Kitabı oku: «Чужая рука на запястье», sayfa 5

– Гордону? Ты передал его Гордону Киту? – от радости я подскочила на кровати, но Граст покачал головой.

– По-моему, тебе велено соблюдать покой, Эйри. – заметил он. Я закивала головой и послушно улеглась обратно, ожидая продолжения. – Обломки у него. Но ты видела его мастерскую? Не ту, в которой он работает, а именно его? Уверена, что не хочешь, чтобы твоего Малыша разбирали наши ребята?

Я замотала головой так отчаянно, что Граст смирился.

– Хорошо. Мы проверили парковку у гостиницы. Там вообще нет данных о том, что ты парковалась. И в гостинице тоже нет о тебе данных.

Я похолодела.

– Как так? Я же была. Меня видели все камеры. Ими напичканы все магазины на улице, да и сама гостиница полна ими, словно тараканами. Потом, я оплачивала номер со своего счета. Надо проверить. Экран.

Металлические панели слились в одну, становясь темнее и возникший в воздухе экран засветился на их фоне ровным голубым светом.

– Нет нужды, Эйри, я проверял. Состояние твоего счета на тот момент не изменилось. Последнее списание было на воздушной парковке. Там, где ты оставляла лёт перед походом к Тори.

– Не может быть, – я прошептала это одними губами, и чтобы удостовериться запросила информацию по счету.

Данные совпали с версией Граста. Я почувствовала, как волосы зашевелились на моем затылке.

– Ты понимаешь что-нибудь? – спросила я, слепо глядя на экран.

Граст поднялся и подошел ко мне.

– Я понимаю пока только одно, дорогая. Тебя хотят убить. Ты, конечно, можешь обвинить меня в том, что я ничего не делаю, чтобы выяснить, кто этого хочет, но поверь, я делаю все, что в моих силах. Поспи. Подумай, кто бы это мог быть. И поговорим об этом утром. Что-то я устал.

Я кивнула и он, тихо шурша мантией, вышел.

Глава 8

Монстрообразный, латаный-перелатаный лёт Гордона Кита грелся под щедрыми солнечными лучами, тускло отражая их от своей черненой поверхности. Я вздохнула, обходя его корпус. Соскучилась по полету. По Малышу. По свободе, которую он мне дарил. Да, челнок, по утренней поре совершенно пустой, тоже быстро доставил меня в Рабочий город, но только до станции, а оттуда я мерила шагами оставшееся расстояние. Нужно было хотя бы воздушку попросить у Граста. Нет, он бы и лёт мне выделил без единого слова. Но уходила я из Центральной башни тайком, поэтому пояснить с вечера для чего мне воздушка, так же как лёт, я бы не смогла.

Старые ржавые железки валялись в живописном беспорядке. Какие-то кольца, втулки, гайки, листы, крыльчатки, шлейфы – чего только не было под ногами. Справа у стены горой высилось нечто бесформенно-угловатое, прикрытое огромным куском грязного брезента. Развешенные по стенам разного калибра и, вероятно, назначения инструменты, напротив, размещались в строгом порядке. Здесь не было красивых стеллажей, их роль выполняли полки, собранные из ржавых листов железа, уложенных порой в несколько слоев. Зато ими были увешены почти все стены вплоть до арочного потолка. Измазанные в масле и прилипшей пыли воздушки валялись около импровизированных стеллажей.

Я взглянула наверх. Огромные металлические балки протянулись во всю ширину небольшого ангара, который Гордон скромно называл гаражом. С балок свисали толстые цепи, а на цепях держалось что-то большое и черное, что с ходу даже не угадывалось. Кит так и не разорился на транспортировочную воздушку. Я почувствовала, как совесть заворочалась внутри, ведь могла бы и подарить ее ему, но все время забывала. Запах ржавчины, масла, керосина и черт знает чего еще стоял плотной стеной, не впуская внутрь ни глотка позднего утра.

Я аккуратно обошла очередную кучу железа, жавшуюся к огромным разноцветным бочкам с облупившейся краской, и увидела хозяина ангара, склонившегося над металлическим столом. Перед ним, как перед патологоанатомом, лежала турбина. Корпус ее раскрылся, обнажив внутренности. Но Гордон был занят другим. В одной руке он держал какую-то плату, а в другой паяльник. Запах канифоли достиг моего носа, и я тут же чихнула. Вот ведь, сама запах люблю, а организм мой на дух его не выносит. Гордон повернулся ко мне, глядя огромным глазом через прицепленную к ободу лупу.

– Оклемалась? – кивнул мне мужчина. – И сразу к Малышу?

Он ткнул паяльником в сторону подвешенного непонятного контура, и я чуть не села на усыпанный железками пол. От моего лёта остался лишь этот куб? А где его корпус? Где салон? Где, в конце концов, его блестящий черный фюзеляж? Ну хоть часть?

– Да не переживай. Починю – будет как новый. Даже лучше. Видела моего Сокола?

Я медленно задумчиво покивала. Да уж, его Сокола я видела. Заплатка на заплатке. И мой малыш тоже будет таким монстром?

– Красавец?

Я удивленно обернулась. Красавец? Кто? Сокол?

– Гордон, но Малыш же будет с виду целым, да?

– Почему это с виду? – удивился механик, укладывая паяльник на подставку. – Он и будет целым. Конечно, я кой-чего добавлю, кое-что скрою, но видно этого не будет. Правда, работы тут на месяц, не меньше.

Я снова расстроенно покивала.

– Ты можешь отвезти его к вам. Ваши ребята сделают это дней за пять, – заметил он выражение моего лица.

Я испуганно повернулась к нему. Лупу мужчина переместил вверх так, что теперь я смогла рассмотреть его пропитанное маслом чумазое лицо. Механик достал из-под какой-то банки грязную тряпку и, протирая ею руки, подошел ближе.

– А чего ты и вправду им его не отдала? – Гордон протянул вытертую руку мне для приветствия. С удовольствием ее пожала. – Они же у вас там башковитые. Я, вон, гляжу, понапаяли всяких штук тебе. А программы… – он закачал головой. – Мой Кит даже не понял пока до конца что к чему.

– Понапаяли? Программы? – я оживилась. – Что ты нашел?

Гордон посмотрел на меня, прищурив левый глаз.

– А ну пойдем-ка, покалякаем там.

Он указал на видневшуюся позади него небольшую дверь, ведущую в святая святых гаража – лабораторию. И я последовала за ним.

Перешагнув через высокий импровизированный порог, возникший благодаря тому, что дверь была вырезана прямо в металлической, утыканной заклепками стене, я попала в мир чистоты. Гордон уже успел снять перед входом свою куртку и теперь залезал в чистый комбинезон прямо так, в грязных штанах и ботинках. В углу кабинета, напичканного экранами, клавиатурами, подставками и платами, высился шкаф самоочистки, а за ним ютился маленький столик с чайником и тремя чашками.

– Чай будешь? – поинтересовался механик.

– Буду. Погоди, я тебе свежего привезла, из нового урожая. И еще кой-чего.

Я выгрузила из рюкзака пакет с чайным сбором высшего сорта, поставлявшегося только жителям Центра, и кулек со вкусно пахнувшими ватрушками. Гордон улыбнулся.

– Помнишь, что я люблю выпечку. Только твоя соседка меня не жалует, а ведь у нее самые вкусные ватрушки.

– Это не ее, Гордон. Это из Центра, – разочаровала я его. – Я дома не была еще. С выпечкой миссис Шелли не сравнится, но тоже вроде неплохие.

Механик вздохнул и уселся на стул, позволяя мне хозяйничать. По чистой комнате пополз аромат чая, и мы сели ждать, пока напиток дойдет до готовности.

– Нашли того, кто это сделал? – напрямую спросил меня собеседник, щурясь в своей любимой манере так, что глубокие морщины прорезали его дубленую кожу

Я покачала головой.

– Что ты нашел?

– Что, надежда только на мои находки? – хрипло хмыкнул он.

Я помешала заварку и посмотрела Гордону в глаза, не собираясь говорить очевидные вещи. Мужчина улыбнулся, понимая это.

– Есть кой-чего, чего там быть не должно. Давай так, я скажу, как все было, а ты кивнешь, если догадка моя прямехонько в дырочку будет.

– Говори уже, – его затяжные окольные разговоры заставляли нервничать.

– Сначала у тебя упало давление в одной турбине, а минутки через две-три – в другой. А случилось это, когда ты домой летела. Не дольше двадцати минут летела до этого.

Я сглотнула слюну, ставшую вдруг горькой. То, что Гордон угадал о турбинах меня не удивило. А вот то, что он знал, когда это произошло… Я медленно кивнула.

– Вижу, что спросить хочешь, – сквозь прищур посмотрел он, – наливай чай, за чайком и покумекать можно, отчего все так.

Насыщенный цвет настоявшегося напитка полился широкой струей в чашки с желтоватым налетом.

– Надо фильтры почистить, – пробурчал Гордон, разглядывая свою посуду, – опять забились.

Он неторопливо подвинул чашку к себе и громко отхлебнул горячий напиток. Прикрыл глаза на секунду, наслаждаясь вкусом.

– Нет, что ни говори, а в Центре не ценят чай. Он ведь у них на каждом углу продается. Так?

– Гордон, – не выдержала я.

Тот по-стариковски беззвучно рассмеялся.

– Ладно, ладно, не кручинься.

Рука его потянулась за ватрушкой, но я забрала кулек.

– Гордон!

– Ну, етить твою канифоль.

– Рассказывай.

– Навигационная метка на тебе была. Все?

Он отобрал кулек и, достав ватрушку, впился в нее зубами, недобро глядя на меня.

– И что это значит?

– Сама кумекай, мне почем знать?

– Да расскажи толком, что ты нашел? Давление в турбинах отчего упало?

– Давление-то? Турбины? Ясное дело от чего. Сигнал получили и снизили.

– А сигнал откуда? – разматывала я логический клубок.

– А вот с сигналом дело хитрое. Судя по всему, Малыш сам отключил турбины. Знаю, спросишь почему. Так, что б прям найти – я не нашел, но следы причины есть. Хлипкие, но есть. Кит еще расшифровывает по остаточным следам, смещениям, ошибкам в кодах. Найдет, не волновайся. Он у меня башковитый. Да, Кит?

– Моя программа дополнена индивидуальными алгоритмами, что повышает шанс обнаружить вредоносную систему, – сообщил электронный голос.

– Привет, Кит, – поздоровалась я с искусственным интеллектом.

– Доброе утро, Эйри. Как ваше самочувствие? – вежливо поинтересовался он.

– Нормально.

– Расскажи ей, Кит, до чего мы додумались, – сдался окончательно Гордон, берясь за вторую ватрушку, – все одно, не отстанет.

– Мои выводы еще окончательно не сформированы, но с вероятностью девяносто девять целых и девяносто восемь сотых авария произошла из-за чужого вмешательства в навигационную систему и систему безопасности.

– И только? А как же программы? А турбины? Не мог Малыш сам их отключить.

– Сигнал о поочередном снижении давления в турбинах поступил в три часа десять минут с управляющего центра летательного аппарата «Малыш». Ровно через девятнадцать минут после запуска двигателя.

– Я ничего не понимаю, – покачала я головой, – зачем он это сделал?

Гордон похлопал по моей руке.

– Расскажи ей об остаточных следах, Кит.

– Напоминаю, что вы просили не рассказывать. Команда поступила семь часов и шестнадцать минут назад, – безжалостно сдал своего хозяина Кит.

– Вот же зараза, – выругался Гордон, – Скажи, говорю!

– Кожа кресла пилота, пострадавшая при аварии меньше всего, показала наличие в ней отравляющего вещества второго типа.

Я ошарашено посмотрела на посерьезневшего механика, соображая, что все это значит.

– Тебя хотели отравить, Эйри. Яд был набрызган на кресло, кожа впитала его, как губка. Возможно еще на руль, нет, даже скорее всего на руль, – констатировал мужчина.

– Но этого не может быть, – возразила я, – ребята из техотдела впаяли в Малыша определитель ядовитых веществ по просьбе вечно всего боявшегося Граста…

Гордон многозначительно покивал, понимая, к чему я веду.

– Следы уничтожения этой детали Кит и ищет. Точнее, сам определитель пережил катастрофу, чутка сплющился, но он на месте. А вот программу кто-то подчистил. И другую тоже, которая отвечала за взлом. Малыша сначала взломали. Это точно, чем хочешь поклянусь.

– Следы взлома есть?

– Смеешься? – Гордон отпил почти остывший чай. – В покореженном лёте? Хотя, чем черт не шутит. Поищем.

Я кивнула и оглядела лабораторию. Белые стены, белый пол, столы. И одинокий хозяин ангара. А ведь и сам гараж стоит на отшибе, в стороне от улиц Рабочего. Хотелось предупредить Гордона, чтобы был осторожен, но я не знала, как это сделать, не ущемив его самолюбие.

Я вздохнула.

– Ладно, – легко хлопнула я по коленкам, – пойду. А то Граст впадет в истерику от моего исчезновения. Гордон, ты ведь знаешь, как я тебе благодарна?

– А то, – криво усмехнулся механик. – с тебя выпечка от миссис Шелли.

– Я серьезно.

– И я, кхе-кхе, тоже серьезно.

Гордон поднялся. Я захватила со стола наши чашки и поставила в машинку.

– Фильтр поменяй, – напомнила я ему.

– Сам разберусь, – недовольно пробурчал он в ответ, расстегивая «чистый» комбинезон перед выходом.

Вот как ему скажешь?

– Пока, Кит.

– До скорой встречи, Эйрика, – ровный голос искусственного интеллекта перекрыл лязг двери.

Мы прошли сквозь полосу препятствий в виде куч железа и вышли на воздух. Я бросила задумчивый взгляд на Малыша. Что же с тобой произошло?

– Береги себя, – пожал мне на прощание руку Гордон, – я позвоню тебе, как что-нибудь найду.

– Ты тоже осторожнее тут…

Он кивнул, а я вдруг встрепенулась. Позвоню?

– Постой. Никто мне не звонил с момента аварии. Набери сейчас.

Гордон отошел на пару шагов, и я услышала, как он произносит: «Звонок Эйри». А дальше тишина на долгую минуту. И отрицательное покачивание. Не работает.

– Ладно. С этим я разберусь. Позвоню сама тебе дня через три.

Мужчина кивнул, и я махнула ему рукой, прощаясь. До станции еще шагать и шагать. Хорошо, потому что подумать во время ходьбы мне было о чем. В последний раз обернувшись на уже нырнувшего в темноту гаража Гордона, я свернула за угол и прибавила шагу, пытаясь уйти как можно дальше. Внутри меня все сигналило об опасности. Может и нужно было взять лёт у Граста? Нет, с ним бы я точно выдала месторасположение Малыша, а с ним и Гордона. Маршрутизатор воздушек работал постоянно, отслеживая их путь и передавая данные в сеть Купола.

Я посмотрела вверх. На фоне дневного неба виднелись едва заметные темные точки. Приемники. Они обеспечивали постоянной связью жителей Терры. И то, что мой личный чип связи молчал, вовсе не говорило о том, что я невидима для этих приемников. Скорее это говорило о том, что у меня забрали возможность позвать на помощь. И кто мог это сделать? Варианта было два. Первый – это Граст. Из соображений безопасности после второго покушения. Второй – те, кто хочет меня убить. И это плохо, потому что сейчас я для них как на ладони, беззащитна, одна. Чем не идеальная жертва?

Ровно в этот момент мимо уха пролетел дротик. Задев оперением прядь волос, он упал за моим плечом.

Да, нужно было все же попросить у Граста лёт.

Я отпрыгнула в сторону и, пригнувшись, намеренно побежала туда, откуда стреляли. Хотели меня вырубить? Посмотрим, кто там такой стеснительный. Наш с Тори наставник по самозащите, которой обучали сирот в интернате, буквально вбил нам в голову: «Не знаешь, как защититься – переходи в наступление. Напугай врага своей уверенностью. Моральная победа – это девяносто процентов успеха». Правда, потом неизменно добавлял: «По крайней мере, это будет смерть храбреца». Надеюсь, это не тот случай, но что уж теперь сожалеть?

До станции челнока оставалось еще три квартала. Днем Рабочий замирал. Основная часть его жителей покидала город с первым челноком, довозившим пассажиров до пересадочного пункта перед рекой и мчавшимся дальше, пересекая Центр насквозь.

Тишину на улицах, освещенных обманчиво-ленивым Солнцем, нарушал лишь звук моих шагов. Да, бегала я все еще громко. Около лачуг в лохматых кустах, за которыми, как я предполагала, прятался нападавший, никто не обнаружился и я, нырнув в подворотню, побежала вслед за удалявшимся звуком торопливых шагов. Шаги то разделялись, то сливались воедино, означая, что противников, по меньшей мере двое. Но длинный проулок после поворота раздвоился, и я, уперевшись руками в колени и тяжело дыша, посмотрела направо и налево, решая, за кем из убегавших отправиться. Выбрала правого и довольно неудачно. Спустя еще пару развилок, след окончательно потерялся. Я выругалась. Вслух. Пришлось возвращаться. Свернув пару раз не туда, я попетляла, но все же вышла к тому месту, откуда начался мой забег, и обнаружила пропажу дротика. Выругалась снова. Что еще оставалось? Только отправиться к станции.

Всю дорогу до Центральной башни я оглядывалась, всматривалась в лица случайных редких попутчиков, подозрительно косившихся в мою сторону, но так и не смогла заметить чего-то необычного. Лишь один из них, тощий мужчина с заплывшим глазом в поношенной линялой рубашке, проходя мимо меня к выходу, дохнул, обдав сивушным амбре и зло сплюнул на чистый пол челнока. «Что б ты сдохла, шагающая с-сучка». Шагающей меня называли часто. С-сучкой – только за глаза. А этот оказался смелым. Я пригляделась и спустя минуту узнала его. Я действительно притащила его в этот мир. Почти из петли вынула, куда собутыльники намеревались его засунуть. Там, где он жил до Терры, судьба была не слишком к нему благосклонна. Но, видимо, и здесь он не нашел иного применения Искре, как спускать пособие «искренних» на дешевое пойло.

И снова подозрения закрались в мою душу. Может это все же те, кого я привела? Те, кто не желал оставаться на Терре? Нужно было перебрать их досье, проверить.

Глава 9

– Это совершенно безответственно! Ты понимаешь, какими могли быть последствия твоей выходки?! – негодовал Граст.

Уже битых десять минут я наблюдала, как он вышагивает по моей комнате и выслушивала одно и то же. Однако, это не мешало мне спокойно поглощать свой обед. Главный советник посмотрел на меня и яростно выдохнул.

– Тебя это совершенно не волнует?!

– Что? – Я со смаком обгладывала куриную косточку.

– Я распинаюсь уже полчаса, а ты спокойно жуешь?! – он пыхтел, как разъяренный бык и я, откровенно признаться, уже начала переживать, как бы старика не хватил удар.

Я пожала плечами, удивляясь его логике.

– Доктор прописал мне усиленное питание для восстановления. Я всего лишь следую его указаниям.

– Указаниям? А моим указаниям ты когда-нибудь будешь следовать?

– Я всегда им следую. Даже слишком часто, по-моему.

– Да?! – он навис надо мной, словно черная туча. – А когда ты поехала в эту дыру под названием Рабочий, ты тоже следовала моим указаниям!? Или, когда, о мой Оракул, бегала за стрелявшими в тебя людьми? Нет, не-е-ет, Эйри. Ты вынуждаешь меня. Просто вынуждаешь поставить на тебя маячок.

Я удивленно вскинула брови.

– А разве ты его не поставил? – мое запястье с браслетом почти ткнулось ему в нос.

– Это другое, – он недовольно нахмурил брови, уличенный в неточности. – Не могу же я каждый раз, когда ты сбегаешь, идти к Оракулу.

Я вернулась к обеду и зажмурилась от удовольствия, разгрызая хрящик.

– Эйри! Будь серьезнее, в конце концов! – застонал он.

Я открыла глаза и, поразмышляв секунду, протянула ему крылышко. Главный советник посмотрел на предложенное, потом на меня и покачал головой.

– Я просил серьезнее, – устало выдохнул он.

– Я же знаю, что ты это любишь, – хитро посмотрела я на него и протянула аппетитное угощение ближе.

Граст тяжело вздохнул, сел на мою кровать и, взяв крылышко, погрозил им мне.

– Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы попасться на такой наивный трюк.

Я кивнула, соглашаясь. Так он, по крайней мере, помолчит хотя бы немного.

– А я вот тут подумала. Кто здесь может стрелять дротиками? – предложила поразмышлять ему, пока он был занят. – Думала об охотниках, но это слишком очевидно. Да?

– Дротики много, где используют. Их получают сотрудники заповедника для работы с животными. Те же охотники, как ты говоришь. Они есть даже у твоего охранника.

Я удивленно посмотрела на Граста и тот ответил снисходительно:

– Вот видишь, Эйри, ты не все знаешь. И я до сих пор могу быть тебе полезным.

– Граст, ты всегда полезен. Так что там с охраной? – нетерпение охватило меня, а старик, как назло, тянул.

– Вообще, это пережиток. Когда мы еще не обладали столь сильной электронной сетью, их использовали для подачи сигналов. Была целая система сигналов. Я тебе, конечно, не расскажу, в чем она состояла, но, если хочешь, расспроси Антего, – главный советник кивнул в сторону нового охранника, стоявшего у двери.

Я задумалась, стоит ли с ним говорить, а Граст забрал у меня пустую тарелку, добавил туда остатки крылышка и поставил все на стол. Он провел рукой над цилиндром с обеззараживающим паром и, «помыв» таким образом руки, пару раз встряхнул кистями. Я наблюдала за его движениями, размышляя о другом.

– Надо ловить на живца, – наконец, озвучила я мысль, терзавшую меня с момента последнего нападения, – я ни черта не понимаю, для чего им моя смерть? Ведь они не просто хотят меня покалечить, а именно убить, в этом ты прав. Чем я им мешаю?

– Ты совсем сошла с ума, – констатировал Граст, снова мрачнея взглядом. – Я думаю, как бы засунуть тебя подальше, а ты все время лезешь на рожон.

Он вдруг остановился.

– Ну, конечно.

Гениальная мысль, пришедшая ему в голову, отразилась в глазах Главного Советника. И я, уловив ее за хвост, замотала головой.

– Нет.

– Эйри, это решит все проблемы.

– Нет, Граст, – я даже встала, чтобы быть с ним на равных.

– Да-да. Тем более, что все равно уже пора.

– Оракул не давал никакого сигнала.

– Сигнал был дан еще две недели назад. Но Искру ты не привела. Хорошо-хорошо, не будем акцентировать из-за чего все произошло, – перебил он хотевшую возмутиться меня. – Я сегодня же поговорю с Оракулом. Это лучший выход. Без тебя я быстрее найду их.

– Каким это образом? Без меня они залягут на дно, и только ты их и видел. Я никуда не пойду. У меня еще восстановительный период. Ты что, хочешь, чтобы я не перенесла переход?

Граст зашуршал мантией, направляясь к выходу. Даже не оборачиваясь, он проговорил: «Я в тебя верю» и закрыл дверь, оставляя в бессильной ярости сжимать кулаки.

Посидев еще с минуту, я принялась собирать рюкзак. К Тори ехать было нельзя и я решила вернуться в гараж Гордона, все равно он втянут в эту историю по макушку. Едкий голос совести напомнил мне, по чьей вине это произошло, но я отбросила непродуктивные терзания. Сейчас нужно было сбежать во что бы то ни стало из Центральной башни. У меня имелось море планов, и я пожалела, что вообще вернулась. Следовало ехать не сюда, а в гостиницу. Достать этого лживого мерзавца администратора. Как, то бишь, его? А, точно, Жака. И расспросить его. А еще найти Каса. Он, конечно, тоже «подчищен», но попробовать стоило.

Очень мешало то, что я так толком и не понимала, насколько функционален еще мой браслет. А отсутствие этой информации могло сыграть плохую шутку при ожидаемых обстоятельствах. Перепроверив все еще раз, я открыла дверь. Высокий темнокожий охранник чуть повернул голову.

– Не положено, – обронил он.

– Что не положено? – я попыталась изобразить недалекую дурочку.

– Вам не положено покидать комнату.

Его широкоплечая фигура заслоняла выход и мешала проскользнуть. Я внутренне выругалась. Ну, Граст, посмотрим, так ли хорошо ты меня знаешь.

– Мне нужно в техотдел. Граст должен был предупредить.

Охранник повернулся ко мне, оценил размер рюкзака и протянул руку. Я вопросительно посмотрела на его розовую ладонь.

– Давайте. Я понесу ваш рюкзак и сопровожу вас туда и обратно.

Я чуть не закипела.

– Меня не нужно сопровождать. Я знаю дорогу.

– Не обсуждается. У меня приказ.

Я уперлась взглядом в карие, чуть навыкате глаза и поняла – не отступит. Ладно.

– Хорошо. Но с рюкзаком я справлюсь сама.

Охранник флегматично позволил мне пройти, после придержал рукой и, указав мне место на шаг позади себя, двинулся вперед, выискивая взглядом опасность. Я усмехнулась. Где Граст их находит?

До техотдела добрались бодрым шагом. Антего впереди, я там, где было указано. Всю дорогу я соображала, как отделаться от охраны и пришла к неутешительному выводу, если не удастся сделать это в лаборатории, не удастся и по дороге обратно. Антего отслеживал каждое мое движение.

Белые стены, металлические блестящие шкафы, ряды белых столов. Внутри лаборатории мой темнокожий охранник пропустил меня вперед, по дороге проверяя каждого встреченного. Я, здороваясь, миновала переднюю комнату и вышла в огромный зал.

Большая металлическая платформа с выстроенными вокруг нее столами и шкафами ярко светилась. В центре нее стояла фигура биоробота, а человек десять что-то настраивали, тянули провода, смотрели в воздушные экраны с разноцветными диаграммами и графиками.

Я увидела Майка и замахала рукой. Молодой мужчина с густой бородой и приличного вида животом, обтянутым клетчатой рубашкой, напоминал мне воздушный шарик, который перетянули ремнем для того, чтобы из него не вышел воздух. Но несмотря на комплекцию, двигался Майк довольно быстро. Он широко улыбнулся и хлопнул по плечу пялившегося в экран Эда, полную противоположность «Большого Майка».

Худой, если не сказать тощий Эдвард, в быту Эд, с безумным взглядом истинного ученого и взлохмаченными почти детскими вихрами обернулся. Я заметила скромную улыбку и покрасневшие щеки. Большой Майк ткнул приятеля плечом и нескромно громко загоготал, заставляя Эда покраснеть еще больше. Это был их всегдашний номер, но почему-то именно сейчас мне подумалось, что один из них, а может быть даже оба, могли расчетливо спланировать мое убийство.

Растянув губы в улыбке, я пошла навстречу Большому Майку. Тот, поймав меня на полпути, хотел уже было как обычно крепко обнять, но тут вмешался Антего. Разделив нас своим мощным плечом, он одарил рыжебородого лаборанта тяжелым взглядом и тот как-то быстро уловил суть положения темнокожего охранника. Эд скромно обошел соревнующихся в тяжести взглядов мужчин и дружелюбно протянул мне руку.

– Привет, Эйри. Я так рад, что ты пришла, – проговорил он, пока я пожимала его маленькую, почти женскую ладонь.

Как обычно он полез в свой карман и, достав оттуда электронную лупу, принялся рассматривать браслет. Я всегда подозревала, что он это делает для того, чтобы дольше подержать меня за руку, но никогда еще это прикосновение не было таким нежеланным.

– Выглядит неплохо, – сказал он, спустя минуту.

– Я слышал, что ты попала в переделку, – пробасил Большой Майк и все же обнял меня. Антего молча наблюдал за ритуалом.

– Ребята – Антего, Антего – это Большой Майк и Эд, мои друзья. Они тоже, в некотором роде отвечают за мою безопасность, так что вы почти коллеги. Дай мне поговорить с ними. Потом сопроводишь меня на диагностику.

– Я должен быть рядом всегда, – завел свою песню охранник.

– Поверь, приятель, – Большой Майк по-дружески хлопнул Антего по плечу, – Эйри рядом с нами ничего не угрожает. Разве что, Эд пощупает ее слегка.

Эд залился краской, а живот Большого Майка заколыхался от его смеха. Я осуждающе покачала головой.

– Он имеет в виду лишь то, что Эд проверит все мои датчики на предмет их целостности, – терпеливо пояснила я. – Это проводится пальпацией. После он подключится к ним и проведет внутреннюю диагностику, но уже не здесь, а в специальном кабинете.

Антего кивнул, давая понять, что услышал меня, и повернулся к Эду.

– Антего, – напомнила я ему о своей просьбе.

Охранник нехотя отошел на несколько шагов и застыл, наблюдая за нами.

– Пойдем, – Эд направился к своему столу, и мы с Большим Майком последовали за ним.

– Расскажешь, что случилось? – спросил меня рыжебородый великан.

– Авария, – коротко поведала я. – Малыш вдребезги, у меня перелом плеча и ребер. Но уже все залечили.

– Малыш вдребезги?! – Большой Майк искренне расстроился. Он любил мой лёт не меньше меня и вкладывал всю душу в него. Даже порой запрещал мне на нем летать, потому что я ношусь как бешеная кошка, забывая о том, что Малышу требуется уход, заправка, замена расходников.

Я горестно вздохнула. Врать ребятам было противно, но уверенности в их невиновности у меня не имелось.

– Да, теперь я пассажир общественного челнока, – я сделала шутливый поклон, – а Граст сходит с ума.

Эта фраза уже относилась к присутствию охранника.

– Да, ребят, у меня браслет не сработал. Точнее сработал, но потом вырубился. Защита слетела. Посмотришь, Эд?

Тот нахмурил темные брови и вновь взял меня за руку. Браслет подвергся вторичному осмотру. Особенно тот камень, что отвечал за защиту. Эд крутил мою руку и так, и эдак до тех пор, пока Большому Майку это не надоело.

– Смотри, не нажми на гардероб, как в прошлый раз, а то мне снова придется прикрывать Эйри собой, а это, как минимум, будет выглядеть нелепо.

Эд смутился и бросил на друга сердитый взгляд.

– Только не говори, что ты стесняешься. В прошлый раз я полмесяца выслушивал, какая у Эйри фигура и как бы ты хотел…

– Майк! – осек его на полуфразе приятель. Большой Майк шутливо поднял руки, сдаваясь. – Эйри, я…

– Ребят, вам не надоело? – спросила я, скривив лицо. – Лучше помогите мне сбежать после диагностики.

– Сбежать? Ну ты даешь! Конечно поможем, – тут же согласился Большой Майк.

– Эйри, ты уверена, что это безопасно? – благоразумно спросил Эд. В его голосе звучала искренняя тревога.

– Я уверена. И потом, если ты наладишь мой браслет, Эд, я буду в полной безопасности. Ты же знаешь.

– Если я налажу… – пробормотал он.

– Ну, ты же сможешь? Да? Эд? – я обеспокоенно взглянула на ученого. Тот с сомнением посмотрел на браслет. – Если починишь его, я тебя поцелую. Обещаю.

Щеки молодого человека вспыхнули, выдавая его с головой. Большой Майк восхищенно похлопал меня по плечу, и я предусмотрительно отодвинулась.

– Не нужно, – с трудом выдавил из себя Эд, – я это не за плату. Я от души. Пойдем, посмотрим для начала твои датчики.

Мы направились к ширме, спрятавшейся за одним из массивных шкафов. Большой Майк бубнил что-то вроде «молодчина, Эд, сразу к телу, точнее к делу». А я, зайдя за ширму, повернулась к худощавому молодому человеку спиной, нажала на камень комбинезона и, выбрав режим нижнего белья, закрыла глаза. Ткань ширмы надежно скрывала меня от чужих глаз, но только не от Эда, который стоял рядом со мной. Как всегда, я нутром чувствовала его взгляд, но ощущение пропало с первым прикосновением. Датчики были введены под кожу и Эд искал их пальцами, точно зная расположение. Лишних касаний не было. Он никогда не позволял себе нарушить эту хрупкую грань отношений. Вот и сегодня его холодные пальцы сразу же нашли первый из датчиков, под лопаткой. После второй, на шее, у позвоночника. Третий – на правом бедре. Здесь он задержался дольше, ощупывая кожу, после, судя по дыханию, присел. Я посмотрела сверху вниз на то, как он рассматривает место ввода датчика через лупу.

– Что там?

– Сломан, – констатировал он, – под замену. Нужно будет после диагностики вынуть старый и ввести новый.

Я кивнула, соглашаясь. Он продолжил. Четвертый датчик под левой коленкой. Теперь поворот. Эд, поднимаясь, проскользил взглядом по моему телу, а после посмотрел в глаза. Алого цвета щеки, сбившееся дыхание, стук сердца, который даже я слышала. Секунда – и взгляд его уперся в ямочку между ключицами. Последний, пятый датчик. Я зажала камень, скрывая свое тело. Частое дыхание молодого человека и чуть подрагивавшие пальцы. Они согрелись от возбуждения или от тепла моего тела? Мне нравилась эта кратковременная власть над ним. Но я никогда не мыслила продолжить. А он никогда не решался даже предложить, мучая Большого Майка мечтами о том, «как бы он хотел, чтобы я…». И неужели он, этот влюбленный мальчишка мог хладнокровно отравить меня? Мог?