Kitabı oku: «Небесный рейс», sayfa 2
Глава 7
– Камилла… Ты меня слышишь? – жуткий голос звал из темноты подъезда.
Камилла медленно спустилась, подошла к почтовым ящикам, открыла свой. Из него вырвались языки пламени, озаряя темное пространство. Она увидела огромного льва в трех шагах от себя. В его глазах отражался пылающий огонь. Лев с гортанным рыком неслышно ступил большой мягкой лапой навстречу. Камилла бросилась от него наверх. Бежала, задыхаясь, а лестничный пролет не заканчивался. Лев пустился ее догонять. Поднявшись на четвертый этаж, Камилла резко остановилась, обнаружив, что лестничный пролет, ведущий к двери ее квартиры на пятом этаже, отсутствует. Лев, в момент нагнавший ее, неспешно сел рядом. Она слышала рычание и шумное дыхание животного.
Звонок телефона оборвал сон. Камилла резко поднялась с кровати, в горле пересохло.
– Алло, – сказала она в трубку сиплым голосом.
– Камилла, дорогая, прости, что так рано, – прозвучал в трубке тихий мамин голос. – Я вчера перебирала твои старые вещи. Тебе нужно приехать и посмотреть, что можно выкинуть, а что себе забрать. Завтра уже подам объявление на продажу дома.
– Хорошо, мам, скоро буду.
Камилла надела защитный костюм и поднялась на крышу своего дома. Там Артем когда-то обустроил ей настоящую лабораторию по выращиванию пшеницы. Она пристально осмотрела каждый лоток с экспериментальными видами, сделала записи о замерах и насыщенности, сфотографировала ростки. Она очень трепетно относилась к своей научной работе и ставила ее превыше всего.
Настало время запускать основной эксперимент. Камилла аккуратно достала два пакетика из разных изолированных контейнеров. На них был знак «Опасные вещества». Вскрыла сначала один и медленно нанесла только что распакованной кисточкой вещество на молодые ростки, затем то же самое проделала со вторым пакетом.
Спустившись в квартиру, она сняла одноразовый защитный костюм и аккуратно сложила в чистый маленький вакуумный пакет, проверила, хорошо ли закрыла его. Затем открыла герметичный бокс с надписью на крышке «Сжечь». Там лежало уже несколько таких пакетов. После этого Камилла отправилась в душ, затем выпила зеленого чаю с круассаном и вышла из дома.
Путь до родительского дома был не близкий. Ехать предстояло через весь город, в сторону аэропорта. Эта родная, давно знакомая дорога. Сколько раз она проезжала здесь, спеша на самолет, и могла лишь из окна такси мысленно помахать своему родному дому, где родилась и выросла. Ей было около семнадцати лет, когда она переехала в центр. Камилла так гордилась тем, что вырвалась из этой глуши в город. А сейчас ей грустно. Приходит осознание того, что она теряет этот дом навсегда.
«Мой старенький, обветшалый дом. Его построил мой прадед в начале прошлого века, – думала Камилла. – Столько поколений он воспитал в своих стенах. Столько интересных историй произошло в нем. А сколько тайн он хранит на чердаке и в подвале? Старые книжки, тетради, вещи… Теперь в нем будут жить другие люди. Надо же, никогда не рассматривала свой дом как живое существо. А сейчас смотрю на него и чувствую его обиду на нас. Сначала уехали, а теперь и вовсе продают».
Камилла подъехала к воротам дома. Долго смотрела на него и не решалась выходить из машины.
– Детка, привет! А ты что не заходишь? – мама стояла на крыльце и вытирала полотенцем стакан из старинного хрустального сервиза. С ним и подошла открыть дочке ворота.
– Мама! Я соскучилась, – Камилла обняла ее.
– А о чем ты задумалась? С какой комнаты начать выгребать свой хлам? – они рассмеялись и обнявшись вошли во двор.
Потрескавшаяся бетонная дорожка вдоль дома вела к красивому цветнику, где только недавно распустились ароматные пионы.
– Мамочка, что-то поздно в этом году они расцвели. Обычно ведь в твой день рождения подарок от природы ждали.
– Да, сейчас и жизнь другая стала. Уже не успеваю за ней, дорогая.
– Мамочка, что же ты говоришь! Жизнь только начинается. Еще столько прекрасного впереди.
– Да, милая, да, – грустно произнесла мама и с поникшей головой, слегка опустив плечи, зашла в дом.
– Как же давно я здесь не была! – Камилла зашла в прихожую и почувствовала до боли знакомый запах детства. Аромат свежего хлеба, жженого сахара и плесени от подвала. «А ты, оказывается, небольшой, мой дом! Раньше ты казался просторнее».
Камилла прошла по скрипучему полу коридора к своей маленькой комнате. Здесь ничего не изменилось: старый шкаф с игрушками, который смастерил папа еще до ее рождения, полки с книжками, стол с секретным ящиком, которым она очень гордилась. Камилла чихнула от пыли и поправила очки. Она что-то нащупала под ногами, присела и подняла коврик. Под ним нашла одну отличающуюся от других паркетную доску. Приподняла ее и увидела маленький серый ключик от ящика.
– Про тебя до сих пор никто не узнал, мой хороший, – улыбнулась она своей находке.
– Ого, Камилла, – заметила ее телодвижения мама. – Моя маленькая изобретательница. А я все думала, отчего пол так прогибается?
– Мама, он теперь тут везде прогибается. Ремонт бы сделать перед продажей, так больше денег выручим.
– Нет времени на ремонт, – грустно произнесла мама.
– Мам, к чему такая спешка с продажей дома? Давай я посоветуюсь с шефом, его сын риэлтор и в этом лучше нас с тобой разбирается.
– Деньги нужны срочно, и не спрашивай зачем, – мама с легким волнением взяла руки Камиллы и искренне посмотрела в ее глаза. – Ты узнаешь все в свое время. Не сейчас. Это очень важно.
– Ты пугаешь меня. Знаю тебя, что ты точно не попала ни в секту, ни на банковские займы. Поделись хотя бы с дядей Кайратом, быть может, он найдет менее болезненный способ достать нужную сумму.
– Я позвоню ему вечером, убедила.
Камилла помнила Кайрата Ануаровича с самого раннего детства. Он был лучшим другом отца. После его смерти Кайрат взял на себя большую часть мужских обязанностей в доме. Приезжал по первому требованию. Но мама Камиллы была очень скромной женщиной и старалась справляться с возникающими проблемами своими силами. У Кайрата Ануаровича не было детей, и он был уже долгое время в разводе, страдал болезнью сердца. Мама старалась как можно реже тревожить его.
– Проходи на кухню, я приготовила твой любимый овощной суп с нутом, – мама приобняла Камиллу за плечи и пригласила за стол.
– Ты уже настоящий знаток в вегетарианстве, мам!
– Ну что ты, я только начала принимать твои предпочтения. А то помнишь, в детстве обманом пыталась мясом тебя накормить, но ты все чувствовала и не ела блюда с самым тщательно перемолотым мясом. Ты и родилась уже с какой-то особенной любовью ко всему живому. Жалко тебе всегда было всех. То котенка раненого домой принесешь, то щенка. Всех животных оберегала, защищала, а сама трусишкой была.
– Мама, а ты помнишь, как я под лед провалилась и меня всем классом спасали?
– Это самый ужасный день в моей жизни. Я думала, что потеряла тебя. Всегда осторожная, тихая девочка была и в такую беду попала. Хорошо, что обошлось без обморожения.
– Я тогда сто раз пожалела, что не научилась плавать.
– Да, я помню, папа тебя записал на плавание после твоего выздоровления.
– А помнишь, как Артем таскал мне конфеты в больницу? А когда его не пускали, он подкинул мне веревку и через балкон передавал сладости.
– Артем всегда был изобретательным парнем. Я помню, что тебя потом кошмары мучили почти каждую ночь. И по утрам ты звонила ему и рассказывала, а он тебя успокаивал. Как же несправедливо с ним поступила жизнь, – глаза мамы увлажнились, и она отвернулась, утирая слезы.
– Мамочка, мне и сейчас снятся странные сны, не сказала бы, что кошмары, но они очень тревожные. Артем теперь далеко, с этим уже ничего не поделаешь. Но мне его порой так не хватает, – последние слова она с трудом выговорила. Ком в горле не дал продолжить этот разговор. Мама подошла к ней и молча обняла.
– Ты же знаешь, что всегда можешь позвонить мне. Почему не делишься переживаниями никогда? Еще и ведешь затворнический образ жизни, домой к себе никого не пускаешь.
– Но ты ведь знаешь, что у меня там лаборатория, и я не приглашаю людей для их же безопасности.
– Как твоя научная работа?
– Знаешь, чем больше я занимаюсь наукой, тем меньше она становится похожей на школьную биологию. Сейчас меня поглотил мир биоинформатики. Я поставила перед собой задачу найти ген устойчивости к болезням для успешной селекции. Понимаешь, в процессе селекции у пшеницы теряется устойчивость к погодным условиям, к болезням и ко многим другим внешним факторам. Это грозит обернуться мировым голодом. Ученые со всего мира сейчас работают над изучением генома пшеницы.
– Как интересно. Всем миром изучают обыкновенную пшеницу?
– Да, все дело в том, что у пшеницы очень большой размер генома. Его невозможно посчитать в рамках одной лаборатории, даже в рамках нескольких лабораторий одной страны. Вопрос стал мировой необходимостью. И так как население планеты растет с каждым годом, а размер пахотных земель остается по-прежнему ограниченным, ученым пришлось взяться за изучение возможностей генома пшеницы. Пятьдесят пять стран мира, около тысячи участников, которые занимаются изучением определенной хромосомы пшеницы.
– А наша страна тоже участвует?
– Нет, я выступаю независимым экспертом и сотрудничаю с Новосибирским институтом.
– Доченька, как же я горжусь тобой. Тебя так сложно вызвать на разговор. Ты бы мне по телефону об этом рассказывала хотя бы. Мне ведь интересно все, чем ты занимаешься.
– Обязательно приглашу тебя в гости и проведу экскурсию.
– Ну ладно, дорогая, пойду свои вещи соберу в коробки.
Мама вымыла тарелки и вышла из кухни. Камилла с нежностью посмотрела на старенький серый ключик, который все это время держала в руке. Она снова зашла в свою комнату, подошла к столу и отворила ящик. Потянув его на себя, она почувствовала сопротивление. Потянув сильнее, услышала хруст, и что-то маленькое упало на пол. Камилла присела и увидела колесико, оно съехало с рельса и оторвалось от ящика.
– Уф, какое все старое уже… – Камилла со скрежетом потянула на себя ящик и вырвала его из старого стола. Аккуратно положила его на пол, и перед ее взором предстали старые дневники, в которые она записывала каждый вечер события своей жизни. – Надо же, тогда каждый день мне был важен. Каждое событие было новым и необычным, не то что сейчас.
Камилла перекладывала дневники в коробку, еле удерживая себя, чтобы не открыть и не начать читать, чтобы не впасть в ностальгию на несколько дней. Когда она добралась до самого дна ящика, ее рука остановилась. Там лежала загадочная маленькая записная книжка с необычным камнем, приклеенным к обложке.
– Это ты…
Глава 8
Поставив две тяжелые коробки со старыми вещами в багажник, Камилла попрощалась с мамой, села за руль и повернула ключ зажигания. Двигатель старенькой «ауди» громко зарычал. Камилла дождалась, когда понизятся обороты и двигатель перейдет на легкое мурлыкание, переключила коробку передач и медленно тронулась с места.
«Зачем мне эти старые вещи, – думала она. – Жила без них столько лет, будто и не было всего этого. Что там? Дневники, фотографии, тетрадки со школьными сочинениями? У меня дома стерильность, надо будет аккуратно все перебрать. А вдруг поднимется старая пыль? Я начну чихать и решу все это выкинуть. Так что надо сразу заехать на мусорку перед домом и выгрузить это».
Камилла заехала во двор своего дома и не раздумывая повернула к мусорным бакам. Оттащив тяжелые коробки к контейнерам, она направилась к своему подъезду. Поднялась в квартиру, прошла на кухню и поставила чайник на огонь. Уставшая, она плюхнулась в мягкое кресло и закрыла глаза. Ноги и поясница гудели от перенапряжения.
– Боже мой, я еще никогда так не уставала. Вроде бы ничего тяжелого не поднимала, но ощущение, что разобрала дом по кирпичикам.
– И я устала, – прошептал кто-то знакомым голосом рядом с ухом. Камилла открыла глаза и увидела перед собой ярко-зеленый светящийся шар, размером с мячик для большого тенниса. Он сиял и переливался оттенками зеленого. Камилла замерла от ужаса и побледнела. У нее моментально замерзли кончики пальцев.
– Так… Шаровая молния. Я читала о ней в детстве. Надо сидеть и не дышать и не двигаться.
– Нет, я точно не молния и не шар. Я не знаю, кто я, – ответило существо. – Потрогай меня, я не бьюсь током, уже проверяла на соседской собаке. Но я знаю тебя. Когда ты рядом, я просыпаюсь. Помнишь, я помогла тебе выбраться из-подо льда на озере? Давно это было. Камилла? Камилла??? Ну вот, потеряла сознание.
Пронзительный звук, проникающий во все нейроны головного мозга, вывел Камиллу из обморока. Свистел кипевший на плите чайник.
– Да… Мои сны меня доведут до невролога, – подумала она.
– Зачем до невролога, почитай умную книжку и разберешься со всеми тараканами, – ответило существо. – Да и потом, кроме тебя множество людей думают вслух. Стой! Не падай в обморок, – существо подлетело к предобморочной Камилле. – Я тебе не снюсь. Дыши спокойно. Я несколько лет тебя ждала, как Аладдин, блин.
– Ты кто? – тихо прошептала Камилла, вглядываясь в пушистый яркий парящий в воздухе комочек.
– Я не знаю, кто я и откуда, но точно знаю, кто ты. Ты Камилла, тебе тридцать с хвостиком, не замужем, весьма скучная заучка, работаешь в институте преподавателем биологии, летом подрабатываешь в туризме, а ночами строчишь очередную научную работу, которую в последний момент постесняешься сдать, и твоя жизнь останется по-прежнему в болоте, похожем на то, из которого я тебя вытащила много лет назад. Может, уже выключишь этот чайник?
Камилла подошла к плите, чтобы снять кипящий чайник с огня, потом медленно повернулась и поправила очки:
– Мой голос в голове… Так это ты! И тебя я слышу в своих снах! – Камилла протянула руку, но остановилась, тревожно одернув себя другой рукой.
– Не бойся, прикоснись.
Камилла притронулась к существу. Холодное, пушистое, как ощущается свежевыпавший снег через тонкие перчатки. Словно испугавшийся ежик, существо, почувствовав безопасность, раскрылось и показало свое лицо. Огромные мультяшные глаза, маленький носик и тонкие губы в застенчивой улыбке.
– Невероятно, ты такое милое существо. Как тебя зовут?
– Я не существо, а девушка. А как зовут, я не помню и не помню, откуда я и зачем здесь. Помню, что увидела тебя впервые много лет назад и стала следовать повсюду за тобой. Ты была совсем маленькой девочкой. Я была прозрачна на тот момент, ты не могла меня видеть. И голос мой был тихим. Помню, как ты чуть не умерла, и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы сказать тебе, как действовать. Я забралась в твою голову и изо всех сил кричала о камне справа. Если бы ты меня не услышала, твои идиоты одноклассники не вытащили бы тебя из воды. Замерзла бы там намертво.
– Я помню этот случай и мое чудесное спасение. Это была ты! Невероятно! Спасибо тебе. А потом, все эти сны. Что ты пыталась мне сказать?
– Я не помню уже, но недавно мне действительно пришлось отправить тебе знаки во сне.
– Знаки? Про льва в подъезде? Чувствую, у нас впереди долгий разговор. Постой, я налью чаю, – Камилла встала и пошла к плите. – А ты будешь?
– Я не пью чай и не ем ничего, кхе-кхе, – существо закашлялось.
Камилла обернулась: оно стало тусклее и меньше в размерах, мелодичный голос перешел на шепот.
Раздался телефонный звонок.
– Я сейчас отвечу, подожди. Алло, мама? Привет! Да, доехала, все хорошо. Коробки? Сосед помог поднять, – Камилла немного запнулась от сожаления, что пришлось соврать. Затем обернулась и увидела, как яркий пушистый шарик на глазах теряет цвет и становится серым, потом прозрачным. Он что-то попытался сказать с растерянным видом, а потом окончательно исчез. – Мам, я перезвоню.
Глава 9
Шли тридцатые сутки.
Ростки перешли в стадию кущения. Камилла отметила несколько лотков, растения в которых покрылись стеблевой ржавчиной и мучнистой росой1. Она уже не переживала так сильно, как во время первых экспериментов. Все они окончились провально. Но Камилла поставила себе цель найти ген устойчивости, даже если она потратит на это дело всю жизнь.
Биология – специфическая наука, тут невозможно достигнуть результата моментально, была убеждена Камилла. Пшеница проходит долгий путь роста. От зернышка до фазы созревания требуется до девяноста пяти дней. Многие ученые стареют и умирают, не добившись нужной цели. Но Камилла была уверена в успехе. Она хотела вывести устойчивый сорт пшеницы, посевы которого не надо обрабатывать ни пестицидами, ни гербицидами. И чтобы другие ученые думать забыли о селекции мутогенных сортов ради одной только выгоды производителей.
Зачем ей было это нужно? Биология сначала была ее любимым предметом в школе, затем она пошла на эту специальность в институт, где ее интерес перешел на генную инженерию. Камилла окончила бакалавриат, затем магистратуру. Она печатала по несколько научных работ в год и уже претендовала на звание доцента. Заряжала своих студентов открытиями в области генной инженерии зерновых. Потом несколькими ее работами заинтересовались в Новосибирском институте, где она и стала внештатным сотрудником.
Сейчас она просто делала свою работу увлеченно и качественно. Каждый раз, заходя в лабораторию, думала о конечном результате своих трудов. Но сейчас не могла найти себе места от встречи с зеленым существом.
– «Тратит силы, но вперед не продвигается» – вспоминала она цитату из книги. – Где же ты, появись! Ну давай, я закрою глаза, а ты снова мне что-нибудь скажешь? – Камилла вышла из лаборатории, сняв и упаковав защитный костюм. Поспешно переместилась в кресло на кухне, где видела существо. Закрыла глаза, постаралась сосредоточиться. Тихо.
– Мне столько нужно узнать о тебе!
Раздался телефонный звонок.
– Алло, Камилла, ты дома? Я еду к тебе! Срочный разговор, – Аля, не дождавшись ответа, положила трубку.
– Только не гости, – подумала Камилла. – Аля слишком активная и любопытная, захочет подняться в лабораторию. Сколько лет у меня не было в доме других людей? Только мама приходила пару раз.
Через несколько минут зазвенел домофон.
– Это я, открывай скорее! – Аля забежала в квартиру и с разбега кинулась обнимать Камиллу.
– Привет, дорогая! Что у тебя? – невольно заулыбалась Камилла.
– Смотри скорее! – Аля начала рыться в своей сумке, выбрасывая на пол все, что ей мешало найти нужный предмет. – Смотри! – Она достала два билета на самолет и ваучеры на отдых в отеле. – Два года ты уже проработала в турфирме и ни разу не была в этой стране! Наш щедрый Шеф подарил нам с тобой эти волшебные десять дней перед началом твоего третьего рабочего сезона, чтобы мы наконец поджарили свои попки на побережье Шарм-эль-Шейха! И кстати, ты сможешь взять экскурсию к своим ученым в Израиль.
– Ну они не мои ученые, и туда без специального приглашения не попасть, если ты говоришь о Лаборатории исследования генетики и болезней.
– Тебя ведь приглашали.
– Да, но конференция прошла еще месяц назад2.
– Ну, пошли скорее на кухню! Очень я соскучилась по твоему ароматному чаю и занудным беседам, – засмеялась раскрасневшаяся от радости Аля. Девушки прошли на кухню. Аля заметила перемену в лице Камиллы, когда та бросила взгляд на мятое покрывало на кресле.
– Что случилось?
– У меня мистика какая-то происходит. Давай потом, – Камилла пригладила сбившееся покрывало.
– Отчего же? Самое время! Рассказывай!
Камилла рассказала подруге все о встрече с существом. Та взяла свой телефон и начала листать телефонную книгу.
– Что ты делаешь, Аля?
– Ищу номер знаменитой ясновидящей. Она сможет заглянуть внутрь твоего подсознания, «достать» то существо и спросить, зачем оно приходило.
– Звучит как-то устрашающе, может, обойдемся без гадалок?
– Сама ты гадалка! Это Ясновидящая Бахытжан! Ее имя означает «счастливая душа». После ее работы все люди обретают счастье и гармонию.
– Ты сама-то откуда ее знаешь? – с недоверием спросила Камилла.
– Да было дело… Ну, давай не обо мне сейчас. Расскажи лучше подробнее про то существо!
Глава 10
Камилла спала эту ночь без сновидений. Проснувшись на рассвете, быстро собралась, сделала глоток воды, схватила со стола клубничный эклер с шоколадным кремом, оделась и быстро вышла на улицу. Сев в машину, набрала в навигаторе адрес ясновидящей. «Удивительно, она живет в трех кварталах от меня», – подумала Камилла про себя. Быстро доехав до нужного места, она увидела небольшой кирпичный дом, а зайдя через ворота, ужаснулась: там была огромная толпа людей.
Все сидели на лавках, поставленных с двух сторон вдоль дорожки, которая тянулась к небольшому дому, наскоро построенному из шлакоблоков. Чуть дальше на этом же участке возвышался двухэтажный дом, который, судя по строительным лесам и нескольким рабочим на крыше, возводился тоже очень быстро, но уже качественно. Посетители, в основном женщины разных возрастов и несколько мужчин, молча смотрели на нее без каких-либо эмоций на лицах. Все были погружены в свои мысли.
– Боже, – подумала Камилла. – Я такую очередь видела лет десять назад – в поликлинике с утра, на сдачу анализов.
– Я крайняя, – сказала ей женщина в сером платке и коричневом кожаном плаще, давно вышедшем из моды. И обратилась снова к своей соседке, продолжая разговор. – Говорят, Бахытжан сегодня сама не своя. Кто-то из уходящих посетителей сообщил мне, что родственники говорят о том, что ей приснился вещий сон.
«Что я здесь делаю?» – подумала Камилла, сделав шаг назад. Оставаться ей совсем не хотелось. В такой очереди она могла пробыть как минимум до обеда, а то и до вечера. Не сказав ни слова, она медленно развернулась и схватилась за ручку калитки, чтобы выйти.
Вдруг в доме поднялся шум, переполох, несколько людей повалились со ступеней. Расталкивая посетителей, на улицу поспешно вышла старенькая грузная женщина в длинной темно-синей юбке и красной шелковой блузке, на голове у нее был плотный бордовый тюрбан.
– Где она? – громко крикнула женщина, закрыв глаза и выставив одну руку вперед. Запрокинув голову назад, как слепая, со сбившимся дыханием она пошла по дорожке мимо затихших посетителей в сторону Камиллы.
У девушки кровь застыла в жилах, закружилась голова, она стояла, не в силах сдвинуться с места. Женщина дошла до Камиллы, взяла ее за руку и открыла глаза.
– Тебе срочно ко мне, без очереди, – прохрипела она.
Люди разных вероисповеданий, сидевшие на лавках, начали молиться, кто-то перекрестился. Женщина, хромая и переваливаясь с ноги на ногу, с сильной одышкой быстро пошла в дом. За ней зашла и Камилла. В небольшой душной прихожей еще толпились несколько человек.
– Выйдите все на улицу, дышать нечем! – строго сказала женщина.
Люди поспешно вышли, наступая друг другу на ноги и спотыкаясь, кто-то тихо перешептывался. Камилла прошла за женщиной в большую комнату с низким потолком. Женщина указала ей на большой мягкий диван, застеленный засаленными шкурами животных, требующих химчистки. А сама прошла за стол, на котором стоял большой стеклянный шар, горело три свечи, аккуратно лежали карты, кости неизвестных животных, рядом стоял деревянный шкаф с тремя полками. На верхней полке было несколько стеклянных баночек с круглыми камнями, ракушками и разными крупами. На средней стояли книги, а на нижней лежала голова волка. Камилла поежилась от увиденного. В помещении пахло курдючным жиром, жжеными спичками и чем-то приторно сладким.
– Девочка, к тебе пришел мятежный дух, он хочет говорить с тобой через меня.
Бахытжан хлопнула в ладоши – и в комнате погас свет. Камилла от резкого звука подпрыгнула на диване. Они остались при тусклом свете свечей. Ясновидящая начала читать молитвы, держа руки над шаром. – Сейчас дух появится в этом шаре.
Мурашки пошли у Камиллы по коже. Бахытжан все громче и громче пела молитвы. Камилла вжалась в диван. Вдруг в голове послышался голос существа из снов.
– Слушай, я не знаю, как она это делает, но у нее хорошо получается! Камилла, давай дуй на мусорку к своему старью в коробках. Там, видимо, что-то важное для меня осталось. Я сейчас именно там. Ужасная вонь, меня тут что-то держит как цепями, не могу вырваться, и сил почти не осталось. По каким дням у вас мусоровоз приезжает?
– Сегодня! – закричала Камилла, прервав молитву ясновидящей. Кинула ей на стол деньги и выбежала из дома. Побледневшие от священного страха лица посетителей молча проводили ее.
– Быстрей, быстрей… – повторял голос из снов в голове Камиллы. – Ой как мне тут не нравится…– Камилла быстро села в машину и с прогазовкой тронулась с места.
– Давай скорее! – по мере приближения к дому голос звучал все громче. На светофоре Камилла увидела выезжающий из ее двора мусоровоз. В руках похолодело, дождавшись зеленый, она рванула его догонять. Стрелка спидометра приближалась к отметке восемьдесят километров в час. Впереди две старенькие «жигули» ехали на двух полосах со скоростью не выше сорока километров. Камилла сильно нервничала, пыталась их обогнать. А водители-старички, видимо, приятели, тихо ехали и не думали ее пропускать. Они переговаривались друг с другом жестами. Камилла заметила на обеих машинах наклейки «глухой водитель». Тем временем мусоровоз повернул на следующем светофоре направо и заехал во двор.
«Так, наверное, поехали за очередной порцией мусора» – подумала Камилла, заехав во двор вслед за мусоровозом. Но ее «ауди» забуксовала на оледеневшем пригорке.
– Ну же, давай! – она давила на газ, но все усилия оказались бесполезны. Съехав с пригорка, Камилла бросила машину и побежала со всех ног по двору, споткнулась, чуть не упала, ударилась коленом о камень. От боли прыснули слезы. Она поднялась, немного потерев место удара, и снова побежала. Голос в голове все время ее подгонял. Увидела молодых парней, идущих навстречу, подбежала к ним и спросила, задыхаясь, чуть ли не крича:
– Где мусорка?
Ошарашенный парень молча показал за поворот, Камилла побежала туда. Голос в голове постепенно стал таким тихим, что уже было не разобрать, о чем он говорит. Добежав до поворота, Камилла увидела мусоровоз и двоих рабочих, цепляющих контейнеры за тросы.
– Стойте! – прокричала она им. – Стойте! – голос сорвался, по спине побежали капли пота, височные ямки пульсировали. Вся раскрасневшаяся, она подбежала к машине, но ее остановил резкий запах мусора.
– Ты чего, мадам? – спросил один.
– Вы сейчас из моей мусорки вывезли мои вещи!
– Хех, не только твои и не только вещи, – громким басом засмеялся второй мусорщик. – Ну забирай, что нужно, – опустил он рычаг, и мусоровоз открыл свою зловонную клоаку.
Камилла, закрыв рот и нос шарфом, поднялась к кузову, глаза заслезились.
– Боже, ваша служба вывозит твердые бытовые отходы, что тут делает столько испорченной еды?
Камилла вспомнила, как в прошлом году к ней прибился бездомный пес и она все остатки пищи скармливала ему. Почему люди так много выкидывают? Зачем покупать так много продуктов питания и допускать их гниение. Ведь еще до того, как они испортятся, их можно отдать нуждающимся, что-то птицам и животным.
Особенно ей было жаль видеть на свалке мучные продукты. Она прекрасно знала, сколько сил и времени нужно колоску для его созревания.
Камилла собралась с духом и начала разбирать мусор. Аккуратно переставляя пакеты, она продвигалась вглубь кузова.
– Нет, это просто невозможно. Если бы тут и были мои коробки, они бы уже пропитались мусорным соком, – Камилла сокрушенно села на перевернутое ведро, в котором когда-то хранилась белая акриловая краска. О черт! Она увидела свои безнадежно испорченные сапожки, да и рукава нового пальто были в мусорной жиже. Ей стало противно от самой себя. Противно и смешно. И вдруг из кузова раздался ее громкий хохот.
– Сумасшедшая, что ли? – сказал один мусорщик другому. – А ну выходи! Нам работать надо! Камилла встала, чтобы продолжить поиски, как вдруг наступила на какую-то веревку, которая на доли секунды исчезла за стеклянной трехлитровой банкой с остатками маринада. Это оказался крысиный хвост. Крыса пронзительно и противно запищала, вылезла из-за банки и кинулась на Камиллу прокусывать ее сапог. Камилла завизжала от ужаса и бросилась выбираться из кузова. В поту, грязи, истерически хихикая и содрогаясь всем телом от увиденного, она опустила плечи и пошла прочь от мусорки. Мусорщики лишь молча переглянулись и продолжили свою работу.
Камилла вышла за поворот, уставшая и грязная, и начала вести внутренний диалог: «Это разве была я? Залезла в мусорку, вся испачкалась, обидела крысу. Что искала? Непонятно. Придумала себе существо из снов, шла за его голосом. Сейчас ни голоса, ни существа, ни стыда… Ой! – спохватилась она. – Я же машину бросила! Закрыла ли я ее?» – Камилла прощупала карманы и не обнаружила ключей. Видимо, они остались в замке зажигания.
Она перешла на бег, сердце билось так сильно и громко, что она слышала его удары в своей голове. Обогнула здание, столкнулась со школьниками с огромными портфелями на плечах. Пробравшись через них, побежала так быстро, насколько могла. Достигнув пригорка, на который тогда не смогла заехать, она не увидела своей машины.
– О нет!!! – кинулась за угол – и там пусто. Ни машины, ни телефона, ни камер видеонаблюдения на улице. Камилла села на корточки, уткнулась головой в коленки, обхватила их руками и горько заплакала.
