Kitabı oku: «Лунная школа», sayfa 2
Захватывающе!
Подумать только, меньше чем через неделю я буду здесь жить! И каждый день ходить по этим узким коридорам, по лестницам со старинными перилами… Возможно. Если пройду отбор.
Кстати, о доме основателей города. Это еще одна местная загадка. Он, то есть дом, бесследно исчез. А может, мы просто не знаем, в каком из особняков Блэкдорна жил лучший из проявителей.
Пришлось сильно укусить себя за губу, чтобы вышвырнуть из головы посторонние мысли. Пока витала в облаках, я успела взобраться на второй этаж и пристроиться четвертой в очередь перед нужным кабинетом. Хватит мечтать, нужно сосредоточиться! Но поскольку никто не знал, как именно здесь будут проверять потенциал, подготовиться было нереально. Оставалось просто ждать. Парень и две девушки, стоящие в очереди передо мной, заметно дергались и пытались использовать магию, но лучший результат, которого одна из них достигла, – это светящиеся золотом ладони. Из кабинета тут же выглянул молодой блондин и попросил девушку зайти вне очереди.
Она не поступила. Вышла через какие-то три минуты, вся в слезах.
Мы трое обменялись запуганными взглядами. Больше никто проявлять излишнего рвения даже не пытался.
Внутри словно обледенело все, дышать и то получалось с трудом. Понятия не имею, сколько продлилось ожидание: несколько минут или час?
Но рыжеволосый парень, выйдя, тихо шепнул:
– Приняли!
А потом и девушка, с которой мы успели познакомиться и которую, как оказалось, звали Аяна, тоже появилась из-за заветной двери со счастливой улыбкой на губах. Сдала!
Подошла моя очередь.
Убегая, счастливица оставила дверь приоткрытой, так что стучать я не стала, вместо этого осторожно заглянула в кабинет.
– Можно?
– Входи, – равнодушно бросил преподаватель, тот самый молодой блондин.
За длинным столом рядом с ним сидели еще двое: худощавая пожилая дама с вьющимися волосами до плеч и мужчина ее возраста с аккуратной бородкой. За столиком поменьше устроилась секретарь. Но главным все-таки был блондин. Он держался наиболее важно, позволил себе расстегнуть верхнюю пуговицу на рубашке и ни капли не заботился о том, чтобы произвести впечатление серьезного человека. Возле каждого из преподавателей имелась небольшая табличка с именем, но я была слишком поглощена тем, чтобы трястись не очень заметно, и ничего не прочитала.
– Назови свои данные. – Голос у секретарши был немного писклявый, и глаз дергался.
Я набрала воздуха побольше и выпалила:
– Шалисса Скоинг, восемнадцать лет, Солнечная улица, 12.
Тонкие пальчики замельтешили по клавиатуре, девушка методично записывала каждое мое слово.
– Скоинг? – Единственная дама за преподавательским столом словно катала мою фамилию на языке. – Деточка, а ты, случайно, не внучка Клер?
– Именно так. – Ответ получился чрезмерно официальным.
Блондин жестом показал мне подойти, а пока я преодолевала три шага до преподавательского стола, пояснил для коллеги:
– Это милое дитя еще и падчерица Крейстона с недавних пор. Вы не знали? Госпожа Латрица, как можно?!
Понятия не имею, устыдилась ли преподавательница, потому что я дошла. И как только оказалась впритык к их столу, третий, который до сих пор молчал, пододвинул ко мне поднос и скомандовал:
– Выбирай.
На подносе были разложены жуки. Скарабеи, если быть точной. Разумеется, не настоящие! Это были ювелирные украшения: золотое основание и лапки плюс два-три драгоценных или полудрагоценных камня на спинке. Красиво. Бабушка носила похожего на лацкане пиджака, когда возвращалась в город и считала это уместным. Жук являлся особым знаком отличия, символом принадлежности к некой высшей когорте.
Сейчас передо мной лежало тринадцать скарабеев. Из них предстояло выбрать одного.
Ну и как это сделать? А главное, зачем? Это испытание? Или я просто беру того жука, которого потом должна носить? Никто ничего внятно не объяснил, но все трое… нет, даже четверо смотрели напряженно и выжидающе.
Простояв у стола целую вечность, я так и не определилась с выбором, все жуки были красивые, и одновременно с этим не привлекал ни один. В итоге решила взять золотого с рубиновой спинкой и ониксовыми глазками. Ну, чтобы взять хоть какого-нибудь… Но как только рука потянулась за добычей, мое внимание привлек другой жук. Самый мелкий. Синий сапфир, лунный камень и два граната. Еще мгновение назад он казался золотым, как все прочие, но стоило немного сосредоточиться, как драгоценный жук начал светлеть и стал… серебряным. Не успев толком сообразить, что же делаю, я схватила его.
– Этот! – Кровь дробными ударами стучала в висках.
Сидящие за столом переглянулись.
– Мои поздравления, юная леди, – тонко улыбнулся блондин. – Вы вычислили единственного метаморфа. Это намного больше, чем от вас требовалось.
Похвалил?
Так меня взяли или как?!
Проявитель вытащил из моих трясущихся пальцев зачарованного жука, задумчиво оглядел его, пробормотал что-то невнятное себе под нос и отдал обратно.
– Обычно мы так не делаем, но ты можешь взять его себе. Только смотри не потеряй! Занятия начинаются со следующей недели, заселяться в комнату можно уже с конца этой. Свободна.
Не помня себя, я выскользнула в коридор, кивнула и улыбнулась нескольким парням, толпящимся под дверью, уже на лестнице извлекла из сумки мо-бук, чтобы узнать время и проверить, не пытался ли кто-нибудь связаться со мной. Следуя правилам, перед экзаменом я отключила звук. Но пропущенных вызовов не было. Зато выяснила, что в кабинете я провела чуть больше пяти минут. А по ощущениям – часа два! И трясло до сих пор.
Странно, что Бэт еще не вышла, она вроде раньше меня поднялась. Может, у них там очередь больше? Но заглянуть в соседний коридор я не додумалась, а дверь уже закрылась за спиной, и кто знает, сработает ли пропуск во второй раз. Ладно, дождусь ее в холле. С этим решением я преодолела оставшиеся ступени и еще одну тихо пикнувшую дверь, но ждать не пришлось.
Бэт уже была здесь, стояла у окна и судорожно всхлипывала. Ее лицо раскраснелось и немного припухло. Видимо, плачет Бэтани давно.
– Что?.. – Я подлетела к подруге.
– Поступила? – Она подняла на меня заплаканные глаза.
– Да, – без всяких подробностей ответила я и сразу же почувствовала себя виноватой. – А ты…
Это не был вопрос, потому что ответ я и так знала. Вряд ли можно так горько рыдать от счастья.
Но как же так?! Бэт всегда училась лучше меня, и потенциал, судя по тестам, у нее был выше.
Объяснение молнией промелькнуло на краю сознания. Но Бэт уже придумала свое.
– Ты!.. – гневно зашипела она и с силой толкнула меня в плечи. – Это все ты подстроила!
Чудом не упала, толчок получился сильный, только отступила на пару шагов.
– Бэт, ты с ума сошла?
– Ты просто позавидовала, что я с Джарсом нашла общий язык! – несла откровенный бред подруга. – И нажаловалась отчиму, а он все подстроил! Мне даже задания никакого не дали, глянули в документы и выпроводили за дверь.
Все это время она наступала, а я пятилась.
– Очень жаль, я знаю, как ты мечтала здесь учиться… – лепетала я. – Мы вместе мечтали. Но, честное слово, я тут ни при чем!
Не поверила. В следующую секунду последовал еще толчок, я больно ударилась спиной о стену, а Бэт рывком схватила меня за волосы так, что слезы из глаз брызнули.
– Он мой, понятно? Ему я нравлюсь, а не ты!
Происходящее сильно попахивало сумасшествием. Бэт никогда раньше так себя не вела! И этот Джарс… Такое чувство, будто она больше из-за него на меня взъелась, чем из-за поступления. В общем, я старалась прикрыть лицо руками и одновременно пыталась достучаться до лучшей подруги:
– Прекрати уже! Ты меня сто лет знаешь, разве я на такое способна?!
– Девушки, что у вас там происходит? – Администратор, или кто он тут, поднялся из-за своего стола и направился к нам.
– Я думала, что нет, – презрительно бросила Бэт и выбежала на улицу.
Рыдания душили. Я сползла вниз по стене и уткнулась лицом в колени.
Крейстон, будь он проклят, и его Вольстенгард заодно! Это все отчим, больше некому. Я ослушалась, вот он и принял меры, чтобы оградить меня от Бэт. И у него это, похоже, получилось.
– Тебя приняли, а ее нет? – протянул у меня над головой парень.
– Откуда знаешь? – Я подняла заплаканное лицо.
Хотелось подозревать всех и каждого. Как они могли так поступить?!
– Работаю здесь уже третий год, – с неуместной полуулыбкой пояснил он. – И такие сцены вижу по нескольку раз в каждый вступительный сезон. Прекращай разводить сырость, учеба в «Скарабее» – это очень престижно, тебе выпал редкий шанс. Ни одна подруга того не стоит.
Прозвучало дико.
Разве какие-то привилегии могут быть ценнее близких людей?
– Я так не думаю, – произнесла бесцветно, встала и направилась к выходу.
– Стой! – раздался оклик за спиной. – У тебя губа разбита и лоб поцарапан. Давай мы тебя хоть в порядок приведем…
Но я не слушала. Возвращаться не было желания. А чего действительно хотелось, так это провалиться сквозь землю и никогда больше никому не создавать проблем. Бэт права, это я во всем виновата. Из-за меня она не поступила.
– Ого… Там над всеми так измываются?
Недалеко от школы стоял Джарс.
– Прости, я спешу, – и попыталась пройти мимо, но он схватил меня за локоть.
– Заметно. Ты с экзамена?
Мысленно прикинув свой вид, я стянула заколку с растрепавшегося хвоста и тряхнула волосами. Ни к чему народ пугать. Потом предприняла новую попытку вырваться.
– Отвянь, не до тебя сейчас…
Не отпустил.
– Я тебе не нравлюсь?
– Какой догадливый!
– Просто я обычно всем не нравлюсь, – и состроил несчастную рожицу, но получилось фальшиво.
Аккуратно, чтобы не сильно размазать тушь, я утерла слезы. Высвободить вторую руку все еще не удавалось.
– Печально.
– Да нет, нормально, – не согласился Вольстенгард. – Зато не лезут особо.
– Вот и ты ко мне не лезь. – В чем-то я была с ним согласна.
Кто бы еще меня послушал.
– Так что было? Давили морально? Завалила? – Он почему-то даже вероятности не допускал, что я могу переживать по какой-то другой причине.
Джарс перехватил мою руку поудобнее и увлек вперед по улице. Сопротивляться не стала, все равно мне было нужно в ту сторону.
– Поступила, – процедила сквозь зубы, лишь бы только он отстал. – А Бэт – нет. Мы поссорились, сильно, первый раз в жизни.
Слезы снова потекли по щекам.
Вольстенгард окинул меня снисходительным взглядом и сделал то, что умел лучше всего. Скривился.
– Даже не думай переживать из-за этой пустышки, – выдал ценный совет он. – Она не стоит того.
– Кажется, я знаю, почему у тебя нет друзей…
Доподлинно мне это не было известно, но интуиция не обманула. Я попала пальцем в небо, что называется.
– Так проще, – и, поймав недоверчивое выражение на моем лице, предложил: – Хочешь, докажу?
– Не получится!
Разумеется, его это не остановило.
– Зуб даю, это был первый раз, когда ты хоть в чем-то оказалась лучше нее. А вот скажи, если бы она поступила, а ты нет, что бы было?
Задавать правильные вопросы он определенно умел.
– Ну… если честно, я была готова к чему-то подобному, – пробормотала, чувствуя себя преступницей на допросе. – Я, конечно, постаралась бы порадоваться за нее.
– Из этого следует, что она относилась к тебе даже в половину не так искренне, как ты к ней, – пришел к желанному выводу Джарс. – Так всегда бывает, когда пускаешь кого-то в душу. Постарайся впредь не совершать столь глупых ошибок.
Следовало возразить, но я не нашла доводов.
Джарс довел меня до дома и ушел.
Внутрь я входила с непреодолимым желанием высказать отчиму все, что думаю о его подлом поступке. Впервые в жизни мне хотелось закатить скандал. Но, видно, не судьба, потому что дом был пуст. Новобрачные куда-то ушли. Может, к Крейстону поехали?
Я обвела взглядом холл, аккуратно сложенные горкой еще не распакованные подарки, которые, по-видимому, прислали сегодня, громко зашипела и убежала наверх, в свою комнату. Там отрыла в сумке мо-бук и еще раз проверила звонки. Пусто. Сообщений тоже не было.
На душе было погано, губа болела, снова хотелось плакать. Я сунула средство связи обратно в сумку, стянула с себя куртку и туфли, после чего забралась под одеяло с головой. Снова ревела, потом, кажется, уснула.
Помню, еще подумала, что хорошо было бы проснуться и понять, что этого ужасного дня вообще не было… И не было Крейстона. И Джарса. А моя жизнь по-прежнему унылая, зато без сюрпризов. И пусть я не поступлю в «Скарабей» – ничего страшного. Это я как-нибудь переживу, близкие люди намного важнее.
Проснулась. Часы на столике у кровати показывали половину второго ночи, а в незанавешенное окно заглядывала почти полная луна, освещая нехитрую обстановку: довольно узкую кровать, стол, шкаф, несколько полок с книгами, мягкими игрушками и прочими девичьими мелочами, старый, но любимый диванчик.
Сумка так и валялась на полу…
Реальность была все та же. У меня жутко болела голова, саднило горло, а в грудную клетку словно булыжник засунули. Чувства горечи, обиды и страха сплелись в тесный клубок.
Пролежав так минуту, я поняла, что само по себе ничего не изменится. Сначала в ванную, умыться и переодеться в удобное. Потом напишу Бэт сообщение. Не верю, что она до сих пор ненавидит меня. Мы же вообще ни разу не ссорились! А утром обязательно выскажу Крейстону все, что думаю о его низком поступке. Может, даже от места в «Скарабее» откажусь. И посмотрим, что он тогда станет делать! Худо-бедно определившись с порядком действий, я выползла из-под одеяла и отправилась воплощать задуманное.
К маминой комнате примыкала собственная ванная, мне приходилось пользоваться той, что на первом этаже. По пути еще пить захотелось, и я свернула на кухню.
Налила себе воды в стакан, но не успела сделать и двух глотков, как услышала шаги и приглушенные голоса.
– Интересные подробности вырисовываются… – Голос был мужской, знакомый, и принадлежал он явно не Крейстону.
– Я разберусь с этим. – А вот это уже отчим.
Судя по всему, они вышли из бабушкиного кабинета, и теперь Виверд готовился спровадить гостя.
Некая неведомая сила буквально швырнула меня к двери и заставила затаиться.
Ой, блондин! Тот самый, что экзамен принимал…
– Вот увидишь, все так, как я сказал. Кстати, талант у девчонки уже проявился, – говорил тем временем блондин. – Я бы на твоем месте не торопился связываться с мамашей, а подождал пару лет и женился на Шалиссе. Девочка просто прелесть… Способная, опять же. Жука за минуту взяла.
– Вот именно, девочка, – зашипел на него Крейстон. – Она же ребенок совсем. Я что, похож на извращенца?
Неужели в нем хоть что-то человеческое есть?
Стараясь ступать как можно тише, я сделала еще пару шагов. Теперь смогла разглядеть открытую дверь в бабушкин кабинет и какие-то документы, разложенные на столе. Была бы она дома, ни за что бы не потерпела вторжения! Она даже нам с мамой заходить туда не разрешала и всегда запирала дверь. Вредность настоятельно рекомендовала позвонить и нажаловаться, но я не была уверена, что поступлю так.
– Ну как знаешь, – фыркнул блондин и пошел к двери.
– И ты запомни, Айзек. – Крейстон припечатал его строгим взглядом. – Шалисса будет жить в «Скарабее», чтобы никаких поползновений в ее сторону не было! Узнаю что, голову оторву. И не только голову.
На что блондинистый препод, поименованный Айзеком, только рассмеялся.
– Я постараюсь ускорить экспертизу и поиск, но нужны будут копии некоторых документов, как еще одно доказательство, – и, смерив непосредственное начальство взглядом, посоветовал: – Смотри, не сильно вживайся в роль папаши. Возможно, девчонку придется отдать.
– Думаешь, я сам этого не понимаю? – Отчим с трудом сдерживал раздражение.
Отдать?!
Это было уже слишком. Перебор для одного дня.
Я похолодела, рука дрогнула, и стакан с недопитой водой упал на пол.
Вспыхнул свет.
– Шалисса?! – Оба отпрянули от неожиданности.
– Простите, что помешала строить планы по избавлению от неугодной падчерицы! – Меня трясло.
Опять хлынули слезы. Я не привыкла жить в такой атмосфере, не привыкла к интригам, к тому, что даже близкие могут совершить подлость. И сейчас просто не знала, как себя вести.
– Шали, успокойся. – Виверд осторожно шагнул ко мне.
– Не подходите! – Я отпрыгнула назад и попятилась в сторону кухни.
Блондин наблюдал за нами с живым интересом.
– Шал…
– Это вы все подстроили с Бэт! Из-за вас я единственную подругу потеряла! – говорила не очень громко, но эмоционально. – А теперь вы рылись в вещах бабушки и придумывали, как избавиться от меня. Сослать в «Скарабей» мало, да?
Спина уткнулась в подоконник.
– Шалисса, закрой рот, – зло сверкнул на меня глазами отчим, продолжая приближаться.
Наверное, следовало так и сделать, хотя бы притвориться, что угомонилась, но у меня случилась первая в жизни истерика.
– Не знаю, что вы задумали, но я молчать не стану. Все расскажу маме! – Ну и пусть эгоистично, но этот человек опасен, и она должна об этом узнать, пусть и ей будет больно.
Крейстон замахнулся.
– Мама!
Но за миг до того, как прозвучал крик, Айзек успел выставить золотистый щит. Вряд ли меня кто-то услышал, кроме них двоих.
Спину облизал страх. Дыхание словно замерзло.
Вместо того чтобы ударить, отчим схватил меня за волосы и с силой крутнул, повернув к себе спиной. Раздался треск ткани, кофточка у шеи разорвалась, оголив плечи. И в правое что-то кольнуло.
Потом еще. Как будто четыре иглы сразу. Или даже больше…
Я жалко всхлипнула, а в следующую минуту обмякла в руках мужчины.
Глава 2
Сон никак не хотел отпускать. В нем было тепло и уютно, пели птички, лился лунный свет и незнакомец кружил меня в танце. Я всегда считала, что двигаюсь ужасно, но в этот раз получалось хорошо. Партнер уверенно вел, бережно придерживал за талию, что давало странное чувство защищенности. Наши тела практически не соприкасались. А еще он был блондином. Не обычным блондином. Его волосы были не русыми, не пшеничными и даже не белыми, они имели редкий пепельно-серый оттенок. И я все время смотрела на них.
Наверное, потому и не запомнила лица или каких-нибудь еще особых примет.
Хотела коснуться блестящих прядей, протянула руку, но сладкий сон взял и выплюнул меня в жестокую реальность.
Потоками ледяной воды на голову обрушились воспоминания: поступление, ставшее кошмаром, ссора с Бэт, подслушанный разговор, странный укол…
Еще до того, как открыла глаза, я приняла решение: ноги моей в этом их «Скарабее» не будет. Представила, как разозлится мама и взбесится бабушка, содрогнулась и проснулась окончательно.
А разлепив глаза, обозрела совершенно незнакомую комнату. Даже ущипнула себя, но наваждение и не подумало исчезнуть.
Она была просторная и явно девичья, об этом говорил туалетный столик, заставленный духами и всевозможной косметикой, милые стульчики, подушечки на диване, обилие мягких мишек, шкатулочек, модные журналы. Преобладали белый, голубой и серо-серебристый тона, но комната не казалась холодной. Напротив, была очень уютной.
Я возлежала на высокой, изумительно мягкой кровати с резной спинкой. Мечта просто! Весь пол покрывал мохнатый белый ковер. Еще из интересного здесь был встроенный в стену шкаф с большим зеркалом, много новенькой техники вроде компьютерной панели на стене или переговорного устройства по дому, три полки с книгами и широкий подоконник, оборудованный под уголок для чтения. В смысле, он был сделан в виде кушетки, там были подушечки и плед.
Плавающий в воздухе запах тончайших духов лишь помог утвердиться во мнении, что комната жилая.
Кем бы ни была ее хозяйка, я ей искренне позавидовала. Даже не тому, что все вещи жутко дорогие, просто атмосфера в ее владениях… волшебная. Иначе не скажешь. И наверняка у нее нет странного отчима, который перевернул жизнь вверх дном. Но у меня-то он был, так что пришлось выпутываться из плена одеял и идти к двери.
Концы с концами сходились плохо. Плечо что-то укололо, это было ночью. А сейчас день. И я не знаю, где нахожусь. С трудом удерживаясь от того, чтобы поддаться панике, я решила просто разыскать того, кто понимает, что вообще происходит, и задать все эти вопросы ему. Дальше по обстоятельствам: опять скатиться в истерику, открыть маме глаза на истинный облик ее мужа или убить Крейстона.
Но дверь оказалась заперта.
Я дергала за ручку, стучала, сорвала голос – никто не прореагировал. Словно дом был совершенно пуст.
Паника душила и в какой-то момент швырнула меня к окну, но там поджидал новый сюрприз: за пределами моей комфортабельной тюрьмы раскинулся совершенно незнакомый город.
Со слабым вскриком я отпрянула и еще раз ущипнула себя за руку. Не помогло. В смысле, незнакомый город никуда не делся.
Это точно не была неизвестная мне улица, а именно другое место. Не знаю, как, но я чувствовала. Будто сам воздух был иным. Другими были и дома: холодные оттенки, много стекла, ухоженные сады, аккуратные заборчики. В Блэкдорне, который я знала, заборов почти не было. Ну если только штуки три. Здесь же был огорожен каждый дом.
И ни души кругом.
Окно выходило на улицу и угол соседнего дома. Я просидела на мягком подоконнике достаточно долго, за это время никто не прошел мимо. И соседи признаков жизни не подавали. Страх нарастал с каждой минутой. Что Крейстон со мной сделал? Что вообще происходит? Может, я ударилась головой и теперь у меня галлюцинации?
Сидение на месте и придумывание всяких ужасов сводило с ума. Если я еще не свихнулась, то близка к сему знаменательному событию. С этой мыслью, чтобы хоть на что-то отвлечься, я стала исследовать комнату.
Первым открытием, вызвавшим в душе новый всплеск зависти к таинственной владелице всей этой роскоши, стала раздвижная дверь, за которой обнаружилась ванная комната. И огромная серая ванна с вкраплениями чего-то блестящего. Еще современная душевая кабина, множество полок с кремами, шампунями и прочими радостями жизни, вешалка с пушистыми халатами и еще много разного. Но я была на чужой территории, так что ограничилась умывальником и большим зеркалом.
Отражение не порадовало, продемонстрировало мне привычно бледное существо с разбитой губой и желтеющим синяком на лбу. Еще кофточка была порвана, а вот плечо невредимо, даже следа от укола обнаружить не удалось. Странно, вообще-то. Штаны тоже порваны на колене, на нем же болела нехилая такая ссадина. Похоже, доставка меня сюда не обошлась без приключений. Могли бы и побережнее обращаться, если уж решили оставить в живых.
До отчаяния хотелось вымыться и переодеться, но я не решилась.
Вернувшись в комнату, нашла на диване свою сумку. Из нее ничего не пропало: мо-бук, простенькая косметика, зеркальце, ключи от дома, скарабей. Плохо понимая, что делаю, я немного надорвала подкладку и просунула жука в образовавшуюся дыру. Потом взялась за мо-бук. Он представлял собой небольшой переносной компьютер с функцией звонков, различных сообщений, записи видео и звука и постоянным подключением к информационно-магической сети Блэкдорна. Каждый такой гаджет регистрировался на определенное удостоверение личности. А те, кто выезжал из города, получали подключение к общей сети, чтобы постоянно быть на связи.
Но и тут меня ждал облом. Стоило включить мо-бук, как высветилось сообщение: «Сеть недоступна».
Дата отображалась через два дня после той ночи.
«Пожалуйста, зарядите устройство».
Бездумно я прошла к столу, отыскала подходящий разъем и поставила мо-бук на подзарядку.
Наверное, я слишком инфантильна и до сих пор жила в тепличных условиях, вот и не представляла, что делать. Я не знаю, где я нахожусь и чем мне это грозит. Дозвониться маме или бабушке и получить помощь не получится. Есть вариант разбить окно. Второй этаж – это не очень высоко, вряд ли я разобьюсь. Скорее всего, получится выбраться, но… опять-таки я понятия не имею, где я и куда идти.
В итоге так и слонялась по комнате до вечера, раз за разом прокручивая в голове эти мысли. Окно все-таки проверила, там была какая-то незнакомая защита. Еще нашла мольберт, одним глазком заглянула в шкаф и увидела, что все вещи совершенно новые, с этикетками, потом вернулась на подоконник и снова уставилась на пустынную улицу.
Ситуация кардинально поменялась, когда зашло солнце и в небе засияла огромная круглая луна.
Стоило ей появиться, как город ожил. У соседнего дома в потоках бледного света появилась белокурая женщина с серебристой, словно фея из детской книжки, девочкой. Мимо окна проходили люди, плавно скользили автомобили. И в тот момент, когда в моем воспаленном мозгу клеймом пропечаталось понимание – «метаморфы»! – за дверью послышался стук каблуков.
Я решила ловить момент и опять принялась отчаянно стучать.
– Эй! Кто-нибудь! Выпустите меня!
В этот раз мне даже ответили:
– Незачем так кричать, дорогая, – чуть хрипловатый голос принадлежал немолодой уже женщине. – Я еще в первый раз тебя прекрасно слышала.
Как реагировать на такую новость, я не знала, и просто отпрянула от двери. Она издевается? Или я все-таки сошла с ума?
Щелкнул замок.
Появившаяся на пороге дама была такая же светловолосая, как и я. Может, даже еще светлее. И глаза у нее тоже были серо-голубые, бледная кожа, тонкокостное сложение. Но она не казалась блеклой, скорее какой-то по-особенному легкой, воздушной, будто светящейся изнутри. И одновременно очень уставшей. Одета незнакомка была в свободные брюки, элегантную блузку и носила туфли на высоком тонком каблуке. А еще она улыбалась. Мне. И смотрела так, будто вот прямо в этот же момент портрет рисовала…
Я попятилась.
– Как себя чувствуешь? – Закрыв за собой дверь и разгладив несуществующие складки на одежде, она опять впилась в меня взглядом. – Надеюсь, твое вынужденное заточение было хотя бы комфортным?
Почему-то казалось, что она ощущает себя слегка не в своей тарелке.
– А как себя чувствует девушка, которую вы выдворили из комнаты, чтобы запереть здесь меня?
«Мама дорогая, что я несу?!»
Но в ответ на мой выпад незнакомка лишь рассмеялась.
– Я смотрю, тебе палец в рот не клади…
На самом деле это было не так. Я сама порой злилась на себя за то, что предпочитала смолчать даже тогда, когда следовало кричать и возмущаться. От этой покладистости было хорошо всем, кроме меня самой. Но случай к излишней откровенности не располагал, так что опровергать сложившееся мнение я не стала, просто пожала плечами. Пусть думает, что хочет.
– У тебя, наверное, есть вопросы? – Она уселась на диван и принялась вертеть в руках одну из подушечек.
Нервничает. Интересно почему?
Вопросы действительно были, но вместо всяких ответов мне хотелось просто попасть домой. Больше ничего не надо! Но… вряд ли все получится так просто.
– Вы – метаморф.
Я так и продолжала топтаться посреди комнаты.
– Это само собой, – благосклонно кивнула странная особа. – Но я еще и твоя бабка.
Ага. А еще я принцесса… или вообще принц! Демонический.
Большего бреда в жизни не слышала. Вот и смешок получился колкий и недоверчивый.
– Если это какая-то магия, то она не сработала. – Я опасливо отступила к самому окну. – Я помню, что меня зовут Шалисса и… отчим что-то сделал со мной.
– Крейстон просто вколол тебе снотворное и продал мне, – невозмутимо пояснила собеседница. – Мое имя Адарина Вайрис, и я – твоя бабушка по отцу.
Ощущение нереальности происходящего от ее объяснений только усилилось.
– А… может, я все-таки сошла с ума? – спросила с надеждой.
Надо было пытаться сделать что-то со щитом, бить окно и бежать. Хоть куда-нибудь!
– Не исключено. – Адарина приняла мои слова за шутку и сдержанно улыбнулась. – Но это все равно не отменяет того, что ты моя внучка.
– Мой отец умер и…
– Ты никогда не видела его? Даже на фото?
Как много она знает.
– Мама рассказывала, что он был одним из лучших проявителей и постоянно находился в разъездах. – я слабо пожала плечами. – Таким запрещено оставлять следы. Поэтому фотографий у нас не было. У бабушки Клер их тоже нет.
Смех у нее оказался гортанный, я даже вздрогнула от этого звука.
– А имя его твоя мать назвала?
– Норстон.
На самом деле мама просила не распространяться на эту тему, наверное, тоже из-за его работы. Я и помалкивала, никогда не обсуждала второго родителя даже с Бэт. Я всегда была послушной дочерью. Просто сейчас ситуация сложилась странная, надо было разобраться.
– Хоть тут не солгала, – проворчала метаморфа. В ее словах явственно чувствовалась неприязнь.
– Моя мама – не врунья! – попыталась вступиться за близкого человека я.
Но нарвалась на насмешливый взгляд и осеклась.
– Как угодно, – легко согласилась странная особа. – Но мой сын жив и прекрасно себя чувствует, правда, сейчас в отъезде. Ты действительно моя внучка, экспертизы подтвердили это. Ах, и еще одно… ты такой же метаморф, как и проявитель.
Верить не получалось. Но все эти люди и Адарина тоже были чем-то похожи на меня. Такие же светлокожие, нежные, с тонкими чертами. И… они вовсе не казались некрасивыми. Собственное потрепанное отражение в зеркале теперь тоже воспринималось несколько иначе.
– Пожалуйста, можно я пойду домой… – пролепетала я и уставилась на женщину с мольбой. – Мне очень надо сказать маме, что ее новый муж – подлец.
– Сожалею, но сделка уже состоялась, – жестко сказала Адарина.
Голова начинала трещать от безумия происходящего.
– Какая сделка?!
– Ты невнимательна, – посетовала метаморфа, называющая себя моей бабкой. – Я уже говорила, что выкупила тебя у Крейстона.
Вот в это почему-то поверилось легко. Ну и мерзавец! Настоящий негодяй! А еще ректор «Скарабея»… Впрочем, преподаватели там, как выяснилось, не многим лучше.
– Хотите сказать, что приобрели родную внучку, как какую-то вещь?! – Я помимо воли сорвалась на шипение.
– Не за деньги, конечно, – заверила Адарина, будто это имело какое-то значение. – Из последней командировки мой сын привез пленника. Весьма ценного. Мы могли его сдать Орлгордам, и он был бы уже мертв, у них свои счеты к проявителям. Но вместо этого мы связались с этим жуком Крейстоном и договорились на обмен. Я договорилась. Норстон, если честно, пока не в курсе.
Она отвечала обстоятельно, не пыталась ничего утаить, и у меня внутри разливалась прохладная пустота. Возможно, эта метаморфа говорит правду… Похоже на то.
– Не могу поверить… – невнятно шептали губы.
Орлгорды… Другая семья основателей города?
В курсе ли мама? Что Крейстон вообще ей наплел?
И зачем я понадобилась этой Адарине?
О том, почему никому не пришло в голову поинтересоваться моим мнением, вообще молчу.
Голова на малейшее движение, даже на вдох, отзывалась противной тянущей болью. К горлу подступала тошнота. Хотелось кричать и топать ногами, но сил не было. Их хватило только на то, чтобы сжать холодными пальцами виски и застонать.
– Есть хочешь? – неожиданно переменила тему эта покупательница внучек.
