«The Murders in the Rue Morgue» kitabından alıntılar, sayfa 3

Моя обычная мрачность переросла в ненависть ко всему сущему и ко всему роду человеческому

Я лелеял теперь лишь злобные мысли - самые черные и злобные мысли, какие только могут прийти в голову.

Днем кот ни на миг не отходил от меня, ночью же я что ни час пробуждался от мучительных сновидений и ощущал горячее дыхание этого существа на своем лице и его невыносимую тяжесть - кошмар во плоти, который я не в силах был стряхнуть, - до конца дней навалившуюся мне на сердце!

Казалось, чем более возрастала моя недоброжелательность, тем крепче кот ко мне привязывался.

Но я убежден до глубины души, что дух противоречия принадлежит к извечным побуждающим началам в сердце человеческом - к неотторжимым, первозданным способностям или чувствам, которые определяют саму природу Человека.

Математические аксиомы - это отнюдь не аксиомы всеобщей истины.

Он так близко вглядывался в свой объект, что это искажало перспективу. Пусть он ясно различал то или другое, зато целое от него ускользало. В глубокомыслии легко перемудрить. Истина не всегда обитает на дне колодца. В насущных вопросах она, по-моему, скорее лежит на поверхности. Мы ищем ее на дне ущелий, а она поджидает нас на горных вершинах.

Я рос своевольным сумасбродом, рабом самых диких прихотей, игрушкой необузданных страстей. Родители мои, люди недалекие и осаждаемые теми же наследственными недугами, что и я, не способны были пресечь мои дурные наклонности. Немногие робкие и неумелые их попытки окончились совершеннейшей неудачей и, разумеется, полным моим торжеством. С тех пор слово мое стало законом для всех в доме, и в том возрасте, когда ребенка обыкновенно еще водят на помочах, я был всецело предоставлен самому себе и всегда и во всем поступал как мне заблагорассудится.

Можно побиться об заклад, что всякая широко распространённая идея, условность есть глупость, ибо она принята наибольшим числом людей.

Возвратившись через этот срок жизни, он обнаружит, что из его книги сделали какой-то бессвязный набор цитат, превратив всё в литературную арену для столкновения противоречивых мнений, догадок и недомыслий целой своры драчливых комментаторов.Все эти недомыслия и прочее, под общим названием "исправления и добавления" до такой степени исказили, затопили и поглотили текст, что автор принуждён ходить с фонарём в поисках своей книги...