Kitabı oku: «Родной знакомый», sayfa 3
– Надо жить по средствам, – всегда говорила она. И добавляла якобы с женской хитрецой: – По средствам мужа.
А мой муж, кстати, звезд с неба не хватал.
Образование у Андрея было средне-специальное, что, согласитесь, странно, для сына человека при должности в городе, в котором они проживают. Но в своё время Андрей просто не захотел переезжать в большой город ради высшего образования, хотя, я знаю, что его родители мечтали о том, чтобы он пошел по стопам отца или стал юристом. Но Андрей не стал. Просто не захотел. Окончил технический колледж в нашем городе, а в Нижний ездил, судя по всему, только для того, чтобы повстречать там меня в какой-то момент. Конечно, это шутка, но что Андрей, что Стас воспринимали поездки в Нижний Новгород только, как развлечение. Вот только Стас, в отличие от моего мужа, высшее образование получил, в Москве, а Андрей так и не заставил себя сдвинуться с места.
Вначале нашего с ним знакомства, во времена влюбленности и первой страсти, образование любимого – это последнее, что меня волновало. Мои родители пытались что-то мне сказать, но я лишь отмахнулась. К тому же, Андрей без конца говорил о своей семье, о положении отца в городе, о своей дружбе со Стасом, и, вообще, дружбе его семьи с Югановыми. И я, родом из тех мест, прекрасно понимала, что он прав. Он не просто выпускник какого-то ненужного никому технического колледжа с корочками автомеханика, он – сын начальника полиции. И поэтому с розовыми очками на глазах, я отмахивалась от всех предостережений родителей. Наша будущая жизнь с Андреем, виделась мне радостной и беспроблемной.
Ну что ж, проблем у нас, по крайней мере, материальных, на самом деле, немного. Звезд с неба мой муж не хватает, но жильем мы обеспечены, двух зарплат тоже хватает на безбедную жизнь, но и не шикуем. Андрей не знает, но я откладываю весомую часть своей зарплаты на банковский счет. Не знаю, почему я это делаю, и почему делаю это тайком, с одной стороны, это достаточно некрасиво, получается, будто обманываю мужа, но всё равно это делаю.
А вот Андрей относится к деньгам куда проще, я бы даже сказала, что бездумно. Работает он вместе со Стасом Югановым, который управляет яхт-клубом. Их клиенты тоже, зачастую, гости из Нижнего Новгорода и Москвы, но моя работа считается предосудительной, а их – нет. Потому что яхт-клуб клиентов лишь обслуживает, а на турбазе, видишь ли, за высоким забором и под покровом ночи наверняка происходят всякие непотребства. И попробуй кого убеди в обратном.
Работа у двух друзей, я бы сказала, не бей лежачего. Работников в клубе предостаточно, а зарплату что Стасу, что моему мужу платит лично Юганов-старший. Яхт-клуб – это его инициатива, появился он в одно время с открытием обновленной базы отдыха. В принципе, это было правильное решение, но мне, кстати, кажется, что Иван Алексеевич словно соревноваться пытается с понаехавшими москвичами, и старается оттянуть часть приезжающих гостей на себя. Не зря же даже отель небольшой рядом с яхт-клубом построил. Но, конечно, сравниться с вложенными в базу отдыха средствами, даже он не смог.
В общем, заправляли в яхт-клубе Стас и мой муж. И зарплаты у нас с Андреем, в принципе, были равнозначными. По крайней мере, он так думал. Я ещё получала чаевые, премии и ежегодные бонусы, как принято в столице. Вот эти все деньги и откладывала. На будущее. По привычке думалось, что на черный день, но я старалась быть оптимистом, и каждый раз поправляла себя: я коплю деньги на что-то, что меня чрезвычайно порадует. А Андрей моими заработками, даже без теневого дохода, был не слишком доволен. Ему хотелось выделяться на фоне жены, быть добытчиком, быть мужчиной с кошельком, а моя работа всё портила.
Я же считаю, что работать на пару с дружком, так сказать, курить бамбук по полгода в зимние месяцы и развлекаться вместе с гостями летом, это совсем не означает – быть добытчиком. Эти мысли время от времени посещали меня, особенно, во время очередной ссоры по поводу моей работы, но я, конечно же, молчала. Не хотелось портить наши отношения окончательно, ведь Андрей после подобных моих заявлений, тут же решит, что я его не уважаю.
А я не думала об уважении к мужу, очень давно. Я считала, что моей любви достаточно. Моего хорошего к нему отношения – достаточно. А уважать мужа, его решения и поступки, мне мешали… Югановы. Я уверена, что если бы они так сильно не влияли на жизнь, на личность, на саморазвитие моего мужа, он был бы куда самостоятельнее, куда вдумчивее, куда более зрелым, как мужчина. И, возможно, всё же стал тем самым мужем-добытчиком и защитником, о чем так любил рассуждать.
Кофе, на самом деле, был вкусным. Приятный привкус шоколада оставался на языке.
– Происшествия за ночь?
– Ребенок из 302 приболел, медсестра осмотрела, утром вызван врач из города.
– Что-то серьёзное? – уточнила я.
– Нет, простуда. Температура поднялась.
Я вздохнула. В связи с последними событиями в мире, будем надеяться, что это, на самом деле, банальная простуда. Не хотелось бы закрыться на карантин на пару недель, владельцев это точно не порадует.
– В детском бассейне фильтр засорился.
– Опять, – вздохнул кто-то в комнате.
– Ремонтников вызвали? – спросила я.
– Вызвали. Только толку, Наташ, от их ремонта? Три раза приезжали, деньги брали и уезжали счастливые. Надо вызвать специалистов из Нижнего!
Я согласно кивнула.
– Я передам Вячеславу Максимовичу. Всё?
Кое-кто переглянулся, но молчали. Я тут же нахмурилась и потребовала:
– Говорите.
Напротив меня за стол присела горничная.
– В коттедже, в который вчера москвичи заехали, мне кажется, что-то случилось.
– Что случилось?
– Не знаю. Я трижды сегодня утром к ним ходила, а мне никто дверь не открыл.
– А у тебя ключа, Люда, нет?
– Ключ-то есть. Но там табличка выставлена, чтоб не беспокоили.
– И почему ты решила, что там что-то произошло? – переспросила я. – Отдыхают люди, спят.
– Да это конечно, – вздохнула женщина. – Вот только на завтраке гости говорили, что слышали оттуда ночью крики. Как будто кто-то дрался.
– Кто-то дрался, и никто охрану не вызвал?
Рядом со мной развели руками.
– Гости не вызвали, да и прекратилось все быстро. Но дверь теперь не открывают.
Я призадумалась, затем кивнула.
– Хорошо, я всё узнаю. – Я из-за стола поднялась, а мне вдогонку дали совет:
– Наташ, ты одна не ходи, возьми охранника.
Совет был дельным. Можно было и Вячеслава Максимовича с собой пригласить, для весомости моих аргументов перед гостями вести себя прилично, вот только гости эти заехали вчера вечером после моего отъезда на юбилей свекра. А Буньковскому, как человеку неместному, было совершенно наплевать, кто такой в этом городе мой свекор, и почему его юбилей так важен. И мне придется объяснять, почему я отлучилась с рабочего места на час раньше, и не встретила дорогих (именно дорогих, судя по снятому элитному коттеджу) гостей лично. А теперь вот ещё и проблемы вынуждаю разруливать управляющего, потому что сама, видите ли, опасаюсь.
Поэтому я и не стала сообщать заранее ничего непосредственному начальству. Вызвала охранника и отправилась к коттеджу с ним, очень надеясь, что сотрудники надумали лишнего, и ничего страшного там не произошло.
– Неужели никто не слышал шума и криков? – спросила я охранника, когда мы вдвоем направлялись к коттеджу, стоящему чуть поодаль от остальных. На территории были ещё небольшие домики, некоторые гости предпочитали селиться подальше от скопления людей, не в отеле, в желании побыть в одиночестве. Но эти домики больше напоминали двух или трехкомнатные номера, одноэтажные и малогабаритные. А главный коттедж был полноценным домом, со своей огороженной территорией и выходом к реке, со своей маленькой пристанью. Два этажа, три спальни, просторная гостиная и полноценная кухня на первом этаже. Снимали коттедж, если честно, не так часто, цена кусалась, и поэтому гостей, которые въезжали в «главный дом», как коттедж называли среди сотрудников, принято было облизывать, а временами и побаиваться. Вот как сегодня. Потому что непонятно, что там ночью случилось, и чем чреваты последствия.
– Мы не слышали, – мрачно буркнул молодой охранник. Вид он имел бодрый, молодцеватый, фигуру подкаченную, а тяжелым подбородком можно было разбивать кирпичи, если бы его об этом серьёзно попросили.
– Мы – это кто? – решила уточнить я.
– Мы на КПП не слышали, Наташ.
– Аа, – многозначительно протянула я. – Как всегда после девяти засели на КПП, и с места вас не сдвинешь.
– Не придумывай. Мы же территорию обходим. Раз в два часа. Просто не попали в этот момент.
– Вот это всё ты Буньковскому будешь рассказывать, Костя, – расстроилась я. – Мне-то зачем.
– Да ладно тебе, – раздраженно проговорил охранник. – Ничего там не случилось. Что, ты думаешь, там кого-то грохнули?
– Типун тебе на язык, – цыкнула я на него. – Этого нам еще не хватало.
Кованая калитка перед домом была плотно прикрыта. Я её дернула, почему-то была уверена, что она окажется запертой, но нет. Калитка поддалась, и мы с Константином беспрепятственно вошли в маленький, уютный дворик. Я на всякий случай огляделась. Ничего, кроме грязной посуды и остатков посиделок на столе крытой беседки, не заметила. Поднялась на крыльцо. На нем и, правда, красовалась табличка с просьбой не беспокоить жильцов. Я на неё потаращилась, затем шагнула вперед. Охранник от меня поотстал на пару шагов, я почему-то решила, что он сделал это намеренно, поэтому, оказавшись на верхней ступеньке, обернулась и кинула на него красноречивый взгляд. Костя вздохнул, и поднялся за мной следом, встал рядом. И вдруг ляпнул:
– Вдруг там, на самом деле, труп.
– Накаркай ещё, – не удержалась я, и решительно постучала.
Ни одного звука в доме слышно не было. Я подождала, ещё подождала, затем взялась за дверную ручку, скажу честно, не слишком решительно, повернула её, и дверь толкнула. Она открылась.
Дурная примета из плохого кино.
Как-то потянуло вздохнуть, но я вместо этого переступила порог. И осторожно позвала:
– Здравствуйте! Это обслуживание номеров!
– Наташ, – охранник склонился к моему уху и громко зашептал, – сказали же, что двери не открывают, а они и не заперты вовсе.
Я не выдержала и повернулась к нему. Пришлось закинуть голову, чтобы посмотреть этому смелому человеку в глаза.
– Костя, – начала я твердо, но негромко, чтобы не привлечь ненужное внимание, – у тебя оружие есть, ты должен быть смелым. Что ты мне ужастики пересказываешь?
Костя немного обиделся на мой тон, фыркнул, отступил от меня и отвернулся, вроде как оглядывался.
– Оружие, – проговорил он презрительно, – пугалка травматическая.
– Ну, так возвращайся в армию, там тебе настоящий пистолет дадут! – разозлилась я.
Тут мне послышался какой-то звук в комнате, я замолкла, снова прислушалась, затем решила пройти в гостиную. Костя продолжал стоять на месте, как истукан, пришлось схватить его за руку и потянуть за собой. По крайней мере, рядом с кем-то не так страшно.
В гостиной царил бардак. Вещи свалены на полу, ваза с цветами на ковре, который весь намок, диванные подушки разбросаны по всему полу, а на обеденном столе пустые бутылки и бокалы. Кто-то здорово повеселился. Но это всё ладно, главное, что на полу у дивана, на мокром ковре, я увидела лежащую навзничь девушку. Она лежала, как самый настоящий труп. На животе, раскинув руки, и не подавая признаков жизни, никаких. А вокруг головы растеклось бурое пятно.
Я, конечно, испуганно ахнула (кто бы на моём месте не ахнул?), схватилась за сердце, перевела потрясенный взгляд на мужчину рядом, который вроде как охранником здесь работает, а сам стоит рядом со мной белый, как мел. И как раз собралась сказать, что он, такой молодец, всё-таки накаркал. Труп к нам приплыл. И это с самого утра, начало рабочего дня!
И тут произошло сразу два события: в комнату через дверь вошла другая девушка, взъерошенная, помятая, явно, что с похмелья, а труп на ковре зашевелился. И даже застонал.
Я выдохнула.
– Что здесь происходит? – поинтересовалась я уже окрепшим голосом.
Полупьяное, но всё же прекрасное создание, которое объявилось в гостиной полминуты назад, уставилось на нас стеклянными глазами. Девушка моргнула, затем спросила:
– А вы кто?
– Я – администратор, – холодно оповестила я, а сама с напряжением наблюдала за девушкой на полу. Та пыталась сесть, у неё ничего не получалось, и она принялась хныкать. Я толкнула Константина в бок и шикнула: – Помоги девушке.
Тот кинулся болезную поднимать, перетащил вялое тело на диван, внимательно посмотрел на темное пятно на ковре, после чего мне сообщил:
– Это красное вино.
Я вздохнула. Посмотрела на более-менее способную общаться диву.
– Порча имущества отеля, – сообщила я ей. Та, кажется, икнула, и переспросила:
– Чё?
– Наташ, – позвал меня охранник. Я к нему подошла, а он повернул в мою сторону лицо девушки на диване. Я поморщилась. Её лицо напоминало один большой синяк. Опухла вся левая скула, заплыл глаз, была рассечена бровь. Но кровь уже запеклась и не капала.
За моим плечом послышался присвист. Я глянула на подругу побитой девчонки, та посмотрела на меня.
– Круто Янке досталось, – прокомментировала та, явно, удивленная увиденным не меньше, чем мы с охранником.
– Кто её избил? – спросила я.
На меня вытаращились полупьяные, шальные глазки, красиво обрамленные нарощенными ресницами.
– Не знаю. Я не видела ничего. Я спала.
– И много вас тут еще… спит? – решила я прояснить ситуацию.
Девушка соображала.
– Вадик был в спальне… кажется, и Тамарка… где-то.
– Замечательно, – разозлилась я. – Мы ещё Тамарку будем искать! Её тоже били?
– Не знаю.
– Костя, нужно вызвать полицию, – громким и твердым голосом оповестила я.
А Костя, куда менее решительно, переспросил:
– Да?
Я почти уничтожила его взглядом.
– Я сама вызову, – процедила я сквозь зубы. – А ты Тамарку ищи, – шикнула я на него.
Девушка на диване снова застонала, попыталась приоткрыть один глаз, который не заплыл, затем отчётливо протянула:
– Ваадиик!
Костя ещё обернулся на неё в дверях, после чего вышел из комнаты. А я повернулась к девушке, которая всё же могла держаться на ногах, и строго поинтересовалась:
– Что здесь произошло?
Та только руками развела, устало вздохнула и плюхнулась на стул. Её рука сама по себе потянулась к бутылке шампанского, что стояла там. Она была открыта, почти пуста, девушка побултыхала остатки, затем попыталась допить из горла. Я не выдержала, подошла и бутылку у неё отняла. А она жалобно протянула:
– Пить хочу.
– И я хочу, – донеслось с дивана.
– Кабанов Вадим Геннадьевич, это и есть ваш Вадик?
– Ну да.
– И где он?
Девушка смотрела на меня пустыми глазами, после чего руками развела.
– Наверное, спит. Где-то.
– Где-то, – в раздражении передразнила её я. – Вспоминайте где, – потребовала я. И пригрозила:
– Иначе придется вызывать полицию.
– А что здесь происходит?
За моей спиной раздался глубокий мужской голос, я обернулась и увидела незнакомца. Он стоял в дверях, высокий, плечистый, коротко стриженный. Взгляд внимательный, чуть насмешливый и совершенно точно трезвый. Тяжелый подбородок, высокие скулы, широкий лоб. Темные очки, поднятые на этот самый лоб. Весь его вид и выражение лица говорили о недоумении при виде меня и девушек.
Я не ожидала появления трезвого человека, который ещё и от меня объяснений требовать будет, поэтому в первый момент растерялась. Спросила:
– Вы Кабанов? Вадим Геннадьевич?
– Нет, – отказался он. – Это определенно не я.
– Тогда кто вы и что вы здесь делаете?
– А вы кто? – переадресовал он мне вопрос.
– Я – администратор, – обиделась я на его небрежный тон.
– Замечательная профессия, – посмеялся он. Надо мной, кстати, посмеялся, над моими профессиональными навыками. Прошёл в комнату, остановился перед диваном, увидел побитую девушку и присвистнул, совсем, как её подруга совсем недавно. – Янка, это кто тебя?
– Это Вадик её, Глеб, – поведала печальную историю другая девушка, за столом.
– Вы зарегистрировались в отеле? – пристала я к незнакомцу. – Я не видела ни одного мужского имени при аренде коттеджа. Только Кабанов и три девушки.
– Круто звучит, Вадьке точно понравится – Кабанов и три девушки.
– Кто вы такой? – окончательно вышла я из себя. – Кто вас сюда пустил?
– Слава пустил. Встретил лично, как всегда раскланялся, – отшутился мужчина, а я несколько секунд отчаянно соображала про кого он говорит. Потом до меня дошло.
– Вячеслав Максимович?
– Он самый.
Я, конечно, отступила. На мужчину смотрела, потом на девушку избитую, и всё же приняла решение:
– Нужно вызвать полицию. Избиение, да ещё на территории базы отдыха, это серьёзное происшествие, знаете ли.
На меня перевели внимательный взгляд серых глаз. Сообщили:
– Не знаю. Но поверю на слово. И поэтому мы не будем вызывать полицию и никуда сообщать.
– Почему?
– Потому что никому не нужна огласка. – Мне улыбнулись, едва ли не подмигнули. – Я ведь прав, детка?
От его взгляда, прямого и настойчивого, я терялась. Поэтому не сразу сообразила, что «детка» относится ко мне. Тут же возмутилась:
– Я вам не «детка». Я – администратор, я несу ответственность за гостей. За каждого гостя. А тут, – я ткнула пальцем в диван, – инцидент.
– Вот тут не могу не согласиться. На всю голову больной инцидент. – Он глянул на пострадавшую. – Тебе, дуре, говорили с Вадиком не бухать?
С дивана снова донеслось тихое, жалобное и протяжное:
– Ваадиик!
– Утихни, – цыкнул на неё мой оппонент. И снова ко мне повернулся. Оглядел, знаете, обвел взглядом с головы до ног и обратно, со знанием дела, после чего проговорил: – Значит так, администратор, никакой полиции мы вызывать не будем, и, вообще, сделаем вид, что никакого инцидента не было. За погром оплатим, с начальством вашим я договорюсь. – Он посмотрел куда-то за мою спину, и его лицо озарилось широкой ухмылкой. – Тем более, как я понимаю, у нас тут два инцидента по цене одного. Да, Вадик?
Я резко обернулась, и увидела Костю, который подтаскивал на своём плече пьяного, не проспавшегося, крупного мужчину в яркой гавайской рубашке. Но черт с ней, с рубашкой, вот только она была помята, подрана, в пятнах крови, да и физиономия мужчины мало отличалась от лица побитой девушки. Только что синяков меньше, зато всё лицо было здорово исцарапано. Будто его всю ночь пьяные кошки, не жалея, драли. Судя по всему, этой пьяной кошкой была несчастная Яна.
Услышав голос друга, или кем он ему приходился, Вадим Кабанов, тот самый постоялец, которого я искала, оттолкнул от себя руки охранника, и, покачиваясь, прошел в комнату. А Костя оповестил:
– Он на улице спал. В лодке.
– В какой ещё лодке? – совершенно обалдела я.
– В моторной. На пристани. Говорит, уплыть хотел.
– В кругосветку решил рвануть? Рановато, есть у нас ещё здесь дела. – Глеб подошёл и тяжело хлопнул товарища по плечу. Тот заметно присел. И глухо послал его далеко и по неприличному адресу.
– Всё понятно, – сдержанно проговорила я. Ещё одним взглядом обвела разоренную гостиную. – Я пришлю к вам горничных. И врача. И Вячеслава Максимовича. Будьте добры, уладьте все с ним.
– Конечно, – отозвался Глеб, продолжая со смехом меня разглядывать.
Я взглянула на него со всей строгостью.
– А вы, пожалуйста, зарегистрируйтесь по всем правилам на стойке регистрации.
– Обязательно. Немедленно этим займусь.
– И постарайтесь больше не разрушать наш отель.
– Вполне резонное пожелание.
От мужчины разило столичным высокомерием. Он смотрел на меня и разговаривал со мной насмешливо, будто знал каждую мою мысль, видел меня насквозь, и особо не впечатлялся. Это здорово раздражало.
– Всего доброго, – попрощалась я и направилась к выходу. Константин, наш бравый охранник, выскочил вперед меня и рванул к калитке. По всей видимости, ему не терпелось рассказать товарищам о том, что он увидел в «главном доме».
– Девушка.
Я остановилась на крыльце, обернулась, увидела Глеба, догоняющего меня в несколько больших шагов. Я смотрела на него, если честно, совершенно не желая продолжать наше с ним знакомство.
– Как вас зовут? – спросил он.
Если бы я не была в этот момент на работе, ни за что бы ни сказала. Но на моей груди висел бейдж, и я обязана была разговаривать с гостями.
– Наталья, – сказала я.
– Очень приятно. А я Глеб. – Он мне улыбнулся. И продолжил с непонятно откуда взявшейся проникновенностью: – Наташа, не обижайтесь на меня.
Я якобы непонимающе сдвинула брови.
– Я не обижаюсь. Я на работе.
– Ну да. – Он понимающе кивнул, но глаза смеялись, я видела. – Я просто хотел вас попросить, не принимать увиденное близко к сердцу. Мой друг и его девушка… так скажем, люди экспрессивные, и порой их общение заканчивается такими казусами. Но они друг к другу не в претензии, поверьте.
Я слушала его, красноречиво поджав губы. В конце концов, проговорила:
– Если девушка вашего друга, – выговорила я долгие, никчемные регалии, – не станет подавать заявление и выдвигать обвинения…
– Не станет, не станет, – поспешно заверили меня.
– Если не станет, то, я считаю… что это не моё дело, – пришла я к выводу.
– Знаете, что я вам скажу, Наташа? – Глеб наклонился ко мне, смотрел прямо в глаза и хитро улыбался. – И не моё тоже. Судя по всему, мы с вами на одной волне.
Я потерялась на мгновение, заглядевшись в его глаза. Мне кажется, даже покачнулась, потеряв ориентацию в пространстве, но быстро взяла себя в руки, и нахмурилась ещё больше.
– Но я всё-таки приглашу нашего медика, чтобы он её осмотрел. Вдруг у неё сотрясение мозга.
Глеб неожиданно хохотнул, посмотрел на меня заговорщицки.
– Думаю, это лишние переживания. Но… из человеколюбия, конечно. Пригласите врача.
Он снова мне улыбнулся, а потом вернулся в дом. А я, как последняя дура, ещё с полминуты простояла в одиночестве на крыльце, пытаясь сообразить, что случилось.
Ощущение, что мне тоже в ухо дали, и я совершенно потерялась.
