Kitabı oku: «Шаман», sayfa 4

– Всех лошадей твоих потравлю! Слабак тряпочный! Прав был отец, что ты и волоса его не стоишь! Ишь ты, что удумал! Лошади – это мерзкие создания, которым не место в жизни сильного мужчины!..

– А вот и я, краса моя нен… наглядная!

К ней подскочил, хромая, Кээлээни с раскинутыми в стороны для объятий руками. Та отпрянула.

– Это что еще такое?! – возопила она.

– Как же кто? Ты ж г… говорила про сильного и сметливого мужчину в самом расцвете сил! Вот и я, пришел тебя вызволить из од… диночетсва. Краса, румяна, грудями полными не обделена, а глаза – чистые изумруды!

Женщина застыла, не находясь, что ответить. Ее щеки тут же налились румянцем, а челюсть нижняя задрожала.

– Бестыдник, – прошептала она. – Ты на себя погляди…

Кээлээни никогда не отличался опрятностью и вкусом в одежде, но это ему и не мешало любить себя. Поэтому, осмотрев себя с ног до головы, он продолжил:

– Ой, хорош молодчик, нарядился, да прибыл на пляску с красивыми дамами.

Мед так и тек из его уст. Он плясал вокруг женщины со стальными волосами, завлекая ту постепенно с собой в путь. Шаман уселся на орла вместе с ними и оправился в Верхний мир. Парочка по пути ворковала, что и не заметила всего пути, как перед ними предстал хозяин юёра.

– Шаман! Опять ты! – бесновался Марс.

– Приветствую тебя, Марс. Мы решили проводить эту женщину достопочтенную дальше по пути.

– Не бывать тому!

– Не тебе это решать.

Шаман кивнул на ворковавших за его спиной.

– Хочу идти дальше, – говорила женщина.

– Ты ее оставил на Земле, ты же ее и проводишь дальше!

– Хорошо, – проскрежетал Марс. – Но мне нужна жертва. Мне нужна чужая жизнь.

– Эх, ты не меняешься…

– Нет, Шаман, и не собираюсь.

– Я дам тебе жертву…

– Семь единиц!

– Целых семь? – удивился Шаман. – Откуда ж у тебя такая жадность? У кого научился?

– Тебе-то какое дело? Семь жизней, Шаман.

– Эх, хорошо. Ты обещаешь, что исполнишь свое слово?

– Обещаю, но и ты обещай.

– Обещаю.

Шаман убитым движением развернулся к Кээлээни и взял у него мешочек, после чего протянул его Марсу.

– Вот твои семь жизней.

– Что это? – опешил Марс.

– Вот твои семь жизней, – повторил Шаман.

Марс схватил мешочек, раскрыл его и высыпал себе на ладонь семь мух.

– Ах, ты…

– Держи свое обещание, Марс! – скоропалительно проговорил Шаман, видя, как тот сжал ладонь с мухами в кулак. – Я сдержал свое. Или ты хочешь сказать, что мухи не имеют жизни?

Марс сдержал свое обещание, проводив женщину со стальными волосами дальше по пути. Вернувшись назад, Кээлээни долго рассказывал, как трогателен и тяжел был момент их расставания. Банди стоял рядом с опущенной головой и все это слушал. Когда речь закончилась, он поднял глаза и сказал:

– Я лжец. Я все это время лгал самому себе. Мой отец ненавидел животных, считая их гораздо ниже людей. Однажды он заметил, как я смотрел на одного резвого коня… он восхищал меня своей грацией и осанкой… отец побил меня и с заставил вслух говорить, что я никогда не буду пресмыкаться перед теми, кто ниже меня. Я должен быть сильным… дурак я. Какой же я дурак! Я должен найти Алтану! Моему сыну уже лет пять, а я о нем ничего не знаю. Я даже не знаю, где он. Не хочу быть похожим на своего отца, которого никогда не было рядом.

После этого мор прекратился. Все шло своим чередом, пока одним погожим вечером, когда Шаман возвращался домой с рыбалки, на пороге его дома не объявился вновь Банди. Он сидел на деревянных ступеньках, скрючившись над чем-то громоздким, что лежало на его коленях. Шаман не сразу признал его, так как Заходящее Солнце превратило его фигуру в тень, подобную одной из тех, что иногда заглядывают сюда и стучатся в его дверь чуть слышно, зовя плясать с ними. Неподалеку стоял огромных размеров изгвазданный серой жижей внедорожник. Заметив приближавшегося хозяина дома, Банди вскочил на ноги, и тогда Шаман рассмотрел, что он держит на своих руках тело какого-то мальчика.

– Помогите.

Мальчик лет восьми, худой, с длинными волосами, Сарангэрэл, который был сыном Банди. Его положили на кушетку, но Шаман не торопился с обрядом, что сильно беспокоило отца мальчика. На что ему отвечали:

– Время еще не пришло.

Поздней ночью, когда прибыли кутуруксуты, которые помогли поставить четыре жертвенных столба с высеченными на них изображениями животных, протянуть ситии между парой особенно важных для данного ритуала. Разожгли костер, расстелили специальные настилы, на один из которых положили еле живое тело Сарангэрэла.

– Я нашел его тогда, три года назад, – говорил все это время Банди, который мало уже походил на предпринимателя. Строгий костюм сменился на обычный повседневный трикотаж. А его тело уже не стремилось к неестественной прямоте. – Алтана тогда была больна. Сказали, что у нее рак… ей оставалось немного, и я сделал все, что было в моих силах. Она простила меня перед тем, как отдать свой дух… я никчемный муж… Сарангэрэл остался со мной. Я уже тогда заметил, что он не похож на остальных детей. Он мало разговаривал, не смотрел никому в глаза, не играл вообще с другими… он уходил в себя, казалось, все глубже и глубже. Я пытался с ним контактировать, но, кажется, я этим все только ухудшал. Полгода назад он заперся в своей комнате, не открывая дверь никому. Я взломал дверь. Он сидел на полу и смотрел куда-то… будто видел что-то, чего никто не мог видеть. Я не понимал этого. Да и до сих пор не понимаю. Я обегал всех врачей, ведь он перестал есть. Они все твердили про какую-то психопатологию, а я как болванчик кивал им в ответ, протягивая конверт с деньгами. Но никто не мог ему помочь. Никто. Ему пытались давать пищу внутривенно, но его организм словно отторгал ее, не принимал. Врачи сами приходили в недоумение, собирая раз за разом свои консилиумы. С его организмом все в порядке, твердили они, но все равно он тощал, превращаясь в это…

– Хозяин, – сказал, глубоко вздохнув Шаман. – Мне понадобится твоя помощь.

– Все, что угодно.

– Ты должен принести голову коня черной масти.

Банди онемел.

– И поторопись. Времени мало.

Он вернулся спустя час вместе с одним из кутуруксутов, который и приготовил жертвоприношение. Начали обряд.

Шаман все сидел и дымил, а духи неспешно потягивали зеленой жидкости, как вдруг в небе показалась черная точка, которая стремительно увеличивалась. Никто не обращал на нее внимания, даже когда она превратилась в черного ворона, своими размерами превосходившего всю компанию. Он кружил над костром. Докурив, Шаман встал и схватил свой мешок, молча отошел от костра. Ворон приземлился рядом, склонив голову, чтобы тот уселся. Пора, подумал Шаман.

Ворон размахнулся своими крепкими крыльями скрыв землю под ногами, оттолкнулся и взлетел. Добраться до Красных гор – дело простое, если у тебя есть верный помощник, совсем иное – не иметь его в этом опасном путешествии, которое грозит вечными блужданиями в этом мире. Возможно, Сарангэрэл где-то там, внизу, бесцельно бродит по бескрайним просторам безветренного мира. Шаман надеялся на это, ведь тогда его задача была бы совсем простая. Тем не менее он не забывал и про худший вариант, в котором его душу похитил Хлопающий в ладоши, и она где-то в Красных горах. Его опасения начали подтверждаться, когда ворон сказал, что не видел дух мальчика внизу. Тогда их путь пролегал к истокам Священной реки.

Острые шпили царапали небосвод, отчего на том тот и дело возникали и исчезали прямо на глазах темные линии. Пришлось Шаману ухватиться за шею ворона еще крепче, так как тот начал делать крутые виражи, маневрируя меж алых гор. Звенели амулеты, крутились ленты, а верх и низ то и дело менялись местами, как вдруг Шаман увидел столпотворение духов. Ворон кружил над ними, так как места уже хватало, а Шаман внимательно разглядывал тысячи и тысячи духов, которым приспичило собраться в столь неподобающем месте для массовых гуляний, ведь прямо под ними была бездна с Сатурном. И тут Шаман увидел Сарангэрэла, стоявшего рядом со стариком, охранявшим проход, и сказал Ворону спускаться.