Kitabı oku: «Код фейри. Заложница Теней», sayfa 14
Едва моя подруга скрылась, как в спальне наступила тишина. Давящая, выжидательная. Даже Тени исчезли, не говоря уже про Дымка. Этот вообще последние дни не показывался на глаза.
– А что я могу сейчас наколдовать? – пробормотала, чтобы слегка развеять обстановку. И правда, все говорили про мой потенциал, а сама я даже искры между пальцами еще не вызвала.
– Со временем научишься.
Доран явно привык производить впечатление и появляться в нужный момент. Я как раз щелкала пальцами, когда он вошел в спальню и чуть приподнял брови, глядя на это дело.
– Чему научусь? – только и смогла спросить, глядя на него во все глаза. И получая в ответ такой же взгляд, полный вихря чувств.
– Управлять магией. Процесс небыстрый, но результаты будут впечатлять.
– А кто я? – вырвалось в сердцах.
И правда, кто?
Доран подошел и склонился надо мной. Неожиданно нежно обхватил мое лицо руками и проговорил мягко:
– Ты – моя Рори, и это главное. Все остальное мы узнаем. Вместе. Я все сделаю для тебя. Все.
И поцеловал. С нежностью, которую я не ожидала. От которой перехватило дыхание, и руки сами собой обхватили мужчину за шею. Так крепко, словно придушить хотели, а не обнять.
И глаза в глаза. Одновременно вызов и смирение. Мольба и приказ.
– Ты – моя…
– Ты – мой…
В его взгляде клубилась тьма и зелень, а в моем, скорее всего, чистое и слепящее желание. Не просто секс. Это было бы слишком мелочно и примитивно. Нечто большее поднималось изнутри огромной теплой волной и готовилось накрыть нас обоих.
Моя магия стремилась к его магии.
И когда они столкнулись, то произошел невидимый взрыв.
Магия и поцелуй. Неистовый, сокрушающий все на своем пути и открывающий душу.
Я лишь выгнулась, ногтями вцепляясь в плечи Дорана, когда его губы сомкнулись на моем соске. Всхлипнула от наслаждения, острого и болезненного.
Легкий укус и почти сразу прикосновение горячего языка. Отчего по всему телу прошла легкая дрожь.
– Я тебя не отпущу, – низкий рык Дорана стал ответом на мои малопонятные звуки. – Никогда, поняла?
Нет, я сейчас ничего не понимала. Мир сузился до нас двоих, до биения наших сердец и пульсации магии. Ритм в ритм. Нежный и лихорадочный, сводящий с ума.
Я плавилась под сладкой пыткой, пока Доран медленно покрывал меня поцелуями, обводил языком контур груди, пупка. Все ниже и ниже, заставляя извиваться и уже буквально выкрикивать его имя. Потому что невозможно уже было гореть и не сгорать.
Магия во мне беззвучно ревела и рвалась наружу.
– Твои глаза, – пророкотал Доран, нависая надо мной. Твердый и горячий, с напряженными стальными мышцами и тьмой во взгляде.
Я лишь посмотрела, так как не была уверена, что могу говорить.
– В них золото и зелень с темнотой, – сообщил Король, после чего прижался губами к моим и уже не отпускал. Пока двигался внутри, медленно и томительно, пока заставлял меня кричать ему в губы и двигаться в такт.
Нечто большее, чем секс.
Нечто большее, чем наши магические вихри, которые сейчас сплетались друг с другом.
Нечто слишком короткое и растянутое на века.
Тепло его кожи под моими ладонями и обжигающие поцелуи, от которых становилось слишком болезненно-пронзительно. Слишком хорошо.
Хорошо до такой степени, что я в какой-то момент не выдержала. И закричала. И продолжила кричать, рассыпаясь на мириады искр удовольствия. Чтобы потом собраться обратно.
Сил не было. Мыслей тоже. Я просто лежала в кольце рук Дорана и приходила в себя. Что это было? Секс? Нет, это короткое слово даже близко не могло описать произошедшего.
Король тоже молчал. Лишь прижимал меня к себе так, словно боялся потерять.
Оказывается, молчание не всегда бывает напряженным. Иногда в нем больше слов, чем в самом искреннем признании.
Я начинала медленно уплывать в легкую дрему. Все же сил на такие сексуальные игрища у меня еще было немного. И Доран это ощутил. Чуть приподнялся, губами нежно коснулся виска и прошептал:
– Я скоро вернусь, Рори, отдыхай.
– И мы поговорим, – пробормотала я сонно. Приоткрыла глаза и увидела, что Король улыбается. Едва заметно, но искренне.
– Обязательно.
«И сними эту штуку», – хотела я напомнить про клеймо. Но настолько устала, что мысленно махнула рукой и промолчала.
Доран ушел. А я все глубже погружалась в сон, лениво думая, чем он сейчас занят. Наверное, выясняет, когда можно будет начать допрашивать Джиоллэйдха? Или каким-то еще из десятка важных дел.
Перед глазами вдруг стало проясняться. Знаете, словно кто-то медленно протирал закопченное дочерна окно. Сначала точка, а затем границы начали расширяться. Пока я не увидела перед собой коридор за дверью спальни. Я узнала его по сиреневым стенам с серебряными иероглифами, чуть пульсирующими от наполняющей их магии. Теперь я ее отчетливо видела.
Забавное было чувство: будто надела очки трехмерной реальности и попала в компьютерную игру. Сон пропал сам собой. Я поняла, что каким-то образом смотрю глазами одной из Теней. А она и не против.
Тень куда-то бежала. И я вежливо попросила ее остановиться, оглядеться. Что-то слева притягивало к себе. Он манило и переливалось в сознании Тени, как гигантское скопление энергии. Безмерно огромное и безгранично спокойное.
Хаос…
Я мысленно заметалась из стороны в сторону. Кроме Хаоса там находился и Доран. Тень видела его скоплением Тьмы и хаотичной магии. Для нее вообще все фейри представлялись энергетическими сгустками. Ради интереса я мысленно спросила, какой она видит меня. Тень показала силуэт, пронизанный золотыми, дымными и зелеными нитями. Ну вот, даже тут я ухитрилась выделиться.
Я мысленно попросила Тень пройти в сторону Хаоса и Дорана. Интересно же, как выглядит тот, кто посылал ко мне котенка. Ну или являлся в его ипостаси.
На всякий случай, на пороге, велела Тени остановиться и лишь подглядывать.
Доран и Хаос беседовали в помещении, где одна из стен представляла собой прозрачную силовую завесу. За ней распростерся ночной Руадх.
Комната же походила на кабинет. Большой стол из камня молочного цвета, множество полок, вырубленных прямо в стенах и забитых книгами. Явно старинными, не рассыпающимися только из-за магии в них.
Вся мебель была из такого вот странного камня. Он светился изнутри, едва заметно и умиротворяюще. А посреди комнаты, прямо на блестящем темном полу сидел Доран. Окутанный Тенями, как одеждами. Рядом с ним – тут я моргнула – с комфортом разместился огромный зеленый осьминог. Весь зеленый, начиная со светящихся глаз и заканчивая длинными щупальцами с присосками. Осьминог лежал, сплетая и расплетая щупальца, а заодно лениво говорил:
– Тени довольны, Король, ваш Двор снова оживает.
– Ты обещал, что он станет самым сильным.
– Он уже самый сильный, – спокойно ответил Хаос. – Даже если Благие и Неблагие вдруг объединятся, то все равно вряд ли смогут победить тебя. На твоей стороне я и вся моя магия. Против которой у них нет оружия. А вскоре тебя запомнят не как Пса Охоты, а как Завоевателя.
– Комина предсказала мне ребенка, но не смогла предсказать собственную гибель, – проговорил Доран. – Жаль. Она была хорошим советчиком.
– Прорицатели не могут видеть собственное будущее.
Доран покачал головой. В его руках сам собой возник бокал с чем-то бордовым и густым. Глядя в содержимое, Король произнес:
– Я сегодня просмотрел все книги, какие успел, усадил за них всех своих ученых. Но мы пока не нашли ответа, кто же такие сайфоры. Среди фейри таких не было, понимаешь?
– Все когда-то появляется в первый раз. Раньше ведь и фейри не было.
– В ней частичка тебя. И ты так спокойно это говоришь?
– В тебе тоже часть меня, пусть и не с рождения. Аврора – загадка, Король, а я люблю их разгадывать.
– Значит, тебе не интересно, как так вышло?
– Интересно. Но я не паникую, а просто исследую.
Светящиеся зеленью глаза на миг скользнули по комнате, а я заподозрила, что Хаос нас заметил.
– Скажи мне, Король, а ты сказал Рори, кем будет ее сын?
– Сильным магом.
– Вот как? – практически мурлыкнул Хаос. – То есть мелочи, вроде той, что он откроет портал на Землю и поведет туда фейри, ты решил не уточнять? Кстати, я вижу в тебе новые эмоции. Такие же, как у Авроры. Думаю, если она возьмет твою кровь на анализ, то узнает много интересного.
– Ты о чем?
– О том, что наша с тобой теория оказалась верна, Король. Думаю, анализ покажет, что подавляющий окситоцин ген снова «уснул». Ты полюбил, Доран. И теперь в тебе бурлит столько эмоций, что какое-то время ты будешь очень несдержан. Но это даже хорошо. Мои Тени насытятся.
Доран явно был шокирован. Я видела, как он замер – даже, скорее, окаменел. Потом медленно проговорил:
– Хочешь сказать, мы любили и размножались, пока жили рядом с людьми. Пока нас помнили. А сейчас мы – забытое волшебство?
Доран помолчал, потом сам же себе ответил. С горьким смешком, от которого у меня екнуло в груди.
Каково чувствовать себя забытым?
– Мы привыкли смотреть на людей, как на нечто забавное и второсортное. У них нет нашей силы, магии, регенерации. Нет такой мудрости, в конце концов. И что в итоге?
– В итоге вы зависите от их памяти, – услужливо подсказал Хаос. И мне почему-то почудилось злорадство в его голосе. Хотя с чего бы?
– Значит, заставим себя вспомнить.
– А что скажешь Авроре, Король?
– Станем пока придерживаться официальной версии, что она здесь ради возвращения плодовитости моему народу. Тем более я думаю, она и правда сможет создать сыворотку, что будет временно пробуждать окситоцин. Возможно, на основе человеческих генов.
– Ты не сможешь долго водить ее за нос.
– Потом Аврора ощутит вкус магии и власти, – спокойно отозвался Доран. – Человеческого в ней мало. И она – умная женщина.
– Вот именно! Умная. И водить себя за нос не позволит.
И снова странный взгляд Хаоса в сторону, где застыла «моя» Тень.
– Ты ведь не знал, Король, что она станет твоей парой.
– Человек?! Нет, конечно. Я просто искал талантливое существо, которое смогло бы подтвердить мою версию, но на научной основе. Ну и попытаться все же найти способ вернуть нам рождаемость. Зато теперь Двор Теней станет сильнейшим. И мой ребенок поведет все Дворы на Землю. И его наместники будут править во всех трех Дворах.
Все, достаточно! Я усилием воли прервала наблюдение и замерла, переживая легкое головокружение от возвращения в реальность.
Внутри поднималась странная горечь, которую хотелось сплюнуть. Недаром я ненавидела политику во всех ее проявлениях. Вранье, везде вранье. Фейри могут сколько угодно кичиться тем, что не лгут. Но они такие же вруны.
Я запустила пальцы в волосы и постаралась дышать ровнее. Итак, мне врали. Во всем, начиная с настоящей причины, по которой я здесь.
Кругом сплошная ложь. И она продолжится, пока я остаюсь здесь. Или пока не поговорю с Дораном.
И снова изнутри плеснуло разъедающей кислотой: а кто сказал, что он и дальше будет говорить правду? Ему глаза застила возможность стать самым крутым правителем и отцом сильнейшего фейри.
Успокоиться и постараться размышлять отстраненно не получалось. То ли магия пока влияла на способность мыслить, то ли еще что, но меня трясло все сильнее. А вопросов и претензий к Дорану накапливалось все больше.
К тому времени, как Король вернулся, я успела сходить в душ и окатить себя холодной водой. Надеялась, что это отрезвит, но лишь замерзла и закуталась в одеяло.
Доран вошел с улыбкой. И я оскалилась в ответ, после чего проворковала:
– Милый, а что ты там говорил насчет ребеночка? Он будет сильным?
– Очень сильным.
– А если родится девочка? И без магии? Ведь такое исключать нельзя. Человеческие гены могут оказаться доминантными.
Доран мягко рассмеялся и присел на край постели, беря мои руки.
– Рори, какая разница, кто родится, девочка или мальчик? Ребенок станет сильнейшим из фейри, понимаешь? Комина не могла ошибиться. Да другой у нас и не может родиться. Твоя магия уже сейчас поражает воображение, а ты ведь ей даже пока пользоваться толком не можешь. Что же будет, когда научишься?
– Кстати, представляешь, оказывается, я могу видеть через Тени. А почему Хаос пришел в виде осьминога?
Сказала невинным тоном, в котором подрагивала легкая злость, и замолчала. С интересом глядя, как изменяется выражение лица Дорана. Ага, неприятно, что я в курсе беседы? А вот нечего скрывать от своей пары!
– Ты в курсе, что подслушивать нехорошо? – проговорил, наконец, Король. Брови его чуть сдвинулись к переносице, а в глазах промелькнул зеленый отблеск.
– А ты в курсе, что скрывать правду о ребенке от его матери по меньшей мере некрасиво?
– Каждая информация хороша в свое время.
Я высвободила пальцы из рук Дорана и промолчала. Мне интересно было: станет ли он что-то объяснять.
– Рори, ты понимаешь, что твоя жизнь изменилась? И вываливать сейчас на тебя все сразу было бы не слишком хорошим решением?
– Я не просила менять мою жизнь. И мое имя – Аврора!
– То была не твоя жизнь, – в голосе Дорана послышался далекий гром, – кто-то или что-то спрятало тебя. И мы разберемся – зачем. Но ты проживала чужую жизнь. Твоя настоящая – с нами. Со мной.
– А можно я сама разберусь, какая из моих жизней настоящая? Ты даже не знаешь, что я такое!
– Я знаю, что ты моя пара. И я все сделаю, чтобы найти для тебя ответы.
– Пока что я вижу, что ты жаждешь заделать ребенка.
Долгий и полный терпения вздох был мне ответом.
– Рори, родить ребенка – задача пары, и…
– Прямо задача? – перебила я ядовито. – Прямо вот выполнить пятилетку за два года? В моем мире обычно сначала двое решают, хотят ли они ребенка, а только потом начинают его делать. Ну или он появляется внезапно. И тогда вариантов несколько.
– Это твой мир! Лучше сразу осознай это и полюби Руадх.
– Конечно, Король! – Меня уже просто трясло от злости, но голос пока держала. – Это приказ? Я про полюбить Руадх.
Кулаки Дорана сжались до хруста в суставах, а глаза на миг почернели. А я замолчала, боясь сболтнуть чего еще.
– Рори, я все для тебя сделаю. Ты веришь?
– Поверю, если отпустишь меня.
– Куда? – мрачно поинтересовался Доран.
– На Землю. Я соскучилась по друзьям и по квартире. А еще по нормальной жизни без летающих котов и бешеных пикси. Я хочу почувствовать себя не инкубатором для крутого мага и не существом, от которого все ждут какого-то чуда. Я просто хочу пройтись по улице, посидеть в кафе, поболтать с подругами и расслабиться.
Доран задумался, а у меня сердце замерло. Ну согласись же! Дай мне ощутить себя свободной, и я сама сюда вернусь! К тебе! Я уже почти полюбила это странное и немного сумасшедшее место. Но только дай мне глотнуть прошлой жизни.
– Нет.
Одно единственное слово тяжело упало на голову. А Доран продолжил, глядя куда-то в окно:
– Нет, Рори, я не смогу так рисковать тобой. Тем более ты сейчас нестабильна, тебе надо учиться магии. Не надо тебе на Землю.
И вроде в его словах была правда, но слишком горькая. Я не хотела ее принимать. И все грызла мысль, что мне не сказали всей правды.
– Доран, ты понимаешь, что предлагаешь родить ребенка, который завоюет Землю, если верить предсказанию?
– Не завоюет, а вернет фейри на родину, только и всего.
– И ты думаешь, что люди так спокойно вас примут? О, ожившие легенды пришли! Ну нормально, живем дальше. Да это война, по сути! Я даже боюсь представить, к каким последствиям все это приведет.
– На месте людей я бы не стал с нами воевать.
– Что вы сделаете против ядерной бомбы?
– Что вы сделаете против магии Хаоса? Которая распылит бомбу на молекулы?
Мы уставились друг на друга, а я поняла, что дышу как злобный дракон. Как только огонь не вырывается из ноздрей… Вот Доран изображал ледяное спокойствие. Внешнее, по крайней мере.
– Я не буду рожать ребенка, пока ты не скажешь мне в подробностях, что ждет мой мир, – процедила зло.
Как там, фейри не лгут? Ну так получи правду.
Не убьет же он меня, в конце концов. А мне терять особо нечего. Если нас ждет какое-то совместное будущее, то лучше сейчас добиться к себе уважения как к человеку, а не как к сосуду для вынашивания.
Внутри стало горячо и такое чувство, словно пузырьки от минералки поднимаются от живота к голове. На миг все помутнело, я тряхнула головой и вонзила ногти в ладони. Не хватало еще начать тут огненными шарами кидаться или что там у меня есть. Но вроде пронесло. Разве что волосы начали чуть потрескивать.
Тишина в комнате ощутимо давила. Запахло озоном и будущей ссорой. Вокруг Дорана собирались Тени, плотные и взбудораженные. Но я чувствовала, что ничего они мне не сделают. И поэтому просто смотрела и ждала.
– Ты, кажется, кое-что забыла, Рори.
Нет, он специально называет меня этой кличкой?!
Тон Дорана был просто ледяным. От него мурашки шли по коже, а пальцы холодели сами собой.
– Я – Король, дорогая. И в первую очередь должен думать о своих подданных. Если их ждет лучшая жизнь на Земле, то отправлюсь туда. Будет война? Мы примем вызов, хотя и предпочитаю улаживать все переговорами. Я тебе соврал? Нет, я скрыл часть правды, зная, что пока ее тебе лучше не знать. И да, я верил и верю, что ты найдешь решение нашей проблемы раньше, чем мы ступим на Землю. Пусть даже и временное.
– А я в первую очередь буду думать о тех, кто живет на Земле. Рожать ты меня не заставишь.
Тьма из глаз Дорана хлынула потоком. И на миг стало не по себе: такого еще не видела. Кажется, это крайняя степень бешенства Короля.
– Надо будет – заставлю! – его рык пронесся по комнате и едва не повалил светильники. А после – я вздрогнула – на ладони Дорана возникла знакомая коробочка с моими таблетками.
– А это – чтобы ты не думала, что я шучу.
Миг – и мои контрацептивы превратились в пыль, развеялись в ничто.
Один долгий миг, в течение которого сердце медленно разрушалось. Как и надежда на счастливое будущее. Лишь горечь, наполняющая до краев. Такая сильная, что хотелось ее выплеснуть. Глядя в черные глаза Дорана, я отчеканила:
– Ты даже не заметишь беспилотника, который пролетит над вами и превратит всех фейри в угольки. Вы ушли шесть веков назад из-за страха перед железом и развитием человечества. На что надеетесь сейчас? Вы же вымираете, как устаревший вид. Застывший в развитии!
Лицо Дорана превратилось в каменную маску. А я вдруг решила, что сейчас меня пронзит боль от браслета, и невольно схватилась за руку. Король заметил жест и проговорил бесстрастно:
– Я не опущусь до того, чтобы причинить боль паре.
И вышел, не произнеся больше ни слова.
– Сними браслет! – крикнула вслед. Ответом были звук шагов и ругань на незнакомом языке.
Я не знаю, сколько прошло времени. Внутри бушевала буря, снаружи время застыло. А мне хотелось разорвать саму себя. Магия, все магия! Она как-то влияла, заставляла говорить много лишнего.
И обидно, вот очень обидно. Если даже отбросить в сторону все, что мы друг другу наговорили, наши отношения все равно оставались под вопросом. Мне ясно дали понять: рожать придется. Рано или поздно.
Против детей я ничего не имела, но, если верить Дорану, наш ребенок должен покорить Землю. А как еще назвать возвращение фейри на «родину»? Вот не верилось, что их будут встречать с цветами, а затем все сядут и мирно заключат разные договоры. Люди друг с другом-то не могут договориться, а тут другой биологический вид.
Обида и боль продолжали разъедать меня. Уже потом я поняла, что это была истерика, спровоцированная магией. Но сейчас все глубже погружалась в темное и липкое отчаяние.
– Рори…
Далекий голос постепенно вытащил из той пучины, куда я себя затолкала. Подняла голову и как-то отрешенно отметила, что сижу на полу и раскачиваюсь. А рядом присела на корточки Аерона и держит меня за плечо, заглядывая в глаза.
– Рори, соберись! Эй, смотри на меня, дорогуша. Это все магия, это нормально. Попсихуешь, покидаешься предметами, а потом все станет как прежде. Плюс у вас потоки.
– Какие еще потоки? – спросила вяло, разглядывая Аерону. Выглядела она почти скромно: длинное платье темно-зеленого цвета с серебряной прошивкой и всего один вырез, зато до пупка. Сама ткань плотнее обычного, без возможности разглядеть тело.
– Просто, когда Дерево объявляет кого-то парой, их энергетические потоки вроде как связываются. И мы чувствуем друг друга на расстоянии. А у тебя это началось, когда магию распечатали. И просто совпало. Чуть тяжелее, но все решаемо. Лично мы с мужем эти дни не вылезали из постели. Попроси Дорана, думаю, он будет только за.
О да, тут Аерона попала в точку.
– Он мои таблетки уничтожил.
– Прости?
– Таблетки, чтобы предотвратить беременность. Я… мы наговорили друг другу лишнего. Я себя не контролировала.
– Знакомо, – пробормотала сестра Короля. – Вставай и ложись в постель.
– Нет!
– Рори, или ты ляжешь, или я тебя оглушу. И ты все равно ляжешь.
– Ты не понимаешь! – завопила я, вскакивая. Да так, что Аерона от неожиданности шарахнулась в сторону.
– Твой брат всем врал! И мне тоже! Не было никакого плана по возрождению фейри, на самом деле он просто хотел проверить: правда ли, что вы зависите от людей. Вы перестали рожать, когда сюда пришли, понимаешь? Я думала сейчас, много думала и все поняла. Это вне науки. Но так… так логично.
– Ты меня пугаешь.
– Король подозревал, что у людей и фейри симбиоз, но хотел доказательств. И все же постараться найти какое-то лечение. А теперь, когда узнал, что наш ребенок будет сильнейшим из фейри, он, скорее всего, отстранит меня от исследований. А еще не снял клеймо и…
– Что такое «симбиоз»? – спросила Аерона.
Я задохнулась и замолчала, стараясь отдышаться. Сердце колотилось так, что отдавало громом в ушах, а руки дрожали. Точно истерика. Жаль, тут нет успокоительного. Или антидепрессантов. Курс полгода – и я как новенькая.
– Ну, допустим, клеймо можно снять, – послышался от двери мурлыкающий голос. Дымок, в виде пантеры, вошел в спальню и сел рядом с сестрой Дорана. Та почтительно склонила голову и бросила на меня быстрый взгляд.
– Симбиоз – это взаимовыгодное сосуществование двух организмов, – пояснил Дымок. – В данном случае фейри и люди много веков жили бок о бок и не знали, что одни зависят от других.
– А в чем люди зависят от фейри? – спросила я, не в силах вымолвить «нас». Себя я к ним не относила. Не могла.
– Не знаю, – ответил Дымок, – я равнодушен к людям. И к фейри. Но последние дали мне возможность чувствовать. Это ново, забавно. И пока не надоело. А на Землю тебе, Аврора, и правда нельзя. Тебя там заберут на опыты. Вы же любите все исследовать?
– Откуда знаешь?
– Я же Хаос, – произнес Дымок так, что я прямо увидела, как он мысленно пожимает плечами. – Дикая Охота приносит много интересных вестей из человеческого мира. Ах да, на Земле тебя Доран легко отыщет. Ты для него будешь фонить, как ядерный реактор.
Верно, все верно. Только и тут оставаться мне было физически тошно. Я могла быть сколько угодно крутой и необычной, но все это чепуха, если меня не станут уважать, а с моим мнением – считаться.
Как, оказывается, тяжело переживать обиду от того, кого незаметно даже для самой себя успела полюбить!
– А что там с рыжим пленником? – спросила у Аероны. Та пожала плечами и посмотрела на Дымка.
– Он восстанавливается, – ответил тот. – Хочешь его увидеть?
Да, хочу. Пусть они с Хэдином и собирались меня похитить, но Джиоллэйдх не показался мне плохим. Скорее – сбитым с толку. И я хотела еще раз взглянуть на него. Потому что чуяла – живым он из пыточной не выйдет.
– Доран, кроме целителей, никого к нему не пускает, – отметила Аерона. – Там Тени и стража.
– Сейчас возле пленника никого нет, – проговорил Дымок, – и не будет еще где-то полчаса. Разговаривай.
Зеленые миндалевидные глаза чуть мигнули, а мы с Аероной дружно вздрогнули: на полу возник Джиоллэйдх. Я сглотнула: если его состояние сейчас считалось более-менее, то каким же оно было раньше? Горло рыжего представляло собой сплошную рану, впрочем, как и почти все тело. Ноги торчали под неестественными углами, руки вроде уже были в порядке.
– Целители в первую очередь восстанавливали внутренние повреждения.
– Я не хочу знать, как его так ухитрились потрепать, – пробормотала я, борясь с желанием отвернуться. И это ведь еще от вида крови не падаю.
– Зачем он тебе? – брезгливо спросила Аерона. Она наклонилась над Джиоллэйдхом и едва ли не тыкала его носком туфельки. Да уж, а вроде недавно с ним миловалась в темном коридоре.
– Сама не знаю, – призналась я. Рыжего почему-то было жалко. Некстати вспомнилось, каким взглядом он смотрел, когда я толкнула, спасая от покушения. Или как он растерялся в домике Комины. Не знаю, я в людях-то плохо разбиралась, а уж в фейри и подавно, но сейчас мне и правда было пронзительно жалко Джиоллэйдха.
Дура я все-таки. Примерно такого мнения была о себе, когда наклонялась к рыжему и касалась его ладонью. Изнутри толкнулось нечто теплое и чуть щекочущее. Почему-то представился золотисто-оранжевый огонек.
– Я… – начала Аерона и замолчала, круглыми глазами глядя на меня. Дымок превратился в полупрозрачную статую, глядя на все немигающим взглядом.
А я и вовсе замерла, так как это из-под моих пальцев сейчас струился едва различимый бледно-оранжевый свет. И тянулся к Джиоллэйдху, обволакивал его.
Рыжий исцелялся. Хотя нет, это выглядело так, словно его раны отматывали назад на пленке. Спустя десять минут от них не осталось и следа. А внутри меня все дрожало, голова кружилась. Я рухнула на колени и поняла, что насквозь мокрая. Тогда как рыжий, бледный, как первый снег, открыл глаза и мутным взглядом обвел все вокруг. Но явно ничего не понял.
– Рори… – прошептала Аерона. – Ох, я почти боюсь тебя.
– Что?
– Ты повернула время вокруг пленника, – скучным голосом пояснил Дымок. – Это магия Хаоса. Доран от такой возможности отказался.
– П-п-почему?
О, да я еще и заикаться начала.
– Сказал, что игры со временем – слишком серьезная штука. И опасная.
А вот тут наши взгляды с Королем совпадали. Я верила в «эффект бабочки». Потому сейчас сидела и обливалась потом, гадая, не выйдет ли мне такое вот боком.
– Не бойся, – снова уловил мои мысли Хаос, – ничего страшного не произошло, но все же не стоит злопуотреблять.
– Я не…
Рыжий застонал, и все внимание мигом переключилось на него.
– Ты можешь говорить?
– Ка… кажется, да, – голос у Джиоллэйдха остался таким же мягким и чарующим. Но теперь я от него не млела. Да и Аерона сердито поблескивала глазами, но пока молчала.
– Тебя будут пытать, – отчеканила я, глядя ему в глаза. – Долго. Пока не расскажешь все о плане Хэдина. И о том, кто я такая. Ясно?
– Более чем.
Джиоллэйдх пощупал свое горло и поморщился. Потом спросил:
– Что произошло?
– Тебя помяли гончие Дикой Охоты, а я вылечила.
– Ты проснулась, – выдохнул рыжий как-то обреченно. – И что хочешь? Поглумиться, прежде чем передать своему Королю?
Горло на мгновение сжал спазм.
– Он не мой Король. Что я такое?
– Вы, конечно, можете меня пытать, – проговорил Джиоллэйдх со вздохом, – но все равно ничего не добьетесь. Я не знаю, что ты такое, Рори.
Я не смогла сдержать разочарованного вздоха, но тут рыжий закончил фразу:
– Но я знаю тех, кто может быть в курсе. Это Хэдин знал все. И Комина. А я так, на подхвате. Пытки меня не пугают, и не такое видел. Но смогу провести кое к кому, если отпустите.
– Ты еще и условия ставишь? – прорычала Аерона. – Ты!
– Я не хочу в пыточную, – признался Джиоллэйдх.
– Дай мне минуту, – проговорила я. И отошла в сторону. Мысли метались из стороны в сторону, пришлось сделать несколько глубоких вдохов, прежде чем более-менее успокоилась. Идея, пришедшая в голову, со всех сторон казалась бредовой. Но зато она была хоть каким-то выходом из создавшейся ситуации.
На Землю мне нельзя, но и здесь находиться не хочу, не могу. Ножом по сердцу бьет воспоминание о том, как Доран уничтожил таблетки. Показательное выступление.
«Надо будет – заставлю».
Я обхватила себя за плечи руками и едва не простонала вслух. Ну дура же, как есть дура, раз поверила на миг, что фейри может вести себя по-человечески. Или увидеть во мне равную. Даже сейчас мне прямым текстом указывали место.
Обратно возвращалась, все еще вздрагивая от решения. Но с ясной и хрустально-звонкой головой.
– Ты, – ткнула пальцем в рыжего. – Дым… Хаос, есть какая-нибудь клятва, которую нарушить себе дороже?
– Есть. Моя.
Я не сводила взгляда с Джиоллэйдха.
– Поклянись, что будешь мне верен, не предашь, не выдашь никому и станешь защищать ценой жизни.
– Нет, нет, – успокоил меня Хаос, – не надо ничего произносить. Смотри. Эй, ты согласен?
– Да, – тихо произнес рыжий.
Кошачья лапа удлинилась и коснулась плеча обнаженного Джиоллэйдха. Тот выгнулся от боли, но почти сразу же расслабился. А на плече расцвело клеймо в виде следа от лапы.
– Вот теперь, если он причинит тебе вред или предаст, то сгорит в моем пламени. Это очень медленно и очень больно.
Рыжий побелел, хотя дальше вроде и некуда было. Аерона же произнесла:
– Так, стоп, Рори, ты куда собралась?
– На Землю мне нельзя, а тут… твой брат видит во мне красивую игрушку, которая вдруг еще и рожать может.
– И ты собираешься сбежать с ним?!
Я перевела взгляд на Джиоллэйдха, кивнула:
– Да. Постараюсь узнать, что я такое, и дам Дорану время обдумать наше будущее. Ты ведь ему не скажешь, да?
– Ты сошла с ума, – обреченно проговорила Аерона. – Джи, куда ты ее поведешь?
– В Пустошь.
– О, – подключился к беседе Дымок, – место опасное, но увлекательное. И выжить можно. При желании. Рори, эта фейри тоже собирается с вами.
Я уставилась на Аерону во все глаза. Та вздернула повыше подбородок и прищурилась:
– Что? Я эгоистка, дорогуша. Ты мне обещала беременность, так что я от тебя не отстану, ясно? А со мной у тебя больше шансов уцелеть. Да и надо освежить отношения с мужем. Пусть немного поволнуется. Тем более давно хотела посмотреть на Пустошь. О ней столько слухов ходит. Когда мы ушли сюда, с нами ушла и магия. Вся. Часть ее и осела в Пустоши. Так что там чего только не увидишь…
«Господи, что я делаю? Во что влезаю и куда?»
– Ты, Рори, чокнутая, – продолжила Аерона, – и, по-хорошему, сейчас надо позвать Дорана. Чтобы он тебя остановил. Но знаешь, не хочу. Свою пару надо не только трахать, но и уважать. Так что я с тобой, да. Заодно и присмотрю, чтобы Джи не попытался предать.
– С этим точно не предам, – проговорил рыжий тихо, – и не собираюсь. Мне не нравился план Хэдина, но я уже слишком глубоко тогда влип во все. А Рори спасла мне жизнь. Так что я в долгу.
Я посмотрела на Дымка:
– Ты понимаешь, что я собираюсь сбежать?
Вместо ответа, он коснулся лапой моего запястья, и браслет просто исчез. Без красочных спецэффектов или ощущений. Вот он был – и вот уже чистая кожа, без всяких признаков «клейма». Я даже не выдержала и ущипнула себя за бедро, чтобы проверить реальность происходящего. Так просто?!
