Kitabı oku: «Советский Азербайджан: От оттепели к заморозкам», sayfa 2

Количество научных трудов, всесторонне исследовавших политическую, социально-экономическую и культурную жизнь Азербайджана 1960-х гг., невелико. Однако ввиду того, что республика была частью СССР, исследования общесоюзных процессов позволили воспроизвести историческую картину ряда важных азербайджанских событий. В первую очередь это касается литературы про Н. С. Хрущева, более 10 лет возглавлявшего СССР. Интерес к биографии этого лидера, возросший после распада СССР как в России, так и в некоторых иностранных государствах, привел к появлению ряда фундаментальных работ ¹⁸. Эти работы создали дополнительные возможности для понимания сущности и содержания советской политики, изучения социальных, национально-этнических и морально-нравственных аспектов жизни СССР.

Особое значение в рассмотрении различных аспектов нашей темы имеют опубликованные в последние годы труды российских авторов. Они способствуют изучению общих аспектов политики Хрущева, процессов, происходивших в СССР, а также их воздействия на положение в национальных республиках, позволяют провести сравнительный анализ некоторых проблем. Особое внимание привлекают подходы российских авторов к хрущевским реформам и оценке их последствий. Тот факт, что новые российские исследования о периоде 1960-х гг. проводились на основе изучения архивных материалов, открытых в последние годы, повышает их научную значимость и достоверность. Некоторые из них затрагивают темы, связанные с Азербайджаном, и вносят ясность в определенные, ранее не объясненные вопросы его политической, экономической, национальной и культурной жизни¹⁹. Также следует отметить изданные после распада СССР мемуары советских партийных, правительственных, государственных деятелей и ветеранов госбезопасности, работавших в 1960-е гг., которые оказали неоценимую помощь в разработке темы нашего исследования²⁰.

Следует отметить, что в Азербайджане совершалось несколько попыток написания истории республики 1960-х гг. С 1960-х по 1980-е гг., а также после 1991 г. ряд историков и социологов, проводивших исследования, связанные с историей этого периода, опубликовали по их итогам научные труды. В них показан исторический разрез различных сторон социально-экономической, литературной и культурной жизни. Особый акцент делался на изучение социальной и хозяйственной жизни азербайджанского села, а также изменений, произошедших в сельском хозяйстве. Кроме того, эти исследования затрагивали перемены в науке, образовании, культуре. Однако они грешили идеологизированным подходом. К тому же слабость источниковой базы (преимущественный упор на сведения статистических сборников) оставила свой след в трактовке исторических событий и сопутствовавших им проблем²¹. В публикациях на тему нашего исследования, вышедших в западных странах, отражены события истории Азербайджана 1960-х гг., исторические процессы, происходившие в СССР в целом, ряд аспектов деятельности советских лидеров – Н. С. Хрущева и Л. И. Брежнева.

Источники данного труда вызывают интерес, с одной стороны, методологией исследований, с другой – объективным, научным и концептуальным подходом к исследуемым событиям и процессам. Использование западными специалистами советских архивных фондов сделало их работы более интересными, а приводимые ими доводы – более объективными. Их исследования имеют большое значение с точки зрения объяснения сущности и содержания советской политики 1960-х гг.²² Л. И. Брежнев считается относительно «демократическим» преемником Н. С. Хрущева, главного архитектора десталинизации Советского Союза и основного генератора советских реформ 1950-1960-х гг. Однако сколько-нибудь значительной исторической литературы о нем и его эпохе в СССР не существовало. Отсутствует она и в постсоветской России, и в странах Запада²³. Этот пробел был относительно восполнен только исторически значимой политической биографией Л. И. Брежнева, изданной в последние годы на немецком и русском языках профессором Бременского университета Сюзанной Шаттенберг²⁴.

Автор выражает глубокую признательность всем архивным учреждениям и их сотрудникам, которые оказали содействие в написании данной монографии. Создать картину событий, происходивщих в 1950-1960-х гг. в Советском Азербайджане, стало возможно только на основе редких архивных документов Баку, Москвы и Вашингтона. Автор не претендует на охват всех событий рассматриваемого промежутка времени. Наверное, будущие исследователи затронут в своих трудах новые аспекты по предлагаемой теме и создадут, таким образом, более полную картину изученного автором исторического периода.

Глава I
Формирование в Азербайджане нового руководства и его первые шаги

§ 1. Владимир Семичастный – сатрап с неограниченными полномочиями

Первые годы правления В. Ю. Ахундова выдались очень сложными. Репутацию республики пятнал ярлык национализма. Еще во время обсуждений кандидатуры ее партийного руководителя в Москве Н. С. Хрущев утверждал, что республика является гнездом национализма, но рекомендовал не делать особого упора на этот вопрос, полагая, что это ослабит нападки противника и его стремление провоцировать кризис на национальной почве. Притом, рекомендуя особо не распространяться об усилившемся в Азербайджане национализме, Хрущев считал необходимым усилить контроль над республикой. Несмотря на «доверие», проявленное к Ахундову, через месяц после начала его работы на посту первого секретаря, с целью усиленного «присмотра» не только за ним, но и за республикой в целом, лидер страны направил в Баку В. Е. Семичастного, слывшего его доверенным лицом. С 1950 по 1958 г. Семичастный являлся секретарем ЦК ВЛКСМ, с апреля 1958 по март 1959 г. – первым секретарем ЦК ВЛКСМ, в 1959 г. его выдвинули на должность заведующего отделом ЦК КПСС по работе с партийными органами, а 10 августа 1959 г. избрали вторым секретарем ЦК КП Азербайджана. Сам Семичастный был не очень доволен этим назначением и не хотел ехать в Азербайджан. Однако Хрущев уговорил его, объяснив, что важно «не только перекладывать с места на место бумаги из картотеки учета кадров, но и разбираться в вопросах промышленности и сельского хозяйства». А потому, по мнению кремлевского руководителя, желательно пройти школу реальной жизни в далеком от столицы месте, где Семичастный получал полный карт-бланш.

В действительности должность второго секретаря ЦК КП небольшой республики представляла собой серьезное понижение по сравнению с позицией заведующего ключевым отделом ЦК КПСС. Но Хрущев убедил Семичастного, что это важно для его дальнейшего карьерного роста²⁵. Кстати, следует отметить, что во времена Хрущева во все союзные республики кроме РСФСР, Украины, Белоруссии и Армении вторые секретари ЦК направлялись из Москвы²⁶. Интересно и то, что направленный для работы на высокую должность в республиканской партийной организации Семичастный не получил высшего образования. Он смог лишь закончить среднюю школу в 1941 г. и с тех пор начал постепенное продвижение по комсомольской линии. Так с аттестатом о среднем образовании в 1950 г. он стал секретарем, а в 1958 г. – первым секретарем ЦК ВЛКСМ, в 1959 г. – заведующим отделом ЦК КПСС по работе с партийными органами союзных республик, в августе того же года – вторым секретарем ЦК КП Азербайджана²⁷. Имея только среднее образование, Семичастный сумел войти в советскую партийную элиту: в течение долгого времени был кандидатом в члены ЦК КПСС, членом ЦК КПСС, избирался депутатом Верховного Совета СССР²⁸. С 1961 по 1967 г. с аттестатом об окончании средней школы в г. Красноармейске Сталинской области он возглавлял КГБ при Совете министров ССР. И только завершив карьеру в руководящей элите страны, уже будучи заместителем председателя Совета министров УССР, Семичастный окончил в 1973 г. Киевский государственный университет им. Тараса Шевченко²⁹.

Направленный в Азербайджан как личный представитель Хрущева, 35-летний Владимир Ефимович вмешивался абсолютно во все вопросы. Вот что он писал по этому поводу в своих мемуарах: «…Наверное, следует объяснить, почему вторым секретарем ЦК в республиках должен был быть русский. Вторые секретари почти всюду присылались из центра, и, как правило, русские – кроме Армении. и этот порядок себя оправдывал»³⁰. Далее Семичастный отмечал: «…вторым должен быть назначен не просто рядовой, а лидер, который имел бы авторитет, силу и умение управлять, мог решать сложнейшие вопросы, быть хорошим организатором и воздействовать как на руководство республики, так и на массы. Я ввел такой порядок: ни одно решение ЦК партии не выпускалось без моей визы. Даже если уже Ахундов подписал. Случилось, я поехал хоронить брата, а тут пленум состоялся. Неделю меня не было. И они не выпустили решения пленума ЦК, пока я не отредактировал и не завизировал» ³¹.

Одна из основных задач Семичастного в республике заключалась в обеспечении исполнения решения ЦК КПСС «о повышении революционной бдительности». Именно он следил за тем, чтобы все документы, принимавшиеся по результатам работы партийных органов, собраний и совещаний, были пронизаны духом «революционной бдительности». По существующей практике, на заседаниях бюро ЦК КП республики решения принимались после заключительного слова первого секретаря. Однако бывали случаи, когда после принятия решения второй секретарь обращался к стенографисткам, чтобы добавить в стенограмму свое особое мнение по обсуждавшемуся вопросу. Вот как он это описывал: «Если же иногда у меня возникали какие-то претензии, я оставался после заседания бюро ЦК и говорил [Первому]: “Вы либо исправляйтесь, либо я вынужден буду поправлять вас, чего бы мне не хотелось делать”»³².

Назначение В. Е. Семичастного в Азербайджан активизировало деятельность людей, якобы пострадавших от языковой политики, проводившейся там в конце 1950-х гг. Они представляли себя жертвами тех процессов, имевших место в пору руководства Мустафаева-Ибрагимова, и опирались на поддержку второго секретаря ЦК, прибывшего в республику с большими полномочиями, для «восстановления справедливости». Например, бакинец Л. Степанов писал Семичастному 15 ноября 1959 г., что в 1929 г. после окончания средней школы был направлен бакинской комсомольской организацией на работу в ЦИК Азербайджана (с 1938 г. – Президиум Верховного Совета), проработал там 29 лет, последние 13 лет – начальником отдела наград. После освобождения от занимаемой должности обеспечен работой в аппарате МВД республики. Степанов, в частности, рассказал: «В 1958 г. по известным причинам председатель [Президиума] Верховного Совета Азербайджана М. Ибрагимов и бывший секретарь ЦК товарищ Джафарли без всяких оснований освободили меня от занимаемой должности и решением бюро назначили на мое место Чимназ Асланову. В то время, зная, что это было сделано по согласованию c первым секретарем ЦК товарищем Мустафаевым, я никуда не обращался и не жаловался. Сейчас мне стало известно, что Ч. Асланова уходит на пенсию и на ее место ищут подходящую кандидатуру. И, конечно, никто не задумывается о том, чтобы устранить несправедливость и вернуть меня на свою должность, чем исправить допущенную несправедливость со стороны т.т. Ибрагимова и Джафарли»³³. Автор письма просил, чтобы Семичастный решением бюро вернул его на должность, которую он занимал с 18 до 48 лет.

Избрание Семичастного вторым секретарем ЦК КП Азербайджана было с воодушевлением встречено русскоязычной частью населения Баку. И некоторые высокопоставленные работники-азербайджанцы в целях самосохранения даже сочли необходимым направлять ему своего рода поручительства от русских работников возглавлявшихся ими учреждений и предприятий. Например, после жалобы профессора Азербайджанского медицинского института М. Гусейнова на ректора Б. А. Эйвазова, полученной Семичастным, заведующий кафедрой гистологии института профессор Н. М. Колесников послал 17 мая 1960 г. второму секретарю ЦК подобное письмо-поручительство. В нем он заверял Семичастного, что Эйвазов – человек принципиальный, пользующийся уважением коллектива, который даже ценой своего здоровья тратит все свое время на развитие медицинского образования, прилагает для этого все свои усилия. Также ему показалось важным оповестить второго секретаря ЦК о том, что Эйвазов – «подлинный интернационалист»³⁴.

Конфликт в медицинском институте продлился долго, а изучение вопроса уже после отъезда Семичастного из республики показало, что профессор Колесников длительное время снабжал органы безопасности Азербайджанской ССР и СССР материалами об усилении в Азербайджане националистических настроений³⁵. Комиссия ЦК КП Азербайджана в составе И. Аскерова, Т. Мкртычева и В. Юденкова установила, что в период с 1938 по 1954 г. профессор Колесников писал доносы на ряд сотрудников института, обвиняя их в совершении тяжких преступлений. В частности, он обвинял сотрудников Салихову, Исазаде, Алиеву, Джафарову в буржуазном национализме³⁶.

Приезд в Азербайджан Семичастного вызвал оживление не только у гражданских лиц, но и у военных из дислоцированных в Азербайджане частей Советской армии. Его часто приглашали в военные гарнизоны для выступлений перед военнослужащими. Офицеры Захарченко, Белорусец, Бабич, Раздобудько и Шульга писали ему 29 марта 1960 г.: «Дорогой Владимир Ефимович! Мы, ваши земляки – украинцы – военнослужащие части 54295, на пороге 40-летия Советского Социалистического Азербайджана приглашаем Вас на встречу с воинами нашей части, посвященную 40-летию Советского Азербайджана и дружбе народов Советского Союза» ³⁷.

14 июня 1960 г. ЦК КПСС направил в руководящие партийные органы письмо «О повышении революционной бдительности». Контроль за исполнением положений письма в Азербайджане осуществлял сам Семичастный. Во время обсуждения этого документа в октябре того же года на заседании бюро ЦК КП Азербайджана партийным, комсомольским, советским и профсоюзным организациям республики было поручено внимательное отношение к проверке кандидатур для командирования за границу, препятствование к выезду на работу за границу случайных людей, болтунов, а также лиц нестойких и колеблющихся.

Руководителям организаций и предприятий рекомендовали держать под серьезным контролем членов иностранных делегаций, туристов и отдельных граждан, прибывающих из-за границы, не допускать их пребывания около запрещенных к посещению объектов и территорий, обеспечить сохранение государственной тайны в научно-исследовательских учреждениях. В ходе обсуждений приводились различные примеры разглашения государственной тайны, утери важных документов. Например, с теплохода «Урал» исчезла карта морских берегов Апшеронского полуострова, которая была обнаружена в иранском порту Пехлеви. Это происшествие в срочном порядке обсуждалось на заседании бюро ЦК КП Азербайджана 10 сентября 1960 г. Недовольство партийных органов и органов безопасности вызвали также случаи показа чертежей нефтехимических предприятий иностранным практикантам. К похожим случаям можно отнести передачу по радио секретных сведений о грузе одного из теплоходов Каспийской флотилии, кражу у топографа управления «Азгеология» пиджака с находившимися в его кармане топографическими картами Джульфинского и Ордубадского пограничных районов³⁸. Все эти происшествия требовали «повышения революционной бдительности», за которое в основном отвечал В. Е. Семичастный.

Говоря о задачах, стоявших перед Семичастным во время его работы в Азербайджане, следует в первую очередь отметить контроль за литературой, искусством, подавление в зародыше националистических проявлений в творческих организациях; расширение создания свиноводческих хозяйств в населенных мусульманами селах с целью реализации мечты Хрущева догнать и перегнать Америку по производству мяса, молока и масла; укрепление личного надзора за выращиванием кукурузы, в конце 1950-х – начале 1960-х гг. ставшей символом строительства коммунизма, а также наведение порядка в вопросах заготовки силоса. Все перечисленные позиции были составной частью стратегической цели – строительства коммунизма. Важное значение имел также контроль за интеллигенцией – основным источником национализма. Следует отметить, что за годы руководства комсомолом Семичастный накопил большой опыт решения всех этих вопросов.

Деятели литературы, искусства и культуры, испытавшие на себе гнев Хрущева, не раз слышали в свой адрес оскорбления этого боевого комсомольского вожака. Большой резонанс имели его высказывания в адрес Б. Л. Пастернака 29 октября 1958 г. на пленуме ЦК ВЛКСМ по случаю 40-летия комсомола, за 10 месяцев до назначения в Азербайджан. 23 октября 1958 г. Пастернаку была присуждена Нобелевская премия по литературе. Через шесть дней после этого в своем докладе на пленуме Семичастный сказал: «Иногда мы – кстати, совершенно незаслуженно – говорим о свинье, что она такая-сякая и прочее. Я должен вам сказать, что это наветы на свинью. Свинья – все люди, которые имеют дело с этими животными, знают особенности свиньи, – она никогда не гадит там, где кушает, никогда не гадит там, где спит. Поэтому если сравнить Пастернака со свиньей, то свинья не сделает того, что он сделал. А Пастернак – этот человек себя причисляет к лучшим представителям общества, – он это сделал. Он нагадил там, где ел, он нагадил тем, чьими трудами он живет и дышит»³⁹.

Вдохновленные этим выступлением Семичастного высокопоставленные чиновники Союза писателей СССР, в частности один из авторов советского гимна С. В. Михалков, предложили изгнать Пастернака из СССР. 31 октября, через два дня после выступления Семичастного на пленуме, московские писатели на своей конференции проголосовали за это предложение и, таким образом, поддержали Михалкова⁴⁰. Впоследствии в своих мемуарах он утверждал, что выступил с таким предложением, следуя пожеланиям Н. С. Хрущева и М. А. Суслова⁴¹.

Выполняя рекомендации Хрущева о необходимости «изучать жизнь», в сентябре-октябре Семичастный выехал в командировку по районам республики. Он посетил такие города, как Нахичевань, Шуша, Мингечаур, а также Джульфинский, Казахский, Лачинский, Кельбаджарский, Мардакертский, Мирбаширский и прочие районы Азербайджана. По возвращении из командировки Семичастный направил председателю Совета министров М. А. Искендерову два письма по материалам полученных им в ходе поездки обращений граждан. Первое письмо касалось его посещения Нахичевани, Шуши и Казахского района. В частности, он выразил мнение, что в Нахичевани целесообразно передать здание техникума, в котором было мало учащихся, средней школе, а здания средней школы – техникуму. Семичастный также просил построить в 1961 г. здание для Джульфинского райисполкома и выделить легковую машину колхозу им. М. Азизбекова Джульфинского района, которым руководил Мурад Гуламов, избранный также заместителем председателя Верховного Совета Азербайджанской ССР⁴².

По итогам поездки в Шушу Семичастный обратился с просьбой выделить для новопостроенного дома отдыха грузовой автомобиль. В связи с проблемами Казахского района он просил у Совета министров республики 5 млн руб. для завершения строительства дороги Акстафа-Джейранчель, а также стройматериалы, особенно древесину, для колхозов и колхозников районов, находящихся в зонах, подверженных частым селям и выпадению града. По Лачинскому району в письме содержалась просьба отремонтировать крышу сельского клуба⁴³.

Второе письмо Семичастного Искендерову, написанное 8 октября, начинается с просьбы выделения для хлопкосеющих районов республики премиального фонда размером в 150–200 тыс. рублей. В письме Семичастный отмечал, что это позволит партийным и советским органам районов награждать председателей колхозов, руководителей первичных партийных организаций и председателей сельсоветов, раньше других выполнивших планы уборки хлопка и добившихся других высоких показателей, а это станет хорошей мотивацией для их дальнейшей деятельности. Второй секретарь ЦК КП Азербайджана выражал мнение, что в Министерстве торговли республики, а также Союзе обществ потребкооперации «Азериттифак» скопилось большое количество дефицитной продукции, которая различными путями попадает в руки случайных людей, а иногда и спекулянтов. Он был убежден, что выделение этих товаров для реализации среди отличившихся во время сбора хлопка председателей колхозов, бригадиров, звеньевых и простых колхозников станет большим стимулом к мобилизации трудящихся на выполнение планов по уборке урожая ⁴⁴.

Следующее предложение партийного руководителя было связано с Кельбаджарским районом. В Истису, писал он, есть хороший санаторий 4-го управления Минздрава республики, но кое-что там организовано плохо. Например, в санатории нет пианино, бильярда и других игр для проведения досуга, туалеты и душевые находятся в неудовлетворительном состоянии, корпус для принятия бальнеологических ванн недостаточно хорошо оборудован. Для ликвидации всех этих недочетов он предлагал выделить Министерству здравоохранения необходимые средства. Касательно положения в животноводстве этого района Семичастный сообщал, что в 29 колхозах района содержится только 26 тыс. голов скота. Это немного для горного района, но руководство района утверждает, что расширение площадей колхозных пастбищных земель на тысячу гектаров позволит значительно увеличить поголовье баранов. В то же время Семичастный поставил перед руководством республиканского Совета министров вопрос о создании поселкового совета Истису за счет объединения курорта с близлежащей деревней Чираг⁴⁵.

Во время командировки руководство города Мингечаур обратилось ко второму секретарю ЦК КП Азербайджана с просьбой о выделении средств для перестройки городской водопроводной и канализационной системы, ускорении вопроса о сооружении моста через реку Кура. В Мирбаширском районе у него просили содействия в решении судьбы здания ликвидированной за 3 года до этого МТС, а в Мардакертском районе – улучшения водоснабжения района⁴⁶. Недостатки, замеченные Семичастным, как и переданные ему предложения, были в целом характерны для всех городов и сельских районов Азербайджана. К 1960-м гг. в городах и районах республики вне Баку накопилось большое количество проблем, ждавших своего разрешения.

Ответ председателя Совета министров Азербайджана М. А. Искендерова был получен скоро. В письме, направленном Семичастному 12 октября, он писал, что в г. Нахичевани передача здания техникума средней школе является нецелесообразной. Объясняя невозможность строительства нового здания Джульфинского райисполкома нехваткой средств, председатель правительства допустил возможное возвращение к этому вопросу при обсуждении народнохозяйственных планов на 1961 г. В письме указывалось, что по вопросу о выделении транспортных средств для колхоза им. Азизбекова и дома отдыха в Шуше соответствующим ведомствам даны распоряжения. Относительно строительства автодороги Акстафа-Джейранчель с проектной сметой в 9,5 млн руб. Искендеров информировал Семичастного о готовящейся в связи с этим проектной документации и поручении, данном им Министерству водного хозяйства о выделении на нужды строительства 1 млн руб. из средств, не израсходованных в 1960 г. Также он отметил, что строительство поручено организации «Кура-Араксводстрой». Председатель Совета министров республики сообщил о выделении селам Казахского района, пострадавшим от селевых потоков и града, 300 кубометров древесины, 120 тыс. листов шифера. При этом он указал на отсутствие свободных средств для замены крыши клуба колхоза им. Нариманова Лачинского района⁴⁷. Несмотря на сдержанный тон ответа Искендерова московскому эмиссару, в нем просматривались намеки на некомпетентность Семичастного в хозяйственных вопросах.

В самом начале своей работы В. Е. Семичастный взял под контроль республиканскую прессу. По его поручению для него раз в две недели готовили обзоры газет, выходящих на азербайджанском языке. Особое внимание обращалось на публикации о строительстве коммунизма, пролетарском интернационализме, важности изучения русского языка, социалистическом соревновании, выращивании кукурузы, а также полезности свинины, взявшей на себя основную тяжесть в гонке за Америкой в производстве мяса. Обзоры таких публикаций регулярно направлялись в Москву. Семичастный хорошо понимал, что одной из центральных фигур идеологического фронта в республике является заведующий отделом агитации и пропаганды ЦК Шихали Курбанов. В справке, составленной комиссией Шикина, националистические тенденции, проявлявшиеся в написании истории, связывались непосредственно с Курбановым. Как бывший начальник Шикина, Семичастный хорошо это знал, поэтому справка была направлена в ЦК КПСС с его сопроводительным письмом. В ноябре 1958 г., после состоявшегося в Баку обсуждения книги «История Коммунистической партии Азербайджана», заместитель директора Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС Н. И. Шатагин, научные сотрудники института А. Лукашев и Ш. Чивадзе составили справку, на основании которой заведующий отделом пропаганды и агитации по союзным республикам Л. Ф. Ильичев и его заместитель А. В. Романов подвергли Курбанова резкой критике⁴⁸.

Руководство Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС в справке о работе своего азербайджанского филиала порицало не только азербайджанских историков (Исмаила Гусейнова, Мехтихана Векилова, Мамеда Салман-оглы Искендерова), но и ответственного работника ЦК КП Азербайджана Шихали Курбанова, оправдывавшего их⁴⁹. В октябре 1959 г. бюро ЦК КП Азербайджана, обсудившее ошибки, допущенные Институтом истории партии, резко раскритиковало итоговое выступление Курбанова. В решении бюро говорилось, что Курбанов, вместо того чтобы оказать сопротивление ошибочной позиции, занятой азербайджанскими историками, взял их под свою защиту, отрицая «справедливую» критику, высказанную в адрес книги «История Коммунистической партии Азербайджана»⁵⁰.

С 16 по 18 декабря 1959 г. в Институте марксизма-ленинизма при ЦК КПСС состоялось совещание представителей закавказских филиалов. Несмотря на то что темой совещания служили вопросы подготовки истории партийных организаций закавказских республик, вся его критическая часть была построена вокруг книги «История Коммунистической партии Азербайджана». На этом совещании вновь отмечалось, что содержание книги выдержано в националистическом духе, авторы ее страдают национальной ограниченностью, роль организации «Гуммет» преувеличена, социально-экономическое развитие Азербайджана конца XIX – начала XX в. представлено в виде, не соответствующем действительности. Прозвучала также критика в адрес заведующего отделом ЦК КП Азербайджана Курбанова за попытки взять под защиту авторский коллектив⁵¹.

Н. С. Хрущев поручил заведующему отделом пропаганды и агитации ЦК КПСС по союзным республикам Л. Ф. Ильичеву организацию в журнале «Коммунист» такой разгромной статьи об этой книге, чтобы «ее пепел был развеян по воздуху». Однако, несмотря на давление Москвы, В. Ю. Ахундов смог сохранить Ш. К. Курбанова на его посту до 1961 г. Только когда по инициативе Семичастного Хрущев поставил вопрос об освобождении Курбанова от занимаемой должности, его дальнейшая работа на ответственном посту стала невозможной. Решением бюро ЦК в 1961 г. его освободили от занимаемой должности и направили в Институт языка и литературы, где он возглавил отдел.