», при этом спокойно фиксировать полученные данные. Но вместо этого, ученый-ассистент которого звали Марк, и у которого было две маленькие дочери закатил скандал. Тогда руководство перевело Марка на работу в другой город с сохранением должности. Это был первый звоночек, к которому никто не прислушался. Остальные сотрудники промолчали, но у каждого в душе остался осадок. Когда «Рокси» исполнилось три года, у руководства на самом верху родилась мысль, что пора заканчивать нянькаться с подопытной и переходить на более перспективную, а самое главное прибыльную ветвь отношений. Забота заботой, но коммерцию никто не отменял. Тем более, что основания для этого были, еще и какие. Анализ костной ткани «малышки», показал просто феноменальные свойства. Оказалось, что несколько миллиграмм её костного вещества, способны феноменальным образом устранять ошибку в генетическом коде человека, тем самым обращая факторы старения вспять. Ученые всего мира давным-давно пришли к выводу, что старение есть не что иное как биологический процесс постепенной деградации частей и систем организма человека и последствия этого процесса. Любой человек, в теории мог бы жить бесконечно долго, если бы все его клетки копировались на сто процентов. Он бы просто не мог постареть, потому как каждая клетка организма обновляется в среднем раз в четыре года, копируя саму себя. Вся проблема как раз заключалась в том, что клетки копировались с ошибкой. Которая постепенно накапливалась, это и приводило к старению. И теперь в руках ученых, по сути, оказался «эликсир вечной молодости». На до было всего лишь удалить часть костей из инопланетного ребенка. Для любого правительства это сущая ерунда, один ребенок для них ничто. Каким бы изуверствам его не подвергли. В первую очередь, это делалось для блага народа, и совсем второстепенно, для вечной жизни высшего руководства. В связи с чем, ученым и отправили соответствующее распоряжение.
Тогдашний директор Павлов собрал весь персонал, участвовавший в проекте «Роксана», в котором был также Попов Геннадий Петрович, и при всех зачитал это распоряжение. Было очевидно, что скорее всего частичная ампутация костной ткани не убьет «Рокси» и через время она полностью восстановиться. Но на такой варварской и беспрецедентной по своей жестокости и циничности операции все не закончится. Дальше все только усугубится. Вследствие чего было принято решение составить коллективное обращение, к вышестоящему руководству, с целью создания прав и свобод, всех инопланетных существ подобных «Рокси», аналогичных человеческим. С этим обращением директор НИИ Павлов и уехал в главный центр. Отправлялся то он в самом что ни на есть решительном, и нужно сказать, боевом расположении духа, готовый до конца отстаивать интересы своего коллектива.
Можно только догадываться с какими чудовищами в образе людей ему довелось пообщаться, и каких кошмаров выслушать в главном центре. Потому как вернулся он сломленный, и с виду так постаревший лет на десять. Морщины на лице стали глубже, щеки впали, а седина на голове стала обильнее. В общем и целом, его словно подменили. На следующий день после приезда, он собрал всех причастников проекта «Роксана», и сказал, чтобы они строго соблюдали приказ сверху и не противились, если не хотят проблем. При этом, на слове «проблемы» он сделал вполне недвусмысленный акцент. После этого Геннадий Петрович несколько дней подряд ходил к директору, пытаясь узнать, что же ему такого наговорили в центре. Однако, добился лишь того, что Павлов ему очень нетонко намекнул, сказав: «Знаешь такую поговорку? Был бы человек, а статья найдется! Скажут препарировать проект, значит будем делать все безоговорочно. Поэтому иди и выполняй все что от тебя хотят. Вопросы?». Вопросы остались только к собственной совести и морали…
