Kitabı oku: «Кукловод»
Глава 1. «Горячее интервью»
…Зима в Москве – это не зима на Урале. Липкий снег, снежная каша на дорогах, слякоть и грязные лужи. Машины все – как большие грязные черепахи, с трудом ползут в пробках, перемешивая колесами грязь в непроходимую кашу. Пешеходы, перепрыгивая через лужи, торопятся перейти улицы, освещенные мертвенно-зелеными огнями светофоров. И над всем этим, как цитадель богатства и роскоши, сияет огнями Москва-Сити – символ процветания и великолепия столицы, на который редкий прохожий поднимет голову, чтобы полюбоваться, так как люди слишком озабочены тем, чтобы не промочить обувь и не заляпать московской несмываемой грязью, одежду…
…Лев Хорошев из всех живых существ на земле любил только кошек и женщин. Женщин он знал очень хорошо и мог с легкостью определить по манере речи, по повороту головы, по улыбке или по движениям, какое прошлое было у девушки и что у нее за душой. Лев Яковлевич был лысым, спортивным мужчиной с широкими плечами и молодым взглядом зеленых глаз. Лицо его было ухоженным и гладким. Тонкие губы, казалось, всегда были сложены в презрительно-снисходительную ухмылку. Он не любил молоденьких девушек, так как считал, что они слишком наивные и недалеко ушли в развитии от детей, а детей он не любил. Любил он девушек в возрасте от тридцати до тридцати пяти, когда тело еще оставалось вполне в товарной кондиции, лицо свежим, а в голове уже появлялась самостоятельность взглядов и свобода в суждениях. А словарного запаса хватало гораздо на большее, чем спросить, где туалет или попросить очередную игрушку в подарок. Лев Яковлевич был, что называется, олигархом. Еще с девяностых он строил свою империю, в основании которой лежали, как это водится в России, нефть, газ и полезные ископаемые, включая драгоценные металлы и алмазы. Девушка, сидевшая сейчас перед Львом, никак не прочитывалась им, и это его немного беспокоило. Это была журналистка какого-то телеканала. Она была великолепна. Длинные, ровные ноги, тонкая талия, плоский живот и красивой формы, хоть и небольшая грудь, подчеркнутая облегающей водолазкой бирюзового цвета. У журналистки была тонкая грациозная шея, узкое скуластое лицо, чувственные губы, огромные темно-карие глаза, опушенные черными ресницами. Она была шатенка и аккуратное каре с ровной челкой подчеркивало ее женственность. Костюм – синяя мини-юбка, из-под которой выглядывали кружевные резинки чулков, и пиджак, дополняли образ этой великолепной девушки. Лев заглянул в глаза и не смог прочитать в них ничего. Ноги журналистки были подтянутыми, и Лев понял, что она дружит со спортом. Движения – хоть и очень женственные, но лаконичные и точные, как у рукопашника или фехтовальщика.
Представилась журналистка, как Илза Николаевна Краснова. Конечно же, перед интервью, служба безопасности Льва Яковлевича, пробила журналистку по всем базам. Ничего такого, чтобы отказать в интервью, за ней не водилось – обычная девушка из обычной семьи, коих великое множество в России.
– Скажите, Лев Яковлевич – спрашивала Илза, продолжая интервью и держа блестящий маленький диктофон в тонкой изящной руке с трепетными пальцами с глянцевыми синими ногтями. Изящество руки подчеркивал тонкий браслет-обруч на ее запястье. – Вы счастливы, имея столько денег?
– Знаете – отвечал Лев. – Когда денег становится так много, что ты уже перестаешь вести им счет, начинаешь немного по-другому думать о счастье. Я так вам скажу, Илза. Конечно же, в жизни остается важным все, что должно быть важным для обычного человека с улицы: учителя, водителя такси или даже дворника. То есть, семья, друзья и прочие гуманистические вещи. Но скажу вам по секрету, деньги дают ощущение свободы. Они, можно сказать, окрыляют! Делают тебя почти всемогущим. Понимаете меня?
– К сожалению, нет – ответила журналистка, закидывая ногу на ногу – Я, к сожалению, тот самый человек с улицы. Лев невольно залюбовался ее ногами в телесных чулках и синих замшевых туфлях. Они сидели в одном из офисов империи Льва Хорошева – в башне «Эволюция» в Москва-Сити. Илза сидела в кожаном белом кресле, а Лев, напротив нее – на широком алом диване.
– Ну, это вполне объяснимо – сказал Лев, прикидывая, сколько может зарабатывать журналистка ее статуса. – А если я предложу вам работу в своем медиахолдинге? Допустим, ведущей топовой программы?
– Так сразу? – тонкие брови Илзы взметнулись вверх от удивления. – И за какие, стесняюсь спросить, заслуги? Вы же меня даже не знаете! Может быть, я не оправдаю высокого доверия?
Лев почувствовал в последних словах журналистки легкие нотки сарказма. Или, даже, издевки. Вообще, его немного раздражала эта манера Илзы держаться. Она вела себя так, словно перед ней сидел вполне обычный человек – какой-нибудь директор магазина или, еще хуже, владелец островка в торговом центре. Лев привык уже, что люди перед ним стараются вести себя определенным образом – появляется некое подобострастие, а иногда и страх. За долгие годы пребывания в статусе богатого человека, Лев знал, что зачастую, большие деньги пугают людей. А у этой красавица не было и следа этих эмоций. И Льву это и нравилось, и не нравилось одновременно. Эта двойственность ощущений немного пугала его, и он с отвращением почувствовал, что сам начинает побаиваться эту холеную девицу с независимым взглядом темно-карих глаз под челкой каре. В этой Илзе чувствовалась какая-то сила, которая позволяет ей пренебрегать и силой денег, и силой статуса богатого человека Льва Хорошего, и его местом в списке «Форбс», и самим Львом Хорошевым. Лев в упор посмотрел в глаза красавице.
– Можно не для интервью? – спросил он.
– Да, конечно – ответила Ильза, демонстративно выключила диктофон и убрала его в синюю сумочку.
– Знаешь что, милая – сказал Лев, утратив всю респектабельность и наклонившись к Ильзе всем телом. – А если я предложу тебе прямо сейчас поехать со мной в аэропорт, сесть в мой личный самолет, полететь в Испанию, а потом провести пару дней на моей личной яхте под жарким солнцем с отдыхом на моем острове на пляже с белым песком и пальмами?
– Я соглашусь – не моргнув глазом, ответила Ильза, вставая и позволяя Льву еще раз насладиться прекрасным зрелищем своей фигуры. – Едем!
Лев, совершенно растерявшись от такой реакции, быстро вызвал свою машину, и они на алом Майбахе Льва Хорошего поехали в аэропорт.
– А почему красный? – уже в машине спросила Илза.
– Что красный? – спросил Лев. – Майбах?
– Ну да – ответила Илза.
– Так черные у всех – с пренебрежением ответил Лев.
– У всех не Майбахи – уточнила Илза – А обычные машины. Посмотрите в окно. Их там сотни! И Майбахов среди них – очень мало! В основном – это просто машины. Коробочки на четырех колесах! Белые, синие, красные. Иногда желтые, но это уж для тех, кто не может купить себе хотя бы коробочку на колесах. Представляете, и такие тоже есть!
– Вы мне еще про автобусы расскажите и метро – сказал Лев, явно задетый этой небольшой отповедью наглой красавицы. Я имел в виду – мягче пояснил он, – У всех, кто может себе позволить такую машину!
– Понятно – кивнула головой Илза. – Пытаетесь выделиться среди тех, кто и так выделяется?
И снова этот издевательский взгляд! Льва начинала раздражать эта Илза все больше и больше. Но вместе с раздражением, Лев чувствовал сильное влечение к этой красавице. Так притягивает огонь – опасный, но манящий. Лев вздохнул. Он немного боялся эту девицу и уже не был уверен в том, что поступил верно, когда позвал ее на прогулку на яхте. Вообще, Лев немного побаивался женщин, несмотря на свою к ним любовь. Они немного пугали его своей непознаваемостью, своей необычностью. Справедливости ради, стоит отметить, что Лев никогда не относился к женщинам потребительски – и даже большие деньги не давали ему ощущения того, что женщину можно купить и она может быть объектом собственности. Возможно, это происходило именно потому, что он их побаивался. И поэтому он и не любил молоденьких девушек – те больше продавались, нежели вступали в отношения, пусть и очень короткие. И сейчас Лев был просто очарован этой сильной девушкой – корреспондентом по имени Илза. Он чувствовал в ней что-то такое же, что было в нем самом – силу, настойчивость и беспощадность, если того требовала ситуация.
– Настоящая хищная кошка! – с восхищением думал Лев, не сводя взгляда с профиля Илзы, сидя на заднем сиденье Майбаха. Он чувствовал себя околдованным и лишенным воли рядом с этой девушкой.
– Типичная ведьма! Знает, что красива, как богиня и бессовестно этим пользуется! Околдовывает! – думал Лев, скользя взглядом по длинным ногам Илзы, по кружевной резинке чулка на бедре, по тонким длинным пальцам с синими ногтями.
– А вы очень красивая, Илза Краснова – как-то неуклюже сказал Лев и почувствовал себя очень неловко, словно он студент-первокурсник и пытается подкатить к первой красавице университета. Илза на это только улыбнулась дразнящей улыбкой.
– Я знаю – выдохнула она. – Мне много раз об этом говорили. А ведь даже собака, говорят, замяукает, если ей постоянно говорить, что она кошка, не правда ли? Вот я и поверила всем, кто так говорит!
– А почему Илза? – спросил Лев.
– Почему такое имя? – переспросила Илза. – И это тоже постоянно спрашивают!
– Не сомневаюсь – улыбнулся Лев. – Так все же?
– Мама, когда я родилась, очень хотела, чтобы я стала знаменитой балериной. Вот и назвала. В честь Илзе Лиепы. Но с ошибкой, как видите! Теперь я Илза. И не русская, и не латышка!
– А какая разница? – уточнил Лев. – Разве национальность имеет значение?
– Ну – задумчиво сказала Илза. – Если бы я была Львом Яковлевичем, то для меня тоже, наверное, не имело бы – она улыбнулась. – А так… Тоже, в принципе, не имеет!
– Тогда при чем здесь Лев Яковлевич? – не понял Лев. – Это какой-то сионистский намек?
– Скорее, экономический. – усмехнулась Илза.
Они приехали в аэропорт и быстро пересели в личный ярко-оранжевый с синей полосой, Фалькон Хорошева с логотипом холдинга на хвосте.
– Ну что, Илза – сказал Лев, подмигивая – Не передумали еще?
– Нет – твердо сказала Илза, усаживаясь в кресло и вытягивая свои длинные ноги.
Лев подметил за Илзой одну особенность, которая ему очень понравилась. Несмотря на то, что длина юбки девушки не спасала от взглядов тот факт, что она в чулках, Илза ни разу не одернула подол. Вообще, этот жест у женщин и девушек, всегда очень раздражал Льва Яковлевича. Он был каким-то поспешным и неуклюжим у многих девушек. Он всегда считал, что раз уж девушка надела такую короткую юбку, то она не должна особо беспокоиться о том, что открывается посторонним взорам. Так сказать, нести этот образ до конца. И Илза была очень естественной в своей короткой синей юбке, которая лишь на пару сантиметров торчала из-под пиджака. Было видно, что она привыкла ходить в таком виде и ее нисколько не тревожило, как она выглядит, когда садится или, когда наклоняется.
Вообще, Льву все больше нравилась эта красавица – какой-то магической своей красотой и кошачьей грацией. И когда это «нравится», наконец, стало побеждать страх, Лев Яковлевич предложил по бокалу шампанского. Илза согласилась и спросила разрешения закурить. Она достала из сумочки пачку Собрания, долго выбирала среди разноцветных сигареток с золотыми фильтрами, вытащила розовую, взяла ее в рот, мягко зажав чувственными губами.
– Действительно – подумал Лев – Курящая девушка невольно акцентирует внимание на своих губах и на руках. У Илзы и с губами, и с руками – полный порядок! Он поднес к сигарете Илзы золотую зажигалку, девушка прикурила и откинулась на спинку сиденья.
– Мы можем продолжить интервью, Лев Яковлевич? – спросила Илза, выпуская дым.
– Вы из-за интервью согласились на прогулку? – спросил Лев, чувствуя разочарование. В эту минуту он перестал быть одним из самых богатых людей на планете, а превратился в простого выпускника Бауманки, как много лет назад, робеющего перед красивыми девушками и ожидающего от них обмана и лукавства.
– Нет – сказала Илза. – Из-за вас! Мне интересен вы, как человек. Мне интересно с вами, и я решила принять ваше приглашение! Но интервью, если можно, я бы продолжила. Для себя. Без диктофона, конечно! Кто знает – быть может, когда-нибудь, я напишу книгу о своей жизни и в ней непременно будет глава о вас!
– Ну, если без диктофона – студент внутри Льва снова расправил плечи и приосанился – Тогда можно! Давайте, задавайте свои вопросы!
– Тогда, быть может, перейдем на «ты»? – спросила Илза, принимая из рук очень красивой и очень стройной стюардессы с длинными русыми волосами, одетую в белоснежный костюм из мини-юбки и пиджака с золотым логотипом холдинга Льва Хоршего на лацкане, бокал с шампанским.
– Это Дом Периньон девяносто восьмого года с дизайном Дэвида Линча – сказал Лев не без гордости. – Одиннадцать тысяч долларов за бутылку.
– Неплохое винцо – хмыкнула Илза, сделав глоток. Она снова начала дразнить Льва своим сарказмом. – А что, Просекко уже не лезет? Пьют ведь напиток, а не ценник, разве не так? Или осознание, что это одно из самых дорогих шампанских в мире, добавляет градуса?
– Наверное, именно так и есть – неуверенно ответил Лев. – Но это статус. Как Майбах, личный самолет и дом в шесть этажей на Новорижском шоссе. А еще часы Ромейн Джером Титаник, которые сделаны из кусочка корпуса того самого Титаника, и прочее, и прочее, и прочее. Попадая в эту среду, необходимо ей соответствовать.
– А иначе что, выгонят из списка Форбс? – усмехнулась Илза. – А ты говорил, что деньги дают свободу! А я вижу, что это не так! Ты должен соответствовать какому-то странному дресс-коду, каким-то дурацким правилам. Я вообще, уверена, что это винище за одиннадцать тонн бачей, на самом деле, тебе не особо и понятно. Тебе, как выходцу из девяностых, больше по душе водка Распутин, где Распутин подмигивает, ну, или какой-нибудь Абсолют! А эти винные извращения – не для тебя! Ты что, сомелье?! Да ты можешь позволить себе содержать этого самого сомелье, а может, и не одного!
– Ты права – сказал Лев – У меня их трое. И насчет водки, кстати, тоже права!
– Так давай выпьем водки! – сказала Илза. – Пусть твоя модель принесет нам! Кто у тебя тут в стюардессах? Мисс Самара? Мисс Тверь?
– Мисс Нижний Новгород – с гордостью сказал Лев. – Прошлого года!
– Свеженькая! – одобрительно хмыкнула Илза. – Ничего такая! Только мне знающие люди сказали, что самые красивые девушки живут в Самаре!
– Ты из Самары?! – спросил Лев.
– Нет, но у меня есть одна очень хорошая знакомая оттуда! – ответила Илза. – Очень красивая! Маша Селиверстова зовут! Но твоя эта… прошлогодняя… Тоже сгодится! Ну так где водка-то?!
Вышла стюардесса и вынесла запотевший графин с водкой, две стопки, тарелку с мясной нарезкой и гренками.
Илза оглядела поднос.
– Как зовут? – обратилась она к стюардессе.
– Мила – ответила та. – Людмила.
– Очень приятно, Мила – сказала Илза. – А меня Илза. На будущее тебе совет: стопки тоже лучше держать в морозилке, вместе с водкой! Ферштейн?
– Спасибо! – ответила стюардесса, сделав книксен, поставила все на столик и ушла к себе за занавеску.
– Так что ты говорил насчет ведущей? – спросила Илза, наливая водку по стопкам.
– Мне принадлежит канал ТМТ – сказал Лев, поднимая стопку. – Точнее, моему холдингу.
– Ну, допустим, я это знаю – сказала Илза. – Так это же развлекалово сплошное! Комедии и сериалы!
– Это сейчас! – сказал Лев. – Скоро все изменится! Ты, вообще, знаешь, что СМИ – это тоже власть?!С помощью средств массовой информации можно формировать общественное мнение, причем такое, как тебе нужно! Законодательная, исполнительная, судебная, и власть над мыслями и чаяниями миллионов! Четвертая власть!
– Так ты власти хочешь? – усмехнулась Илза – Ну, давай тогда за власть! – сказала она тост. Лев и Илза чокнулись и выпили водку. Закусили копчеными колбасками.
От шампанского и водки Лев захмелел.
– Дело даже не во власти – сказал он, усаживаясь в кресло и наливая водку в стопки. – Дело в этом чувстве…
– В каком чувстве? – уточнила Илза.
– Опьянении – ответил Лев. – Когда ты видишь, что в твоих руках инструмент, который формирует общественное сознание, и ты можешь управлять мнением масс, причем не эвфемерно, а практически, это начинает опьянять! Это особая магия! Ты можешь вложить в людские головы все, что угодно! Можно даже развязать войну, используя возможности четвертой ветви власти! Так что, Илза, тот, кто владеет сегодня СМИ, владеет настроением людей! Он владеет миром!
– «Эвфемерно»? – Илза усмехнулась – А я смотрю, в Бауманке ты пары не прогуливал! И насчет мирового господства, ты не преувеличиваешь?
– Откуда знаешь про Бауманку? – удивился Лев.
– Я журналист, Лев Яковлевич! – ответила Илза. – Причем, хороший журналист! А хороший журналист заранее собирает информацию о том, к кому идет на интервью! Как говорил Макиавелли: Скрой сам, что знаешь сам, узнай то, о чем знают другие – и станешь истинным князем! То есть, в моем случае – княгиней!
– Вот поэтому я и предлагаю идти на мой канал! – сказал Лев, поднимая свою стопку. – Давай, за княгиню и хорошего журналиста Илзу Краснову!
Они снова чокнулись и выпили.
– Я должна подумать насчет твоего предложения – сказала Илза, закусывая каким-то мясом. – Не могу же я вот так, с бухты-барахты его принять! Нужно все взвесить!
– Что-то я не заметил, что ты взвешивала что-то, принимая мое приглашение на яхту! – сказал Лев.
– Потому что оно было мне на руку – подмигнула Илза. – Мы можем договориться кое о чем еще на берегу, до того, как сели на твою яхту? Точнее, до того, как совершили посадку на этот самый берег?
– Конечно! – сказал Лев, уже догадываясь, о чем скажет красавица.
– У тебя есть в Испании возможность набрать на яхту небольшую команду девочек? – неожиданно спросила Илза.
– Не понял? – сказал Лев.
– Ну, эскорт – пояснила Илза.
– Конечно есть! – сказал Лев.
– Тогда звони в Испанию и пусть они готовятся в плавание. – сказала Илза. – Потому что, если ты рассматривал меня в качестве своего эскорта, то сразу скажу, что нет! Я не эскорт, как ты понимаешь, хоть и принадлежу к второй древнейшей профессии! Мое тело не продается! Здесь как в стриптизе.
– Это как? – не понял Лев.
– Смотреть можно, трогать нельзя! – улыбнулась Илза. – Мы договорились?
– Договорились… – с тяжелым вздохом согласился Лев. Он окончательно покорился этой умной и опасной девушке, как когда-то в Бауманке подчинялся желаниям красивых однокурсниц, втайне надеясь, что за сговорчивость, они его вознаградят.
– Дай мне слово – настаивала Илза.
– Ты веришь обещаниям? – удивился Лев.
– Только если их дает Лев Хорошев – сказала Илза. – Ну?
– Хорошо, я обещаю! – сказал Лев, с сожалением пожирая фигуру Илзы глазами.
– Ну вот и хорошо! – сказала Илза, прислушавшись. – О! Мы, кажется, заходим на посадку!
Лев посмотрел в иллюминатор. Действительно, самолет начал разворот перед тем, как сесть и шум его двигателей изменился…
… – Ну что, как там дела у Барракуды? – спросила Лика, облизывая ложку от вареной сгущенки. Они с Беатой делали торт.
– Нормально все у Аловой, только что написала мне сообщение. – ответила Машка, которая вошла на кухню. – На яхте отжигает с олигархом и целой бандой эскортниц! Видишь, Беатка, какая опасная работа у нас?! Того и гляди, обгорит Инга на жарком солнышке или укачает до позеленения!
– Мне кажется, это вы сейчас позеленеете от зависти, теть Маш! – сказала Беата, старательно вырезая маленькими маникюрными ножничками из белого тончайшего, как пергамент, марципанового листочка, ромашку. – У Инги задание такое!
– Жрет, небось, там в три горла! – сказала Лика. – Вот и все задание! Устриц всяких, икру ложками! Фуагры различные с рябчиками! А тут сама в поте лица своего стряпаешь тортики, не покладая рук!
– Ты бы, Беата, сильно-то зубы не скалила! – сказала Машка. – Воспитали, блин, на свою голову зубоскалку! И про задание тебе знать не положено, между прочим! Это, на секундочку, секретная миссия! И ты свой сопливый нос бы не совала, куда не просят!
– Уж конечно, очень секретная! – сказала Беата. – Вы неделю ее обсуждали! А я что, глухая, по-вашему?! Или тупая?!
– Что за шум? – спросил Сергей, входя на кухню.
– Беата ваша совсем распоясалась! – пожаловалась Машка. – Никакого уважения к старшим! Ты скажи-ка, Серега, когда свадьбу гулять будем?!
– Вот Инга вернется – ответил Сергей. – И сразу будем! А вы торт, собственно, для чего готовите?
– Просто так! – сказала Лика. – Беата сладкого захотела! Вот я и решила научить ее, как торты пекутся!
– И ничего я и не захотела! – сказала Беата. – Просто спросила, есть ли у нас что-то к чаю. А тетя Лика предложила тортик испечь!
– Дурдом! – констатировал Максим, заглянувший на кухню. Они с Василием, видимо, решили посмотреть, что за шум, и тут же, развернувшись на триста шестьдесят градусов, пошли обратно к телевизору, где играли в приставку в какие-то гонки.
– Вы бы не орали так, дикие! – сказала Вита, свешиваясь с парапета балкона – Мне, между прочим, покой прописан, а не вопли обезьян!
– Точно дурдом! – сказал Василий – Нам вместо халатов, всем смирительные рубашки надо одного цвета закупить! Чтоб органиченей было! И санитаров завести! Штук семь, а то и девять!
– Сами вы дурдом! – крикнула вслед Максиму и Василию Лика. – Мужланы! У нас готовка! А ты, будущая мать, вообще не отсвечивай! Беременная без году неделя, а туда же – замечания делать! Покой ей, блин, подавай! Вот фиг вы у меня торт получите на ужин! Беата, хватит уже ромашки свои вырезать! Давай из крема розочки зафигачим – и все!
– Как скажете, тетя Лика – Беата отложила марципан и ножнички. – Из крема, так из крема!
– А ромашки, кстати, красивые получаются! – сказал Сергей и отобрал у Лики ложку. – Ты, Снежная, весь крем сожрешь сейчас!
– Я пробу снимаю! – заявила Лика, отбирая ложку обратно – Не могу же я что попало на стол ставить!
– Логично – ответил Сергей. – Ладно, я к парням пойду. А вы не подеритесь тут, смотрите! – и он, снова отобрав у Лики ложку и бросив ее в раковину, ушел с кухни.
– Зараза! – крикнула ему вслед Лика и посмотрела на Беату – А чего стоим, ресничками хлопаем?! Давай, вырезай свои ромашки! Обрадовалась она, все бросила! И дай-ка мне чистую ложку! Я что-то не распробовала, может, в крем еще сметаны добавить?
– Давайте-ка я сама попробую! Вам, тетя Лика, в этих вопросах лучше не доверять! Опасно! Можно ненароком без крема остаться! – сказала Беата, доставая чистую ложку из ящика со столовыми приборами.
– Вот права Машка! – прошипела Лика. – Распоясалась ты совсем! Вернется Инга – все про тебя расскажу!..
…Раскатовы приехали уже поздно вечером. Девчонки, Максим, Сергей и Василий тут же, с порога, потащили их за стол, который накрыли Лика с Беатой в гостиной.
– Ух, какое роскошество! – восхитилась Ирина, оглядывая стол. – Неужели специально, к нашему приезду готовили? Лика, твоих рук дело?
– Я помогала – сказала Беата с гордостью. – Одна тетя Лика бы не вывезла!
– Давайте все за стол! – скомандовала Лика. – Будем ужинать!
– Не поздновато для ужина? – спросил полковник. – Уже почти одиннадцать!
– Вот это и называется «долгим зимним вечером» – сказала Вита. – Я сейчас камин разожгу! Для атмосферы!
Вита принялась разжигать дрова посреди обложенного камнями островка в гостиной и скоро к ней присоединилась Ирина. Они стащили со стола бутылку вина и принялись обсуждать прелести беременности, присев на мягкие невысокие пуфики и поставив бутылку на камень со срезанной и отполированной вершиной, который использовался, как столик, когда девчонки устраивали посиделки у огня.
– Эй, Фадеева! – крикнула Машка – Тебе бухать нельзя! Ты на сносях!
– Я помню, дорогуша! – ответила Вита. – Я чуть-чуть! Один бокальчик!
– Ты смотри у меня! – погрозила пальцем Машка – Мне Инга приказала за тобой следить! Превысишь дозу – нажалуюсь начальству!
– Зараза! – только и ответила Вита, показав Машке язык.
– А весело у вас, парни! – сказал полковник, подмигивая Сергею, Максиму и Василию, которые сидели на краю стола. – Как в раю! Птички райские щебечут, щебечут – просто заслушаешься!
– Лучшая музыка на свете! – сказал Сергей, улыбаясь.
– А ты не больно-то скалься, Веселый! – тряхнула волосами Машка – Вот невестушка вернется, все ей расскажу! Пусть она тебе мозг чайной ложечкой вычерпает из черепной коробки! Алова у нас по этому делу спец!
– Умолкаю навек в ужасе! – поднял руки Сергей.
– Ну что, девчонки – сказал полковник, когда ужин был закончен. Вита с Ириной так и не разожгли камин, сославшись на то, что дрова влажные, а уюта и без камина более, чем достаточно.
– Пойдемте покурим – сказал полковник, вставая из-за стола. – Как вы понимаете, приглашаются только дамы из Эс-двенадцать-двенадцать! Вас, полковник Веселый, увы, не приглашаю. И вас, джентльмены, тоже. Покараульте мою жену и Беату!
– Я тоже пойду! – заявила Беата.
– Куда это?! – удивилась Машка – Курить?! Мы нашей беременной-то не позволим, а ты куда поперлась?! Или подслушивать опять?!
– Подслушивать. – созналась Беата. – Что, нельзя?
– Нет – сказал полковник твердо. Беата демонстративно надулась и принялась убирать со стола, специально громко гремя тарелками и ложками с вилками.
Девчонки и полковник вышли на террасу.
Машка первым делом отобрала у Виты пачку сигарет и смяв, выбросила в урну.
– А всю пачку-то зачем?! – возмутилась Вита.
– Чтоб ты втихаря не смолила! – сказала Лика. – Знаю я! В сауне вытяжку включаешь и дымишь!
– Всего-то разок! – оправдывалась Вита.
– Все, закончила ты с этими разками! – решительно сказала Машка. – Давай, генерал, говори, зачем позвал. Только сначала на один вопрос ответь: почему именно Алова!? Мы ревнуем!
– Все просто – ответил полковник. – Из-за внешности!
– А чем, скажи-ка, мы хуже?! – возмутилась Лика. – Или у нас Алова – венец творения?!
– Не хуже, конечно – ответил полковник. – Это наши аналитики установили, что в юношестве у Льва нашего Яковлевича, был объект вожделения – Адриана Скленарикова.
– Это еще кто?! – спросила Вита.
– Модель.– ответил полковник. – У нее, кажется, были самые длинные ноги в мире, или что-то вроде того! Метр и двадцать четыре сантиметра, представляете?!
– Плохо скрываешь восхищение ногами какой-то телки, находясь в опасной близости от жены! – сказала Лика. – Смотри, я секреты хранить не умею! Ну, и что там с этой… Склер…Скленариковой?
– У Аловой, как выяснилось, ноги метр и двадцать сантиметров – ответил полковник. – Понимаете, о чем я?
– То есть, вы решили послать к Льву Самую голенастую из нас только потому, что когда-то в студенчестве, наш Лева пускал слюни на плакат какой-то модели?! – спросила Машка. – И давно у нас длина ног стала определяющим фактором для операции внедрения?!
– Да все верно – сказала Вита – Если Лев любит длинноногих, то и отправлять к нему нужно такую же! Лично я бы тоже так сделала! Да и справится Инга с внедрением, на раз-два! Она же умная и соображает быстро в критических ситуациях! И артистизма ей не занимать! Сыграет так, что Станиславский обрыдается! Вместе с Немировичем – Данченко! А ноги… Ну да, повезло ей с ногами, что уж тут говорить! – в голосе Виты проскользнули нотки зависти.
– Вот и хорошо, что понимаете! – сказал полковник.
– А с чего закрутилось-то все? – спросила Лика. – Так внезапно! Легенду за три дня слепили, отправили чуть ли не по тревоге?
– Помните Илью Неустроева? – спросил полковник.
– Еще бы не помнить его! – фыркнула Машка – Упырь, блин! Славно его Серега все-таки, гранатой приголубил!
– Кстати, правильно сделал – сказала Лика – Если бы поперся один на один, вряд ли бы Аловой грозило бы стать Веселой! Неустроев – зверь. В ближнем бою с ним лучше не сталкиваться! Так что граната – самое верное решение проблемы!
– Я тоже так считаю – сказал полковник, выпуская струю дыма. – Так вот. Мы нашли счета Неустроева. На один из них был перевод – судя по всему, аванс за устранение Виталича. Перевод, кстати, пришел со счета одной из компаний Льва Хорошева! Вот и было решено потянуть за эту ниточку и отправить к Льву Ингу! Кстати, Виталич очень рвется с вами встретиться!
– Так пусть приезжает! – сказала Машка – Можешь ему сказать, что завтра мы для него свободны! С утра до вечера!
– Опять стол накрывать! – с плотоядной улыбкой сказала Лика, радостно потирая руки.
– Это как минимум! – сказала Вита. – Никакого покоя тебе, блондинка! Ни тебе, ни твоему бездонному желудку!
– Хорошо, ждите завтра в гости своего Виталича – сказал полковник, глядя на город внизу. – Слушайте, а ведь совсем уже зима началась!
Девчонки посмотрели на улицу. Крупные хлопья снега плавно опускались на тротуары, дороги и крыши домов. Стоящие на парковках машины медленно, но верно зарастали пухлыми ватными покрывалами. Легкий морозец уже не намекал, а прямо говорил о том, что на дворе – начало декабря и совсем скоро ударят настоящие морозы и город утонет в снегах. Девчонки – все, кроме Виты, молча курили, любуясь на медленное падение снежинок в кругах оранжевого света от уличных фонарей…
…Яхта была огромной. По сути, это был перестроенный военный корабль, который Лев купил в девяностые, как металлолом и перестроил его под яхту на Питерской верфи. Как и положено военному кораблю, яхта Льва Хорошева была очень быстроходной, очень надежной и оснащена всем возможным навигационным оборудованием. Яхта была угольно-черного матового цвета, с каким-то фантазийным рисунком по борту – что-то вроде ярко-желтой волны с оранжевым отливом.
– А почему не языки пламени? – усмехнувшись, спросила Инга, когда они с Львом подъехали к пристани на белоснежном лимузине, который довез их из аэропорта.
– Ты считаешь, что яхта покрашена безвкусно? – спросил Лев.
– Нет, но я думала, что языка пламени, оскаленная акулья пасть очень достойно выглядели бы на борту этого черного крейсера! И название: «Демон морей»! или, например, «Бродяга»!
– Ты смеешься надо мной? – прищурился Лев. После спиртного, выпитого в самолете, он изрядно охмелел.
– Да не боже мой! – искренне сказала Инга – Я просто восхищаюсь твоим фрегатом, капитан! Что есть на борту?
– Все, что нужно для кругосветного плавания! – гордо сказал Лев – Десять кают, каждая из которых с собственной ванной, бассейн на верхней палубе, боулинг в трюме, бильярдная, сауна, несколько гидроциклов, и даже каминный зал!
– А вертолет? – спросила Инга.
– Вертолета нет – ответил Лев. – А зачем нам вертолет? Зато есть маленькая подводная лодка для любования подводным миром!
– Я однажды отдыхала на яхте, на которой был вертолет! – ответила Инга.