Kitabı oku: «Секс в большом городе. Культовый сериал, который опередил время. Как четыре девушки изменили наши взгляды на отношения и жизнь»

Yazı tipi:

Моему отцу, который определенно не смотрел «Секс в большом городе», но тем не менее прочитал бы каждое слово в этой книге, пошел бы на каждое мероприятие, посвященное ей, и купил бы ее экземпляр для всех своих знакомых

Jennifer Keishin Armstrong

All rights reserved, including the right to reproduce this book or portions thereof in any form whatsoever. For information address Simon & Schuster Subsidiary Rights Department, 1230 Avenue of the Americas, New York, NY 10020

First Simon & Schuster hardcover edition June 2018

О методах предоставления отчетности

Повествование в книге построено на основе проведенных мною интервью, а также материалов из газет, книг, журналов, опубликованных интервью и других исследований. В случае необходимости я указывала ссылки. Информация подтверждена несколькими источниками; диалоги пересказаны словами участников. Подробное описание источников можно найти в конце книги.

Введение

Я бросила своего жениха ради «Секса в большом городе».

В то время, в начале 2000-х, мне было почти тридцать. Я не знала, кто я, и это было заметно по моему внешнему виду. Однажды, собираясь на работу, в редакцию нью-йоркского журнала, я надела полосатый свитер и бежевые слаксы, купленные в торговом центре неподалеку от моего дома в пригороде Нью-Джерси. На следующий день я выбрала черные туфли на каблуке с острым носом, ярко-розовую мини-юбку и черную футболку в панковском секонд-хэнде в районе Ист-Виллидж. Я даже помню месяц, когда вела себя как хиппи и ходила в выцветших джинсах с ремнем и бахромой и в свободных рубашках с открытыми плечами, которые, как мне казалось, было особенно круто носить на литературные чтения в темных барах в центре города. Совсем как Джоан Дидион.

Я начала с одежды, потому что «Секс в большом городе» показал, насколько она важна. Мне указали верное направление. Я просто «примеряла» себя. Я искала идентичность, выходящую за рамки моего воспитания в пригороде Чикаго. Мой отец каждый день ходил в офис, а мама, которая оставалась дома со мной, младшим братом и сестрой, показывала, как должна выглядеть подруга, жена и мать. Я хотела носить именную подвеску, как у Кэрри Брэдшоу, и иметь неповторимую, искреннюю, беспорядочную личность, которая будет к ней прилагаться. «Секс в большом городе» помог мне найти себя.

Я сразу же влюбилась в это шоу, когда летом 1998 года состоялась его премьера на канале HBO. Будучи телевизионным задротом, я смотрела его с самого начала; я послушно читала Entertainment Weekly и другие журналы о поп-культуре, и шумиха вокруг сериала заставила меня обратить на него внимание. В шоу рассказывалось о жизни четырех нью-йоркских женщин и их одновременно мучительных и роскошных свиданиях. О Кэрри, которая ведет колонку о сексе и отношениях в The New York Observer и пишет с чрезмерной остротой и поразительной проницательностью о современной холостяцкой жизни. О Шарлотте, которая тоскует по традиционно романтичному красавцу-принцу – типажу, явно отсутствующему в манхэттенском омуте знакомств. О Миранде, которая предпочитает сосредоточиться на своей карьере юриста и отпускать остроты, а не расстраиваться из-за неудачных знакомств. И Саманте, самой старшей из четверки, которая уже давно отказалась от своих романтических стремлений в пользу сексуальных похождений.

Их истории начинались просто: Кэрри экспериментировала с сексом без обязательств. Миранда встречалась с другом Кэрри, бета-самцом Скиппером. Шарлотта познакомилась с парнем, который ей нравился, но он настаивал на анальном сексе. Саманта связалась с любителем моделей. Как девушка, которой еще не исполнилось двадцати, живущая в пригороде Чикаго и переспавшая всего с одним мужчиной, я была очарована. С одной стороны, я жаждала жизни, которую они показывали, а с другой – была счастлива, что не сталкивалась с такой страшной картиной: и сексом, и большим городом.

Однако мой страх в конце концов уступил место стремлению к жизни, подобной той, что изображена в шоу, – и этот сдвиг ознаменовал мой самый большой поворот. То, что многие считали легким сериальчиком, почти двадцать лет спустя вдохновило меня на исследование того, как автор Кэндес Бушнелл, а затем группа сценаристов и продюсеров превратили свои собственные жизненные истории в шоу, которое смогло так глубоко повлиять на жизнь других людей. В этой книге я поделюсь этой историей – всеми этими историями – с вами.

Но сначала я хочу отдать должное прошедшим событиям и рассказать вам, как «Секс в большом городе» изменил мою жизнь. Мы с моим парнем вместе переехали в Нью-Йорк в 2001 году из моего родного города Чикаго. Наши отношения выглядели именно так, как меня, белую девушку из провинции Среднего Запада, учили. Мы переезжали уже третий раз ради его карьеры, и я полагала, что неудобства окупятся. Я была отличницей и всегда думала, что все эти усилия приведут меня к счастливой взрослой жизни, над которой я так усердно трудилась.

В Нью-Йорке я планировала исполнить свою профессиональную мечту и получить работу в журнале – и мне не повредило бы быть рядом со сказочным городским пейзажем, который я видела в первых трех с половиной сезонах «Секса в большом городе». Шоу достигло своего пика в четвертом сезоне, призывая всех независимых женщин Америки приехать в Нью-Йорк, где их ждала фантастическая жизнь. Я не заблуждалась на этот счет и не ждала, что сразу же получу высокооплачиваемую работу автора колонки про секс в The New York Observer и окажусь на красной дорожке, как Кэрри. Я просто подумала, что было бы забавно, скажем, пройти мимо крутого нового ресторана и увидеть гламурную вечеринку или выпить «Космополитен» в баре, который мелькал в сериале, или насладиться кексом в пекарне Magnolia Bakery в Вест-Виллидже, как это делали Кэрри и Миранда.

Мы с парнем купили квартиру в Эджуотере, штат Нью-Джерси, прямо через Гудзон от Манхэттена. Если быть более точной, он купил эту квартиру. У меня еще не было работы. Он приехал на несколько недель раньше меня, а в промежутке между его и моим переездом террористы направили два самолета в башни-близнецы Нижнего Манхэттена, разрушив чувство безопасности у всех американцев. Но я все равно отправилась туда, питаемая любовью и решимостью работать в журналах, офисы которых находились в Нью-Йорке. Я поняла, что приняла правильное решение, когда ехала к автомагистрали Нью-Джерси и видела горизонт Манхэттена, тот самый, из «Секса в большом городе» и миллиона других телешоу. Над развалинами башен-близнецов все еще поднимался дым. По радио пел Райан Адамс: «Черт, я все еще люблю тебя, Нью-Йорк». Я уже чувствовала связь с моим раненым новым городом.

В течение первых нескольких недель моего пребывания Нью-Йорк показывал свое мужество и доброту – качества, всегда скрывающиеся под его жесткой внешностью. Чем ближе я подходила к башням-близнецам, тем мягче говорили люди, тем больше им хотелось помочь с самыми элементарными вопросами новичку в Нью-Йорке. «Нет, этот поезд идет не в центр города, а в Бруклин». «Нет, это Ист-Ривер, а не Гудзон».

Спустя два месяца и пять собеседований мне предложили работу ассистентом редактора в Entertainment Weekly, издании, в котором я мечтала работать со времен колледжа. Я надеялась на удачу, но не ожидала такого поворота. Мои взгляды начали меняться. Возможно, жизнь Кэрри была не так уж далека, как я думала.

Осенью того же года мой парень договорился с моим начальником из Entertainment Weekly, чтобы тот дал мне выходной, а затем неожиданно увез меня в Диснейленд, где на фоне фейерверка над искусственным озером он опустился на одно колено и сделал мне предложение. Больше я ничего не помню, но, должно быть, я сказала: «Да», потому что в итоге у меня на пальце оказалось кольцо из белого золота с бриллиантом в один карат. На следующей неделе на работе я дрожала от возбуждения, когда показывала кольцо и рассказывала о предложении своим новым коллегам.

Но в последующие месяцы моя одержимость кольцом ослабла, а страсть к городу расцвела. Я познакомилась с Хизер, высокой блондинкой, чья внешность, в том числе и босоножки на высоких каблуках, издалека сообщала о том, что она переехала из Лос-Анджелеса. За бутербродами и чаем со льдом мы обнаружили, как много у нас общего: зарождающиеся феминистские убеждения, стремление покорить мир писательством и сомнительные долгосрочные отношения, которые доминировали в нашей новоиспеченной взрослой жизни. Она рассталась со своим парнем и могла начать новую жизнь в Нью-Йорке.

С удивлением обнаружив, что завидую ее свободе, я решила ближе познакомиться с ее жизнью. Вечерами мы потягивали белое вино в барах в центре города, которые нам приглянулись. Любое заведение, которое появлялось в «Сексе в большом городе», занимало первое место в нашем списке. Мы пообедали в кафетерии, где прошли съемки последних сцен шоу. Когда к ней приехал ее бывший, мы отправились на двойное свидание в ресторан Sushi Samba, популярное место в Вест-Виллидже, бронь столика в котором была символом статуса.

«Секс в большом городе» стал моим оракулом. Я смотрела его с самого начала, но теперь шоу стало путеводителем по тому, что я должна или могу делать, носить, есть и покупать, чтобы вписаться в новый город – или, по крайней мере, в город за рекой от него. Честно говоря, я понятия не имела, куда идти и что делать в этом ошеломляющем месте, где прогулка всего лишь по одному кварталу в поисках ресторана для ужина может повергнуть типичного жителя пригорода в экзистенциальный кризис нерешительности.

Я провела много ночей на раскладном диване-кровати Хизер в ее однокомнатной квартире в Ист-Виллидже, и на следующее утро у меня кружилась голова, когда я ехала на работу на метро, а не на автобусе из Нью-Джерси через тоннель Линкольна. В городе было больше молодых парней – сексуальных и умных, – чем я когда-либо видела. И они интересовались мной гораздо сильнее, чем я ожидала. На Среднем Западе двадцать восемь лет находятся далеко за пределами брачного возраста. В Нью-Йорке мне казалось, что я еще в самом расцвете сил. «Секс в большом городе» показал мне, что я не только еще молода, но и вообще не обязана выходить замуж.

По мере того как мои сомнения относительно моей помолвки росли, я вспомнила одну сцену из сериала. В четвертом сезоне Кэрри находит обручальное кольцо, предназначенное для нее, в сумке своего бойфренда Эйдана. Она бежит на кухню, где ее тошнит. Позже она рассказывает своим подругам: «Я увидела кольцо, и меня стошнило. Это ненормально».

Ее подруга Саманта отвечает: «Мой организм реагирует на брак так же».

Я задумалась, не слишком ли рано отказалась от своих собственных грез о сексе в большом городе. У меня был секс с одним мужчиной, моим женихом. И теперь, когда я провела так много времени в большом городе, я поняла, почему сериал был связан с сексом. Привлекательные, интересные люди были на каждой улице, каждой станции метро, в каждом баре. Как и многие другие жители Нью-Йорка, я была очарована почти каждой секундой своего пребывания здесь, как какая-то безумная диснеевская принцесса в волшебном королевстве. Человек в метро, который был раскрашен серебряной краской и притворялся роботом – зачем он это делал? На что была похожа его жизнь? Та женщина, которая разглагольствовала на Таймс-сквер о конце света: почему ее слова были направлены прямо на меня, как будто она спрашивала, живу ли я полной жизнью? А тот симпатичный парень в метро мог бы подойти и поговорить со мной? Может, мне лучше подойти и поговорить с ним? У меня не хватит смелости. Но я чувствовала, что когда-нибудь я наберусь мужества.

Короче, все будто сговорились, чтобы я почувствовала себя Кэрри Брэдшоу, героиней, для которой весь город сочинял интересные истории. Я выросла в обычном пригороде Чикаго под названием Гомер Глен, полном небольших торговых центров и кукурузных полей, на месте которых рано или поздно появятся торговые центры. Я боготворила Белль из диснеевского мультфильма «Красавица и Чудовище». Я любила всех так называемых диснеевских принцесс – Золушку, Белоснежку, Ариэль из «Русалочки», потому что я росла, как Шарлотта из «Секса в большом городе», уверенная, что мой принц придет и подарит мне счастье, которое я заслужила, упорно работая и будучи хорошей. Но больше всего мне нравилась Белль, особенно рефрен одной из ее песен: «Мечтаю я о разных приключениях, хочу я многое узнать».

Я нашла свое «многое» и начала превращаться из провинциальной Шарлотты в столичную Кэрри.

* * *

Примерно в то же время, когда я изучала возможности Нью-Йорка, мне стало ясно, что я упускала знак за знаком, сигналящие, что мы с моим парнем не пара друг другу. Мы ужинали отдельно, каждый готовил себе еду в разное время, даже если вечером оба были дома. Он заставлял меня носить откровенную одежду, из-за которой я чувствовала себя неловко, обвинял меня в том, что я не удовлетворяла его сексуальные потребности, когда отказывала ему. Я боялась высказать даже самые элементарные свои желания, например пойти куда-нибудь в пятницу, вместо того чтобы остаться дома и вместе смотреть «Звездный путь: Следующее поколение», потому что думала, что споры каким-то образом приведут нас к разрыву. Я была привязана к нему всю свою сознательную жизнь и понятия не имела, что про изойдет, если я вычеркну его из уравнения, поэтому я ничего не меняла.

Вместо того чтобы решать свои проблемы, я еще больше времени проводила в городе. Я познакомилась с двадцатитрехлетним вундеркиндом-романистом с карими глазами, от которого пахло чистым бельем, и он был счастлив поддерживать мои мечты о писательстве, когда мы выпивали с ним слишком много арбузной «Маргариты». Теперь у меня было все так, как в «Сексе в большом городе». Кэрри встречалась с несколькими молодыми мужчинами, и все заканчивалось плохо, но это не имело значения: наши встречи стали регулярными, почти еженедельными, начинаясь со счастливых часов в баре и заканчиваясь в полночь. Они были похожи на свидания, и вряд ли они были правильным способом справиться с моей проблемной помолвкой, но я наслаждалась вниманием, которое проявлял ко мне молодой писатель.

Эмоциональные тупики – это то, где вы оказываетесь, если считаете брак обязательным ритуалом, который является еще и единственным способом стать взрослым. Моя бабушка часто говорила: «Если мужчина просит тебя выйти за него замуж, ты должна ответить "да"». Мы с мамой смеялись над этим пережитком сексизма, не думая о том, откуда он произрастал: моя бабушка была русской эмигранткой, ей удалось окончить только четыре класса школы в Америке, и для нее хороший брак означал выживание. Для моей матери он означал, по крайней мере, безопасность. Я еще не решила, что брак значит для меня, и все же я следовала приказу бабушки, как и моя мать. Но «Секс в большом городе» показал мне другой путь: тридцатилетних женщин, живущих беззаботной успешной жизнью без мужей и детей.

Мой парень уже знал, что я сомневаюсь в нашем предстоящем браке. Мне, по крайней мере, удалось высказать некоторую неуверенность, когда я отвечала на его вопросы о молодом писателе. Почти каждый воскресный вечер мы с моим женихом сидели на террасе, смотрели на мост Джорджа Вашингтона и разговаривали. Я даже сказала о своем намерении уехать, хотя и не была столь решительна, как следовало бы. Скорее, я спросила его о том, могу ли я уйти. Я хотела получить его одобрение, хотела, чтобы решение было взаимным и легким. Он прибегал к логическим аргументам: у нас общий дом. Мы так давно знаем друг друга. Разве у меня достаточно денег, чтобы жить самостоятельно?

Однажды после нескольких месяцев таких разговоров я сняла свое кольцо с пальца и повесила его на серебряную цепочку на шее. Я объяснила это своему парню, сославшись на эпизод, в котором Кэрри делает то же самое с обручальным кольцом, подаренным ей Эйданом, сексуальным владельцем мебельного салона. Я даже процитировала ее: «Так оно ближе к сердцу». Мы оба делали вид, что все в порядке. Мы оба притворились, что не знаем, что Эйдан и Кэрри расстались.

Когда другие замечали – а они замечали – я говорила то же самое. Мои коллеги из Entertainment Weekly не подали и вида. Они молча кивнули. Им не нужно было притворяться, что они этого не понимают. В конце концов, они зарабатывали на жизнь развлечениями. Они знали о «Сексе в большом городе».

Во время этих воскресных ночных бесед я сказала, что одна из проблем заключается в том, что я хочу жить в городе. И это было правдой. Правдой было и то, что я не хотела, чтобы он присутствовал в моей новой жизни. Я думала, что мы наконец расстанемся. Вместо этого он купил квартиру за 600 000 долларов в Верхнем Вест-Сайде.

Никогда не знаешь, каким будет последний удар, почему именно этот момент является решающим, а не какой-то другой. Мой наступил целую вечность спустя, примерно через три месяца после того, как мы переехали в новую квартиру. Я посмотрела на наши блестящие деревянные полы, большущий телевизор и великолепные книжные полки в классическом стиле, заполненные моими книгами, и почувствовала себя раздавленной всей этой тяжестью. По бабушкиным меркам мне повезло, но это было совсем не то, чего я хотела. Что будет следующим шагом в нашей попытке построить то, что выглядело как успешная совместная жизнь? Если я останусь с ним сейчас из-за квартиры, то скоро, возможно, мы заведем собаку, которая еще больше свяжет нас вместе. И он уже планировал детей.

И тут мне пришла в голову мысль, самая ясная за последние месяцы: «Даже если мы все это время будем вместе, в конце концов мы все равно разведемся». Я знала, что это правда. В будущем мы могли бы быть разведенными людьми, дерущимися из-за квартир, собак и детей. Или же мы могли бы разделаться с этим сейчас и просто расстаться в настоящем.

Я упаковала столько вещей, сколько могла, в один чемодан на колесиках, а остальное оставила. В воскресенье вечером я усадила моего жениха на наш плюшевый бежевый диван и сказала ему, что это совсем другой разговор. Теперь мне нужно было уйти. Время замедлилось примерно до одной тысячной секунды, когда я сняла кольцо и моя рука двинулась к кофейному столику, чтобы положить его туда.

Год назад «Секс в большом городе» закончился. Мой секс в большом городе только начинался.

* * *

Я была не единственной, кто воспринял это телешоу настолько серьезно, что оно изменило его жизнь. Женщины и мужчины далеко за пределами Нью-Йорка принимали его уроки близко к сердцу. «Секс в большом городе» изменил многие жизни, независимо от гендера, сексуальной ориентации и места проживания. Он повлиял на личную жизнь каждого, как в моем случае, и на наши взгляды. Он изменил то, что мы думаем о женщинах и сексе, как говорим о сексе, как мы встречаемся, женимся или остаемся одинокими. Он изменил культурное восприятие одиноких женщин, секса, свиданий и брака, затрагивая не только зрителей Америки, но и мира за ее пределами. Он диктовал моду, распространял культуру пития до уровня социальной ответственности и навязывал бранчи ничего не подозревающей нации. Прежде всего, он показал, что меняющая жизнь любовь приходит в формах, отличных от гетеросексуального брака и нуклеарной семьи¹; он показал одиноким людям, что друзья могут быть по крайней мере такими же поддерживающими, как семья, и по крайней мере такими же важными, как вторая половинка.

Он делал все это, рассказывая истории. В частности, истории женщин – и нескольких гомосексуалистов – их словами, способами, которые уже давно были запрещены в популярной культуре. «Секс в большом городе» начался с колонки Кэндес Бушнелл в The New York Observer в 1994 году, в которой она писала о своих романах, вечеринках и идеальной манхэттенской жизни. Колонка переросла в книгу, а затем превратилась в известное во всем мире телевизионное шоу, написанное женщинами и мужчинами, чьи истории были рассказаны нам через яркие, эмоциональные, горькие и сладкие приключения секс-обозревателя Кэрри Брэдшоу и ее друзей – романтичной Шарлотты, упрямой Миранды и сексуально авантюрной Саманты.

В этой книге я рассказываю о том, что стоит за этими историями. В то время как мой собственный рассказ демонстрирует, что я являюсь поклонником этого сериала, на протяжении всей остальной части этой книги я работаю как исследователь, чтобы рассказать историю о том, как колонка Бушнелл стала книгой, шоу, феноменом поп-культуры, образом жизни, экономикой, рекламой для блестящего Нью-Йорка и любовным письмом городу после событий 11 сентября. Это плохой способ рассказать о расовых и классовых проблемах, но значительная страница истории телевидения – и уникальный фрагмент феминистского манифеста.

Книга показывает, как группа женщин и геев – а среди них нет ни одного патриархально настроенного натурала – столкнулась с увольнениями, насмешками и осуждением, чтобы сделать шоу, которое освободило людей от традиционных взглядов. Одновременно они изменили телевидение, моду, традицию знакомств, феминизм, женскую дружбу – и, конечно же, секс и город. Это и наша история.

1.Семья, состоящая из родителей (родителя) и детей либо только из супругов, при этом на первый план выдвигаются отношения между супругами, а не отношения между представителями разных поколений. – Прим. ред.