Kitabı oku: «Орканутый. Том 1», sayfa 3
В толпе показался сморщенный орк в разноцветных тряпках и с дредами. Пирсинг из клыка в его нижней губе был таким огромным, что закрывал нехилую часть лица. Старик поднял кулак, и толпа затихла. Ух ты. Организованность и субординация. Может, и не все потеряно с этой расой.
– Трайл, сын Урлы, – заговорил орк, – я, второй шаман Улук-Урай, перед предками и ордой принимаю твои условия. Клут-Кан пройдет завтра, на восходе солнца. Ты будешь сражаться без доспехов и оружия. Твой соперник – воин Джумарак, сын Оро. На чашу ставится всё – ваши жизни, жены, дети, честь и положение в орде. Да будут предки свидетелями моих слов.
Старик развернулся и растворился в зеленой массе. Моя отвисшая челюсть загребала дерьмо под ногами, но мне было плевать. Что он сказал? Без доспехов и оружия? Почему-у-у?! Я посмотрел вниз. Там лежали откинутые мной меч и нагрудник. Пришло понимание! ТВОЮ МААТЬ! Я отбросил их в сторону, принимая вызов.
Джумарак заржал.
– Я выпотрошу тебя как свинью, Трайл! Предки сегодня мне благоволят.
И он ушел. Толпа тоже потихоньку расходилась, оставляя меня с ощущением полного пиздеца. Молодец, Трайл, молодец. Завтра ты сдохнешь.
Похоже, пора валить…
Ко мне подошел рыжий орк с обнадеживающими проблесками разума в глазах и безразлично сказал:
– Трайл, тебя хочет видеть вождь. Пойдем.
Вот и свалил.
С чувством полного опустошения я поднял из дерьма свои доспехи на хлюпких лямках и громоздкий меч и, проклиная свою вспыльчивость всеми интимными местами мироздания, поплелся за рыжим.
– Что хочет от меня вождь? – рискнул я спросить сопровождающего.
Тот лишь пожал плечами. Ясно, тихушник. Вот знаю я его или нет? Даже имени не спросить. Заподозрят.
Дом вождя, огромное здание из шкур, костей и грубой ткани, отличался некоторой опрятностью. Он не стоял в болоте, и дерьмо вокруг было выскоблено до каменного грунта. Здесь даже имелось знамя в виде тряпки, висящей на шпиле, с изображением ноги, наступающей на череп какого-то бедолаги. Какая безвкусица. Вот стану вождем – будет у меня там анаконда развиваться на ветру. Хы-хы-хы…
Ёбушки-воробушки! Вот это махина! Огромный вождь восседал на троне, слепленном из костей. Позвонки, бедренные кости – самая лайтовая версия из того, что я увидел. Главарь был раза в полтора больше меня. На вид – килограмм пятьсот мыщц, закованных в железо. Рожа – сплошной шрам. На шее – связка из сушеных эльфийских ушей. Окрашенные в красный цвет волосы торчат кверху, словно панковский ирокез.
– ТРАЙЛ!!! – взревел он.
– А? – пискнул я и вжал голову в плечи.
Бля, что я делаю? Я заставил оркские шары разжаться, выпрямил плечи и рыкнул:
– Да!
– Почему ты жив?!
Вот это вопрос… Ну вот как-то так получилось. Взял такой и жив. Ты дебил, пап? Ладно, надо подумать. Я шел на осаду, а потом свалил в лес. Наверное, это не по-оркски. Надо было отрезать себе ноги и ползти на стены цитадели. Остальное – позорно, бесчестно и прочая дешевая шелуха.
– Ну-у-у…
– ЧТО?!!
Бляха, надо соображать быстрее и избавляться от привычек ломаться, как девочка на первом свидании.
– Эльфы захватили мой разум, вождь! – ляпнул я первое пришедшее на ум. – Я очнулся в лесу неподалеку от лагеря!
– ЧТО?! – заорал он так, что с потолка посыпалась пыль. – ПОЧЕМУ НЕ ВЕРНУЛСЯ В БОЙ?! ПОЧЕМУ НЕ ПОГИБ В БОЮ, КАК ПОДОБАЕТ ВОИНУ?!
«А почему ты орешь, а?» – чуть не слетело с моего языка. Злость потихоньку закипала зеленой кровью. Родной батька разочарован, что его сынок жив – это где такое видано-то?..
– Я хочу умереть с честью, отец, – выдержал я его тяжелый взгляд, – а не сдохнуть, как собака, под болтами врага. Осаждать стену с голыми руками – вот позор и глупость для настоящего воина.
Повисла напряженная тишина. Вождь явно не ожидал таких слов. Рыжик спокойно отошел от меня на шаг в сторону. Плохой знак… Я сглотнул.
– Ты смеешь перечить мне, гоблинский выхухоль? – зарычал отец. – Мне, убийце каанского ящера и сотен своих врагов? Мне, вождю «на костях идущих» и..
– Пфр-р-р-р, – не сдержал я порыв рвущегося смеха, плюясь и раздувая щеки.
БЛЯТЬ! Ну не виноват я, что «на костях идущих» я услышал «костиебущих». Меня воспитывал не самый интеллигентный район. Одна радость – страх куда-то пропал. Видимо, издох первым. Мол, тебя все равно не спасти предупреждающими инстинктами, олень ты неадекватный.
Рыжий сделал еще один шаг в сторону. Вождь молча поднялся с трона. Со слоновьим топотом подошел к стойке с оружием, примерился к мечу, топору… Взял кистень. Любовно погладил оружие и развернулся в мою сторону.
Ох-х. Вот это улыбка…
Мамочка…
Глава 5. Шоковое месиво
На меня надвигалась огромная машина смерти. Нога сама ступила назад, к спасительному выходу. Я обернулся, прикидывая пути отступления. Справиться с папиком точно не смогу, а для фокуса с обменом телами у меня слишком мало магической жижи. Она почти не пополнилась с момента переноса сознания с эльфийкой.
– Я переломаю тебе все кости, гоблин! – рыкнул вождь.
Ситуацию спас рыжий.
– Вождь, – нехотя вмешался он, склонив голову, – завтра у него Клут-кан.
– ЧТО?!! – замер на месте папочка.
Огромный кистень, висевший в его руке, провел борозду в деревянных полах. Ничего себе тяжеленный.
– Какой Клут-кан? Шаман согласился? ПРЕДКИ ДАЛИ ЗНАК? Отвечай, Край!
– Да, вождь Урла.
Воздух стал тяжелее обычного. Отец посмотрел на меня и подошел ближе.
– Вот… – начал я, но не успел…
Огромный кулак отца размозжил мне лицо.
Очнулся я в том же шатре, на том же месте, только лежа на спине. Ох, как мне это знакомо. Хотя нет. Это – самый мощный из испытанных моим лицом ударов. Несколько клыков с неудовольствием сломались. В голове сверкало.
– Я тебе челюсть вправил, – послышался голос Края. – Два зуба вырвал. Одной брови у тебя тоже больше нет.
Лицо горело огнем и от всего перечисленного болело еще сильнее. Тошнота недвусмысленно намекала, что мозги под моим черепом нехило так сотряслись.
– Сходи к знахарю, – странно улыбнувшись, предложил Край.
– ДА! – удивительно легко согласился батя. – ЛЕЧИСЬ, ТРАЙЛ!!!
– Да не ори ты так, – поморщился я.
– В твоем случае лучше подлечиться, – лыбился рыжий, подбрасывая в воздух мои зубы. Поразительно, но говорили орки вполне себе по-человечески. Никакого жевания языка с тупым выражением лица. Вот она – орочья элита.
– В каком еще случае? – заинтересовался вождь.
– Он будет биться без доспехов и оружия.
Тишина. Похоже, папаша задумался.
– Объясни! – потребовал он наконец у своего помощника.
Ну тот и объяснил, не забыв рассказать о том, как я стану вождем и сделаю всех сильнее. Орда, мать вашу за ногу…
Сначала отец молча переваривал инфу, потом стал кряхтеть и вздыхать, словно от тяжелых мыслительных процессов. За это время я успел более-менее прийти в себя и сел на пол, не рискуя вставать на ноги. Содержимое желудка грозилось вырваться наружу.
Наконец вождь Урла рассмеялся. Безумно так, с пряной ноткой шизофрении. В кино, услышав такой смех, всегда понимаешь: это ржет главный злодей.
– Вот оно что, – снова направился он в мою сторону. – Понятно.
Я собрался уже начать орать о том, что второго удара не выдержу, но вождь только поднял меня за подмышки и поставил на ноги, словно я ничего не весил. А веса во мне много. Килограмм триста на первый взгляд. Пошатываясь, я облокотился о стену. О нет, щас сблюю…
– Джумарак сильный воин, – постукивая по моему плечу пудовой лапищей, сказал батя. – Сильнее тебя. Вот он тебя и достал. Клут-кан, говоришь? И как ты на это согласился, тор`гха? Да еще и без оружия.
О, теперь я тор`гха, что значит «сын»? Папа решил проявить немного уважения к непутевому чаду. Ну подожди у меня. Сейчас накоплю жижи и стану тобой. Наделаю тут порядка и перееду к эльфам. Весь мир будет моиибу-а-а-а…
Меня вырвало.
Несмотря на размеры, вождь отскочил от изрыгающего желчь сына довольно резво.
– Не пачкай мне пол! Край, доведи его до знахаря.
– Да, вождь.
Рыжий позволил опереться на него, и враскарячку мы покинули шатер вождя. Батя угарал вдогонку, сидя на своем костяном троне – очень уж радовался, что его сын завтра умрет. Херушки, папаня. Мы еще повоюем.
– Повезло, – хмыкнул рыжий.
– Что?
– Тебе повезло. Несильно ударил.
Я фыркнул. Херасе несильно.
– Сам знаешь, как он головы сносит одним ударом.
Да нет, не знаю. Вот только что меня просветили. По спине пробежали зеленые мурашки. Насколько же батя крут? И почему он серый, а все остальные зеленые? Класс сменил, что ли?
Топать пришлось минут десять по колено в грязи и дерьме. Несколько раз мы останавливались, чтобы я смог проблеваться.
– Нехорошо дело, – покачал головой рыжий. – Сильно досталось. Быстрее к знахарю надо.
– Соглаасбу-а-а-а…
Шатер знахаря был сложен из ткани и веток, не имел никаких костей и украшений и выглядел опрятнее многих. Внутри горел костер. Чисто и убрано. Кругом лавки, полки с настойками, свисали вязанки с какими-то сушеными грибами и травами. Заметив маринованного в рассоле эмбриона, я с большим трудом сдержал рвотный рефлекс. Видимо, в желудке совсем ничего не осталось.
– Ладно, я пойду, – пристроив меня на лавку, сказал Край, – Жди. Она скоро придет.
Она? Я увижу женщину-орка. Хоть какое-то развлечение.
– Она страшная. Не выверни желудок при ее виде, – оскалился Край и вышел, оставив меня в полном недоумении.
Что же там за знахарка-то такая? То, что у местных женщин подземная шахта между ног, мне уже говорили. Что еще? Волосатая грудь? Текущая из страшной пасти ядовитая слюна? Я остановил фантазию до очередного тошнотворного порыва.
Через пару минут в шатер вошла девушка – стройная, невысокая по орочьим меркам, с пышными бедрами, черными косами и грудью четвертого размера. Черты лица вполне человеческие, только небольшие клыки выступают из нижней челюсти. И кожа немного зеленоватая, словно ее мутит, а не меня. Одета в тряпки на завязочках. Не дай Асмодей чихнуть, все послетают, оголяя весьма аппетитные части тела. Так вот какие страшилы по меркам Края.
– Здрасьте?
– Да осветит солнце тропу, Трайл, – слегка поклонилась девушка. – Что привело тебя ко мне?
– А ты не видишь? – приподнял я отсутствующую бровь, напоминающую сейчас кусок мяса. – А еще башка бум, и изо рта выходит недожеванная пища.
Девушка задумчиво осмотрела меня снизу вверх и сказала:
– Царапины.
– Да в каком месте это царапины?! – возмутился было я. – Я еле на ногах стою, а завтра у меня куд-кудах.
– Что завтра?
Черт, как же там? Дырявая орочья память. А, точно!
– Клут-кан, – вздохнул я. – Без доспехов и оружия.
– Ясно.
Ничего больше не говоря, она подошла к столу и начала ковыряться в склянках, что-то приговаривая себе под нос. В небольшой котел полетели грибы, травки. На жуках я возмутился:
– Это же тараканы!
Орчишка подняла на меня голову:
– Это жуки-шапошники.
– Да хоть жопошники, – не унимался я. – Я точно знаю, как выглядят тараканы. А грибы? Ты думаешь, я не знаю, что за гриб имеет красную шляпку в белую точку?
– В малых количествах грибоглист используется в целебных отварах, – удивленно пояснила девушка. Судя по выражению лица, она не ожидала возмущений по поводу своего зельеварения.
– Это не малое! Малое – это щепоточка! А ты жахнула туда цельный гриб!
Возмущению моему не было предела. Ну не верю я, что оркский организм воспримет эту бурду как лекарство. В лучшем случае притупит боль и подарит глюков на пару часов.
– Ты… – замялась девушка. – Странный.
– О да! – закатил я глаза. – Поэтому давай сразу к делу. Я – будущий вождь клана. Ты же меня знаешь? Отвечай.
Какое-то время она молча смотрела на меня, но, не выдержав ответного взгляда, опустила изумрудные глаза.
– Тебя зовут Трайл. Я слышала, что ты заявил на всю орду. Ты планируешь бросить вызов вождю?
– Э-э-э, – протянул я, не зная, что ответить. – Я никому не бросал вызов. Наоборот, на меня все быкуют.
– Ты публично заявил, что станешь вождем. Это вызов.
– Ну, отец мне ничего не сказал, – начал я нервничать. Вот только боя с этим верзилой мне не хватает. – Я же старший сын. Значит, будущий вождь.
– Ты странный, дармак – повторила девушка.
– Да почему, блин?
– Ты обязан понимать, что быть сыном – это ничего не значит. Вождем нужно стать, а не родиться.
– Да ну на?
Я четко помнил, как двое орков в лесу говорили, что я – старший сын вождя, который расстроится из-за моей «голова бо-бо». То есть это означало, что меня скормят гоблинам, а не лишат наследства?
– Что значит «дануна»? – спросила орчиха.
– Да забей, – махнул я рукой. – Тебя как звать-то как, зелененькая?
– Что забить? Кого? Меня зовут Кая, – представилась девушка и закинула в котелок ингредиент, похожий на поюзанный презерватив.
– Я это пить не буду, – безапелляционно заявил я. – Сама пей.
– Это облегчит боль, – удивилась Кая. – Завтра у тебя будет клут-кан. Воин должен быть сильным.
– И тупым, – буркнул я. – У вас тут все этот отвар пьют?
Девушка замялась.
– Нет. Некоторые считают позором глушить боль от ран.
Пазл в голове наконец-то сошелся. Ах вы пидорасы. Специально позориться отправили? Папа почему-то точит на меня клыки и, если бы не клут-кан, убил бы на месте.
– Может, магией лучше, а? Целебной? – без особой надежды спросил я.
Кая вздрогнула и отвернулась. Ого, похоже я попал в яблочко.
– Орки не могут пользоваться магией, – произнесла она словно мантру.
– Ты как-то не сильно на них похожа.
– Ну…
– Ты полукровка? – догадался я.
– Да, – поникла Кая. – Так уж получилось.
Так вот почему у меня анаконда пробуждается ото сна, а Край считает ее уродкой. По понятным причинам женственные человеческие черты меня привлекают больше. Что тогда те орки в лесу эльфийку фаршировали, если для них это – образ страшнючей бабы? А ведь еще говорили, что она страшненькая. Хотя там девка была у-у-у-ух… Ага, понял. Они – оркские извращенцы. А еще ведь меня приглашали, словно я свой в таких делах. Фу, бля. Я – оркский извращенец.
– Ты же знахарка, но не полностью орк, – сказал я, пытаясь как-то отстраниться от своей разоблаченной извращенности. – Должна уметь что-нибудь волшебное для целительства. Я никому не скажу. Сама же видишь, что я странный.
Чтобы моя речь получилась более убедительной, я даже попытался улыбнуться, но, видимо, эта рожа не была приспособлена для такой мимики. Получился угрожающий оскал.
– Принятие от меня целебной магии – позор, – прищурилась Кая. – Ты не отмоешься никогда. Ни один орк не согласится на исцеление магией.
– Да срать на ваш позор, – хрюкнул я. Вот ведь идиоты. И ведь до сих пор живут, плодятся. Вот в такое бы тело да разум эльфов… Но законы фэнтези беспощадны: либо ты тупой, либо красивый, либо сильный, либо орк.
Кая вздрогнула, пискнула и завертела головой во все стороны.
– Ты чего?! – зашипела она. – Нельзя так говорить. Это ваш`рах.
– А? Чего? Ваш`рах? – спросил я и сунул мизинец в ноздрю. – Ну, тогда да. Жопа.
– Я не понимаю…
– Лечи уже меня.
– Я…
– Какого Куя? – рыкнул я на Каю. – Я уже и ваш`рах, и позор. Видишь же – потерянный орк. Лечи так, чтобы не было видно, что меня подлатали. Пусть рожа будет как есть, вся в крови, но внутри чтобы не бо-бо и не тошнило. А еще дай какого-нибудь яда быстродействующего.
От такого напора Кая остолбенела.
– Это проверка, да? – опять сузила она глаза. – Готова ли полукровка стать хранительницей очага?
– Не-а, – оскалился я.
– Ты испытываешь меня, сын вождя Трайл?
– О да, – хмыкнул я. – Я испытываю размер твоих буферов. Нечасто такое встретишь. Особенно настоящие.
– Ч… что? Буферов?
Я специально старался не заглядывать в ее огромное декольте. Пусть думает, что я – странный волшебник с кучей ненормированных заклинаний.
– Буфера – это глубина души, – профессорским тоном объяснил я. – Они показывают степень твоего возвышения над другими. Ты – особенная, Кая. Я это вижу.
Как хорошо, что мой лексикон подкреплен килотоннами компьютерных игр, сериальчиков и книжек! Услышав цитаты из них в этом мире, тебя в лучшем случае посчитают очень умным, в худшем – сумасшедшим, но никак не задротом.
– Я никогда о таком не слышала, – подозрительно сказала Кая. – Зачем ты выдумываешь такие слова?
О, а она умна. Ну, по сравнению со своими зелеными сородичами.
– А еще я могу помочь тебе отсюда выбраться, – улыбнулся я оркской гримасой.
Она попыталась сохранить безразличное выражение лица, но мои прокаченные красноречие и харизму так просто не обмануть. Я проиграл сотни часов в L.A. Noire и знаю. как разоблачить ложь по дерганью розовых щечек и вздернутым бровям.
Как оказалось, я попал в цель. Каю тут держат рабыней, у которой прав чуть больше, чем у барашка в загоне. Спасает ее только знахарство. Да и трудов-то – с умным видом кидать в котелок всякую дрянь, что не убьет орка. Если станет весело или хорошо, значит, отвар хорош, а знахарь талантлив. От насилия Каю спасал ее внешний вид: уж больно она смахивала на зеленокожего человека. Похоже, орки парятся за честь и достоинство только друг перед другом, а где-нибудь в лесу, без свидетелей, можно и кабанчика насадить…
– Ты умрешь, – пожала плечами Кая. – Джумарака многие знают. Он сильный, а ты отказался от оружия. Не думай, что он согласится расстаться со своим. Ты сам выбрал условия, и для него нет бесчестья сражаться по ним.
– Да-да. Так яд у тебя есть? – спросил я, пытаясь казаться крутым, хотя зубы выдавали отчаянную барабанную дробь. – Прохладно тут у вас.
Блин, может, не заметила? Вот лыбится что-то. Черт, значит, заметила.
Делая непонятные пассы руками над моей головой, Кая неожиданно сказала:
– Мы встречались пару раз, Трайл. Ты был другим.
– Каким? – стучал я зубами. Раз уж спалился, дам волю нервяку. – Тупым, грязным, срущим на дороге?
– Ну, ты стал другим…
На этих словах обычно начинается секс.
– Еще умнее и…
– Ой, перестань, – махнул я рукой, чувствуя, как моя зеленая кожа краснеет. Да, мне неловко от женских комплиментов. Мне всего восемнадцать! В моей жизни главным достижением были син сотого левела и стыренный у соседа по парте промокод к порнохабу. До сих пор стыдно. За сина.
– Так что там с ядом? – кашлянул я.
– Зачем тебе?
– Отравиться хочу в случае чего. Больно тут очково.
– Как это – очково?
– Это когда ты в полном очке, – объяснил я и осекся. – Блин, то есть когда вокруг страшные опасности и на каждом шагу есть риск попасть к маньяку, некроманту, пыточнику и оркофилу. Хотелось бы иметь последний аргумент.
Девушка задумалась, переваривая мои слова. Даже руки замерли в подозрительной близости от моей промежности.
– Эм-м-м? – поднял я здоровую бровь.
– Ах, да, яд есть, – вышла она из ступора. – И говори проще. Мне тяжело понимать. Откуда все эти слова? Буфера, очково…
– Конфиденциальная информация, – под охреневший взгляд зелененькой отрезал я дальнейшие расспросы.
Яд у нее был хороший. Как при попадании в желудок, так и в кровь, смерть наступает через пять-десять минут незаметно для жертвы. Просто сводит мышцы, а спазм не дает вздохнуть. На вопрос, из чего он сделан, Кая указала на сморщенный картофель-эмбрион в трехлитровой банке из-под огурцов. Куклякер – вот что там плавало. Я хотел было расспросить подробности, но тошнота недвусмысленно намекнула. Главное, что теперь у меня был флакон со смертью, и я планировал воспользоваться им в ближайшее время.
Лечение вышло не самое качественное, но впечатляющее по меркам моего мира. Кае было не просто сохранить внешние раны, но излечить внутренние. Я разглядел у нее средних размеров шаакле с голубенькой субстанцией. На мой вопрос, как его пополнить, она лишь покачала головой: мол, со временем. Меня это не устраивало. Мой «кувшин» регенерировал очень медленно.
Лечение отняло у Каи треть от всей жижы. Было интересно наблюдать, как жидкость расходится по ее телу, а потом возвращается в кончики пальцев. Голубая энергия обволакивала мои раны, заставляя их закрываться, а кровь сворачиваться. Как она разобралась с сотрясением, я так и не понял, но тошнить стало меньше.
– Трайл!!! – басисто выкрикнули за шатром мое имя.
Я переглянулся с Каей.
– Трайл!!! Ждан бык крут сагат!!!
Кая залилась краской.
– Э? Почему я ничего не понял?
Девушка одарила меня очередным удивленным взглядом.
– Ты расскажешь мне, почему ты странный? – с надеждой спросила она. – И как видишь сосуд души?
– Да, – кивнул я. – Как только разберемся со всем дерьмом. Пока просто прими это и постарайся не отвечать вопросом на вопрос, даже если они кажутся простыми и глупыми. Окей?
– Это будет непросто. Но окей, чтобы это не значило.
– Трайл!!! – гаркнул голос прямо у палаты. – Ждын арара!!!
– Что этот мужик от меня хочет? – с паникой в голосе спросил я. – Он как будто убивать меня идет.
Голос действительно был страшным, словно у проглотившего гелиевый шарик охрипшего старика, который пытается спеть с набитым стеклом ртом «Калинку-малинку». Я многозначительно посмотрел на склянку с ядом, но, подумав немного, сунул ее за пазуху.
– Это язык хранительниц очага, Трайл, – грустно улыбнулась Кая. – Мужчинами не следует понимать, о чем говорят женщины.
– Что?! – опешил я. – Это женщина орет?!
– Ну да. Она ругается. Тебя жена ищет.
Рука сама потянулась за склянкой…
