Kitabı oku: «То, что меня не убивает», sayfa 3

Он долго думал над словами бабушки и его осенило – их приучил к курению Али, он был самым старшим из них, так как остался на второй год по неуспеваемости, он был настойчив в попытке пристрастить их к сигарете, поначалу покупал сигареты сам, а после, как они уже подсели на дрянь, стрелял их и ни разу не покупал, он это сделал замазать всех – мол что естественно то не безобразно, а во вторых обрести над ними власть, так как их всех объединяло уважение к нему из-за того, что именно он познакомил их с миром порока, за что безмерно были ему рады. Но он скрывал от них правду, это не было круто и было абсурдным способом повзрослеть, он знал о кубе и тени, но заблудился сам и обманывал их.

Долго избегать общества друзей у Бруса не получилось – он встретился с ними солнечным июньским днем, по пути к бабушке

Али окликнул его, скрываться уже было бессмысленно, они остановили матч и собрались вокруг Али

Брус подошел и поздоровался со всеми

Тебя долго не видно , где пропадаешь? – спросил Али

Времени нет, отец заставляет работать

У нас голяки , есть сигареты? – спросил Али поставив левую руку на плечо Саида – Я больше не курю – ответил Брус подняв глаза к Али, который был выше, несмотря на то, что солнце слепило ему глаза – Али замешкался, румянец побежал по его круглым щекам, глаза выражали презрение а ещё и страх, будто Брус расчехлил перед друзьями его многозначительную натуру, в которой для власти над ними не оказалось ничего кроме сигареты – То есть как это не куришь? – спросил Али, приближаясь медленно, завершением которого должен был стать удар в лицо – Это все дрянь, я жалею, что поддался искушению, быть может ты и сам в курсе всего и скрываешь от нас правду – сказал Брус вопреки страху, наперекор воле, которая просила угостить сигаретой, дабы избежать боя

Оказалось нелегко сохранить то, что совсем недавно принял на веру, то, что решил внутри, непременно должно быть испытано на поле боя, но что же тогда заставило его молча поднять кулаки и принять вызов, когда воля спряталась за спиной

Друзья начали замыкать круг. Это была первая рукопашная схватка Бруса.

Первый удар Али промазал, после вцепился и попытался свалить. Брус почувствовал нерешительность его действий, будучи даже в разы сильней, он оказался сбит с толку правдой, в которой быть может уверился уже и сам. Удивительна способность мерзавцев, будучи даже трусами, решаться на то, что не по зубам смелым и благородным.

Зло могущественно и способна лепить правду своими руками, для этого необходимо наличие бесхребетных тел.

У Бруса не было право на сдачу, он понимал это подсознательно, на нем была огромная ответственность, ничто так не вдохновляет и меняет сердца как мужество и стойкость в убеждении, много веков, единицы жертвовали собой дабы стать ответом на вопросы миллионов людей, как Галиллей, Колумб.

Его легкие не успевали обрабатывать такое количество воздуха, он впервые почувствовал усталость, тяжесть в мышцах познакомила его с уязвимостью, чем взрослей становился тем уязвимее себя чувствовал. Он повалил бруса, сел сверху и начал бить. Насколько тяжелее противнику отнять у вас волю, настолько же тяжело ее сохранить самому, она предательски пытается оставить вас наедине с врагами. Он предпринял последнюю попытку получить власть над волей Бруса – он в очередной раз выдавил из себя – Это мое! Али остановился, тяжело дыша поднялся и пошёл прочь. Друзья остались наблюдать за Брусом с удивлением, пока один из них не подал руку, он поднялся и попросил воды, его посадили на бордюр а после принесли воды.

Он открыл глаза друзьям, "тень" исчезла, но это была заслуга бабушки, больше никто из них не курил, перестал курить и сам Али. Он больше не подходил к ним – Брус иногда ловил его взгляд на себе и думал, что не упустит возможность поквитаться с ним и подойдет для очередного боя, но уходил прочь, ему даже казалось, что он боится, и видит в нем то, чего нет на самом деле.

Не важно какими качествами мы обладаем, важно то, что в нас другим показывает господь, для этого просто нужно говорить правду, все остальное сделает Господь.

Это было последнее беззаботное лето в жизни Бруса.

Глава 4 Надежда

Надежда

Первое сентября 1999года.

Брусу снились вороны, было их много, поле во сне было полностью покрыто воронами.

Проснувшись, не обнаружил матери дома, а отец был в командировке.

Взглянув в окно, он заметил соседей возле ворот, и вышел на улицу позвать маму, мама пришла через пару минут и сказала, чтобы тот оделся, да потеплее – Как же школа, мне в школу пора – Одевайся, школы сегодня не будет

– он только увидел: через проволочный забор двигались пешим, сотни солдат с оружием, взглянув в сторону магазина, судя по протяженности колонны, понял, что их было тысячи, они были везде куда мог направить взор со своего двора.

К соседям начали стучаться в ворота, через немного автоматная очередь изрешетила забор, и через дыры в заборе пробился солнечный свет пронзая клубы дыма поднятого пулями.

Они испугались, быстро зашли в дом и стали наблюдать из окна.

Боевики стали перелазить через стены. К ним никто не зашел.

Тоже самое происходило и через пару домов, но в чем была такая избирательность проникновения в дома, не совсем было понятно.

Позже выяснится, что среди местного населения были сочувствующие боевикам, предатели, которые в ночь перед нападением отметили ворота служащих в органах власти красными крестами

Навстречу дерзко расхаживающим во дворе боевикам вышла соседка, мать троих сыновей, и как в то время завелось из-за безработицы, все её сыновья были работниками милиции и находились сегодня на посту.

В холодный осенний день она вышла на улицу в махровом платке и широко шагая подошла к ним, остановившись спросила: что вам здесь нужно!? Это мой дом! Кто вы такие, чтобы заходить в него без разрешения! Какая мать вас родила и воспитала! Где ваши адаты! – они вмиг поникли, будучи даже боевиками они все ещё не потеряли связи с традициями

Мать нам не нужно от вас ничего, здесь живут работники, они нам нужны

Это мои сыновья и они ждут вас уже на посту – сказав это, она указала пальцем на окраину села, куда те уже направлялись – Убирайтесь из моего дома ! – добавила она

Никто из них даже не попытался произвести обыск и проверить, так ли это на самом деле, на свете нет ничего более убедительнее глаз матери, признавшая, что больше не увидит своих сыновей.

На лбу у многих были банданы с арабской символикой, это было новое религиозно радикальное течение, отвергающая любую власть и законы кроме предписанных их убеждениями

В начале 90 х, они активно набирали обороты и устроили кровавую войну в Чеченской республике, хоть они граничили с ней, для них, это война оставалась далекой и непонятной. Но сегодня война встала у их ворот и требовала жертв.

На посту вёл дежурство отряд из 12 человек, 3 офицера и 9 Сержантов заступающих в наряды.

Связи в тот день не было и они узнали о беде только по приближении боевиков к посту.

Сторожевой на вышке объявил о приближении неприятеля, команда разнеслась по посту – старший взвода поднимается на вышку и наблюдает в бинокль, он понял обреченность всего состава, но скрыл плохую мину.

Пулемётчики! занять позиции – Салман ! где Салман! – Он после ночного спит товарищ капитан – Разбудите его, и пускай на вышку с винтовкой

– Салман! Салман! Просыпайся! – Что, кто это?– спрашивает Салман с просони – он был одним из сыновей Ханифы

– Быстрее на вышку, похоже "дело дрянь", боевики

– Салман поднимается, берет винтовку Мосина и бежит к лестнице, его окликает капитан – Стой Салман! Бесполезно, бери автомат, так будет верней

Капитан стоял у связиста, пытающегося безуспешно наладить связь с центром, они понимали, что вряд ли дождутся подмоги и хотели только услышать заветный приказ на бессмертие – стоять до конца!

Но то было наследием советского союза и ещё свежи были в памяти подвиги дедов, приказ они слышали уже давно с книг, с экранов патриотических фильмов, и знали что нужно делать.

Подойдя ближе и взяв в окружение, боевики предложили им сдаться и сложить оружие, трое братьев только попросили отпустить младшего брата живым, на что у боевиков хватило благородства.

В той драме не было громких слов и криков о не сдаче, о чести, они открыли огонь молча и приняли судьбу мучеников.

Тех же кого из сотрудников в то утро застали дома, взяли в плен.

Были и те, кого местные жители переодели в женщин и Сумели скрыто перевести в авто.

После войны появится информация, что боевики должны были напасть двумя днями раннее, но из за того, что в поселке была свадьба, они отложили нападение пока молодожены хоть немного не сориентируются в быту, милые крокодильи слезы.

Жителей загрузили в грузовики и дали коридор для отъезда.

В то не богатое время, добра у людей было столько, что могло поместиться в небольшой платок, все что оставалась людям, это тоска по дому и забота по скотине, которую к сожалению забрать с собой было некуда, и сегодня, в субботний день, заместо скотины на скотный двор, люди ехали загрузившись битком на грузовиках.

Брус с матерью загрузились на борт грузовика, к ним поднялась и соседка, Мать оставшихся на посту сыновей, низкорослая широколицая женщина, всегда державшая спину прямо, с открытым добрым лицом, не изменила себе и сейчас, держалась молодцом не теряя самообладания, но нотки отчаяния были все же видны на ее лице.

Они только тронулись и услышали ожесточенный бой, это был бой на посту

Нет более безнадежного состояния души, чем покидать поле боя под грохот выстрелов, каждый из которых потенциально предназначен для кого то из родных.

Соседка завопила от горя и её прямая спина, может быть впервые в жизни, согнулась под тяжестью испытания, то было чистым проявлением горя. Женщины взяли её за руки хоть и понимали, что мало чем могут её обнадежить.

Всего за пару часов вторжения боевики успели наставить блокпостов, и на каждом из них проверяли содержимое грузового отсека.

В посёлке была очень старая мечеть, ей было лет 200 не меньше. Даже в безбожное советское время, люди сумели сохранить её будучи даже не религиозными людьми, предложив превратить в склад, то было тайным преклонением перед господом. Но сегодня люди смотрели на неё думая, что бог их предал – боевики удалили из сердец людей ту частицу бога, которую они хранили до этих пор, и они больше не чувствовали волнения смотря на нее.

Они обнаружили на одном из постов нетрезвого мужчину и сняли его с грузовика для осуществления акта шариатского суда, его дожидаться им не разрешили. Позже он расскажет, что получил от них 40 ударов плетьми и заставили работать на них поваром, а в одну из ночей сумел бежать.

Их собрали в Хасавюрте, откуда тех у кого не было родственников перераспределили по школам и спортзалам города, позже всех их приютят местные жители разделив с ними тяготы и испытания.

Брус поехали с матерью в Махачкалу, там их встретили и приютили родственники.

Каждый день по новостям они видели бои за поселок и молились за сохранение домов. А пока было решено что в школу Брус будет ходить здесь в Махачкале.

Утром, 28 сентября его привели к директору одной из школ Махачкалы. После беседы он назначил класс, в который тот должен будет ходить. Им оказался 5 а.

На первый урок в свой первый день Брус опоздал, так как плохо ориентировался в новой школе. Он ошибся несколькими классами по причине того, что отсутствовало дублирование буквой. 5 "а" оказался единственным, где буква стояла – он перевел дух и открыл дверь без стука, не опаздывал, и потому не был знаком с этикетом.

Учитель Русского языка и литературы Надежда Павловна, приняла его холодно, ей не понравилось его воспитание – повернув голову и сняв очки, она обратилась к нему: Вы кто? – Джабраилов – и добавил – беженец, я беженец – так они говорили всем, кто интересовался – А тебя не учили стучатся прежде, чем открыть дверь? – Брус промолчал – Ану подойди сюда! – он подошел ближе, щас он рассмотрел её ясней, за кажущимся железным характером прятались добрые зелёные глаза, с тех пор для него это стало маркой человеческой доброты, с короткими волосами и сама невысокого роста и уже преклонного возраста она своей тонкой и хрупкой рукой указала ему место на задней пустой парте, где пришлось сидеть в одиночестве весь учебный год, что прибавляло на первых парах и без того не уютный и нерадивый статус.

Было мило, когда на следующий день все одноклассники пришли в школу с вещами из дому для его поддержки, тут было все: одежда, канцелярские принадлежности, еда, кто то даже принес пульт от приставки денди. Бруса это тронуло и он был им благодарен. Учительница наблюдала за всем и он понял, что этот праздник для устроила она.

Она не опрашивала его целых 2 недели – его это устраивало.

Ну вот, они начали готовиться к дню открытых дверей по литературе, в честь дня рождения Пушкина.

Целых 2 недели одноклассники без его участия репетировали разные сцены, читали стихи, ему увы не досталось ни одной роли.

Настал этот день, чуть выше доски появился портрет Пушкина, только сегодня Брус увидел, что суровые судьи на самом деле были милыми улыбающимися людьми, которые пытались как то облагородить мир, транслируя обществу в суровых и холодных тонах новые краски, оттенки жизни.

Здесь присутствовали все: завуч, директор класс рук.

Первыми были представления, эпическая сцена с мцыри Лермонтова, затем Онегинские герои – в самом конце учительница как бы обращаясь к классу спрашивает: А кто это нам расскажет басню ? – с удивлением для себя Брус поднял руку и решительно сказал – Я! – это было не по сценарию, басню должен был рассказывать другой ученик, но деваться ей уже перед гостями было некуда и она без чувства страха перед крахом, на что у неё было право, разрешила ему басню

Брус только знал, что главные герои в них животные и должен был учесть повадки и характер каждого, для создания складного сюжета – он начал басню – образы приходили по ходу сюжета, он не обращал внимания на реакцию слушающих, был увлечен басней, не ждал в конце ни одобрения ни боялся осуждения, читал, будто то была обязанность.

После прочтения, будто только проснулся и очутился возле доски, в классе было тихо, не ожидая оваций двинулся к своей парте – Брус! Стой! – повернулся к ней – Ты гений! – поворачивается к гостям – Как тонко он прочувствовал, знает характер и быт зверей, а как ловко с кукушкой получилось, он даже знает что кукушка высаживает свои яйца в чужих гнездах – на самом деле Брус этого не знал, это было от бога, все в его жизни было от бога. Он пошёл к своей парте под коридор оваций и аплодисментов с каждой секундой в глубине его вселенной происходили взрывы и рождались галактики.

Надежда Павловна записала его на кружок по русскому языку и литературе, она полюбила его с того случая и следила как за своим внуком.

Брус начал хорошо учиться, а затем и вовсе, стал отличником только по алгебре осталась тройка, которую к концу учебного года сумел поднять до четверки.

Одноклассники приняли его холодно, он чувствовал их нелюбовь к себе.

Ему приходилось часто драться, дрался он много и часто проигрывал, бывало нападали толпой, единственным орудием от поражения были мат и камни, которые научился складывать куда более тонко, чем героев в басне.

Надежда Павловна замечала на нем синяки и ссадины, однажды она услышала, как он матерится на одноклассников и поняв в чем дело, оставила после урока – Мой племянник преподает борьбу в спорт школе через улицу, я попрошу его принять тебя, став сильным тебе не потребуется больше слов – краской залило его лицо – Вот ещё почитай эту книгу – она протянула книгу с красивой обложкой на которой была изображена средневековая дуэль на лошадях с копьями – Вальтер Скотт " Айвенго" На обороте твёрдого переплета было написано: Моему любимому ученику от преподавательницы Надежды Павловны.

Долго искал дверь в зал и опоздал на первую тренировку. Едва освещенный коридор вёл в фае зала, откуда через открытую дверь был слышен клич тренера и разминающихся ребят. Брусу не сразу понравилось отдающее сыростью, со скрипучими полами и тускло освещенное помещение спортзала, но Анвар Ганиев, племянник Надежды Павловны, после разминки построил всех и познакомил с ним, далее обменялись рукопожатиями, этим он поднял настрой и Брус влился в коллектив, в нем была строгая дисциплина и к счастью ему не пришлось кулаками отстаивать права на существование в этом коллективе.

Через 3 месяца бои за их район закончились и официально было объявлено о уничтожении международных бандформирований.

На каникулах они всей семьей поехали в свой родной поселок, поглядеть как он выглядит после войны. У въезда в село стоял блокпост. Дежуривший солдат не сразу поднял шлагбаум, он подошел и неспешно проверил авто. Лицо молодого солдата не выражало никаких эмоций и было лишено чувств, будто именно они ложились под пули закрывая собой ещё не окрепшее сознание, дабы сохранить душу от безумия. Он провел их немым взглядом и они поехали по дороге укрытой лесополосами.

Местами проредившиеся от бомбежек полосы деревьев, обнажали пропашенные воронками от снарядов поля, на белом покрывале снега воронки выглядели словно урбеч на рисовой каше.

По приближению в поселок издалека появился непривычный силуэт улиц. Такое он видел только в фильмах о войне: поваленные столбы высоковольтных линий с торчащими проводами, лежащие деревья , перерытая окопами земля, редкие, праздно шатающиеся люди. Весь поселок был в руинах.

Их дом сохранился частично, в одном из сохранившихся комнат уже жил отец, который и приехал за ними.

Он был в ополчении во время боестолкновений и воевал вместе с войсками против террористов.

Сосед, увы, у них остался один, это был младший сын соседки Ханифы, которая пережила двух сыновей лишь на пару месяцев

Удивительна способность смерти, предавать забвению все после себя – их дом выглядел так, будто в нем всегда жил один человек.

Поселок был обложен уже постами федеральных войск, а вокруг на возвышенностях были развернуты заставы. Федеральных войск тут до этого не бывало и это был первый контакт и знакомство с ними.

Брус застал тут всех своих одноклассников, они проживали в полуразвалившихся домах, тут все было разрушено, остались разве что родники.

Утром он собрался с двоюродными братьями, прогуляться по поселку, война изменила его до неузнаваемости.

Через полчаса они добрались до школы. Двухэтажное здание было полностью разрушено, осталось разве что пару классов, один из них был класс пения, там находилось пианино, наполовину было разобрано ребятами на всякие безделушки.

Дом бабушки остался цел, только была воронка в огороде от бомбы диаметром в 3 метра.

Братья уже почти месяц жили здесь и занимались всяким, через двор напротив сарая находилась кладовая, в нем было полно взорванных снарядов. Они были алюминиевые и собирались для дальнейшей продажи на металлолом. Баня была уже напичкана высоковольтными проводами, местные ребята наловчились лезть по столбам в беспризорном поселке и снимать с них провода, другого выхода у оставшихся без хлеба и крова как-то прокормить семьи кроме мародерства не было. Конечно не обходилось и без несчастных случаев, кто-то срывался со столбов, а кто подрывался на мине, а иные и вовсе пытались унести не взорвавшийся снаряд.

Самым запоминающимся событием того времени для него было "падение веры" – старший троюродный брат Бруса был в посёлке вожаком среди сверстников и всегда собирал вокруг себя молодежь, где решал как проведут сегодняшний день. Ближе к обеду они собрались у мечети, которая уже не вызывала тех чувств что были раньше, она была полуразрушена но её никто не стремился отремонтировать, она была подобна дому с разбитыми окнами, куда мог зайти кто угодно, взять что нибудь, или добить оставшиеся окна.

Вали озвучил затею, скинуть бронзовый полумесяц и продать его на металлолом, и подготовил план, он заключался в следующем: нужно было подняться на купол мечети и привязать веревку к бронзовому полумесяцу, установленному сотни лет назад, а затем всем дернуть и скинуть ее оттуда, затея понравилась не всем и Брус был в их числе, но большинство были за. Взрослые, что наблюдали за этим, не сильно их ругали, что развязало им руки. Тогда Вали поднялся сам на купол и привязал веревку, а после спустился вниз. Усилием пяти помощников они начали расшатывать его, и вскоре полумесяц сдался своре ребят и начал падать. Через немного он столкнулся с землей и издал такой звон, будто его могли услышать на другом конце земли, это всех напугало и они разбежались во все стороны. Все спрятались кто куда, и даже взрослые подсматривали на небо, не летит на них кара какая нибудь. На шум вышел старый смотритель мечети и поносил всех присутствующих кто допустил это. Их удивлению не было предела когда он один поднял его и понес домой поговаривая: кара! грядет кара!

Этот полумесяц так и не появится обратно на минарете.

На следующий день по пути домой им начало казаться, что мимо пролетают пули, старший брат Гаджи пригнувшись побежал в укрытие, за ним последовали все, в том числе и недоумевающий Брус.

По ним стреляли федеральные войска, это были дизертиры. Это и была та кара о которой говорил смотритель мечети, Бог больше их не защищал, будто все были скрыты до этого тем полумесяцем и бог снял чувство братства с солдат, дабы наказать кощунников. Продолжалось это целый месяц, и в это время люди не выходили на улицу, это были солдаты ещё с первой кампании, и повидав многое, уже возмещали свои не исполненные обиды на местном населении, были и жертвы таких " забав " но слава богу без летальных случаев.

Через пару дней они с семьей поехали в город за продуктами.

По возвращению на блокпосту при въезде в поселок их остановили военные и потребовали выйти, они тут были уже третьей машиной, с заднего сидения Брус увидел трех стоящих на коленях мужчин, со скрещенными за затылок руками. Отец вышел из машины ему велели идти к посту, у самого шлагбаума его прикладом ударили в голову отчего упал на землю, мать вышла из машины и побежала к нему на что солдат обернулся и открыл огонь ей под ноги. Она осталась цела но стояла невозмутимо, отец поднялся и набросился на солдата, но его схватила толпа сослуживцев, оттащила в сторону и повалив начали пинать, мать бросилась на помощь отцу один из них толкнул её и она упала. Вселенную внутри Бруса начала засасывать черная дыра, она уже поглотила звезды и планеты, это был страх, ничто так не уничтожает вселенскую энергию внутри каждого из нас, как чувство страха. в голове что-то начало возмущаться, пока не переросло в конфликт, который он не мог никак разрешить. Страх сковывающий волю не давал ему сказать, что волю не отдаст никому, это мое! с годами эта фраза давалась тяжелее, но пока огня в душе оказалось достаточно – он вышел из машины и побежал к отцу – Это мое! Это мое! – начал кричать – они остановились – Брус привёл их в замешательство и они отстали от всех.

Было непонятно их отношение к людям которые сражались с ними в одних рядах, это была война она притупляла избирательность "свой – чужой" и они уже не различали никого " за забором".

Происходило это недолго, местные жители сдобрили их, делясь с ними последним что было дома, когда те приезжали за водой к роднику, вскоре мы с ними вовсе подружились.

Сегодня они проходились по полям и огородам, по бровкам окопов, радовались любой находке, взрослые запрещали им посещать эти места и они ходили по довольно протяженным окопам вприсед. находили всякое: патроны, ножи, сывье от ружья.Ему достался студенческий билет молодого парня, он тогда казался взрослым, но понимаю щас насколько он был молод, на фото был добрый парень, с целеустремленным взглядом и один бог знает где он сейчас и что смог бы сделать если бы не эта война. Его глаза были обмануты лживой тенью, как и тясячи подобных ему, не ведающих, что фигура бросающая тень имеет грани и плоскости, в которых разобраться нелегко даже взглянув на неё хоть разок. Они по телевизору видели лица тех, кто оказался наедине с собой когда эта тень исчезла, они оказались плененными, голодными, обездоленными и пути к раскаянию в этой жизни у них уже не было. Это были голодные лица, полные отчаяния и страха, в этот момент человек бывает как никогда чутким, чувствительным, именно голод, которым господь приручил эго человека, обладает способностью пожирать тени лжи и являть истину, а она была не на их стороне.

Отец стал спокойней, ему была к лицу борода, которую пришлось отрастить за месяцы в ополчении, сейчас, он по настоящему чувствовал радость иметь отца.

Дерево черешни во дворе хоть и зачахло, но держалось на массивном стволе, ствол, по сути являющийся его стержнем, ничуть не согнулся и не сдался непогоде, болезням и времени. В нем была вся философия жизни человека: он может остаться без способности производить плоды, красота может покинуть его крону, ветви остаться без жизни, но ствол последнее, что сохранит принадлежность тому, кем ты когда то являлся. Брус впервые прикоснулся к нему и почувствовал что то общее с ним, шероховатая поверхность а местами и облезлая кора свернувшаяся в трубочку от времени, надолго останутся в нем как образец стойкости. Чуть ниже была дырка от гвоздя, вбитого отцом пытающегося спасти дерево, он просунул туда палец и обнаружил, что ствол уже превратился в труху. Ствол давно перестал существовать, его жизнелюбие поддерживалось исключительно волей, воля – то что покидает человека последним, человек перестает быть собой когда воля покидает его разум. На него вдруг напало какое то наваждение, будто на него смотрят забытые большие черные глаза, точно это была "Вера", она некогда изменившая его жизнь вновь напомнила о себе, только сейчас она была в новом образе, непременно, это дерево было похоже на нее. Но что оно хотело сказать сейчас. Брус залез на дерево увидел, что отец зашел в огород и остановился у дерева молодой айвы, в руках у него были лопата и какой то сверток, он положил сверток возле дерева, осмотрелся и начал копать. После отец замаскировал клад и ушел. Брусу было страшно интересно, что же там находится но отца он боялся больше, и потому не станет выяснять, что же там находится.

Его дни пребывания в родном поселке заканчивались, отец обещал купить ему одежду на зиму и они поехали в город.

Утром пошёл мокрый снег, который к обеду перешёл и вовсе в дождь. Мать села спереди а Брус как привычно уселся сзади ближе к окну и рассматривал суровые январские пейзажи. Дождь заливал окно и картина за окном размывалась и он перевел взгляд на лобовое стекло которое счищалось дворниками, дорога близилась к повороту, побитой снарядами асфальту за которой начиналась лесополоса. Свернув на неё в ста метрах стояла машина с включенными аварийками. Приблизившись отец остановился и выключил зажигание – Пойду спрошу что с ними. Лобовое стекло мгновенно залило потоком дождя после выключенных дворников. Отец вышел с машины и направился к двум мужчинам возле машины, он могучий, выглядел за стеклом кляксой на детском рисунке, они обменялись рукопожатиями. Через немного в лобовое он увидел вспышку, а затем грохот, подобно молнии и грому, отец рухнул на землю, затем ещё два раската и тишь после прервал рев матери. Она выбежала на улицу к отцу и села пред ним на колени, Брус услышал ещё один раскат. Затем одному приказали проверить остался ли в машине кто нибудь, к двери сзади подошел мужчина и открыл ее, его лица скрытого крышей авто брус не видел, он направил на него пистолет – Ну что там ? – спросили его – он чуть задержался – Никого! – тут нет никого!