Укрощение гордыни

3. Хранилище

Му Гун провёл несколько дней в оттачивание техник, охотясь на дальнем склоне Пика Страданий. Получилось из ряда вон плохо. Из головы никак не выходила неуклюжая «претендентка» с её глупым и не в меру опасным спектаклем.

Две недели она провалялась в бредовом состоянии. Му Гун испробовал половину лечебных техник, потратил уйму трав на укрепляющие ванны и отвары. О пилюлях и говорить не стоит. Однако жизнь Дин упрямо болталась на волоске, а смерть «претендентки» могла выйти боком. К счастью, на пятнадцатый день она пришла в себя, призывая какого-то Лигоу и при этом громко рыдая.

– Идиотка! – Му Гун с яростью раскромсал двух диких драконолеопардов вместе со скальным выступом, на котором те притаились. Поведение Дин не столько злило его, сколько приводило в замешательство.

Он помнил наставления Главы Академия и условия спора. Знал, что подосланная девица талантливый практик двух истоков из богатой семьи с Ледяных Пиков. На элексирах её уровень культивации давно достиг девятого предела и там застопорился. Поэтому она так отчаянно нуждается в помощи для прорыва в Сферу Сгущения Крови. Ей подошёл бы любой практик её ранга, но юная наследница нацелилась на получение силы Светлого Начала.

– И ради этого готова на всё? Даже прикинулась бродяжкой. Хочет на жалость надавить? Растрогать? Вызвать симпатию, через спасение и заботу? То же мне «богиня в беде», – возмутился Му Гун, стараясь найти хоть один изъян в игре Дин. – Или думает, совесть мою нащупать?! Чувство вины призывать на помощь?! Нет! Не выйдет!

Он вернулся в поместье и сразу направился в Хранилище. Оказалось, что срок, установленный им для наведения порядка, практически истёк. Но это роли не играло. Ведь без соответствующих знаний, навыков и опыта нечего делать на складе материалов. Наследнице богатого рода вряд ли удалось бы разобрать и малую часть, имеющихся там предметов. А перекидывание ресурсов из одной кучи в другую уборкой назвать нельзя.

Однако внутри его ждал сюрприз.

Дин действительно привела в порядок Хранилище. Она разделила пространство внутри него на три зоны: алхимическую, библиотечную и кузнечно-оружейную. Повсюду выросли бамбуковые стеллажи разных форм, аккуратно подогнанных под уложенные в них материалы.

В библиотечной зоне трактаты, свитки и книги оказались разделены как по истокам, так и по уровням. Му Гун прочитал несколько надписей и сразу понял, что простые техники находятся внизу, а сложные наверху. При этом сами стеллажи Дин расставила по сторонам света, отвечающим за нужные стихии. Теперь на Севере собраны техники истока Воды, на Юге – Огня, на Западе – Металла, на Востоке – Дерева, а в Центре – Земли. В результате, получилась стройная формация пяти элементов, где стихии находились в относительной гармонии.

Далее шла алхимическая зона с печью-треногой в центре. Здесь имелась своя система, позволяющая легко найти необходимые ингредиенты и инструменты. Кроме того, в этой части Хранилища Му Гуну бросались в глаза руны защитного плетения, выведенные на полу, стенах, потолке и даже ящиках. Но при этом все они выглядели блёклыми из-за недостатка духовной силы. Му Гун попробовал влить в них немного энергии Светлого Начала, как те просияли, активировав сложную сложнейшую формацию защиты и хранения алхимических ингредиентов. Теперь в каждом контейнере имелся свой уровень влажности, температуры. Му Гун довольно хмыкнул. Он и сам хотел поставить такую, но времени на изучение геомантии так и не нашёл. А тут такая удача.

В воодушевлении Му Гун прошёл в последнюю, третью зону и молча оглядел её. Настроение мгновенно испортилось.

Материалы в кузнечно-оружейной части оказались разложены по тому же принципу, что и трактаты. Рассортированные по истокам, они занимали места от самый простых до редких.

– Похоже ты ничего не смыслишь в плавлении и зачаровании, – произнёс Му Гун, не глядя на Дин, покорно склонившей перед ним голову. – Как можно обсидиан держать рядом с нефритом? Кто тебя учил?

– Послушница невежественна, – она упала на колени. – Духовный Наставник в праве наказать…

– Здесь же… Вот! – перебив её, он притянул с полки сперва один трактат, затем другой. – Основы плавления, базовые техники зачарования. Достаточно прочесть начало, чтобы избежать столь грубых ошибок.

– Послушница не вправе самовольно брать знания Мастера, – Дин оговорилась, назвав Му Гуна не Духовным Наставником. Такой прокол в актёрской игре сразу поднял ему настроение.

– Мастера? – переспросил он, желая увидеть замешательство и страх в глазах разоблачённой «претендентки».

– Многие Мастера доверили вам свои знания. Как послушница может пользоваться ими без разрешения? – ни секунды не раздумывая ответила Дин. – Послушница не достойна их.

– Хочешь сказать, что за десять дней ты не прочитала ни одной книги? Не изучила нужные техники? – усомнился Му Гун и, указав в сторону выхода, спросил: – Тогда откуда знаешь о тех печатях и формациях?

– Моя семья занимается алхимическими сборами, я с детства помогаю, – призналась она вполне искренне. – И во внешней Академии, мне поручали следить за порядком в библиотеке.

«Выкрутилась!» – Му Гун с нескрываемой злобой протянул ей оба трактата. – Прочти и закончи как следует! У тебя ещё осталось время до полуночи.

– Послушница благодарит Духовного Наставника за оказанную милость, – Дин неуверенно приняла дар. Она намеренно опустила голову, чтобы скрыть лицо. Но Му Гун всё равно заметил слёзы досады в глазах девушки.

«Вот так-то!» – он был доволен выходкой. Даже настрой для медитации вернулся. Но сперва ему хотелось подкрепиться, чтобы восстановить силы.

Так и поступил.

***

Едва Духовный Наставник покинул Хранилища, как Дин, глотая слёзы, принялась за изучение оставленных ей трактатов. В них не нашлось ничего сложного. В первых разделах подробно говорилось о допустимом соседстве ингредиентов как для плавки, так и для зачарования. Оказалось эти два умения идут рука об руку, как травничество и алхимия. Что касалось инструментов, то их и вовсе следовало отсортировать не по истокам, а по рангам геомантии.

Не прошло и часа, как Дин принялась ловко двигать предметы, используя умение ветряного кулака. В её исполнении грозный навык выглядел скорее шуткой, чем боевой техникой. Скромных сил девушки с трудом хватило на перемещение тяжёлых предметов хотя бы на два чжана[1]. В мыслях она жалела, что осталась без талисманов, которые так её выручали. Использовать же кисти и бумагу Хранилища ей никто не разрешал. Вот и пришлось обходиться своими силами.

Впрочем, много времени это не заняло. Закончив с расстановкой материалов в кузнечно-оружейной зоне, Дин принялась искать в обоих трактатах схему формации, позволяющей защитить ценные ресурсы. Однако ни в первом, ни во втором ничего не нашлось. Раздосадованная девушка не придумала ничего лучше, чем порыться в памяти, выискивая среди рассказов Лигоу тот, что мог бы ей помочь. Но ничего не вышло.

Дин почувствовала приступ тошноты, а кишки в животе стянуло от ноющей боли. Боясь устроить беспорядок в хранилище, вечная послушница выбежала наружу и, свернув к ограде, упала на колени. Вместо рвоты из горла полезла горькая пузырящаяся пена. Голова разболелась и в висках неприятно сдавило. Девушка взяла горсть земли и проглотила её, затем с жадностью съела ещё один и ещё один, пока не поперхнулась и не закашлялась. Привкус горечи отступил, а в носу защипало и стало влажно от выступившей крови. Горячими каплями та скатилась к подбородку и упала на одежду.

Испугавшись гнева Духовного Наставника за испорченный наряд, Дин зажала кровоточащий нос и, запрокинув голову, стала ждать, когда всё закончится. В горле образовался комок с неприятным металлическим привкусом. Вечная послушница нехотя сглотнула его. И тут в разболевшейся голове появилась странная лёгкость, от которой перед глазами пошла разноцветная рябь. Тело Дин качнулось, теряя равновесие, и упало обмякшим куском мяса. Красная пелена заволокла сознание девушки. Стало заметно холоднее.

– Помогите… – попыталась Дин позвать на помощь, но лицо как будто закоченело.

Она провела языком по губам и сразу почувствовала на них кристаллики льда. Неуверенно слизав их, девушка открыла глаза и увидела прекрасное звёздное небо. Зимний ветер принёс снежинки, и те упали на лицо вечной послушницы. Отчего-то ей стало спокойно и даже приятно лежать вот так, лицом к лицу со Вселенной.

– Вот бы остаться здесь навсегда, – она приподнялась на локтях и обнаружила себя на льдистом островке посреди спокойного моря. Его воды выглядели чернильно-чёрными, непроницаемыми и потому пугающими.

Дин поднялась на ноги, но тут же упала. Её тело слишком ослабло для любой активности. Тогда вечная послушница уселась в позу для медитации и сосредоточилась на дыхании. Так она смогла восстановить хотя бы часть сил, а после решить, стоит ли выбираться из странного, но столь прекрасного места.

Вот уже над горизонтом показался край лунного диска. Серебряный свет оставил на воде мерцающую дорожку. Внезапно Дин захотелось пробежаться по ней, чтобы руками коснуться сияния Луны. Девушка не спеша поднялась и сделала шаг. Льдистый островок качнулся. Чёрные волны облизали его край. Дин едва смогла удержать равновесие и двинуться дальше.

Оказавшись у кромки воды, она нерешительно шагнула в море. Обе ноги погрузились по щиколотки. Дин посмотрела на простирающуюся перед ней лунную дорогу. Она манила к себе искрящимся серебряным блеском. Девушка отбросила страх и пошла по льду, не оборачиваясь и не останавливаясь. Тёмные воды постепенно поднимались от щиколоток к голеням, затем к коленям, бёдрам… Они взяли в кольцо её талию, приласкали живот и пощекотали рёбра.

Дин не противилась. Она погрузила руки в воду, чувствуя ладонями приятную прохладу, и закружилась на месте, создавая игривые волны. Серебряные блики весело задрожали ей в ответ. Казалось, они ожили и радуются гостье, приводящей в движение безбрежное ночное море.

Сердце Дин невольно замерло, когда тёмные воды коснулись груди и потянулись к шее. Проскользнувшая мысль об утоплении заставила её замедлить шаг. Но Луна продолжила манить к себе, отгоняя смертные страхи. Вот уже ступни девушки коснулись пустоты и тело легко пошло ко дну. Дин спокойно продолжила любоваться серебряными отблесками, едва пробивающимися к ней.

«Я вода, я море, я волна», – умиротворённо подумала она, чувствуя единения с окружившей её стихией.

Внезапно почти погасший лунный свет сменился ярким сиянием. Золотые лучи легко достигли вечной послушницы, развеяв мрак глубоких вод. Неожиданное тепло коснулось Дин, а следом само море вытолкнуло её наружу. Здесь над горизонтом стоял пылающий солнечный диск. От него пошёл нестерпимым жар и слепящий свет. Дин вкинула руки, прикрывая лицо, и увидела, как сильно те обожжены. Покрасневшая кожа пошла волдырями, которые тут же лопнули, свесившись безобразными ошмётками.

– Нет! Не надо! Спасите! Лигоу! – прокричала Дин, барахтаясь в закипающем море, а в ответ услышала грубый оклик: – Терпи!

– Не могу! – взмолилась она.

– Можешь! – грубо ответил ей голос и всё исчезло.

Больше не было моря, лунных и солнечных дисков, льдистых островков, холода тёмных вод и жара, пожирающего её тело. Приоткрыв глаза, Дин увидела знакомые ножки бронзовой ванны Духовного Наставника. Трещали горящие поленья выпуская серый дымок, что смешивался с ароматом лечебных трав.

***

Наевшись досыта, Му Гун ушёл в спальню. Удобно расположившись на кровати, он практически сразу погрузился в море своей души. Оно раскинулось безбрежной зеркальной гладью под ярко синим небом. Солнце огромным золотым диском сияло в нескольких джанах над горизонтом. Его лучи местами сгущались, и тогда в них проступали знакомые символы. Они складывались в слова, слова в мудрые наставления, а те составляли неполный трактат «Построение Двух Начал», принадлежащий двум забытым мастерам древности. Именно в нём заключалась важная техника, практикуемая Му Гуном. И именно в ней таилась главная проблема, решить которую он пытался последние несколько месяцев. Выученное и отточенное умение «Печать Светлого Начала» хоть и достигло пика, но никак не желало переходить на следующую ступень.

«Мне не хватает понимания? Что ещё нужно?» – Му Гун направил духовную силу в созданную Печать Светлого Начала. Почувствовал, как энергия циркулирует между ней и ментальным телом. Слияние прошло легко. Но на этом всё. Му Гун использовал всю духовную силу, чтобы напитать печать и заставить её совершить прорыв. Он разогнал потоки энергии до предела. И тут один за другим проявили себя все пять стихийных истоков. Они тут же поглотили излишки сил, вернув Печать Светлого Начала в исходное состояние.

Му Гун выругался и попытался снова. Подавляя, мешающие прорыву стихийные истоки, он снова сосредоточился на печати. Неудачные попытки множились. Му Гун заупрямился, не желая сдаваться. В какой-то момент ему показалось, будто достиг успеха и…

Снова провал!

«Ещё чуть-чуть», – на грани отчаяния парень решился на последнюю попытку. Отрешившись от эмоций и мыслей, Му Гун мгновенно слился с Печатью Светлого Начала. В этот раз он сразу запустил поток сил с безумной скоростью. Тело пронзила боль. Казалось, будто по жилам вместо крови пробежало жидкое пламя. Сознание взорвалось, а после наступила тишина. Печать рассыпалась.

«Не получилось?» – он осторожно проверил своё состояние.

Тело как физическое, так и ментально, казалось, не пострадали. Более того уровень культивации достиг долгожданного прорыва и сразу до девятого предела. Обессиленный, но при этом счастливый Му Гун провалился в сон и проспал так несколько дней подряд. Ему приснилась беснующаяся огненная стихия. Она пожирала людей, обращая тела в пепел, а их дома в обгоревшие руины.

– Пить, – облизав пересохшие губы, Му Гун открыл глаза и увидел свою спальню, освещённую лишь заглянувшей в окно Луной.

Жажда заставила его подняться с постели. Он забыл про возможности истоков и как обычный человек стал бродить по комнатам в поисках воды, пока не оказался снаружи у входа в Хранилище. Заглянул внутрь. Пусто. Прошёл на задний двор. И там тоже. Зато возле бронзовой ванны нашлось почти полное ведро воды.

Вдоволь напившись, Му Гун озадачился пропажей Дин. Его терзали смутные домыслы о том, что та могла сотворить с его спящим телом. Мысленно он укорил себя за беспечность. Ведь если верить полноте Луны, с момента последней беседы с «претенденткой» прошла не одна ночь. И всё это время он оставался совершенно беззащитным перед коварной девицей, явившейся на Пик Страданий с одной лишь целью: заполучить силу Светлого Начала.

Му Гун тщательно осмотрел себя, затем спальню и всё поместье. Он нашёл Дин лежащей возле внешней стены, недалеко от Хранилища. Её лицо вокруг рта стало чёрным от налипшей грязи. Руки, сжатые в кулаки, держали земляные комья, вырванные вместе с травой возле той же стены. Жизнь в теле девушки стремительно таяла.

– Ты собака, землю рыть? – возмутился Му Гун, с раздражением поднимая девушку на руки. – Или может свинья, рылом пахать?

Он отнёс её на задний двор, где сразу окатил призванным кубом воды. Дин даже не шелохнулась. Безвольным трупом, она лежала на боку, как её бросил Му Гун. Он потрогал её пульс. Тот едва прощупывался. Достав из пространственного кольца пилюлю восстановления, Му Гун схватил девушку за челюсть. Он попытался протолкнуть лекарство в рот, но там его ждал сюрприз в виде слипшегося комка грязи, занявшего всё пространство.

– Что за мерзость? – Му Гун аж отпрыгнул от Дин, не понимая как в неё влезло столько земли. А главное, зачем?

Подавив брезгливость, он убрал почти всю грязь и вложил пилюлю поглубже на язык. Затем, используя силу водного истока, влил в рот девушки столько воды, что та полилась у неё из носа. Подождав пока лекарство подействует, Му Гун снова прощупал пульс Дин. Тот всё ещё был слишком слабым. Кроме того, от тела «претендентки» стала исходить морозная аура смерти.

– Сколько можно? – разозлился Му Гун, понимая, что ему придётся снова потратить на Дин уйму времени, ингредиентов и духовных сил. – Как же дорого ты мне обходишься, «дорогая» моя!

Он собрал сухие поленья и сложил их под бронзовой ванной. Наполнил её водой и развёл огонь. Как и в прошлый раз, Му Гуну пришлось раздеть Дин и поместить в лечебный «бульон». В сонном бреду, она снова и снова звала Лигоу. И только спустя несколько часов угомонилась.

Му Гун положил девушку на циновку рядом с бронзовой ванной и накрыл первой попавшейся тряпкой. Затем сменил воду и сильнее раздул пламя, чтобы побыстрее нагреть её. После чего ушёл подбирать очередной укрепляющий сбор. Парня ужасно раздражала необходимость возиться с человеком, на которого плевать.

– И почему она не использует ключ? Нравиться страдать? Хочет сдохнуть здесь и выставить меня виновным? Ненормальная! – выругался он, листая медицинские трактаты. Ему никак не получалось понять, отчего тело Дин постоянно скатывается в предсмертное состояние.

– Отравление? Точно! Она приняла ядовитое зелье продолжительного действия, – догадка вернула Му Гуну хорошее настроение. – Вот же лисица девятихвостая. Ничего, я выведу из тебя всю дрянь, и ты не сможешь водить меня за нос.

Он отправился в Хранилище, где зарылся в трактатах о ядах и противоядиях.

4. Наручи Солнца и Луны

Когда Дин пришла в себя, то на улице стояли глубокие сумерки. Она зябко повела плечами, подтягивая странновато пахнущую тряпицу. Несмотря на близость огня ей было холодно настолько, что зубы лихорадочно стучали.

«Моя одежда!» – едва Дин осознала собственную наготу, как жар стыда растёкся по девичьему лицу, спускаясь по шее на грудь. Теперь о холоде не шло и речи.

Вечная послушница заметалась по двору в поисках одежды. Она валялась в плетёной корзине вместе с ветками, как какой-нибудь мусор. Быстро одевшись, Дин поспешила к Хранилищу, помня, что ей следовало закончить задание до полуночи. Духовный Наставник уже был там и ждал её, листая трактат.

– Послушница выполнила задание? – склонив голову и учтиво сложив руки перед собой, спросила Дин.

– Очнулась? – Духовный Наставник навис над ней. От него потянуло по-настоящему гнетущей аурой.

«Я снова ошиблась? Надо вымолить прощение», – тут же промелькнуло в голове девушки.

– Если Дин ошиблась… – только она стала извиняться, как в животе предательски заурчало. – Простите!

Дин упала на колени, не зная, что теперь делать.

– Голодная? – ей показалось, будто тон Духовного Наставника смягчился. – Я тоже. Иди на кухню и приготовь что-нибудь съедобное!

– Послушница всё сделает, – не смея подняться с колен, проговорила Дин и сразу спросила: – Духовный Наставник скажет какую пищу предпочитает?

– Мне всё равно. Выбери на свой вкус, – теперь он говорил намного дружелюбней. – Что лучше всего умеешь, то и готовь. Главное, чтобы быстро. У тебя не больше часа!

– Послушница постарается! – обрадовалась Дин, поклонилась и мухой вылетела из Хранилища.

В кухню она добралась без труда. Здесь в закрытых глиняных сосудах хранились крупы и некоторые овощи. В большой корзине у входа, лежали луковицы и подвядшая зелень. Не теряя времени на поиски мясо или рыбы, Дин приготовила рис и тушёные овощи. А также несколько паровых булочек. Прежде чем выложить готовую еду в посуду, девушка выпила мутную густую водицу, оставшуюся после варки риса. Дин прекрасно знала, что бывает с теми, кто крадёт еду, но была слишком голодна, чтобы сдержаться.

В этом поместье хозяином был Духовный Наставник и он не давал её права пользоваться его припасами в личных целях. Поэтому вечная послушница приняла голод, как ещё одно испытание. Она не раз слышала, что упорные практики месяцами не потребляют пищу. Их тела насыщает духовная сила. Именно так делались шаги к величию, бессмертию и вознесению в мир Богов.

Дин быстро убрала за собой кухню. После чего отнесла в Хранилище большой поднос с приготовленными блюдами. Ни свободного стола, ни стула в этом месте не было, поэтому ей пришлось держать поднос всё то время, пока Духовный Наставник пробовал её стряпню. Смотреть на то, как он с аппетитом проглатывает плоды её трудов, оказалось обременительным для Дин. Рот девушки заполнился слюной от одних лишь ароматов. А под ложечкой предательски засосало. Хорошо, что на этот раз живот не стал предательски бурчать.

***

Только-только Му Гун нашёл подходящие сведения о ядах, как тут же с невинным видом появилась Дин. Ему бы взять и вывести её на чистую воду, да только доказательств маловато. Благо в голову пришла прекрасная идея отправить хитрую мерзавку на кухню.

«Богатой девочке не по статусу заниматься подобным. Наверняка за ней с детства слуги толпами бегали. А как иначе? Она ведь талантливая наследница рода!» – Му Гун усмехнулся готовности Дин исполнить поварской приказ. Молодой человек не особо ждал её возвращения, уверяя себя, что «претендентка» не справится даже с растопкой печи.

«Ммм… Золотистый щитолистник. Неприметное растение, растущая в топких местах, где скапливается тёмная энергия. Принявший порошок из этого растения на время лишается сил и выглядит, будто находится при смерти. Противоядия не требуется», – припомнил он описание из книги ядов и противоядий. – Вот как?

Улыбнувшись своим мыслям, Му Гун направился в алхимическую часть Хранилища. Здесь он набрал с полок нужные ингредиенты и принялся готовить пилюли восстановления духа среднего класса. А из отходов вытравил несколько низкоуровневых настоек очищения крови.

«С таким набором выгнать яд золотистого щитолистника проще простого», – порадовался он своей смекалке.

В следующий миг двери хранилища приоткрылись, впуская щупленькую фигурку Дин. В руках «претендентка» держала поднос с поздним ужином или ранним завтраком. Аппетитный аромат блюд чувствовался даже на расстоянии.

«Надо же! – удивился Му Гун и сразу нашёл объяснения кулинарному таланту Дин. – Неужто госпожа имеет страсть к готовке?»

Простенькая еда показалась ему божественно вкусной. Возможно, виной тому был голод. Ведь за последние четыре недели он питался в основном пилюлями, снадобьями и состряпанными своими руками перекусами. Нормальной вкусной едой Му Гун наслаждался в свой недавний визит в бордель.

Мысли о милых куртизанках, кокетливо ухаживающих за ним, мгновенно подняли ему настроение. Однако вид Дин сразу же его испортил. Девушка скривилась и отвела взгляд от подноса, точно там копошились могильные черви.

«Она что-то подмешала в еду? Навела иллюзию? Не может быть, чтобы она действительно хорошо готовила!» – насторожился Му Гун и сразу активировал ментальное прозрение и проверил блюда.

Всё в порядке…

Никаких ядов или дурманящих веществ не нашлось. Тогда он вгляделся в Дин. Она едва стояла на ногах, а руки дрожали от сильного напряжения. Того и гляди поднос уронит.

«Ментальная проекция! Проникновение!» – Му Гун решил проскользнуть в море души коварной «претендентки» и, по возможности, взять её сознание под контроль. Тогда-то мерзавка сама всё расскажет. К собственному удивлению, он не встретил сопротивления и легко оказался во внутреннем мире Дин.

А там…

Бескрайнее звёздное небо освещало море её души. Чёрные воды убегали за горизонт, унося большие и маленькие льдистые островки. В конце пути их встречал на половину утонувший диск Луны. Му Гун огляделся в поисках ментального тела хозяйки. Однако его нигде не было видно. Тогда он призвал пламенный клинок и осветил ближайшую льдину, качающуюся на волнах. В ней, как в зеркале, отразилось звёздное небо. Больше ничего.

– Как же хочется есть, – услышал он тихий плаксивый голос, который шёл практически отовсюду.

– Нет! Нельзя! Духовный Наставник не разрешал нам! – строго осадил его кто-то невидимый.

– Одной ложкой риса больше, одной меньше. Он даже не заметит, – взмолился первый голос.

– Нет! Надо держаться! Таково испытание! – уже не так уверенно ответил второй голос.

– Уми-ра-ю, – почти плача раздался первый.

– Держись! – ответил второй и наступила тишина.

Вода покрылась тонким слоем наледи. Стало холодней. Му Гун покинул море души Дин и со смешанными чувствами воззрился на девушку. Та стояла, прикусив губу и ждала, когда он доест приготовленный ужин.

– Я наелся, – соврал он. – От остального можешь избавиться.

– Послушница рада, – она поклонилась и, развернувшись, пошла прочь.

Когда Дин почти вышла, до Му Гуна долетел тихий всхлип. В следующую минуту девушка покинула Хранилище и двери медленно сомкнулись за её спиной.

– Показалось? – Му Гун воспользовался ментальным зрением и увидел, как неторопливо «претендентка» прошла в кухню и встала над мусорной корзиной.

Дин не решалась выкинуть остатки еды. Она смотрела на них с голодной жадностью, но не смела притронуться. Му Гун явственно ощутил тревожность, исходящую от её тела. С тяжёлым вздохом девушка выкинула недоеденные остатки еды. Затем вымыла посуду и убрала её на полки, а после, не смотря на голод, уселась в позу для медитации.

– Дура! – возмутился Му Гун, считая, что ясно дал ей понять, что она сама может всё съесть. – Брезгует? Считает объедками? Нет. Не похоже.

«Как молодой хозяин ты должен нести ответственность за людей в нашем поместье», – вспомнил Му Гун слова приёмного отца. Так он наставлял его в управлении хозяйством, объясняя правила поведения от низших рабов до приглашённых гостей. Если бы родители видели, как сын обращается с Дин, то сгорели бы со стыда. Впрочем, Му Гун её не приглашал, а значит не обязан вести себя, как с дорогой гостьей.

«Достаточно и уровня рабов», – подумал он и сразу осёкся, вспомнив, что с теми следует обращаться как со скотиной. А значит не забывать кормить. Иначе сдохнут.

Рабам не разрешалось и шагу ступить без хозяйского приказа. Они не имели имущества и не могли самовольно касаться чего-либо в поместье. Тоже относилось и к еде. Если бы голодный раб без разрешения взял хоть рисинку, его тут же бы высекли или отрубили руку, как вору. А порой, в назидании другим, могли лишить жизни.

«Кому охота умирать за еду? Тому, кто от голода потерял рассудок», – философски заключил Му Гун, уже позабыв о горестях Дин.

В следующий миг ему на глаза попался свёрток, лежащий на верхней полке стеллажа в кузнечно-оружейной зоне. Он тускло мерцал и уже практически погас. Словно пробудившая его сила отдалилась или вовсе пропала.

Му Гун достал загадочный свёрток. Это была карта Академии, в которую он завернул артефакт в виде золотого наруча. Его нашли кровные родители ещё до рождения Му Гуна. После пожара он остался, как память о погибшей семье. Сперва парень закопал его в Тёмном Лесу и забыл. Вспомнил уже после ядовитой свадьбы. Тогда-то и забрал его с собой в Академию.

В библиотеке Му Гун смог найти скудные сведения об артефакте Солнца и Луны в виде наручей. Они являлись парным ключом к открытию гробницы павшего Божества Войны. Нужное место упокоения найти не составило труда. Всего-то нужно было купить на аукционе серебряный наруч в пару к золотому, вложить один в другой и с помощью духовной силы получить картину с изображением гробницы. Она оказалась на одном из диких пиков Академии Хэнцзин.

Вот только попасть в неё Му Гун не смог. Всё потому, что для открытия врат требовалось два человека с определёнными истоками. А именно Воды и Пламени. Несмотря на то, что Му Гун мог единолично использовать все пять истоков, но разделиться надвое ему бы всё равно никак не удалось.

– Исток Воды! Её исток! – догадка осенила парня, вызвав трепетное волнение в груди.

Предвкушение похода в гробницу, раздразнило в нём нешуточный аппетит. Му Гун бегом кинулся в кухню, где медитировала Дин. Правда, девушка, вместо занятий духовными практиками, попросту спала сидя. Её жизненный силы едва держались на приемлемом уровне. Вот только Му Гун плевал на её физическое состояние. Ему не терпелось отправиться к могиле Божества Войны. Поэтому он принялся будить будущую напарницу, нещадно тормоша её за плечи.

***

Между тем Дин снилась снежная долина с ледяным дворцом. Повсюду сновали белые волки, летали белые совы и скакали такие же белые зайцы. И вся это чистейшая красота внезапно покрылась чёрным пеплом. В ушах встали предсмертные крики людей, визг зверей и стоны умирающих. На плечи Дин легли пылающие руки. Их жар проник внутрь её тела, испепеляя саму душу.

Вечная послушница дёрнулась и…

– Проснулась? – оказалось это Духовный Наставник вцепился ей в плечи. Его руки ощущались такими же обжигающими, как во сне. Поэтому не до конца проснувшаяся Дин невольно сбросила их с себя и со страхом отползла к стене.

– Что случилось? – с толикой раздражения поинтересовался Духовный Наставник. – Впрочем, не важно. Мы уходим в полдень. Пожалуйста, поешь как следует перед дорогой. Кухня в твоём распоряжении. И ещё…

Он замолчал в таинственной задумчивости.

– Ещё? – переспросила ошарашенная Дин, поднимаясь с пола.

– Ничего. Забудь, – он быстро зашагал от одной стены к другой. – Мне нужно чтобы ты была полна сил, как физических, так и духовных. Поэтому, как поешь иди спать. Я разбужу тебя перед дорогой.

– Послушница не справилась? – со слезами в голосе обратилась к нему Дин, опускаясь на колени. – Духовный Наставник изгоняет меня?

– Нет! Что за чушь?! – возмутился он. – Тебя ждёт важное испытание в гробнице. Ясно? Но если ты не готова или не хочешь…

– Послушница готова… будет готова, – сбивчиво подтвердила Дин, чувствуя, что радость разрывает её изнутри. – Послушница благодарит Духовного Наставника за возможность проявить себя.

– Хорошо! – он лишь махнул рукой и тут же исчез.

Не веря своему счастью, вечная послушница забыла про голод и слабость. Она закружила по кухне в лёгком танце, который помнила ещё с детства. Кто ему научил? Дин не помнила. Ей казалось, будто впитала прекрасные плавные движения с молоком матери.

В какой-то момент голова вечной послушницы «поплыла», а желудок дал понять, что голод никуда не делся. Дин поспешила приготовить немного рисовой похлёбки для себя.

– Пустой желудок нельзя перегружать, а то слипшиеся кишочки не выдержат и порвутся. Лучше чуть позже ещё поем. Ведь Духовный Наставник разрешил мне кушать здесь, – пританцовывая, она съела самую вкусную в её жизни похлёбку. А спустя полчаса уже мирно спала на циновке, возле кухонной печи. Ей больше не снились заснеженные долины, да и другие видения тоже.

Вскоре Дин проснулась от солнечных лучей, что, пробрались сквозь высокие окна и настойчиво били ей в закрытые веки. Она сладко потянулась, встала и принялась за готовку. Лёгкий перекус пошёл только на пользу. После чего Дин вышла во двор поместья и стала ждать Духовного Наставника. Он явился в тот момент, когда тень от ворот совсем исчезла.