Kitabı oku: «Стальной ворон. Книга 1», sayfa 4
– Стоп! – мисс Варлоу с чувством хлопнула себя по лбу. – Вот он, третий вариант! Запасной и самый верный.
Тот странный коридор не просто так называют «экзаменационной комнатой». Там непременно должен проходить хотя бы один экзамен, значит туда можно попасть при определенных обстоятельствах, главное узнать, при каких.
В подобной ситуации очень пригодился бы совет Люси Смит. Той самой девочки-иллюзии. Если бы таинственная студентка не знала столько всего об университете, Эмьюз решила бы, что выдумала ее.
Когда девочка уже собралась отправиться на поиски непослушного монстра, Синий вернулся, и не один. Рядом с ним, мягко ступая, шагал Пэп. С последней встречи пес стал еще красивее. Его длинная волнистая шерсть выглядела невероятно ухоженной, а грусть в глазах исчезла без следа.
Эмьюз поднялась с земли и обняла удивительное существо.
– Здравствуй, Пеппер, – прошептала она, зарываясь носом в пушистую грудь зверя. – Где твой хозяин?
Пэп отступил на шаг, завалился на бок и зажмурился.
– Только не говори, что он снова умер! Ты меня пугаешь, – нервно рассмеялась девочка.
Пес одарил свою подругу презрительным взглядом.
– Шутка получилась не очень удачной, – согласилась Эмьюз. – Так Гримм спит?
Разумность Пеппера давно не вызывала сомнений.
– Ты ведь приведешь его завтра? – попросила девочка. – Даже если вдруг по какой-то причине меня не будет, я оставлю записку. Прямо здесь. Хорошо?
Зверь радостно заплясал на месте, подметая траву хвостом.
Вот так все проблемы решились разом, кроме одной. Предстояло как-то извиниться перед теткой за спектакль, если Эмьюз не собиралась ночевать на улице. Рассеянно подобрав мячик и попрощавшись с Пеппером, девочка побрела к дому.
За дверью Синий остановился, вместо того, чтобы по своему обыкновению прогрохотать на второй этаж. В тишине безмолвных комнат Эмьюз слышала тиканье часов. Свет на площадке и в холле не горел, только робкий золотой луч тянулся по коридору от кухни. Росарио наверняка ждала свою девочку там.
Стараясь не шуметь, Тень подкралась поближе.
Тетка сидела за столом и медленно перелистывала тяжелые страницы старого альбома. На ее лице застыла грустная улыбка, а на щеках поблескивали влажные линии.
– Незачем таиться, – подняв голову, произнесла она чуть хриплым голосом. – Надеялась, что я приду за тобой? Нет, милая моя. Не хочешь, чтобы тебя учили здесь? Хорошо. Утром мы навестим Марту, тебе понадобится новая форма. Это будет последнее, что мы сделаем вместе. Потом я отправлю тебя в пансион, если ты, конечно, не распорядишься взять билет до Шейдивейл. Ой, я, кажется, снова тебя учу. А дальше наши отношения будут, как у твоей Лют с Яником. Ты – Танцор, я – связной, никаких «теток» и поучений.
Росарио захлопнула альбом.
– Прости, – пролепетала несчастная Эмьюз, остолбеневшая на пороге.
– Так легко? – Брови мадам Тэсори иронически изогнулись. – Что-то слишком долго ты думала. Небось проголодалась, а так сидела бы во дворе, пока мхом бы не поросла. Не желаешь моих уроков, жизнь тебя научит. Правда, она это делает обычно тумаками.
– Пожалуйста, говори, что хочешь, только не сердись, – девочка чувствовала острую потребность обнять Росарио. – Ты ведь тоже меня обидела. Карлики – отдельная история. А уж как больно выяснить, что я, оказывается, вся насквозь фальшивая, прямо не я, а мозаика из других людей. Так получается?
Эмьюз шагнула к столу.
– Нет. Это я люблю карликов, потому что они добрые, работящие и трогательные. Это я напялила душный корсет, чтобы не смотреть, как мисс Ви плачет. И я сама выбираю себе друзей. Сама решаю, что хорошо, а что плохо. А если ошибусь, это будут мои ошибки. У меня слишком мало… меня, чтобы спокойно реагировать на твое «подражаешь». Я сожалею, что нагрубила. – Тень отвернулась.
В обрушившейся тишине она боялась поднять взгляд.
– Похоже, мы обе погорячились, – неожиданно миролюбиво подытожила мадам Тэсори. – Видишь, как просто задеть друг друга за живое. До полного взаимопонимания нам осталось только одно… Хочешь взглянуть на того Коллоу, которого любила я? Знаю, что хочешь. Вот.
Росарио протянула Эмьюз карточку. Очень своеобразный семейный снимок: довольный светловолосый мальчик лет десяти в нарядном матросском костюмчике сидел рядом с хитрой девочкой в кружевном платье, а над ними висела широкая, начищенная до блеска сковорода. Ну, не совсем висела. Ручку держала женщина, чтобы казалось, будто сковородка растет у нее прямо из плеч.
– Кто это?
– Леди Фолия, – пояснила тетка. – Она любила фотографировать, а сама почти не появлялась в кадре. Говорила, что для общего альбома достаточно и моего лица. У нее потрясающее чувство юмора.
– Я могу оставить карточку себе? – осторожно спросила Тень.
– Нет, – Росарио отрицательно покачала головой.
Эмьюз в последний раз взглянула на Джулиуса. «Очаровательный ребенок, просто маленький ангел», – мысленно отметила она, возвращая снимок.
– Эта фотография моя, – тетка поднялась из-за стола. – Но ты можешь хранить в своей комнате весь альбом, при условии, что не станешь выносить его из дома и будешь беречь.
– Спасибо! – не помня себя от радости, девочка подхватила со стола тяжелую книгу в толстом кожаном переплете.
– А как же ужин?! – спохватилась Тэсори, когда мисс Варлоу с ценным грузом уже миновала коридор.
– Я не голодна, – отозвалась Эмьюз и поспешила наверх, предвкушая приятное знакомство с чужим прошлым.
Глава 3. Книга, нож для бумаг и тёмная комната
Никс неслышно проскользнула в кабинет.
– Мне почудилось, или ты вздрогнул? – удивилась она.
– Нет, не почудилось. – Сэр Коллоу отложил перо и потер лоб. – Я опять сам себя перехитрил.
– В каком это смысле? – Тень проплыла ближе.
– В самом прямом, – вздохнул Джулиус. – Я оказался слишком убедительным и получил больше, чем хотел. Долго объяснять. Теперь один умный щенок не оставляет меня в покое. Последние полчаса он расставлял книги в алфавитном порядке, попутно вещая о том, как же мне теперь удобно будет пользоваться ими. Такое чувство, что мальчишка собрался изменить мою жизнь.
– О! Мне его уже жаль. – Корникс пододвинула себе стул. – И где сейчас твоя новая головная боль?
– Отправлен на поиски еды, – отрапортовал он.
– А не заблудится? – скептически нахмурилась Никс.
– Во-первых, я точно рассказал, где буфет; во-вторых, если мальчишка задержится, я смогу от него отдохнуть; и в-третьих, какой он Связной, если с таким простым заданием не справится? – Джулиус откинулся на спинку кресла.
– Вот почему твои глазки в коридоре дежурят? Боишься проглядеть? – Тень подперла щеку кулаком.
– Угадала, – подтвердил Коллоу. – На редкость шустрый парнишка. За последние сутки успел побывать под арестом за незаконное проникновение на нашу охраняемую территорию и напроситься со мной сюда.
– Недурно, – хмыкнула Тень. – Значит, поговорить о делах не удастся?
Джулиус покачал головой и молча указал на дверь, а через мгновение в нее уже постучали.
– Входи, – обреченно предложил Коллоу. – Принес?
– А как же! – Гордый Клаус продемонстрировал серебристую коробочку из плотной бумаги. – Мне сказали, что это курица.
– У тебя есть сомнения? – Краем глаза Джулиус наблюдал, с каким интересом Никс изучала смуглого мальчишку.
– Ну, когда мясо порублено мелкими кубиками, оно может запросто оказаться даже крысой, – доверительным тоном сообщил тот. – В общем, приятного аппетита.
Присутствие Корникс явно смущало Клауса. Коллоу заметил это, как только мальчишка переступил порог: его движения сделались неловкими, а реплики вызывающими.
– Не представишь своего Связного? – улыбнулась Тень.
– Еще не Связного, – возразил Джулиус.
– Уже почти Связного, – вставил нахал.
– Клаус Раббе, – объявил Коллоу.
– Леди Воденбран Корникс, – она протянула мальчишке руку. – Давно хотела взглянуть на тебя.
– Надеюсь, не разочарованы? – Клаус брякнул первое, что пришло в голову.
Когда Леди Корникс поднялась на ноги, он с ужасом осознал, что эта женщина почти одного роста с Господином. Таращиться на людей с открытым ртом по меньшей мере странно, поэтому Клаус старательно сфокусировался на батарее черных статуэток в шкафу за стеклом.
– Раз у тебя сегодня приступ дружелюбия, устрой молодому человеку экскурсию по зданию, – приказал Джулиус своей паре.
– С радостью бы, но у меня еще есть дела, – попыталась откреститься Никс.
– Вот и пусть он тебе поможет. – Сэр Коллоу поднял исписанный лист и напустил на себя занятой вид.
С минуту Тень колебалась. Эти вязкие мгновения показались Клаусу самыми длинными в жизни. Он не собирался довольствоваться снисходительным отношением к себе, как к бесполезному приложению для дедовых изобретений. Но чтобы переломить ситуацию, нужно было действовать.
– Пара рук мне не помешает, – неожиданно согласилась Леди Корникс. – Я собиралась сдать кое-что в архив.
На последнем слове глаза мальчишки так и заблестели.
– Замечательно. Идите, – Джулиус махнул рукой, словно отгоняя назойливую муху.
Оставшись один, Сэр Коллоу отложил лист и потянулся. Он заперся в кабинете и, подцепив принесенный не то ужин, не то завтрак, расположился в кресле. Есть совершенно не хотелось, но из уважения к стараниям Клауса Джулиус побросал в себя кусочки не успевшей остыть курицы.
– Глоток чая сейчас бы очень пригодился, – отодвигая пустую коробочку, улыбнулся он. – Тебе наука: в следующий раз давай более точные указания, а то еще лет сто будешь питаться всухомятку.
От приятного ощущения сытости клонило в сон. Речь для ежегодного обращения к Совету требовала доработки, только мысли разбредались.
«Что, в сущности, изменится от того, что я им скажу?», – думал Коллоу. – «Советники просто люди. Они панически боятся перемен. Все мои попытки – капля в море. Я могу сколько угодно говорить с трибуны о правах малочисленных народов, о необходимости реформировать нашу неподъемную бюрократическую машину, а они послушают, похлопают и заживут, как жили. Или того смешнее, создадут комитет по вопросам реформирования и комиссию по малочисленным народам при нем. С тем же успехом я бы прочел свою речь перед обезьянами в зоопарке. Пользы столько же, а вреда никакого».
Очертания комнаты поплыли. Джулиус попытался уцепиться растворяющимся сознанием за синий свет стенных ламп, но ни самих ламп, ни стен, к которым они крепились, ни даже кабинета уже не было. Веки опустились сами собой.
И вот он уже стоял посреди унылой комнаты. Тусклые полосатые обои, потертый ковер, незаправленная кровать, пузатые склянки с микстурами на ночном столике.
На придвинутом вплотную к окну стуле, подобрав ногу, сидел Сириус. Мальчишка отрешенно водил пальцем по запотевшему от дыхания стеклу. А с неба сыпались грузные капли, отсекая улицу серой пеленой, сквозь которую, как из иного мира, пробивался нежный голос далекой скрипки.
– Отчего грустишь? – Джулс присел на подоконник.
– Очень заметно? – откашлявшись, спросил Сириус.
– Куда уж заметнее, – поежился он. – Хотя… постой. Безлунная ночь на зимнем кладбище выглядела бы убедительнее.
Скрипка затихла, уступив место барабанной дроби неутомимого дождя.
– И все же, что с тобой? – повторил Джулиус.
– Лучше скажи, что с тобой, – парировал тот. – Пара часов – и выдохся? Ты ведь не собаку чужую одолжил, в конце концов. Плохой пример. Даже собаке внимание уделять положено.
– Так все из-за моего нового Связного? – не поверил Коллоу.
– Нет, но это тоже беспокоит, – мотнул головой Сириус.
– Мне вообще-то по рангу не положено плясать вокруг него с бубном, – возразил Джулс.
– Все нормально: «с бубном» не ты, а… – приступ кашля не дал договорить.
На полу нашелся скомканный клетчатый плед. Джулиус подобрал его и укутал трясущегося от жара мальчишку.
– Он с бубном, понимаешь? – сделав над собой усилие, выговорил Сириус.
– Давай уйдем из этого воспоминания, здесь гадко. – Живое сердце верило, что перед ним тяжело больной друг, помочь которому нельзя, и от осознания собственного бессилия хотелось выть.
– В чем проблема? – Он отшвырнул плед и рывком распахнул окно.
Ветер со свистом ворвался в бесцветную комнату, окатив мальчишек ледяным ливнем.
– В конце коридора дверь, за ней будет что угодно… все, что пожелаешь, а я остаюсь! – перекрикивая шквал, отозвался Сириус.
– Предлагаешь мне бросить тебя? Дудки! Не выйдет, – обиделся Джулиус. – Не надо драмы.
– Похоже, тебе легко сострадать только когда от тебя самого особенно ничего не требуется, а? – мальчишка обернулся. – Подумаешь, какой-то я! Меня, может, и нет вовсе. Тут нормальному живому ребенку нужно капельку внимания. Конечно, это не Натан. Его еще многому придется учить. Чем быстрее начнешь, тем быстрее вырастишь из парня достойного Связного.
– То, что это не Натан, видно невооруженным глазом, – согласился он. – Клаус слишком самостоятельный и скрытный. При всех его бесспорных талантах, мне с таким Связным будет тяжело.
– Что мешает перевоспитать мальчишку? – не сдавался Сириус.
– Ха! – изображая озарение, Джулс хлопнул себя по лбу. – Как это я сразу не догадался? Разрушить чужую личность ведь так просто и привлекательно! Вспомнить бы, откуда вытащили беднягу Натана, чтоб заслать строптивого щенка прямо в пекло лет на сто. Ты хоть понимаешь, что несешь? Или лихорадка для тебя настоящая? Мозги расплавились? Меньше всего я желаю сделать из Клауса второго Натана.
Сверкнула молния, а мгновенье спустя на крышу обрушился оглушительный громовой раскат.
– Перестань искажать мои воспоминания. – Сириус закрыл окно. – В тот день не было грозы.
– А не надо меня злить, – парировал Коллоу. – Не допускал, что я дистанцируюсь от мальчишки осознанно? Не привык, чтобы кто-то вот так явно добивался места в моей биографии. Вдруг мне хорошо только пока не для кого жить и не за кого умереть?
– Эгоист. – Серые стены качнулись и пропали.
– Не больший, чем ты. – Знакомый пляж проступал неверными мазками. – Говоришь, знаешь меня? Тогда отчего раз за разом ошибаешься на мой счет?
– Если приятно ловить меня на ошибках, – Сириус уселся на песке, вытянув ноги, – непременно соглашусь. Поверь, когда добьешься своей цели, станешь очень скучать по простым человеческим отношениям. Спроси себя: может, Мастер Тени банально разучился заводить друзей и боится это признать?
– Не исключено, – кивнул Коллоу. – Но равновероятно, что ты заговариваешь мне зубы, чтобы истинная причина меланхолии выглядела на общем фоне менее значимой, чем есть на самом деле.
– Ладно. Я попался. – Он даже не пытался скрыть досаду. – Только смысла сказанного это не меняет. Пора уже смириться с тем, что способен дорожить людьми. Прими как данность.
– Обязательно, – беззаботно оборвал Джулс. – Но исключительно после того, как узнаю, что с тобой не так.
Он стянул сапоги, подвернул брюки и принялся с наслаждением бродить по мелководью, пугая юрких рыбешек.
– Я не рассчитывал, что ты вдруг заснешь и застанешь меня там, – честно признался Сириус. – Если не прекратишь работать в бешеном режиме, на лбу вырастет шишка.
– С чего бы? – Джулиус с силой ударил носком по поверхности воды, окатив собеседника тучей звенящих брызг.
– А с того! Сейчас в лицах продемонстрирую. – Мальчишка нацепил серьезную маску. – Посмотрите на меня, я Мастер Тени! Я все могу и отдыхать мне не обязательно.
Он делал вид, что старательно пишет, перекладывает бумажки с места на место на воображаемом столе, потом резко подался вперед с криком «бам!» и захрапел.
– Вот так на лбу появляются шишки, – назидательно подытожил Сириус, приоткрыв один глаз. – Ты за последнюю неделю сколько часов проспал в общей сложности? Пять? Шесть?
– Не считал, – отмахнулся Джулс. – Сколько получилось, все мои. Не уходи от темы.
– Уже ушел, – мальчишка широко улыбнулся. – В двери кабинета стучат. Просыпайся.
– Я не отстану, учти, – только последнюю фразу Сэр Коллоу уже бормотал в полудреме.
Лист с речью прилип к щеке. «Хорошо, чернила высохнуть успели», – глупая мысль отчего-то несказанно радовала.
– Ты почему одна? – с порога спросил свою пару Джулиус.
– Клаус окопался в архиве, – сообщила Никс. – Он уговорил меня взять подлинник Декрета Секретности и сейчас его изучает. А ты никак заволновался?
– Имею право, – отрезал Коллоу. – Мне парня еще нужно родственникам вернуть.
– Хочешь мое мнение? – Тень пристально посмотрела ему в глаза.
– Давай, – Джулс в шутку сложил ладони лодочкой и протянул ей.
Корникс криво усмехнулась и задумчиво прошла к шкафу с заботливо отсортированными книжками.
– Это наш мальчик, – как-то очень тепло произнесла она.
– Слова знакомые, а смысл от меня пока ускользает, – Коллоу озадаченно поднял брови.
– Все просто, – Тень развернулась на каблуках. – Если бы мы встретили Клауса в детстве, он стал бы одним из нас. Вздорный и упрямый, как вы с Джейкобом, заумный, как Итон, да к тому же ворон, как я.
– Не надо. – Живое сердце больно сжалось.
– Присмотрись и сам поймешь.
Джулиус хотел было объяснить ей, что память друзей неприкосновенна, и что никто и никогда не сможет заменить Ловкача или Счастливчика, но вместо этого осторожно подтолкнул Никс к выходу.
– Идем забирать «нашего мальчика», пока он не решил, что я счастлив от него избавиться, – предложил Коллоу.
* * *
Эмьюз поднялась до рассвета. Странное беспокойство бродило в груди. Девочка буквально не могла ни сидеть, ни лежать. Она честно пыталась вернуть себя под одеяло, только глаза не желали закрываться.
Прокравшись в коридор, Эмьюз осторожно приложила ухо к двери теткиной комнаты. Умиротворяющая тишина по ту сторону холодного дерева вселяла надежду. Тогда девочка подобралась поближе к загадочному шкафу, черной глыбой возвышавшемуся у стены. В последнем письме Би предположила, что там вполне может быть секретный рычаг, открывающий проход. Где уж подружка вычитала такое, сейчас не имело значения. Любопытство требовало разгадать тайну Росарио, пока обстоятельства не заставили снова покинуть дом.
Сдвинуть забитую книгами громадину с места не смогли бы и пять взрослых мужчин. Шкаф выглядел вросшим в пол, но Эмьюз прекрасно помнила, с какой легкостью у ректора летали сервированные столы. «Вот если бы я умела так», – подумала она.
– Индекстрэ шкаф, – без особого энтузиазма тихонько произнесла девочка.
Естественно, ничего не изменилось. Тогда мисс Варлоу приступила к осмотру. «Росарио невысокая женщина, значит, механизм не может быть высоко», – предположила она, изучая завитки резных украшений.
– Признавайся, где у тебя рычаг? – бормотала Эмьюз, ощупывая застывшие в дереве бутоны неизвестных науке цветов.
Безрезультатно. Озарение пришло внезапно. «Вдруг рычаг это книга? Какая-нибудь самая неприметная и бесполезная?» – оставалось выбрать, с какой начать.
На широких полках обнаружились многочисленные сборники стихов: имена поэтов звучали знакомо, но девочка не помнила, чтобы читала их раньше. Книжки об удивительных приключениях и стоящие особняком любовные романы на поверку тоже оказались просто книгами. Собственно, как и бесценные для Тэсори кулинарные справочники и толковые словари.
Разумеется, если Росарио внезапно выйдет в коридор и застанет свою подопечную методично перекапывающей домашнюю библиотеку, ничего страшного не будет. Только Эмьюз уже свято верила в секретность собственной миссии, отчего сердечко бешено колотилось под ребрами.
– Кто додумался ставить книги в два ряда на одну полку? – ворчала она себе под нос.
Толстые и не очень томики так плотно жались друг к дружке, что девочке с трудом удавалось вытаскивать их, а потом возвращать обратно.
«Молотком она их туда забивала, что ли?», – продолжала возмущаться Тень, когда взгляд уперся в потертый корешок, сиротливо притаившийся за внушительных размеров энциклопедией. «Если это не рычаг, то, как говорит в таких случаях Наставник, покрасьте меня в зеленый и назовите шпинатом», – Эмьюз задержала дыхание и прислушалась. Спящий дом молчал.
Тогда девочка постаралась вытянуть непонятную книжку. Не тут-то было! Томик словно присох!
– Не на ту напал! – Она кошкой скользнула обратно в комнату, а вернулась вооруженная ножом для бумаг.
На всякий случай Эмьюз еще раз попробовала расшатать упрямый корешок, освободив достаточное пространство для маневра. Убедившись, что он не хочет двигаться ни вперед, ни назад, ни даже вбок, девочка с силой воткнула блестящее лезвие между обложкой и стенкой шкафа. В тот момент она совсем не думала о том, что нож тоже может сломаться. Нехитрое орудие не выдержало и согнулось, но вместе с ним сдалась и книга. Звук рвущейся ткани показался неприлично громким. Сердце подпрыгнуло и застряло в горле.
Секунды таяли, но Росарио не появлялась. Дрожащими от накатившего волнения пальчиками Эмьюз извлекла вожделенный трофей. Вернув потревоженные книги на места так, чтобы тетка не сразу догадалась о пропаже, девочка поспешила спрятаться за дверью спальни.
Только странная находка совсем не торопилась делиться своими тайнами. На обложке красовался хитрый замок.
«Как жаль, что я не Клаус», – Тень вертела в руках изувеченный томик. – «Если у Тэсори есть ключ, она все равно его не отдаст. А за испорченную обложку и так влетит. Терять тебе нечего».
Взбудораженные мысли роились в горячей голове, а на лбу выступил пот. Эмьюз решительно направилась к столу. Любопытство без труда победило страх. Девочка положила несчастную книгу на край стула, придавив коленом, и вставила гнутый нож между страницами у самого корешка.
– Клер бы меня убила, – стараясь побороть напряжение, прошептала мисс Варлоу.
«О! Тетка убьет наверняка, если узнает», – сообщил внутренний голос.
– Ключевое слово «если», – Эмьюз перехватила неудобную рукоятку ножа двумя руками.
Несколько минут сосредоточенного сопения, и вот уже от одного конца корешка до другого появилась дыра с неровными краями. Девочка резко выдохнула и распахнула уничтоженную книгу, игнорируя бесполезный замок.
А внутри ждал настоящий сюрприз.
– Никакая это не книга, – Эмьюз зажала рот ладонью, чтоб не ахнуть.
В пустых страницах кто-то заботливо вырезал аккуратный прямоугольник, на дне которого покоилась черная плашка, так похожая на ту, из-за которой расстался с жизнью безвестный «жук».
«Неужели Тэсори солгала Сэру Коллоу?» – колотилось в висках.
Тень без колебаний достала каменный кругляшок. Непонятно откуда берущийся вес тут же потянул руку к полу. Ошибки не было. Нечто подобное Эмьюз нашла в поезде.
«Прежде чем обвинять тетку во лжи, попытайся найти простое объяснение», – предложил внутренний голос. – «Как тебя учили? Танцор верит только фактам».
Девочка бесцеремонно вывернула обложку и хорошенько потрусила. Из пожелтевших страниц немедленно вывалилась свернутая пополам записка.
Такого отвратительного почерка Эмьюз еще не встречала. Едва различимые буквы больше напоминали бездумно намалеванные штрихи. Девочка сунула плашку с остатками тайника под матрас, подцепила со стола карандаш и принялась раз за разом обводить нити слов, пытаясь по собственным движениям разобрать написанное.
Эмьюз страшно спешила. Ведь в любой момент Тэсори могла проснуться. Глупо приписывать тетке связь с преступниками раньше времени, но сомнения скрыть едва ли удастся.
Отложив листок, Тень выпрямилась и облегченно вздохнула.
«Роси! Раз ты это читаешь, значит все же сунула нос в мой так называемый дневник, а меня нет рядом, чтобы по этому самому носу тебя щелкнуть. Но я щелкну, не сомневайся. Единственное, что тебе нужно знать теперь: ни при каких обстоятельствах не дай проклятой хреновине попасть в руки нашего мальчика. Это его уничтожит», – текст обрывался.
Чувства перемешались. С одной стороны, даже хорошо, что тетка ни о чем не подозревает (кого еще могут называть «Роси»?). Но с другой, как поступить с новым знанием, Эмьюз не представляла. По логике вещей… автором записки является Леди Фолия, а упомянутый мальчик – Джулиус Коллоу! На этом мысли с ужасом бросались врассыпную.
Тут, опять же, Коллоу давным-давно не мальчик, и сам кого хочешь уничтожит… только вдруг эта плашка сделает с ним что-нибудь совсем страшное? А если Дивные знают, за чем охотятся, то дядюшка Джулиус в смертельной опасности.
– Соберись! – копируя манеру Сэра Коллоу, приказала себе Тень.
Эмьюз сорвалась с места. Она мерила шагами расстояние от кровати до шкафа с учебниками и обратно, стараясь придумать сносный план действий. «Именно эта плашка может уничтожить дядюшку или любая другая? У него же уже есть одна», – девочка остановилась и ожесточенно замотала головой. – «Про такое вообще лучше не думать».
Не сумев побороть сосущее беспокойство, Эмьюз сгребла со стола зеркальце.
– Джулиус Коллоу, – сдавленно пискнула она.
Мгновения тянулись чудовищно медленно. Наконец поверхность стекла ожила.
– Здравствуй, Эмьюз. – Дядюшка потер глаза.
Знакомое лицо показалось бледнее обычного.
– С вами все в порядке? – отчаянно краснея, выпалила девочка.
– В общем, да, а что? – улыбнулся Коллоу.
Действительно, «а что»? Ответ: «Ну, тогда ладно. До свидания», – никак не подходил. Предстояло выкручиваться.
– Мне приснился сон. Страшный сон, про вас и ту плашку, – довольно убедительно соврала Эмьюз. – В нем этот кусочек камня вас убил. Все было настолько реально, что я испугалась.
– Сон в прошлом, я жив. Не волнуйся, – попросил Джулиус. – И плашка не каменная, а металлическая.
– Может, вы ее просто уничтожите? – с надеждой поинтересовалась мисс Варлоу.
– Нет, – дядюшка покачал головой.
– А если плашка опасна? – Беспокойство вернулось с новой силой.
– Это мы и пытаемся выяснить, – он с трудом сдержал зевок. – Дорогая моя девочка, давай завязывать с разговорами на сегодня. Я чудовищно устал.
– Простите, – промямлила Эмьюз.
– Ничего, – заверил Джулиус. – Еще увидимся.
Когда отражение Сэра Коллоу пропало, она уже знала, что ничего не скажет тетке. Во-первых, за испорченную книгу от Росарио непременно влетит, даже если это вовсе и не книга. Во-вторых, сама Тэсори так зла на дядюшку Джулиуса по непонятной причине, что с большой долей вероятности с радостью вручит тому плашку. Сначала стоит разобраться с источником болезненной неприязни, а пока замести следы и провести собственное маленькое расследование.
– Синий, – позвала девочка. – Пусть книжки есть плохо, но съешь одну для меня.
Монстр очнулся и приветливо завилял хвостиком-ремешком.
– Мне нужно, чтобы ее никто не нашел, – пояснила Эмьюз, доставая останки тайника.
Очертания сундука поплыли, а комната погрузилась во тьму, единственным источником света в которой оставался мимик. Монстр шумно дышал, приоткрывая зубастую пасть, и ждал. Мисс Варлоу протянула хитрую книгу вперед. Синий с проворством лягушки выхватил неугодную улику своим толстым пупырчатым языком. Щелкнули челюсти, и наваждение рассеялось.
– Забыла про записку, – спохватилась Эмьюз, но быстро добавила: – Так и быть, ее я съем сама.
* * *
За завтраком тетка вела себя, как обычно. Она мирно шелестела газетой, с удовольствием прихлебывая чай. Если Росарио и заметила что-то подозрительное, то не подавала вида.
– Ты чего сегодня такая тихая? – вопрос тетки застал врасплох.
– Я задумчивая, – поправила Эмьюз.
– Тебя что-то беспокоит? – не отставала та.
– Ваш «семейный» альбом. – Нужно же было с чего-то начать. – На фотографиях все счастливы, а теперь… Почему нельзя, как раньше?
– То время навсегда ушло, – мадам Тэсори опустила газету. – Между счастливым прошлым и днем сегодняшним слишком много обид.
– Робин сказала, что Бог хочет, чтобы люди прощали даже врагов. Ты ведь веришь в него, правда? Почему не слушаешься? – Этот аргумент девочка берегла для себя, на случай какой-нибудь ну очень серьезной ссоры с теткой.
Росарио поднялась на ноги и обошла стол.
– Я не идеальна, – вздохнула она, усаживаясь рядом. – Когда возлагаешь на человека большие надежды, разочарование оставляет в душе незаживающие раны. Они-то и не дают простить.
– Что такого страшного сделал Сэр Коллоу? – почти прошептала Эмьюз.
– Зачем тебе знать? Он твой друг, сама так решила. А я не сплетница, хоть и птица, – пожала плечами Тэсори.
– Не хочу однажды потерять твое доверие, как он.
Мягкая улыбка скользнула по губам Росарио. Она осторожно обняла свою девочку за плечи и поцеловала в лоб.
– Не бойся, с тобой этого не случится, – пообещала мадам Тэсори. – Давай оставим эту тему? Нам предстоит путешествие. Марта ценит пунктуальность.
– Тогда последний вопрос, – Эмьюз заметила, что тетка совсем не злится на Джулиуса из воспоминаний. – Кто та женщина со смешными глазами и палочками, торчащими из волос?
– Странное описание, – рассмеялась Росарио. – Ей бы понравилось. Леди Наоко… Она часто навещала этот дом, а твой Коллоу был к ней очень привязан.
– Вот почему он на всех карточках где-нибудь поблизости? – предположила девочка.
– Именно, – подтвердила Тэсори. – Ладно. Поговорили и хватит. Пора двигаться. Приведи себя в порядок и спускайся. Ах, да! Твои письма все еще лежат на столике у зеркала. На них ответишь после.
Ничего не добившись, Эмьюз поплелась наверх. Естественно, сдаваться она не собиралась. А вернувшийся на законное место портрет Ческо только укреплял девочкину решимость довести дело до счастливого конца.
«Глупо хранить плашку под матрасом», – размышляла Эмьюз, доставая из шкафа сверток с платьем. – «Росарио обязательно найдет ее там. Куда ни спрячь, уборка все испортит. Единственный правильный вариант: носить опасную вещицу при себе. Но не в кармане же!».
Наскоро нацарапав послание для Гримма, девочка выскочила на улицу и поспешила оставить его дожидаться адресата, пока тетка не прицепилась с расспросами.
Опасения насчет плашки подтвердились. Мадам Тэсори непременно собиралась перебрать постель Эмьюз. Конечно, этому нашлось вполне невинное объяснение, хотя девочка начинала подозревать самое худшее. Минус любой тайны – постоянный страх разоблачения.
Магазин Марты Нидлз щеголял выкрашенной заново вывеской, поблескивавшей на солнце, а голос дверного колокольчика звучал невероятно мелодично. Атмосфера внутри успокаивала и настраивала на романтический лад: запах чайных роз и едва слышная легкая музыка словно бы струились, воздухом наполняя грудь.
Самой хозяйки за прилавком не оказалось. Вместо нее гостей встречала скромная девушка в строгом платье и белоснежном фартуке.
– Госпожа готова вас принять, – после приветствия сообщила она. – Следуйте за мной.
Мисс Варлоу совершенно не понимала, зачем столько загадочности, но прямо спросить тетку не смела.
К великому изумлению Эмьюз, молчаливая девушка повела их вовсе не в соседнюю комнату, как было в прошлый раз, а вглубь магазина. И дальше по крутой лестнице в подвал! Темнота подступала со всех сторон. Здесь не пахло розами, и безраздельно властвовала тишина. Робкий огонек пританцовывал в руке странной помощницы портнихи, шагавшей впереди.
