«Короткие интервью с подонками» kitabının incelemeleri

И в самом деле, штука странная. Написанная очень, так сказать, новаторски. Но интересно. Эксперимент, тем более литературный, вещь непредсказуемая. Но в данном случае, похоже, удался.

Так называемый метамодернизм во всей своей красе.

Сборник достаточно специфичен. Понравится далеко не всем. И, думаю, не стоит читать залпом. Лучше растянуть чтение, чтобы не приелась подача и авторский стиль.

Книгу стоит воспринимать как литературный эксперимент с формой и содержанием. Заявленные в название «интервью», к примеру, по сути своей являются монологами разных людей, которые перебиваются постоянно возникающим «вопросом». Мы можем только догадываться, что спрашивает обезличенный интервьюер. Да и неважно это. Перед нами своеобразные исповеди, откровения разношёрстных личностей. В чём-то понятных нам или похожих на нас самих, в чём-то неприятных и даже отталкивающих.

Советовать можно, но только осторожно.

Оригинальная форма изложения. Напоминает чтение истории болезни. В некоторых местах совершенно отсутствует пунктуация. Но, если внимательно читать – это не помеха. Думаю, что для разнообразия, нужно иногда читать и такие книги.

лучшая. но никому не советую. сложно, тяжело, болезненно, противно, мерзко, правдиво, отвратительно правдиво. невыносимо прекрасно. гениально.

Есть в книге очень не ординарные и не привычные взгляды, о которых не думаешь в повседневности бытия. Однако, не все главы понятны для меня. Где-то читал, перечитывал и не понимал сути. возможно из-за не ординарности подачи. Или же просто я привык к классическому повествованию. И если смотреть на книгу отбросив этот ньюанс, то она однозначна достойна прочтения хотя бы единожды.

Книга понравилась

Каждое новое интервью рассматривается как полигон или песочница, в котором можно примерить на себя разные ситуации. Странные, порой неприличные, смешные, неудобные – все равно идея не в этом, а в том, какие мысли у людей при этом возникают. Следить было интересно.

Идеи двух «интервью» не понял, но кажется, это не помешало восприятию в целом

Как же долго я мечтала прочитать эту книгу! И как же долго я её откладывала, потому что-то не складывалось, находились книги интереснее в данный конкретный момент. И как же я была разочарована, когда начала эту книгу читать…

Книга не лжёт в названии хотя бы в том, что рассказы короткие. Есть сомнения в том, что все они могут называться «интервью», да и с подонками вопрос остается открытым. Большинство представленных героев — неприятные типы с неприятными проблемами. И читать о них, если честно, неприятно. К тому же, автор любит играть с языком и стилем, ставит себе какие-то интересные вызовы, к которым сложно привыкнуть. Например, рассказ, состоящий из одного предложения, в котором бесконечное количество раз перечисляются регалии героя… ну в качестве эксперимента неплохо, конечно. А потом то ли интервью, то ли снеграмма встречи, когда записываются только ответы допрашиваемой стороны.... Но часто новизна заслоняется абсурдом. Устаёшь от меняющихся форм. От подонков, который как будто списан с одного человека в разные периоды жизни, пусть между ними и мало что есть общего. Когда начинала читать, думала, что отпишусь по каждому рассказу, хоть пару предложений смогу сложить, но не вышло. После каждого рассказа у меня оставался вопрос — что это вообще такое? И вопрос этот в рецензии я ещё цензурировала. Читать сложно, и, в конечном счете, не так интересно, как могло бы. Каждый новый рассказ сливается в одну сложно перевариваемую субстанцию. Каждый рассказ забывается, стоит только начать читать следующий.

Не мой формат, не мой автор, в общем.

КИ №__ 01/2020 МИНСК, БЕЛАРУСЬ

…и но в общем, я даже не знаю с чего начать. Да, наверное, это похоже на некое единение. Понимаешь? Типа, ты нашел родственную душу и все такое в этом роде. Звучит, конечно, заезжено, будто клише из старого женского журнала, который валялся на столике в гостиной твоей подруги… ага, той самой [улыбается], ну ты понял… Вопрос. Да. Думаю, дело в том, что Уоллес максимально искренен с тобой. Понимаешь? Ты, типа, сидишь у себя на кухне со своим друганом, вы, типа выпиваете, да, впрочем, можете и не выпивать, просто сидите с другом и говорите на разные темы, как вот сейчас мы с тобой. И вот вы сидите и трете на разные темы и ничего не скрываете. Ну, может не про все, ну, типа ты же не говоришь, вот так вот прямо, что, когда был совсем пацаном, запал на мамку своего одноклассника или училку математики. Ну, потому что они же реально красивые, ну, типа, прям крышу сносило. Нет? Хотя тебе то я говорю сейчас. В общем, это такой разговор напрямую, понимаешь, без купюр. Вопрос. Да, разные темы. Ну, такие о которых и сам не раз думал. Просто о них никто не пишет вот так. Честно и открыто. Понимаешь? Ну, типа, что я тоже сопли там пускал, или что считал себя ничтожеством. Что это, типа, нормально чувствовать. Да? Типа не корчить из себя мистера идеала, такого вот мистера крутыша, которого ничто не волнует. Вопрос. Ну, как все. Наверное, не все. Я вот вообще не понял эту тему с телевидением, ну, типа рассказ о кабельном и эфирном. На что там аллюзии. Ну, типа, ты ж понимаешь, что я ни капли не в курсе про историю американского телевидения. Вопрос. Нет, ну, что-то я знаю, но не так чтоб это прям знать дотошно. Да не спеши ты, дай расскажу. Ну, я думаю, что не каждый американец знает-то эту тему, а ты хочешь, чтоб я прям все это вывозил. Ну, а в остальном, да, типа, это прям мое, я понимаю о чем он говорит. Все эти переживания, самокопания и жизненные обстоятельства... Вопрос. Да, не красуюсь я перед тобой. Читай ты что хочешь, я ж тебе ничего не продаю, не говорю, что чтение Уоллеса делает из тебя умника, нет. Главное, чтоб тебя цепляло. Правда же? Нет? Ну, типа, если книга тебя не трогает, нахрена ее мучать. Я так думаю. Абсолютно все, типа, нравится не может. Вопрос. Типа умным казаться? Ха. На эту хрень сегодня кто-то ведется? Хотя я понимаю о чем ты. Да. Но у меня другая тема. Я, типа, понимаю, что Уоллес не всем закатит. Да? Я и тебе его не советую. Ну, типа для меня не важно прочел ты там «шутку» или нет. Разница какая?! Я, конечно, хотел бы, чтоб все понимали насколько ДФУ крут, но мне, типа, наверное, приятно, что таких не очень много. Но это не так, что это меня делает избранным, типа из-за того, что я понимаю. Нет. Это скорее так: если в твоей семье лишь ты любишь яблоки, то это значит, что все яблоки достаются тебе. Сечешь? Нет? Да, я знаю, что глупо звучит. Но оно так как-то. Вопрос. Не совсем из-за этого. Но да, я знаю, что это такое. Ну, типа это не просто грустненько. Ну, типа тебе хреново так, что просто край. Мне кажется, что об этом нужно писать. И Уоллес пишет об этом как никто. Ага, ну, мусолит, да, многословно очень, да, но иначе нельзя, понимаешь, да? Типа, это тема, которую не любят поднимать. О ней и говорить-то неловко. Так что… Ну, типа это как-то спасает. Знать, что ты не один такой. Вообще знать, что даже, если ты один, ты все равно не один. Да? Вопрос. Да, черт, его знает сколько здесь реального Уоллеса. Мне кажется это совсем другая тема и проблема. Сколько в Достоевском реального Достоевского? Не думаю, что в книгах Уоллеса это стопроцентный реальный Уоллес. Ну, т.е. обнажаться и быть искренним – это не значит писать только о себе. Да? Нет? Это, типа, писать о том, что реально пропустил через себя. Прочувствовал. Типа, если твой герой страдает, ты реально должен понимать почему и как. Нет? Но думаю, что темы о которых пишешь, действительно должны тебя волновать. Это, типа, тоже важно. Вопрос. Не поверишь, но я только недавно об этом узнал. Ну, типа про его мизогинию (1)… Вопрос. …ну, типа, это когда баб, ну, в смысле женщин, не уважаешь и не любишь. Ага. Но думаю, что это чушь собачья. И в сборнике, и в «шутке», и в эссе скорее обратное. Я, когда читал, прям выискивал эту хрень. Но, даже когда он пишет о всяких мразях, ну, типа нас с тобой, ага [улыбается], видно, что этого нет. Все эти скандалы все чаще становятся похожими, ну, типа, на попытки самоутвердиться за счет имени известных писателей. И это особо несложно, когда твой оппонент, ну, типа, уже несколько лет, как мертв. Вопрос. Нет, я никого так-то не защищаю. Может он и вправду был мудаком. Ну, или как-то действительно обидел эту даму. Я не знал его лично и читал только его книги. Я о том, что, типа, нужно отделять автора от его творчества. Часто они не эквивалентны. В конечном итоге, кто из нас не засранец?! Да? Нет?

Это не сюжетная литература, не развлечение. Эта книга вцепится в вас, вывернет наизнанку и засунет обратно. Возможно, по дороге вы потеряете пару деталей.

Эта книга не давит на жалость и не вызовет ужас сам по себе. Она просто предлагает вам «думай». Она не даёт другого выбора. Думай и оценивай. Но не безликих персонажей а сам себя. Здесь сама суть, упакованная в слова.

Эта книга влезет вам под кожу и заставить подумать о том кто вы есть, в зависимости от ваших реакций на текст.

Что вы чувствуете когда инвалид бахвалится тем, как он цепляет девочек на свою уродливую руку, притворяется как ему больно и стыдно, чтобы заманить их в ловушку сострадания, а затем в свою постель.

Что вы почувствуете когда будете читать короткий и пронзительный рассказ о природе насилия, о том что кто-то может посчитать другого человека вещью и засунуть ему бутылку в задницу так, что пробьёт почку. И это не очередной выдуманный сюжет классного триллера это правда и это действительно есть. Как есть Холокост и зло.

Что вы почувствуете, когда вы будете читать про личность в депрессии, которая затерянная в собственном эгоизме, настолько допекла всех, что даже ее психотерапевт покончила с собой.

Один из лучших литературных приёмов - персонажи в книге по большей части обезличены, вы действительно можете поставить туда кого-то угодно. Родственника, друга или себя. Надеюсь не себя.

Здесь не все гладко, несколько зарисовок настолько постмодернистские, что их практически невозможно читать. Написанные, якобы знакомым языком, они лишены смысла или он столь глубок, что нужно что-то употребить чтобы продраться через Текст.

Причём вся загадочность этой книги, что ты ни хрена не понимаешь, но жадно вчитываешься. Не можешь перелистнуть странную часть, чтобы снова окунуться в нормальный, ровный текст. Боишься что-то потерять. Это мне чём-то напомнило Виана. Но если от «Пены дней» я плевалась, то сейчас искренне пыталась вникнуть в рваный сюрреалистический мир. Я даже не могу сказать, что это плохо. Возможно игра контраста, структурированный четкий рассказ, а потом читателя резко опускают в чан мутной жижи, в которой все слова убегают из под пальцев. Больше похоже на параноидальный бред.

Рассказ про чувака у которого дочь засосало в бассейн и теперь он со своими психически больными друзьями строит в голове несуществующую церковь в одуванчиковом поле - сломал мне мозг. И слопал. Несуществующий неф больно ударил по голове. Зарисовка про Тристана и Сальдо, написанная без единой точки, на 10 страниц, плюс с заменой и на слопала мне мозг второй раз, хотя я думала дальше уже некуда.

Но тем не менее я жадно прочитала все. И ни разу не перелистала.

Советую с очень большой осторожностью. Нужно очень любить текст, слова и смыслы, чтобы вам понравилось. Лучше прочитать сначала отрывок. От меня 10 из 5, это были лучше 500 рублей в моей жизни.

Сборник психозов, неврозов и нарративных экспериментов, детально продуманный и подробно, до "галлюцинаторной акцентуации деталей" прописанный. Уоллес иногда явно, иногда завуалированно ломает четвертую стену и изобретательно провоцирует читателя, пальпируя его, как он объясняет в одной из частей то ли от своего имени, то ли от имени вымышленного рассказчика, то ли какая разница вообще. Я провоцировался по полной — раздражался, злился, испытывал непонимание, презрение и отвращение, иногда откладывал книгу, но потом возвращался к ней.

"Короткие интервью с подонками" оказались для меня несколько более сложными и чуть менее увлекательными, чем я ожидал. Может, дело в короткой форме, которую я не очень люблю, или в том, что мне не хватило одной лишь концептуальной связующей составляющей и нужна была более ярко выраженная сюжетная, на которую я бы мог опереться при чтении и интерпретации, как это было с "Бесконечной шуткой", но в итоге "Интервью" зацепили меньше, несмотря на оригинальность идей и подачи, безусловную любопытность и интересную головоломность.