Kitabı oku: «Время для стали», sayfa 17
Левая же вышка Виктора более не интересовала. Ведь её, как и части стены под ней, попросту не было.
Глава 12. Затишье перед бурей
***
Глава, в которой кое-что потерялось.
***
Помог ли статус игрока, или же сыграла свою роль радость, вызванная разрешением опасной ситуации: новые фрагменты мозаики «Виктор и его загашник», Оксана, Ламир и Эдик приняли спокойно. А может просто молодой человек не парился, что в некоторых ситуациях сильно решает. Да и что им, собственно, оставалось делать. Ну подумаешь, таскает товарищ работающую на неизвестных науке принципах портативную «базуку», с кем не бывает.
Не возникло проблем и с Доком, Геной и Хмурым. Обижаться за то, что Виктор скрыл от них факт существования пистолета, они не стали. Обида, она обычно возникает как следствие неоправдавшихся ожиданий и несдержанных обещаний. А тут подобных вроде и не было. Было указание Администратора, что пистолет выдан для выполнения задания и что на поверхности им махать не следует. Ещё имелось понимание, что на обиженных воду возят. Здесь вот с водой туго, зато песка сколько хочешь. Умудрённые жизнью мужчины рассудили: главное, что всё закончилось хорошо. Даже очень хорошо. Два цинка патронов, трофейный калашников и восемь магазинов в придачу, это вам не шутки, это, в условиях острого дефицита оружия и боеприпасов, серьёзно.
Итак, тайное стало явным, отчего Виктор, наконец, смог заняться тщательным тестированием аннигилятора. Разумно ли заниматься подобным сейчас, за полдня до ночной охоты на инсектов? Вполне. Администратор чётко отметил момент, что использовать аннигилятор для помощи товарищам по станции нельзя. Прямо нельзя, а косвенно, как несколько часов назад, выходит можно.
Сполна, увы, поэкспериментировать не удалось из-за слитого в ноль заряда, но именно это позволило обнаружить приятный момент: если время полного восстановления шкалы энергии противогаза составляло что-то около двадцати шести часов, то пистолет восстанавливал её за шесть. То есть, чем пострелять по возвращению на станцию нашлось.
Кстати, что важно, никто кроме Виктора воспользоваться пистолетом не смог. В руках товарищей фантастическое оружие превращалось в бесполезный кусок металлолома, разве что орехи колоть можно или гвозди мелкие забивать.
И вот, пообедав и обсудив случившиеся, в том числе выслушав объяснение молодого человека о пистолете, неуязвимости и о том, почему он – «первый пацифист на планете», хладнокровно отправил на точку воскрешения троих человек, мужчины разошлись завершать подготовку к ночной охоте. Право на безделье получили лишь Виктор и Машенька, даже свободолюбивую Оксану и ту припахали готовить живчик.
Пистолет оказался оружием гибким и функциональным. Первоначально молодой человек не уделил должного внимания пункту [Скорострельность], посчитав его не более чем производным от манипулирования ползунками [Мощность] и [Площадь импульса поражения], однако опыты показали, что пункт этот «рабочий» и не менее важный чем остальные два.
Вопрос, почему данным оружием на трети заряда батареи можно сначала сделать в бетонной плите четыре дырки размером с палец, а чуть позже с помощью того же количества заряда, двенадцать? Ах да, параметры [Мощность] и [Площадь импульса поражения] при этом остаются неизменными. Всё просто, в первом случае [Скорострельность] стоит на минимуме и ограничена она лишь скоростью, с которой ты способен нажимать на курки, а во втором интервал между выстрелами выставлен примерно на две секунды. То есть, чем ниже скорострельность, тем более эффективно пистолет способен преобразовывать доступную ему энергию в эффект аннигиляции материи.
Дополнительно обнаружилось, что при небольшой мощности и площади поражения, делать интервал между выстрелами сильно большим не имеет смысла: начиная с трёх секунд экономия заряда минимальна, а с пяти её нет вообще. Но вот между секундой и двумя разница весьма ощутима.
Далее [Мощность].
При площади импульса поражения примерно в два сантиметра, выставленной на среднее значение мощности и задержке выставленной на две секунды, пистолет прожигал бетонную плиту на метр. То есть, для живых целей даже такая мощность избыточна. Ну разве что против крупных инсектов можно поставить. А вот если мощность выкрутить до максимума… Выстрел в торец бетонной плиты показал, что четыре метра железобетона аннигилятору как два пальца об песок. На этом опыты пришлось прервать: энергия закончилась.
Выставив оптимальные на свой взгляд параметры, так, чтобы полного заряда пистолета хватило выстрелов на тридцать при секундной задержке, молодой человек с опытами на сегодня закончил.
Вернувшись к штабу: экспериментами Виктор занимался на «задворках», за ангарами, он обнаружил, что работы по укреплению здания закончены и к боковой стене приставлена ведущая в окно второго этажа деревянная лестница. Поднимаясь по ней, молодой человек невольно услышал часть диалога.
– Что-то Виктора не видно, – произнёс Гена.
– Да пусть побудет один, он же людей убил, для нормального человека это всегда шок и дилемма, – задумчиво ответил Док.
– Да нет у меня никаких шока и дилеммы, – залезая в окно, без лишних эмоций сообщил товарищам Виктор. – И дело здесь не во мне и даже не в том, что убитые скорее всего завтра с утра будут живы, а в Системе. Ну, я так предполагаю. Очень скоро все будут крепко думать, прежде чем портить себе карму, ведь стоит твоему нику стать красным, как тебя наверняка грохнет первый встречный Игрок. А грех на себя возьмёт Система… Вот посудите, я в пятнадцать лет кошку велосипедом задавил, случайно. Ночь потом не спал, так жалко было животину. А сейчас ровно, никаких сожалений, сам поражаюсь.
– Какому такому «нику»? – уточнил значение непонятного слова Док.
– Привычка у нас такая, ну у тех, кто в онлайн игры играл при жизни, – принялась объяснять Оксана. – В тех играх у игроков, которые убивают других игроков без их согласия, имена – ники становятся красными, после чего их начинают называть ПК или Пкашники. Мотайте на ус, эта терминология здесь точно приживётся, уж больно похоже.
Виктор тем временем огляделся. Кухню, в связи с превращением первого этажа в подобие склепа, перенесли на второй этаж, в помещение мужской спальни. Разумно: мужчин на станции больше, и они любят поболтать допоздна. За столом присутствовали все кроме Эдика и Хмурого. Они, судя по доносившимся из ангара металлическим звукам, вероятно шаманили с имеющимся на станции танком.
В подтверждение данной версии недалеко от штаба что-то взревело, заурчало и с тяжом металлическим гулом начало перемещаться.
– О, мужики танк завели, сейчас к воротам подкатят, – прокомментировал происходящее Гена.
Виктор удивлённо посмотрел на круглолицего технаря, на что тот, пожав плечами, ответил:
– Нет, ну а почему стразу я? – показательно возмутился Гена. – Я вообще-то газо-электросварщик по профессии. Строго между нами, я даже служил в стройбате. Ну да, в электронике слегка разбираюсь, это с детства, увлекался, но вот механик-водитель из меня никакой. А Хмурый на срочке и на гражданке всякую технику водил, да и Эдик в управление танком с ходу въехал, оно то попроще самолёта будет.
– Предлагаю поучаствовать в процессе, да работа намечается, – поднявшись из-за стола, произнёс Док.
Виктор, который так и не успел сесть за стол, вздохнул, развернулся и спустился через раскрытое окно вниз по лестнице. Товарищи спустились следом. Танк тем временем выполз из ангара и дымя непрогретым двигателем, пополз к воротам, дабы высунувшись в них на половину корпуса, остановиться.
Присутствовало что-то гордое и сильное в этой тяжёлой машине. Вызывала она и опасение. То опасение, которое ближе к гордости, когда ты знаешь, что данная машина за тебя, и которое напоминает страх, если она против.
Наконец выровнялись, железный монстр затих, после чего из распахнутого верхнего люка показался запачканный, но при этом невероятно гордый на вид Хмурый.
– Зверь… – спрыгнув с машины, коротко обратился он к собравшимся невдалеке зрителям.
Показавшийся следом Эдик, обратился к Гене:
– Надо бы пальнуть…
– Сейчас пальнём, – просиял Гена и немедленно полез внутрь боевой машины.
Наблюдавшая это Оксана, вздохнула с видом доктора, диагностировавшего запущенный случай пребывания в детстве, после чего направилась к Хмурому, дабы помочь тому закрыть створки ворот. Требовалось прижать их к гусеницам танка, после чего при помощи имеющегося металлического хлама превратить ворота станции в подобие баррикады с торчащей из неё пушкой. Ворота закрываться не хотели, похоже придётся взять лопаты и разгрести скопившийся под ними песок.
Первоначально задуманные растяжки было решено не ставить, да и вообще обойтись без расхода грант. Зачем, когда есть два автомата, винтовка и три сотни танковых снарядов. К танку имелись в наличии так называемые подкалиберные и осколочные боеприпасы, последние было решено использовать в охоте на инсектов. На крупных инсектов. Мелких, если придётся, уговаривать из винтовки или же переводить на них имеющиеся в наличии трассирующие патроны, старясь экономить при этом найденные вчера обычные.
Турели Гена установил на крышу штаба ещё вчера, но они играли роль последнего рубежа обороны, активировать который следовало лишь в случае, если враг прорвётся на станцию. Более того, сами защитники при этом должны были находиться в здании штаба, дабы не попадать под чувствительные датчики автоматизированного оружия. Активация турелей в боевой режим производилась по беспроводной связи с заранее настроенного терминала.
Переборов себя: после дневной перестрелки и беготни работать Виктору не хотелось, он принялся помогать остальным.
– Стреляем… – сообщил высунувшийся из люка Гена.
Да кто против, все можно сказать обеими руками за.
Танк грохнул, вздрогнул, сверкнул огнём и выпустил некоторое количество сероватого дыма. Подвешенная недалеко от станции металлическая бочка сплющилась, покорёжилась и сорвавшись с металлической трубы, понеслась скакать по песку.
***
Спустя час работы, танк начал напоминать зажатый створками ворот таран, а может и не таран, а голову уродливого носатого великана в металлическом кокошнике. «Кокошник» щетинился наружу прутами остро заточенной арматуры и был собран так, чтобы не мешать повороту танковой башни.
Арматуру заточил Виктор. Ну как заточил, стрельнул в охапку металлических прутьев под нужным углом из аннигилятора, отчего арматура приобрела редкостно опасную для здоровья заточку. Примерно тем же способом, она была нарезана на куски нужной длины. Способ предложил Гена: во время создания баррикады обсуждали дневные события и то, что администратор запретил Виктору использовать аннигилятор для защиты станции от ботов.
Точнее не так, админ потребовал не использовать выданный молодому человеку пистолет при охоте на инсектов и отстреле ботов. Самому же Виктору не рекомендовалось находиться на станции во время атаки ботов, а в остальном помогай сколько хочешь. Вот и использование аннигилятора в роли промышленного лазера было решено считать за техническую помощь.
И всё же искушать судьбу не хотелось. По итогам этой ночи он определится со сроком, спустя который спустится под землю, дабы приступить к выданному администратором заданию. И срок этот будет небольшим, два – три дня, более Виктор откладывать не собирался.
Да и сегодняшняя охота событие своевременное, как и его участие в ней: стрелять из винтовки в позволяющем видеть в темноте противогазе весьма удобно. Всё честно, пусть Система не возмущается, ведь помогает молодой человек в том числе и себе: живчик и жемчуг нужен ему для выполнения квеста.
Система… Сегодня она подкинула пищи для размышления. Казалось бы, две полученные в нужный момент подсказки. Приятные, но мелочи. Но именно из этих мелочей следует, что есть нечто следящее за ним, знающее его потребности, мысли и чувства. Неприятно… Хотя, к подобному быстро привыкаешь.
Закончив с последними приготовлениями, товарищи приступили к главному – ужину и отдыху перед операцией «Дихлофос». Так в шутку обозвал ночную охоту Гена.
– Кого вооружим трофейным калашниковым? – поинтересовалась сидящая за столом Оксана.
– Да никого, пусть в резерве лежит. Патроны к автоматам надо экономить, – лениво ковыряя в зубах заточенной спичкой, произнёс Гена. – Нет, все магазины снарядим конечно, а то мало ли.
Ох уж это «мало ли», оно же вроде как «точно ли». Однако нагнетать панику отчего-то не хотелось, обитатели станции чувствовали себя подготовленными. Заодно настроение у всех было если не приподнятое, то точно хорошее. Правильное, так сказать, настроение.
– Магазины к автоматам давно снарядили, – вставил Эдик.
– А кто у нас кроме Виктора и Хмурого хорошо стреляет? – поинтересовался Ламир.
– Я вот лично ни разу не видел, как Виктор «хорошо стреляет», – скептически произнёс Хмурый. – Одни рассказы и то не от него. Ладно, ладно, должен же кто-то мыслить практично, – показывая, что ворчание плановое, дополнил мужчина.
– В вышку он ловко попал, – задумчиво произнёс Эдик.
– Да там радиус поражения такой, что и слепой бы попал, – возразила Оксана.
– Эх, его бы пистолет да и в дело… – с сожалением произнёс Гена.
– Нет уж, давайте найдём способ уничтожить наши трофеи каким-нибудь менее замороченным способом, – хихикнул Ламир.
– А ведь точно, – почесал затылок Гена. – Если из этого «гиперболоида» по нужным нам органам попасть, от них ничего и не останется. Но ведь можно и прицельно бить, а?
– Гена, Виктор сказал что ему нельзя применять пистолет на станции, значит нельзя, – покачал головой Док. – И я бы к «людям», которые раздают подобные устройства, прислушался.
– Ну вот, и помечтать теперь нельзя, – вздохнул Гена.
В окно влез Эдик с обвязанной вокруг его пояса верёвкой. Свесившись в окно, он произнёс:
– Маша, направляй, – после чего за верёвку потянул, не без труда подняв на верх запакованное в брезентовый мешок нечто.
В мешке оказалась большая алюминиевая кастрюля, которую, достав из мешка, водрузили на стол.
– Если в следующей жизни я буду помнить эту, то напишу книгу «Сто и один способ сделать праздничный обед из говна и тушёнки», – усаживаясь за стол, произнёс Эдик.
– Да вы, Эдуард, я посмотрю буддист, – вооружившись половником и раскладывая рисовую кашу с мясом по тарелкам, – произнёс Док.
– Планирую принять сан, – принимая тарелку, ответил Эдик.
– У буддистов не сан, а постриг, – буркнул Хмурый.
– Посвящение, – подкорректировала Оксана, что возможно тоже было неверно.
– А я вот что думаю, – беря тарелку с едой, задумчиво произнёс Виктор, – не придут ли к нам с полиса мстить? – озвучив данный вопрос, он повернулся к Оксане.
Повидавшая не один полис женщина, по его мнению, претендовала в данном вопросе на эксперта.
– Вот не надо на меня так смотреть, – возмутилась Оксана. – Каждый сектор это своя «ферма тараканов». В этой пустыне почти все становятся сильно суеверными и осторожными. Я поначалу считала местный полис «бестолковым», но сегодня мнение своё изменила. Дозор ведётся чётко, да и группа быстрого реагирования, которую ты порешил, примчалась бодро. Видать ребята банально замкнулись сами на себя, подобное встречается.
Виктор от слова «порешил» поморщился.
– Добраться до станций им не проблема, «Десятку» они находили и без всяких указателей, – вставил Эдик.
– Они придут, – захихикал Ламир, – после того что выкинул Виктор, они обязательно придут. Но не воевать, договариваться, – уверенно «произнёс» сектант. – Только им придётся для начала обойти все станции, ведь свой адрес мы не оставили…
– Так ты покажешь нам своё умение неуязвимости? – поинтересовался Док.
– Теперь уже завтра, – покачал головой Виктор. – Сейчас я его вам точно не покажу, до отката что-то в районе трёх часов осталось.
Увы, но оказалось, что у столь полезного умения всё же имеется один недостаток. Время его «отката», выражаясь игровым языком, составляло ровно двенадцать часов. Таймер появился в меню умений после завершения его действия. Да и не сказать, что само действие сильно продолжительное: стоило молодому человеку нагнать товарищей после уничтожения вышки, как неуязвимость спала сама собой.
– Вы давайте не трындите, а на ложки налегайте, – проворчал Хмурый, взял со стола тарелку с ложкой и подойдя к сидящей в углу Машеньке, передал ей еду.
Пигалица притащила с первого этажа свой любимый стул и устроила «временное логово» в углу комнаты. Ей богу, как кошка, эти мохнатые создания тоже любят устроиться так, чтобы всех со стороны видеть.
Отдав еду, Хмурый полез в окно:
– Ты куда? – поинтересовался Гена.
– За мармеладом… – отрапортовал мужчина.
– Это же стратегический НЗ, для поднятия боевого духа перед атакой ботов, – возмутился Гена.
– Перед атакой ботов будем поднимать боевой дух водкой, а сегодня обойдёмся мармеладом. И вы работайте ложками, работайте, темнеет, меньше двух часов осталось. И этого, зная как вы, болтологи, чай пьёте, может на хватить…
***
Вероятно, даже став чем-то большим, человек обречён оставаться человеком. Ведь как ещё объяснить то, что нечувствительные к жаре администраторы банально наслаждались прохладой своей готической цитадели.
– Жень, чем ты там занят с таким сосредоточенным видом? – обратился широкоплечий крепыш, к сидящему за столом философу.
Тот на это открыл глаза и растерянно произнёс:
– Не могу найти шесть тысяч мертвецов.
На это заявление развалившийся на стуле гопник безразлично заметил:
– Когда у тебя их под землёй пять миллиардов сныкано, пять тысяч – это мелочи. Может их подземные монстры подъели. Не стоит забывать, что средний зомби, это не только жаждущее чужих мозгов создание, но и примерно пятьдесят килограмм питательного, пусть и суховатого мяса…
Крепыш на сказанное порылся в кармане, из которого достал и протянул гопнику похожий на крупную монету кругляш. Гопник дар принял и повертев его в руке, узрел на одной его стороне профиль щекастого мужчины, а на другой надпись: «Петросян первой степени».
– Юр, как ты это делаешь? Я вот до сих пор не могу материализовать предметы по своему желанию, – убрав заслуженную медаль в карман, удручился гопник. – Жек, да заканчивай ты ревизии проводить, у нас через пять минут рабочий день заканчивается, – обратился он к философу. – Всё, домой, проснись и пой! Все приличные люди спят, а мы, понимаешь, работаем…
– Что-то здесь не так, – покачал головой философ.
– Да говорю тебе, в расход мертвецы пошли. И вообще, завязывай ты с привычкой основные параметры перед переходом проверять, по мне только время зря тратишь.
– Они не могли пойти в расход: каждый из имеющихся на балансе мертвецов реальный житель этой планеты и на каждого заведена индивидуальная личностная матрица, по которой он будет воскрешён Системой в случае гибели. Да и с ними как бы всё нормально, никаких сбоев или недочёта. В очереди на воскрешение они также отсутствуют. Просто я помню, что их было 5146747356, а теперь их 5146741356. Шесть тысяч не могли просто взять и пропасть.
– Их снял с баланса Шеф для каких-то своих нужд, – задумчиво посмотрев в потолок, произнёс крепыш. – Я даже знаю для каких… – невесело произнёс он, после чего встал из-за стола.
– Юр, а ты это куда? – с интересом спросил гопник.
– Спасать чужие задницы…
– «Спаситель», а ты не забыл, что сегодня выходной. Не у нас, а дома. И что тебе сегодня надо детей из школьного общежития забирать, – хмыкнув, заметил гопник. – Я бы промолчал, но кое-кто обещал и моего спиногрыза прихватить.
Крепыш замер и как-то обречённо протянул:
– Трудно быть «богом»…
Теперь уже озорные нотки появились в глазах почти всегда отстранённого философа. Он, изображая безразличие, монотонно произнёс:
– Спасти чужие жизни, но заиметь взбучку от Эриты, или же выполнить отцовский долг, получив в награду тёплый семейный обед и что там ещё полагается.
– Э, нет, не смотри на нас так, мы против воли Шефа даже пальцем шевелить не будем, – безапелляционно вставил гопник.
– Так что ты выберешь? – с нескрываемым уже интересом, поинтересовался философ.
Крепыш, чуть подумав, задумчиво произнёс:
– Я выбираю обед…
Глава 13. Плодотворная ночь
***
Глава, в которой ночь проходит с толком.
***
Умные мысли частенько приходят с опозданием: сделанный перед воротами станции «карман» и ведущие в него «крылья», после включения в уравнение переменной «танк» отчасти стали помехой. С одной стороны, металлическая конструкция загораживала обзор, с другой, если во всю эту кручено-вязанную кустарщину пальнуть из танка, выйдет бессовестный перевод стройматериалов. Но проблемы, как говорится, нужны чтобы их решать, отчего часть железных листов с «кармана» сняли ещё утром, и сейчас танковая пушка могла без помех простреливать содержимое «невода».
Если с конструкцией «невода» без пяти минут лохонулись, то многие прочие моменты обитатели «Двенадцатой» продумали и предусмотрели. Так на крыше штаба из одеял и ящиков для Виктора была оборудована снайперская позиция. Место на крыше выглядело перспективным, пусть выжать из него все 100% пользы позволяла лишь старенькая трёхлинейка с простеньким оптическим прицелом, да и то только в паре с обеспечивающим ночное зрение противогазом.
Кроме крыши удобный обзор предстоящего поля битвы открывался и с танковой башни, но места на ней было не сильно много. Почётную позицию в люке занял Хмурый, Эдик и Гена отвечали за стрельбу из танка, Док занял место резервного стрелка на башне. На этом всё, удобные места в первом ряду закончились. Эх, надо бы было какую-нибудь платформу с внутренней стороны стены замутить, а то и вышку небольшую построить. Ну да ладно, запишем в список «креативные идеи».
Оксана, как и Виктор, решила занять позицию на крыше, взяв на себя роль «подающего». Машенька же отправилась на крышу исключительно из своих «кошачьих» соображений. Удобно, безопасно и обзор хороший.
На пустыню опускалась ночь.
– Ни хрена не видно… – ворчала Оксана, ворочаясь на постеленном на битум шерстяном одеяле.
Ночь выдалась звёздная, да и здесь походу других не бывает. Света добавляли и несколько местных лун, однако назвать видимость приемлемой было сложно.
Виктор всё видел отлично, почти как днём, хорошо, знаете ли, иметь в наличии полезные Системные девайсы.
Метров в тридцати от ворот вспыхнул огонёк. Быстро разгораясь, он превратился в чадящую полосу огня, которая поползла вверх, к некоему объёмному предмету. Первоначальную версию осветителя в виде половинки набитой промасленными тряпками железной бочки доработали, закрепив на вкопанной в песок толстой трубе большую алюминиевую кастрюлю. Именно к ней и полз зажжённый фитиль, дабы зажечь всё те же пропитанные маслом и керосином тряпки. Импровизированный факел начал быстро разгораться и теперь уже происходящее перед станцией ясно видел не только Виктор.
Стороннему наблюдателю могло показаться, что огонь вспыхнул сам собой, но это было не так, «факел» зажёг сокрытый невидимостью Ламир.
– Не очень эти ваши факелы. Я в этой «шоколадной бухте» ни хрена не вижу, – опять пожаловалась Оксана.
– Подожди, ещё не разгорелось. Да и это только первая, другие две позже зажгут, – ответил на это молодой человек.
– О, вон, смотри, бутылка появилась, – заметила женщина.
На лежащем рядом с факелом деревянном ящике, действительно «материализовалась» поблёскивающая стеклом кефирная бутылка.
Ламир настолько опасался чрезмерного привлекающего эффекта нектара, что все манипуляции с ним производил под завесой своего навыка, лишь в последний момент сняв с рабочей тары эффект сокрытия.
Виктор, для которого темнота не являлась помехой, ясно увидел появляющиеся на песке следы: «сектант» возвращался. Но увидеть они его пока не увидят, сейчас Ламир отправится на склад, где тщательно протрёт керосином свои руки и флягу с нектаром. Возможно, предосторожность излишняя, но кто его знает.
Нет, ни фига она не излишняя, а очень даже необходимая: первая добыча появилась почти сразу. В воздухе послышался тихий шелест, после чего рядом с бутылкой приземлился похожий на божью коровку жук. Но не красный с точечками, а полностью чёрный. Да и «божья коровка» почти метр в длину, это, знаете ли, перебор.
Жук, шлёпнувшись рядом с ящиком, сложил крылья и перебирая лапами, суетливо закрутился на месте. Быстро найдя источник притягательного запаха, он в один щелчок мощных жвал разбил бутылку.
– Плохо… – прокомментировала произошедшее Оксана.
Виктор, который взял жука на прицел сразу же как тот сел на песок, и который уже пожалел, что не выстрелили раньше, плавно потянул жестковатый спусковой крючок трёхлинейки.
Винтовка бахнула, осветила пространство вспышкой и лязгнула по толстому стеклу противогаза своим миниатюрным по сравнению с современными аналогами оптическим прицелом. Молодой человек на это матюгнулся: стёкла противогаза выглядели весьма крепкими, но, если девайс выйдет из строя, это будет натуральный каюк.
– А не судьба была пострелять в противогазе до этого? – включила «капитана очевидность» лежащая рядом женщина.
– Му-а-а-а-а! – радостно сообщила Машенька.
Вероятно, это переводилось как «попал».
Пигалица не стала устраивать себе подобие снайперской засидки, а притащила с собой свой любимый стул, на котором и восседала недалеко от невысокого бортика крыши.
Виктор же понял – будет весело. Прошли секунды, как рядом с разбитой бутылкой и поверженным инсектом приземлился новый жук. Этот, как и первый, возбуждённо засуетился и найдя остатки бутылки, немедленно захрустел стеклом.
Торопливо сняв противогаз, Виктор передёрнул затвор, загнав в ствол новый патрон, прицелился и выстрелил.
– Му-а-а-а-а! – опять одобрительно промычала Машенька.
«Да чтоб меня!» – выбросив из ствола отстреленную гильзу, принялся костерить себя молодой человек.
Второй выстрел достиг цели скорее благодаря удаче. Стоило снять противогаз, как Виктор понял, что видимость на деле не такая уж и замечательная. Ну ничего, «факел» разгорается и прицел, судя по попаданию, от удара о защитное стекло не сбился.
С протяжным шелестом с неба упали сразу двое новых участника событий: похожий на первых двух чёрный жук и нечто вытянутое, с мягкими серыми крыльями, этакая помесь мотылька и двухвостки. «Мотылёк» оказался солидным, метра полтора в длину. М-да, в этой пустыне по ночам лучше спать, желательно в бетонном бункере, здоровее будешь.
Стрелять пришлось три раза: жука Виктор убил с одного выстрела, а вот вертлявое создание получив пулю в корпус не угомонилось и затихло лишь после второго попадания, в район головы.
Выбросив из ствола пустую гильзу и оставив затвор открытым, молодой человек скомандовал Оксане:
– Патроны.
Женщина высыпала ему в ладонь пяток заранее подготовленных винтовочных патронов.
Если стрелял Виктор метко и лишь слегка «тупил» с затвором, который иногда слегка заедал на крайнем-открытом положении из-за не набитой руки, то заряжать старенькую винтовку у него выходило плохо. Ну как плохо? Средней руки снайпер второй мировой управился бы минимум в два раза быстрее. Инсекты тем временем пёрли. Не шли, не наползали, а именно пёрли. Пока Виктор возился с наполнением магазина, привлеченные запахом, рядом с трупами собратьев приземлилось ещё с пяток тварей.
По наставлениям Ламира, первым двум десяткам инсектов нельзя было дать подъесть пахнущие привлекательным феромоном стёкла и пропитанный им же, насыпанный в бутылку песок. Необходимо создать кучу трупов, запах потрохов которых смешается с запахом нектара и будет эффективно работать до самого утра, постепенно теряя свою притягательность.
Ещё Ламир очень боялся переборщить с дозировкой, ибо феромон, по его словам, был настолько силён, что, если перебрать, он будет привлекать насекомых и днём, а это обитателям станции совсем не надо.
Что-то массивное и при этом летучее, с разгона врезалось в набитую горящими тряпками кастрюлю, сбив её со столба. В разные стороны полетели пылающие и дымящиеся ошмётки, после чего «поле битвы» начало погружаться в темноту.
С танка дали две коротких, выстрелов по семь очереди из автомата, при этом трассирующего эффекта видно не было: дистанция не та. Совладав с перезарядкой, Виктор торопливо надел противогаз и стараясь держать прицел на максимальном расстоянии от стекла, выстрелил. Нормально, даже странно как так вышло при первом выстреле: прицел сделан так, что вжиматься в него глазом не требуется. Да и не стоит в него вжиматься: отдача у трёхлинейки солидная, одним фингалом не отделаешься. Эх, где вы, аналоги из любимого Противостояния. Виртуальные стволы были куда сподручнее.
Летучие насекомые прибывали словно земные мотыльки на свет. Прицельно отстреляв по копошащейся массе обойму, молодой человек затребовал у Оксаны новую партию патронов и принялся заряжать винтовку. С танка расточительно добили магазин, после чего Хмурый отдал Доку свой автомат и затребовал что-то в открытый люк боевой машины. Минута возни и в сторону инсектов полетела подожжённая бутылка зажигательной смеси. Хреновато полетела, так и не разбившись в итоге.
Со второй бутылкой повезло больше: она попала в специально выставленный металлический щиток, разбилась, после чего её содержимое, осколки и горящая тряпка упали внутрь стоявшей у «борта» «невода» обрезанной металлической бочки, наполненной всё теми же пропитанными машинным маслом и керосином тряпками. Если подумать, хлопковая ветошь в деле укрощения этой чёртовой пустыни чуть ли не ценнее патронов будет.
Запалив первую бочку, Хмурый принялся закидывать «зажигалками» вторую, стоявшую у противоположного «крыла». Эх, надо бы озаботиться вопросами добычи бензина, а то эти «керосиновые» поделки очень так себе. Вон, две от удара банально потухли.
Перезарядившись, Виктор расстрелял следующие пять патронов. Винтовка Мосина оружие замечательное, слов нет, но всё же она не очень подходит для динамики текущего боя. Ладно, нечего ворчать, дело не в оружии, а в том, что к винтовке на станции патронов даже не тысячи, их десятки тысяч, а к автоматам чуть более двух, из которых половина трассеры. Эх, достать бы ленту к танковому пулемёту. В каком тайнике ты лежишь родимая?
Приготовившись стрелять, нескованный темнотой молодой человек заметил, что со стороны песков к станции движутся чёрные точки. Да не такие они и «точки», муравьи это, полутораметровые, мать их, муравьи. Хотя нет, эти чуток отличаются от земных сочленениями, да и головы у них побольше, но всё же определение «муравьи» более чем уместно.
Сбитая «кастрюля-факел» потухла, а бочки по краям «невода» только разгорались и сейчас товарищи внизу видели лишь копошащуюся серую массу. Правда имелись варианты в виде довольно мощного фонаря и танковых фар. Но то варианты обоюдоострые, крайние, так сказать.
