Kitabı oku: «Я (не) верю себе. Как перестать быть заложником прошлого и смело идти по жизни», sayfa 5

А что же по другую сторону?

Кто такой Подлинный Взрослый, Автор своей жизни, Герой? Это человек, который «свободен от…» и «свободен для…». Каждый может подставить сюда свои смыслы. Над ним не довлеют автоматические подсознательные программы, опыт семьи и рода, ожидания социума. Его жизнь, конечно, тоже обусловлена детством, но не так сильно. Стратегия Жертвы по сути является просто механизмом воспроизведения прошлого опыта – как белка в колесе. В этом нет новых возможностей.

Автор сам принимает решения и сам несет за них ответственность. «По-умному» Авторство жизни называется «агентность». Агентность, или agency (управление) – другими словами, способность влиять на события, выбирать, инициативная активность и самостоятельность. Это понятие «завирусилось» в среде ученых примерно год назад и сейчас стало одним из центральных для современных социальных наук. Такой человек реализует свой потенциал. Он выходит за пределы ограничений. Он строит новый мир, новую идентичность и новый опыт. Восстановление агентности, то есть позиции Автора – это самый важный шаг в достижении любых целей.

У Автора есть право выбора, он может им пользоваться без вины и стыда. И он выбирает лучшую жизнь: лучших людей, лучшую работу, лучшие обстоятельства. Его свобода распространяется и на то, чтобы нести свое Я в этот мир без оглядки на чужую критику и «что подумают люди». Он делает Выбор с большой буквы и не для того, чтобы этот Выбор кому-то понравился.

Может подолгу быть наедине с собой, ему не скучно. Понимает свои чувства и эмоции, умеет их выражать, не разрушая себя и других. Может обратиться за помощью, но, если не к кому, решит вопрос сам. Инвестирует в себя и свой комфорт, не экономит на себе, потому что знает: ничто не принесет ему больше дивидендов, чем этот вклад.

В отношениях Автор умеет смотреть на себя со стороны, замечать, что он вносит в то, как складываются события, проговаривать свои чувства и просьбы в отличие от Жертвы, которая зачастую живет ожиданиями и иллюзиями. Когда мы можем сами о себе позаботиться, мы не перекладываем на партнера непосильную ношу быть нам папой или мамой. Автор умеет уважать как свои потребности, так и потребности близких. Это не значит, что он будет «бросаться» удовлетворять все желания «второй половинки», но поможет по мере своих сил и ресурсов. Автор не «падает» в слияние с партнером, но и не бежит от него при возникновении трудностей. Это союз двух взрослых зрелых людей. И именно поэтому в нем есть близость, безопасность и свобода.

Я приведу 13 критериев эмоциональной зрелости от основателя рационально-эмоциональной поведенческой психотерапии Альберта Эллиса. Я считаю, что эти же характеристики и определяют Автора жизни в противовес Жертве.

1. Соблюдение собственных интересов.

Эмоционально зрелый человек учитывает прежде всего собственные интересы, хотя готов до некоторой степени поступиться ими ради тех, кто ему дорог и небезразличен, но никогда не делает эту жертвенность самоцелью.

2. Социальный интерес.

Мы – существа социальные, а значит, у нас есть врожденная потребность в социальных контактах. Именно поэтому эмоционально зрелый человек считается с интересами и личными границами других людей для построения эффективных отношений. «Моя свобода заканчивается там, где начинается свобода другого».

3. Саморегуляция.

Эмоционально зрелый человек, как правило, сам несет ответственность за то, как проживает свою собственную жизнь.

4. Толерантность.

Зрелый человек разрешает себе и другим ошибаться. Даже если ему не нравится поведение каких-то людей, он относится к ним с пониманием и принятием, избегает осуждения.

5. Гибкость.

Эмоционально зрелые люди мыслят гибко, готовы к изменениям, не устанавливают жестких и неизменных правил ни для себя, ни для других.

6. Терпимость к неопределенности.

Зрелый человек принимает идею, что мы живем в мире вероятностей и случайностей, где нет и, возможно, никогда не будет абсолютной определенности. Он осознает, что ему никогда не удастся получить все, что он хочет, или избавиться от всего, что не устраивает. И его это не пугает.

7. Творческий потенциал.

Целостный человек – натура творческая, у него есть различные интересы. Он неординарно подходит к решению проблем, видя в них, как говорит психолог Татьяна Мужицкая, приключение, а не испытание.

8. Рациональное мышление.

Зрелые люди мыслят рационально: они смотрят на ситуацию как на задачу, а не как на проблему, «вкладывают», а не «тратят», не говорят «ошибка», а говорят «опыт», они живут из изобилия, а не дефицита, из любопытства, а не страха.

9. Принятие себя.

Знают свои достоинства и недостатки и стараются принимать себя безусловно.

10. Готовность рисковать.

Эмоционально зрелые люди способны рисковать и делать то, что они хотят, даже если велика вероятность неудачи. Они смелые, но не безрассудные.

11. Отсроченный гедонизм.

Эмоционально зрелый человек наслаждается приятными моментами и стремится к долгосрочному удовольствию в будущем. Он избегает краткосрочных наслаждений, если они будут иметь долгосрочные неприятные последствия.

12. Отсутствие иллюзий.

Зрелый человек понимает, что ни мир во всем мире, ни рай на земле недостижимы. Он признает, что нереалистично стремиться к полному отсутствию отрицательных эмоций или союзу с идеальным партнером без недостатков.

13. Ответственность за собственное эмоциональное равновесие.

Зрелый человек берет на себя ответственность за свои эмоции и не склонен к детской позиции с обвинением во всем других.

Путь к этим 13 характеристикам – это путь от дефицита к изобилию. У Автора мышление изобилия, у Жертвы – дефицита. Мышление во многом отражает речь. Давайте внимательно рассмотрим, как говорят Автор и Жертва.

Автор, Взрослый говорит:

У меня есть выбор

Ошибки – это нормально

Избегание только усложнит мою жизнь

У меня есть ресурс

«Правильно» для каждого свое

Я заслуживаю лучшего и даю себе это

Я не идеален, но мои недостатки не ограничивают меня

Я отказываюсь от тех, кто не уважает мои границы

Чужое мнение не определяет мое отношение к себе

Спасибо за…

Я уверен(а)…

У мира есть то, что мне нужно…

Я вижу и использую возможности

Ресурсов безграничное множество

Я рада за его(ее) успехи

Всем всего хватит

Как я могу научиться?

А что еще я могу сделать?

Жертва, Ребенок говорит:

Мне не хватает

У него(нее) есть, а у меня нет

Для меня это нереально

Я не знаю, как

У меня нет ресурсов

Я завидую его(ее) успехам

Клиентов, денег, друзей, возможностей мало

Нет смысла, все решено за меня

Это невозможно…

А что такое, собственно говоря, «взрослая жизнь»? Возможно, для вас это очевидно, мол, ну по паспорту-то все мы взрослые, или скучно: что-то про ответственность, рутину, обязательства – тоска, одним словом. Так было у наших родителей. И с тех пор слово «взрослость» стало для нас пугающим. Но в этой книге я расскажу вам о другой «взрослости». Лично для меня это слово коррелирует с понятиями «счастье» и «свобода». И я уверена, что рано или поздно вы тоже к этому придете, если прямо сейчас у вас не так.

Мы, психологи, совсем не романтичны в отношении слова «взрослость». Быть взрослым – это навык. Только человек, овладевший им, может построить счастливые отношения, вырастить счастливых детей, заработать большие деньги, идти своей дорогой, не зависеть от чужого мнения и еще много прекрасного, доступного только взрослым.

Счастье, то, к чему мы все стремимся, – это тоже набор навыков взрослого человека, который мы с вами разберем и освоим в этой книге:

– навыки построения экологичной зрелой коммуникации (если проще, то «умение строить отношения»);

– отказ от манипуляций;

– осознанность;

– смелость жить свою жизнь;

– саморегуляция (умение управлять своими эмоциями);

– рациональное мышление (умение видеть взаимосвязи между событиями и отличать реальность от иллюзий);

– умение слышать свои желания;

– навык опираться на свое мнение;

– готовность быть на своей стороне.

Обо всех этих навыках мы с вами подробно поговорим в главе 10. Освоить их – задача каждого человека, который хочет прожить счастливую жизнь в гармонии с собой и другими. Как пишет Эдит Ева Эгер в своей книге «Выбор»: «Мы можем быть как собственными тюремщиками, так и собственными освободителями»⁷. Вопрос, что выберете вы.

Давайте сделаем вывод из всего, что я рассказала выше. Если мы чувствуем себя несчастливыми, если нам кажется, что жизнь проходит мимо, или она ощущается чужой, если превалируют негативные чувства, нет энергии, это значит, что за нас живет Внутренний травмированный ребенок. И это не повод корить себя, родителей или опускать руки. В данном контексте так будет выглядеть детское решение. Взрослое: погоревать о том, что было, найти информацию по теме (этой книги достаточно) и начать осознанно менять свою жизнь.

Нашей задачей будет построить надежную крепость для Внутренних детей, безопасную гавань, и забрать бразды правления в свои руки, в руки Взрослого. Перестать заслуживать одобрение и научиться выбирать тех, кто готов любить. Больше не платить страхом за близость и не искать гарантий, потому что их нет. Зато вместо них может быть устойчивость и уверенность в себе, и тогда внешние гарантии не нужны. Например, не контролировать партнера, а вместо этого перенести фокус внимания на свою жизнь. Не ждать лучшего или худшего, а научиться радоваться и благодарить за то, что есть сейчас.

Обычно это работа на долгие месяцы, а то и годы – шаг вперед и два назад, которые ощущаются как все пять. Но эта работа стоит того. Сейчас только от нас зависит, выиграем мы битву против своего прошлого или проиграем. Я скажу истину, напрочь лишенную лирики и романтики: счастье – это просто взрослая позиция. Маленькие дети во взрослых телах не могут управлять жизнью и поэтому несчастливы.

Итак, в добрый путь. Это его начало, но я знаю, что, когда вы дочитаете эту книгу, ваша жизнь уже не будет прежней. Узнав теорию и проделав практики, вы просто не сможете, да и не захотите жить по старым программам.

Ключевые идеи главы 1:

1. В телах взрослых людей порой живут уязвимые напуганные малыши. Жертва – это синоним детской жизненной позиции.

2. Психология жертвы – это последствие травматического опыта, который человек пока не смог преодолеть.

3. Жертва – это человек, который ощущает себя заложником обстоятельств: работы, отношений или мира в целом. Он чувствует, что у него нет выбора.

4. Человек с мышлением жертвы уверен, что ресурсы (деньги, любовь…) ограничены.

5. Жертва часто обижается. Обидчивость характерна именно для детской жизненной позиции.

6. Жертва терпит, потому что родители запретили ей злиться и отстаивать границы. Ее агрессия подавлена еще в детстве.

7. Жертва не знает, чего хочет, поэтому ей проще жить чужими мечтами, мечтами «взрослых»: начальника, партнера, мужа.

8. Жертва боится счастья, она ждет в нем подвоха. Ей гораздо спокойнее, когда есть очевидное страдание, с которым нужно справляться.

9. Такой человек считает, что в его невзгодах виноват кто-то (муж, начальник, родители), но не он сам.

10. Счастье, то, к чему мы все стремимся, – это просто набор навыков взрослого. Освоить их – задача каждого человека, который хочет прожить счастливую жизнь в гармонии с собой и другими.

1-я сессия

– Я больше не могу! Я как будто живу чужую жизнь и жду, что вот-вот начнется моя. Вот-вот закончу школу, потом институт, вот-вот устроюсь на работу, получу повышение, а когда получу, то… Но это «вот-вот» никогда не наступает…

Мы, психотерапевты, всегда смотрим на язык тела, так называемую невербалику. Моя клиентка Кира занимает не так много места, сутулится, редко смотрит в глаза. Ее пальцы и уголки губ чуть подрагивают – едва уловимо. Она выглядит несколько испуганно – большими глазами на худом лице напоминает мне подстреленную лань. Или потерявшегося олененка. Да, скорее олененка. Лань была бы более грациозна.

Кира пришла за несколько минут, видимо, волновалась или просто привыкла ко всему подходить очень ответственно. Поставила сумочку на край журнального столика. Сумочку дорогую, но сдержанную. С обтекаемыми краями и загнутыми линиями. Фурнитура минималистичная. Такая же, как ее речь – лаконичная, продуманная. Может, из серии «как бы не сказать лишнего». Или «как бы занять поменьше места». Или «не показаться выскочкой». Или дать право слова в первую очередь мне. А может, все вместе или ничего из этого. Пока это только мои гипотезы.

– Я не люблю свою работу, временами она просто скучная, периодами бессмысленная и выматывающая: бесконечные переработки. Но при этом поменять что-то у меня нет сил. Кажется, что если уйду сейчас в никуда, то потом ничего не смогу найти. Да и близкие не одобрят смену работы.

Не могу разобраться со своей жизнью, с текущими вопросами. Кажется, меня все время шатает, качает то в одну сторону, то в другую. Обесцениваю себя. Как будто бы не верю, что может быть по-другому.

Я так привыкла справляться со всем сама. Всегда гордилась: я сама все могу, не то что некоторые. А сейчас вижу, что столько злости накопилось из-за этого вечного «все сама».

Успокаиваю себя тем, что есть люди, которым еще хуже. Мне хотя бы платят хорошие деньги, и вообще, как же в наше нестабильное время что-то менять, уходить из такой большой организации в неизвестность. Так продолжается уже несколько лет, недовольство копится, а желание что-то сделать по-другому уменьшается. Меня будто бы затягивает в болото эта чужая жизнь – все глубже и глубже. Но где же тогда моя? Последней каплей было то, что пропал с радаров мужчина, с которым мы год встречались. Вдруг просто перестал отвечать, стал холоден. И это не первая такая история в моей жизни. Прошлый сделал то же самое. Как будто и эти мужчины тоже чужие. Но где же тогда мои?

После встречи я никак не могла собрать воедино размытые разрозненные впечатления, которые я получила от клиентки. Детали никак не собирались в общую картину, будто Кира была сложена из каких-то чуждых друг другу кусочков – ничего своего, ничего четкого, особого. За окном уже смеркалось, а я еще долго перебирала в голове все детали ее рассказа.

В конце концов на меня навалилась грусть. Послевкусие от этой встречи осталось таким, словно мы делали «хорошую мину при плохой игре». А по факту просто танцевали вокруг сундука с мертвецами, не смея даже взглянуть на него и делая вид, что все отлично. А за этим какая-то вселенская печаль. Интересно только, что в сундуке, но заглянуть туда страшно-о. Очевидно, мои ощущения после встречи как-то отражают ее реальность. Нас, психотерапевтов, учат быть крайне внимательными к своим чувствам в присутствии клиента – это дает максимум ключиков к познанию эмоционального рисунка, в котором человек живет.

Но подождите, я расскажу вам о Кире, чтобы вы могли ее лучше представить, ведь она пройдет с нами через все главы этой книги и на наших глазах станет совсем другим человеком. Ой, это уже спойлер!

Переходим к сути: рост примерно метр семьдесят. Худенькая. Волосы каштановые, до плеч. В строгом костюме. Сером. Мимика такая, как будто она смущается. Говорила Кира тихо, речь грамотная и отлично поставлена.

Дочь очень тревожной и в то же время властной матери и авторитарного жесткого отца. Отец – военный, мать – учитель физики. Ее детство прошло между требованиями папы и маминой тревогой. Правил было очень много: надо было показывать успехи, не перечить, беспрекословно слушаться, желательно ничего не просить.

Даже небольшое противостояние с ее стороны гасилось отцовским криком, от которого казалось, что воздух натянется и лопнет. Когда Кира это рассказывала, она словно каменела от страха – как будто папа стоял перед ней с ремнем прямо сейчас в моем кабинете. Между отцом и матерью она чувствовала себя так, словно ее зажало между товарными вагонами. В конце концов родители развелись, когда Кира была подростком, и они с мамой переехали из Томска в Москву.

Ее любимый мультфильм – «Варежка». Советский мультик 60-х про одинокую, никому не нужную девочку, которая создает себе воображаемого друга-песика из варежки. Интересно, почему я решила с вами поделиться именно этим? Видимо, это важно. Оставлю.

Такой она и росла – тихой и скромной. Одноклассники ее не принимали. Дочка училки, да еще и худющая, как кочерга. Выправка военного и «правильность» преподавателя – довольно ядовитый коктейль. Для других детей Кира была буквально инопланетянином, а дети делят мир на своих и чужих. Кира всегда была чужой. Пожалуй, так и осталась. Для себя точно. А может, и для всех. В детстве ей не хватило ощущения, что с ней все в порядке, она нормальная, ей рады. Она чувствовала себя лишней, неуместной и неподходящей.

Чтобы выжить среди людей, которые считали ее слишком странной, ей пришлось развить одну суперсилу, и за свою жизнь прокачала Кира ее, можно сказать, на 10 из 10. Эта суперсила – подстраиваться, угадывать состояния, чувствовать чужие потребности. Свои – нет. Чужие – да. Эта суперсила спасала ее с самого детства, чтобы угадать по папиной тяжелой походке, что он пришел не в духе, чтобы не схлопотать от мамы и успеть сказать то, что та хочет услышать. Как будто ее гиперчувствительный эхолокатор настроен на других. Она всегда умела быть такой, какой ее хотели видеть, – девочка-раскраска. Да, хорошая метафора – раскраска ведь бесцветная, в вашей власти сделать ее какой угодно – она не будет возражать.

Несколько раз Кира пыталась построить отношения, но в итоге парни ее использовали и бросали. Отчего она только укрепилась во мнении, что с ней что-то не так.

Иногда она путешествует. Эти поездки для нее как глоток свежего воздуха. Возвращаясь, погружается в ту же пустоту, от которой уехала. Еще одна отдушина – йога. Родители не одобряют. Особенно отец. Говорит, это какая-то «тряхомудия», и рекомендует «заняться делом».

Листая соцсети, Кира завидует другим девочкам, которые демонстрируют дружные семьи, любовь и восторг от своего дела. Она не знает, какое дело нужно ей. Зато знает, с какой интонацией подойти к начальнику или коллеге, чтобы они почувствовали в ней свою.

Она улавливает тонкие нотки огорчения в голосе подруги, чтобы предупредительно приехать на встречу с ее любимым кексом. Заходя в комнату, моментально считывает, кто в каком расположении духа: кто самый безопасный из присутствующих, кому стоит улыбнуться, чтобы произвести впечатление, кому нужно сделать комплимент, чтобы подчеркнуть его статус. Она всегда готова прийти на помощь, знает все дни рождения и памятные даты, всегда останется поработать сверхурочно. Все это Кира преподносит как свои хорошие качества. А я думаю, что единственный человек, о котором Кира знает ничтожно мало, – это она сама.

Я спросила ее, какая она настоящая. Она ответила, что последний раз видела себя подлинную в детстве, когда ей было страшно. А дальше лишь маска – деловая, уступчивая, услужливая, образованная. С очень грустными глазами. Кира рассказала мне, что один раз она подслушала обрывок сплетен коллег: «Классная девчонка, но скучновата, без огонька». В тот момент ей стало тоскливо и в то же время любопытно, где же она потеряла этот «огонек» и был ли он вообще когда-то. В моих заметках так и осталась надпись: «А где же огонек?» Это была единственная любопытная точка в этой истории. От остальных элементов веяло печалью, скукой, какой-то вселенской грустью. Я закрыла заметки, выдохнула и ушла за кофе – захотелось разбавить чем-то это ощущение, взбодриться и порадовать себя вкусняшкой.

Глава 2

Психология Жертвы с точки зрения различных теорий

Пожалуй, эта глава для самых любопытных. Также она, вероятно, самая сложная. Наверное, ее можно было бы и не писать, но по духу я – исследователь и думаю, что среди моих читателей немало тех, кто тоже хочет понимать теорию. В этой главе я расскажу о самых популярных течениях психотерапии, которые объясняют, как создавалась и чем поддерживается роль Жертвы.

Вы можете изучить разные подходы, о которых я расскажу, и выбрать свой – тот, который окажется вам ближе и понятнее. Это будет именно ВАШ подход. Он пригодится дальше по ходу повествования, чтобы, опираясь на него, вам было проще анализировать, что происходит, и менять свою жизнь. Если вы не любитель углубляться в теорию, можете пролистнуть эту главу и сразу приступить к практикам. Выбор за вами, автор ваших решений – вы. Если остаетесь, то заварите себе чайку или кофейку, устраивайтесь поудобнее, начинается самое интересное!

Ранний опыт проще всего исследовать через понятие «Внутренний ребенок», потому что, если мы говорим о детской травме, то травмированная часть нашей личности – это детская часть. Когда я работаю со своими клиентами, я часто обращаюсь к их Внутреннему ребенку. Это удобное название для отсылки к детскому опыту. Обычно такой образ интуитивно понятен людям, и мне, как психологу, удобнее «подобраться» к этой части их прошлого и понемногу исцелять ее.

Понятие «Внутренний ребенок» стало особенно популярно в последние пять лет. Сейчас без него не обходится ни один психологический блог и ни одна книга в жанре селф-хелп. Но сам термин отнюдь не новый и является частью мировой культуры уже больше 2000 лет.

Концепцию Внутреннего ребенка развивали величайшие ученые, которые стояли у истоков психотерапии, – это Карл Густав Юнг, Мелани Кляйн, Карен Хорни, Дональд Винникотт, Алис Миллер. Юнг называл его Божественным ребенком, а Дональд Винникотт – Истинным Я или Подлинным Я.

В буквальном смысле никакого Внутреннего ребенка, конечно, нет. Это метафора. Так мы называем ту часть нашего подсознания, которая хранит воспоминания, впечатления и образы детства. Это кластер нейронных сетей, в котором собраны наши ранние сценарии, чувства и установки. Корни жертвенности живут в самых-самых уязвимых и эмоционально заряженных слоях нашего подсознания, а следовательно, их хранителем является Внутренний ребенок.

В этой главе я расскажу, откуда взялась идея искать разных персонажей внутри человеческой психики. И тут же развею распространенный миф: нет, это не шизофрения. Теории о том, что психика многомерна, больше 100 лет, и если вы осознаете, что ваши персонажи именно внутренние, то есть в реальности их не существует, то с вами все в порядке. Более того, чем лучше вы их знаете, тем эффективнее сможете управлять собой и своей жизнью. Итак, приступим.