Превосходство Пробужденного. Том 3

Фрагоры ищут меня… так сказал Ли.

Патрик ждет меня. Так сказал Кевин.

Говорят, директор вернулся. Теперь он в школе. И это хорошо. Потому что я смогу официально побывать в кабинете директора и познакомиться с ним лично. Что-то мне подсказывает, что так оно и будет.

Мои мысли улетучиваются от того, что я слышу. Девушки перешептываются:

– … может сейчас, ну?… – шепчет Аннет.

– … да ты чего… я не готова… – слышится паника в голосе Акане.

– … ты уже неделю не готова… сегодня последний шанс…

– … Аннет-чан, я правда… ты же жена…

– … фиктивная… слушай, я сама боюсь, давай просто сделаем, а…

– … т…ы… выпила?

– … немножко… хи-хи… для уверенности…

Смутные подозрения закрадываются в мозги. Я резко замираю, разворачиваюсь к девчатам:

– Так, вы что удумали?

– Ничего! – чуть ли не подпрыгивает Акане, краснеет, как рак.

Аннет тоже розовеет, но скорее от алкоголя, чем от стеснения. Она хихикает:

– Задумали кое-чего… хи-хи… уже неделю как думаем-никак не надумаем, да? – с легким возмущением смотрит она на Акане. – Сколько можно? Мы что… ик… дети? Из-за тебя только… Я бы уже давно… Если бы не ты.

– Аннет-чан! Я! Я! В общем, нет! Не сейчас! – раскрасневшаяся Акане выбегает из комнаты.

– Вот ведь! – бухтит Аннет.

Перевожу взгляд на широко улыбающуюся девушку. Она на две головы ниже меня и на голову ниже Акане, но намного компактнее ее.

Аннет переводит очень серьезный взгляд на меня. Я же отворачиваюсь, нагибаюсь, подбираю третий кунай. Запитываю его суммой. На один кунай уходит где-то три единицы суммы из пяти мне доступных. Если бы не сушеный палец, я бы ни за что не смог зарядить целых пять за раз.

– Киба. Я хочу кое-что показать тебе. Что-то очень важное… – она замирает, смотрит куда-то. – Ого, а что это у тебя на спине? Раньше не замечала эту… татуировку?

Удивленно оборачиваюсь.

– Какая еще татуировка?

– Ну эта, – показывает пальцем куда-то вниз. – Спираль.

Сердце екает, проваливается в пустоту.

Неужели?..

Глава 5. Сумма неизвестного

Тело Аннет будто бархат. Компактная, милая, нежная девочка. Ее грудь умещается в ладонь, а волосы водопадом льются между пальцами. До одиннадцати ночи я наслаждаюсь ее невинностью. Сначала прижимаюсь животом к спине, потом усаживаю на пуф и широко раздвигаю ножки, дальше держу ее всю на руках, пока они не начинают отваливаться. Я заставляю ее кричать, стонать и скрести ноготками о мою спину, оставляя там красные полосы.

Есть в этом что-то. Невинная девушка и древний опытный Альв. И я удовлетворен, и ножки Аннет дрожат от удовольствия, а улыбка так и не сходит с ее лица до самого Нового Года.

Да! Именно! Этой ночью вместо того, чтобы тренироваться, Аннет и Акане устраивают праздник под названием «Новый Год». Я всеми силами пытаюсь показать, что для меня это не новинка, но получается плохо – в результате, девушки приходят к выводу, что я просто зануда.

И это меня устраивает. Ну откуда я могу знать, кто лучше, японский Сегацу-сан или немецкий Вайнахтсман, что в переводе с немецкого, оказывается «рождественский мужчина»? Остатки памяти Кибы вообще возмущаются, что они лишь рабы какого-то Деда Мороза.

В общем, оказывается, что я не подготовил подарков. За это на меня косятся недовольным взглядом и бурчат. Особенно Акане. Сдается мне, ей не понравилось наше трехчасовое уединение с Аннет и ее сладкие крики на весь дом.

Следующий день – всё воскресенье – проходит в тренировках с Акане. Сегодня она особенно агрессивна и не жалеет меня. Я отбиваюсь, как могу, но в конце поединка все равно запиваю побои ласточкой. Если это у Акане такая реакция на секс с Аннет, то она мне не нравится. Ревность, любовные треугольники и тому подобное – не для меня. Поэтому я всячески стараюсь минимизировать их появление. Хотя Акане казалась мне чуть выше всего этого.

Так, надо срочно избавляться от «гарема». Ничем хорошим это не закончится.

Ночь с воскресенья на понедельник я очередной раз пытаюсь достучаться до своей третьей направленности – суммы разума: мудрость. Сижу на жестком полу кухни – именно это место показалось мне наиболее удачным для медитации. И сегодня сосуд отзывается лучше, чем в другие ночи.

Хм, а может мои успехи зависят от сушеного пальца, который я держу в руках? Как раз только недавно смог зарядить его полностью. Раздери меня сарканский ящер, если я ошибаюсь, что мой кривой сосуд резонирует с пальцем. Они будто общаются…

А еще я пытаюсь достучаться до своей госпожи. Мне нужно объяснить ей, показать, почему я не убил Ли. Шиила не деспотичная богиня. Она любит свободу, и все ее верные хранители могут поступать, как им велит сердце и разум, но… Шиила не терпит предательства. И не все могут доказать, что проявление свободы на очередном задании не является предательством.

Моя госпожа затихла. Месяц я не слышу ее, не чувствую. Будто, она отвернулась от меня. А ведь она единственная, кто может дать мне ответ на вопрос. Почему на моей спине проявляется странный спиралевидный символ, когда я использую сумму? Такой же, какой я когда-то видел на младенце, которого отдал ведьмам в Варгоне. Много лет назад…

Ответь…

Ответь…

Понедельник.

2 января 2023 г.

Стою на автобусной остановке в двух километрах от моего дома. Снег, холод. Все бело. Кутаюсь в куртку. Ну и дубак у них тут, гниль подземная. Бегаю на месте. Хоть какой-то прок, пока жду. Итак, я готов. Обмундирован по полной. Четыре заряженных куная по всему телу, длинные нити, что стали еще прочнее и послушнее, тело, способное на намного больше, чем месяц назад.

Акане – одна из лучших предметников школы, и вчера я неплохо ей сопротивлялся. И это лицом к лицу – без моих фишечек-хитрушечек. Если кто-то решится испытать меня, то его ждет неприятный сюрприз.

Я уже предупредил Лику, Тернова и Кевина, что буду сегодня в школе. Сказал, что время нам действовать. По плану до конца месяца выйти на второй этаж вместе с большей частью Клуба. Как минимум половина должны попасть наверх. И это будет мой последний знак всей школе. Хватит им показывать перспективы…

Подъезжает маршрутка без опознавательного знака. Замёрзшие люди вокруг смотрят на меня теперь, как на диковинку. Кто-то охает, отступает. Одаренные – большая редкость в мире. И встретить в городе их непросто.

Дверь открывается, захожу, с удовольствием сажусь на подогреваемое кресло.

Что ж, посмотрим, что приготовила мне школа.

Время: 07:47

Выхожу. Школа обулась в снег. Белые крыши, белый двор. Вокруг не менее белоснежный лес. Снег вычищен, хотя никаких дворников я не вижу. И когда успели. Ночью был страшный снегопад.

Сразу собираю на себе взгляды. Многие ахают, охают, махают мне рукой. Слышу перешептывания:

– Да ну на… только его не хватало…

– В каком смысле? Его-то как раз и не хватало…

– … во-во… что-то буржуи совсем охамели…

– … ага…

– … Думаешь, он сможет?..

– … Киба…

– … Держись от него подальше…

– … просто слухи… слабак…

– … проверь сходи…

– … не, я сейчас не могу… зуб болит…

– … вонючая зима… почему отменили новогодние праздники?..

– … мудаки потому что…

– … Слушай, у него че в ухе серьги? Ахренеть…

– … Да лан?.. Слух, а смотри как принарядился…

– … Вижу. Нормуль так-то… Надо бы тоже приодеться…

– … пфф, не забудь взнос за нестандартную форму сделать…

– … думаешь, он сделал? Говорят, это дорого до жопы…

– … хэзэ, но это же Киба… Ему плевать…

От прислушивания меня отвлекают сразу трое Стражей. Явились, не припозднились. Что ж, этого следовало ожидать. Я так проштрафился, что отрабатывать мне теперь до конца дней своих. Нельзя просто так прогуливать школу неодаренных и игнорировать ее попытки выйти на контакт. В противном случае она вообще может запереть в комнате отсталых. И будешь пару месяцев жить в школе, перевоспитываться. Такое редко, но случалось.

– Константин Киба, следуйте за нами.

Меня ведут через толпу любопытствующих. Парни смотрят на меня уважительно, боязно. Кто-то безразлично. Девочки в основном обсуждают мой внешний вид и проколотые уши. Кто-то понимает, что на мне одежда от «Гусей». Вот ведь люди. Копыто в пасть не клади, дай потратить свою жизнь на обсуждение чужой дорогой одежды.

Заходим в вестибюль.

О, а вон и элита. Стоят, улыбаются в своих намного более вычурных утепленных смокингах. Не нравятся мне эти улыбки. Будто затеяли гадости какие-то. Краем глаза вижу вход в свой Клуб. И именно что вход. Потому что двери нету. Судя по металлическим огрызкам на петлях, ее вырвал Кинг Конг или кто-то очень сильный. Хм, а Кевин мне отчитывался, что все «более-менее» … Выглядит больше «менее», чем «более».

Иду в сторону своего клуба. Стражи реагируют:

– Константин Киба, не отходите!

– Мне одну минуту, пожалуйста…

Стражи не успевают ответить, я быстрым шагом дохожу до входа, заглядываю:

Стены в краске, все изуродовано, побито. Уборщик уныло метет метлой, словно делает что-то бессмысленное.

– Чего смо… – начинает он. – А-а-а, так это ты тут за главного?

– Видимо.

– Ну смотри, смотри… Третий день уже убираюсь тут. Завязывал бы ты со своими клубами.

Отмахиваюсь. Стражи бесцеремонно берут меня под локоть. Уворачиваюсь, говорю:

– Сам дойду.

Идем по лестнице. Лифт предназначен только для элиты и находится в другом месте. И правда Кевин сказал. Начинают прощупывать дозволенное. Я вовремя вернулся.

Звонит телефон, отвечаю:

– Вадим Тернов, – иронично улыбаюсь. – Нечасто ты мне звонишь.

– Слух, не стеби. Ты уже приехал? Надо перетереть. У меня парни уже зашиваются. Вчера Олежку так отымели, что он до сих пор блюет с ласточки.

– Кто?

– Не поверишь. Беляки. Ну те самые – крысиные короли. Просто в сортире его подкараулили и как еба…

– Я понял. А вот то, что беляки избили силача – это плохо.

– А что он мог поделать? Мы не можем постоянно ходить с регеном или крепостью. У нас столько суммы нет. И это… не знаю, просто чтобы ты знал… Олежке в рот по самую глотку запихали ершик унитазный. Бро, это уже зашквар, правда.

– Решим. Все, до связи…

Кладу трубку. Ну вот опять. Кабинет заместителя директора, он же директор по воспитательной работе. Что-то мне начинает надоедать этот кабинет.

Стражи стучатся в дверь, отчитываются. Им дают добро, и я захожу, сажусь на привычный королевский стул.

Заместитель директора на этот раз не занят. Смотрит на меня. Нет, я бы сказал разглядывает. Вычурный пиджак, серьги. Вздыхает, встает. Наполняет бокал коньяком, протягивает мне:

– Будешь?

Я знал, что мы подружимся. Несмотря на разницу в весовой категории.

– Спасибо, нет.

– Утром не пьешь? – смотрит в стакан зам. – Понятно.

Выпивает все сам – залпом, вяло улыбается:

– А я вот сопьюсь, пожалуй, – переводит взгляд на мой гусиный наряд. За нестандартную форму – минус сто очков влияния. И миллион рублей в месяц, если продолжишь ее носить. От одной до десяти форм.

Киваю:

– Хорошо.

Лям платить за такую ерунду я не хочу. Выплачу штраф, а завтра приду нормально. Сегодня я хотел выглядеть эффектно. Меня должны заметить. Заметить, что Константин Киба вернулся, и теперь все будет иначе.

Зам садится за стол:

– К делу. Ты пропал. Мы думали, ты мертв. В твоей квартире обнаружили фрагорскую остаточную сумму очень сильного одаренного. Лишь через неделю до нас дошли сведения, что ты где-то ошиваешься…

– Верно.

– Палец у Фрагора? – наклоняется вперед заместитель директора. Его глаза блестят гневом.

– У меня. Я сбежал от них.

Глаза зама перестают блестеть:

– В тот день на минском шоссе произошел один инцидент… Твоя работа?

Улыбаюсь, не отвечаю.

– Понятно. Сделаю вид, что я не удивлен. Все еще предлагаю отдать его нам. Как видишь, от останков потомка у тебя лишь проблемы.

– Воздержусь.

Гнетущая тишина.

– Хорошо, идем дальше. До меня дошли слухи, что ты ошиваешься в особняке консула Джунсиначи – Хидана Мацуо. Теперь я не сомневаюсь, что вас что-то связывает. Итак, ты у него пропадал целый месяц?

– Воздержусь от ответа. Были важные дела.

– У консула похитили дочь – одну из моих лучших учениц. Знаешь что-нибудь об этом?

Пауза.

– Нет.

Зам кивает:

– Ты будешь оштрафован, Константин. Твоя ма… точнее, Кира, рассказала, что произошло. Это неприятность. Ее наследник убит, а с тобой связаться мы не смогли.

– Наследник? Она же Амарэ? Там не одни женщины?

– Верно. Но мальчик может сделать девочку. Это тоже наследник. Но важнее то, что Кира любила этого глупого мальчика.

– Почему вас это так волнует?

Заместитель директор грустно хмыкает:

– Скоро узнаешь. Очень скоро. Она просила тебе не рассказывать.

Морщусь. Не люблю непонятные намеки:

– У меня тоже вопрос, Георгий Александрович. Почему Патрик Эдвайс отправляет членов моего клуба на отработки? Почему стражи не увидели по камерам, что крысы убивают Лику – мою помощницу? Почему Патрику плевать на ваши правила?

Зам откидывается на спинку, скрещивает руки:

– Отвечу твоими словами. Воздержусь от ответа.

Видимо на моем лице что-то отражается, он решает добавить:

– Я же тебе говорил, за очки влияния можно купить очень… многое. И чем выше ты на этаже, тем больше ты за них можешь приобрести.

– Бред. Если кто-то заплатит за отработки других, то вы согласитесь?

– Конечно, нет, – многозначительно улыбается заместитель директора. – Но ты забыл, что очками влияния можно расплатиться с учителями, Киба? А они единственные, кто может обменять их на реальную валюту. Не задумывался, почему так сделано?

– Не думал, что все так запущенно.

Настает время заму пожимать плечами. Весь его вид говорит о том, что все вокруг лишь подделка. В испытательной лаборатории испытывают своих крыс так, как хочется людям в белых халатах.

Молчим. Первым тишину нарушаю я:

– Что мне грозит за отказ от накопившихся подработок?

– К каждому свой подход. И к тебе будет очень особенный подход. Правила школы неприкосновенны, пока я здесь работаю. И сразу говорю – помогать я тебе не буду, даже если ты что-то предложишь. Ты стал слишком заметным и нажил себе неприятных врагов. Я не собираюсь им показывать, что сотрудничаю с тобой. Ты все еще ученик. Обычный. Отказавшийся вступить в клан Исталы, когда такая возможность была.

– Я не собираюсь посещать отработки.

– Нисколько не сомневаюсь. Именно так и сказал директору – Константин Киба не будет отрабатывать. И обычные взыскания на него не работают. Он мне не поверил. Поэтому я предложил ему лично поговорить с таким… уникальным экземпляром. Ступай, Константин. Дальше по коридору, кабинет, как ни странно, номер «один». А, и тебя пару недель ищет Элеонора. Порадуй ее своим вниманием. Разумеется, если уйдешь целым и невредимым из кабинета номер «один».

Минуту пялимся друг на друга. Каждый додумывает что-то свое. Я же вижу в глазах зама страшную усталость. С каждым разом она все тяжелее и тяжелее. Не знаю, чем он занимается, но еще немного, и он перегорит. Вспыхнет, как муха на свече.

– Может, вам чем-то помочь? – неожиданно для самого себя спрашиваю.

Зам пару раз моргает.

– А ты думаешь, мне нужна помощь?

– Уверен.

Хмыкает:

– Нет, Константин, спасибо. Но благодарю за предложение. Антон! Мы закончили! Проводите его к директору!

В кабинет заходит один из стражей. Я встаю, напоследок мы с замом переглядываемся. Выхожу. Идем со стражами по позолоченному коридору куда-то туда, в самый конец.

Вскоре показывается кабинет номер один. Дверь крупнее остальных, но не такая ажурная. Больше, безопаснее. Толще, мощнее. Через такую не пролезть. Даже замочной скважины нет.

Страж стучится не так уверенно, как в кабинет заместителя директора.

– Входите.

Я не вхожу. А просто моргаю. Этот голос…

…

…

…

Глава 6. Взгляд со стороны

Интерлюдия

5 днями ранее.

28 декабря 2022 г.

Георгий Александрович Гагарин, член совета Исталов, Директор по воспитательный работе, Заместитель Директора школы неодаренных «Новая Эра».

Георгий смотрит на женщину в своем кабинете. Она стоит, как изваяние и не двигаетуся. Присесть, как всегда, отказывается. Высокая графиня на каблуках, с юбкой по колено, в черных чулках и строгой, кружевной блузке. Такие обычно становятся лицами компаний по впариванию каких-нибудь услуг. Но Георгий не обманется внешностью этой женщины. Он знает ее больше десяти лет – с самого основания их школы. Ведь это именно она ее основала.

Майя Кинт или Кира, как она сама любит себя называть. По крайней мере, это одно из ее любимых имен.

Настоящую Майю Кинт, возможно, не знает даже Георгий. Хотя он знаком с ней уже много лет, но уже запутался во всех ее личинах. Иногда он сомневается, что Майя Кинт настоящее имя. Да, для него она существует под ним, но как директор она – Саша Борвич. Именно Саша, чтобы лишний раз избежать гендерную определенность. Даже в договора секретари вписывают ее, как Сашу, а не Александру. И далеко не все знают, что их начальник женщина.

Георгий знает Майю с тех пор, как образовался клан Амарэ. Лично Высший Советник и глава клана Исталов своим указом назначил ее директором школы «Новая Эра». Многие в клане противились этому решению. Но недолго… Слишком недолго…

Как директор, она предстаёт перед учениками и сотрудниками очень редко и далеко не перед каждым из них. И только вот в таком виде, как сейчас. В строгом наряде, с ярким макияжем, и белым париком, о котором знает только Георгий. Сашу Борвич знают только в школе. Как директора. За ее пределами она не существует…

Иногда Георгий думает, что он тоже часть какого-нибудь давнего замысла и это имя создано лишь для таких, как он. Может он лишь небольшой пазл в странной игре высших сословий. Но Георгий старается не засорять свою голову такими мыслями. Он на своем месте. И рад, что иногда у него появляются возможности смягчить «особые требования» Совета Кланов к образовательным учреждениям суммы.

Георгий смотрит на Майу и не может понять, знает он ее или нет… По его сведениям, за последний год она меняла три или четыре своих образа. Директор, мать, «эскортница» для магнара, старшая сестра Амарэ… Кто еще?

Сейчас Майя выглядит еще спокойнее и холоднее. И это не к добру. Она проявляет эмоции, когда это дозволено обстоятельствами. Когда все идет по ее плану, то она может позволить себе накричать на Георгия или даже посмеяться над анекдотом. Когда же дела хуже некуда – она именно такая, как сейчас. Глаза красивые и большие, но одновременно как у мертвой рыбы – стеклянные и вроде даже… мутные. Неприятное зрелище для неподготовленного.

И Георгий не сильно рад, что она решила появиться именно сейчас. Да, они взаимодействовали по некоторым делам школы, в том числе и по делам Константина Кибы, но все же свободы действий у заместителя директора намного больше, когда в школе нет директора.

– Мне очень жаль, Майя, – скрестив руки на груди, говорит Георгий. – Но твоего мальчика не вернуть.

Женщина поднимает ладонь, призывая закончить неприятную тему. Но Георгий только вздыхает, облокачивается на спинку кресла:

– Надеюсь, здравый смысл тебя не покинул? Мальчик был твоим… любимцем. Но Константин лишь участник событий, а не его эпицентр. Винить его бес…

– Знаю, – холодный голос Киры морозит нервы Георгия. – Думаешь, я побегу мстить? Или стану реветь, проклиная всех на свете? Окстись, Жора. Все виновные в смерти моего сына будут пойманы и… понесут соответствующее наказание. Но только если это не противоречит нашей главной миссии.

Георгий внимательно смотрит на женщину. Он надеется, что неплохо научился ее понимать за столько времени. И сейчас Майя говорит, как робот. Это плохой знак. Георгий спрашивает:

– Ты так и не узнала, кто он такой? Уверена, что это не обычный «синдром предпробуждения»? Он стал немного… взрослее, хитрее и умнее. Но это не уникальный случай.

– Уверена, Жора. Я наблюдала за глупеньким Костей много лет. Даже я не сразу заметила, но настолько выраженное изменение личности я вижу впервые. И это не просто изменение. Это усовершенствование. Откуда в его мышлении все эти нетипичные для обычного плаксивого подростка таланты? Он выкручивается и попадает в безумные ситуации, побеждает и проигрывает, но без особых последствий. Я все еще считаю, что ты слишком с ним мягок. Он тебе понравился? Чем-то похож на тебя в юности, да?

Георгий, ненавидящий, когда его называют Жора, сдерживает неприятную эмоцию, что Майя довольно легко подковырнула его правдой. Он вздергивает бровь:

– У меня нет любимых учеников. И ты это знаешь. Послушай меня, Майя. Когда я хотел прижать парня, то он без раздумий откусил себе язык. Без раздумий, понимаешь? Пришлось наложить четыре шва, – Георгий говорит холодно. – Одного филзели он обманул, другого, якобы, пытал. Потом сбежал от нашего человека, убил главу Новой Силы, открыл в школе клуб беляков. И всё это будучи непробужденным, Кира. И что ты от меня хочешь? – разводит руками. – Чтобы я натравил на него стражей? Держал взаперти, обколотым и пускающим слюну? Во-первых, он стал слишком заметным. Кто-то лишний может заинтересоваться его пропажей. Во-вторых, я знаю о каждом его шаге. После пробуждения, я не посадил его в клетку по одной простой причине. Он меня заинтересовал, и я его чипировал после той ситуации с выходцем в лесу, когда он потерял сознания, свалившись с дерева. Поэтому я знаю, где он, слышу, что происходит. И пока об этом ни ты, ни я, не пожалели, верно?

Кира молчит. Смотрит в никуда. Будто и не слушает вовсе. Но Георгий знает – она слушает. И очень внимательно.

– Не представляешь, как непросто прикидываться с таким, как он, что я ничего не знаю о его похождениях. Иногда мне кажется, что достаточно сказать одно лишнее слово и он заподозрит, что у него под кожей исталское устройство слежения.

Тишина. Майя резко переводит взгляд на своего заместителя:

– Ты рассказал ему, что он потомок, – утверждает она. Не спрашивает.

Блондинка смотрит в глаза своего зама. Холодным, не предвещающим ничего хорошего, взглядом.

– Конечно, рассказал. Рано или поздно, кто-то бы это сделал. И пусть лучше это будут Исталы. С ним стоит сблизиться. В нашем клане он принесет больше пользы, чем врагом или в клетке.

– Никто не знает, что семья Киба – потомки. Никто бы ему не сказал. Зачем тогда это сделал ты?

– А ты уверена, что никто не знает? Я вот нет. Об этом точно знает Киба Рио. И мы не можем утверждать наверняка, что он никому не рассказал.

Недолгая пауза.

– Хорошо. Принимается. Но этим ты меня дискредитировал. Скорее всего, он после этого стал подозревать, что я не его мать.

Заместитель директора грустно хмыкает:

– Не удивлюсь, если он очень давно тебя раскусил, но просто ничего не предпринимал. В его квартире мы нашли много интересного. Похоже, он сдавал генетические тесты на родство с тобой незадолго до чипирования.

– Ты уверен? Не переоцениваешь его?

– Боюсь, что я его недооцениваю. Ты с ним не разговаривала так, как я. Ты всегда была всего лишь чрезмерно заботливой матерью.

– Понятно, – безэмоционального реагирует директор. – Как бы то ни было, я возвращаюсь в школу. После того, что произошло, Киба Рио точно не всплывет – всё стало слишком заметно. Возможно, сын ему не так уж и нужен.

Георгий кивает:

– Возможно. Хотя несколько раз он с ним встречался… Без твоего ведома.

– Я была занята, – едва заметно дергается глаз Майи. – Жора, ты знаешь, что я была не только Кирой все это время. И Киба Рио будто знал, когда я… занята. И выбирал время, чтобы с ним встретиться.

Георгий примирительно поднимает руки. Дергающийся глаз директрисы – это очень серьёзный признак недовольства:

– Возможно, с нашими чипами теперь мы его поймаем. Изобретение очень полезное, жаль что раньше их не было. Но сейчас уже ничего не поделаешь. Из-за странных изменений в личности Константина, все пошло не так, как нам хотелось. Придется ловить Кибу Рио еще и на других живцов. Не переживай, Майя, как потомок, Константин для нас уже не представляет ценности. В худшем случае, он попадет к каким-нибудь фрагорам, которые недалеко продвинулись в расшифровке генной карты. Да и насколько мы знаем, ни у кого нет больше двух пазлов. А уж у этих так вообще только один. О, и еще. Похоже, Константин сейчас на уровне умелого выпускника боевой суммы. Феноменальный результат. Этот месяц он не тратил времени зря.

Тишина. Майя не отвечает. Проходит всего пара секунд, но Георгий успевает подумать о многом, снова говорит:

– Твоя роль окончена, Майя. Если Киба Рио и жив, то он попадется, попытавшись сблизиться с сыном, который нам полезнее свободным и своевольным. Сейчас он впутывается во все подряд, и стал для меня просто кладезем информации. Фрагоры, Джунсиначи – парень умудряется давать мне больше, чем сам понимает. В клетке он будет не так пол…

– А что с пальцем? – перебивает Кира.

Георгий начинает раздражаться, но внешне это никак не проявляет. Слегка улыбается:

– Если бы ты больше времени уделяла делам школы, то знала бы. Он все еще у него. Но в лаборатории мне сказали, что извлечь карту из биоматериала такого качества почти невозможно. Они уже расшиблись ковыряться в трупе потомка. Поэтому я разрешил оставить его ему под предлогом большого доверия.

– Это все равно опасно.

– Я рискну. Плюс, это неплохая помощь ему в развитии. Дольше проживет – мы больше узнаем. Да и не все же только аристократам Склепами пользоваться.

Женщина понижает голос, хотя знает, что кабинет заместителя директора защищен от прослушки:

– Где этот… Константин сейчас?

– Купил дом в… – Георгий прерывается. – Я, конечно, тебя знаю, но ты же не будешь ему мстить? Это было бы сверхглупо. Он нам нужен. Да и Киба Рио все еще может…

– Жора, ты слишком подозрительно переживаешь за него. Мне незачем ему мстить. Не он убил моего… – прерывается и добавляет слишком уж спокойно: – Так где он?

Георгий вздыхает:

– В Зеленограде. И с ним Аннет Гвидиче и Акане Мацуо, – лицо заместителя директора растягивается в улыбке, но он сразу же берет себя в руки, вспоминая трагедию директора. – Окружил себя женской лаской.

Лицо Киры непроницаемо:

– С Гвидиче все понятно. Удачно устроился. А что со второй? Он и правда решил помочь дочери Мацуо избежать брака с семьей Ито? Я тогда почти поверила, что ты пошутил.

– Как видишь, – разводит руками Георгий.

– Но какая ему в этом польза? Джунсиначи его рано или поздно найдут.

– Ищейки Хидана ищут совершенно не там. На удивление, они неплохо обдурили его. Не без помощи, кстати, того самого наемника… Как его… Ли, вроде? Ты не в курсе, почему он ему помогает? Разве не ты первая его нанимала? Как-то он резко переметнулся с субъекта на объект.

Мизинец Киры дергается. Еще один плохой знак.

– Ли провалил задание. Он ничего не узнал. И отказался рассказывать подробности того, что видел в сознании парня. Поэтому мы с ним разошлись во взглядах.

– В сознании? – встает Георгий, наливает бокал коньяка, протягивает Кире. – Хм, чип тогда не очень помог. За воображаемыми мирами он не может проследить. Думаешь, Ли что-то понял про Константина, но… скрыл это?

– Я уверена, – Кира принимает бокал. – Ли точно понял, кто этот… Константин такой. Или что произошло в его голове. Но решил сказать мне, что завалил задание и вернул все деньги с двойной неустойкой. И теперь открыто перешел на его сторону. Спасает от фрагоров, прячет от Хидана.

– Это странно, – заключает Георгий, протягивая свой бокал.

– Весьма странно, – чокается с ним Кира с таким же стеклянными глазами.

Понедельник.

2 января 2023 г.

Время 12:03

Интерлюдия-2

Патрик Эдвайс II

Титул: Медиокрис

Клан: Вельтешафт

– Бросал бы ты эту привычку, Патрик, – морщит идеальный, после трех операций, носик Элис – помощница Патрика.

Он сидит спиной к ней на своем троне, в своем кабинете на пятом этаже. Половина этого этажа принадлежит клубу «Инфиниты». Несмотря на свое важное и аристократское происхождение, у Патрика есть одна мале-е-енькая слабость. Но об этом знает только его милая Элис.

Густой розоватый пар выходит из его рта. Вайпинг. Вместо сигарет – устройство, имитирующее дым выпариванием особой жидкость.

– Па-а-атрик, эта гадость тебя убьет, запомни мои слова.

– О, Элис, ты так заботлива сегодня.

– Конечно, я же…

– И мне особенно хочется заткнуть твой милый ротик.

Элис замолкает. И Патрик понимает, почему. Ведь сегодня он в хорошем настроении. А когда он в хорошем настроение – его Элис достается. В прошлый раз он отшлепал ее голую попку так, что она несколько дней не могла сидеть.

– Элис, боже, ты побледнела, – задрав голову, выпускает Патрик сразу три кольца. – Неужели ты подумала какую-то пошлость?

– Зная тебя, д…

– Всё-таки заткну, – Патрик разворачивается на кресле, разглядывает Элис.

В боевой кожаной форме она выглядит потрясно. А красные кудри льются по плечам. Длинные ноги накачены, но несильно. Голубые глаза обычно горят как у боевой кошки. Хищная, агрессивная. Но перед Патриком она превращается в котенка. Как и многие другие. Он знает это и пользуется своим умением пугать на все сто.

Патрик обманчиво добродушно улыбается:

– Что там с нашим Костей, предводителем беляков? Мне сказали, что сегодня он явился и как щегол, засветил всех своей обаятельностью?

– Угу. В Гуччи пришел.

– Правда? Обогател наш пес. А, что я спросить-то хотел… Еще мне сказали, что в его маленьком кружке осталось еще больше тридцати членов. Элис. Почему?

– Силачи…

– Стоп. Стоп, – поднимает ладонь Патрик. – Вам мешают силачи? Ты не шутишь? Сколько клубов мы закрыли до этого? Десять? Двадцать? И тут вам помешали всего семь силачей?

– В его клуб вступила Аннет Гвидичче. И она теперь жена этого… кхм… пса.

– Я знаю об этом. Весь двор смеется над Зерусой под беляком. Ну? И что? Гвидичче – полудохлый род. После смерти Роберта Гвидиче, там остались одни женщины, не знающие, как разделить один замок в Финляндском регионе. В повестке Совета Магнаров обсуждение лишения этой семьи аристократского статуса.

– Патрик, не все так просто, ты же знаешь.

Патрик пускает особо крупное кольцо чуть правее Элис.

– Да, знаю, – улыбается он. – Прости, Элис. Я давлю на тебя?

Девушка мнется, но сразу же берет себя в руки, улыбается в ответ.

– Нет, все хорошо…

– Хорошо, что хорошо. И правда, обычное членство низшего аристократа в клубе уже меняет его статус. Не каждый меня поддержит. Но! – неожиданно гаркает Патрик, и Элис выдыхает. – Я потерял контроль над целым этажом в школе. И мы лишились силачей, моя милая. Из-за этого пса. Влияние моей семьи на силачей распространялось далеко за пределами школы. И сейчас многие семьи смотрят на нас с недоумением. Они не понимают, как мы допустили такую потерю из-за обычного беляка. Еще немного и это недоумение превратится в… слабину моей семьи, понимаешь, милая Элис? Если Эдвайсов можно так легко задеть беляку, то кто еще захочет это сделать, м-м-м? Особенно после того, как этот пес публично налаял на меня.

– Я понимаю, Патрик. Мы делаем, все что можно. От клубного помещения уже ничего не осталось и…