Kitabı oku: «Одиннадцать дней, одиннадцать ночей»
Пролог.
Малыш стоял посреди высокой травы сгибаемой силой ветра и шуршащим стоном жалующейся о своей судьбе мальчику, ему нравилось находиться здесь, копаться в высокой траве и прятаться в ней от строгого родительского глаза.
Пока отец строил на этом участке земли дом, мальчик играл неподалёку родительскими инструментами или просто наблюдал за его работой до тех пор, пока мать не позовет их обедать. И когда это происходило, они бросались наперегонки к импровизированному столу, состоящему из клеенки, постеленной прямо на земле, и маминой стряпни. И хотя мальчик всегда начинал бежать первым, отец всё равно его догонял, подхватывал на руки, и они оба падали к «столу» смеющиеся и довольные.
Ветерок обдувал кудри светлых мальчишеских волос. Малыш сидел на земле и держал в руках молоток, пытаясь им вбить в землю запутавшуюся в травинках щепку. Голос отца оторвал ребёнка от этого занятия. Отец просил принести молоток. Мальчик с удовольствием поднялся на ноги, подбежал к отцу и сунул ему в руки инструмент. Но тут послышался голос матери, зовущей их к столу, и мальчик посмотрел на отца.
– Ну, кто вперёд? – спросил отец, спрыгивая на землю.
– Я! – малыш ринулся, смеясь вперёд, и началась очередная весёлая гонка, закончившаяся как всегда.
Семья собралась вокруг «стола». В траве стрекотали кузнечики, а свежий лёгкий ветерок полнее добавлял этот пейзаж. Спокойствие и оптимизм царили вокруг. Показывая на стены будущего дома, отец произнёс, обращаясь к жене:
– Смотри, дорогая, какой у нас будет дом, – сказал он с гордостью. – Это наш дом, и ты в нём будешь хозяйкой. Всё-таки я правильно сделал, купив эту землю. Пройдёт время, и здесь будут строить все, кому не лень. И эта земля будет расти в цене.
Женщина улыбнулась мужу и погладила малыша по головке.
– Посмотри, Фрэнки, какой у нас будет дом, – подхватила она, обращаясь к сыну. – Это наш дом.
Малыш посмотрел на постройки и отвернулся, надув губы.
– У тебя будет собственная комната, где ты будешь играть. – Продолжала мать.
– Ведь так? – спросила она у мужа.
– Точно. – Утвердительно кивнул тот.
Но видимо мальчика это не радовало. Мать немного забеспокоилась за сына.
– Что с тобой? – поинтересовалась мать. – Почему ты не рад?
– Мне не нравится это, – сказал мальчик, ткнув пальцем на строящиеся стены. – Мне больше нравился муравейник.
Действительно, перед началом строительства малыш обнаружил на участке большой муравейник. Он был в восторге от находки и сказал об этом отцу, надеясь, что отец разделит его радость. Но тот совсем не обрадовался такому соседству, а скорее наоборот. Отец сильно стиснул зубы, желваки заиграли на его лице. Он сказал, что муравьям не место на их участке, и вообще здесь будет стоять их дом. Затем он взял канистру с бензином, облил им муравейник.
– Не надо, папа, – умолял малыш. – Это домик муравьев.
Но отец не внял просьбам сына и, бросив горящую спичку, поджёг муравейник. Муравьиная насыпь вспыхнула и в один миг превратилась в ничто, которое развеял ветер. Маленький Фрэнки смотрел, как пламя пожирает строение насекомых и плакал.
И вот теперь малыш опять почувствовал на себе пристальный угрожающий взгляд отца.
– Тебе не нравится наш дом? – отца явно взбесили слова ребёнка. – Ты что говоришь, Фрэнки?
Мальчик упрямо мотнул головой.
– Не-а.
– Заткнись! – завопил отец. – Ты не знаешь, что значит для нас этот дом. Ты хотел бы сидеть своей задницей на этом муравейнике?
Отец вскочил на ноги и зашагал вокруг, потрясая кулаками. Мать притянула и обняла сына, инстинктивно защищая его от нападок, но тотчас получила пощечину.
– Не лезь, сука!
Отец схватил лицо сына и повернул его к себе. На испуганные глаза мальчика навернулись слёзы. Отец спохватился и посмотрел на жену, смотревшую на него со страхом и мольбой, и, немного остыв, произнёс:
– Запомни, сын. Дом согревает нас в холод и укрывает нас от непогоды. Он – единственное, что у тебя останется после нас. И того, кто попытается вторгнуться или отнять у тебя дом, дави, как этих муравьев.
– Понимаешь?
Малыш смотрел на отца умными глазами, внимая его словам.
Малышка-девочка трёх лет от роду, топала маленькими, ножками по мостовой. Крепко схватившись за руку матери, она с интересом рассматривала окружающий её мир: красочные витрины магазинов, яркие вывески, проезжающий мимо поток автомобилей и конечно людей. Такого оживления вокруг ей ещё не приходилось видеть. Пёстрая толпа людей сновала вокруг, не обращая на неё внимания, а малышка каждого провожала удивлённым взглядом, постоянно вертя головой. Естественно, что, рассматривая окружение, девочка невольно замедляла шаг, что вызывало недовольство у матери, которая постоянно: дёргала дочь за руку.
Вдруг в толпе девочка увидела большую красивую куклу. Голубой бант в белокурых волосах игрушки загипнотизировал кроху. Её детский взгляд сразу выхватил куклу из всеобщего головокружения. Малышка не сразу заметила, что кукла находится в руках у счастливой обладательницы, девочки лет четырёх. Хозяйка игрушки заметила обожающий взгляд малышки и, крепче прижав куклу, гордо прошествовала мимо, победоносно смотря на соперницу. Её взгляд красноречиво говорил: "3авидуй. Я счастливее тебя". Малышка остановилась, как вкопанная, не обращая внимания на мать и провожая печальным, и завистливым взглядом красавицу-куклу. Наконец мать так сильно дёрнула кроху, что та очнулась от очарования.
– Мама, я хочу такую! – пропищала малышка, показывая вслед удаляющейся девочке. Мать грустно покачала головой.
– У нас нет денег, Мерлин. А такая кукла стоит очень дорого.
На глаза малышки навернулись слёзы, но мать раздражённо прикрикнула, остановив надвигающийся водопад.
– Только попробуй, зареви!
Кроха с немалым усилием сдержала слёзы, и они направились дальше по оживлённой улице в небольшой магазинчик, где мать прирабатывала уборщицей. Девочку не с кем было оставить – отец отсыпался дома после очередной пьянки – поэтому мать таскала дочь везде с собой.
Отказ в покупке куклы был не первым разочарованием в недолгой жизни малышки, но всё равно больно ударил по сердцу крохи. Так она впервые узнала, как рушатся мечты. Но, несмотря на постоянные неудачи у девочки выработался упрямый характер, и в этот день, шагая по тротуару за матерью, она твёрдо решила, когда она подрастет, у неё будет своя любимая кукла. Если даже не будет хватать денег, у неё всё равно будет за кем ухаживать, одевать и кормить из ложки. ОНА РОДИТ РЕБЁНКА!
С такой уверенностью, упрямо поджав губы и сдерживая слёзы разочарования, девочка топала маленькими ножками по мостовой.
Глава I
День первый.
Дик Уильямс проснулся от громкого стука в дверь. Его непонимающий взгляд упёрся в горящие цифры будильника. Он тихо выругался. Было два часа ночи.
" Чёрт возьми! Кого это принесло в такое время"? – подумал он, вылезая из кровати.
Кто-то продолжал настойчиво стучать во входную дверь. Это было удивительно, поскольку Дик переехал в этот квартал всего два дня назад, арендовав здесь небольшой домик, и практически никого здесь ещё не знал. «Может грабители?» – закралось робкое предположение. Но Дик безжалостно отбросил его. Самым ценным здесь был он сам.
Накинув халат, он спустился по лестнице вниз и открыл парадную дверь. Лунный свет вырвал из объятий мрака испуганное лицо женщины. Её волосы были растрёпаны, рот перекошен в гримасе ужаса, глаза с надеждой и мольбой уставились в лицо Дика. Она стояла в одной ночной рубашке, сильно смахивая на привидение. Он отпрянул. Через какое-то мгновение он узнал в непрошеной гостье соседку из дома напротив.
– Пожалуйста, помогите, – произнесла она, всхлипывая. Дик посторонился и распахнул шире дверь, пропуская женщину в дом. Они прошли в гостиную, не прибранную после переезда. Но дама даже не обратила внимания на беспорядок.
– Присядьте и успокойтесь, – Дик придвинул ей стул. Без сил, она упала на подставленную опору. Подав стакан воды, он мягко попросил: – Выпейте и расскажите, что с вами случилось.
Дрожащими от волнения руками женщина поднесла стакан ко рту и сделала небольшой глоток. Дик отметил, что она немного успокоилась, и терпеливо ждал объяснения внезапного появления.
– Мой муж… – наконец произнесла она. – С ним что-то не в порядке. Только что он пытался меня убить.
От удивления Дик открыл рот. В день, когда он переехал в этот дом, он имел честь познакомиться со своими новыми соседями, супружеской четой Гилсби. Они произвели на него благоприятное впечатление и предложили свою посильную помощь в обустройстве.
Миссис Мерлин Гилсби показалась приятной, симпатичной молодой женщиной. На вид ей было около двадцати восьми лет. Стройная фигура и лицо с правильными мягкими чертами, обрамленное светлыми шелковистыми волосами, спадающими водопадом на плечи, делали эту женщину весьма привлекательной. Но её глаза… Они заметно старили её. Покорность, усталость и глубокая грусть в её глазах поражали. Но нежность во взгляде этой женщины делала её красивее. И сейчас, когда Дик смотрел в её глаза, полные слёз, он понимал, что она сейчас желаннее, чем когда-либо. Казалось, что Мерлин Гилсби создана для любви и страданий.
Её муж, Фрэнк Гилсби, был высоким худощавым человеком. Он был старше жены лет на пятнадцать. В его внешности трудно было бы отметить нечто особенное, и, наверное, в серой однородной массе людей он был бы незаметен. Высокий, загорелый лоб с залысинами и сухая обветренная кожа говорили о том, что этот человек много времени проводит на воздухе. Одевался он, как впрочем и его жена, просто. Глаза его всегда улыбались. Но под внешней приветливостью его взгляда проскальзывала странная тень. При первой встрече мистер Гилсби показался Дику человеком спокойным и рассудительным. Он произвёл хорошее впечатление, и поэтому слова, только что произнесённые его супругой, очень удивили Дика.
– Может, вы подробнее расскажете, что же произошло, миссис Гилсби. – попросил он.
Уняв волнение, женщина произнесла:
– Да, конечно, – она утёрла уголки глаз. – Я и подумать не могла, что Фрэнк способен на такое, – поднеся стакан к губам и сделав ещё глоток воды, она продолжила. – Боже! Мне не верится до сих пор, что это случилось не во сне.
Дик закурил сигарету и сел напротив, внимательно наблюдая за гостьей. Миссис Гилсби продолжала:
– Вечером, как обычно, я приготовила ужин. Когда Фрэнк пришёл с работы, я накрыла на стол. Обычно за ужином мы с Фрэнком разговариваем о чём-то интересном, о происшедшем за день. Но сегодня он был молчалив, – подумав, Мерлин добавила: – Да и вообще в последнее время.
Дик внимательно слушал и наблюдал за ней. Он видел, как Мерлин было тяжело рассказывать, её губы дрожали, а на глаза постоянно наворачивались слёзы.
– Когда я спросила, всё ли у него в порядке, – продолжала женщина. Он угрюмо ответил, что всё нормально. Но я чувствовала, что это не так. Уже несколько дней назад в нём что-то изменилось. Раньше он всегда хвалил, что я хорошо готовлю, а сегодня, не съев даже и половины, он отставил тарелку в сторону, сказав, что уже сыт. И всё. Больше он не проронил ни звука. Обычно мы с ним легко находим общий язык, но сейчас до него не достучаться. Он будто бы закрылся за тяжёлой дверью от меня, сохраняя какую-то тайну. После ужина Фрэнк поднялся в спальню, а я пошла в гостиную, смотреть телевизор. Где-то около одиннадцати и я поднялась в спальню. Фрэнк уже спал. Я легла рядом и тотчас крепко заснула.
Проснулась я от боли и нехватки кислорода – кто-то крепко сжимал моё горло. Открыв глаза, я увидела перед собой лицо Фрэнка. Его вид меня испугал, поскольку он выглядел безумным. В его глазах была пустота, но где-то глубоко в этой безумной бездне светился маленький злобный огонёк. Он бормотал что-то бессвязное. Его губы скривились в жуткой усмешке, словно он получал неслыханное удовольствие, душа меня. Я попыталась закричать, но Фрэнк сильно сжимал моё горло, и я смогла испустить лишь слабый, хриплый звук. Чувствуя, что задыхаюсь, я с силой толкнула его в живот. На мгновение он выпустил моё горло, и, воспользовавшись этим, я выскочила из кровати и устремилась вниз по лестнице, сама не зная куда. Выбегая из комнаты, мне удалось заметить, что Фрэнк потерял равновесие и упал. Падая, сильно ударился головой о ночной столик. Я распахнула дверь и выбежала из дома. Наверное, в тот момент я не знала, куда мне идти, поэтому прибежала сюда, – Мерлин виновато посмотрела на Дика. – Извините, мистер Уильямс, наверное, я не должна была вторгаться в ваш дом в такое позднее время.
Дик протестующе поднял руку.
– Ничего страшного, миссис Гилсби…
– Мерлин. Можно просто Мерлин, – прервала она его, виновато улыбаясь. Эта улыбка была по-детски наивна и мила, и Дик впервые позавидовал мужу этой женщины.
– Да, конечно. Насколько я понял из вашего рассказа, мистер Гилсби сильно ударился головой и, возможно, ему необходима медицинская помощь.
– О, Господи, – прошептала миссис Гилсби. – Я должна была подумать об этом, – на её лице отразился неподдельный страх. – А если я его убила? – спросила она, вглядываясь в лицо Дика. Несколько мгновений зловещая тишина расползалась по дому, наполняя страхом каждый атом воздуха. Первым себя взял в руки Дик и прервал нависшую тишину.
– Давайте, не будем строить догадки, а пойдём и посмотрим, что с ним случилось. По-моему с вами уже всё в порядке. Я думаю, что вы сможете идти? – поинтересовался он, подавая руку миссис Гилсби.
– Да, конечно, – она взяла Дика за руку, и они вышли из дома. Перейдя дорогу, они подошли к дому четы Гилсби. Дом был полностью тёмный, свет в окнах был погашен. Легкий летний ветерок ласково обдувал их, зарываясь где-то в листве деревьев. Миссис Гилсби крепче ухватилась за руку Дика и теснее прижалась к нему. Её спутник подтолкнул дверь, и та со скрипом открылась, обнажая чёрную бездну дома. Они вошли внутрь. Было темно и тихо. Скрип половиц прозвучал оглушительно, нарушая эту зловещую тишь. Сердце Дика подпрыгнуло в груди и замерло. Он подумал, что нечто подобное испытывают ночные воришки. Они стали подниматься по ступенькам в спальню. Миссис Гилсби вздрогнула и остановилась. Её пальцы крепко впились в руку Дика.
– Мне страшно, – прошептала она.
– Где здесь включается свет? – спросил Дик.
– Справа от лестницы.
Дик протянул руку в непроглядную мглу и нащупал на стене выключатель. Люстра ярко вспыхнула, ослепляя присутствующих и освещая холл.
– Да будет свет! – ободряюще провозгласил он и протянул руку Мерлин. Она крепко ухватилась за неё. Они поднялись наверх и вошли в спальню, в которой разыгралась описанная ранее трагедия. Мерлин зажгла свет и остановилась, как вкопанная. Дик едва не натолкнулся на женщину. Перед ними открылась картина, которую никто из них не ожидал увидеть. Фрэнк Гилсби мирно и крепко спал в своей кровати.
– Вот тебе номер, – испустил из себя удивление Дик. Мерлин недоуменно смотрела то на него, то на мужа, не зная, как объяснить увиденное. Она попала в неудобную ситуацию перед соседом. Он мог бы запросто подумать, что она спятила или просто грубо разыграла. Мерлин подошла к спящему супругу и стала осматривать его голову, отыскивая раны.
– Странно, – прошептала она, обращаясь к Дику. – Но на голове нет никаких следов. Это невозможно. После такого падения…
Она задумчиво покачала головой, но никакого логичного объяснения этому не находила. Её лицо вспыхнуло ярким румянцем.
– Дорогая, почему ты не в постели? – прервал её размышления недовольный голос мужа. Он сел на кровати и, загораживая от слепящего света глаза, оглядел комнату. – А что здесь делает мистер Уильямс в такое время? – удивился он, увидев в комнате соседа.
Мерлин растерянно заморгала глазами, не зная, что ответить, и беспомощно перевела взгляд на Дика. Тот, обрадовавшись, что дело получило не такой уж безнадёжный поворот, выступил вперёд и рассказал всё, что несколькими минутами раньше услышал от его жены, объяснив, таким образом, причину своего позднего визита в этот дом. Услышав этот рассказ, мистер Гилсби несказанно удивился. Он потрогал свою голову, пытаясь отыскать хоть какую-то рану.
– Ну, у меня-то ничего не болит. А у тебя, дорогая, всё в порядке? – он иронично посмотрел на жену. Почему-то Дик почувствовал, что от этого взгляда его прошиб озноб. На Мерлин же было просто жалко смотреть, её губы дрожали, и глаза набухли от слёз.
– Сукин сын! – выкрикнула она. – Что ты здесь разыгрываешь комедию!
– Успокойся, дорогая, – миролюбивым тоном заговорил Фрэнк. – Тебе просто приснился кошмар. Вот и всё.
Он попытался взять жену за руку, но она вырвалась. Похоже, подобный тон начал ей действовать на нервы.
– И что же, во сне я прибежала к мистеру Уильямсу? – язвительно поинтересовалась она. – Так что ли получается?
– Ну-ну, дорогая, – тон Фрэнка звучал успокаивающе, словно баюкал капризного ребёнка. – Ведь бывают случаи, когда люди во сне ходят. Завтра же мы пригласим доктора, и он осмотрит тебя.
В комнате воцарилась тишина. Миссис Гилсби стояла, словно в воду опушенная. Дику Уильямсу стало неудобно находиться в такой неприятной ситуации. Он переминался с ноги на ногу, не зная, как закончить свой визит. Молчание прервал Фрэнк.
– Я прошу прошение за это недоразумение, мистер Уильямс. Сейчас слишком поздно, и вам, наверное, необходим отдых.
Весь его вид выражал благодушие и искреннее сожаление по поводу случившегося, но его глаза смотрели на Дика с пристальным вниманием. Для молодого человека эти слова прозвучали как облегчение и хорошая возможность закончить этот неприятный разговор.
– Да, да. Конечно. – Дик повернулся к двери и бросил взгляд на миссис Гилсби. В её глазах он прочёл плохо скрываемый страх.
Дома, лёжа в своей кровати и пытаясь заснуть, Дику Уильямсу показались события этой ночи неправдоподобными, как во сне. Перелистывая в памяти происшедшее, он пытался понять, что же случилось на самом деле. Противоречивые чувства раздирали его. Вспоминая растерянный взгляд женщины, ему становилось жаль её. Но с другой стороны та невероятная история, подтверждения которой не обнаружилось, вызывала в мягком случае недоумение у него. Дик вздохнул. На сегодня он слишком устал. Вскоре сон одолел его.
Мерлин Гилсби лежала в постели, не смея сомкнуть глаз. За её спиной спокойно спал Фрэнк, похрапывая и что-то бормоча во сне. Мерлин внимательно прислушивалась к каждому шороху в комнате.
За окном ветер трепал ветви деревьев. С каждым порывом они скреблись о стекло, будто непрошеные ночные гости, окружившие дом и ждавшие, когда их впустят внутрь. С каждым звуком внутри Мерлин что-то напрягалось, словно натянутая струна. В голове у женщины проносились тревожные мысли.
Всё, происшедшее этой ночью, она не могла понять силой своего разума. В наступившей тишине Мерлин до сих пор не верилось, что это случилось с ней. Происшедшее не вязалось с той жизнью, которая была у них с мужем раньше. Она вспомнила, как познакомилась с Фрэнком.
Молоденькой девушкой Мерлин покинула свой богом забытый Форестхилл, где прожила семнадцать лет вместе со своими родителями. И вот покинув свой отчий дом, она приехала в Гринфилд делать первые самостоятельные шаги в своей жизни. И первым, по-настоящему важным шагом, оказалось её замужество. Родители предупреждали её и просили хорошенько всё обдумать, но Фрэнк был таким милым и очаровательным мужчиной, что Мерлин не видела каких-либо причин, мешавших их браку.
Семейная жизнь полностью соответствовала характерам супругов. Тихая и спокойная она текла как полноводная река, без каких-либо бурных водоворотов. Фрэнк оказался заботливым и внимательным мужем. Он вполне мог обеспечивать себя и свою жену, и поэтому вскоре после замужества Мерлин уволилась с работы из дешёвого кафе, где была посудомойкой. Она послушала слова супруга, который часто твердил ей: "Лучше мыть посуду мужу, чем за каждым, кто не нужен". Став домохозяйкой, Мерлин нарушила холостяцкий быт, царивший в доме Фрэнка. Везде в доме, где только коснулась её рука, обдавало теплотой и заботой, так присущими Мерлин. Фрэнк был очень доволен женой. Так в любви размеренно шли годы.
Первой трещиной в их монолитных отношениях стало известие о том, что Фрэнк не может иметь детей. Это очень не подходило Мерлин, поскольку она всегда мечтала иметь ребёночка. Но вскоре, похоже, ей удалось смириться с этим фактом. В конце концов, она была счастлива с Фрэнком. Но на мужа это известие наложило свой отпечаток. Он стал отчуждённее и раздражительнее, иногда начинал повышать голос на жену, чего раньше за ним не наблюдалось. Нередко он возвращался с работы домой пьяным, что привело к частой смене мест работы. Их финансовое положение пошатнулось. Так продолжалось до сих пор, пока Фрэнк не устроился на последнее место работы – в морг.
Мерлин улыбнулась. Фрэнк, почувствовав, наверное, что о нём думают, зашевелился за её спиной, переворачиваясь на другой бок. Видимо, спокойствие и тишина загробного мира, царящего на его работе, благоприятно подействовали на него, и он стал поспокойнее. Семейная жизнь опять пошла на лад. Мерлин иногда начала ощущать себя такой же счастливой, как и раньше. И то, что произошло этой ночью, показалось громом среди ясного неба.
Сейчас, лёжа в тишине, Мерлин не верилось, что всё это случилось наяву, а не во сне. Ей даже не хотелось в это верить, слишком ужасающим оказалось происшедшее. Она была шокирована, и ей было страшно спать в одной комнате с человеком, который хотел сделать с ней такое.
Затем Мерлин вспомнила, что прибежала как в тумане к Дику Уильямсу, новому соседу. Ей стало стыдно. "Как я могла прибежать глубокой ночью к едва знакомому мне человеку в нижнем белье"? – спрашивала она себя и недоуменно пожимала плечами. " Бесстыдная", – добавила про себя Мерлин, улыбаясь.
Начало светать. Наконец умиротворённую Мерлин, сон начал обхватывать в свои крепкие объятия и всё крепче и крепче сжимать их. "И всё-таки в нём определенно что-то есть интересное", – подумала Мерлин, уже засыпая.
Будучи студентом университета, Дик привык, что по утрам его будит однокурсница Вирджиния Смит. Она звонила каждое утро по телефону и, когда Дик поднимал сонно трубку, говорила: "Привет, Дик! Вставай, ты так всю жизнь проспишь"! Эта традиция сохранилась и по сей день. Естественно, что и в это утро она разбудила Дика своим обычным бодрым приветствием.
Вирджиния была симпатичной белокурой девушкой, улыбчивой и приветливой. Её голубые глаза обычно светились весёлым блеском, но весёлость во взгляде сменялась грустью, когда она смотрела на Дика. За всё время знакомства с ним она не раз давала понять, что хотела бы иметь более близкие отношения с ним, но большего, чем безобидных, невинных поцелуев на студенческих вечеринках ей не удавалось добиться. И в том не было вины Вирджинии, скорее наоборот, от неё исходила большая инициатива, нежели от скромного и нерешительного Дика. Так они и оставались просто друзьями. Но, по-видимому, Вирджиния не отказывалась от своих намерений, поскольку продолжала держать его под своим наблюдением на расстоянии, звоня ему по утрам и никогда не упуская возможности встретиться с ним.
Сонно поговорив с подругой, Дик неохотно поднялся и пошёл в ванную. Затем, позавтракав на скорую руку, он выбежал из дома, спеша на работу. Когда он подошёл к своей машине, старенькому "форду", он увидел на другой стороне дороги миссис Гилсби. У неё был усталый вид. Видимо в эту ночь ей не удалось хорошо поспать. Легкая встревоженность овладела молодым человеком. Что-то часто эта женщина стала встречаться на его пути, и эти встречи нарушали спокойное течение жизни. Он помахал ей рукой в знак приветствия, надеясь быстро отъехать. В ответ же женщина приблизилась к его машине.
– Я прошу прощения за то, что произошло этой ночью, мистер Уильямс, – обратилась она к Дику. – Мне очень жаль, что причинила вам массу неприятностей.
Дик пожал плечами и улыбнулся.
– Ничего страшного, миссис Гилсби. Если я смогу ещё чем-нибудь вам помочь, то обязательно это сделаю.
Она подошла к нему, улыбнулась и протянула руку.
– Спасибо, вы очень добры. Знаете что, называйте меня просто Мерлин. Хорошо?
– Конечно, но только с одним условием, что вы меня будете называть просто Диком.
Лед был сломан. Он пожал протянутую руку. Улыбаясь, Мерлин сказала:
– Вы, наверное, торопитесь на работу. Не стану вас задерживать. Всего хорошего. Дик.
– Всего хорошего, Мерлин.
Дик сел за руль машины и повернул ключ зажигания. На прощание он посмотрел на эту женщину, которая несомненно очаровывала его. Она махала ему рукой, когда внезапно легкий порыв ветра сорвал с её плеча платок, который прикрывал шею и горло. Дик успел заметить за те несколько мгновении, что её шея была обнажена, синие кровавые подтеки. Затем Мерлин проворно поймала слетевший конец платка и снова запахнула его на своей шее. Но этих нескольких мгновении хватило Дику, чтобы окончательно увериться в том, что этой ночью с ней действительно случилось нечто ужасное. Уже на ходу из окна автомобиля он бросил прощальный взгляд полный сожаления на женщину, но она уже направлялась к дому, не обращая ни на что внимания.
Всю дорогу до работы на душе у Дика был нехороший осадок. Он чувствовал себя дискомфортно оттого, что невольно стал свидетелем мрачной драмы, разыгравшейся сегодняшней ночью, и это его тяготило. В офис он приехал далеко в не лучшем настроении, хотя и пытался отогнать тревожные мысли о несчастной женщине.
Как только Дик занял своё рабочее место за компьютером, к нему подошёл старый университетский приятель Пол Рейн и, хлопнув его по плечу, воскликнул:
– Привет, дружище! Как твои дела? Сегодня пройдемся по кружечке пива?!
– Привет, Пол, – без эмоций ответил Дик. – Я думаю, это стоит сделать.
– Тогда встречаемся после работы. – бросил Пол. Он заметил приближающегося босса, который очень не любил, когда в рабочее время сотрудники болтают о личных делах, и отошёл на своё рабочее место. Что ж, личное – за дверями офиса.
У Дика с Полом давно сложилась такая традиция вечером, после тяжёлого трудового дня заходить в бар "Белая лошадь" и выпивать по кружечке хмельного пива, беседуя о проблемах или просто вспоминая весёлые моменты из студенческой жизни. В этом баре всегда было довольно просторно, и никто не мешал поговорить по душам. Ещё когда друзья были студентами, то часто заходили сюда. Да и в постстуденческие годы они оставались неразлучными, несмотря на женитьбу Пола. С тех пор, как Дик и Пол познакомились в университете, (они жили в одной комнате общежития), так и шли рядом по одной тропе жизни – теперь они работают в одной фирме.
Друзья были ровесниками. Им шел двадцать шестой год, но на Поле это никак не отразилось. Он по-прежнему оставался весёлым и компанейским парнем. По мнению Дика, Пол всегда был достаточно красив, чтобы нравится девушкам. Это у него получалось вполне успешно, пока он не женился. После свадьбы ему пришлось проститься со многими своими привычками, но традиция посещать бар смогла выжить в условиях относительной свободы, предоставленной ему супругой. Естественно, Пол пользовался данной привилегией сполна, и друзья частенько заходили в бар и выпивали по «дежурной» кружке пива. Иногда больше.
Рабочий день тянулся мучительно долго для Дика. Видимо сказалась половина бессонной ночи, поскольку молодой человек был рассеян и все валилось из рук. Он с большим облегчением воспринял цифры в углу экрана, показывавшие заветные 18 часов 00 минут. Когда он собирался уходить, на его столе зазвонил телефон. Дик поднял трубку.
– Хелло, Дик. Что ты собираешься делать после работы? – это была Вирджиния.
– Сейчас мы с Полом собираемся зайти в "Белую лошадь", – ответил он. – Посидим, поговорим и домой.
– Как в старые добрые времена? – смеясь, спросила она.
– Ты же знаешь, – улыбнулся Дик. – Наши традиции умрут вместе с нами.
Вирджиния весело поддержала:
– Лучше, если они станут вечными.
Посерьёзнев, она сказала:
– У меня есть немного свободного времени. Я не помешаю вам, если тоже загляну в бар?
– Ну что ты?! – воскликнул Дик. – Нет, конечно. Ты знаешь, мы всегда рады тебя видеть.
– Тогда до встречи.
– До встречи. – Дик положил трубку на рычаг. "Странно, – подумал он. – Но мне почему-то сегодня не хочется встречаться с Вирджинией". Он встал со своего рабочего места и покинул кабинет.
Пол уже ждал его возле выхода и, когда Дик вышел из здания, улыбаясь, взял его под руку.
– Я вижу, ты стал любителем поработать сверх нормы? – заговорил он. – Но ты же знаешь, какая у меня жена, и времени развлечься она мне в карман с бутербродами не положит.
Дик улыбнулся.
– Я думаю, Пол, ты сам возьмёшь своё время.
Пол наигранно насупился.
– Ты плохо обо мне думаешь, друг.
– Так же, как и о себе. – Улыбнулся Дик. Пол хлопнул его по плечу, и друзья зашагали вперёд, весело болтая.
От офиса до бара "Белая лошадь" было всего пять минут ходьбы. По дороге Пол заговорил о своей семейной жизни, плачась в жилетку другу и ругая на чём свет стоит оную.
– Дик, никогда и ни за что не женись, какой бы ни была она красавицей, – разглагольствовал Пол. – Эти "милые" женщины сядут тебе на шею и как ни в чём не бывало будут ездить на ней.
Подобные восклицания Пол высказывал очень часто с тех пор, как женился на Трейси. Дик понимал, что Пол вовсе не так несчастлив, каким хочет показаться и улыбался, словам друга.
– Ты представляешь, – возмущался Пол, не обращая внимание на Дика. – Вчера моя дражайшая половина унюхала у меня запах спиртного и устроила мне очередную взбучку.
Дик продолжал улыбаться. Действительно вчера друзья выпили немногим больше обычного. Пол "подцепил" двух девчонок, и они весело провели время за столом. Но, зная Трейси, жену Пола, Дик не мог поверить, что взбучка была устроена только из-за запаха спиртного. Скорее Пол в чём-то провинился, но это не его, Дика, дело и он не станет выпытывать у друга истинную причину размолвки.
– Она стала причитать, что я мало времени уделяю семье, а всё больше развлекаюсь на стороне, – продолжал Пол. – И она, понимаешь ли, забыла, когда я последний раз помогал ей по хозяйству. Я естественно ответил, что всё-таки работаю и поэтому семью могу видеть лишь вечером или в выходной. А поскольку возвращаюсь домой уставший, то не могу найти в себе силы, чтобы хоть чем-нибудь помочь ей. Так ты знаешь, что она мне на это ответила?! Она сказала, что на выпивку с тобой у меня есть и время и силы. Нет, ты понял. Дик? Она замахнулась на самое святое. В конце концов, я ей ответил, что я не домохозяйка, а дипломированный специалист.
