Kitabı oku: «Больше, чем друг», sayfa 8

Глава 16

Я упорно пыталась читать то, что написано в учебнике, но буквы прыгали, а слова не складывались в толковое предложение. Взгляд то и дело метался к часам, висящим на стене между книжными полками. Библиотека почти опустела, остались только такие как я: те, кому некуда толком идти. Долли таки заполучила номер Бульдозера и теперь прохлаждалась с ним в каком-то модном кафе за пределами кампуса.

Я снова посмотрела на часы. Без четверти шесть. Уйти? Остаться? Яя бросила взгляд на лежащий на столе ноутбук с открытым редактором и файлом с эссе. Какого черта я все еще сидела здесь? Подскочив со стула, я быстро начала собирать вещи в рюкзак. Закинув ручки, я попыталась засунуть туда ноутбук, но клапан рюкзака распахнулся из-за ослабевшей молнии, и ручки высыпались.

Я присела, чтобы собрать их, и тут же у меня на затылке поднялись волоски. Мне не нужно было поднимать взгляд, чтобы понять, кто подошел к моему столу. Закинув последнюю ручку, я выпрямилась и посмотрела на Адама. Он спокойно прошел к столу и присел. Я осталась стоять, прижимая к себе рюкзак.

Адам откинулся на спинку стула, вытянув длинные ноги.

– Привет, Триш, – равнодушно произнес он.

– Я уже ухожу, – резко ответила я, застегивая молнию.

– Мы же должны были обсудить эссе, – таким же тоном отозвался он.

– Нечего обсуждать. Как ты вчера сказал, я могу и сама его написать.

– Тогда зачем дождалась меня?

– Я не дожидалась, а готовилась к завтрашнему занятию по философии. Как видишь, шести еще нет, а я уже собиралась уходить.

– Убегаешь, как всегда, Триш? – спросил он, приподняв одну бровь.

– Убегать – это твоя привычка, Адам.

– Что это должно означать? – Его брови сошлись на переносице, делая лицо грозным, но еще более привлекательным.

– Ничего, – отмахнулась я.

Адам вскочил со стула и встал вплотную ко мне так, что мне пришлось прижаться задницей к столу. Деревянная поверхность впивалась в кожу, но черта с два я бы позволила Адаму узнать об этом.

– Триша, хватит ходить вокруг да около, научись наконец говорить в глаза то, что думаешь, – со злостью тихо сказал он, нависая надо мной.

Еще немного, и он разложил бы меня на столе. Всего пол шага. Эта мысль, скользнув по краю сознания, всколыхнула внутренности, пробуждая в животе уснувших бабочек. Я смотрела на то, как быстро поднимается и опадает его грудная клетка от частого дыхания. Адам наклонился ближе, и его дыхание опалило мое ухо.

– Ну же, Триша, произнеси это вслух. – Тихий вкрадчивый голос что-то сделал с моей железной волей. Я судорожно вздохнула и почувствовала, как предательски твердеют соски.

– Ты все время убегаешь от меня, – быстро протараторила и закрыла рот, крепко сжав губы.

Адам молчал. Я медленно подняла взгляд на его лицо, выражение было нечитаемым. Пару минут он рассматривал меня, а потом спокойно ответил:

– В воскресенье я пришлю тебе свою часть эссе.

Он отступил на шаг, не отводя от меня взгляда.

– Почему не завтра?

– Завтра вечеринка, я буду занят, – коротко ответил он, развернулся на месте и зашагал прочь, а я осталась стоять и разглядывать его удаляющуюся спину, прижимая к себе рюкзак.

***

– Губы над накрасить поярче, – пробубнила Долли, наклоняясь к зеркалу в ванной.

– Куда еще ярче? – усмехнулась я, стоя в дверном проеме и прислонившись к нему бедром.

– Эй, так несправедливо, – запричитала она. – Тебе даже не надо красить губы, они и так выглядят соблазнительно. А у меня так, словно я умерла три дня назад.

Я откинула голову и рассмеялась.

– Да, Доллс, с ассоциативным мышлением у тебя порядок.

– К сожалению, с самокритикой тоже, – ответила она.

– Что это значит?

– Другая бы на моем месте забила на свои бледные губы, но я, мать вашу, добьюсь эффекта сочных вареников с клубникой, – сказала Долли, нанося новый слой помады. Потерев губы одну об другую, она выпятила их и повернулась ко мне. Дав пару секунд оценить ее старания, подруга спросила: – Вроде ничего, да? Что думаешь?

– Думаю, ты и до этого была красавицей, – ответила я, улыбаясь.

– Тогда идем искать приключения на свои упругие задницы.

Спустя полчаса мы вошли в дом братства, буквально подхваченные волной других студентов. Нас практически внесли в огромный дом, который в тот день больше напоминал ночной клуб. Свет был приглушен, но разноцветные лампочки, которые свисали с потолка в огромном количестве и переливались, как рождественские огни, позволяли видеть дальше своего носа, при этом создавая празднично-романтичную атмосферу. Я осмотрелась по сторонам и отметила, что практически каждый дюйм свободной поверхности наполняли люди. Приподнявшись на носочках, я выглянула поверх голов, и за зоной для развязных танцев заметила немного свободы за распахнутыми дверями, ведущими на задний двор.

– Эй, смотри, выпивка там. – Долли крикнула мне в ухо так, что в голове зазвенело.

Я перевела взгляд в ту сторону, куда она указывала, и кивнула, давая согласие двигаться в том направлении. Долли без церемоний схватила меня за руку и потянула через толпу. Взгляд зацепился за темнокожего диджея с дредами. Он качал головой в такт своей ритмичной музыке и, каждый раз, когда мелодия пополнялась новым битом, он удовлетворенно закатывал глаза. Меня позабавило то, какое огромное удовольствие он испытывал от своей музыки.

Пройдя еще несколько шагов, я случайно зацепила плечом танцующую девушку. Она повернулась ко мне с мрачным взглядом, готовая сражаться за несчастные пару дюймов пространства в плотной толпе, но при виде меня ее лицо окрасила улыбка. Я улыбнулась в ответ. Это была Анастейша – девушка, с которой я вместе посещала уроки истории. Она быстро обняла меня и отстранилась.

– Как ты, Триша? – Чтобы задать простой вопрос, ей пришлось наклониться и буквально срывать голосовые связки, чтобы я могла ее услышать.

– Спасибо, хорошо! – прокричала я в ответ. – Так много людей!

– Да, у парней всегда отвязные вечеринки, но в начале учебного года самые фееричные.

Я почувствовала, как мою руку дернули, и подняла взгляд. Долорес смотрела на меня, практически подскакивая на месте. Ее брови были слегка приподняты, выражая негодование тем, что я так задержалась. Махнув на прощание Анастейше, я продолжила свой путь за нетерпеливой задницей подруги. Пройдя еще несколько шагов, мы оказались у бара. За стойкой орудовали два парня в футболках с логотипом братства.

– Девушки, – позвал нас один из барменов, симпатичный парень, больше похожий на австралийского серфера, чем на представителя братства. Кристально голубые глаза, загорелая кожа и выгоревшие на солнце волосы до плеч, связанные в небрежный пучок. Он так обольстительно улыбался, что, наверное, многие девушки с разбегу прыгали к нему в постель, даже не спрашивая имени. – Что будете пить, красавицы?

– А какой у нас выбор, «Оззи»?

– О, ты в теме, малышка? Я Кен.

– Что? Кен? – с хохотом переспросила Долорес. – Это правда твое имя?

Ничуть не смутившись, бармен смеялся вместе с ней.

– Скажи мне, сладкая попка, как ты думаешь, – начал он, слегка наклонившись над стойкой, и глядя прямо Долли в глаза, – ну какой нормальный парень, имея нормальное имя, назовет себя Кеном?

По щекам Долорес разлился румянец.

– Так ты ищешь свою Барби? – спросила она.

– Не начинай. Мою сестру зовут Барби.

– Ох, я сейчас лопну от смеха! – выкрикнула Долли, хватаясь за живот. – Папа Мател?

Мы все разразились неистовым хохотом.

– Почти. – Долли замерла в ожидании того, что дальше скажет Кен. – Матео, – заговорщическим тоном добавил он.

– Все! – выкрикнула Долорес сквозь смех. – Официально объявляю тебя своей новой любимой игрушкой!

Кен поиграл бровями и окинул мою подругу плотоядным взглядом.

– Тогда, полагаю, я должен поблагодарить родителей за свое имя. —Долли расправила плечи, демонстрируя парню его новое завоевание.

– Мы будем «Секс на пляже», – томным голосом, едва слышным из-за грохочущей музыки, провозгласила Долорес.

– О, его мы точно будем, – ответил бармен, и добавил: – А коктейли будут через минуту.

Как только он отошел, предварительно подмигнув моей подруге, та повернулась ко мне. В ее взгляде был триумф.

– Ты действительно хочешь быть засечкой на столбике его кровати? – спросила я, наклонившись, чтобы Долли лучше слышала меня.

– О, милая, я буду той, кто проделает огромную траншею в его кровати. Этот красавчик еще будет таскаться за моей кислотно-розовой юбкой, как голодный щенок.

– Во все тяжкие, Доллс?

– Во все тяжкие, подруга, – отозвалась она, и сжала мои плечи.

– Эй, красавица, твои коктейли, – позвал Кен. Долли обернулась к нему со слащавой улыбкой. – Как тебя зовут?

– О, малыш, ты узнаешь мое имя, – ответила она, потом поманила его пальцем, и Кен склонился над стойкой, чтобы она могла добраться губами до его уха. Долли что-то прошептала ему, от чего его глаза загорелись, расширились, и он, отстранившись, голодным взглядом молча провожал ее до самого выхода на задний двор.

– Господи, что ты ему сказала? – спросила я уже тише, потому что музыка во дворе была не настолько оглушительно громкой.

Долли дернула хрупким плечиком.

– Правду.

– Я хочу это знать?

– Вряд ли. О, смотри, как тут все круто устроено. – Долорес махнула рукой в сторону двора.

Ребята из братства действительно постарались. По всему периметру газона были разбросаны кресла-мешки, а между деревьев натянуты гамаки. Почти все места для сидения были заняты, но Долли это не смутило, и она в своей пышной юбке уселась прямо на край крыльца, свесив ноги с высокого парапета.

– Прыгай, – предложила она, глядя на меня, и похлопала по месту рядом с собой.

Я присела на разогретый солнцем бетон, и сделала глоток своего коктейля, рассматривая толпу. Адама нигде не было видно. Как бы я ни пыталась убедить себя в том, что пришла на вечеринку не ради него, взгляд непроизвольно рыскал среди студентов, выискивая знакомое лицо.

Мы с Долорес недолго оставались вдвоем, уже через несколько минут нас окружили люди, и веселье началось. Каким-то образом коктейли сами начали появляться у нас в руках, а через полчаса возле моей подруги уже крутился Кен, подавая ей очередной бокал.

Вечеринка превратилась в безудержное веселье. Ну, знаете, с бочонками с пивом, перевернутыми людьми и оголенными торсами как парней, так и девушек. И если в начале вечеринки меня бы это могло смутить, то ко времени, когда я допивала свой третий коктейль, мне было уже все равно.

– Эй, принести еще? – раздался голос справа от меня, привлекая внимание к высокому парню.

Бывают такие ребята, глядя на которых понимаешь, что с ним лучше не связываться. У них вместо улыбки хищный оскал, а взглядом он уже давно раздел тебя и трахнул. От них пахнет опасностью и рогипнолом. Поэтому на его щедрое предложение я покачала головой. Судя по тому, что он остался недоволен, парень не привык получать отказ. А взгляды окружающих исподтишка подсказали, что с ним стараются не связываться.

– Я Брайан, – представился он.

– Триша, – ответила коротко, и отвернулась, глядя на то, как два парня перевернули девушку из группы поддержки вниз головой, и вставили ей в рот трубочку, ведущую к бочонку с пивом. Пока я думала о причине, почему ее не тошнит, Брайан незаметно для меня придвинулся ближе.

– Триша, – позвал он. – Я, видимо, не так объяснил. Я Брайан, – повторил он свое имя настойчивее.

– Я тебя услышала, Брайан, – ответила я, и почему-то от его пронзительного взгляда мне стало не по себе.

– Брайан О’Коннор.

По моей шее побежали мурашки. Я слышала это имя. Председатель студенческого совета братства, богатый папенькин сынок, обладающий практически безграничной властью в университете. И почему, спрашивается, он выбрал меня своей жертвой? Вокруг было столько девчонок гораздо интереснее меня. Полуголые с большими сиськами, готовые на все. А я всего лишь хотела посидеть в затемненном углу крыльца и насладиться вечеринкой с друзьями.

– Слушай, я не совсем понимаю, к чему ты клонишь, в третий раз повторяя свое имя, Брайан О’Коннор. – Его имя я выделила своим особенно язвительным тоном, пытаясь показать ему, что оно меня не впечатлило.

– Знаешь, Триша, – елейным голосом произнес Брайан, наклонившись ко мне ближе, – любая девушка здесь была бы счастлива, если бы я сам подошел к ней.

Я смерила его оценивающим взглядом. Он действительно был очень привлекательным парнем, от которого буквально веяло большими деньгами и опасностью. Но это было не для меня. Оставив парня в подвешенном состоянии, я повернулась к Долли.

– Слушай, я пойду в туалет.

– Я тебе нужна?

– Нет, я уже знаю, где он, – с улыбкой ответила я.

Спрыгнув с парапета, я направилась в сторону дома, игнорируя вопрос Брайана о том, куда направляюсь. Протиснувшись через толпу, я едва дошла до нужной двери, и постучала. Ответом мне стала тишина, и это порадовало. Я слегка приоткрыла дверь и заглянула на случай, если парочка внутри так увлеклась друг другом, что даже не заметили стука. Помещение было пустым.

Быстро освежившись, я вышла в коридор и тут же врезалась в твердую грудь.

– А я повсюду ищу тебя.

Подняла глаза и тут же моему взгляду предстал звериный оскал, который я бы окрестила как мерзкая ухмылка.

– Брайан, мне нужно идти, меня подруга ждет.

Я попыталась его обойти, но он схватил меня за плечи и прижал к стене, нависая сверху.

– Мне больно, пусти, – тихо, но жестко произнесла я, не желая привлекать к себе лишнее внимание.

– Что ты корчишь из себя недотрогу, Триша? Я же не предлагаю тебе жениться. Развлечемся сегодня и завтра я даже твоего имени не вспомню. – Он помолчал, делая вид, что задумался, а потом снова заговорил. – Хотя нет. Твое, наверное, запомню. Еще ни одна телка на этом кампусе мне не отказывала. Так что да, я точно не забуду имени той, кто выламывалась дольше остальных.

Я попыталась оттолкнуть его, но безрезультатно, парень был слишком силен. Он наклонился и начал облизывать мою шею, от чего меня затошнило, и еще сильнее захотелось вырваться из цепких объятий, не предвещавших ничего хорошего.

– Да отпусти же ты меня, – громче потребовала я, упираясь руками в бицепсы.

– Заткнись и получай удовольствие, – прорычал он мне в шею.

Все тело казалось липким и грязным, пока я сражалась с ним и угрожала закричать. Мимо нас проходили люди, но на мои просьбы о помощи реагировали только скабрезными шуточками или фразами в стиле «вначале все ломаются, а потом просят еще». Когда рука Брайана полезла ко мне под юбку, я закричала. На самом деле закричала. Так, как будто меня убивают. Через пару секунд Брайан отлетел в сторону, с грохотом врезавшись плечом в стену.

– Ты бессмертный, Скотт? – прошипел Брайан.

– Еще раз к ней прикоснешься, я тебя закопаю, —прорычал Адам, закрывая меня своим телом от взгляда Брайана.

– О, да у нас тут нежные чувства? – мерзким голосом произнес О’Коннор.

– У нас тут чувства между моим кулаком и твоим носом, придурок, – отозвался Адам.

– Скотт, тебе никто не говорил, что со мной лучше не связываться?

– А тебе никто не говорил, что с кем уж точно не стоит связываться, так это то со мной?

Брайан открыл рот, чтобы что-то сказать, но на нем уже повисли две пьяные девицы, поглаживая крепкий торс и уговаривая пойти развлечься. Брайан посмотрел на них, потом снова перевел взгляд с Адама на меня, выглянувшую из-за широкой спины. Он усмехнулся, обнял девушек за плечи, и указал пальцем на Адама.

– Завтра поговорим, ушлепок.

С этими словами развернувшись, Брайан покинул коридор.

– Езжай домой, – грозно произнес Адам, повернувшись ко мне.

– С чего это вдруг? – спросила я, задирая голову, чтобы смотреть ему прямо в глаза.

– Потому что я так сказал! – крикнул он, ударив ладонью стену рядом с моей головой, и заставив подпрыгнуть.

Глава 17

Адам

Даже теперь, когда она стояла, вжавшись в стену, и глядя на меня глазами испуганной лани, Триша не теряла своей воинственности. Она пыталась казаться храброй и сильной, делала попытки противостоять мне, хотя знала, что это бесполезно.

Сделав несколько глубоких вдохов, я навис над ней, упираясь в стену ладонью, кожу которой все еще покалывало от сильного хлопка о шершавую поверхность.

– Какого хера ты на себя натянула? – зло спросил я, глядя на чертовски короткую юбку и куцый топ, практически не оставляющие простора для фантазии.

– Что хочу, то и надеваю. Не тебе мне диктовать.

– Да? Тогда какой реакции ты ждала, когда светила задницей перед этим варваром?! – Мне порядком поднадоела эта ее манера корчить из себя наивную девочку, в то время, как я знал, что она уже взрослая достаточно, чтобы отдавать себе отчет в том, как выглядит.

Мой взгляд невольно опустился на гладкий топ из тонкой ткани. Черная материя ни хрена не скрывала торчащие соски на ее груди, которые манили так, что я едва сдерживался от того, чтобы не наклониться еще немного и не прикусить их, чтобы Триша аж завизжала от боли и удовольствия. Чертова девка, сводящая с ума. Почему я никак не могу переступить через нее?

– Пошел ты к черту, Адам Скотт. – Из неподобающих мыслей меня вырвало рычание несносной девчонки, которая вот уже год путала мои мысли.

– Езжай домой, – процедил я сквозь зубы.

– Хрен тебе! – выкрикнула она мне в лицо, а для пущей убедительности ткнула под нос средний палец с красным маникюром и черным кольцом в виде короны.

– Блядь, – выругался я. – От тебя одни сложности.

Резко развернув Тришу спиной к себе, я обхватил ее плечи, прижимая к ним согнутые руки, поднял легкое, как перышко, тело, и понес на выход.

– Какого черта, Адам?! Пусти меня! Поставь меня сейчас же на землю! – кричала Триша, и брыкалась ногами так, что мои голени едва выдерживали боль от ее каблуков.

По какой-то странной причине я сосредоточился не на боли в ноге, а на том, как ее округлая попка прижималась к моему паху, так не вовремя вызывая стояк. Я пронес Тришу через толпу улюлюкающих придурков, и вытащил на лужайку перед домом. Перед вечеринкой Брайан организовал машину, чтобы развезти своих шлюх по домам, так что у тротуара стояли парни, прислонившись к капотам своих машин, окруженных девушками, пытающимися договориться о том, чтобы не топать домой на высоких каблуках.

– Эй, Пит, – позвал я одного из них. – Отвези ее в общежитие.

Я поставил Тришу на землю и слегка подтолкнул в сторону машины. Она повернулась ко мне, зло сверкнув глазами, и, быстро обежав меня, помчалась в сторону дома. Едва ли ей удалось сделать пять шагов, как она снова повисла в воздухе, подхваченная моими руками.

– Прекрати брыкаться, Триша, – резко выдохнул я ей в ухо, получив очередной удар по голени.

– Отпусти меня, и я перестану. – Она приподняла колено, и со всей силы впилась мне каблуком в пальцы ноги.

Я взвыл от боли, и это еще сильнее меня разозлило.

– Я не хотел всем демонстрировать твои трусы, но ты меня вынудила, – сдавленно прохрипел я, перекинул ее через плечо, и понес назад к машине.

Триша выкрикивала ругательства и проклятия, а я наслаждался ощущением своей ладони на ее упругой заднице. Хотелось сжать ее покрепче или даже шлепнуть, но, боюсь, у меня не так сильно выработана выдержка ниже пояса, чтобы сейчас такое проворачивать без последствий. Поэтому я ограничился легким сжатием. Уж от этого удержаться я точно не мог.

Открыв заднюю дверь Форда, я сел на сиденье, усадив Тришу к себе на колени и крепко прижав ее руки к торсу. Пит понял все без слов, а потому уже через пару минут он сидел на водительском сиденье и заводил мотор.

– Ты… Ты… – задыхаясь, пыталась произнести Триша, выдыхая мне в лицо пары алкоголя, смешанные с фруктовым запахом той байды, которую она потребляла весь вечер.

Я наблюдал за ней, и, черт возьми, еще сильнее заводился. Мне нравилась заботливая Триша, смешливая, кокетничающая, задумчивая, ласковая. Но эта новая Триша, которую я видел впервые, чертовски сильно будоражила мою и без того разбушевавшуюся фантазию. Я в красках представлял себе, как усаживаю ее к себе на колени так, что она оказывается лицом ко мне, слегка поддеваю ее крошечные трусики, расстегиваю свою ширинку и…

– Приехали, – изрыгнул нечестивый рот Пита, прервав мою сладкую фантазию.

Я мысленно выругался за то, что дорога заняла слишком мало времени, а мне было через чур приятно держать Тришу в своих объятиях. Я вышел из машины, волоча ее за собой. Триша перестала брыкаться, но пыталась вырвать локоть из моей хватки, пока мы шли ко входу в общежитие.

– Пусти, – процедила она сквозь зубы. – Я сама способна дойти.

– Я должен убедиться в том, что ты благополучно добралась до своей комнаты.

– Я доберусь нормально. Как и каждый вечер, когда тебя нет рядом.

В тишине раздавался сладкий цокот ее каблуков и шипение змеи, которое сейчас заменяло привычный звонкий голос Триши. Я наслаждался каждым звуком, который она издавала. Буря в джинсах немного поутихла, но я все равно получал какое-то мазохистское удовольствие от игры «Смотри, но не смей трогать». Я отпустил Тришу, и она рванула вперед в своих сексуальных туфлях, как будто нарочно покачивая соблазнительной задницей. Дойдя до двери, она повернулась.

– Теперь можешь сваливать.

Я спокойно шел к ней, покачивая головой.

– Ц-ц-ц, Триша, не вежливо. Я ведь знаю, мама учила тебя быть воспитанной девочкой.

– Да, но не с придурками.

Снова накатило раздражение. Она даже не поблагодарила меня за то, что я выдернул ее из цепких лап Брайана. Видимо, мало отдавала себе отчет в том, чем для нее мог закончиться этот вечер. Я знаю Брайана, он вряд ли стал бы подсыпать ей снотворное в алкоголь и пускать по кругу среди своих дружков. Но никогда нельзя быть уверенным наверняка, правда?

Сцепив зубы, я преодолел небольшое расстояние, отделявшее меня от Триши. Я схватил ее за локоть и совсем неделикатно дернул к себе. Как только ее руки столкнулись с моей грудью, я навис над ней, и процедил сквозь зубы:

– Скажи спасибо, что для тебя сегодня все заканчивается в своей постельке наедине с плюшевым мишкой. Могло быть в доме братства с парой-тройкой парней, которых ты видишь второй раз в жизни. – Подумав несколько секунд, добавил: – Чтоб я тебя больше не видел на вечеринках в доме братства, еще и в таком наряде. – Я с напускной брезгливостью окинул взглядом ее одежду, на что Триша еще выше задрала непокорный подбородок, всем своим видом демонстрируя превосходство.

– Это уже не тебе решать, – резко ответила она, вырвав локоть из моей хватки. – Варвар.

Развернувшись, она проскочила в дверь общежития, а я стоял и пялился в мутное стекло входной двери, глядя на удаляющийся силуэт, и прислушиваясь к приглушенному цокоту ее нереальных туфель. На моих губах была улыбка. Я официально мог признать себя больным придурком, потому что эта война с Тришей неслабо возбуждала меня. Я начинал сходить с ума от этого противостояния. Воспоминания о веселой и нежной Трише из прошлой жизни грели мое сердце, в то время как эта строптивая малышка будила худшее во мне и кормила внутреннего зверя.

Из мыслей меня вырвал противный голос кайфолома Пита:

– Эй, чувак, ну мы едем назад?

– Едем, – выдохнул я, и направился к машине.

Утро встретило меня недружелюбным постукиванием в висок и противным голосом под боком.

– Малыш, ну я хочу кофе. У вас тут есть кофе?

Не открывая глаз, я пытался понять, кто это тут у нас малыш, и чего добивается мерзкий голос от этого малыша. Когда неизвестные мне ногти начали мягко царапать мою голую грудь, до меня внезапно дошел неприятный факт, что Малыш – это я, и голос говорит со мной. Нехотя приоткрыв один глаз, я глянул на девку, уютно примостившуюся у меня под боком. Быстро оценив обстановку, я сделал вывод: как бы пьян ни был накануне, вкус меня не подводит, девушка красивая. Но голос все портит, надо посоветовать ей больше молчать. Хоть потекшая тушь и гнездо на голове не красили ее, все же природная красота позволяла смотреть на нее, не кривясь. И мне не хотелось отрезать себе руку, на которой она лежала, лишь бы свалить незамеченным.

Но свалить по-тихому все равно бы не получилось. Во-первых, мы были в моей комнате. А во-вторых, она уже видела, что я проснулся, и игриво закусывала губу и призывно улыбалась, видимо, в надежде на продолжение. Похоже, что накануне я забыл объяснить девице, что моя постель – аттракцион с разовым билетом. В нее возвращалась только Рита, и то лишь до недавнего времени, пока мы не решили перед колледжем расстаться, чтобы не было необходимости хранить верность и страдать от расстояния между нами.

И вот это белокурое чудо, приготовившее место на своей голове для семейства соловьев, лежало и смотрело на меня так, как будто пить кофе уже передумала, но мысль о десерте пока не отпустила.

– Доброе утро, – пропищала она с улыбкой, обдавая мое лицо вчерашним перегаром.

– Привет. – Я не считал нужным даже вспоминать ее имя. В голове крепко засело воспоминание, когда накануне вечером Джек показывал на некоторых девушек и рассказывал, которые из них охотно бегут в постель к парням из братства. Эта девица была среди них.

– Я спрашивала, есть ли у вас кофе.

Я потянулся, сбрасывая голову девушки со своего бицепса.

– Ты как будто первый раз здесь, – безразлично заметил я. – Кухня внизу. Пока. Я хочу выспаться.

– Ты не сделаешь мне кофе? – тем ж противным тоном спросила она, когда я перекатывался на бок спиной к ней.

– Нет, – коротко ответил я.

– Мудак.

Она там что-то еще возмущалась и причитала, носясь по моей комнате и, по всей видимости, собирая вещи, но я уже проваливался в тревожный похмельный сон.

Следующее пробуждение было уже приятнее. Рядом со мной уже никого не было, никаких противных голосов и просьб приготовить кофе. Во дворе были слышны голоса парней, а с первого этажа доносился смех. Я потянулся, и меня коснулось приятное осознание того, что голова уже не болит, и я чувствую себя вполне сносно. Потянувшись к тумбочке, я взял в руки телефон и разблокировал экран. Там было два сообщения, оба от Триши.

Триша: «Ты обещал мне сегодня эссе. Я жду»

И второе, от которого я почему-то начал улыбаться.

Триша: «Придурок»

Я проверил время отправления, и моя улыбка стала шире. Разница между сообщениями была четыре минуты. Меня позабавило это, потому что я представил себе, как она отправила первое сообщение, походила, хмурясь, подумала четыре минуты, а потом решила присовокупить оскорбление.

После такого я просто не мог быть в плохом настроении. Но оно продлилось ровно до того момента, пока спустя час на заднем дворе я не встретил придурка Брайана. Мы с ребятами наводили порядок после погрома накануне. На правах первокурсников нам досталась самая грязная работенка, пока старшекурсники распивали пиво, валяясь на газоне в креслах-мешках.

Я забросил в мусорный мешок пачку пластиковых стаканчиков, которые собрал с газона, когда голос Брайана заставил меня повернуться в его сторону.

– Эй, мудила, мы, кажется, не закончили вчерашний разговор. – Самодовольное выражение его лица так и просило встречи с моим кулаком. Я нахмурился, едва сдерживаясь от импульсивного поступка. – Ты вчера забрал у меня игрушку на ночь. Надеюсь, сам-то ты ей хорошенько наподдал. Хотя Пит сказал, что ты тупо высадил киску у общежития и прикатил назад. Такое расточительство сочных ресурсов. Видели, парни, какая задница у этой куколки. Я бы ей…

Он не успел договорить, потому что под дружный гогот его приспешников я за секунду преодолел расстояние между нами и наконец мой уже сутки зудящий кулак встретился с его смазливой рожей. Брайан не маленький парень, а потому от моего удара едва устоял на ногах, но не свалился. Быстро подскочив ко мне, он ответил мне взаимностью. И, черт возьми, это было то, что нужно моим сдавшим нервам. Мы сцепились, упав на газон, наносили удары, куда придется, не щадя ни себя, ни противника. Горячая кровь заливала мою рассеченную от удара губу, а я, мать вашу, хотел улыбаться. Вот что стало избавлением от напряжения, накопившегося за несколько месяцев. Недаром я тащусь от таких жестоких видов спорта, как бокс и футбол. Там я могу выпустить наружу притаившиеся во мне боль и злость.

Спустя некоторое время, когда мы уже были обессилены дракой, и наш спонтанный спарринг стал напоминать танец двух пьяных идиотов, мы оба завалились на спины, переводя дыхание.

– Ну что за мудаки? – спросил, усмехаясь окровавленным ртом Брайан. – Вместо того, чтобы растащить нас – ну, или хотя бы подержать тебя, чтоб мне удобнее было бить, – эти дебилы стоят и пялятся на то, как мы кувыркаемся.

Моего лица тоже коснулась улыбка. Смеяться я не мог, потому что встретил достойного противника, и теперь бока болели от точно нанесенных ударов. Но я чувствовал себя так, как будто заново научился дышать. И даже злость на Брайана куда-то испарилась. Мне просто было хорошо. Я пялился в голубое небо и не думал ни о чем, кроме как о словах своего соперника.

– Ладно, мужик, пойдем выпьем пива, – предложил Брайан, с кряхтением поднимаясь с травы. Я последовал его примеру.

Спустя пятнадцать минут, умытые, но все еще в окровавленной одежде и с проступающими на лицах синяками, мы устроились на креслах в отдаленной части двора.

– Кто она такая? – без предисловий спросил Брайан, но я знал, что он говорил о Трише. – Твоя девушка?

Я покачал головой.

– Бывшая подруга.

– Бывшая? – с ухмылкой спросил он, и сделал глоток из бутылки. – Что произошло?

– Слушай, доктор Фил…

– Эй-эй, – прервал он, улыбаясь. – Я не собираюсь тебя лечить. – Он откинулся на спинку плетеного кресла и уставился на дом. – Мою такую зовут Диана. Она тоже первокурсница.

– В смысле «твою такую»? – переспросил я.

– Тоже типа бывшую подругу. Думаю, я могу смело назвать ее своей первой любовью.

– У вас с ней что-то было?

– Нет. Я прощелкал свое счастье.

– В каком смысле?

– В смысле, когда нужно было поступить, как мужчина, я повел себя, как трус. Без подробностей, чувак. Я не горжусь своим поступком. И теперь Ди делает вид, что меня не существует. А я дурею каждый раз, когда вижу ее. У нее такой наивный взгляд. Она такая маленькая, крохотная просто. – Его улыбка стала шире. – Но в ней воинственности на целый гарнизон. Характер настолько взрывной, что ты не знаешь, чего ожидать от нее. Петарда просто. – Улыбка превратилась в смех.

– Почему вы не помиритесь?

– Говорю же тебе: я поступил с ней, как последний мудак. Погнался за легкодоступным сексом. Она расценила это, как предательство.

– Ты любишь ее?

Брайан потер свободной рукой лицо.

– Если я что-то знаю о любви, то ответ положительный. – Он повернулся лицом ко мне. – А что у вас за история?

– Нет особой истории. Мы с Тришей дружили с самого рождения. Потом в моей жизни произошло кое-что, и я понял, что не могу позволить себе любовь и привязанность. А она, понимаешь, наполнила меня собой. Она была в каждой секунде моей жизни. Мне стало слишком много ее.